Глава 40: Жизненные неурядицы

Для операции все было готово. Медсестры, анестезиолог, аппаратура, приборы во всю работали. Северус переоделся в стерильную одежду, затянул волосы в хвостик, повязал бандану на голову, надел маску, обработал руки и вошёл в операционный блок. В нос ударил химическо-лекарственный запах. Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Сердце отбивало бешеный ритм, отдавая противным пищащим звуком тонометра в мозгу. Непонятный нервный озноб охватил тело Северуса, и он машинально поднял глаза наверх — там, в комнатке за большим панорамным окном, на втором этаже собралась толпа медиков, которые следили за ходом операции и фиксировали все происходящее для дальнейшего заполнения протокола, и среди них неприметно стояла Гермиона. Снейп наотрез отказался брать её с собой в операционную, побаиваясь, что она ненароком заденет стоящие по всему периметру комнаты камеры и снующий туда-сюда младший персонал. Однако если бы это было единственной причиной, то Северус чувствовал себя в разы спокойнее, а так он четко понимал, что не хотел видеть Гермиону рядом с собой, пока он будет пытаться спасти беременную женщину, потому что каждый раз, когда он позволял себе задуматься о нерожденном ребенке миссис Зетман, он вспоминал о бледном лице Грейнджер и жалости Поппи. Сейчас ему нужно было сосредоточиться.

Гермиона поймала взгляд Северуса и подмигнула ему. Она хотела его приободрить, придать сил для работы, но ее ужимки мало повлияли на Снейпа. Ещё в предоперационном блоке, когда он сказал ей подняться на второй этаж и наблюдать оттуда, Гермиона украдкой поцеловала зельевара в губы и в знак поддержки всего лишь сжала его ладони в своих руках. Слова были лишними.

— Вы готовы, доктор Принц? — формальности ради спросил Борман, вырывая Северуса из марева сомнений и беспочвенных переживаний.

— Да. Начнем? — он ещё раз вдохнул и медленно выдохнул, опуская при этом ментальные щиты, через которые нежелательные эмоции не могли пробиться. "Вот так бы сразу", — подумал Северус, когда ощутил, как тревожный ветер внутри него превратился в теплый, спокойный прибрежный бриз, а руки потянулись к холодной медицинской стали.

И они принялись за дело. Обработали кожу в месте прокола, подсоединили УЗИ, чтобы следить за ребенком, взяли в руки инструменты и с видимым хладнокровием приступили к работе. Движения врачей и медсестер были выверенными и слаженными, они действовали как единый механизм. Камеры по периметру операционной непрерывно записывали все действия персонала. Северуса поначалу это отвлекало, но потом он вовсе про них забыл, увлекшись процессом и точностью действий собственных рук. Здесь нельзя было ошибиться.

— Аккуратно, ребенок двигается, — предупредил Борман, когда Северус как раз подобрался маленькими щипчиками к нужному месту в позвоночнике эмбриона.

— Вижу.

— Давление пациентки упало, — прокомментировала медсестра. — Восемьдесят девять на семьдесят три.

— Северус, ты там не подлезешь, — сказал Йозеф.

— Не говори под руку, — огрызнулся Снейп и вперил взгляд в монитор, не отрываясь от процесса. — Сколько кубиков кетамина вы ей дали?

— Два, — ответил анестезиолог.

— Мне не нравится, что ребенок начал двигаться, — Борман нахмурился.

— А ты думал, что он будет покорно ждать, когда мы закончим? Внутриутробные манипуляции не просто так называют одними из самых сложных, Йозеф. Это нам не кости сращивать.

— Кости по твоей части.

— А гинекология — твой конек. И все же я здесь... — Северус сосредоточился на экране, попробовал ещё раз подлезть к эмбриону, но не вышло. — Его нужно перевернуть.

— Пульс замедлился, — монотонно произнесла медсестра.

— Вколите два миллиграмма адреналина, — ответил Снейп, убрал инструменты на поднос и предоставил Борману заняться положением ребенка в утробе. Сам же он подошёл к лицу пациентки и проверил зрачки. На свет они реагировали исправно, однако были слишком расширены, и зельевару это не нравилось.

Тем временем Йозеф аккуратными движениями массировал живот женщины, следя за картинкой на мониторе аппарата УЗИ. Плавными, отточенными движениями, будто бы он мял чересчур тугое тесто, мужчина медленно заставлял эмбрион развернуться так, чтобы к нему можно было подлезть инструментами.

— Готово, Северус, — сухо констатировал Борман и отступил от пациентки. На все про все у него ушло около тридцати минут. За это время сердечный ритм миссис Зетман выровнялся. — Твой выход.

Снейп занял свое место рядом с объемным животом женщины, всунул микроскопические щипчики в маленькие отверстия внизу живота и принялся скрупулёзно зашивать видимую травму эмбриона. Зельевар работал сосредоточенно, порой хмурился, но делал свое дело четко и профессионально. Аппаратура в операционной мерно пищала и вводила весь медицинский персонал в какое-то подобие транса.

Над головой врачей раздался шум, а потом и едва разборчивый гул.

— Принц, твоя ассистентка сейчас выбьет нам стекло в смотровой, аккурат перед финалом. Какого дьявола ты вообще её с собой притащил, — выругался Борман, поглядывая на девушку наверху.

Гермиона изо всех сил пыталась докричаться до Северуса. Наблюдатели операции неодобрительно на нее покосились и кто-то даже вызвал охрану, но прежде чем ее успели увести из смотровой, Снейп аккуратно вернул инструменты на поднос и недовольно повернулся к Грейнджер. «Что ты творишь?!».

— На стене есть пульт. Я тебя не слышу, — нейтральным голосом сказал зельевар и указал пальцем на динамик с микрофоном, который как раз и был предназначен для переговоров врачей с наблюдателями. — Отпустите ее, — попросил он охранников и те послушно отступили на шаг от девушки. — Быстрее, мисс Грейнджер.

— Посмотрите под ноги, — быстро проговорила Гермиона, не сводя глаз с маленькой лужицы, что образовалась под операционной столешницей. Снейп доверительно наклонился и ничего не увидел. Пол был чист, ровно как и медицинские покрывала, накинутые на пациентку.

— Там ничего нет.

— У нее воды отошли. Северус, посмотри под углом! Твою мать! Прямо у левой ноги, наступи туда!

Зельевар отошел на шаг и присел на корточки. С такого ракурса блестящая лужица была отчётливо видна. Борман тут же проверил раскрытие матки у пациентки.

— Преждевременные роды. У нее и правда воды отошли, — сообщил Йозеф. — Почему у нее все показатели в норме?

— Некогда об этом думать. Останови процесс, — ответил Снейп.

— Нет, пускай родит. Сделаем кесарево и положим ребенка в инкубатор, так у него больше шансов выжить. Ты закончил зашивать ему позвонок?

— Да, но если не убрать лоскуты кожи, то у него может остаться шрам.

— Невелика проблема, — Борман рукой в новых стерильных перчатках исследовал ширину раскрытия матки.

— Ей нельзя сейчас рожать. Ребенок может не выжить.

— Если этого не сделать, то умрет мать и тогда младенец точно обречён. Сейчас у него есть все шансы выжить, причем с цельным позвонком. Он тебе ещё спасибо скажет, когда подрастет.

— Это неоправданный риск, Йозеф. Роды можно остановить, и ты прекрасно знаешь как, — стоял на своем Снейп.

— Готов взять на себя ответственность за две души, Северус?

«Я отвечаю за большее количество душ, Йозеф», — подумал Северус и кивнул.

— Хорошо, — Борман посмотрел на часы. — Сейчас три часа сорок одна минута от начала операции. Доктор Северус Принц настоял на купировании родовой деятельности пациентки Анны Зетман, — начал говорить Йозеф, фиксируя каждый ход работы для протокола. Минут пятнадцать он возился с установкой маточного кольца, которое должно было не позволить матке раскрыться, а после выругался отборным немецким матом. Все его перчатки были в крови. — Я не могу остановить кровотечение.

— Пульс падает, — сообщила медсестра. — Сердечный ритм ребенка тоже замедлился.

