Глава 25: Греческий рай

Гермиона проснулась от яркого солнца, что нещадно слепило глаза, проникая в комнату через панорамные окна. Девушка нехотя открыла глаза. Она чувствовала щекой умеренный ритм сердца Северуса, ощущала его дыхание через спокойно вздымающуюся грудь и грелась от тепла его тела. Это было великолепно. Это был лучший день рождения в ее жизни. Гермиона не ощутила стеснения, когда осторожно отползла от мужчины и осознала, что они до сих пор голые, под тонким одеялом, а ее живот и бёдра покрыты высохшими остатками их обоюдной страсти — первой настоящей, всепоглощающей страсти, о которой она мечтала уже не первый месяц. Девушка улыбнулась и радостно вздохнула, боясь, что от накативших эмоций просто задохнётся.

Северус спал рядом, до его лица лучи солнца не добирались. Он был расслаблен и тих. Растрепанные волосы разметались по подушке, губы приоткрыты, руки до сих пор как-будто бы обнимали Гермиону, которой рядом с ним уже не было, одна нога лежала поверх одеяла, приоткрывая постороннему взору неприкрытое бедро. На субъективный взгляд Грейнджер он был сексуален и красив, а ещё он наконец-то спал дольше трёх часов, чему девушка была несказанно рада даже больше, чем их сексу прошедшей ночью. Она не удержалась и перекатилась на бок, подложив ладони под щеку и стала разглядывать его. Хотелось поцеловать и нос, и щеки, и шею — все, что угодно, лишь бы опять чувствовать жар его дыхания, слышать тихие вздохи и быть объектом его вожделения. Северус был неотразим в своём желании обладать ею, она это запомнила.

Прерывать сон волшебника она не хотела, но не смогла побороть желания коснуться его лица. Приоткрытые губы манили прижаться к ним, облизать, и Гермиона поддалась порыву: коснулась невесомым поцелуем своего мужчины и вновь подтянулась к его телу. Северус засопел, глаза заметались под веками, и он сонно заморгал, пытаясь вспомнить, где он, что он и с кем он. Правда, тёплые и влажные губы коснулись его щеки, потом подбородка, и ему не оставалось ничего, кроме как улыбнуться и обнять свою гриффиндорскую принцессу, что нетерпеливо льнула к нему, как цветок к солнцу. Он пробежался ладонями по ее спине, ягодицам, заставил закинуть ногу ему на бедро поверх одеяла и перевернул ее на спину, оказываясь сверху. Поцелуй грозил стать прелюдией, а не просто приятным пробуждением.

— Доброе утро, Северус, — проговорила Гермиона, найдя маленькое окошко между вздохом и новым сладким поцелуем.

— Доброе, — мужчина немного отстранился и оперся на вытянутые руки. — На этот раз не спится тебе.

— Я проснулась из-за солнца, а потом не удержалась, — она прикусила губу и игриво провела ногтем по его боку. Снейп вздрогнул.

— Все же хочешь повторить?

— Безумно, но, думаю, сначала стоит заглянуть в ванную.

— Дамы вперёд, — он театрально вскинул руку в сторону двери и позволил Гермионе выбраться из-под него, а потом без зазрения совести последовал за ней. Водные процедуры сегодня они будут принимать вместе.

Грейнджер тут же включила душ и с удовольствием почувствовала, как руки Северуса обхватили ее талию, мягко подталкивая переступить бортик и встать под струи тёплой воды. Кто она такая, чтобы не повиноваться?!

— Мы можем провести так весь день?

— Можем, но тебе вряд ли понравится, — мужчина призвал к себе мочалку и гель для душа.

— Мне нравится все, что связано с тобой, — Гермиона развернулась и упёрла ладошки в грудь волшебника. — С тобой я счастлива.

— Тогда ты не против, если я потру тебе спинку? — Снейп покрутил вспененной мочалкой перед ней, а потом медленно заскользил по ее плечам. Девушка была согласна на все, особенно когда он так сладко и так нежно касался ее тела и заставлял ее дрожать от удовольствия. Она выгибалась, поворачивалась, будто была податливой глиной в руках умелого гончара. Северус с трудом сглатывал, когда Гермиона прижималась к нему и, похоже, неосознанно крутила бёдрами, чтобы он уделил внимание и им.

