Глава 12: Спаси и сохрани

Они зашли в палату вслед за колдомедиком. Помещение было небольшим, где основную площадь занимала койка и несколько стульев для посетителей. На них как раз сидели Молли Уизли, Билл и Джордж. Как только Гермиона увидела их сгорбившиеся над койкой спины, красные глаза матери семейства и ласковые поглаживания одеяла больного, она еле сдержала всхлип. По щекам текли слезы, попадая на губы, стекая ниже, давая выход накатившим эмоциям и переживаниям. Тяжелее всего было смотреть на Артура. Под больничным белым покрывалом с пепельным лицом он, тяжело признавать, был похож на покойника. Его руки лежали вдоль тела и переодически вздрагивали — единственное, что сообщало присутствующим о том, что этот волшебник еще жив.

— Это семья мистера Уизли, — пояснил Людвиг, указывая раскрытой ладонью на фигуры людей, что обернулись на вошедших.

— Спасибо, мы знакомы, — сухо проговорил Снейп и тут же подошел к телу Артура. — Показатели не менялись со дня поступления?

— Прыгают на несколько делений… Чаще всего после применения бытовых чар.

Северус несколько минут пристально разглядывал пациента со всех сторон, проверял рефлексы, реакции, состояние кожи и внутренних органов посредством каких-то хитрых заклинаний, а потом, неожиданно для всех, громко обратился к семье Уизли, что молча и без возражений наблюдали за его действиями:

— Мне нужно знать, что конкретно произошло с ним в мэноре, — и он посмотрел на детей Артура.

Билл и Джордж не посчитали нужным подниматься со своих мест, чтобы почтить присутствие бывшего профессора, а Молли так и вовсе залилась слезами, услышав напоминание о битве. Старший сын ласково погладил ее по спине и поднял глаза на Снейпа.

— Вы собираетесь помогать, профессор?

— Нет, пришел посмеяться над вашим горем, — съязвил Северус. — Мистер Уизли, вы достаточно сообразительны, чтобы не задавать глупых вопросов, а четко и ясно отвечать на поставленные. Если вам дорога жизнь отца, разумеется.

— Вам здесь не рады, — проговорил Билл, обхватывая мать в попытке успокоить.

— Профессор, можно вас, — сказал Джордж и все же встал со стула, отходя к окну. — Простите брата. Мы все на нервах, а матери и вовсе трудно вспоминать тот день, так что я расскажу все, что видел.

На это Снейп молча и без издевок кивнул. Далее последовала вопросо-ответная форма диалога, из которой он узнал все, что хотел.

— Скажите, у отца есть хоть какие-то шансы? — с надеждой спросил Джордж, держа себя из последних сил в стойком виде.

— Мне пока трудно сказать, — ответил Снейп и заметил, как парень поник. — Мистер Уизли, все, что вы мне только что описали, по отдельности лечится. В случае с вашим отцом нет безысходности. Но на вашем месте я бы готовился к худшему.

— Когда он умрет? Ну… В смысле, когда ему уже нельзя будет помочь, если этого не сделаете вы?

— Через месяц, может позже.

— Спасибо за честность, профессор, — Джордж спрятал руки в карманы штанов и посмотрел на природу, залитую солнечным светом, в окне.

— Забирайте Молли и брата. Мне нужно провести окончательную диагностику, — Снейп кивнул в сторону людей у кровати. — И поддержите мать, потеря мужа может сильно ее подкосить. Вам она нужна живой и здоровой.

— Я вас понял, профессор, — парень натянуто улыбнулся и ушел к семье.

Уже через пять минут в помещении не было никого, кроме самого Снейпа и Грейнджер, что пряталась под чарами.

— Мне понадобится ваша помощь, мисс Грейнджер, — проговорил мужчина, вешая мантию на крючок и закатывая рукава рубашки. Он обернулся назад, дабы увидеть девчонку, но ее нигде не было. Северус, поджимая от недовольства губы, рукой развеял чары и заметил стоящую возле койки Артура Гермиону, которая не реагировала ни на его слова, ни на его действия. Она плакала и зажимала рукой рот, чтобы не застонать от невыносимой внутренней боли, вызванной чувством утраты близкого человека.

Снейп не стал ничего говорить, а лишь подошел к студентке и осторожно притянул ее голову к своей груди. За время жизни с Гермионой он понял одну простую вещь — он волен отталкивать кого угодно, ненавидеть, злиться и ругаться на кого угодно и сколько угодно, но с Грейнджер нужно было вести себя мягче и человечнее, нежели он привык. Поэтому Северус со спокойной душой, без отторжения обнял плачущую девушку, давая ей время выпустить всю боль по Артуру. Он прижимал ее к себе как родную, как дорогую возлюбленную, которой хочется безмолвно помочь. Он знал, она оценит этот жест, но при этом он не сделает себя открытым перед ней на все сто процентов. В нем останется неразгаданная для нее загадка, он не станет идти на поводу у любой ее истерики или сиюминутного желания, она не сможет управлять им, как это обычно делают женщины. Северус останется неприкосновенной холодной глыбой, которая умеет на время плавиться, когда того требуют обстоятельства.

— А теперь нам надо работать, Грейнджер. Вытирайте сопли и помогите мне, — сказал Снейп, когда девушка в его объятиях затихла.

Гермиона хлюпнула носом, смазала следы слез с щек и глянула на серьезного профессора, что уже обошел кровать с пациентом и стал стаскивать с него больничное покрывало.

— Что вы собираетесь делать? — спросила она, подходя ближе к кровати.

— Найти рану, что образовалась от Сектумсемпры и не заживает из-за какого-то темного заклинания, выпущенного Лестрейндж явно невербально.

— То есть вы даже не знаете, какое темное проклятие убивает Артура?

— У Беллатрисы был не самый обширный запас заклинаний, уверен, как только я его увижу, то смогу определить и подобрать контрзаклятие.

— Каким образом?

— Грейнджер! — рыкнул Снейп. — Я устал от ваших бесполезных вопросов! Мы только зря теряем время! Вы будете помогать?

— Буду, что от меня требуется? — покорно, но решительно ответила девушка.

— Вы увидите иллюзию тела мистера Уизли. Не пугайтесь, это всего лишь проекция, по которой мы сможем перемещаться. Я буду ее поддерживать, вы — искать источник кровотечения. Он должен быть небольшого размера и скорее всего где-то в труднодоступном месте. Как только увидите, скажите мне. Но ни в коем случае не прикасайтесь. Услышали меня? Ни при каких обстоятельствах не трогайте либо мертвые, либо пораженные ткани.

— А как их отличить?

— От темных заклинаний остается след. Чаще всего он темно-синий, иногда выглядит как черный едкий дым. Вы сразу его увидите.

— Что будет, если я случайно прикоснусь? — Гермиона хотела знать все риски.

— Не знаю, — честно ответил Северус. — Вы никогда не имели дело с темными чарами, а ваше ядро и вовсе обессилено. Темная магия может вас убить, но давайте мы не будем этого проверять.

— Хорошо. А что вы сделаете потом?

— Грейнджер, давайте действовать постепенно. Дай Мерлин, мы найдем рану до того, как у меня закончатся силы на поддержание иллюзии, — Гермиона было открыла рот, чтобы задать очередной вопрос, но Снейп не дал ей этого сделать. — Приступаем прямо сейчас, а дальше будем действовать по ситуации. Сейчас вы кладете руку на тело мистера Уизли, закрываете глаза и начинаете повторять за мной: "interiorem testam faciem».

Северусу стоило больших усилий перенести их обоих как бы в тело Уизли. Он вычитал это заклинание в одном из старых фолиантов в Малфой-мэноре еще около десяти лет назад, пару раз практиковал его на маглах в постоперационных блоках, пока те лежали без сознания, и всегда у него это получалось превосходно. Само заклинание было невероятно удобно и эффективно в помощи волшебникам, когда диагностические чары не выявляли видимых проблем, но требовало огромного магического ресурса. Сейчас же Снейп отвечал за двоих, и приходилось цепляться за реальность в разы крепче, чтобы не оставить их же сознания в этой самой иллюзии.