— Отойди, Йозеф, — Северус надел чистые перчатки и занял место между ног пациентки. — Следите за положением ребенка, — скомандовал он, стянул лёгкую зеленоватую ткань, что прикрывала ноги миссис Зетман и накинул ее ей на колени так, чтобы полностью скрыться под покрывалом. Борман не успел задать вопроса, как услышал голос коллеги. — Произноси цифры на табло. Громко!

Снейп надеялся, что пока Йозеф будет считать давление пациентки, его тихое Волнура Сонентум затеряется среди голосов и не привлечет внимание. Крови было много, а вот выбора у зельевара — нет. Он готов был выполнить обещание, данное мистеру Зетману, любой ценой, и раз уж ситуацию не могли исправить магловские технологии, то в ход пошла магия. Раньше он никогда не применял это заклинание без палочки, но сейчас не было выбора. Его пальцы окрасились в бордовый, он слышал счёт Бормана откуда-то сверху, видел, как кровь постепенно перестает течь, а в затылке нарастает боль. Крепко стиснув зубы, Северус удостоверился, что матка сузилась, а кровь во влагалище исчезла, и отошёл от пациентки. Ее показатели жизнедеятельности в течение последующих пяти минут установились на прежнее стабильное значение. Сердечный ритм ребенка тоже восстановился. Борман удостоверился, что родовая деятельность остановлена и запротоколировал завершение операции.

Северус не стал дожидаться, когда все формальности будут выполнены, и едва удостоверившись, что с миссис Зетман и ее ребенком все хорошо, вылетел из операционной. В чистом блоке он стянул с себя перчатки, маску, бандану и включил кран с холодной водой. Без стеснения Снейп подставил голову под поток и ощутил секундное облегчение от головной боли, а потом желудок болезненно сжался и его вывернуло прямо в раковину.

— Как ты это сделал? — раздался голос Бормана над ухом. Врач оперся на соседнюю раковину и сложил на груди чистые руки.

— Как учили, — ответил зельевар, споласкивая рот водой и отбрасывая мокрые волосы на спину.

— Ты же понимаешь, Северус, что без подробного отчёта нам никто не зарегистрирует эту операцию и тогда все наши старания пройдут впустую?

— Мне плевать на патент, Йозеф, — взвинтился Снейп. — Если ты не заметил, то мы только что спасли мать и ребенка! Две жизни, Йозеф! Если это для тебя — старания впустую, то иди препарировать лягушек и не прикасайся к людям!

— Спокойно, Северус. Я смотрю, ты перенервничал. Пойди отдохни, а поговорим мы попозже.

Снейп сверкнул глазами и зло сжал кулаки, но вместо ответа коллеге лишь яростно стукнул по крану и вышел в больничный коридор. На диванчике неподалеку сидела встревоженная Гермиона.

— Боже, Северус, с тобой все хорошо? — подлетела к нему Грейнджер, как только его заметила. — Ты жутко бледный, — она удержалась и не коснулась лица зельевара, хотя очень хотела так сделать.

— Я в норме. Пойдем в кафетерий, мне нужен кофе.

Северус с трудом перебирал ногами, пока они шли на нижний этаж, где располагалось кафе. Затылок продолжал пульсировать с такой силой, что зельевар старался даже не шевелить головой, перед глазами все расплывалось и хотелось просто привалиться к стене и не двигаться. Они добрались до ближайшего столика в углу и Снейп грузно уселся на стул.

— Какой тебе кофе, Северус? — спросила Гермиона. — Сиди, я сама схожу. Не думаю, что расстояние для нас теперь большая проблема.

Он глянул на ее из-под ресниц и пошарил по карманам в поисках банковской карты.

— Американо и три пакетика сахара. Спасибо.

— Перекусишь чем-нибудь?

— Нет, только кофе.

Гермиона кивнула, забрала у него карту и быстренько купила все необходимое. Вернулась она с двумя большими стаканами, от которых приятно пахло молотыми зёрнами кофе.

— Надо оформить тебе карту, — сказал Снейп, облокачиваясь на стол и делая глоток горячего напитка.

— Что?

— Напомни зайти в банк. Сделаем тебе карточку, чтобы ты могла покупать, что тебе необходимо.

— У меня есть счёт в Гринготтсе.

— Отлично, значит, будет ещё и в Barclays.

— Хорошо... Северус, что произошло в операционной? Вам удалось спасти миссис Зетман?

Снейп с секунду смотрел куда-то в пустоту, будто не слыша, о чем его спрашивают, а потом выпрямился и устало ответил:

— А ты разве не видела?

— Нет, меня выгнали из смотровой. Тем врачам с бумажками не понравилось, что я влезла в ход вашей работы. Поэтому я и сидела в коридоре.

— Понятно.

— Северус, как все прошло? — настаивала Гермиона. Ей не нравилось бледное лицо зельевара и его бесцветный голос, каким он отвечал ей.

— Пациентка и ребенок живы.

— А с тобой тогда что?

— Просто устал.

Грейнджер хотела как-то поддержать Снейпа, поэтому она накрыла его кисть своей ладонью. По пальцам тут же ударил ток, и девушка инстинктивно отдернула руку.

— Что с твоей магией?

— Не знаю... Может, во всем виноваты беспалочковые заклинания. Мне как-то не доводилось их использовать на маглах, не говоря уже о Заживляющих чарах. Миссис Зетман теряла кровь, пришлось действовать быстро.

— Северус, это... Они видели, как ты колдовал?

— Нет, об этом я позаботился.

Они оба замолчали, погрузившись в размышления. Снейп потягивал кофе и постепенно приходил в себя. Все же магические манипуляции отняли у него чересчур много сил, нежели он рассчитывал, а головная боль явно была из-за Гермионы, которую выставили за дверь операционной и вынудили отойти от него слишком далеко.

— Там были камеры. Они могли заснять волшебство, — неожиданно сказала Гермиона. — Не уверена, но на видео могут появиться странные блики или что-то в этом роде. У меня такое было пару раз, правда, на фотографиях.

— Не имеет значения. В операционной много осветительных приборов, которые могли дать такой эффект. Вопросов ко мне не возникнет. Главное, что пациентка с малышом живы. Если бы я не применил магию, то Борман угробил бы их обоих, — Снейп вздохнул и отставил пустой стаканчик в сторону. Кофе подняло ему давление, и лицо уже не выглядело мертвенно-бледным.

— Неужели ему плевать на больных?

— Знаешь, что он мне заявил, когда вышел из операционной? Что если я не расскажу, как остановил кровотечение, то ему не зарегистрируют прецедент с внутриматочной операцией! И его, блять, волнует только это. Он назвал всю нашу работу пустой тратой времени, если протокол не будет оформлен! — на шум обернулось несколько человек, но Снейп их проигнорировал.

— Северус, не принимай все так близко к сердцу. Для тебя явно не секрет, что Борман — учёный, который гонится за результатом и открытиями, а жизнь людей для него не важнее подопытной мыши. Он вчера даже не шелохнулся, когда Зетманы отказались подписывать согласие на операцию. В данном случае важно лишь то, что ты выполнил свою работу. Использование магии — меньшее, что ты мог сделать в критический момент. Ты все же волшебник, — Гермиона вновь потянулась к зельевару, чтобы взять его за руку, но тот отодвинулся от стола и не дал к себе прикоснуться. — Чего ты так взвинтился на ровном месте? Ты же врач, Северус, нельзя так сильно переживать из-за каждого пациента. Я вообще впервые вижу, чтобы ты нервничал из-за кого-то. Где твой холодный расчет и беспристрастность?

— Все ещё при мне, — неохотно ответил Снейп. Ему не нравилось, что девушка пытается его учить. Он не раз видел, как подобное она проделывает с Поттером и Уизли, но не хотел подобного отношения и к себе.

— Почему этот ребенок для тебя важен? Ты даже детей не переносишь, а тут уговорил мистера Зетмана согласиться на операцию, успокоил его жену, попросил подумать над их общим счастливым будущем. Я же вижу, что это что-то личное, Северус. Не держи меня за дуру.

