Глава 77: Швейцария. Часть 3

Прогнозы были неутешительные. Онколог, как и Клиффорд, пророчил мистеру Уизли не более полугода жизни, и это при условии соблюдения строгого режима химиотерапии. Северус настаивал на операции, но его доводы разбивались о железные факты, озвученные онкологом. Операция была бесполезна и опасна для жизни пациента — твердил молодой врач с внушительным профессиональным послужным списком. Не доверять его мнению Снейп не мог. Выходя из кабинета, Северус чувствовал себя выжатым и уставшим, а в голове звучала лишь одна фраза, которая каждый раз больно била поддых: «Ты опоздал». И это была чистейшая правда. Неприглядная, отравляющая разум и душу правда. 
 
На ватных ногах Северус дошёл до гостиницы и замер перед дверью в комнату Уизли. Впервые ему не хватало духу постучать. Выдержка и внутренняя сила испарились, будто в Снейпе их никогда и не было. Он злился на себя, на слабость, на работу, больницу, Клиффорда, свои зелья, Дамблдора и Фаджа, но в конце все равно приходил к одному выводу — ответственность за здоровье Артура только на нем. Северус стоял перед коричневым неприглядным полотном и желал, чтобы все происходящее оказалось лишь его очередным кошмаром. Он не боялся осуждения Уизли, не страшился посмотреть им в глаза, он боялся собственной реакции на приговор, который озвучит. Принять тот факт, что он оказался бессилен перед болезнью Артура, что проморгал момент, когда заболевание еще можно было купировать, занимаясь личными проблемами, что допустил битву в мэноре, где Артур пострадал, было сравнимо с пыткой Круцио, только разрывало от вспышек боли не кости и мышцы, а неосязаемую душу.
 
Занеся кулак, чтобы постучать, Северус заметил свои дрожащие руки. Ладони горели огнём. Два резких стука раздались в номере набатом. Снейп буквально выдавил их из себя, заставил собственные конечности подчиниться строгому разуму, заключённого в строгие барьеры окклюменции. Дверь ему открыли незамедлительно. Он сделал пару шагов внутрь и выпрямился. Молли посмотрела на него, как на палача, со смесью доверия, надежды и испуга. Миссис Уизли сильно изменилась за последние пару дней: похудела, осунулась, ее вечно ласковые глаза теперь были полны нестерпимых мук, которые она преодолевала вопреки всему. Северус смотрел на женщину, с которой еще год назад его ничего не связывало, которая являлась матерью семи отпрысков, портивших ему работу в Хогвартсе, и не мог озвучить диагноз ее мужа. 
 
— Идите к нему. 
 
Вот и все, что он сказал почти бездушным тоном. Однако Уизли плохо знали Снейпа и не слышали, как дрогнул его голос в самом начале фразы. Такие тонкости понимала только Гермиона. 
 
— Завтра в десять будет консультация. Не опаздывайте. 
 
— Северус, ты уже знаешь, что с ним? — спросила Молли, вскакивая с кровати и ловя профессора за руку. 
 
— Все завтра. Иди к мужу. Он будет рад тебя видеть. 
 
Он так быстро покинул номер, что едва не споткнулся о край ковра в коридоре. Удержав равновесие, Северус огляделся по сторонам и направился в сторону улицы. Солнце уже спряталось за облаками и не жарило, как в печке, глоток свежего воздуха должен был помочь Снейпу вернуть себе внутреннее умиротворение, насколько это возможно в сложившихся обстоятельствах. 
 
Спустя четыре сигареты во рту поселился неприятный горький привкус табака, а в голову ударил никотин. «Зато перестали дрожать руки» — неохотно подметил Северус и тяжело привалился к фонарному столбу. На улице стало вечереть, немногочисленные пациенты неспешно заходили обратно в здание. Наблюдая за людьми вдалеке, Снейп ощутил беспомощность — всепоглощающую и унизительную. В голове вспыхнули образы тех, кого за эту долгую жизнь он не сумел спасти — пациент на первой хирургической операции под его началом, дети волшебников, над которыми издевались Пожиратели, Агнес, которую на его глазах убили после нескольких часов пыток, тот молодой аврор, отказавшийся выбираться из магического лабиринта, его сын, реальный и вымышленный, Лили… Каждый из этих людей тяжким грузом лежал на груди Северуса и время от времени напоминал о себе кошмарами, муками совести. Теперь к этому чёрному списку рано или поздно добавится еще одно имя. И он ничего не мог с этим поделать. 
 
— Красивый закат, — раздалось за его спиной. Это была Гермиона. Она осторожно прислонилась к тому же фонарному столбу, что и муж, поправила на лацкане халата покосившийся бейдж. — Джеффри мне все рассказал. 
 
Северус глубоко вздохнул, не поворачиваясь к жене, и потянулся за еще одной сигаретой. 
 
— Я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Не бери на себя последствия, слышишь?
 
Снейп не ответил. Он продолжал смотреть строго вперед и пытался поджечь сигарету. Механическая зажигалка не поддавалась его манипуляциям, и Северус, сам не ожидавший от себя подобной реакции, швырнул ее со всей дури куда-то вперед. Фонарь над головой замигал, а Гермиона поежилась от магического всплеска.
 
— Это я у тебя понабрался, — с горькой усмешкой произнёс Северус и сунул руки в карманы, чтобы спрятать от жены трясущиеся пальцы.    
 
 — Эмоции иногда стоит проявлять. Полегчало? 
 
 — Смеешься надо мной? 
 
 — Нет, боюсь, что ты натворишь глупостей, как в прошлый раз. 
 
Мало похожая на смех гримаса проявилась на лице Снейпа. 
 
 — С наставлениями ты опоздала. 
 
Он сжал между пальцев сигарету, которую так и не зажег. Табак рассыпался, и Северус вытряхнул его из кармана. 
 
 — Повезло, что сейчас лето, — пытаясь хоть немного разрядить обстановку, сказала Гермиона. — Подхватить воспаление легких нам не грозит. 
 
 — Я учусь на своих ошибках. 
 
 — На всех? 
 
 — По всей видимости, нет. Иначе почему мы здесь?
 
Гермиона не нашлась с ответом. Она понимала, что сейчас чувствовал Северус, беря очередную вину за то, над чем не властен. 
 
 — Пойдем в номер, родной, — ласково сказала Гермиона и нежно провела ладонью по напряженному плечу мужа. 
 
Северус позволил себе взглянуть на жену. В его глазах она видела неподдельную подавленность и грусть. Ее сердце пропустило удар. Она не знала, как ему помочь, как утешить. Гермиона понимала, что таких сильных людей может сломить только личный провал, когда за ошибку приходится платить совестью. В судьбе Снейпа это был не первый подобный случай, но при этом все равно уникальный, ведь на кону стояла жизнь не просто хорошего знакомого, а друга и с недавнего времени косвенного члена семьи, который доверился именно его знаниям и умениям. Артур положил свою жизнь на чашу весов, а Северус уравновесил их своим авторитетом и уверенностью, что сможет найти выход там, где другие пасуют. Итог вышел огорчающий. Авторитет не перевесил ценность жизни и платить придется обоим.
 