Гермиона, когда закрыла глаза, очутилась словно в компьютерной игре. Вокруг розовые двигающиеся человеческие ткани, вроде бы реалистичные, но все же как будто нарисованные. Окружение ее не испугало, после магии ритуала и увиденного ядра девушка понимала, что есть еще много всего неизведанного, что ей бы хотелось изучить и понять. Но сейчас на первом месте стояла жизнь Артура и задача — найти рану. Гермиона быстро огляделась и поняла, что находится где-то возле легких. Она сдела пару шагов и коснулась мягких тканей. Они были холодными, будто туман, и склизкими, словно кожа лягушки. Поежившись от этого не самого приятного ощущения, она двинулась вперед, как бы пролетая над всеми органами пострадавшего.

— Где мне искать, профессор? — выкрикнула девушка, ожидая получить подсказку.

— Ближе к брюшной области. Диагностические чары выявляли кровотечение именно там, — раздался голос Снейпа откуда-то сверху.

«Поняла», — мыслено ответила Гермиона и переместилась к кишкам. Она долго бродила там, раздвигала руками не самого лучшего вида органы, но не видела того, что бы могло кровоточить. Обойдя каждую складку, заглянув под каждый орган, она так и ничего не нашла.

— Тут все пусто, профессор! Органы серые, но целые.

— Ищите лучше. По-видимому, рана маленькая. Из нее должна меленькими ручейками идти кровь. Придерживайтесь правой стороны и поторопитесь!

— Легко говорить! Я стараюсь, — выкрикнула Гермиона. Ей нужно было выпустить пар.

Она продолжила поиски по второму кругу, пристально всматриваясь в любые странные детали. Органы и правда были сероватого цвета, как будто абсолютно безжизненные, и выискивать среди них темную дырочку раны было так же сложно, как искать фестрала счастливому волшебнику. Но Гермиона не сдавалась, и удача или упрямство и дотошность ее подхода к заданиям сделали свое дело. Она увидела рану, что была спрятана недалеко от почек. Из нее текла кровь, только вот цвет у нее был не алый и даже не красный, а такой же серый, как и все вокруг.

— Нашла, профессор! Правая почка!

— Хорошо. Не трогайте ее руками.

«И не собиралась», — подумала девушка и через мгновение она увидела Снейпа все в той же палате в Мунго, стоящего с закрытыми глазами и проговаривающего уже другое заклинание. Он выдернул ее из иллюзии и тем самым облегчил себе работу, избавившись от балласта в виде ее сознания. Сам же он в это время бросил все силы на вытягивание темного заклинания из тела Артура. Рана действительно оказалась от его же Сектумсемпры и закрепленная темномагической версией Петрификуса, что парализовало внутренние органы и не давало правильно циркулировать крови. От этого же посерели органы, а кровь в ране смешалась с остатками заклинания и лилась оттуда, как из единственного возможного места. Честно говоря, Северус никогда не сталкивался с подобным, но спасти Артура было для него принципиальной задачей. Он решил попробовать залечить рану стандартным Волнура Сонетном и ему даже показалось, что пораженное место стало затягиваться. Но это было недолгое улучшение. Снейп решил применить дополнительно и Эпискей, чтобы заткнуть кровотечение, но и это не дало особых результатов. Последней идеей, как развести два заклинания и поочередно залечить их, было пропустить зараженные клетки через себя и применить немного другие чары по типу того, что он использовал для заживления Сектумсемпры. «Никогда раньше не создавал заклинания спонтанно, но должно сработать!»

Гермиона наблюдала за напряженным профессором и ждала, когда все закончится. Она ничем не могла ему помочь, даже не знала, что он сейчас делает и сумеет ли спасти Артура. Ожидание было хуже смерти. Девушка металась взглядом с мистера Уизли на Снейпа. Вдруг, решив прикоснуться к руке больного, она заметила, как профессор всем телом задрожал, но шевелить губами, читая заклинания, не перестал. В следующую секунду она увидела магию, что потоками выходила из его ладоней и оживляла Артура: цвет его лица стал более насыщенным, румяным. Но вот улучшенные жизненные показатели мистера Уизли слишком дорого обходились самому Северусу. Из носа уже у него тонкой струйкой потекла кровь, размазываясь на губах, попадая на язык, окрашивая зубы. Гермиона не на шутку перепугалась, а лучшим решением, возникшим в ее голове, было прервать лечение, но, взвесив все за и против, она решила этого не делать. Она лишь тихо обратилась к профессору в надежде, что он ее услышит.

Снейп не слышал ее голоса, он боролся с темным заклинанием, что было в разы сильнее его. Он грешил на ослабленную объединением с Гермионой магию, но толку от этого было чуть, лишь злость на самого себя за слабость и невозможность помочь нуждающемуся. Если бы он не был вынужден поддерживать иллюзию, а лечил Артура из реальности, то процесс отнял бы меньше времени и сил, а так приходилось иметь дело с тем, что было единственным вариантом. Его выдернуло из иллюзии внезапно. Он даже пошатнулся на месте, когда неожиданно вместо органов перед его глазами оказалась Грейнджер и белоснежное покрывало больницы.

— Профессор, как вы? — обеспокоенно спросила Гермиона.

— Что? — хрипло отозвался он.

— У вас кровь, — и она указала пальцем на его лицо.

Снейп провел пальцами у себя под носом и почувствовал липкую жидкость.

— Все нормально. Мне нужен Людвиг, — отмахнулся Северус и, не оборачиваясь, вышел в коридор, где в ожидании чуда томилась семья Уизли. Гермиона бросилась вслед за профессором. Ее сердце подсказывало, что этот упрямый волшебник специально сказал ей, что все с ним хорошо, лишь бы не проявлять слабость и не признавать, что ему самому требуется помощь.

— Мистер Снейп, что там? — спросил Джордж, вскакивая со скамейки. Другие его родственники посмотрели на мужчину с надеждой, но как только заметили кровавые следы на его лице, то испуганно охнули.

— Где мистер Сакс? — успел произнести Северус прежде, чем в глазах потемнело, а ноги стали ватными. Если бы не Грейнджер, что выскочила из палаты, не скрываясь под исчезающими чарами, то он бы упал на пол и в дополнение ударился бы головой о стоящую рядом скамейку. Девушка поймала его и частично перевалила вес на себя, осторожно помогая ему сесть.

— Гермиона? — удивилась Молли.

— Срочно нужен колдомедик, — констатировала обеспокоенная девушка. Билл тут же бросился к стойке с медсестрами и уже через минуту к компании волшебников подошел Людвиг.

— Северус, — колдомедик помахал рукой перед лицом Снейпа, но тот слабо отреагировал. Тогда он призвал какой-то флакон и, открыв его, поднес к носу волшебника. Северус поморщился, но более-менее пришел в себя и приоткрыл глаза. — Северус, — повторил мистер Сакс и вновь похлопал перед лицом мужчины. — Что произошло?

— Я снял заклинание… — он закашлялся, — его нельзя сейчас трогать…

— Мы проверим на диагностике.

— Нет, — более-менее уверено ответил Снейп. — Никаких заклинаний на нем. Кровотечение до сих пор есть… Кх..кх… Через пару часов нужна операция.

— Понял тебя, Северус. Все подготовим. Скажи, где рана.

— Я сам буду оперировать, — Снейп попытался подняться, но слабость в конечностях не дала ему это сделать.

— Нет, ты еле сидишь! Ты уже нам помог.

— Людвиг, я начал — я и закончу.

— Дурацкий принцип, Северус, — фыркнул Людвиг. — На вот, вытри кровь, — он протянул ему платок.

— Я сама, — вклинилась Гермиона и забрала квадрат ткани.

— Не лезьте, Грейнджер, — Снейп отвернулся от девушки, когда та попыталась вытереть подтёки у него на лице.

— Давайте я вам помогу! — возразила девушка, но на волшебника это не подействовало. Он мотнул головой, настраивая зрение и пытаясь прийти в себя.

— Северус, так где рана? — еще раз спросил Людвиг.

— Правая почка, ближе к позвоночнику. Она меньше дюйма длиной, но… — Снейп оперся на скамейку и поднялся на ноги. — Я проведу опера… — в глазах опять потемнело, а последнее, что он слышал — встревоженное обращение к нему Гермионы.

