Глава 13: Похмельное настроение

Утро началось с головной боли. Причем у всех ребят, что отмечали сдачу экзаменов, а потом и окончательную победу над Воландемортом. Гермиона проснулась на диване, укрытая покрывалом и лёжа на подушке, Рон — на полу, головой под столом, Джинни — рядом с Гарри на транфигурированном матрасе из каминного полена, Симус — оперевшись на каминный портал, а Невилл и Полумна — на кресле в очень неудобной позе.

— Что здесь произошло? — спросил Рон, почесывая затылок и пытаясь принять вертикальное положение, едва увернувшись от края столешницы и не задев его лбом. — Мы запускали тут салют? Ау, — и он схватился за голову. Виски́ пульсировали как вот-вот порвущийся мяч. Алкоголь явно пошел организму не на пользу.

— По-моему, нет, — ответила Джинни, скатываясь с Гарри и попутно извиняясь, что отдавила ему пару мягких мест. — Кажется, мы просто бросались комочками пергамента.

— И брызгались соусом, — дополнил Симус, не решающийся встать. Убийственный молоточек в голове уже готов был бить во всю свою мощь.

— Герм, мы поможем все прибрать. Снейп даже не увидит...

— Поздно, мистер Уизли. Я уже здесь и уже все вижу. А убираться вам точно придется.

— Ооо, доброе утро, профессор, — поздоровалась Гермиона, поднимаясь с дивана. Голова раскалывалась, зубы скрежетали друг о друга, во рту почему-то было липко и как-то мерзко, а память плясала джигу-джигу, подкидывая обрывки прошлой ночи в хаотичном порядке. — Прекрасно выглядите в этой неизменно белой рубашке. Ой, — и она тоже приложила ладонь к виску.

— Уже шесть часов вечера, так что ваше пожелание, ровно как и мнение по поводу моего внешнего вида, неуместны. Поднимайтесь! — Северус хлопнул в ладоши, отчего все ребята поморщились. — Ах да, забыл сказать, антипохмельное зелье на столе.

— Профессор, вы лучший! — облегчённо выдохнула Джинни и покосилась на журнальный столик, посреди которого стояла аккуратная деревянная коробка с флаконами. Она особо не выделялась среди стаканов, фантиков и остатков еды, поэтому после пробуждения ее никто не увидел.

— Удобно жить с зельеваром, Гермиона, — заметил Гарри, принимая из рук Уизли флакон с лекарством.

— Очень... Спасибо, профессор.

— Вам предстоит ещё приготовить ужин и убраться в доме. Так что зелье я вам предоставил только с целью ускорить вашу работу, а не помочь избавиться от головной боли, которую вы сами себе заработали. Поднимайтесь! И да, у нас имеется две полноценных ванных комнаты. Советую вам их посетить, а то от вас несёт, как от стада разлагающихся соплохвостов.

Ребята приняли последнее замечание к сведению и стали потихоньку подниматься с пола и разбредаться по комнатам. Невилл и Симус первыми пошли в ванную, в то время как остальные начали разгребать бардак.

— О, Винки! Помоги нам с ковром. На нем столько пятен, — попросила Гермиона эльфа, который появился на кухне.

— Простите, мисс Грейнджер, но хозяин запретил помогать.

— И что, даже исключение не сделаешь?

— Не могу. Он строго-настрого запретил делать за вас домашнюю работу.

— Ну и вредный же он! — в сердцах сказала Гермиона и бросила в раковину тарелки, которые только чудом не разбились. — Сами справимся.

— Мисс Грейнджер, у вас есть палочка. Хозяин же не велел убираться без помощи магии, — хитро прищурился эльф и улыбнулся.

— Винки, ты гений! — Гермиона обняла домовика.

После этого работа пошла в разы быстрее. Они периодически менялись: кто-то мыл посуду, кто-то оттирал ковер, кто-то уходил в ванную, кто-то начал готовить ужин. Винки принес необходимые ингредиенты и предоставил их ребятам с неким сочувствием, а потом и вовсе испарился, пожелав удачи.

Уже сидя на кухне, чистые, приятно пахнущие, без головной боли, с чаем в руках, подростки ждали, когда приготовится в духовке курица, и разговаривали.

— Мне одной кажется, что вчера я видела Малфоя? — спросила Джинни.

— Ну так он вместе с нами сдавал зелья. Мы все его видели, — ответил Рон.

— Да нет же. Не в школе, а здесь. Он вчера сюда приходил.

— Джин, у тебя были галлюцинации от мартини. Я только сейчас поняла, насколько это напиток может быть опасным, — заметила Гермиона и улыбнулась.

— Ага, особенно если выпить бутылку почти залпом, да, Герм?

— Рональд, ты тоже выпил достаточно. Не делай из меня монстра!

— Вы все выпили достаточно, — сказал Северус, входя на кухню. — Смотрю, вы уже закончили?

— Все чисто, профессор. Ни следа вчерашней вечеринки. А кстати, вы не видели моего кота?

— Видел, он у меня в комнате. Спрятался от ваших издевательств.

— Эм... Что мы с ним сделали? — с толикой испуга спросила девушка, надеясь на хороший исход.

— Вы пытались трансфигурировать его в стакан. К слову, неудачно.

— Ха-ха-ха, волосатая кружка! А мы из нее пить не пытались? — слегка неуместно засмеялся Рон.

— Не вижу поводов для веселья, мистер Уизли. Ещё немного и вы бы убили живое существо. И тогда я думаю, что утро было бы не только похмельное, но ещё и трагичное.

— Слава Мерлину, что Крукс убежал, — сказала Гермиона, выдыхая и вставая, чтобы проверить курицу. — Вы голодный, профессор?

— Конечно, мисс Грейнджер, иначе зачем я столько ждал, пока вы что-то приготовите.

— Профессор, а вы сами умеете готовить? Ну там, яичницу или макароны с сыром? — полюбопытствовала Джинни, которая научилась вести себя со Снейпом более-менее непринужденно, в отличие от остальных.

— Умею, мисс Уизли. И яичницу, и макароны, и рыбу, и много чего ещё. Кулинария по своей сути очень похожа на зельеварение.

— Ух ты, если вы готовите так же, как режете ингредиенты для зелий, то я уже хочу на это посмотреть.

— Джинни, — шикнула на подругу Гермиона. И жестикулируя произнесла: "Не надо".

— Как-нибудь предоставлю вам такую возможность, мисс Уизли, — равнодушно ответил Северус и опёрся на кухонную столешницу.

— Буду ждать. Кстати, профессор, рассудите нас. Вчера здесь был Малфой или нет?

— Да что здесь мог делать слизеринский принц? Мы же уже решили, что просто перебрали с алкоголем, — ответил Рон.

— Был, мисс Уизли. Он приходил ко мне.