— Ты не дура, Гермиона, но абсолютно не умеешь останавливаться в подходящий момент. Я не хочу об этом разговаривать, и не надо лезть ко мне в душу, — Снейп сжал челюсти и резко поднялся со стула.

— Но...

Она не успела договорить, потому что зельевар и не планировал ее слушать. Северус упрямо направился куда-то, и Грейнджер не оставалось ничего, кроме как догнать его.

***

Через пару часов миссис Зетман перевезли в палату, ещё через время с прогулки вернулся ее муж. Лицо у него было перекошено из-за нервов, он теребил в руках лапу плюшевого медведя и мялся возле регистратуры в ожидании доктора Принца, который велел без него не заходить в палату жены.

— Выиграли игрушку? — полюбопытствовал Северус, подходя к мужчине со спины. Тот вздрогнул и неуклюже развернулся к врачу.

— Что? Ах, да... Как она? — Ганс убрал медведя за спину и с надеждой посмотрел на Снейпа.

— С ней все хорошо. Скоро она должна прийти в себя, поэтому давайте пройдем к ней в палату, и я все расскажу, — Северус указал рукой на другой конец коридора, куда они и направились.

Гермиона обиженно сопела позади. За время, пока они ждали возвращения мистера Зетмана, ей не удалось переброситься и парой фраз с зельеваром. Он демонстративно от нее отворачивался, правда, ровно до того момента, пока Грейнджер не схватила его за руку и магия не прервала все его эмоциональные выпады. Он расслабился под действием волшебства и, на удивление, умудрился вздремнуть. Когда же Северус пришел в себя, Гермиона принципиально вела себя отстраненно и молча последовала за ним в кабинет Бормана. Йозеф ещё раз попытался уточнить, что же Снейп такого сделал, что кровотечение у пациентки прекратилось само собой, но в ответ получил лишь надменно поднятую бровь и хмурый взгляд, который свидетельствовал о том, что рассказывать зельевар ничего не собирается. Борману оставалось только согласиться с коллегой, что для медицинской ассоциации уже имеющегося протокола операции будет с лихвой достаточно, чтобы зарегистрировать случай внутриматочного вмешательства. Как бы в отместку, Йозеф отказался идти к пациентке и ее мужу, поручив Северусу самому разбираться с эмоционально нестабильным семейством. Снейпа это не сильно напрягло, поэтому он и шел в палату к миссис Зетман, которая уже вернулась в сознание после анестезии.

Ганс, увидев свою жену живой и здоровой, со всех ног бросился к ее кровати и хотел было обнять, но Северус его остановил.

— Не стоит делать резких движений, мистер Зетман. Дайте Анне прийти в себя.

Потом, убедившись, что пациентка его слышит и прекрасно понимает, Снейп пересказал ход операции и выдал инструкции на дальнейшее лечение.

— Еще неделю в стационаре? — хриплым голосом уточнила женщина.

— Может, больше, но всё зависит от того, насколько быстро восстановится объем внутриутробной жидкости.

— Есть ещё какие-то ограничения, доктор? — озадачено спросил Ганс.

— Никаких серьезных физических нагрузок, нельзя поднимать ничего тяжелее яблока, ближайший месяц желательно поменьше сидеть. Мы поставили вам маточное кольцо, так что временами будете чувствовать дискомфорт. Будьте к этому готовы. И полный запрет на вагинальный секс до самых родов.

— А если появится нестерпимое желание? — тихо спросила Анна, будто бы боясь своего вопроса.

— Вы отличаетесь повышенной сексуальной активностью во время беременности?

— Если честно, да. Как только я забеременела, то стала какой-то озабоченной.

— Не смущайтесь, это вполне распространенная реакция женского организма на повышение гормонов из-за формирования плода. Вам до родов ещё три с половиной месяца... — Северус глянул на анализы, что были сделаны сразу после операции. — Хорошо, поступим следующим образом. Не чаще раза в две недели можете доводить себя до оргазма, но без резких телодвижений. Используйте максимально нежные и лёгкие способы. Если вдруг при сокращении матки почувствуете боль или появятся кровянистые выделения, то немедленно вызывайте скорую и приезжайте в больницу. Договорились?

— Договорились, — миссис Зетман улыбнулась. — Спасибо вам, доктор Принц.

— Да, спасибо огромное за жену и сына, — Ганс протянул ладонь Северусу для рукопожатия.

— Пожалуйста, но лучше поблагодарите, когда ваш сын родится, — Снейп тоже улыбнулся.

— Обязательно.

— Берегите себя, миссис Зетман. А вам, Ганс, счастливого отцовства, — зельевар похлопал мужчину по плечу и направился к выходу.

— Надеюсь, и вы когда-нибудь станете отцом, доктор Принц.

На эту реплику Северус лишь хмыкнул. Гермиона призадумалась, а потом, попрощавшись с семейной парой, вышла вслед за Снейпом.

Под вечер они вернулись в Хогвартс. В Германии до отъезда они успели зайти в банк, так как Северус настоял на том, чтобы завести Гермионе отдельный банковский счёт, на который он сразу же положил приличную сумму денег ей на "карманные расходы". Она очень долго спорила с ним и пыталась доказать, что ей не нужны деньги и что она не хочет тратить его средства, которые он с таким трудом зарабатывал, но Снейп был непреклонен. По итогу он с хмурым видом вручил ей новую карточку и сказал, что за весь день она умудрилась дважды его оскорбить. Гермиона так и не поняла, почему он вообще обиделся на нее и что такого принципиального было в ее желании не быть его должником.

В замке они отправились на ужин по отдельности, но позже Грейнджер решила испытать судьбу и свою удачу, которой, к слову, сегодня ей явно не хватало, поэтому уже почти ночью спустилась в подземелья. Спать в своей комнате не хотелось, да и раздувать конфликт, который и так вспыхнул не из-за чего, вовсе не было желания.

— Опять работаешь? — спросила она, привалившись к спинке дивана. Снейп даже взгляд на нее не поднял, но ответил:

— Да, зарабатываю деньги, чтобы позже их потратить исключительно на себя.

— Северус, объясни, в чем проблема? Что так сильно тебя задело в моем отказе от оформления карточки? — она сложила руки на груди.

Снейп скрипнул пером и случайно его сломал. От неожиданного хруста девушка поежилась.

— Меня ничего не задело, Гермиона. Лучше ты мне объясни, почему мои деньги так сильно тебя бесят?

— Вот не надо передергивать.

— Я не передергиваю, я пытаюсь понять, — Снейп поднялся и оперся кулаками на стол. — Неужели твоя гордость уязвлена тем, что я отлично зарабатываю?

— Причем тут гордость, Северус? Я просто не могу пользоваться твоими деньгами, потому что мне стыдно. Я не хочу сидеть на твоей шее и доставлять неудобства. У меня есть запасы в Гринготтсе, их хватит до конца учебы, а потом я устроюсь на работу и смогу содержать себя сама. Ты и так уже слишком многое для меня сделал: покупал одежду, дарил подарки, да даже это кольцо, — она выставила кисть вперёд, чтобы он увидел переливающиеся на свету драгоценные камни. — Я не могу этому соответствовать, я не хочу быть у тебя в должниках.

Снейп замер, как будто его ударили под дых.

— Должниках? Мы с тобой кто друг другу, Гермиона? Какого Мерлина ты вообще считаешь себя мне должной? — эту фразу он буквально рявкнул. — Знаешь, я думал, что ты воспринимаешь меня иначе, а оказывается, ты в каждом моем жесте видишь угрозу своей независимости. Это лицемерно, Гермиона! Не ты ли твердила мне, что хочешь быть со мной на равных, что мы не тюремщики друг другу? А теперь оказывается, что ты боишься оказаться у меня в должниках?!

— Ты все не так понял, Северус, и перестань на меня кричать! — осадила его девушка.

— Ну так объясни мне, что же я неправильно понял, — чуть спокойнее сказал Снейп, но кулаки не разжал.