***

— Гермиона, — обратилась миссис Уизли, заходя в палату, куда уложили Снейпа после потери сознания. Грейнджер оторвала голову от стены, опираясь на нее и сидя возле волшебника в кресле. Она сама чувствовала себя не очень хорошо (видимо, лечение Артура вытянуло все силы не только из профессора, но и из нее. Хотя это последнее, в общем-то, одно и тоже).

— Здравствуй, Молли, — девушка искренне улыбнулась. — Как там Артур? Операция уже закончилась?

— Да, — женщина придвинула табуретку и села. — Кровотечение остановили, давление понизили. Мистер Сакс сказал, что через пару дней Артур придет в себя.

— Это замечательная новость, — Грейнджер пуще прежнего улыбнулась, несмотря на слабость. — Я так рада, что с ним все будет хорошо.

— Милая, это я вас с мистером Снейпом должна благодарить. Если бы не вы, мы бы его потеряли.

— Неправда, Молли. Я тут не причем. Все сделал профессор.

— Рон сказал, что вы живете вместе?

— К сожалению.

— В этом нет ничего плохого, дорогая. Он непростой человек, но готов на самопожертвование. В этом я сегодня окончательно убедилась.

— Это его отличительная черта. Но жить с ним все равно порой очень сложно, — вздохнула девушка.

— Ты из-за него к нам не приходила?

— Нам нельзя покидать дом.

— Тогда как вы оказались здесь?

— Если честно, то это долгая история. Главное, что получилось спасти Артура. Я знала, что профессор единственный, кто сможет ему помочь. И он это тоже знал. Поэтому на предписания министерства можно было махнуть рукой ради жизни близкого человека.

— Не думаю, что мистер Снейп сделал бы это, если бы ты не попросила.

— В этом нет моей заслуги. Он чувствует ответственность за произошедшее в мэноре. А когда он узнал, что Артура задела Сектумсемпра, то и вовсе…

— Ты будешь с ним здесь? — спросила Молли.

— Да, пока он не придет в себя. Я не могу его оставить.

— Гермиона, я, наверное, скажу глупость, но возможно, ты сможешь изменить его жизнь в лучшую сторону. У него никогда не было друзей, а тем более и девушки под боком. Вы вынуждены жить вместе, может, это тот самый момент, когда ваша жизнь повернется на сто восемьдесят градусов и вы оба обретете ранее неизведанное счастье.

— Молли, я не люблю его и у меня есть другой молодой человек, — слегка недоуменно ответила девушка.

— Я говорю не о любви, а о дружбе. Мистер Снейп грубый и циничный, но умный и рассудительный. Гарри и Рон, да даже Невилл, Симус или Виктор более наивные и рассеянные…

— Ну так они еще мальчишки!

— Нет, это их характеры и взгляды на жизнь. Тебе с ними никогда не было по-особенному интересно. Они могут быть твоими друзьями, даже лучшими, но когда вы выйдете из Хогвартса, когда начнете жить обычной взрослой жизнью, где есть работа, другие знакомства, любовь и бытовая жизнь, вы поймете, насколько разные вы есть и как сложно сохранять общение с теми, с кем не о чем поговорить.

— Я не очень понимаю, к чему это все?

— К тому, Гермиона, что мой сын, конечно, любит тебя, но сможет ли он быть для тебя опорой во всем и сможет ли сделать тебя по-настоящему счастливой? Я за тебя переживаю, я вижу, как война вас всех изменила, но дальнейшая жизнь внесет коррективы, и я боюсь, что ты отдалишься от нас всех.

— Молли, я всегда буду с вами, и с Роном, и с Гарри, и с Джинни. Мне с вами хорошо.

— Уверена, что так и есть, но сегодня, когда ты поддерживала мистера Снейпа, я поняла, что он может оказаться для тебя тем самым интересным собеседником, к которому ты сможешь тянуться и у которого сможешь учиться. А главное — он может подставить плечо. С ним не тебе придется обо всем заботиться, а наоборот, с твоих плеч упадет ответственность, будь он возлюбленный или друг. Поверь, я знаю, о чем говорю. Я сама всю жизнь была главной во всем, как в семье, так и в дружбе. Мне не на кого было положиться. Не повторяй моих ошибок, — Молли дотронулась до колена Гермионы.

— У нас с ним общая магия, — выпалила девушка на одном дыхании. — Я на всю жизнь связана с профессором.

— Знаю, милая, — спокойно ответила миссис Уизли. — Мы же были в мэноре в день битвы, видели процесс ритуала, а потом ты пропала. Дамблдор все рассказал.

— Рон теперь тоже знает?

— Нет, только я. Альбус посчитал, что я смогу тебя поддержать, как мать.

— Вы правда считаете, что с профессором можно наладить отношения и что с ним я могу стать счастливой? Или все, что вы сказали, это попытка меня успокоить?

— Я сказала то, что действительно думаю, Гермиона. Я хочу видеть тебя счастливой. Если ты все же выберешь Рона, то я тоже буду безумно рада, но главное, чтобы ты была честна в первую очередь перед собой и своим сердцем. Ты навсегда останешься моей дочерью.

— Спасибо… Молли, насколько я буду бесчестной девушкой, если продолжу отношения с Роном, но не скажу ему о своей связи с профессором? Я же по сути буду жить с двумя мужчинами одновременно, — ей надо было знать ответ на этот вопрос хотя бы для того, чтобы успокоить свою совесть.

— Порой мальчишкам стоит не знать некоторые женские секреты. Будь откровенна с собой и сделай выбор. Мистер Снейп всегда останется твоей половиной, ведь у вас общая магия, а для волшебника это все равно, что суть жизни. А вот мой сын — это уже либо возлюбленный, либо друг. Тут ты можешь выбирать как поступить. Я уверена в одном — Рон тебя не бросит, даже если ты объяснишь ему всю ситуацию. Он останется с тобой, но вот в каких отношениях — решать только тебе.

***

— Можно? — постучался колдомедик, прежде чем войти в палату к Снейпу. Он не являлся официальным пациентом, а зная, что рядом с ним все время дежурит мисс Грейнджер, то мало ли, врач мог появиться не в самый подходящий момент. — Он приходил в себя?

— Да, сейчас спит, — ответила Гермиона.

— Хорошо. А как вы себя чувствуете?

— Нормально, а почему вы интересуетесь?

— Вы сидите тут уже несколько часов. Пойдите прогуляйтесь, подышите свежим воздухом. Снейп никуда не денется.

— Нет, спасибо. Я останусь здесь с ним.

— Удивительная вы девушка, мисс Грейнджер, — улыбнулся колдомедик и пожал плечами, пока накладывал диагностические на профессора.

— Почему? — недоуменно спросила Гермиона.

— Никогда раньше не видел, чтобы возле кровати Северуса сидели женщины, а в особенности такие молодые и красивые. Обычно до него никому нет дела, кроме Дамблдора.

— И часто он попадал в больницу, чтобы вы могли отследить, кто сидит возле его койки? — Гермиона почему-то начала раздражаться и защищать свою территорию. Она не любила, чтобы в ее личную жизнь лезли посторонние люди, да ещё и комментировали.

— Пока был Пожирателем — постоянно и всегда в критическом состоянии. Столько Круциатусов, сломанных костей и пролитой понапрасну крови, сколько перенес он, я не видел за всю свою карьеру. Удивительно, что он вообще жив и пытается помогать другим волшебникам.

— Он знал, что делает. И сегодня тоже.

— Уверен, это правда, иначе бы я его не допустил к осмотру моих пациентов. В способностях Северуса я не сомневаюсь, и они часто оказываются незаменимыми. Но все равно удивительно, что вы здесь. Если не ошибаюсь, вы ещё не закончили Хогвартс?

— Последний курс, и вы все равно меня отсюда не выгоните, — Гермиона сложила руки на груди и откинула со лба прядь волос.

— Упаси Мерлин, я и не собирался, — хохотнул колдомедик. — Уж лучше вы, чем Дамблдор.

— И часто возле постели профессора сидят другие мужчины? — с явным подтекстом спросила девушка.