— Правда? — Гермиона посмотрела на профессора с удивлением.

— Правда.

— Ну хотя бы мы были не настолько пьяными, чтобы видеть глюцинации, — констатировала Джинни.

Ребята продолжали общаться, Северус иногда отвечал им на вопросы, но как только Грейнджер положила ему ужин, он взял его и, тихо сказав ей, что у него ещё есть работа, ушел на второй этаж, оставив подростков наедине.

***

Компания разошлась ближе к двенадцати ночи, договорившись ещё раз встретиться через пару-тройку недель. Многие планировали потратить оставшийся месяц каникул на настоящий отдых. Кто-то собирался на море, кто-то на экскурсии, кто-то на чемпионат по квиддичу, кто-то просто хотел посвятить немного времени себе и своим близким. После войны и судорожной подготовки к экзаменам многим не хватало спокойной, мирной, человеческой жизни и все по возможности решили ее себе устроить. Гермиона тоже хотела бы съездить куда-то отдохнуть, да хотя бы банально выбраться из дома на какое-нибудь английское побережье. Недаром они живут на большом острове! Но ей было даже страшно заикнуться об этом профессору, не то чтобы броситься его уговоривать.

Быстро приготовившись ко сну, лёжа в кровати и ожидая Снейпа, она погрузилась в мысли о выходных в лесу, с палаткой, шашлыками и купанием в реке или океане. По-хорошему, от палаток ее воротило с тех пор, как они бродили по лесам в поисках крестражей, но Гермиона была уверена, что в других обстоятельствах и с иным посылом отдых на природе пошел бы ей на пользу и не вызвал бы дурных ассоциаций. Но кто она такая, чтобы проверять!

Она почти погрузилась в полудрему, когда в спальню вихрем ворвался профессор. Он был чем-то взвинчен и с трудом сдерживал порывы агрессии, но все же от одного взгляда на мирно лежащую Грейнджер он умудрился потушить внутри себя пламя ярости, вызванное последним телефонным разговором с пациентом.

— Профессор, ложитесь спать. Уже поздно. Все проблемы можно решить завтра. Мне очень нужна ваша магия! И да, уверена, ничего непоправимого у вас не произошло.

— Да вы что? — сыронизировал Снейп. — А если я скажу, что поссорился со своим любовником, вы останетесь того же мнения о времени и месте решения проблемы?

— Оу... Постойте, у вас был любовник?

— Представьте себе. Или вы думали, что я полный одиночка?

— Нет, не думала, но... Хотя, постойте...думала. Так я все же была права? — Гермиона села на постели и опустила руки на одеяло. Не хотелось в момент такого разговора пропускать движения мужчины. Он решил поделиться с ней такой сокровенной тайной, тем более в период сложных отношений с партнёром. Она готова его поддержать, раз уж большего для него она сделать не могла.

— Грейнджер, вы же сами записали меня в геи и даже могли привести доказательства. Так зачем же сейчас вам нужны мои подтверждения?

— Просто это как-то неожиданно. Я до последнего сомневалась, что вы можете спать с мужчинами.

— Вас что-то не устраивает?

— Нет, конечно, нет... Это ваша жизнь, и я в принципе понимаю, почему вы выбрали свой пол, но все равно трудно ассоциировать вас с теми, кого обычно называют голубыми.

— А я, по-вашему, должен носить женское белье, красить ногти и заплетать косички? — Снейп расстегнул пару верхних пуговиц рубашки, что давили на горло, и продолжил стоять напротив кровати.

— Не думаю, что они так себя ведут.

— А как они, по-вашему, себя ведут, мисс Грейнджер? — ему нравилось ее смущать. Румянец и смятение, что появлялись на лице девчонки, были истинным весельем для скучающего профессора.

— Ну не знаю. Я с ними никогда не сталкивалась. Они ведь такие же, как и мы, только в постели ведут себя иначе.

— Вы стесняетесь говорить? — он приподнял брови, с любопытством интересуясь, что же скажет Гермиона дальше. Она же что-то прокряхтела, сглотнула и неоднозначно пожала плечами.

— Ничего я не стесняюсь, просто закроем эту тему. Я уже поняла, что вы любите в постели мальчиков. Лучше расскажите, почему вы поругались с партнёром? Надеюсь, это не из-за меня? И да, если вы хотите с ним встретиться, то я могу с лёгкостью закрыться у себя в комнате с заглушающими и предоставить вам личное пространство. Наверняка вам это нужно. Заодно и расслабитесь, и отношения с мужчиной наладите, — она сама толком не поняла, откуда у нее столько мыслей по поводу Снейпа и его второй половинки. И на удивление, после подтверждения его нестандартной ориентации она не почувствовала обиду, что он всегда будет отстранён от нее. В голове уже сформировалась картинка, как они живут втроем или даже вчетвертом (с возлюбленными с обоих сторон), а по вечерам обмениваются магией, делятся личными проблемами, советуются, обсуждают постельные дела. Только ее не прельщала идея быть единственной женщиной на троих, очевидно, очень занятых мужчин в доме, но на крайний случай был Винки. Да, точно, можно создать неплохой такой дом с двумя семьями и жить вполне счастливо.

— Грейнджер, вы вообще меня слышите? — прикрикнул волшебник на девушку, что мыслями улетела уже куда-то в другую реальность.

— Можете повторить? Я задумалась.

— Наверняка уже придумали долгую и счастливую жизнь мне и себе.

— Оставьте легиллименцию при себе, профессор, и лучше повторите, что вы сказали. Я больше не буду отвлекаться , — ей действительно было любопытно узнать, что же случилось в отношениях Снейпа и загадочного второго мужчины, поэтому она сконцентрировалась на волшебнике перед собой и принялась внимательно слушать. Северус же на предположение девушки о легиллименции фыркнул и чуть ли не закатил глаза. "И без чтения ее мыслей понятно, о чем она думала".

— Готовы помочь мне в моих любовных делах? — Снейп ехидно поднял уголки губ.

— Если смогу, то да, — Гермиона активно закивала. — Правда, опять-таки повторюсь, я мало чего знаю об отношениях геев, так что...

— Поверьте, тут нечего понимать. Один мужчина возбуждается при виде другого, потом они занимаются сексом, а после убеждают друг друга, что могут делать это на постоянной основе под эгидой громкого слова "Любовь".

— А вам слово любовь противно на генетическом уровне, я помню. Тогда ваши отношения с партнёром держались на взаимном возбуждении, а после нашего с вами ритуала и эта часть отпала? Если да, то неудобная ситуация получилась.