Склонив голову — удивительно доверительный жест с его стороны — Северус поплелся вслед за ведущей его женой в номер отеля. Они остались наедине. Время было не позднее, оно едва приближалось к восьми вечера, однако сил у обоих на бодрствование не осталось. Гермиона сама едва сдерживала слезы, ведь от осознания, что дни Артура сочтены, хотелось кричать. Она не могла себе позволить быть слабой прямо сейчас, когда в ее поддержке нуждался Северус, со своей скорбью она разберется позже. 
 
Пока Гермиона отходила в ванную, Снейп присел на край кровати и облокотился о колени. Его охватили усталость и опустошение. Магия покалывала кончики дрожащих пальцев. Он приказал себе успокоиться. Безуспешно. Когда его руки накрыли прохладные ладони жены, Северус осознал, что непроизвольно сжимал кулаки до красных отметин от ногтей. Сохраняя тишину — подходящих слов просто не было — Гермиона расстегнула пуговицы на рубашке Северуса и вместе с халатом стащила с него верхнюю часть одежды. Он и не сопротивлялся. Призвав беспалочковой магией футболку, Гермиона помогла ему ее надеть и коснулась ремня на брюках. 
 
 — Я сам, — мягко возразил Снейп и разделся.
 
Оставшись в нижнем белье и футболке, Северус залез под одеяло, любезно расстеленное женой, и прикрыл глаза. Гермиона тоже переоделась в спальный комплект и легла рядом. 
 
 — Иди сюда, — тихо произнесла она и подвинулась ближе к Снейпу. 
 
Он потухшими глазами окинул ее фигуру и поддался. Его макушка уперлась ей под грудью, а живот опаляло теплое дыхание. Насколько было возможно, она обняла мужа и медленно погладила его по спине, как делал он, когда она была расстроена или подавлена.
 
 — Ты ни в чем не виноват, — едва различимыми словами прошептала Гермиона и поцеловала Северуса в плечо.
 
 — Я ошибся, — ответил Снейп. Его голос был приглушен из-за одеяла.
 
 — Ты искал способ его вылечить. 
 
 — И не нашел. 
 
 — Ты не властен над всем, Северус. Никто не может обмануть судьбу. 
 
 — Судьбу? — он жестко усмехнулся. — Артуру пятьдесят с лишним лет, его судьба — это жить еще как минимум столько же, а как максимум лет сто. Но у него нет этого будущего, потому что я ошибся и потратил его время впустую. 
 
 — Ты не знал, что зелья не помогают. 
 
 — Знал и варил новые, которые вместо того, чтобы лечить, как оказалось, калечили. 
 
 — И все же ты пытался, — примирительно сказала Гермиона, крепче обнимая Северуса.
 
 — Я был уверен, что могу побороть любую болезнь, — признался Снейп и зарылся носом в одеяло, крепко зажмуриваясь. 
 
 — Можешь. Помнишь, что ты мне говорил, когда я впервые спросила тебя о работе врачом? «Я знаю, как подобрать ключик к любому замку, нужно только время». 
 
 — Любой замок можно открыть, если иметь подходящий набор инструментов, — поправил жену Северус, вздыхая. Это была цитата из брошюры по введению в профессию, которую он прочел при подготовке к поступлению.
 
 — Вот именно. 
 
 — Догадайся я раньше о недуге Артура, можно было бы попытаться что-то сделать, но я лечил его нервную систему от последствий Круциатуса и Сектумсемпры, пока костный мозг разносил по организму раковые клетки. 
 
 — Ты даже не предполагал? 
 
 — Нет, — тяжело ответил Северус и потер глаза.
 
 — Потому что волшебники этим не болеют. Точно. Ты же говорил. 
 
Гермиона незаметно смахнула скатившиеся по щеке слезы. 
 
 — Неужели нет никакого способа? 
 
 — Химия, но она не вылечит. Лишь продлит жизнь на пару месяцев. 
 
 — Это лучше, чем ничего. 
 
 — Я в этом не уверен. 
 
Северус слышал, как тяжело дышала Гермиона, но ему нечем было ее обнадежить. Едва ли Снейп мог как-то повлиять на выздоровление Уизли. Клиффорд и онколог поставили точку в диагнозе. Ее не стереть. Северус закрыл глаза и призвал все свои оставшиеся силы, чтобы выставить окклюментные щиты. Он физически больше не мог думать ни о болезнях, ни о своей оплошности. Магия, которая допустила развитие рака у Артура, сейчас стала для Северуса единственным спасением от мыслей и чувств. Закрывшись от внешнего мира, Снейп провалился в тревожный сон, а Гермиона продолжала гладить его по спине и беззвучно плакать, давая выход эмоциям и боли. Этой ночью она так и не уснула. 
 
***
 
Северуса разбудили легкие прикосновения к волосам. Он не сразу понял, что происходит и зачем его вырвали из сновидений, которые и так за всю ночь были рваными. Видимо, его замешательство было слишком очевидно, потому что Гермиона указала на телефон, что лежал на прикроватной тумбе. 
 
 — Будильник прозвонил. 
 
Снейп зевнул и растер лицо, сбрасывая остатки сна. 
 
 — В десять встреча с Уизли, — неровным голосом сказал Северус. Вставать не хотелось, тело было против бодрствования. 
 
 — Собираешься рассказать? 
 
 — Они имеют право знать. Тянуть нет смысла. Все равно ничего не изменится. 
 
 — Слушай, я тут подумала, а что если Артура еще можно вылечить? 
 
Он посмотрел на нее как на сумасшедшую. 
 
 — Погоди. Просто выслушай. Я всю ночь думала. 
 
Северус кивнул и лег на бок, чтобы видеть Гермиону. У нее под глазами залегли темные круги, глаза покраснели. Она не один час плакала. Он потянулся к ее лицу и заправил один из многих растрепанных локонов за ухо. Гермиона слабенько улыбнулась, поймала руку мужа и переплела пальцы. Ей нужна была его магия и безмолвная опора. 
 
 — Ты вчера сказал, что химиотерапия может продлить Артуру жизнь. 
 
Снейп подтвердил свои слова, моргнув. 
 
 — Но Артур ведь волшебник и рака у него не может быть по определению. Значит, их вызвали те проклятия, которые он получил в битве с Темным Лордом. Что-то нарушило правильное деление клеток, и это точно не совпадение. 
 
 — Что ты предлагаешь? Искать контрзаклятие?
 
 — Нет, нужно просто остановить неправильное деление при помощи все той же магии. Химия лечит маглов, зелья — волшебников. Разработай состав, который убьет раковые клетки.
 
Северус цокнул языком и перекатился обратно на спину. 
 
 — Если бы это было так просто. 
 
 — Но ведь возможно. Костерост же ты смог адаптировать под маглов. 
 
 — Здесь обратный процесс и даже… — он закинул ногу на ногу, задумываясь. — Даже если это возможно сделать, не факт, что я успею до тех пор, пока болезнь не убьет Артура. 
 
 — Но может же сработать. 
 
 — Не знаю, Гермиона. Рак — одна из самых распространенных смертоносных болезней. Ее до сих пор толком лечить не умеют даже на ранних стадиях, а ты предлагаешь мне за пару месяцев решить задачку, над которой бьется не одна сотня научных лабораторий.  
 
 — У них нет твоих знаний в зельеварении. Ты уже доказал, что магловские и волшебные препараты могут быть взаимоадаптированы. 
 