— Я не хочу, чтобы ты считал, будто я повисла на твоей шее. Мне неловко пользоваться твоими деньгами, потому что это... Это бьёт по моей гордости, — призналась Грейнджер. — Мне важно быть с тобой на равных, и я не желаю быть содержанкой, как какая-нибудь... девушка лёгкого поведения. Мне хочется, чтобы я тоже привносила в нашу жизнь что-нибудь полезное и важное, а не только потребляла. Ты целыми днями работаешь, а я? Как после этого мне использовать твои средства?

Северус оторвался от стола и подошёл к Гермионе. Его гнев поостыл, но по напряжённой линии скул и плеч было видно, как он пытается совладать с собой.

— Ты не думала, чего хочется мне, Гермиона? — такой простой, но обескураживающий вопрос заставил девушку на секунду замереть. С ответом она не нашлась. — Я не отношусь к тебе, как к проститутке, и не считаю тебя за содержанку. Я сделал тебе предложение, если ты забыла. Я хочу, чтобы мы стали семьей, и помнится, ты не возражала. Для меня семья — это люди, на которых можно положиться и которым можно довериться. Деньги для меня сами по себе ничего не значат, но вот в моем понимании мира именно мужчина должен взять на себя ответственность за благосостояние семьи. Как раз это я и делаю — беру чёртову ответственность за нас двоих! Я даю тебе деньги не потому, что пытаюсь подкупить, а потому что хочу дать тебе свободу в действиях. Ты не обязана отчитываться о том, куда и сколько тратишь. У тебя просто есть сумма на счёте и ты вольна распоряжаться ей по своему усмотрению. Ты сейчас не в том положении, чтобы задумываться о работе. Примени свой мозг по назначению — закончи школу с отличием, поступи в университет, а потом уже и зарабатывать начнёшь. Я лишь создаю тебе подушку безопасности в виде финансов, потому что я прекрасно знаю, как иногда хочется сделать импульсивную покупку, а на счету пусто, и вместо того, чтобы наслаждаться жизнью, ты зарываешься в работу. Так происходит изо дня в день, а потом и желание радовать себя исчезает, — Снейп почувствовал, что эмоциональный всплеск окончательно улёгся в его душе и вздохнул. — Перестань думать о своей гордости. Я не тот человек, кто будет тебя унижать, помыкать и попрекать. Мы не враги друг другу, Гермиона, мы почти супруги. Это все же должно что-то значить.

— Ты только сегодня сказал, чтобы я не лезла к тебе в душу. Думаешь, это меня не обидело?

— Причем тут... Мерлин, я тебе об одном, ты о другом... — он всплеснул руками. — В очередной раз ты заставляешь меня оправдываться!

— Никаких оправданий мне не нужно, Северус. Для меня вопрос денег стоит очень остро, особенно в последнее время, для тебя, видимо, до сих пор проблемно говорить со мной о личном. Вот мы и ругаемся. Только вот зачем ты говоришь про семью, если все равно не видишь во мне жену?

— Один раз попросил меня не расспрашивать и ты сразу обиделась, — Снейп фыркнул. — Я был после сложнейшей операции, а ты мне начала нотации читать о том, как мне относиться к собственным пациентам. Думаешь, это очень приятно?

— Прости, я не хотела, чтобы это прозвучало как нотация, — вполне искренне ответила Гермиона. Снейп провел рукой по лицу.

— Закончим на этом. Нет смысла продолжать ссориться. Мне, видимо, не дано сегодня что-либо до тебя донести.

Зельевар развернулся и стремительно направился в ванную. Дверь комнаты громко хлопнула. Северус оказался не готов спорить с Грейнджер, когда она только по ей одной известной логике перескакивает с темы на тему. Лучшим спасением от собственных разрушительных эмоций был теплый душ.

Гермиона же решила не изображать из себя обиженную и капризную девочку, поэтому, даже несмотря на явное раздражение Северуса, все равно осталась в его покоях и заняла свою половину кровати. Пока он мылся, Грейнджер размышляла о его словах. Он ведь правда не пытался ее купить и не воспринимал как нахлебницу, готовую жить за его счёт. Вот только маленький внутренний червячок под названием "гордость" все равно был не согласен с текущим положением дел. Гермионе было обидно, что он в очередной раз не поделился с ней своими мыслями о пациентке, что оттолкнул ее поддержку, а потом и демонстративно молчал на протяжении пары часов, что накричал на нее пару минут назад только из-за ее нежелания брать его чёртовы деньги.

— Давай сделаем так, — неожиданно прозвучал голос Северуса со стороны ванной комнаты. Зельевар вышел в спальных штанах, а на шее висело полотенце, за которое он крепко держался. — Я обеспечиваю нашу семью во всем. Если ты желаешь работать, то я не стану тебя ограничивать, но пообещай, что это не пойдет в ущерб твоей учебе и нашей личной жизни. И ещё, работа должна тебе действительно нравиться, потому что иначе в ней не будет смысла. В любом случае, у тебя есть карта, на которой всегда будут НАШИ деньги. Ты сможешь их тратить на свои нужды, не спрашивая у меня разрешения. Я не хочу, чтобы ты в чем-то нуждалась, — он сел на край кровати и левитировал полотенце на стул. — Касательно моей фразы в больнице... Я в тот момент не думал, что обижу тебя. Прошу прощения, если мои слова прозвучали грубо.

Вместо ответа Гермиона лишь подползла к Снейпу и обняла, утыкаясь носом в любимую шею. Они оба погорячились в высказываниях относительно друг друга, но главное — успеть признавать свою оплошность. Северус обнял Грейнджер в ответ и утянул за собой на подушки. Девушка поудобнее устроилась на его груди, поцеловала ямочку у ребер и выдохнула.

— И ты меня прости, Северус. Просто я в очередной раз сама себя накрутила и надумала того, чего на самом деле нет.

— Как типично для женщин, — хмыкнул он. — Хорошо, что мы выяснили финансовый вопрос до Рождества.

— А что будет после? — не поняла Гермиона.

— Вообще-то, я планировал обнаружить какой-нибудь приятный и бесполезный подарок под ёлкой двадцать шестого декабря. Уверен, твои друзья тоже бы расстроились, если бы не увидели заветного конверта с твоей подписью. Теперь у тебя есть все возможности устроить всем нам настоящий праздник.

— Как тебе удаётся одновременно быть таким язвительным и таким обаятельным?

— Годы тренировок, дорогая, — он потянулся за поцелуем и Гермиона с радостью ответила.

— Северус, если серьезно, то... Спасибо. Твоя забота и ответственность очень приятны и важны для меня, просто я не ожидала, что все произойдет вот так... Я всегда привыкла, что это мне нужно обо всем помнить и все делать, а тут резко вышло наоборот.

— Перестань держать контроль над всем, и вопросы, подобные сегодняшним, не будут так тебя шокировать. Я не Поттер и не Уизли, со мной не надо возиться и постоянно пинать, чтобы я что-то сделал. Мне хватает сознательности делать все самостоятельно и поддерживать свою семью. Теперь она у меня хотя бы есть, если ты в порыве злости и обиды не передумала выходить за меня.

— Не передумала. Побаиваюсь, правда, но все ещё ужасно хочу стать миссис Снейп. Пока я не поняла, что даст мне этот статус, но постепенно я все лучше и лучше начинаю осознавать фразу "быть замужем".

— Не хочу тебя разочаровывать, но миссис Снейп ты не станешь. Могу предложить только миссис Принц, а вот замужем, уж поверь, ты будешь в полной безопасности.

— Что? Северус, почему миссис Принц?

— А вот это мы обсудим как-нибудь потом. Давай спать. Я ужасно устал.

Гермиона догадывалась, что он просто не пожелал рассказывать сложные перипетии, связанные с двумя его фамилиями, поэтому и сослался на сон и усталость, хотя она не возражала наконец отдохнуть. Сегодня и правда был насыщенный на события и эмоции день.

***

На следующий день Снейп утром ушел в кабинет директора, куда вызвали всех деканов. По какой причине, Северус не успел сказать, хотя перед первой парой студенты уже были в курсе школьных нововведений.

Гермиона с друзьями стояла в гостиной Гриффиндора и слушала Макгонагалл, которая посвящала весь факультет в подробности предстоящего бала.