Северус как-то неопределенно посмотрел на девушку, с минуту раздумывал, а потом резко подошёл к кровати, касаясь коленями края основания. Он стоял почти рядом с Гермионой, а она во все глаза смотрела на его фигуру и пыталась придумать решение его проблемы. Но Снейпу ее вмешательство было не нужно, у него был свой план по вмешательству в ее личное пространство. Решив про себя, что проучить девчонку все же стоит, он еле заметно кивнул сам себе и в мгновение сократил между собой и Грейнджер расстояние. Девушка не успела даже что-то сказать, когда он сел на ее половину кровати и сразу же властно, с силой и явным доминированием поцеловал ее в губы. Гермиона замычала что-то неопределенное, а потом почувствовала магию, что перетекала к ней через поцелуй. Тонкие губы профессора были мягкими и не вызывали отвращения, они сминали все на своем пути, хоть и с толикой ласки и нежности. Раскрытая ладонь Снейпа плотно зафиксировала ей голову и слегка притягивала ее к нему. Грейнджер не хотела продолжать поцелуй и попыталась отстраниться от профессора, но он углубил его и ловко оказался прямо между ног девушки. Северус накрыл ее своим телом. Матрас издал характерный чуть хрустящий звук, а Гермиона почему-то покорно развела ноги в стороны и даже приобняла ими торс мужчины.

Все ее нутро кричало, что не надо так сильно сближаться с профессором, что она любит Рона и сейчас (хоть и не по своей инициативе) изменяет ему. Но в тоже время она почувствовала острую необходимость в Снейпе, его касаниях рук и губ, его дыхании и весе, его запахе. Два противоречивых чувствах боролись в ней, пока язык профессора беспрепятственно проникал в ее рот и исследовал изнутри в прямом смысле этого слова. Сам же Северус окончательно потерял тормоза. Он решил поцеловать девчонку только с целью проучить, может, даже напугать напором и слишком "взрослым" поведением, а в итоге оказался заложником своих эмоций. Ему хотелось ее целовать и исследовать части ее тела, ощущать шелк волос в ладонях, ловить придыхания, но в тоже время он понимал, что это бессмысленно и глупо. Больше всего его удивило, что Грейнджер не особо-то и сопротивлялась, а наоборот, даже побуждала его продолжать. Когда ее бедра обхватили его торс и слегка сдавили, Северус готов был поклясться, что потеряет рассудок и трахнет девчонку без слов и возражений.

Здравый смысл просил остановиться, а организм, подстегиваемый магией и долгожданным воссоединением как душ, так и тел, вопил продолжать. Снейп чувствовал, как тело девушки под ним буквально горело изнутри, как увеличился поток магии, что переходил из его тела в ее, какую мощь он почувствовал во всех своих конечностях, видимо, для того, чтобы закончить начатое. Но он сумел себя остановить. Не в его правилах поддаваться желаниям. Поэтому он прервал сладкий и такой запретный поцелуй с Гермионой и на согнутых в локтях руках слегка отстранился от ее лица. Девушка тяжело дышала и во все глаза смотрела в лицо мужчины.

— Теперь, мисс Грейнджер, у вас не должно быть вопросов о моей ориентации. Я думаю, что четко дал понять, кого предпочитаю в постели. И если поцелуй вам не доказательство, то ощутите всю степень моего возбуждения, — он плотно прижался к ней пахом и слегка потерся о ее спальные шорты. Гермиона попыталась свести ноги и выбраться из-под профессора, но он перехватил ее руки и крепко удержал их на месте. — Я не из тех, кто будет спать с мужчинами. Все ваши аргументы в пользу мысли, что я голубой, неверно поняты и плохо связаны. Хотя я не удивлен. Вы никогда не могли четко выстроить логические цепочки.

— Пустите! — сказала Гермиона и дернула руками.

— Ну уж нет. Вы дослушаете меня до конца, — ее губы были так близко от его, а злость, что отражалась на ее лице, только сильнее заводила Северуса, но в противовес эмоциям, он выдал вполне разумное, по своим меркам, заявление, в которое не верил. — Моя сексуальная жизнь вас не касается и больше не смейте совать в нее свой любопытный нос. Если все же захотите более личного к себе отношения, то вам только стоит меня об этом попросить. Поверьте, я могу доставить удовольствие. В противном случае, не выводите меня из себя, иначе я правда, не спрашивая разрешения, изнасилую вас и никто, слышите, никто, даже Дамблдор не скажет мне и слово поперек. Вы принадлежите мне на магическом уровне и этим все сказано, — он отпустил ее руки и поднялся на колени. Гермиона тут же приняла сидячее положение.

— Вы обещали ко мне не приставать, а в итоге ваши слова — лишь пустой звук!

— Вы первая влезли в мою личную жизнь. Все взаимно.

— Я хотела понять, как жить с вами, потому что если бы вы действительно оказались геем, то я бы сделала все, чтобы ваша жизнь была полноценной! Может, для вас забота о близком человеке и пустой звук, но для меня — нет! И да, я считаю вас близким человеком, — Гермиона злилась на выходку профессора, но внутри ей было обидно, что он ни во что не ставит ее чувства и эмоции. Реши он продолжить поцелуй и перейти к активным действиям, девушка бы не стала сопротивляться, потому что что-то внутри нее хотело продолжения и полной близости с этим волшебником. Однако реальность и настоящие, правильные чувства, не давали ей перешагнуть эту грань так же, как легко профессор выстраивал между ними границы.

— Вы правы, мне плевать, — констатировал Снейп и хотел было встать, но на секунду пошатнулся от звонкой пощёчины, что совершенно неожиданно прилетела ему от Гермионы. След ладони отпечатался на левой щеке и мужчина инстинктивно потёр это место, чтобы снять жжение.

— Мерзавец, — произнесла девушка, прижимая руку к груди. Ударить Снейпа было чревато, но он лишь сверкнул в ее сторону глазами и никак не ответил.

Он ушел в душ. Вода была ему необходима, чтобы остудить тело и мысли. Грейнджер высказала, что считает его близким человеком. Немыслимо. Хотя почему же? Он догадывался, что девчонка интересовалась его личной жизнью не просто так, а с подсознательным желанием помочь или поддержать. Но ему, ровно как и в детстве, было сложно принять заботу и внимание со стороны других людей. Сейчас же, получив подтверждение мотивам Гермионы, он стоял под холодным душем и пытался снять возбуждение, которое накатило сильной волной и никак не хотело спадать. Снейп впервые со дня заключения ритуала понял, что желает эту девчонку так же сильно, как в свое время желал Лили. Грейнджер рождала в его душе нежные порывы, но он продолжал настойчиво их душить, чтобы, не дай Мерлин, не разрушить корочку черствого бессердечного сухаря. И все к чему? Чтобы и ему, и ей было от этого плохо? Наверное, да.