 — Одно лекарство не показатель, тем более, оно даже не в промышленных масштабах изготавливается.
 
 — Неважно, зато скольким людям оно помогло, пускай и производишь ты его своими силами. Для Артура нужна всего лишь рабочая формула и один флакон зелья. Ни лицензирования, ни тестов. 
 
Северус постучал пальцами свободной от объятий жены руки по губам. Мысли Гермионы имели право на существование, правда, каким образом претворить их в жизнь, Снейп пока даже близко не представлял. 
 
 — Тут надо подумать, Гермиона. Идея рабочая, но только в теории. Я боюсь, что и времени на раздумья у нас нет. 
 
Он заставил себя выбраться из-под теплого одеяла. Тело ощущалось одним большим тяжелым грузом, который с трудом перемещается в пространстве. Стоя под обжигающим душем, Северус на полном серьезе обдумывал предложение Гермионы, подступаясь к нему с разных сторон, накидывая точки отсчета. Занять мозг полезным делом вместо самобичевания оказалось продуктивно, так как после банных процедур Снейп уже не ощущал себя развалиной, сдавшейся под натиском совести, да и мир стал чуть светлее по сравнению со вчерашним днем. Маложизнеспособная теория с зельем, которое еще предстоит разработать, вселила в Северуса надежду, что с Артуром еще не все потеряно. Это вернуло Снейпу ощущение равновесия. По крайне мере, он мог продолжить борьбу, постараться выровнять чаши весов и спасти жизнь мистеру Уизли. Ради этого стоило собраться и продолжить трудиться. Надежда — с этим чувством Северус был отлично знаком. Она своим тоненьким лучиком не один раз освещала ему дорогу в темное будущее. Он желал лишь, чтобы это повторилось вновь.
 
*** 
 
Ровно в десять часов в палате собрались все Уизли. Клиффорд предложил взять на себя роль палача, который озвучит диагноз, но Северус отказался. Такую незавидную роль он должен был отыграть сам. Джеффри увел Дэна в сторону. В такую минуту рядом с Артуром должна была быть только семья. Никаких посторонних. 
 
Снейп вошел в палату с планшеткой в руках. Билл и Джордж стояли у окна и напряженно о чем-то думали, Молли сидела на мягкой табуретке возле мужа и держала его за руку, Артур лежал, из последних сил делая вид, что прекрасно себя чувствует. После переливания крови в его организме почти не осталось зелья, которое подняло его на ноги, и он вернулся к прошлому состоянию — слабость, сонливость, серый цвет кожи, отсутствие аппетита, частичная слепота, боли в животе и голове. Оглядев присутствующих, на долю секунды Северус подумал было поговорить о диагнозе исключительно наедине с Артуром, правда, эта идея была так же быстро отбракована. Поступи он подобным образом, то обрекал бы на муки признания самого мистера Уизли. Этот вариант был слишком малодушным и трусливым для Снейпа, поэтому он собрался с силами, глубоко вздохнул и посмотрел на единственного в палате, кого действительно касался диагноз. Страшную решимость в глазах Северуса Молли истолковала как предвестник худших новостей и оказалась права. 
 
 — Не томи, прошу тебя, — взмолилась миссис Уизли, не выдерживая тяжелого молчания профессора, и крепче сдавила ладонь мужа. 
 
 — Артур. 
 
Мистер Уизли покорно наклонил голову вперед, показывая, что готов принять любой диагноз. 
 
 — У тебя миелома третей степени с метастазами в почках, желудке и грудном позвоночном отделе. 
 
 — Профессор, а не научным языком можно? — попросил Билл, подходя к отцу. 
 
 — Миелома — это разновидность рака крови. Возникает при избытке измененных плазмоцитов, то есть клеток, которые производят в крови белки, защищающие наш организм от вирусов и бактерий. В костном мозге Артура их накопилось чрезмерное количество, они вытеснили нормальные клетки крови и сформировали опухоль. Зелья замедляли процесс развития болезни, но она прогрессирует и разрастается по всему организму. 
 
 — Вы сказали третья стадия. Это плохо? 
 
 — Всего их четыре и четвертая — последняя.
 
Каждый Уизли вывод после этих слов сделал самостоятельно. Поникшие лица семьи заставили Северуса поморщиться. Не любил он быть дурным вестником. На службе у Дамблдора этого с головой хватило. Однако дело свое Снейп знал и профессиональной выучкой тоже обладал, поэтому, не обращая внимания на Уизли, он продолжил: 
 
 — Мы с коллегами посовещались и назначили курс химиотерапии. Первые три сеанса пройдут здесь, остальные два либо тоже здесь, либо в Лондоне. 
 
 — Оно вылечит отца? — уточнил Билл. 
 
Его стойкость на глазах сходила под ноль. Единственным, кто так и не шелохнулся, услышав диагноз, был Джордж. На вопрос брата он отрицательно покачал головой, заранее предполагая ответ профессора. Северус лишь подтвердил догадку близнеца.
 
 — Рак на такой стадии почти неизлечим. Химия лишь замедлит развитие новых образований. 
 
 — Сколько, Северус? — тихим, обреченным голосом спросил Артур. На его щеках выступил удивительный по яркости румянец. Снейп проигнорировал вопрос. 
 
 — Я зайду к тебе позже. Вам сейчас стоит побыть без посторонних. 
 
Он так резво крутанулся на месте, что белый халат, наподобие привычной мантии, взметнулся за спиной и оставил прозрачный след в воздухе, заметный лишь мгновение, но означающий, что профессор вышел из палаты, не желая задерживаться в кругу Уизли дольше положенного. Гермиона выбежала следом и только глухой плач Молли сквозь захлопнувшуюся стеклянную дверь донесся до ее ушей. Она последовала за мужем вплоть до улицы. Северус вынул из кармана сигареты и закурил с таким наслаждением, будто мечтал об этом не один месяц. Гермиона никак не прокомментировала его действия. Не хватало только пожурить Снейпа за пристрастие к никотину, от которого он уже вряд ли сможет отделаться, как бы ни бросался бравадой об обратном. 
 
 — Знаешь, меня раздражает моя же несдержанность, — выдыхая дым, произнес Северус и укоризненно цокнул. — Ты не могла поделиться со мной каким-то более полезным качеством? 
 
 — Магия, дорогой, выбирает сама. 
 
Гермиона, не теряя время и не пытаясь искать слова, чтобы успокоить мужа, без лишних вопросов сунула руку ему в карман и достала пачку сигарет. Он попытался возразить, думая, что она собирается выкинуть единственный источник его мнимого спокойствия, но опешил, когда Гермиона вынула папиросу и умеючи ее подожгла. 
 
 — Ну уж нет. — Северус невербально заставил сигарету вылететь из тонких пальцев жены. Благо вокруг не оказалось маглов, и волшебство осталось ими незамеченным. — Курить ты не будешь. 
 
 — Ладно, — спокойно согласилась она. — Тогда чем займемся? 
 
 — В смысле? 
 
 — Тебе же надо чем-то занять голову, чтобы не переживать за Артура. Я бы предложила поговорить, но ты не в на…
 
 — Во-первых, я не переживаю, во-вторых, если хочешь постоять со мной на улице и поговорить, не обязательно начинать курить. 
 
 — Потому что это вредно или ты заботишься о моем здоровье? — издевательски уточнила Гермиона. 
 