— Репетировать будем вплоть до Рождества. Расписание появится на доске к вечеру. Все желающие поучаствовать, запишитесь до обеда и передайте список старосте. Предупреждаю, что на бал должны прийти все без исключения, и пару можно выбирать только из учеников противоположного факультета. Группа танцующих будет открывать и закрывать бал, так что нам нужно хотя бы пятнадцать человек от каждого факультета.

— Профессор Макгонагалл, а кто будет проводить репетиции? — спросила Лаванда.

— Деканы и, возможно, несколько раз к нам приедет Розамунда Файфер, но пока Дамблдор только с ней договаривается.

По факультету пробежала волна возбужденного гула. Мисс Файфер была знаменитой на всю Британию танцовщицей. На ее концерты всегда огромнейшие очереди, а пробиться в концертный зал, где она выступает, чаще всего просто нереально.

— Профессор, а почему нельзя выбрать пару из наших? — опять подала голос Лаванда, прижимаясь к плечу Рона.

— Потому что суть бала — сблизить всех студентов. То, что произошло со Слизерином... Такого не должно повториться. Вы должны понимать, что между всеми вами нет отличий и не будет потом, за пределами школы.

— Как будто слизеринцы умеют делать что-то, как нормальные люди, — буркнул кто-то с шестого курса.

— Вот-вот. Они сами виноваты, что их недолюбливают. Тот-кого-нельзя-называть умер, а они продолжают подражать ему, — поддержал ещё один студент.

— Какой декан, такие и студенты, — тихо добавил пятикурсник. Эта фраза долетела до ушей Гермионы.

— Что-то не заметно, Норман, чтобы ты был похож на профессора Макгонагалл. Так с какого перепугу слизеринцы должны быть копией профессора Снейпа? — максимально нейтральным голосом спросила Грейнджер.

— Ой, Гермиона, не начинай, — влезла Лаванда. — Мы прекрасно знаем, что ты породнилась со слизеринцами. Раньше на дух Малфоя не переносила, а теперь жмешься с ним по углам, да ещё и Джинни с Гарри в это втянула.

— Может, это потому, что мы видим в людях не только плохое, Лаванда, — ответила Грейнджер.

— Ну да, метка для тебя уже не имеет значения.

— Воландеморт мертв, — заметил Гарри, — и убил его Драко, а Снейп не просто так был оправдан. Вы ничего не знаете о метке и Пожирателях смерти, поэтому помолчите.

— Мы видели, как они ее вызывают, Поттер, хотя это запрещено министерством, — ответил шестикурсник.

— Прекратите, — властно сказала Макгонагалл, но студенты проигнорировали ее реплику, уставившись на Гарри.

— Я не собираюсь вам что-либо доказывать. Пока вы прятались по домам, мы видели Пожирателей смерти вживую и сражались с ними. Мы понимаем разницу между настоящими ублюдками, которые готовы пытать и убивать, и банальными подростками, обиженными на судьбу. Все слизеринцы сейчас — это дети без семьи, потому что их родителей посадили в Азкабан, либо они сами сбежали заграницу. Я знаю, каково жить без родственников и как хочется мстить тем, из-за кого ты остался один. Так что отстаньте от слизеринцев или помогите им почувствовать себя нужными хотя бы в школе.

— Я очень разочарована вами, — сообщила Макгонагалл. — Мистер Поттер сказал абсолютную правду, я бы советовала к нему прислушаться. Надеюсь, что к Рождеству вы все пересмотрите свое отношение к сокурсникам с других факультетов, а сейчас собирайтесь на уроки, — ведьма хмуро посмотрела на своих подопечных, развернулась и вышла из гостиной. На Гарри, Гермиону и Джинни многие покосились с неодобрением, но дальше спорить насчёт слизеринцев не стали. Все подобрали свои сумки и разбрелись по кабинетам.

***

— Гарри, ты записался? — спросил Рон, смотря на информационную доску в гостиной. Поттер оторвался от игры в шахматы с Невиллом.

— Как видишь.

Уизли подошёл к друзьям и плюхнулся на диван рядом. Шахматные фигуры задребезжали на доске.

— Ты находишь это занятие важным?

— Рон, что ты от меня хочешь? Я сегодня ясно сказал, что не считаю слизеринцев врагами, поэтому и иду на репетицию.

— Между прочим, среди слизеринок много симпатичных девушек, — заметил Симус, сидящий у камина с учебником по гербологии.

— И ты туда же? — удивился Рон.

— Ну не всем нам встречаться с Лавандой, — добавил Гарри.

Уизли запыхтел, но злиться не стал.

— Зато она ласковая и не жмется, как некоторые, — ответил Рон.

— Это ты про кого? — на выдохе проговорил Невилл и даже не запнулся. Совет Полумны работал.

— Да так, рассуждаю вслух... Вы заметили у Гермионы на пальце кольцо? Интересно, за что ей его подарили?

— Какая разница. Оно ей идёт, — сказал Симус.

— Такие дорогие подарки, да ещё и кольцо на безымянный палец. Скоро наша Грейнджер сменит фамилию

— А ты завидуешь ей? — спросил Гарри. — Если она счастлива и сказала своему избраннику "да", то нам стоит порадоваться, а не ревновать. Кроме того, может, она надела кольцо на этот палец случайно.

— Как у тебя все просто. Вот так легко отдашь ее Снейпу?

На громкую реплику повернулись несколько студентов.

— Замолчи, Рон. Ты ничего не знаешь о ней и Снейпе, — тише сказал Поттер.

— Вот именно. Она постоянно мне врёт, будто я и не друг ей вовсе.

— Конечно, Гермиона будет так делать, потому что она на тебя в обиде. Ты ее оскорбил, назвал пожирательской подстилкой и наехал на Малфоя, с которым у нее хорошие отношения. После этого ты на что-то надеешься?

— Я попросил прощения!

— Правда? Спустя несколько недель и после того, как получил гигантское дополнительное задание от Макгонагалл и Снейпа? Рон, я прекрасно знаю, что ты сказал Гермионе, когда просил прощения, и знаю, как она на это отреагировала. Не надо сейчас пытаться сделать её во всем виноватой.

— С каких пор ты так рьяно защищаешь Гермиону?

— С тех самых, когда ты перестал уважать ее выбор и превратился в глухого оленя, — парировал Гарри. Для него было не характерно спорить с друзьями, причем в агрессивной манере, но он уже не первый месяц наблюдал, как Джинни и Гермиона переживают из-за поступков Рона, и с каждым разом уважение к другу становилось все меньше и меньше. Он хотел наконец открыть тому глаза на его же поступки, чтобы Уизли ещё успел исправить то, что наворотил.

— Так я ещё и олень? А знаешь, Гермиона тоже ведёт себя не лучше, чем я. Жалуется всем подряд на то, какая она несчастная и оскорбленная, меня дураком постоянно выставляет, а потом сама же бросается ко мне на шею, чуть ли не умоляя оттрахать ее в коридоре, — яростно выговорил Рон.

Гарри, Невилл и Симус от удивления открыли рты и обескураженно поглядели друг на друга. Другие студенты тоже услышали, что сказал Рон о Гермионе, и теперь с жадностью вслушивались в каждую реплику старшекурсников. Поттер о чем-то задумался и часто заморгал.

— Так это из-за тебя она попала в больничное крыло! — воскликнул Гарри. — Зачем ты вообще согласился...

— А почему я должен был отказываться? — парировал Рон. — Всем прекрасно известно, что я хочу ее, но она почему-то предпочла этого мерзкого...

— Заткнись, Рон, или я тебя ударю, — пригрозил Поттер. Он даже представить боялся, что произойдет, если вся школа узнает об отношениях его подруги со Снейпом.

— Прекрасно. Вот чего стоит дружба с Гарри Поттером. Вначале ты ему помогаешь мир спасти, а потом он обещает тебя ударить из-за какой-то девчонки.

— Эта девчонка — наша лучшая подруга, а ты из-за ревности, нетерпения и ненависти к Снейпу предал ее в самый тяжёлый период. Ты не был с ней рядом, когда она в тебе нуждалась.