Он вышел из ванной в спальных штанах, без футболки и с завязанными в хвостик волосами. Северус никогда не позволял Гермионе видеть его по-настоящему домашним, таким, каким он всегда хотел быть: открытым, честным перед самим собой и естественным. Сейчас этим видом хотелось ее позлить и одновременно на подсознательном уровне раскрыться, чтобы она приняла его таким, какой он есть. Но вот только он ступил за порог душевой, как заметил перевернутую вверх дном постель и мрачно пустую комнату. "Она обиделась и ушла. Молодец, Северус, проучил девчонку. Оно тебе было нужно?".

Никогда раньше Снейп не ощущал такого острого желания извиниться. Даже когда обозвал Лили грязнокровкой, он не хотел просить прощения, потому что был уверен в своей правоте. Но сейчас это чувство абсолютной уверенности пошатнулось, и Северус, призвав тапочки, прислушался к себе, как к владельцу дома, и понял, что девчонка сидит на кухне. Туда он и отправился.

Гермиона бросилась вон из спальни сразу же, как профессор скрылся за дверью ванной комнаты. Она не хотела видеть его лицемерное и насмехающееся выражение лица, не хотела вдыхать его аромат, когда он ляжет в их общую постель, не хотела прикасаться к его теплой коже, зная, что ей может быть доступна не только его ладонь, но и спина, и грудь, и бедра, и все-все-все... Но зачем? Ее собственное возбуждение стучало внизу живота и затуманивало рассудок, раздражало и не давало сидеть на месте. Гермиона не впервые сталкивалась с такой реакцией организма на мужчин. У нее был не самый удачный, но все же опыт с Виктором после Святочного бала и тогда она даже испугалась липкости, что образовалась у нее между ног, а когда он ее поцеловал, то она и вовсе еле устояла на месте от сильного головокружения. Тогда они с Крамом не зашли далеко (Гермиона сбежала, испугавшись напора молодого человека и его отчаянного желания забраться к ней под юбку), но сейчас со Снейпом она готова была на все. "Ну или почти на все, если бы он это самое все не испортил!". Девушка не хотела признаваться, что впервые она не испугалась близости и захотела быть рядом со злым и противным профессором зельеварения. Она отчаянно заедала свое неудовлетворение остатками торта с прошедшей вечеринки и старалась думать о друзьях. Но все было напрасно. Организм продолжал воспламеняться даже от банального ерзания по стулу, невинных мыслей о Хогвартсе и экзамене по зельеварению. Это жутко бесило! "Можно же думать и о других вещах, Гермиона!" А потом на кухню зашёл Снейп, весь такой уютный и важный, что хотелось во второй раз за день залепить ему пощечину.

— Мисс Грейнджер, пойдёмте спать. Двадцать минут назад вы ругались на меня, что я ещё работал, а не отдавал вам магию, — он облокотился плечом на дверной косяк и сложил руки на груди.

— Я больше не хочу спать. Можете идти один, — ответила Гермиона и с остервенением сунула в рот ложку торта.

— Помогает?

— Что?

— Сладкое... от нервов, — Снейп кивнул на тарелку перед девушкой.

— Пока вы не пришли, помогало. А теперь вы и эту радость у меня отобрали.

— Я ничего у вас не отбирал, Грейнджер. И не иронизируйте. Ничего особенного не произошло, а пощечину я вам уже простил.

— Ну спасибо, — с отвращением проговорила Гермиона. — Теперь-то точно можно пойти спать, — она вскочила со стула, резко накрыла торт картонной упаковкой, жёстко и невербально отлеветировала его в холодильник, а в придачу зашвырнула ложку куда-то в сторону плиты. "Полегчало". Девушка сделала пару вдохов и выдохов, пытаясь сохранить самообладание.

— Мисс Грейнджер, признаю, что поступил по отношению к вашему личному пространству неправильно. Давайте только не будем устраивать сцен.

— Сцен? — окончательно взвинтилась Гермиона, уже плохо контролируя как свои слова, так и действия. — Какое к черту личное пространство? Оно есть только у вас! На меня и мои чувства вам всегда было плевать. Вы все время меня унижаете, оскорбляете, низводите мои попытки наладить с вами взаимоотношения до того уровня, что мне хочется вас проклясть! Каждое мое желание стать к вам ближе, попытаться поддержать, вытянуть вас из раковины, в которой вы живёте, открыть глаза, что вы теперь не один, заканчиваются угрозами! Разве я этого заслуживаю, профессор?! Тогда уж скажите мне, чего вы хотите, как нам наладить совместный быт, потому что я уже запуталась в вашем поведении! В один день вы вроде бы счастливый, добрый и даже заботливый, а в другой — противный сыч, плюющийся ядом и метающий молнии. А ведь мы договаривались, что будем видеть друг в друге тех людей, какими мы на самом деле являемся, а не тех, кем мы привыкли друг друга видеть. Раз уж вас это не устраивает, то предлагаю максимально ограничить общение и даже не стараться делать вид, что мы друг другу небезразличны!

— Как хотите, я спать, — сказал Снейп и развернулся по направлению к лестнице. Гермиона сперва опешила от такого поведения, но потом пришла в себя и прошла вслед за профессором.

— Я вас ненавижу! — она кинула в него подушку, которая прилетела прямо Северусу в голову. Он обернулся. — Вы как были отвратительным, противным, злобным человеком, так им и остались! Зря только я поверила, что вы могли быть добрым и способным хотя бы на джентльменские поступки. Я лучше умру, чем приму от вас помощь. Мне больше не нужна ваша магия!

А вот это был уже ультиматум, и что-то подсказывало Северусу, что Грейнджер действительно сделает так, как говорит. Он и ушел из кухни только для того, чтобы разозлить девушку окончательно, чтобы она выплеснула все эмоции и потом уже успокоилась. Сама. Северус успокаивать кого бы то ни было никогда не умел. Но сейчас, стоило признать, он и правда вел себя как сволочь. Гермиона ему доверилась, а он в очередной раз похоронил всё совместное будущее под слоем ненависти, которую и разгрести-то теперь будет сложно.

— Грейнджер, прекратите орать и вести себя как гарпия. Это во-первых. Во-вторых, я уже признал, что повел себя с вами не лучшим образом и нарушил обещание. Не стоило мне вас целовать назло.

— Поцелуй ничего не значил! Он был хорошим, и я бы не оттолкнула вас, даже зная, что это неправильно. Но вы обидели меня своими мыслями. Это большая разница!

— Я не привык, когда ко мне в постель лезут посторонние, мисс Грейнджер. Я и к вам-то в своей жизни не привык, а вы как плющ заполняете каждую сферу моей жизни и все пытаетесь разнюхать. Для меня это слишком.

— Ну знаете ли, может, мне вообще уйти? Ах нет, подождите... Это не получится, потому что вы выпросили меня у Воландеморта! И продолжаете считать меня своей собственностью, которая готова подчиняться и подстраиваться под ваши капризы!