Северус одарил ее таким взглядом, какого обычно заслуживают первокурсники перед первым практическим занятием. Гермиона выдавила из себя смешок. Храбриться получалось фальшиво у обоих. 
 
 — Я стал слишком сентиментален и  эмпатичен к людям вокруг, — заметил Снейп и, не обращая внимания на проходящих мимо медработников и пациентов, притянул Гермиону к груди. 
 
 — То есть я вхожу в число «людей вокруг»? 
 
 — Мерлин, Гермиона, ты прекрасно поняла, о чем я. 
 
 — Да уж. 
 
Она обвила руками талию мужа и тяжело вздохнула. 
 
 — На заметку, ты наконец стал самим собой. Холодность и неприступность тебе никогда не шли. 
 
 — Тебе ли судить? Мне было весьма комфортно с моей неприступностью. По крайней мере, я не дрожал перед пациентами, когда объявлял им диагнозы, — возразил Снейп, неосознанно поглаживая пальцами оголившуюся кожу поясницы Гермионы, а другой стряхивая пепел с сигареты. 
 
 — Часто ты прежде озвучивал смертельные приговоры? 
 
Северус недовольно поморщился. 
 
 — Было пару раз. 
 
 — Я не про твои Пожирательские будни. Тем более, можешь возразить, но в те времена ты это делал по приказу Воландеморта и совершенно посторонним людям. Сейчас же… Я сама с трудом смотрю на Артура и Молли. 
 
Гермиона потерлась носом о рубашку мужа и вдохнула его аромат, который всегда помогал успокоиться.
 
 — Не представляю, каково это — вот так…
 
Она закрыла глаза и крепче обняла Северуса. 
 
 — Ты думал над моими словами про зелье? 
 
 — Думал, но добавить мне нечего. Пока Артуру может помочь только химия. Дальше будет видно. 
 
 — Попытаешься изобрести новый состав? 
 
 — Для начала надо вернуться в Лондон и добраться до лаборатории. Как минимум, нам есть что исследовать. 
 
 — В каком плане? У тебя есть зацепки? 
 
 — Скорее мысли. — Северус отпустил Гермиону, выкинул окурок и предложил прогуляться. 
 
Возвращаться в палату было еще рано, заявиться туда в разгар оплакивания невозможного будущего для Уизли-старшего представлялось невыносимым. В сравнении с этим зеленый парк выглядел тихим, уеденным раем, где нет никаких тревог. 
 
Они шли молча рука об руку. Гермиона ждала когда Северус продолжит разговор о своих мыслях насчет зелья, но не вытерпела и подтолкнула его к возобновлению диалога. 
 
 — Я бы предпочел пока не рассказывать. Многое нужно проверить, — лаконично ответил Снейп. 
 
 — Хотя бы в двух словах. Мне так будет спокойнее. 
 
 — Ошибаешься. Ты же себя и меня изведешь вопросами. 
 
 — Обещаю, что такого не будет. 
 
Скептично усмехнувшись, Северус все же поведал об открытии Джеффри возможного гена волшебника. Уложиться в два слова ему не удалось, однако чем больше он рассказывал, тем выразительнее читалось на лице Гермионы неподдельное удивление, граничащее с восторгом. Все же в ней тоже жил маленький ученый, который подталкивал постоянно узнавать что-то новое, пробовать нестандартное и экспериментировать.
 
 — Боже, Северус! Это исследование нельзя откладывать. Представляешь, как изменится жизнь магов и маглов, если доказать существование определенных генов, отвечающих за волшебство? 
 
 — Представляю, сколько людей сойдет с ума, пытаясь использовать эту информацию для обогащения и превосходства. Нового Темного Лорда я не переживу. Тем более, если сам его и произведу на свет. 
 
Задумчиво прикусив губу, Гермиона кивнула. Торопливость в этом вопросе действительно может привести к непоправимым последствиям. 
 
 — Но нельзя же молчать о таком, — она величественно вознесла палец вверх, словно говорила о божестве. — Чистокровные и маглорожденные волшебники должны знать, что ничем друг от друга не отличаются, что магия —  это врожденное, и тот факт, что семьи чистокровок получили свои способности раньше таких, как я, это лишь биологическая случайность.
 
 — Ага, и таким образом мы добьемся новой войны. Тебе предыдущей не хватило?
 
 — Пессимист. 
 
 — Реалист, Гермиона. 
 
 — Ладно, ты прав. Однако я считаю, что подобное исследование нельзя задвигать в дальний угол. Новый ген вы обнаружили благодаря Артуру, его кровь особенная. 
 
 — Она поражена раковыми клетками, — поправил Снейп. 
 
 — Да какая разница, — отмахнулась Гермиона. — То есть… Хорошо, разница имеется. Артур болеет раком, которого ни у одного волшебника до него никогда не было. Это феномен. 
 
 — Во всех смыслах. То, что убивает Артура, делает его кровь уникальной с точки зрения исследований. 
 
 — И смех и грех. 
 
Гермиона поднырнула под руку мужу и опять прижалась к его боку. 
 
 — А больше ни в чьей крови этих генов нет?
 
 — Вероятно, есть, просто выделить их нельзя. Предположу, что дело не только в крови, но и в природе клеток. Этот пресловутый ген, который и геном в прямом смысле слова не является, просто не замечается аппаратурой в здоровом состоянии организма. Как выделить его даже в лабораторных условиях, не имею ни малейшего понятия. Тут надо пробовать разные варианты. 
 
 — Нужна кровь Артура как образец. 
 
 — Нужна, — подтвердил Северус. — Возьму несколько образцов для будущих исследований, если он позволит.
 
Гермиона кивнула, подтверждая его рассуждения. 
 
 — Знаешь, возможно, я прозвучу цинично, но нам теперь есть к чему стремиться. 
 
 — В каком смысле?
 
Она не ответила. Только подняла его руку и провела подушечками пальцев по его костяшкам. На ярком солнце обручальные кольца поблескивали как звезды на чистейше ночном небе — далекие, но в тоже время родные и знакомые. 
 
 — Через невзгоды да найдем мы свое счастье, — тихо изрекла Гермиона, заслоняя ладонью мужа слепящие лучи солнца. — Не помню, кто это сказал. Эта фраза помогала мне не сойти с ума в лесу. Вера в счастливое будущее. 
 
 — Жить одной надеждой глупо. Нужно еще что-то делать, чтобы достичь счастья. 
 
 — Ты прав. И все мы что-то делаем по мере своих сил. 
 
 — Иногда мы делаем недостаточно. 
 
 — Или нам так только кажется. 
 
 — К чему эти философские отступления, Гермиона? 
 
Северус сжал ладонь и поймал пальцы жены. 
 
 — О чем ты думаешь? — спросил он. 
 
 — Рано или поздно Артур все равно уйдет от нас. 
 
 — К сожалению, все мы не застрахованы от смерти. Каждый из нас знал, на что соглашался, когда вступал в Орден.
 
 — И справедливость опять обошла стороной честных и храбрых. — Гермиона вздохнула. — Я все никак не могу смириться, что любимых людей нужно научиться отпускать. Кажется, будто часть себя отрываешь. 
 
 — Любая рана затягивается. Боль от потери тоже. Поверь. Порой именно это дает нам толчок двигаться дальше. 
 