— Не знаю, но мужчин в его окружении в разы больше, чем женщин, и многие из них к нему явно неровно дышат.

— Что вы имеете ввиду?

— Он же Пожиратель, мисс Грейнджер, — улыбнулся колдомедик. — Среди ему подобных очень много сильных и амбициозных... Он сейчас проснется.

Снейп и правда разлепил глаза и потёр их ладонью, стирая остатки сновидений. Правда последнее, что запомнило его сознание, это силуэт Артура и кромешная темнота.

— Профессор, — обратилась к нему Гермиона. — Как вы себя чувствуете?

— Прекрасно. Я выспался без посторонних, — манерно съязвил волшебник, даже не смотря на девушку.

— Поздравляю, Снейп, отличная работа, — мистер Сакс пожал коллеге руку в знак признательности. — Мистер Уизли будет жить. Мы зашили рану и сняли компрессию с мозга. Через пару дней должен прийти в себя.

— Я хочу на него взглянуть.

— Тебе лучше ещё отдохнуть. Ты потратил слишком много энергии.

— Профессор, давайте вернёмся домой, — попросила Гермиона, встревая в разговор и проглатывая язвительную реплику мужчины, что была пущена в ее адрес.

— Грейнджер, мы здесь по вашей просьбе, или вы забыли?

— Я прекрасно помню, но мистер Сакс прав, вы потратили всю энергию на помощь Артуру, и я тоже чувствую себя не лучшим образом.

Снейп поджал губы. «Долбанная связь».

— Мы зайдём к мистеру Уизли, я его осмотрю и тогда мы вернёмся домой. И никаких возражений! — Северус скинул с себя одеяло и встал на ноги. Голова не кружилась, в глазах не темнело, но тело казалось ватным и в тоже время нереально тяжёлым. Он сделал пару шагов по направлению к двери и услышал вздох Грейнджер за спиной. — И не надо злиться, мисс Грейнджер.

— Это все равно бесполезно, — тихо огрызнулась девушка и поплелась за профессором.

Они зашли в палату мистера Уизли и Северус тут же принялся накладывать диагностические чары. Показатели оказались намного лучше того, что Снейп ожидал. Он удовлетворённо кивнул.

— Мистер Снейп, спасибо вам, — сказал Билл и протянул руку для рукопожатия.
Северус проигнорировал это жест, как и ещё одну благодарственную реплику миссис Уизли.

— Людвиг, как только он придет в себя, дай мне знать.

— Хорошо, — ответил мистер Сакс, когда волшебник выходил в коридор, а потом аппарировал вместе с Грейнджер домой.

***

Дни шли своим чередом. Мистер Уизли пришел в себя, но не так, как все ожидали. Он отошёл от комы спустя три недели с момента операции и после ещё двух вмешательств Снейпа в его здоровье. По итогу Артур все ещё оставался в больнице под наблюдением колдомедиков, но исправно шел на поправку, окружённый любовью и вниманием детей и жены.

Гермиона со Снейпом продолжали жить вместе и по отдельности работать. К Грейнджер каждый день стали приходить сокурсники, причем иногда в полном составе, и они всей компанией готовились к экзаменам, что должны были наступить уже через неделю. Порой, спускаясь со второго этажа, чтобы банально что-нибудь съесть, Северус находил полный бедлам в гостиной, где в хаотичном порядке были разложены пергаменты, учебники, перья и чернила, а студенты усердно что-то записывали, советовались и спорили. Однажды он не удержался и в привычной для себя манере высказался, что не верит, будто бы совместное обучение поможет им написать экзамены на оценку даже "Выше ожидаемого", не то что на "Превосходно", но был встречен недовольными взглядами, как со стороны Гермионы, так и ее друзей, которые за несколько недель пребывания в его доме адаптировались к его присутствию где-то по близости и не испытывали детского ужаса от его внезапных появлений.

В день первого экзамена Гермиона была сама не своя. Она не спала всю ночь, отказалась от завтрака и выглядела не то чтобы взволнованной, но потерянной и рассеянной. Северус пытался как-то ее поддержать, даже устроил завтрак в постель, но этот жест не был оценён девушкой. Она лишь отмахнулась от него и ушла в ванную собираться.
Добрались до Хогвартса они не через привычный камин, а при помощи аппарации, потому что Грейнджер попросила дать ей время прогуляться и подышать свежим воздухом перед экзаменами, ну а Северус не стал сопротивляться и молча сделал так, как она просила. Однако пока они шли по парку, залитому солнечным светом, окружённые разными видами деревьев с зелёными кронами, в недрах которых сладко щебетали птицы, Снейп не выдержал обет молчания и обратился к девушке.

— Мисс Грейнджер, кому-кому, а вам переживать из-за предстоящего тестирования стоит меньше всего. Уверен, что профессор Стебель поставит вам высшую оценку, даже если вы перепутаете горшки Мандрагоры и Тюлика Костного.

— Я боюсь, что что-то не повторила, — как-то обречённо произнесла девушка.

— Вы перечитали столько учебников, что такой исход мало вероятен. Гербология — не сложный предмет, а ваши знания явно превосходят школьную программу. Просто поверьте в себя.

— Легко сказать...

— И легко сделать.

— Спасибо за поддержку, — ласково ответила Гермиона. — Вы же будете рядом?

— Не за что. Конечно, рядом. Как будто я могу от вас куда-то деться.

— Не начинайте, профессор.

Снейп чуть приподнял уголки губ и пропустил девушку вперед, когда они зашли на территорию теплиц. На улице уже были выставлены столы, растения, принадлежности для садоводства и вскопаны грядки. Не успела Гермиона сдрейфить и поддаться чувству несвойственной ей (тем более от учебы) паники, как профессор подтолкнул ее сзади. Она чуть было не упала, сумев удержать равновесие, и обернулась, чтобы выругаться, но Снейпа уже нигде не было.

— Могли бы быть и повежливее, — проговорила девушка в пустоту, зная, что он ее прекрасно слышит.

— Гермиона! — воскликнула Джинни и поманила подругу рукой.

Только очутившись в окружении друзей и в знакомой обстановке, со смешками хоть и немногочисленных однокурсников, она почувствовала себя снова обычным счастливым подростком, а заявления друзей, что она будет лучшей, кто напишет экзамены, даже несмотря на полугодовое отсутствие в школе, придали девушке сил, а душа хотела вырваться на свободу и вздохнуть полной сущностью, ощутив лёгкость и уверенность. Отдаленно от всех, не разделяя всеобщего веселья, стоял Драко Малфой. Он выглядел в разы лучше, чем на школьном собрании в начале лета, но все равно в его образе читалась некая загнанность. Все те же атрибуты богатой жизни, те же платиновые шелковистые волосы, тот же прожигающий и презрительный взгляд, но почему-то вся фигура парня говорила, что он не готов социализироваться, лишь оборонять свое личное пространство. Да никто и не пытался у него его отобрать. Гермиона подумала, что было бы хорошо поговорить с Драко, ну или хотя бы позволить это сделать Снейпу (что было бы одно и то же, учитывая связь), но окружающая обстановка явно не располагала к беседам. Девушка была уверена, что Малфою после войны нужна поддержка близких людей не меньше, чем ей самой. Только вот она смогла обрести стабильность и более-менее покой только после откровений с профессором и с друзьями, а кто был у парня? Никого. «Дамблдор вряд ли заботится о Драко так же, как до этого делали его родители».

— Прошу всех подойти, — объявила профессор Стебель и студенты разбрелись по столам, пожелав друг другу удачи. — Перед вами пергамент с вопросами, — ведьма взмахнула палочкой и перед каждым учеником появился тест. — На ответы даётся двадцать минут, после чего вы сдаете работы мне и берете практическое задание. На него у вас уже час. Если испытаете затруднения, то подходите ко мне, и я пытаюсь вам помочь в пределах допустимого. Всем все понятно?

— Да, — почти хором ответили ребята и преступили к выполнению заданий.

— Удачи, мисс Грейнджер, — прошептал Снейп над ухом девушки. Она прижала ухо к плечу от волны дрожи, что возникла благодаря теплому воздуху лёгких профессора.