— А вы ведь хотите продолжения, — спокойно сказал Снейп. Он заметил, что лицо девушки красное не от злости и крика, а от неудовлетворения. Вдобавок ко всему, она переминалась с ноги на ногу, что тоже говорило о ее возбуждённости. "Хотя, может, и от злости тоже".

—Что? — опешила девушка. — О чем вы? — "Черт бы побрал профессора, когда он стоит тут весь такой загадочный, с голым торсом и этой дурацкой резинкой на волосах! Ненавижу. Почему я на него так реагирую?!"

— О том, что вы хотите прикоснуться ко мне. Я вас возбуждаю.

— Неправда!

— Правда, Грейнджер. И вас это пугает, — Северус сделал пару шагов к ней. — Могу обрадовать, в возникших ощущениях нет вашей вины. Это магия. Она просит воссоединиться. Кусочек брачного обета усиливает вашу тягу ко мне.

— Такого раньше не было. И я не хочу вас касаться. Вы мне противны, — Гермиона презрительно окинула его взглядом и отступила, чтобы не улавливать носом такой дурманящий аромат корицы и имбиря.

— Вы злитесь и имеете на это полное право. Но будьте честны перед собой. Я, в свою очередь, ещё раз прошу у вас прощения за тот поступок в комнате. Я не хотел вас обидеть.

— Врете. Вы всегда хотите меня обидеть. Это ваш стиль. И пожалуйста, прикройтесь хоть чем-нибудь. Мне невыносимо смотреть на вашу грудь, — Гермиона кинула ему покрывало с дивана. Снейп его поймал, но накидывать на плечи не стал.

— Я хотел вас проучить, чтобы вы не лезли в мою личную жизнь. Грейнджер, мне тяжело с вами, и вы это знаете. Давайте не будем обижаться на слова, сказанные со злости.

— Не беспокойтесь, я больше не буду лезть в ваши дела. Я все сказала. Уходите и плюйтесь ядом на кого-нибудь другого.

— Не уйду. Я вам нужен, — Северус скрутил покрывало жгутом и резко забросил его за спину девушки, которая как бы попала в силки. Он приблизил ее к своему телу. — Перестаньте обижаться. За последние тридцать минут я попросил прощения больше, чем за всю свою жизнь. Разве это для вас ничего не значит? — Мужчина так пристально на нее посмотрел, что Гермионе нечего было возразить. Она выставила перед собой руки, предотвращая дальнейшее сближение и хмурилась. — Сделайте то, что хотели: ударьте меня, покричите, дотроньтесь. Я не буду возражать.

— Зачем вы в очередной раз играете передо мной роль? Зачем вначале обижаете меня, а потом превращаетесь в покладистого пёсика, который готов и поиграть, и поласкаться?

— Начнем с того, что я не играю роли и я не пёс. А во-вторых, я часто забываю, насколько вы важны в моей жизни и что в этом мире есть человек, которому я не безразличен.

— Это вы обо мне? — градус напряжённости потихоньку сходил на нет. Гермиона уже не кричала и не злилась, просто хмурилась и старалась выкинуть из головы желание прикоснуться к профессору. Он же в очередной раз пытался с ней сблизиться и загладить ошибки, сделанные сгоряча и в угоду дурацким привычкам быть единоличником.

— О вас, Грейнджер. Вы нужны мне так же, как я нужен вам. Просто совместная с вами жизнь выводит меня из себя чаще, чем все предыдущие годы службы у двух величайших волшебников современности. Мне действительно трудно понять заботу, настоящую дружбу, любовь и прочие нормальные для людей чувства. Но я стараюсь учиться, а порой теряю себя за проблемами и новой обстановкой жизни.

— Но как быть мне? Я не могу подстраиваться под ваше настроение. У меня тоже есть чувства.

— Не спорю и не прошу подстраиваться, просто понять. Скажите лучше, каким вы меня видите, и, может быть, тогда нам станет проще друг с другом? — Снейп продолжал удерживать девушку в кольце из покрывала и стоять очень близко к ней. Гермиона уже не сопротивлялась, да и по-хорошему окончательно запуталась в мотивах профессора.

— Вы действительно хотите это знать?

— Да, — решительно ответил он и чуть склонил к ней голову.

— Вы нужны мне самим собой. Не злым и угрюмым профессором, а тем человеком, каким вы сами себя ощущаете. Я хочу быть вам подругой, с которой вы сможете поделиться проблемами или успехами. Хочу, чтобы мы были на равных, чтобы вы принимали мою поддержку, может, прислушивались, делились со мной знаниями, чтобы мы были близкими людьми друг для друга. Профессор, эти два месяца с вами были лёгкими, но все равно отстранёнными. Я не чувствую себя рядом с вами как дома, хотя должна, ведь мы до конца дней связаны. Я стараюсь наводить между нами мосты, а вы все равно их разводите, потому что вам некомфортно. Но ведь у нас должны быть отношения, мы оба в них нуждаемся. Мы не сможем навсегда остаться профессором и ученицей, да и война уже позади. Давайте начнем все заново? Только действительно заново, а не как в прошлый раз, когда после разговора по душам мы согласно кивнули и продолжили жить так же, как жили и до него.

— Хорошо, Грейнджер. Давайте станем друзьями, но я не могу гарантировать, что раскроюсь перед вами так быстро, как вам хочется.

— Я этого и не жду. Просто пообещайте уважать меня и мои чувства.

— Обещаю.

— Будем надеяться, что эти слова хоть что-то для вас значат.

— Грейнджер, я уже извинился за поцелуй и тот напор, с которым я бросился доказывать вам свою ориентацию. Поверьте, я уже пожалел о той идее.

— Удивительно, — иронично ответила девушка и посмотрела на Снейпа снизу вверх. — Почему вы спустились ко мне без футболки? Раньше вы всегда выходили из ванной полностью одетым.

— Хотел вас позлить. Вы смущаетесь, когда видите что-то, что не входит в вашу норму морали. Ну и мне нравится ходить без футболки. Именно это для меня вполне естественно.

— Но вы всегда спали в ней...

— Грейнджер, в первую ночь вы и так с трудом легли ко мне в постель. Уверен, если бы я ходил перед вами в одних штанах, то вы бы убежали к себе в комнату и ни под каким предлогом не решились бы оттуда выйти. Да и показывать вам свой привычный быт я не хотел.

— Так вам нравится ходить вот так? — Гермиона покрутила головой, очерчивая его торс.

— Да, но только в пределах спальни. Грейнджер, сюртук и рубашка — это только рабочая одежда и дома мне в ней некомфортно. Разве ваши друзья постоянно разгуливают в джинсах?

— Нет...

— Прикоснитесь, ваша магия этого просит, — сказал Северус, видя, как девушка осматривает его грудь беглым взглядом.