 — Я знаю. Поэтому и говорю, что отныне нам есть куда стремиться. При всей моей привязанности к семье Уизли, Артура придется отпустить, но его уход может послужить жизни будущим поколениям. 
 
 — Как же, позволь узнать? 
 
Северус не очень хорошо понимал, куда клонит Гермиона, но ход ее мыслей и меланхоличное настроение были ему близки. То ли от того, что он сам раздумывал схожим образом, то ли от того, что объединенная магия все же сделала их одним целым по всем параметрам. 
 
 — Разработками, дорогой. Твоими разработками. Зелье против рака, потом лекарство для маглов, чтобы спасти или хотя бы дать надежду смертельно больным. Ты сможешь заниматься любимым делом и служить на благо людей. Все как ты мечтал. 
 
 — А твои мечты? 
 
 — Если возьмешь к себе подмастерьем и обучишь зельеварению, чтобы в будущем я смогла тебе ассистировать, то я буду довольна. 
 
Перед глазами Северуса пронеслись картины далекого будущего, о котором говорила Гермиона: личная лаборатория с котлами и широченным стеллажом для ингредиентов, отдельная лаборатория с микроскопами, холодильниками для биоматериалов, штат сотрудников, личная исследовательская компания и безусловная преданность работе, которая принесет пользу обоим мирам. Северус пару раз подумывал оставить Хогвартс и полностью отдать себя врачебной деятельности, но его останавливали обязательства перед Дамблдором, указ министра магии не покидать территорию страны, непонимание со стороны Гермионы и возможно полное отсутствие волшебства в повседневной жизни. Он не готов был отказываться от своей сути и уходить в мир маглов с головой, да и нарушать закон в его планы не входило. Предложение Гермионы, сказанное с такой обыденностью, заставило его вновь вернуться к размышлениям о дальнейшей жизни именно по тому сценарию, который он бы сам хотел для себя избрать, но который не позволяли обстоятельства. По сути, он мог удачно совмещать и магическую часть, и магловскую без ущерба для себя и с пользой для окружающих. Тяжело было признавать одно — такой путь предоставлял ему Артур и его неизлечимая болезнь. 
 
 — Северус! — звала Гермиона и уже не в первый раз. Погрузившись глубоко в себя, Снейп не расслышал обращения супруги, пока она не щелкнула пальцами у него перед носом.
 
 — Ты права, — сказал он и остановился. — Мерлина ради, Гермиона, ты лучшее, что у меня есть. 
 
Северус произнес это с такой преданной нежностью, что у Гермионы прошла волна мурашек от затылка до копчика. Он в порыве чувств обнял жену и приник к ее губам, целуя и тем самым благодаря за поддержку, любовь и терпение, которые она проявляла даже в те моменты, когда сама была на грани между отчаянием и истерикой. С каждым днем Северус понимал, что не представляет жизни без Гермионы и что причина столь сильной привязанности не в магии. Как раньше он существовал без поддержки, понимания, заботы со стороны любящего человека, он решительно не знал, но был уверен в одном: любовь — верная и искренняя — лучшее чувство на Земле. Эта маленькая женщина, выросшая на его глазах, стала его личным спасением, показала, что значит быть нужным просто за то, что он есть. 
 
Они целовались, стоя посреди сквера, разделяя общий страх потерять мистера Уизли, общую возбуждающую мечту изобрести новое зелье, общую любовь, окутывающую их тела и души. Отстранившись друг от друга, они перевели дыхание и позволили себе скромную улыбку. Пока они вместе, они справятся с любой проблемой. В этом ни Гермиона, ни Северус не сомневались.
 
***

Стук в дверь заставил Артура вздрогнуть и перевести взгляд с окна на пришедшего гостя. Северус не поздоровался. Он магией придвинул стул ближе к койке и сел рядом с Уизли. Тот не шелохнулся. Взгляд Артура был пустым и безжизненным, лишь влажные дорожки от уголков глаз до ушей указывали на недавно пережитые эмоции. 
 
 — Я пришел за согласием на химиотерапию, — проговорил Снейп и протянул Уизли планшетку с бумагами. 
 
Никакой реакции. Северус вздохнул. Он изначально понимал, что будет непросто. Еще в Британии осознавал и все равно приехал в эту больницу. 
 
 — Всего три сеанса из пяти, Артур. От тебя требуется только согласие, — терпеливо повторил Снейп. Уизли глубоко вздохнул, все так же не глядя на Северуса.  
 
 — Не хочу, — слабо ответил Артур. — Нет в этом смысла. 
 
 — Если бы это было так, я бы не предлагал. Подпиши бумаги, и уже завтра тебя подготовят к первому сеансу.  
 
 — Северус, я устал, — на выдохе, дрожащим голосом выговорил Артур и повернул голову к Снейпу. Его глаза на миг вспыхнули и тут же угасли вместе с надеждой на чудо. 
 
 — А Молли знает?..
 
 — Постой. Не надо о ней. Я уже сам не одну сотню раз проговаривал все то, что и ты сейчас. Молли смирится с моим отказом, потому что так правильно. 
 
 — Убить себя? 
 
 — Я все равно умру, — безразлично констатировал факт Артур.  — И ты это прекрасно знаешь. 
 
 — Химия даст нам время. 
 
 — Зачем? Чтобы я мучил семью, смотрел, как они плачут, как жалеют, как проклинают войну? Мне такое время не нужно. 
 
 — Зато нужно им. 
 
Артур поджал губы. Северус подумал, что тот заплачет, но Уизли то ли не позволил слезам проявиться, то ли удержался, но лицо его оставалось с прежним отпечатком напускного безразличия. Видимо, разговор со Снейпом Артур действительно не раз прокручивал у себя в голове и заранее отрепетировал аргументы, с которыми Северус даже адекватно поспорить не мог. 
 
 — Подпиши бумаги, ради Мерлина, и закончим этот бесполезный треп, Артур. Прояви гриффиндорскую храбрость и борись до конца, раз уж ввязался, — едва обуздывая раздражение, заявил Северус и положил планшетку Уизли на живот.
 
 — Я умираю, Северус, и я храбро принял этот факт. Не требуй от меня большего. 
 
 — Ты сдался. 
 
 — Да! — воскликнул Артур, не сдержавшись. — Мне больно. Каждый день больно, Северус. И лучше не становится, какие бы лекарства или зелья ты мне ни давал. От твоей химии легче ведь мне не станет. 
 
Уизли скинул с себя планшетку, та с глухим стуком упала на пол.
 
 — Жалость тебя не красит, Артур. И разочарую, но святым мучеником ты тоже не станешь. Думаешь, что поступаешь благородно, решая умереть раньше времени, чтобы облегчить жизнь семье? Огорчу, ты все только усложняешь. От боли я могу помочь прямо сейчас, а на остальное нужно время. 
 
 — Время? У кого вообще есть такая роскошь?! — с настоящим удивлением спросил Уизли. 
 
По его щекам побежали слезы. Северусу показалось, что Артур даже не осознает, что плачет. Снейп раздраженно постучал пальцами по собственным коленям. Он осознавал, что ради возможного спасения этого рыжего упрямца придется идти на шантаж и даже подлость. Внутренне Северус с этим смирился сразу же, как только вошел в палату. 
 