— Я тоже хочу, — Грейнджер перехватила мочалку с такой прытью, будто и не растекалась всего минуту назад в блаженной неге от его движений. Он не стал возражать и лишь налил побольше геля, который успел смыться под каскадом воды, что текла из душа. Девушка изучала его тело, неспешно водила мочалкой по животу, груди, рукам, спине. Под ее пальцами она несколько раз ощущала довольно длинные шрамы, которые прежде никогда не видела и не замечала. Северус казался ей идеальным, но шрамы возвращали ее из грёз и напоминали, что они далеко не в фильме, что ему многое пришлось испытать, чтобы по итогу оказаться здесь, вместе с ней в одной ванной. Сколько он ей ещё не рассказал, сколько боли стояло за каждой отметиной на его теле, сколько вопросов.

— Северус, — тихо обратилась Гермиона. — Ты прятал от меня шрамы?

Он напрягся. Она это почувствовала, но не отстранилась. В глаза ему смотреть не хотелось, но вот услышать ответ — очень. Девушка обняла его и поцеловала в мокрую шею. Ей безумно нравилась его шея.

— Тебе не надо знать про мои изъяны, — лаконично ответил Снейп и отобрал мочалку. Возбуждение, что преследовало его с самого пробуждения, ослабло. Он отодвинул девушку, взъерошил волосы рукой и взял шампунь. Вымылся он молча, причём стоя спиной к Гермионе, а она… Она не знала, что сказать или сделать, поэтому так же без слов намылила голову.

Северус стоял на мягком, пушистом коврике и вытирался. Грейнджер тоже выбралась из ванной и он протянул ей второе махровое полотенца.

— Как бы между прочим, — сказала девушка, демонстративно равнодушно вытираясь, — мне важно знать, прятал ли ты от меня все это время шрамы или нет. Потому что если да…

— Что тогда? Разве что-то изменилось? — Снейп слегка взмахнул рукой и даже маленькие рубцы на коже исчезли. А потом замотал вокруг бёдер полотенце и вышел в комнату. Гермиона поспешила за ним.

— Стой, — она поймала его за предплечье. — Не надо, не уходи, — он застыл на месте, но дышал неровно, скорее рвано, сжимая челюсти и выдыхая через нос. — Пойми, Северус, ты для меня самый важный человек на земле. Я хочу, чтобы мы были откровенны друг с другом.

— Откровенными? Тогда зачем прячешь от меня след на плече? Прямо вот здесь, — он ткнул пальцем туда, где Беллатриса буквально вырезала клеймо. Гермиона закусила губу и дернулась. — Думала, я забыл? Так вот, дорогая Гермиона, прежде чем требовать что-то от меня, попробуй сама быть честной. Сними маскирующие чары. Ну же, — настойчиво рыкнул Снейп и теперь уже он держал девушку за предплечье. Девушка достаточно громко прошептала Ostende, надпись «Грязнокровка» проявилась и потрясла Северуса. Он ожидал увидеть шрам. Да, некрасивый (у него самого таких было предостаточно и он понимал, как неприятно и порой стыдно их кому-то показывать), да, большой и, скорее всего, неаккуратно сросшийся. Но на плече у девушки было нечто похуже: коричневые следы отмершей кожи, что тянулись к ключицам, месиво из заживающей плоти и корочки. Рана выглядела нездорово и явно не желала затягиваться без посторонней помощи.

— Почему ты мне не сказала?

— Потому что мне стыдно, — она вырвала руку и вновь скрыла следы пытки за маскирующими чарами.

— Я видел ее с самого начала, и она заживала. Сейчас же это…

— Все идёт нормально. Я пользуюсь зельями от ран. В книге по колдомедицине написано…

— Ты дура! — в сердцах сказал Снейп. — Нож Беллы был зачарован, это очевидно. Обычные зелья тут не помогут.

— Мне даже почти не больно, — но Северус ее уже не слушал. Он увеличил сумку до нормальных размеров и рылся в ней. Он в очередной раз воздал должное привычке возить с собой комплект необходимых зелий.

— Замолчи и ляг в кровать, — строго приказал он, борясь с желанием придушить гриффиндорку. Гермиона насупилась, но послушалась. Ровно как и всегда. Она доверяла своему профессору безоговорочно.