— Отпустите, я пойду к себе в комнату, — ответила Гермиона. "Я не хочу его трогать. Мне это не нужно".

— Магия не даст вам уснуть. Удовлетворите свое желание. В этом нет ничего зазорного.

— Я не хочу. У меня нет никаких желаний, — продолжала сопротивляться девушка, не решаясь силой вырваться из захвата профессора.

— Не врите телу, оно не успокоится, пока не получит разрядку. Ну же, я не кусаюсь и обещаю держать руки при себе.

— Хорошо, — согласилась Гермиона. — Только уберите покрывало.

Снейп с секунду раздумывал, а потом отбросил ткань куда-то всторону. Грейнджер продолжала стоять перед ним, он видел ее тяжёлое дыхание и мечущийся взгляд по его фигуре. Северус развел руки в стороны, как бы приглашая девушку сделать то, о чем он говорил и, подтверждая тем самым свои слова, что он ее не тронет.

Гермиона собиралась с мыслями и прислушивалась к своим ощущениям. Дотронуться до профессора хотелось до трясучки, но вот какое-то дурацкое стеснение и неуверенность в действиях одолели девушу, и она не могла пошевелить конечностями. Снейп подтолкнул ее к действиям: он на несколько миллиметров подвинулся к ней ближе, всем своим видом говоря: "Вот он я, бери меня, я мягкий и податливый." Ещё и эти разведённые руки, что так и манили в объятия. Гермиона сдалась.

Она чуть нервно, вспотевшей ладонью, не смотря Снейпу в глаза, потянулась к его груди, так же часто взымающейся от дыхания, как и у нее самой. Те несколько сантиметров, что она преодолевала до его тела, показались ей пыткой. Он вроде бы стоял так близко, но в то же время так далеко, что ей было никогда не очутиться с ним рядом. Все же ощутив теплую, гладкую плоть под пальцами и вздрогнув от разряда магии, что вихрем пронеслась по ее телу, она рвано выдохнула и закусила губу. Ноготочком она прошлась от его ключицы до горла, а потом спустилась к солнечному сплетению. Ее касания были лёгкими и невесомыми, но такими приятными, что Снейп сам готов был расплавиться от них. Приятные ощущения дополнялись теплом магии, что пульсировала в нем с такой силой, что могла с лёгкостью устроить разрушительный выброс. Он громко сглотнул ком в горле, а Гермиона словно вышла из транса. Девушка резко оторвала руку от тела профессора и румянец, что прежде красным полем застилал ее щеки, разлился насыщенным красным соком по всему ее лицу и шее. Северус же, когда потерял с ней связь, приопустил голову, чтобы посмотреть на студентку.

— Не останавливайся, Гермиона, — он аккуратно взял ее кисть в свою и приложил чуть ниже области сердца. — Это реальность. Я здесь, рядом с тобой, обычный человек, теплый и безобидный. Мы нужны друг другу, — волшебник говорил так тихо, что его голос казался небесным искушением. Грейнджер не могла устоять, особенно когда этим голосом он произносил ее имя.

Его ладони были прохладнее ее. Она четко это ощущала тыльной стороной руки. Его сердце стучало в бешенном ритме. Гермиона высвободила кисть из захвата длинных пальцев и с чуть большей уверенностью продолжила свое маленькое исследование профессорского тела. Девушка водила ладонью по его торсу, то поднимаясь к шее, то опускаясь к животу. Пару раз рука проходила прямо по линии его спальных штанов, и тогда Гермиона ловила резкий выдох Снейпа и его легкое подрагивание.
Ей хотелось закрыть глаза и отдаться во власть ощущений, но она себе не позволяла этого делать. Ее пальцы чувствовали каждый сантиметр его кожи: мягкой, теплой, живой и почти мраморно белой. В нескольких местах она почувствовала тонкие шрамы, которые были искусно то ли зашиты, то ли залечены. Она никогда прежде их не видела, да и по-хорошему, она никогда и не разглядывала Снейпа так, как сейчас, но она была уверена, что повторит это путешествие и обязательно спросит о каждом дефекте на теле волшебника. Его грудь была массивной, плечи угловатыми, талия квадратной, как у любого мужчины, но было в его фигуре что-то необычное. Только вот это что-то Гермиона никак не могла для себя определить. Она видела и Рона, и Гарри, и Виктора, и Невилла, и братьев Уизли без футболок, поэтому мужские фигуры с порослью волос на груди и ниже не были для нее неизведанными объектами. Но... "Снейп всю жизнь ассоциировался с холодностью и закрытостью. Многие бы хотели посмотреть, что у него под мантией и сюртуком. Может, потому что я сейчас могу видеть и ощущать этот запретный плод, он и кажется мне необычайно другим: новым, интересным и абсолютно исключительным?".

Пока Грейнджер думала о чем-то своем, Северус же внимательно следил за ее движениями. Девчонка вела себя, будто на первом его уроке по зельям: все хотела рассмотреть, потрогать и запомнить. "Не вспоминай, что она твоя ученица!" — подсказал мозг. И правда, школьные сравнения сейчас были абсолютно неуместны, особенно когда Снейп был готов собрать Грейнджер в охапку и унести в спальню, чтобы показать, насколько добрым, отзывчивым и заботливым он может быть в постели. Но самообладание было вышколено годами в разы лучше, чем ежесекундные порывы желания, поэтому он не поддался искушению. Он ловил каждое прикосновение, что дарила ему Гермиона.

— Чувствуешь? — Северус провел пальцем по ее шее. Она слегка выгнулась и прикрыла глаза, будто кошка. — Это магия дарит нам наслаждение, — он переместил ладонь ей под подбородок и приподнял ее голову. Гермиона уже смотрела на него раскрытыми глазами. Она заметила, как зрачки профессора расширялись и сужались, а пелена, что затмила его взор, одухотворяла. Опять это соединение взглядами и опять та искра, что была порождена не волшебством, а их нутром, отчаянно нуждающемся в объединении. Снейп хотел что-то сказать, чтобы остановить Грейнджер и все же уйти спать, но вместо этого, попав в плен ее милого лица, лишь наклонился и второй раз за вечер поцеловал.

В этот момент не было спешки, силы, грубости, власти. Северус источал мужество вперемешку с мягкостью и лаской, такой, казалось бы, несвойственной. Когда его губы накрыли ее, он не постеснялся напора и провел языком по припухшей нижней губе девушки, а сам обхватил ее одной рукой за талию, а другой — за щеку. Гермиона не сопротивлялась и охотно разрешила его губам хозяйничать. Ей было хорошо. Умелые и в тоже время спокойные действия профессора раслабляли и разгоняли кровь в венах. Она ловила его кроткие вздохи, когда он захватывал в своей плен то верхнюю, то нижнюю губу и, явно наслаждаясь неторопливым процессом, посасывал их. Его большой палец поглаживал где-то за ухом Гермионы, от чего толпа мурашек окончательно добила ее эмоциональные пороги, и девушка не заметила, как заплакала.