 — Буду честным, Артур, выбора тебе никто не давал. Не хочешь подписывать — не надо, я это сделаю за тебя.
 
 — Это подло. 
 
 — Мне плевать. 
 
Снейп поднялся и, специально проскрежетав ножками по полу, отставил стул в сторону. 
 
 — Ты обещал мне! Болезнь найдена, вылечить меня ты не можешь, поэтому ты обязан следовать своему слову. 
 
 — Артур, ты поверил Пожирателю смерти. Я обманывал Темного Лорда и не следовал даже его приказам, не то, что твоим. 
 
 — Это подло, — с обидой произнес Артур. Сил на спор у него не было. 
 
 — А когда слизеринцы играли по-честному? — иронично спросил Северус. С видом полного достоинства он поднял с пола планшетку и отряхнул ее. — Ты пройдешь три сеанса химии, Артур. Через боль, отрицание и возражения. Взывать к состраданию бесполезно, я не позволю тебе умереть раньше срока. Так что поступи как взрослый мужчина — стисни зубы и терпи. 
 
 — Предательство, Северус. Вот, что я чувствую прямо сейчас. 
 
Снейп сжал челюсти и проглотил тупую ярость, которая хотела вырваться в виде нецензурных слов в адрес Уизли. Слова благодарности он уже давно перестал ждать, его действия никогда не ценили по достоинству.
 
Уже у выхода из палаты Северус дрогнул и чуть более смиренным тоном, не похожим на властные ноты живущего внутри него Пожирателя смерти, обронил:
 
 — Я распоряжусь, чтобы тебе дали обезболивающего. 
 
 — Спасибо, — слабо ответил Артур. 
 
Снейп его слов не услышал. Он был погружен в свои мысли, которые крутились вокруг противоречий. Северус и правда обещал облегчить Артуру уход из жизни, если с обследованием ничего не выйдет. Свое слово он привык держать — это было то немногое от его благородства и воспитания, заложенного школой и косвенным родством с Малфоями, чем Северус действительно в себе гордился. Однако сейчас он банально не знал, как поступить иначе. Угрозы и шантаж — действительно подлость, но подлость не намеренная и злая, а вынужденная, порожденная бессилием перед медицинским приговором. Снейп был намерен выйти из тупика, даже если Артур и вся семья Уизли разразятся проклятиями в его сторону. Он был готов рискнуть ради профессиональной чести как врача, так и зельевара, и ради Гермионы, которая верила, что еще не все потеряно. 
 
***
 
Поддельную подпись никто из администрации больницы не определил, поэтому Артура начали готовить к прохождению химиотерапии. Уизли поначалу не воспринимал ни новых медсестер, ни онколога, который пришел к пациенту, чтобы провести с ним консультацию. Он упрямо отказывался от процедур и никого не слушал. Специалисты из онкологического отделения быстро решили проблему с упрямым больным — назначили ему сеансы у психиатра. После пары таких занятий Артур уже не выглядел подавленным и испуганным. Он даже подпустил к себе жену и сыновей, которых он не желал видеть после того, как Северус озвучил диагноз. Молли была несказанно рада увидеть мужа, цепляющегося за жизнь и старающегося улыбаться. Боль его уже не терзала как прежде, слабость компенсировалась вынужденной подвижностью, общение с семьей и психотерапевтом не позволяло скатиться в яму моральных страданий и жалости к себе. Артур не расцветал на глазах, но старался жить дальше, насколько мог себе позволить в окружении врачей и вечного пиликания приборов. У него не было другого выхода, и он принял этот путь.
 
Снейпа видеть Уизли не желал и всякий раз, стоило тому зайти к нему в палату, демонстративно отворачивался и не отвечал ни на один вопрос. Северус быстро прекратил эти бессмысленные посещения и отдал Артура на полное попечение онкологов и Клиффорда. Терпеть глупые обиды от взрослого человека, чью жизнь он всеми силами пытался спасти, Снейп не собирался, поэтому появившееся свободное время посвятил разработке нового зелья. Вместе с Гермионой и Джеффри он накидывал на бумаге примерный состав будущего лекарства, выписывал подходящие алхимические формулы и расписывал основные компоненты из препаратов для химиотерапии, чтобы приспособить их для зелья. 
 
Херт с головой погрузился в это, пускай и теоретическое, исследование. Сложные формулы, которые с такой легкостью выводил Северус, его завораживали и заставляли невольно преклоняться перед знаниями друга. Джеффри вообще не понимал, зачем Принц предложил ему принять участие в мозговом штурме. Он даже в университете не всегда удачно писал лабораторные работы, а тут сложные алхимические исчисления, мало похожие на обычную химию или биоструктуру, с которой они взаимодействовали в студенчестве. Однако любопытство взяло над Джеффри верх, и он часами торчал в номере Принцев, заполняя своим размашистым почерком отельную записную книжку. Время от времени троица выбиралась на улицу, зачастую уже после обеда, когда солнце переставало нещадно припекать и когда мозг Снейпа желал передохнуть за курением пары сигарет. 
 
В один из таких послеобеденных перерывов Северус, Джеффри и Гермиона прохлаждались под солнцезащитным тентом. Принц и Херт сидели полулежа на скамейке и, прикрыв глаза, дремали. Прошлой ночью они заполняли какие-то таблицы, смысла которых Гермиона не уловила, и просидели за ними почти до пяти утра. Спать они завалились только после упрека со стороны миссис Принц, которая, проснувшись, чтобы попить, застала их за работой. Естественно, выспаться им не удалось, они все еще курировали лечение Артура и должны были отслеживать его бесконечные обследования и анализы. К полудню у обоих от интенсивной деятельности и усталости мозга слипались глаза, и они не нашли лучшего места для сна, кроме как на уличной скамейке. Гермиона глубоко вздохнула и покачала головой, когда Джеффри и Северус задремали, но будить их не стала. Если после у обоих будет болеть шея или поясница, она позволит себе позлорадствовать и отчитать их в лучшей традиции Макгонагалл. Ну так, чисто чтобы понимали, что за своей работой нельзя забывать о здоровье. В общей обстановке тишины и шелеста листьев на слабом ветерке Гермиона и сама умостилась на плече мужа и наслаждалась погодой. В погоне за лечением Артура она совсем забыла, что они с Северусом совсем недавно поженились и толком не успели побыть друг с другом в мирной и спокойной обстановке. Больничный парк хоть и не был идеальным местом для медового месяца, но все же лучше прочих доступных им вариантов. Северус лениво приобнял жену, не открывая глаз, и уткнулся носом ей в макушку, вдыхая ее уникальный аромат, который в его сознании уже давно ассоциировался с домом. Джеффри посапывал рядом, уронив голову на грудь и сложив перед собой руки. Изредка проходящие мимо медсестры и больные с удивлением косились на странную троицу в халатах, но неизменно проходили мимо, ничего не говоря. 
 
Сколько прошло времени за таким умиротворяющим отдыхом ни Гермиона, ни Северус, ни Джеффри сказать не смогли. Из дремоты их вывел поток магии и чья-то ругань. Херт резко открыл глаза и уставился перед собой. Его обуяла иррациональная тревога, описать которую он не мог. Гермиона тоже встрепенулась и обняла руку Северуса, будто бы защищаясь. 
 
 — Снейп! — орали вдалеке. Магия становилась ощутимее. 
 