— Спасибо, — тихо откликнулась девушка. — Только не стойте за спиной. Мне тяжело сосредоточиться.

— Я вас смущаю? — все тем же низким шепотом продолжил Северус, явно испытывая терпение и стойкость Гермионы.

— Вы меня отвлекаете. К чему эти шутки?

— Отвечайте на вопросы теста. Они элементарные.

— Наверное, вы знаете ответ на каждый из них, — констатировала девушка.

— Конечно, и вы тоже. Разомните свой мозг на элементарных заданиях. На зельях таких поблажек Слизнорт вам не устроит. Это я гарантирую.

— Отлично замотивировали.

— Грейнджер, чем быстрее решите тест, тем больше времени у вас будет на диалог тет-а-тет с растением. Поверьте, там задание будет сложнее. Так вы приступите?

— Ну не я же с вами разговариваю! — чуть громче, чем ожидалось, ответила Гермиона и подняла глаза на профессор Стебель. Она жестом сделала ей замечание вести себя тише и продолжила приводить в порядок растения на лужайке. — Не отвелекайте меня. Я работаю.

— И не планировал, — ответил Снейп и отошёл от ученицы. Она облегчённо расслабилась и принялась бегать глазами по заданиям теста.

Вопросы и правда оказались лёгкими. По крайней мере, Гермиона не заметила, как дошла до последнего номера, когда пергамент закончился. Она оглянулась на друзей, что с явным мыслительным процессом выписывали пером формулы взаимодействий растений с окружающей средой и выявляли вещества тех или иных организмов. Грейнджер удовлетворённо потерла ладони о бедра, разминая пальцы и убирая накатившее волнение перед вторым заданием.

— Отнесите пергамент профессору Стебель, — опять раздался голос Снейпа над ухом девушки.

— Перестаньте так делать! — шепнула Гермиона. — Меня это пугает. Я же не вижу вас. Все равно что с призраком разговариваю.

— А вы не забывайте, что идёт экзамен. Вы тратите время на бесполезное разглядывание окружающих вас дураков с гриффиндорского факультета.

— Тут ещё есть и Драко с Полумной. Они не с Гриффиндора, если вы забыли, — тихо парировала девушка, собирая листы пергамента в стопку.

— Не придирайтесь к словам, мисс Грейнджер. И да, возьмите Лютик Вессерий для второго задания. С ним у вас будет меньше мороки.

— С каких пор вы мне помогаете?

— У меня дома дела. Чем быстрее вы напишете экзамен, тем быстрее мы вернемся, — легко ответил Снейп, ступая за Гермионой, что уже шла к столу Стебель.

— Вы уже все выполнили? — удивлённо спросила декан Пуффендуя.

— Да, профессор. Могу я приступить к следующему заданию?

— Конечно, конечно... Выбирайте растение. Раз уж вы первая закончили тест, — женщина улыбнулась и отряхнула руки от земли. — Так какой вам нравится больше?

— Лютик Вессерий, — ответила Гермиона.

— Хорошо. Тогда берите горшок. Вам нужно пересадить его ростки в землю теплицы и выделить из корней все лечебные вещества. Приступайте.

Девушка утвердительно кивнула, забрала горшок с Лютиком и вернулась за свой стол.

— Даже не думайте, что я послушалась вашего совета, — буркнула Гермиона.

— Нет, вы что... Вы все сделали сами, — съязвил Снейп. — Справитесь за сорок минут.

— Что, простите?

— Давайте, Грейнджер, нельзя тратить на пересадку все отведенное профессором время. Это могут позволить себе только ваши друзья.

— Хватит их унижать. Они не такие дураки, как вы думаете, или вы мстите за то, что мы своими спорами и беспорядком в гостиной не давали вам последние две недели работать?

— Не берите на себя так много, Грейнджер. Мне не за что мстить. Просто сдайте экзамен.

— Ну да, вам же домой не терпится. А я то уже было подумала, что вы обо мне так своеобразно заботитесь, что помогли выбрать самое лёгкое растение. Что ж, я в очередной раз в вас ошиблась, — Гермиона принялась аккуратно отрезать ножницами старые побеги Лютика, чтобы в новую землю посадить молодое и сильное растение.

Снейп перестал донимать ее разговорами и больше не мешал сдавать экзамен, но девушка чувствовала его присутствие за спиной и от этого не могла нормально расслабиться и погрузиться в работу с головой, как она обычно делала всегда в Хогвартсе. Однако экзамен она закончила с завидной быстротой. Когда она позвала профессора Стебль на проверку ее посадки, то ребята только начинали вытряхивать из горшков свои экземпляры. Даже Невилл, который всегда считался чуть ли не экспертом в гербологии и был любимчиком Стебль, делал все размеренно и часто задумывался. «Он так и не пришел в себя после нападения Нагайны».
Девушка махнула рукой на прощание своим друзьям. Уже послезавтра они опять встретятся, чтобы сдать трансфигурацию. Гермиона и Снейп вернулись домой из Хогвартса почти сразу после окончания экзамена, по пути зайдя в Сладкое королевство по просьбе Грейнджер и купив там целый бисквитный торт. Дома же она сразу настояла на обеде и чаепитии. Северус посчитал нужным составить ей компанию, но как только они съели по кусочку торта, обмолвившись лишь несколькими фразами об экзамене и встрече с Дамблдором, мужчина ушел в свой кабинет и не выходил оттуда вплоть до поздней ночи. Она не дождалась его, а заснула крепким сном после стрессового дня. Снейп лег с ней рядом и по-хозяйски вытянул ее ладонь из-под ее же живота, чтобы передать ей магию и силы. Она нуждалась в подпитке, а волшебник в прикосновениях. С каждым днём Гермиона для него становилась роднее и ближе. Он уже стал чувствовать одиночество, когда девушка уделяла все свое время школьным друзьям, а его сторонилась. Границы, что они оба выстроили, не собирались ломаться, а Снейп не хотел на них давить, потому что не мог ответить себе: «Нужна ли Гермиона ему целиком и полностью или он не готов делиться с ней его же независимостью».

***

Остальная часть экзаменов прошла менее напряжённо и более расслаблено, чем первый. Транфигурация, ЗОТИ, чары, уход за магическими существами и даже нумерология казались Гермионе благословением, а не экзаменами как таковыми. Она окончательно вернулась в среду, где чувствовала себя комфортно и непринужденно, а вечное дыхание профессора Снейпа за спиной больше не напрягало, а наоборот, дарило силы и поддерживало. Она говорила себе: «Он рядом, и если что, я могу просить у него помощи», — и это было для нее чем-то непривычным, но уже давно устоявшимся и надёжным. Она не одна, он позади, как страж. Правда, за все экзамены, кроме зельеварения, девушка не обращалась к нему за помощью.

На зельеварении случилась патовая ситуация. Гермиона напрочь забыла точную формулировку рецепта и не могла понять, после трёх круговых помешивании в правую сторону нужно добавлять чешую землеморок или крылья летучки? Она нутром ощущала, как Снейп злорадствует позади, но принципиально молчит. Ну а девушка принципиально не просила помощи. Гермиона заметила за собой, что большая часть ее действий с зельем была более размеренной и выверенной, словно она варит эти настойки всю свою сознательную жизнь по несколько штук на дню, но на память это не распространялось. «Увы». Она была уверена, что рецепт плавал на поверхности ее памяти, но что-то в мозгу будто переклинило и ингредиенты не хотели собираться в цельный и упорядоченный список.

— Профессор, мне нужна ваша помощь, — шепнула девушка куда-то в сторону, не зная точно, с какой стороны стоял Снейп.

— Да вы что, — приторно удивился он. — Я уж думал, когда вы перестанете портить зелье и обратитесь.

— Вы поможете?

— А оно вам надо?

— Очень.

— Может, одна удовлетворительная оценка не помешает вам в успеваемости? Зато будет заслуженно.

— Не хотите помогать, так бы и сказали. Ваше злорадство я и дома могу послушать.

— Правда? А если я скажу, что даже под моим руководством вы не смогли бы правильно сварить Перечное зелье?

— Причем тут Перечное зелье? У меня задание с Жидким ростом.