Северус почувствовал соленый привкус поцелуя и тут же отстранился, хоть и не выпуская из своих объятий студентку.

— Гермиона?

Девушка подняла на него взгляд и растерялась. Как теперь смотреть ему в глаза после того, что они сделали, и как сказать ему, что ей все безумно понравилось? Будь в ней больше духа в этот момент, то она бы прервала все его расспросы напористым поцелуем собственной инициативы, но так как она до сих пор не понимала, как вести себя с этим волшебником и как держать равновесие на его эмоциональных качелях, то она молча, со слезами на глазах, переминалась с ноги на ногу, но все ещё радуясь, что тепло его тела не покидало ее.

— Пойдем наверх, — сказал Северус. Ему не хотелось расспрашивать причин, по которым девушка решила заплакать. Это было сейчас лишним.

Гермиона покорно кивнула. Она ожидала, что он развернется и уйдет, как обычно и делал всегда после фраз "Пора спать" или "Пойдёмте в кровать", но сегодня был явно необычный день. Снейп видел, что девушка ищет его прикосновений, что она не желает отстраняться (иначе зачем она так плотно вжалась руками ему в поясницу), поэтому он просто перехватил ее за запястье и повел на второй этаж. Грейнджер охотно следовала за ним, но как только они оказались в разворошенной комнате, то аура чего-то несбыточного, нереально-волшебного, что витала между ними в гостиной, испарилась. На ее место пришла атмосфера разрухи и прошлых ссор. Северусу пришлось отпустить девушку, потерять с ней связь, чтобы несколькими взмахами палочки убрать беспорядок и вернуть все вещи на места. В спальне не осталось и следа от истерики обиженной женщины, как и следа резко возникшей между парой страсти. Момент был окончательно упущен и это понимали оба. Хотя оба так же знали, что дальше положенного они не зайдут, потому что просто не готовы (морально, а не физически). Гермиона, поправив и так опрятную футболку, молча легла на кровать и с головой укрылась одеялом. Северус не стал акцентировать внимание на поведении девушки. Он прекрасно понимал, сколько диких мыслей витали в ее голове и как тяжело ей было рассортировать свои эмоции и чувства по знакомым полочкам. Мужчина лишь погасил свет в комнате и занял место рядом с Грейнджер.

Она долго лежала без какого-либо движения, потом стала елозить по кровати и гнездиться. Кровать казалась жёсткой, а любое положение — неудобным. Гермиона громко вздохнула, когда сон, который вот-вот должен был ее настигнуть, испарился безвозвратно, а мозг опять стал концентрироваться на воспоминаниях о тепле профессорского тела. Она хотела пустить себе Аваду в висок, чтобы перестать мучиться от противоречий и абсурдности происходящего. Ладно, раньше она просто ночевала в кровати Снейпа из-за необходимости обмена магией, но теперь она считала эту комнату единственным местом, где ей хорошо с ним. С чёртовым профессором Хогвартса! Она лежит и хочет его прикосновений и поцелуев! Хочет так сильно, что и думать ни о чем другом не может!
Гермиона в сердцах стукнула руками поверх одеяла и перевернулась на бок. Потом опять вздохнула и поняла, что дальше это продолжаться не может.

— Профессор? — тихо позвала девушка, проверяя, спит ли он.

— Да, Грейнджер, — ответил Снейп, поворачиваясь к ней. Ему тоже не спалось. Фамилия, что прозвучала из его уст, резанула слух, и Гермиона даже было подумала дать по тормозам с просьбой, но она макушкой чувствовала волшебника позади и понимала, что притвориться спящей уже не выйдет. Он все равно вытянет из нее, зачем она его позвала.

— Профессор... Не могли бы вы меня обнять? — куда-то в подушку проговорила Гермиона.

Северус ее прекрасно расслышал в полной тишине ночной комнаты. Он приподнялся на локте и придвинулся к девушке без лишних вопросов. Грейнджер чуть напряглась, как только рука мужчины проползла у неё по животу и властно потянула назад, но потом она отпустила себя и поежилась в объятьях волшебника. Спиной девушка чувствовала его грудь, затылком — дыхание, ступнями — икры. Он был максимально близко к ней и это одновременно дарило наслаждение и обескураживало. Гермиона поудобнее устроилась в объятиях Снейпа, подвинулась чуть назад, чтобы ощущать его полностью, и поняла, что профессор сам страдает от возбуждения. Его пах отчётливо упирался ей в копчик.

— Грейнджер, лежите спокойно, — послышался его голос над ухом, когда она ещё раз поерзала.

— Простите.

— Что вам ещё нужно? — беззлобно спросил он, чуть поглаживая ее живот через ткань футболки. Она под его руками съеживалась, втягивала живот и явно закусывала губу. — Вы страдаете от перевозбуждения?

— Угу. Не получается успокоиться. Я все время думаю о вас.

— Отпустите себя. Как только вы дойдете до разрядки, все ваши нервы ослабнут и вы сможете уснуть. Помастурбируйте. Уверен, вам не потребуется много времени.

Гермиона не шелохнулась, в то время, как Снейп говорил на полном серьёзе и даже чуть отодвинулся от нее, давая девушке пространство для маневров.

— Нет, профессор, можете меня обнять. Вы мне нужны. Просто будьте рядом.

Северус вновь оказался вплотную к Грейнджер.

—Ты не сможешь просто отлежаться, Гермиона. Возбуждение никуда не уйдет, наша магия подпитывает это чувство. Не сопротивляйся ему.

— Я не хочу... — она охнула, когда он случайно задел один из ее сосков, что бесстыдно торчали под футболкой.

— Вы никогда не мастурбировали ранее? — спросил Северус, заглядывая ей в лицо.

— Никогда рядом с другими людьми, — с придыханием ответила Гермиона.

— Я могу уйти.

— Нет, — она вцепилась в его руку. — Не надо, без вас мне ещё тяжелее.

— Хорошо, — Северус лег обратно и просунул вторую руку под телом девчонки так, чтобы полностью ее обхватить. Гермиона и не сопротивлялась. Чем плотнее были объятия, тем лучше и сильнее были ее ощущения.

Девушка стала расслабляться в его руках, изредка она все же продолжала вздрагивать от движений профессора сзади. Снейп же, выдержав тактическую паузу, дав время Гермионе освоиться в своих руках, без предупреждения принялся одной рукой массировать ее правый сосок. Он просто прикоснулся к нему пальцами, слегка сдавил и чуть крутанул. Девушка неожиданно для себя вскрикнула, вся сжалась, а потом застонала. Северус было подумал, что Гермиона всего от одного не самого элегантного стимулирования пришла к разрядке, но оказался неправ.