Северус тут же пробудился и выглянул из-за спины Джеффри и Гермионы. По дорожке, ведущей к их скамье под тентом, тяжелой поступью шел Билл Уизли. Рядом шагал Джордж и что-то быстро втолковывал брату. Старший отмахивался от близнеца и отпихивал в сторону, когда тот преграждал ему путь. В руке у Била была волшебная палочка, из которой вырывались снопы искр. 
 
 — Вокруг маглы, Билл. Подумай, что ты творишь! — пытался вразумить брата Джордж. 
 
 — Защищаешь его? Отца бы так берёг, как профессора! — Билл оттолкнул младшего брата. 
 
Джордж оступился и упал навзничь, больно ударившись головой. Билл с секунду не знал, как поступить, а потом продолжил путь к Снейпу. В нем кипела необузданная ярость.  
 
 — Вы! — Билл указал пальцем на Северуса. — Как вы смели! Это был выбор отца, он вам верил, а вы его предали! 
 
 — Опустите палочку, мистер Уизли, — спокойно произнес Снейп. Сцена злости его нисколько не тронула. Каяться Северус тоже не спешил. — Есть претензии — излагайте их на имя лечащего врача. Я к вашему отцу формально отношения не имею. 
 
 — Вам никогда нельзя было верить! 
 
 — Тогда почему вы здесь? Я вас сюда ехать не заставлял. 
 
Билл сжал палочку. Гермиона абсолютно не понимала, что происходит, но всеми фибрами души предчувствовала нехорошее, поэтому быстро поднялась и встала между мужем и Уизли. 
 
 — Давайте спокойно поговорим, — предложила она. — Билл, спрячь палочку. Нам не нужны проблемы с министерством. 
 
 — И правда, парень, убери эту штуку. Даже я чувствую магию, — Джеффри указал на палочку и развел руками. — В чем, собственно, причина криков и обвинений? Я ведь не один не понимаю? 
 
 — Не один, — поддакнула Гермиона. — Вообще-то, Билл, я от тебя такого не ожидала. 
 
 — А я не ожидал, что профессор решит все за моего отца! — выплюнул слова Уизли. Гермиона впервые видела старшего из рыжих братьев в настоящем гневе.
 
 — Что все?
 
 Билл не слушал ее, он наставил палочку на Снейпа. 
 
 — Вы сейчас же пойдете и отмените лечение. Отец этого не хочет, вы не вправе распоряжаться его жизнью. 
 
 — Иначе что? — без тени испуга спросил Северус, следивший за разговором без малейшего интереса. 
 
Палочка в руках Уизли его абсолютно не волновала. Однако зря, Билл был неуравновешен после разговора с отцом и его исповедью насчет собственных последних дней, поэтому в запале возмущения, переходившего в безумие, он выпустил Экспеллиармус. Заклинание попало в плечо, Снейп не успел от него защититься. Руку обожгло болью, белый халат в месте удара почернел то ли от магии, то ли от крови. Инстинктивно Северус схватился за рану и поморщился. Гермиона невербальным Акцио призвала палочку Билла к себе и бросилась к мужу. 
 
 — Почувствовали, профессор? — ощетинился Уизли. — Отец испытывает такую агонию постоянно. 
 
Северус поднял тяжелый взгляд на парня. 
 
 — Он пройдет курс химиотерапии. Только попробуй помешать — и одного боевого заклинания будет мало.
 
Он зашипел, потеряв маску бесчувствия, когда Гермиона раскрыла рану. Кровь и обугленная кожа отдавали неприятным металлическим запахом. 
 
 — Не тронь, — приказал он жене. — Я сам. 
 
Гермиона убрала руки и отступила. Мешать Северусу себе дороже, тем более, когда он в таком состоянии. Вместо помощи мужу она накинулась на Билла и неумело потрясла его за грудки. 
 
 — Ты спятил! Мы ночами не спим, пытаясь помочь Артуру, а ты отплатил этим? — она махнула рукой на Северуса. 
 
 — Отец не хочет лечиться. Это его право. Профессор не должен был распоряжаться за него, — стоял на своем Уизли.
 
Гермиона, вместо слов и вразумлений, тоже поддавшись эмоциям, дала Биллу пощечину со всей имеющейся силы. Он снес удар и потер лицо. 
 
 — Убирайся. 
 
 — Считаешь, что Снейп прав?
 
 — Да, и ты должен. Мы приехали, чтобы вылечить Артура, а не похоронить. Ты первый обязан был доказать отцу, что лечение необходимо, а не поджимать хвост перед трудностями и калечить людей вокруг. — Гермиона указала на Джорджа, который шел к ним, пошатываясь и потирая затылок, и на Северуса, рассматривающего рану на плече. — Пошел вон! — повторила она и наставила чужую палочку на Уизли. 
 
 — Отдай. 
 
Разряд магии вылетел с кончика древка и угодил под ноги Биллу. 
 
 — Заберешь, когда успокоишься и подумаешь, что ты сделал. 
 
Билл поднял руки и отступил.
 
 — Я бы посмотрел на вас, если бы ваш отец умирал и просил прекратить его страдания. Что бы вы сделали? — дрожащим голосом спросил Уизли и взлохматил волосы. Он терзался чувством вины и сыновьим долгом исполнить волю отца. 
 
 — Вы кретин, Уизли, — сказал Снейп, поднимаясь и прижимая к ране оторванную от халата ткань. 
 
Твердой походкой он подошел к Биллу, оттеснил Гермиону, которая все еще направляла на рыжего идиота палочку, и посмотрел на перепуганного мужчину, которого когда-то учил.   
 
 — Ваш отец струсил, а вы потакаете ему. Если я отменю лечение, он будет умирать долго и мучительно, пока раковые клетки не остановят жизнедеятельность организма и пока его сердце не встанет. Вы этого хотите? Или готовы убить отца своими руками, лишь бы он перестал страдать? 
 
Билл растерялся. 
 
 — Я не возьму на себя его душу и убивать не стану. Мне плевать на его желания, возмущения и обиды, мне глубоко безразлично ваше мнение обо мне, но я доведу дело до конца, и либо Артур выиграет еще несколько месяцев жизни благодаря сеансам химии и уйдет относительно безболезненно благодаря лекарствам, либо я найду способ излечить рак, чтобы ваша семья вовсе не лишилась отца. Потакать остальным прихотям я не намерен. 
 
 — Но он…
 
 — Сдался и перекладывает ответственность, — резко возразил Северус. —  Легче всего сложить руки и попросить о смерти, чем бороться.
 
 — Так никогда не… 
 
Северус втянул носом воздух и с трудом сглотнул. В плече запульсировало, перед глазами помутнело. Он стремительно терял кровь, которая уже пропитала всю ткань от халата. Джеффри успел поймать друга до того, как тот упал, и усадил его обратно на скамейку. Херт аккуратно убрал окровавленный комок ткани и нахмурился. 
 
 — Надо зашивать, Принц. 
 
 — Обойдусь, — прохрипел Снейп и потянулся за палочкой, которая была прикреплена к ноге. С трудом сконцентрировавшись, Северус наложил дезиллюминационные чары и прикрыл глаза. Сердце в груди бешено стучало, качая кровь. 
 
 — Профессор… — проблеял Билл, но с места не сдвинулся. Гермиона все еще угрожала ему его собственным древком. 
 