— Она никогда не просила помощи. Она вообще никогда ничего не просит. Как я должен был знать, что ей нужен?

— Гермиона говорила, просто ты не слышал... И не видел ее переживаний. Ты был зациклен только на своих проблемах, а когда она рассказывала нам о своих чувствах и переживаниях, ты срывался с цепи и произносил только гадости в ее адрес.

— Да потому что она твердила только о Снейпе! Из-за него мой отец до сих пор литрами пьет лекарственные зелья, из-за него Гермиону пытали, из-за него она все лето просидела в четырех стенах и именно с ним она постоянно куда-то пропадала, а потом ещё и Малфой появился. Заступник хренов. Какое ему вообще дело до нашей Гермионы? На маглорожденных потянуло? А, Гарри? Ты наверняка знаешь!

— Пошел ты, Рон. Разберись для начала с самим собой. Вдруг окажется, что проблема ваших отношений далеко не в Снейпе, а в твоем поведении. И Драко не приплетай. Он, в отличие от тебя, не перекладывает вину за свою жизнь на других и бережет тех, кому он дорог, — Поттер поднялся с дивана, кивнул Невиллу, который уже давно сложил шахматы, и направился в комнату Джинни.

Младшая Уизли лежала на кровати и выполняла домашние задания. Напротив сидела Гермиона и умиротворенно поглаживала Крукса. Ее выполненная домашняя работа помогала подруге. Гарри постучался, и девушки его впустили.

— Привет, — легко отозвалась Джинни и подняла взгляд на парня. — О-о-о, что случилось? — она поднялась и похлопала по матрасу. — Садись.

— Гермиона, прости за личный вопрос, но ты пыталась переспать с Роном? — Поттер присел на край кровати и уставился на подругу. Грейнджер опешила.

— Что? — воскликнула Джинни. — Гарри, ты в своем уме?

— Почему ты спрашиваешь? — ответила Гермиона. Вопрос ее смутил, но она понимала, что друг просто так не станет лезть в настолько личные дела, не имея на то серьезных оснований.

— Потому что если сказанное Роном — правда, то весь Гриффиндор об этом уже в курсе.

— Я убью этого придурка, — зло проговорила Джинни и даже успела сделать несколько шагов в сторону двери, но Поттер ее удержал.

— Да, Гарри, у нас с ним был момент... Но это была моя ошибка.

— У них не было секса, так что мой братец просто лгун и мерзавец!

— То есть ничего не было? — не понял Гарри.

— По факту — нет. Я связана с Северусом и он мой единственный возможный партнер. Но Рон не врёт, один раз мы попытались. Ничем хорошим это не закончилось.

— Из-за него ты оказалась в больничном крыле?

— Нет, я сама виновата. Я была тогда немного не в себе... В общем, Рон ни при чем, он просто воспользовался моментом. Видимо, он слишком обижен и чересчур туп, чтобы держать рот на замке. Честно говоря, я уже ничему не удивлена, — Грейнджер продолжала механически гладить шкуру кота.

— Почему ты так спокойна? — спросила Джинни. Внутри нее сейчас бил поток энергии, который желательно было направить против глуповатого братца.

— А что толку истерить? — Гермиона посмотрела на друзей. — Теперь моя совесть чиста. Я поставила его в неловкое положение, когда чуть было не использовала в качестве мести Северусу, а он пустил по школе слух, что я шлюха. В целом, Лаванда же как-то живёт с этим статусом.

— Гермиона, ты не можешь вот так на это все реагировать! — Гарри указал рукой на кота и полное безразличие подруги.

— Правда? Что же мне надо делать?

Поттер заметил, что в глазах подруги стоят слезы, и поджал губы.

— Рон волен делать, что захочет. Я ему не девушка и даже не подруга. Если он считает правильным оскорблять меня за глаза, то пускай. Значит, я сама в этом виновата — мне стоило раньше объяснить ему, как изменилась моя жизнь. Я молчала и врала ему, так что поделом мне, — Грейнджер обняла кота и крепко прижала его к груди.

— Мы все были друзьями, а теперь... — Гарри не нашел нужных слов. — Не думай, что я оставлю все, как есть. Ты тоже многое от меня скрывала, но у меня нашлось терпение и понимание не лезть в твою жизнь, пока ты того сама не захотела. Он мог поступить так же. Поэтому не смей винить во всем себя, Гермиона.

— Спасибо, Гарри, но меньше всего мне нужно, чтобы ты ссорился с Роном.

— Давай я как-нибудь сам решу, — недовольно ответил Поттер и отступил на шаг.

— Куда ты? — спросила Джинни.

— Прогуляюсь. Мне непонятно, почему два моих лучших друга превратись в эгоистичных и глухих пикси.

Он стремительно покинул комнату, и девушки остались наедине.

***

Первая репетиция была назначена уже на среду. В Большом зале, переоборудованном под огромный танцпол, было около сотни студентов разных возрастов. Все были одеты в свободную одежду без символики Хогвартса и факультетов. В центре зала стояли деканы и ждали, когда дети соберутся.

Гермиона и Джинни встали с краю, чтобы не бросаться в глаза остальным ученикам. Гарри и Невилл остались неподалеку, поглядывая на девушек и, видимо, заранее выбирая себе партнёршу. В глаза сразу бросалось, что большую часть студентов в зале составляли слизеринцы. Это было и неудивительно, Снейп чуть ли не силой согнал всех на данное мероприятие, пообещав божью кару, если они откажутся от участия в бале. Собственно, из-за них данная акция объединения школы и была устроена.

— Надеемся, что все, кто хотел прийти, пришли. Начнем? — Макгонагалл хлопнула в ладоши, привлекая всеобщее внимание. — Разделитесь, пожалуйста, на две группы. Мальчики справа, девочки слева.

Ребята разошлись по сторонам и теперь стояли небольшими группами.

— Танцевать мы будем в канун Рождества. Бал должен стать грандиозным событием, потому что вы представите школу, как единый, цельный организм. Мы ждём от вас понимания и желания объединиться, забыть разногласия и начать жить в мире, который с таким трудом был добыт в недавней войне, — Минерва начала довольно пафосную и возвышенную речь о значимости дружбы, поддержки, любви ко всем вне зависимости от внешних признаков. Многие слушали ее вполуха. Профессора никто не пытался перебить или одернуть, поэтому монолог у нее вышел длинным, но значимым. В конце концов студенты прочувствовались и на их лицах застыло выражение почета и покорности. — Разучивать мы с вами будем несколько танцев. Помимо стандартного вальса, мы подумали, что неплохо было бы научить вас танго и староанглийской польке. Розамунда Филчер приедет к нам в декабре и вместе с ней вы разучите... Современные танцы. Дай Мерлин мне памяти... Сейчас предлагаю каждому выбрать себе партнёра.

Ребята начали слоняться туда-сюда по залу и худо-бедно поделились на пары. Некоторых деканы перетасовали сами, когда замечали, что студенты одного факультета решали танцевать вместе. Гермионе в партнёры достался Драко. Точнее, она даже не успела выбрать. Парень цепко выхватил ее из толпы, приобнял за талию, показывая остальным, что Грейнджер уже занята, и занял место неподалеку от преподавателей. Джинни же попала в компанию к шестикурснику из Рейвенкло, который обладал довольно объемной волнистой шевелюрой и выразительными чертами лица. Краем глаза Малфой заметил, что Гарри напрягся, когда статный красавец подошёл к его подружке, и даже бросил какую-то тонкую шутку, которую Гермиона не расслышала. Невилл же не мудрил и выбрал себе в пару Полумну, а вот Поттеру досталась скромная девчонка с пятого курса Рейвенкло, у которой глаза были похожи на два ярких солнышка.

— Прекрасно, — заявила Макгонагалл, когда пары выстроились в центре зала. —Профессор Снейп, не могли бы вы на время репетиции стать моим партнером? — она обратилась к коллеге, который всем своим видом показывал, что не хочет даже здесь находиться, не говоря уже о принятии участия. Однако выбора у него было немного, поэтому Северус вышел вперёд и встал рядом с Минервой. — Первое и самое важное правило: во время танца всегда смотрите на партнёра. Пока звучит музыка, он — единственный объект вашего интереса. Отвлечетесь, отведете взгляд и считайте, что все закончилось. Самые лучшие танцы рождаются в момент, когда оба партнёра заинтересованы друг в друге, когда между ними загорается пламя...