— Я прекрасно это помню, Грейнджер. Только вот вы забыли, что структура человека лучше работает с тонкой органической материей, которая растворяется в кислоте без остатка.

— Эм... — Гермиона призадумалась. Снейп явно на что-то намекал, вот только определить, на что именно... «Почему нельзя сказать прямо. Чертов шпион! Погодите-ка». — Спасибо, — шепнула она и улыбнулась. Крылья летучки растворяются без остатка при добавлении к ним белковой кислоты. Так и варят Перцовое целье. Снейп редкий засранец, но все же может помочь в своеобразной манере.

— Еще пять градусов и вы тут устроите потоп, Грейнджер. Следите за котлом, — произнес Северус.

Гермиона тут же убавила температуру под котлом и помешала зелье, которое дальше сварилось без изъянов. Слизнорт принял готовый экземпляр с улыбкой и отпустил девушку, сказав, что надеется на высший результат у такой великолепной ученицы. Неприкрытая лесть резанула девушку по ушам, но она сделала вид, что ничего не заметила и покинула кабинет.

— Мы можем подождать ребят, профессор? Или у вас опять неотложные дела? — спросила Гермиона, усаживаясь на каменную скамейку неподалеку от лужайки в замке. Тут они договорились встретиться с одногруппниками.

— Планируете отмечать очередной бесполезно оконченный этап жизни?

— А вы, я погляжу, оптимист, профессор?

— Просто подметил очевидное, — он сложил руки на груди, стоя напротив.

— Так мы можем подождать?

— Можем. Какие у вас дальнейшие планы?

— Ребята согласились посидеть у меня, чтобы не тащить вас в Косой переулок в какой-нибудь бар.

— Зря, я бы согласился выпить, но не за ваши оценки.

— Не сомневаюсь. Поэтому Симус достал пару бутылок магловского мартини и обычного огневиски. Так и быть, я сделаю вам коктейль.

— Коктейли для женщин, я предпочитаю неразбавленный алкоголь. Ну это так, чтобы вы знали.

— Учту, кстати о мужских напитках. Я планировала пригласить Драко с нами.

— Не думаю, что он согласится.

— Я тоже, поэтому хотела попросить вас его уговорить. Он вас послушает.

— Это почему же?

— Вы его единственная семья. Уверена, он будет рад поговорить с вами и, раз дело на то пошло, то и выпить. Драко выглядит потерянным.

— Неудивительно. У него вся семья в Азкабане на пожизненном.

— Вы сказали это так, будто рады подобному исходу, — Гермиона неодобрительно покачала головой и посмотрела на профессора снизу вверх.

— Как минимум, Люциусу будет полезно подумать о жизни в пределах камеры. Я не раз его предупреждал, что игры в чистокровных не приведут к хорошим последствиям. Ну а Нарцисса просто вышла не за того замуж.

— У вас все так просто. А вы не думали, что она его любит, поэтому и терпит все, что выпало на их долю? Она же не виновата, что мистер Малфой — псих с маниакальным чувством доминирования над всем.

— Доминирование не всегда плохо, мисс Грейнджер. Смотря где и как это применять. А любовь — бесполезное чувство, которое только отнимает время и силы от действительно важных вещей, — Снейп отошёл чуть в сторону, чтобы не стоять черной глыбой перед девушкой и не давить на нее своей фигурой. Он опёрся на ближайшую стену плечом и сунул руки в карманы.

— Печально, что вы живёте с такими ценностями. Для многих любовь — то единственное, что им нужно от существования. Это придает смысл.

— Уверен, вы в это верите всем сердцем. Надеетесь найти принца на белом коне... или рыжем и нарожать кучу детишек, чтобы жить долго и счастливо в браке.

— Чем плохи подобные надежды? Я действительно верю в любовь и хочу детей от любимого человека, но не так чтобы очень много и в свое время. Разве вам никогда не хотелось возвращаться с работы в дом, полный детского смеха и улыбок?

— Ага, и ещё разбросанных игрушек, памперсов, криков, ссор и далее по списку. Мне и в Хогвартсе хватает детей, а смысл жизни я вижу в работе, — парировал Северус, не придавая своим словам особой эмоциональности, хотя прекрасно понимал, что врет девушке. Его жизненные цели выглядели ровно наоборот, но он бы никому в этом не признался.

— Не спорю, что ваша работа как с детьми в школе, так и в больнице важна, незаменима и даёт вам смысл жить, но семья — это другое, нечто незаменимое, близкое и родное.

— Грейнджер, перестаньте мне вешать эту сентиментальную лапшу на уши. Вам меня не переубедить. Я продолжу считать семью бесполезным оплотом привычной для всех жизни и буду довольствоваться работой и временными отношениями. Если вы устроили весь этот разговор ради того, чтобы я пригласил Драко к нам домой и поддержал его незаменимую утрату родителей, то я, так и быть, это сделаю. Как-никак, он мой крестник, но больше ни слова ни о семье, ни о детях, ни о чем.

— Можно последний вопрос? — спросила Гермиона и почувствовала, как решимость вперемешку с адреналином завела сердце, которое забилось как бешеное, а ладони вспотели. Она надеялась, что он запретит ей произносить то, что она задумала, вслух, но первые слова уже вылетели из ее уст.

— Спрашивайте, — ответил Снейп.

— Вы не видите семейной жизни, потому что вас не интересуют женщины? — Зато она положит конец разговорам друзей, которые обмусолили ориентацию профессора со всех сторон и с любыми предположениями и фантазиями.

— Хотите обсудить мою сексуальную жизнь?

Гермиона невольно покраснела. Нет, она не хотела обсудить его постельные дела, но уже нарвалась.

— Просто хочу знать, я ведь с вами живу.

— Кажется, я уже говорил, что меня вам не стоит бояться. За два с половиной месяца я вас ни разу не домогался и в будущем не планирую. Если поступки для вас не аргумент, то уже не знаю, что тогда. Или вам надо знать мою ориентацию?

— Я вас не боюсь, просто вы не проявляете никакой активности к девушкам, на суде рассказывали, что мероприятия Лорда вам не нравились, а к...

— Грейнджер, не надо перечислять. Я прекрасно понял, что вы хотите сказать. И даже не знаю, похвалить вас за наблюдательность или отчитать за то, что лезете не в свои дела, — он наигранно провел пальцем по губам и призадумался.

— Просто скажите, чтобы я понимала, как себя вести, — Гермиона во все глаза смотрела на профессора, ожидая его ответа. Сейчас он ей казался самым важным из всего, что она когда-либо у него спрашивала.

— Ваша подруга вышла, — он кивнул в сторону Джинни, что с улыбкой поднималась по лестнице из подземелий.

— Ну что, Гермиона, мы с этим справились, — громко начала говорить девушка, подходя к паре волшебников. — Здравствуйте, профессор.

— Добрый день, мисс Уизли.

— Я пришла невовремя?

— Нет, что вы, — сказал Снейп, не давая возможности ответить Гермионе. — Вы остановили мисс Грейнджер от необдуманных заявлений. Как экзамен?

Джинни смутилась. Вежливое любопытство профессора могло насторожить кого угодно, а пунцовое лицо подруги — навести на не самые радужные размышления. К счастью, Уизли давно привыкла к присутствию Снейпа где-то неподалеку и не ощущала на себе его тяжёлую и гнетущую ауру, что все время вводила ее в ступор в предыдущие годы. Она села рядом с Гермионой и игриво толкнула ту плечом в плечо.

— Ну что, ты готова оторваться сегодня вечером? — спросила девушка тихо, чтобы профессор не влез в их разговор.

— Да... Наверное.

— Гермиона, что-то произошло? У меня такое ощущение, что я прервала вас на чем-то личном.

— Разве у меня может быть что-то личное с профессором, Джинни? Не неси чушь. Он в очередной раз унижал меня и мои мысли. Все стабильно. Я даже рада, что ты пришла.

— Оу... Ну тогда понятно, что он такой довольный. Мне кажется, он питается чужим смущением, страхом и безысходностью. Как ты его терпишь?

— Будто у меня есть выбор, — Гермиона вздохнула. — Лучше расскажи, когда ребята уже доварят зелья. Вроде бы, когда я заканчивала, Гарри уже кидал в котел рубленные бобы Сивы. Это почти финальная стадия Растворяющего зелья.