 — Отдай ему палочку, — сказал Северус, не глядя на жену. — Уходите, мистер Уизли. Ваша жалость пригодится в другом месте.
 
Билл попытался возразить, однако передумал. Гермиона смотрела на него с осуждением, и он не нашел в себе сил, чтобы извиниться. Уизли забрал протянутую палочку и ретировался, по пути задев Джорджа, который только подошел. 
 
 — Мерлиновы яйца, я никогда Билла таким не видел, — с долей юмора произнес Джордж. — Профессор, что он сделал? 
 
Северус не ответил. Он сосредоточился на ране и при помощи палочки пытался остановить кровотечение. Джеффри молча наблюдал за волшебством, которое в считаные секунды заживляло человеческую плоть. Когда кровь перестала течь, Снейп обессиленно опустил древко и часто задышал. 
 
 — Ох, ё, профессор. Простите его. 
 
 — Северус. — Гермиона присела рядом с мужем. — Как ты? 
 
 — В порядке.
 
Однако по побелевшему лицу сказать, что это действительно так, было сложно. 
 
 — Джордж, оставьте извинения при себе. У вас у самого кровь на пальцах. 
 
Уизли глянул на ладони и стер с них красные разводы. 
 
 — Ерунда, заживет.
 
Джеффри цепким взглядом осмотрел фигуру парня и достал из нагрудного кармашка фонарик. 
 
 — Ну-ка, молодой человек, посмотрите-ка на меня. — Он провел ярким светом перед глазами Уизли и осмотрел его затылок. — Голова кружится? 
 
 — Слегка. Со мной все хорошо. Я должен был остановить брата. 
 
 — Северус, у него сотрясение, — не слушая Джорджа, сказал Джеффри, поворачиваясь к бледному Снейпу. — Так, давайте мы все вернемся в гостиницу. Вам двоим нужно прилечь. 
 
Херт подал руку Принцу, но тот проигнорировал и встал самостоятельно. 
 
 — Гордость, Северус, как ты любишь говорить, надо уметь усмирять, — пожурила мужа Гермиона и сама поднырнула под его руку, чтобы Снейп мог на нее опереться.
 
Джеффри же подхватил за локоть Джорджа. Так они и шли к дверям больницы, чтобы подняться в свои комнаты.
 
 — Джордж, — обратилась к близнецу Гермиона. Идти в тишине ей было некомфортно. — Что такого случилось, что Билл так разозлился? 
 
 — Отец попросил его о помощи, чтобы Билл отменил лечение, потому что не желает проходить, как он выразился, все круги ада ради пары месяцев жизни. Папа вначале хотел, чтобы это сделал я, но я отказался. Для меня все решения профессора верны, не вижу смысла заниматься самоуправством. 
 
Снейп невольно усмехнулся. Не пропали втуне часы его работы с близнецами на отработках. Хоть что-то да удалось вложить в головы этим двум рыжим неуправляемым изобретателям. Джордж заметил улыбку Северуса и тоже слегка повеселел. 
 
 — Мы доверились вам, профессор, если вы еще не прокляли всю нашу семейку, доведите отца до конца. Когда бы это ни настало. 
 
 — Я не бросаю дела на полпути, Джордж, — лаконично ответил Северус. — А вы берегите голову. Вам ей еще зелья для вашего дурацкого магазинчика изобретать. 
 
 — Обязательно, профессор. Иначе кто будет создавать вам в Хогвартсе проблемы? 
 
Они разошлись на этаже гостиницы перед номерами. Джеффри увел Джорджа к себе, чтобы обработать рану на затылке, а Гермиона и Северус ушли к себе. Под письменным столом у них лежала сумка с запасом самых необходимых зелий. Снейп взял ее для Артура, а пригодилась она ему. «Как иронично», — подумал он, проходя мимо. Гермиона усадила мужа на край кровати, а сама достала флакон с настойкой Бадьяна. 
 
 — Потерпи, сейчас будет щипать, — предупредила она. 
 
 — Лей уже. 
 
Зелье коснулось кожи и зашипело, выделяя белый пар. Северус сжал губы и молча сносил боль. 
 
 — Все. Даже шрама не останется. 
 
 — Спасибо.
 
Он потянулся, чтобы снять халат и футболку, но Гермиона его опередила. Снейп принял помощь, внутренне наслаждаясь непринужденной заботой со стороны жены. Будь она рядом с ним во время войны, когда он возвращался ночами в замок весь в порезах, ранах и синяках, не в состоянии даже раздеться из-за боли во всем теле, то сносить службу у Темного Лорда ему было бы в разы легче. Морально легче, зная, что ты кому-то нужен. Уже год как он учился жить с этим чувством нужности, и чем больше проходило времени, тем зависимее он становился. 
 
 — Ложись, я пока заварю нам чай. 
 
Северус покорно улегся, подложив под голову несколько подушек, и позволил себе расслабиться. Плечо все еще отдавало тупой болью при движении, но уже не пульсировало и не немело. 
 
 — Когда это все закончится? — в сердцах спросила Гермиона, не обращаясь к кому-то конкретно. Она пролила кипяток на стол и выругалась. — Двух кубиков сахара тебе хватит? 
 
Снейп промычал и получил свою кружку со сладким чаем. Гермиона забралась на постель рядом. 
 
 — Болит? 
 
 — Терпимо. Не переживай обо мне, не в первый раз получаю. Причем однажды ты и сама припечатала меня Экпеллиармусом. 
 
 — Тогда ты вышел из Хижины без единой царапины. 
 
 — Вообще-то я сломал ребро и ударился головой так, что чуть череп не треснул. 
 
 — Но это от удара, а не от магии, — слабо возразила Гермиона. За тот эпизод она уже перед Северусом извинялась. 
 
 — Билл хотел причинить мне боль, поэтому магия и оставила след. Все в порядке. 
 
 — Нет, не в порядке. Почему ты не защищался? 
 
 — Гермиона, ты видела все своими глазами. 
 
Она фыркнула и уткнулась в чашку с чаем. 
 
 — Сколько ты еще будешь спокойно сносить такое отношение? Война закончилась, а ты продолжаешь стоять под прицелом чужой палочки, которой тебе угрожают. Зачем ты вообще издевался над Биллом? Видел же, в каком он состоянии. 
 
 — Потому что и он, и его отец — жалкие трусы. Или считаешь, что я должен был пойти и убить Артура? 
 
 — Нет. 
 
 — Вот и все, Гермиона. 
 
 — Я просто за тебя боюсь. 
 
 — Напрасно. На мне раны быстро заживают. 
 
Северус сделал глоток чая и отставил чашку. Он повернулся к жене и поцеловал ее в шею. 
 
 — Я спасу Артура, чего бы мне это ни стоило. 
 
 — Знаю, но не ценой своей жизни, пожалуйста. 
 
Она погладила Снейпа по волосам и грустно улыбнулась. 
 
 — Тогда придется подключить к работе еще парочку специалистов. Вдвоем с Джеффри мы не справимся. 
 
 — Есть идеи? 
 
 — Парочка, но об этом позже. Я ужасно устал. 
 
 — Тогда отдохни. Я разбужу тебя через пару часов. 
 
Она коснулась губами его лба и обняла. Только так в последнее время она чувствовала себя спокойно и легко.