Кто-то из студентов прыснул с таких "горячих" описаний танца, за что получил убийственный взгляд от Снейпа, но позже, когда Макгонагалл вынудила Северуса повести в показательном па, многие ребята засмеялись в голос. Малфой, дабы подать пример некультурным остолопам (так он обозвал окружающих), подхватил Гермиону под локоть, вывел на свободный участок зала, галантно поклонился и принялся вести в вальсе. Грейнджер даже не успела сказать, что никогда прежде не танцевала, но с Драко это оказалось не очень-то и важным. Он буквально управлял ее телом, заставлял его кружиться в медленном, но уверенном ритме.

— Браво, мистер Малфой. Вот что значит воспитание, — прокомментировала Макгонагалл. — Что ж, давайте попробуем сделать с вами пару движений.

Репетиция длилась два с половиной часа. За это время ребята так упахались, что с трудом добрели до своих комнат и отключились, едва коснувшись подушки. В таком ритме им предстояло провести почти полтора месяца.

***

До Рождества было рукой подать. Месяц пролетал с бешеной скоростью. За неделю до праздника Гермиона опомнилась и в срочном порядке побежала за подарками. Как оказалось, теперь с Северусом они могли отдаляться на довольно далёкие расстояния друг от друга и не испытывать при этом дискомфорт. Она долго думала, почему это произошло, но ответа на вопрос не нашла, хотя догадывалась, что Снейп в курсе их новой способности. Расспрашивать его было бесполезно. Он либо отмалчивался, либо делал вид, что чем-то занят, и сворачивал разговор. Единственным эффектом после длительной и дальней разлуки у них была жизненная необходимость прикоснуться друг к другу хотя бы на пару минут. Теперь, если Гермиона выбиралась в Хогсмид, то по возвращении она шла к Снейпу, забиралась к нему на колени, залезала холодными ручонками ему под рубашку и прижималась к груди, мешая работать, но наслаждаясь уютными моментами близости и расползающегося по телу тепла. На удивление, Северус не жаловался на новую манеру девушки бесцеремонно отвлекать его от проверки домашних заданий и чтения книг по делу о пистолете. Ему самому было приятно чувствовать ее у сердца и знать, что с ней все в порядке.

После того, как к Снейпу в один из дней пришел хмурый Поттер, зельевар понял, что так долго не давало ему покоя в поведении Гермионы. Гарри рассказал все, что случилось между Уизли и Грейнджер, и попросил совета. Честно говоря, Северус был в шоке, но заверил парня, что за Грейнджер он присмотрит и не даст ей хандрить из-за поступков тупоголового рыжего. Теперь ему ясны были причины грусти девушки, ее вздохов во время чтения и мимолётных печальных взглядов, которые он замечал за трапезами в Большом зале. Попыток отвлечь Гермиону от тяжких мыслей, что периодически пробивались на волю, Северус особо не предпринимал. Он считал, что она сама должна переболеть эту тяжёлую зависимость, перерасти и отбросить тех, кто ее не уважает и не ценит, хотя моментами Снейп старался переключать внимание девушки на что-то обыденное и лёгкое, отчего она расслаблялась и вновь становилась собой: целеустремленной, радостной, улыбчивой. Грейнджер вообще стала на порядок счастливее выглядеть, если отбросить перипетии с Уизли и слухи о ее распутстве, на которые она, между прочим, не обращала никакого внимания. Многие ее однокурсники шептались и по поводу кольца, которое Гермиона носила не снимая, но разговоры об этом достаточно быстро сошли на нет, потому что она не считала нужным что-либо комментировать и в чем-либо оправдываться. С ее позицией были согласны и друзья. Малфой так и вовсе везде таскался с гриффиндорцами, от чего Северус иногда скрипел зубами. Бывало, на дополнительных занятиях по химии и биологии парень становился очень рассеянным и неуклюжим, словно Лонгботтом на зельеварении. «С кем поведешься, того и наберёшься», — подумывал Снейп, а на деле прощал крестнику большую часть оплошностей. Северус был рад, что мальчишка не акцентирует внимание на тех трудностях, что ожидают его впереди, а просто живёт в свое удовольствие, пока есть такая возможность. Только вот что действительно не нравилось зельевару в крестнике — какой-то неестественный интерес к Поттеру. Он осознавал, что ребята сдружились, но в последнее время ему стало казаться, что Малфой как-то не так поглядывает на гриффиндорца. Что во всем этом было не так, Северус не понимал, но тревожить Драко с этими вопросами не стал. Пока.

За подарками Гермиона и Джинни отправились в Косой переулок. Девушки надеялись, что у них будет хотя бы час, чтобы найти то, что можно будет подарить друзьям и родным на Рождество, потому что дольше Грейнджер могла не выдержать вдалеке от магии зельевара.

— Ты уже выбрала, что подаришь будущему мужу? — спросила Уизли, когда они с подругой вышли из банка с мешочком волшебных денег.

— Да, мне нужен ювелирный.

— Ого, даже так. А я думала, ты купишь какое-нибудь сексуальное белье, чтобы соблазнить его в рождественскую ночь, — Джинни подмигнула и засмеялась.

— Неплохой вариант, но не думаю, что Северусу понравится. Это наш первый совместный праздник, хочется подарить ему что-то запоминающееся, а красивое белье я ещё успею для него надеть.

— Разумно. Так значит, ювелирный?

— Ага, вот только не знаю, что конкретно выбрать. Не кольцо же мне ему покупать. Это как-то...

— Не по-женски? — подсказала Джинни.

— Ну да. Ладно, пойдем, может, консультант что-нибудь подскажет.

По итогу девушки умудрились накупить несколько пакетов с подарками. При этом Гермиона не обошла стороной и всю семью Уизли. Она не надеялась, что праздник удастся встретить с ними (как минимум Северус будет не в восторге, а как максимум — с Роном они до сих пор не разговаривают, так что будет нагло заявиться на его семейное торжество), но оказать знак внимания она считала обязательным. В ювелирном все прошло гладко. Милая девушка за прилавком предложила на выбор Гермионе мужскую подвеску с зачарованным пламенем внутри восьмиугольника, напоминающий граненый антимонид (проще говоря, значок над головами персонажей в игре "Симс", — прим. автора) или серебряный гладкий браслет с любой надписью. Грейнджер выбрала подвеску, потому что огонь внутри нее завораживал и имел для каждого какой-то свой сакральный смысл. Она хотела, чтобы Северус сам вложил значение в этот подарок и пронес его через всю жизнь.

В Хогвартс девушки вернулись довольными, но уставшими. У Гермионы разболелась голова и она пошла в подземелья за обезболивающим зельем. Северус сидел на диване и читал очередной ветхий фолиант.

— Привет, — сказала она и уселась рядом.

— Привет, — он опустил книгу на колени и посмотрел на девушку. — Как погуляли?

— Превосходно, только теперь в моей голове звенит колокол. Одолжишь зелье?

Снейп поднял руку, и к нему в ладонь упал нужный флакон. Он протянул его Гермионе.

— Может, стоит перестать так часто покидать Хогвартс?

— А кто будет покупать подарки? Сами под ёлкой они не окажутся.

— Аргумент, — съязвил Северус.

— Не будь занудой. Расскажи лучше, как продвигаются дела с пистолетом? — она подвинулась к нему ближе и положила голову на его плечо. Зельевар поудобнее подвинулся и поправил книгу на коленях.

— Глухо. Я не понимаю, почему зачарованное оружие при прикосновении заставляет волшебника сойти с ума. У меня целая папка заполнена материалами обследований пострадавших, и их симптомы не поддаются никаким объяснениям. Они то впадают в кому, то мечутся по кровати со стонами и криками, то вполне адекватно оценивают обстановку и даже отвечают на некоторые вопросы целителей. Вот только жизненные показатели с каждым разом у них только падают и провалы памяти с каждым новым приступом увеличиваются. Неизвестные чары буквально пожирают их изнутри, поражают самые разные органы. Единственное, что понятно, так это что ухудшение их состояния происходит лишь в моменты самой острой фазы — когда они полностью выпадают из реальности.