— Ага, кидал... А потом все его варево жутко зашипело и вылилось. Ему пришлось частично его переделывать. Слизнорт долго ругался, но в итоге помог, так что думаю, что он скоро поднимется к нам. Симус и Рон уже закончили, но профессор устроил им устный опрос, так что...

— Рон этого больше всего боялся, — хохотнула Грейнджер. — А я говорила, что ему стоит почитать и устную часть билетов.

— Вон, смотри, идут. Сейчас и узнаем, сдали они или нет.

Гриффиндорцы менее счастливые, чем Джинни пару минут назад, подошли к подругам, поздоровались со Снейпом и встали рядом. Северус же отстранился от компании как можно дальше, а потом при возможности и вовсе скрылся под чарами. Сегодня весь день посвящен Гермионе и ее тупоголовым, по мнению мужчины, друзьям. Он не планировал таскаться за подростками словно собачонка от магазина к магазину, но смирился с тем, что он ещё успеет оторваться на Грейнджер за все чуть позже, когда они останутся наедине. У Снейпа появился пунктик, который требовал быть удовлетворённым после пламенных вопросов девчонки об его ориентации. «Зря она затронула эту тему».

— Ну что, братец, порадуешь результатами? — рассмеялась Джинни и хлопнула Рона по бедру. Парень насупился.

— Слизнорт — мерзкий, толстый жук. Его самого надо в котле сварить, а не кожу бумсланга.

— Да, он просто завалил Рона вопросами. У меня аж волосы на голове зашевелились, но, приятель, я был рад, что ты мучился за нас двоих, — дополнил Симус и засмеялся на весь коридор звучным голосом.

— Пошел ты! — ответил Рон и пихнул друга в сторону.

— Не расстраивайся, уверена, что результаты по зельеварению и так у всех будут невысокие, — поддержала друга Гермиона. — Дамблдор все равно допустит нас к обучению.

— Я не расстраиваюсь, просто столько нервов убил. Хотя Гарри и Невиллу там ещё тяжелее. А кстати, вот и они.

Оставшиеся мальчишки подошли к компании гриффиндорцев.

— Фух, мне кажется, что сражаться с драконами на четвертом курсе было легче, чем варить это зелье, — добродушно признался Гарри и сел рядом с Джинни на свободный край скамейки.

— Ну ты хотя бы был не на грани потери сознания, — признался Невилл. — Я думмм.. думмм... думмал, что профессор утопит меня в Амортенции. И почему мне выпало именннннооо это зелье?! — Он со времён финальной битвы слегка заикался, что нервировало больше его, чем окружающих, и отчего парень всегда выглядел удрученным и неуверенным в себе.

— Хорошо, что экзамен принимал не Снейп. А то с такими результатами мы могли бы надеяться только на постоянную чистку котлов в качестве безвольных рабов вместо обучения в будущем году, — добавил Симус.

— Да ладно, я к нему настолько привык, что мне кажется, что на его реплики и угрюмый вид я бы не обращал никакого внимания, — заметил Рон.

— Ага, он столько раз на нас кричал без повода, пока мы находились у Гермионы, что это даже стимулировало больше читать и специально его игнорировать, — сказала Джинни.

— Хорош, ребят. Мы ждём Луну и идём ко мне? — Гермиона остановила разговоры о профессоре, так как единственная знала, что он стоит неподалеку и прекрасно слышит лестные отзывы о своей персоне. Ребятам-то хорошо, а вот ей потом выслушивать весь негатив, который волшебник решит спустить, когда его коробочка терпения переполнится.

— Да, вроде бы больше нам никто не нужен, — подтвердила Джинни.

— Малфой, — крикнула Грейнджер и встала с места. — Подождите минутку, — она пошла на встречу парню. — Малфой, мы могли бы поговорить?

— Зачем тебе это, Грейнджер? — небрежно ответил Драко в своей привычной манере. — У меня есть дела.

— Постой, — она преградила ему путь. — Пожалуйста, всего пара слов и я от тебя отстану. Только давай спустимся вниз, — девушка буквально потащила парня по ступенькам.

— Что ты творишь? — начал Драко, но его прервали.

— Мисс Грейнджер, вероятно, хотела, чтобы мы поговорили все вместе без посторонних глаз, — произнес Снейп, появляясь перед глазами парня слишком неожиданно.

— Крестный? Ты теперь везде с ней ходишь?

— Ты и сам знаешь ответ.

— Просто не верилось, что Лорд и правда вас связал.

— Реддл никогда не шутил, ты это знаешь, — как-то сурово произнес Снейп. — Не буду ходить вокруг да около. Мы с Грейнджер живём по вот этому адресу, — он протянул ему кусок пергамента в тот момент, когда на нем проступали чернильные пятна букв. — В этом доме тебе всегда рады. Обращайся по любому вопросу.

— Профессор хотел сказать, что мы сегодня отмечаем сдачу экзаменов и что ты тоже являешься желанным гостем, — сказала Гермиона, пытаясь сгладить чересчур острые углы слов Снейпа. В них не было ни тепла, ни заботы. Будь она на месте Драко, то никогда бы не приняла предложение волшебника наведаться к нему в гости "по любому вопросу". — Приходи, мы будем тебя ждать.

— Спасибо за приглашение, я подумаю, — ответил парень. — Это все?

Снейп сухо кивнул и Драко без единого жеста признательности вновь поднялся по лестнице и скрылся за аркой коридора.

— Не смотрите на меня, мисс Грейнджер. Я не должен его уговаривать. Если ему нужна будет помощь, то он придет. Если нет — то нет.

— Но это неправильно. Его нужно было уговорить!

— Грейнджер, Драко — мужчина, а мужчины сами разбираются в себе и своих проблемах. Им для этого психотерапевт не нужен, а я ему не нянька. Захочет — обратится, не захочет — Мерлин ему покровитель!

— Именно из-за такого подхода половина мужчин — черствые сухари, которые не верят ни в любовь, ни в поддержку. И вы явный тому пример! — психанула Гермиона и, не оборачиваясь, вернулась к друзьям.

***

Детско-юношеская вечеринка шла гладко, но с размахом. Алкоголь лился рекой, пицца, фрукты, конфеты, пирожные летали по всему дому. Винки успевал только убирать пустые тарелки и оттирать с ковра разлитые коктейли. Гриффиндорцы веселились, шутили, вспоминали забавные школьные ситуации, спорили, ругались, мирились, играли в какие-то неведомые магловские настольные игры (их притащил Симус), мучили Крукса, что после пятой попытки молодых волшебников трансфигурировать его в стакан сбежал и успокоился под боком адекватного и умиротворенного Снейпа.

Профессор сидел в спальне на кровати, читал книгу и изредка потягивал из гранёного стакана огневиски, что взял из собственных запасов. Отбирать алкоголь у подростков было не самым культурным занятием, а своя початая бутылка была куда дороже и лучше по содержимому, чем то пойло, что, по словам Грейнджер, притащил Финниган.

— Что, они и тебя замучили? — спросил Северус у кота, когда тот упёрся головой в его бедро и стал тереться. — Я тоже надеюсь, что больше не увижу эту компанию в своем доме, — он погладил животное и продолжил читать. Его размеренный вечер в комнате под заглушающими чарами нарушило волнение магии, что завибрировало от того, что кто-то пересёк границу видимости их дома.

Снейп поднялся и взглянул в окно. Возле входной двери стоял Драко и стучал. Мужчина вышел из комнаты и открыл крестнику дверь, пока гриффиндорцы из-за смеха и ненавязчивой, но все же музыки проигнорировали стук.

— Здравствуйте, профессор. Можно?

Снейп молча кивнул и пропустил парня. Тот помялся в прихожей и разулся.

— Иди за мной.

Драко покорно послушался и прошел мимо однокурсников. Они его даже не заметили. Двое волшебников зашли все в ту же спальню, и Северус почти сразу предложил парню стул, в то время как сам сел обратно на кровать.

— Будешь? — он предложил ему огневиски. Драко согласился. Тогда Снейп протянул ему стакан с напитком.