— Что вы делаете? — хрипло спросила она.

— Помогаю тебе. Ты должна кончить, иначе не уснешь и магия измучает тебя... и меня в придачу.

— Не надо мне помогать.

— Гермиона, у тебя был шанс сделать все самой. А теперь позволь это сделать мне. Просто расслабься и доверься. Я не сделаю больно, обещаю.

— Я стесняюсь, — призналась она и накрыла свою грудь ладонями.

— Все, что произойдет этой ночью, останется только в этой комнате и только в пределах ночных огней. Наутро ты и не вспомнишь, что дала мне довести тебя до оргазма, — низким тембром проговорил Снейп, будто заманивая в свои сети. — Это будет приятно. Положи верхнюю ногу мне на бедро. Давай же.

Гермиона с минуту думала над его предложением. Она примерно представляла, что он мог с ней сделать и в какой-то степени желала этого, но... У нее не нашлось этих самых "но". Ни одного... И она скованно закинула ногу к нему на бедро. Северус же мысленно поапплодировал решительности девчонки (он все же думал, что она будет стоять на своем до самого конца) и получил полный доступ к ее телу. Уже более настойчиво и по-хозяйски, хоть и сохраняя умеренность и аккуратность в действиях, мужчина одной рукой забрался к ней под футболку и принялся перекатывать сосок, будто мягкий и податливый шарик, а не одну из самых чувствительных зон женского тела. Вторая же рука медленно подобралась к кромке ее шорт. Северус провел пальцами по коже внизу живота, что вызвало у Гермионы рой мурашек и дико будоражащие ощущения. Она уже тихо постанывала, а когда Снейп посмотрел на ее профиль, то увидел, что ее глаза полуприкрыты, а ртом девчонка судорожно ловила воздух. А ведь он даже не добрался до самого главного ее места. "Она кончит от двух прикосновений к клитору. Абсолютно неопытная и с неимоверной самоотдачей", — заметил мужчина, когда медленно проник ей под резинку спальных шортиков и оказался ладонью на ее лобке.

Горячая плоть манила продолжать двигаться к центру наслаждения. Когда Северус пальцами пощекотал ее половые губы, девушка в полный голос застонала, а потом закусила губу. Вновь. Он следил за ее лицом и ее реакцией. Это было для него оборотной прекрасной стороной секса. Видеть истинное наслаждение в изгибе губ, подрагивании век — вот что было ценно в близости, а не банальное соприкосновение интимных мест. Но он хотел увидеть, как она будет дрожать, как будут искажаться ее черты, когда она наконец дойдет до долгожданной разрядки. Поэтому он бросил дразнить ее вокруг клитора и дотронулся до влажной плоти. Гермиона тут же инстинктивно качнула тазом, задевая и его возбуждение. Собой Северус займётся позже, девушка была важнее, особенно когда она почти молила о продолжении. Не вслух, конечно, но действиями, причмокиваниями, вздохами и стонами. Он желал дать ей то, что было необходимо, поэтому он переместил ладонь поверх ее лобка так, чтобы пальцами можно было одновременно стимулировать клитор и щекотать сам вход. Снейп собрал средним пальцем всю выделившуюся смазку и размазал вокруг. Указательным и большим пальцами он захватил в плен напряжённый комок плоти и стал круговыми движениями массировать.

Гермиона в его руках задыхалась. Воздуха в лёгких не хватало, мысли разбегались по дальним углам и в голове отчётливо стучал молоток, отбивая ритм сердца. Перед глазами была чернота, захваченная ощущениями безумного блаженства. Когда профессор коснулся ее клитора, она готова была взвизгнуть и сжаться от того, как сильно ее пронзила волна электрического тока вперемешку с дрожью. А когда он проник пальцем в нее, чуть раздвигая стенки и хлюпая в естественной смазке, девушка ещё сильнее залилась румянцем и окончательно перестала контролировать себя. Ей было хорошо, и плевать в чьих руках.

Северус видел, что Гермиона плавала на грани, но никак не хотела приходить к разрядке. Будь у него больше места для действий, то он уже давно бы заставил ее содрогаться в посторгазменных конвульсиях. Ему никогда не нравилось использовать пальцы для достижения результата, он предпочитал язык или сразу член, но сейчас были другие обстоятельства. Когда он пальцем вошёл в девчонку, а ее стенки плотно обволокли его, он готов был сам кончить только от того, насколько она была тугая и влажная. Не нужно было быть умным, чтобы понимать, что Гермиона никогда не имела ни с кем близости. "Она доверилась тебе, потому что у нее не было выбора. Не льсти себе!" — подсказало подсознание, но Снейп его проигнорировал. Он был сосредоточен на действиях, что совершали его пальцы с эрогенными зонами девушки.

— Ты же хочешь этого, Гермиона, — прошептал Северус, чтобы ускорить процесс разрядки. — Позволь себе получить удовольствие. Дай инстинктам волю, — она стонала в ответ на каждую его фразу и всё сильнее подмахивала бедрами в такт его движениям в ней. Девчонка даже сама начала насаживаться на его палец, желая, по-видимому, ощутить его как можно глубже. — Ещё немного... Давай, девочка. Кончи для меня... Я хочу видеть, как тебе хорошо...

Это была последняя фраза, которая подвела Гермиону к яркой и эффектной разрядке. Стенки влагалища начали сокращаться, выталкивая пальцы Снейпа, выделяя ещё больше смазки. Сама же Грейнджер чуть изогнулась и протяжно застонала, цепляясь руками за одеяло.

— Умница, Гермиона, — в окончание похвалил Снейп, высвобождая одну руку из-под девушки, а второй все ещё поглаживая ее клитор для более продолжительного оргазма. Он знал, что действия вкупе с подбадриванием интимными словечками доводят девушек до головокружения, и в очередной раз подтвердил это правило.

Как только тело успокоилось, сердце стало замедлять свой ход, а в голове прояснилось, Грейнджер разлепила глаза.

— Спасибо, профессор. Это было... невероятно...

— Обращайтесь, Грейнджер, — в полушутливом тоне ответил Снейп, вновь переходя на официальную форму общения. Он откинул одеяло и поднялся на ноги.

— Вы куда? — недоуменно поинтересовалась девушка, следя взглядом за мужчиной.

— Приму холодный душ.

— Зачем? — успела спросить Гермиона, но потом заметила явно выпирающее из штанов профессора возбуждение. — Я могу вам чем-то помочь? — непонятно зачем добавила девушка.

—Нет. Я сам справлюсь. Спите, Грейнджер. Вы устали, — и он вновь скрылся за дверью ванной, чтобы самому снять напряжение текущей ночи и получить какую-никакую разрядку.