— Может, это какие-то ментальные чары, совмещённые с круциатусом? Симптоматика очень похожа.

— Думал и буквально перелопатил все доступные мне фолианты по этому разделу магии. Даже отчёты аврората изучил, но они с подобным даже близко никогда не сталкивались.

— Тупик какой-то. А кому принадлежал этот пистолет?

— Неизвестно. Его нашли в Лютом переулке, причем в жилом доме. Хозяина определить не удалось, соответственно, и допрашивать некого.

— Странно, что зачарован именно пистолет. Весьма странный выбор.

— Волшебники любят экспериментировать с магловскими вещами и наделять их волшебными свойствами. Так что неудивительно.

— Что планируешь делать?

— Искать дальше. В любом случае, министерство с меня не слезет, мне придется решить эту головоломку, чтобы они наконец отстали и дали спокойно пожить.

— Если нужна помощь, то я всегда готова.

— Очень мило с твоей стороны, но напоминаю, что у тебя скоро экзамены и думать сейчас стоит именно о них, а не о задачках аврората.

— А я многозадачная.

Снейп фыркнул и приобнял Гермиону. Работать больше не хотелось. Тишина и уют обволокли пару и оба расслабились от внешних забот и суеты.

— Северус, — прозвучал голос Грейнджер. Она приподняла голову и посмотрела на мужчину.

— Чем я на этот раз тебе не угодил? — с иронией ответил он и тоже повернулся к девушке.

— Я тут вспомнила, что мы так и не обсудили вопрос со свадьбой и фамилией. В последний раз ты очень умело ушел от моих расспросов.

— И ты вспомнила об этом только спустя месяц. Вовремя.

— У нас обоих был плотный график, и к тому же, я боялась заводить эту тему. Не зря же ты ее избегал. Так как?

— Что как?

— Не прикидывайся идиотом, тебе это не к лицу. Ты прекрасно понял, о чем я спрашиваю.

— Дорогая, у тебя в голове рождается миллион вопросов в минуту. Откуда я могу знать, что ты хочешь из меня вытянуть именно сейчас?

Гермиона хлопнула его по плечу, и Северус ухмыльнулся. Вид недовольной девушки походил на разворошенный осиный улей. Ей не хватало только растрёпанной прически и плотно сжатых губ. Такой она выглядела только в моменты настоящей, сильной злости, граничащей с ненавистью.

— Хорошо, я уточню. Мне интересно знать, почему ты не хочешь, чтобы я становилась миссис Снейп?

— Кажется, мое предложение все ещё в силе.

— Боже, ты же понял, что я имела ввиду! Северус!

— Ладно-ладно, — он перестал ухмыляться и сделал максимально строгое выражение лица. — Я все ещё хочу, чтобы ты стала моей женой, но взяла другую мою фамилию. Миссис Принц звучит куда лучше.

— Почему? А вдруг мне нравится, как звучит миссис Снейп?

— Гермиона, с моей первой фамилией в волшебном мире связано слишком много плохого. Где бы ты ни представилась, на тебя всегда будут смотреть с опаской, ждать подвоха, потому что ты замужем за бывшим Пожирателем смерти, правой рукой Темного Лорда и далее по списку. Зачем тебе это бремя? С фамилией Принц нет таких прочных негативных ассоциаций. Волшебники вообще с трудом помнят, что когда-то был такой чистокровный род. Считай, что я хочу продолжить свою ветку куда с более благородным и незапятнанным именем, как Принцы.

— Но ведь тогда это не ты.

— В каком смысле? Не предавай так много значения обычной фамилии.

— Я не предаю, просто... Знаешь ли, немногие удостаиваются чести стать миссис Летучая мышь подземелий, — Гермиона хихикнула. — Ну правда, Северус, в волшебном мире ты прочно закрепился именно с фамилией Снейп. Я не стыжусь тебя и своих чувств к тебе, мне плевать, кто и с кем будет меня ассоциировать и как будет реагировать на мое замужество.

— Ты пытаешься доказать, что решение выйти за меня является обдуманным и серьезным, или правда не понимаешь, почему я не желаю давать тебе фамилию Снейп?

Вопрос заставил Гермиону напрячься.

— Хорошо... — Снейп вздохнул и сильнее повернулся к Грейнджер. — За моей нынешней фамилией стоит много плохого и эти грехи я не хочу переносить на семью. Я надеюсь, что в будущем у нас родятся дети, и они не будут жить с моим бременем. Они не должны отвечать за мои поступки. С фамилией Снейп им обеспечена заведомо сложная жизнь, потому что на их месте будут представлять меня и весь мой послужной список под предводительством Лорда. Такое люди не забывают, а я не желаю такой участи ни тебе, ни нашим детям. Если же вы все будете Принцами, то и претензий к вам будет меньше, люди будут относиться к вам непредвзято. Так что мое стремление дать тебе мою вторую фамилию весьма оправдано.

— Соглашусь, но...

Снейп закатил глаза. Конечно, у нее будет это пресловутое "но".

— Что если я возьму обе твои фамилии? По документам я буду Снейп-Принц, а в обществе стану представляться исключительно как миссис Принц?

— Для тебя фамилия так принципиальна?

— В какой-то мере да.

— Хорошо, можешь стать миссис Снейп-Принц. Все равно тебя не переубедить.

— Это ты просто спорить со мной не хочешь или идёшь на уступку?

— Нет, я как-то не подумал, что действительно можно соединить две фамилии и представляться лишь одной. Считай, что ты подала замечательную идею и нашла компромисс.

— Вот видишь, дорогой, я тоже бываю полезной, — Гермиона потянулась за поцелуем, но вместо лёгкого прикосновения губ почувствовала, как руки зельевара перетягивают ее к нему на колени. Она уселась на них поудобнее и вновь поцеловала. — Знаешь, а ведь у меня ещё был один вопрос.

— Кто бы сомневался. Давай, озвучивай.

— Мне всего лишь интересно, когда у нас свадьба. А то мы так и не определились ни с датой, ни даже с месяцем.

— Тебе не терпится?

— Немного определенности не помешает.

— Ну да, иначе начнёшь себя накручивать без повода, — усмехнулся Снейп.

— Не так часто я это и делаю.

— Тебе так только кажется, — он целомудренно убрал от Гермионы руки и положил их на спинку дивана. — Не раньше, чем ты окончишь школу. Все летние месяцы в твоём распоряжении. Как раз успеешь подумать, где ты хочешь выйти к алтарю в белом платье.

— Все будет настолько официально?

— У тебя есть предложения получше?

— Нет, я просто уточняю. На самом деле, я пока не думала, где и как я хочу.

— М-м-м, прозвучало весьма двусмысленно, — зельевар выгнул бровь и приподнял уголки губ.

— Вот не надо опошлять мои слова, или так сказывается отсутствие у нас секса?

Снейп фыркнул.

— Не такой я и озабоченный, если ты об этом. А вопрос секса мы уже обсуждали.

— Да-да, никакого интима в стенах школы. И этот человек ещё меня называл ханжой по первости, — притворно оскорбилась Гермиона.

— Во-первых, я так тебя никогда не называл, а во-вторых, для предосудительных занятий у нас есть дом.

— Эх, я уже с нетерпением жду рождественских праздников. К слову, когда мы будем наряжать ёлку?

— В среду. Вернёмся с бала сразу домой, и ты сможешь завешать гирляндами хоть все комнаты. Я попрошу Винки поставить в гостиной ель и принести коробку с игрушками. Он как раз на прошлой неделе хвастался новыми новогодними шарами, которые сам сделал.

— Я уже в предвкушении. Надеюсь, ты не будешь занудствовать в Рождественскую ночь? Мне бы хотелось запомнить наш первый совместный праздник.

— Не переживай, я сделаю его особенным.