— Ты прекрасно знаешь, что алкоголь не помогает забыть. Рассказывай.

— Я много чего знаю, крёстный, но не всегда могу все применять на практике, — Драко залпом выпил огневиски и покрутил пустой стакан в руках.

— Как часто ты стал пить?

— Почти каждый день после Азкабана, — ответил парень, не смотря крестному в глаза. — Я знаю, что должен остановиться, но не могу.

— Уничтожаешь запасы отца?

— Они ему больше не пригодятся.

— И что? Они не пригодятся и тебе, Драко. Твой отец получил по заслугам, не надо в этом винить ни себя, ни министерство.

— Я никого не виню.

— Ты виделся с дементорами?

— Только раз. В тот день, когда нас всех повязали. Они высосали душу из тети Беллы, а потом и из Яксли.

— Они это заслужили.

— Мы все это заслужили, если на то пошло. Только почему-то из всех Пожирателей только мы с тобой на свободе.

— А ты предпочел бы гнить в тюрьме? Министерство посадило бы тебя лет на двадцать за то, что ты примкнул к Лорду, и плевать они хотели, что ты никого не убивал и действовал по воле отца!

— Дамблдор сказал, что ты поставил Фаджу условие: моя свобода в обмен на твои показания. Это правда?

— Да. Я принес клятву оберегать и помогать тебе в день твоего рождения. Не зря же ты мой крестник. И Люциусу за день до битвы я повторил эту клятву.

— Папа в день битвы тоже сказал мне доверять только тебе. Что ты единственный всегда знал где свет, а где тьма.

— Удивительно, — прокомментировал Снейп, откидываясь на спинку кровати.

— В тот вечер он меня испугал. Он велел не слушаться его, а делать так, как велит сердце. Тогда я не знал, чем все закончится.

— Ты убил Лорда. Этим поступком стоит гордиться, Драко.

— Какой от этого толк? Моя фамилия облита грязью. Я не смогу восстановить ни имя, ни статус.

— Ты можешь создать новую с чистого листа. Для начала, правда, придется пересмотреть свое отношение к людям.

— Как тебе удавалось постоянно быть самим собой, лгать Лорду о верности, даже после суда выйти оправданным? Ты же не изменился!

— Я просто не обращаю внимания на то, что говорят вокруг. Я делаю, что считаю верным, после тщательного анализа, и прихожу к победе. Таков закон.

— Какой?

— Слизеринский. Драко, ты гораздо сильнее, чем думаешь. Без родителей всегда тяжело, особенно первое время, но у тебя нет вариантов, кроме как создать себе свою собственную репутацию. И карты уже у тебя на руках.

— Хочешь сказать, что с бывшим Пожирателем кто-то захочет иметь дело? — парень вскинул голову и посмотрел на профессора.

— Метка не определяет твою душу. Ты убил Лорда, того, кто оставил на тебе след. Для многих ты — герой. Под маской негодяя, но все же герой. Окружающие по началу будут отворачиваться, но если ты будешь стоять на своем и держать голову высоко поднятой, то вскоре все забудут, кем ты был в школьные годы и что плохого сделал. Но помни, Драко, что гордость и гордыня — разные вещи. Пока что я вижу в тебе только неукротимую гордыню, которую ты неизменно подпитываешь алкоголем.

— Я тебя услышал, крестный.

— Еще было бы хорошо, чтобы ты меня понял.

Драко слегка кивнул. Повисло молчание.

— Ты наложил заглушающие? — спросил Драко, переводя тему.

— Рад, что ты заметил, — хмыкнул Северус. — Гриффиндорцы орут, как стая гиппогрифов. Не будь здесь Грейнджер, то разогнал бы этот балаган к чертовой матери.

— Как тебе с ней живется? Насколько я знаю, ты не привык делить свое жилье с девушками.

— По мнению Грейнджер, я делю жилье с мужчинами.

— Что? — округлил глаза парень и сдержал улыбку.

— Она записала меня в голубые. У нее даже доказательства этому есть.

— Это правда?

— И ты туда же?

— Нет, крестный, я просто подумал, ну мало ли, тебе парни нравятся больше. Вон, Болз не скрывает, что он гей. Ну я к тому, что это нормально и никто не осужд…

— Драко, я предпочитаю женщин. И точка.

— Понял. Но как ты это будешь объяснять Грейнджер?

— Я не намерен ей ничего объяснять. Она вольна думать, как хочет, а действительность рано или поздно ей откроется. Хотя я подумываю сыграть роль гея специально для нее.

— А ты коварен, крестный. Приятно видеть, что все возвращается на круги своя.

— Драко, главное, ты не забудь вернуться в реальность. Лорд, отец, чистокровность, понты, деньги и статус остались в прошлом. Начинай жизнь заново. У тебя для этого есть все необходимое. Дамблдор пока несет за тебя ответственность перед министерством. Не перечь ему и не нарывайся. Один неверный шаг — и тебя упекут обратно в Азкабан. Тогда я уже не смогу ничего сделать.

— Я не подведу. Обещаю.

— Лучше бросай пить, а то выглядишь паршиво.

— Дома все равно огденский подходит к концу, а запасы эльфийского вина давно истощились Яксли и Ноттами. Мэнор уже не тот, каким был прежде, — Драко вздохнул и поставил стакан на прикроватную тумбочку.

— Ты собираешься его восстанавливать?

— Нет, — резко и быстро ответил Малфой. — Я выставлю его на продажу ближе к октябрю, как только приведу все порядок. Это место навевает только плохие воспоминания. Я хочу избавиться от духа Лорда и войны навсегда.

— Мудрое решение.

— Ты случаем не знаешь, можно ли избавиться от метки?

— Увы…

— Я подумываю забить руку магловской татуировкой, чтобы перекрыть посеревшие очертания черепа. Если это сработает, то и ты сможешь попробовать.

— Хорошо, подожду, когда ты проведешь свой эксперимент, — Снейп слегка самоуверенно покачал головой и погладил Крукса. Ему нравилось чувствовать мягкую шесть, что ласкала кончики пальцев.

— Это кот Грейнджер? — удивился Драко.

— Да, это создание тоже сбежало от гриффиндорцев.

— Ты всегда ладил с животными.

— Они понятливее большинства людей, и уж точно благодарнее.

— Не поспоришь… Крестный, что бы ты сказал на идею, что я хочу продолжить обучение в магловском университете? — Снейп проницательно посмотрел на парня, тот поспешил аргументировать высказывание. — Просто в магических ВУЗах не такое сильное образование, да и коллектив…

— Какое направление?

— Медицина. Вначале хотел на колдомедика, но потом передумал и решил, что буду обычным врачом. В крайнем случае, если жить среди маглов мне будет совсем невыносимо, то я смогу напроситься в ученики к мастеру зелий.

— Зачем тебе быть врачом, Драко? Это нелегкая работа и уж точно первое время не прибыльная.

— Мне не нужны деньги, крестный. Просто я хочу помогать людям. Тем, кто пострадал от чьей-то жестокости и насилия, оказался заложником ситуации, попал в ловушку судьбы. Мне это интересно.

В словах Малфоя Северус узнал себя, ведь именно с этими же мыслями он сам шел учиться на врача в магловский вуз, подальше от магии, чтобы загладить вину перед всеми людьми, которых он убил или покалечил. Все время, что он тратил и тратит на работу в больнице, восстанавливает здоровье маглов и волшебников, до сих пор не привело его к долгожданному искуплению и, наверное, не приведет никогда. Однако это не значит, что он бросит помогать и бороться за искупление души и очищение от чужой крови посредством полной самоотдачи нуждающимся. Это стало его кредо и смыслом жизни.

— Делай, как считаешь нужным, Драко, я в любом случае тебя поддержу. Только помни одно: помогать людям по собственной воле, это значит продать им себя. Если ты тем самым стараешься закрасить прошлые ошибки без порыва действительно лечить даже тяжелые случаи, то ты лишь зря потратишь время на обучение, а потом и дальнейшую работу. Взвесь все «за» и «против», найди в себе силы жить дальше по-новому и действуй.

— Хорошо, крестный, я подумаю. И спасибо за поддержку.