— Что ты мнёшься? — Северус уже подошёл к девушке и глянул на простынь, на которую и смотрела Грейнджер. Белье было не первой свежести, и то тут, то там на белом полотне виднелись розоватые разводы. Снейп вздохнул и тут же очистил ткань. — Ложись.

— Домашние чары мне никогда не давались, — пояснила она.

— Мне нет дела до грязной простыни. Учитывая, чем мы вчера занимались, это вполне нормально. И я не маленький мальчик, чтобы начать возмущаться из-за двух капель крови. Сними маскировку.

— Северус, не надо, я не хочу.

— Я сказал сними.

Снейп очень жалел, что чары нельзя было развеять привычным Фините, а спорить с Гермионой он был не намерен, но благоразумия у неё было больше, чем безрассудства. Она прошептала заклинание и рубец вновь стал отчетливо виден на ее коже.

— Будет больно, — только и сказал Северус и каким-то образом разом снял все болячки и повреждённую кожу с поражённого плеча. Грейнджер вскрикнула. Руку прожгло до кости, кровь запульсировала в ушах, из глаз потекли дорожки слез. Она пыталась не кричать и у неё это с трудом, но выходило, правда, слёзы буквально душили ее.

Снейп же искусно обрабатывал открывшуюся рану какими-то зельями. Делал он это быстро, точно и как можно аккуратнее. Кожа вокруг букв на плече девушки шипела, покрывалась белой пеной. От неё шёл неприятный запах горелого пластика. Длилось все не более десяти минут, но казалось, что прошло не меньше часа. Гермиона захлебывалась эмоциями, терпела изо всех сил. В какой-то момент она подумала, что теряет сознание. Мир перед глазами закрутился, ее затошнило, а веки опускались сами собой. Северус не позволил ей потерять связь с реальностью. Он поспешно сделал несколько оборотов бинта вокруг ее плеча, затянул покрепче и тут же развернул лицо девушки к себе.

— Смотри на меня, — скомандовал он. — Просто сконцентрируйся на мне.

Грейнджер несколько раз моргнула, Снейп заметил, как расширяются ее зрачки и фокусируются на нем. Выглядела она слегка пьяненькой, только гримаса боли искажала молодое лицо. Мужчина отчаянно захотел ее приласкать, утешить. Она страдала из-за него. Он не уследил за тем, как она заживляла порез от ножа Беллатрисы, он заставил ее прочувствовать эту физическую пытку ещё раз, он накачал ее зельями, которые туманили сознание. Черт, а ведь Северус обещал себе, что не причинит ей боль. И где теперь эти его обещания? Он их в очередной раз не сдержал.

— Я… Я устала, — еле проговорила Гермиона и попыталась прилечь на бок.

— Не смей спать, — Снейп забрался на кровать и лёг рядом так, чтобы она могла откинуться затылком на его грудь, но при этом оставаться в кольце его рук и в полусидячем положении. — Расскажи мне, откуда в твоём гардеробе такое необычное платье и набор нижнего белья?

— Купила, — зевок, — на летние каникулы, — ещё зевок. Северус слегка тряхнул ее, чтобы она продолжила. Побочный эффект зелья должен был сойти на нет минут через пять-семь, так что ему нужно было чем-то ее завлечь.

— И зачем тебе понадобилась такая одежда? — он понимал, что спрашивает полную ахинею и что ему совсем не интересно знать ответы на собственные вопросы, но Гермиона, кажется, охотно отвечала.

— Мы ездили в Барселону. Там тепло и… я хотела выглядеть красиво… Мама выбрала платье… А к нему и лифчик… без лямок, если ты об этом.

— Не похоже, что это удобная вещь.

— Нет… удобно иногда… У меня маленькая грудь… к сожалению.

— У тебя нормальная грудь, — Северус почувствовал прилив сил доказать ей, что ее два небольших полушария вполне сексуальны и красивы. И точно не повод для комплексов. — Поверь, далеко не всех мужчин возбуждают объемы. В большой груди нет элегантности.

— Да, но… На мою никто не смотрит... Ее обычно не видно.

— А нужно, чтобы все глазели, как озабоченные подростки? Взрослые люди видят прелести даже там, где на первый взгляд их нет.

— Ты пытаешься мне льстить?

— Не дай Мерлин, Гермиона. Я пытаюсь не дать тебе заснуть.

— Мне уже лучше.... Можешь продолжить ругаться.

— Я на тебя не ругался. Это все равно бесполезно.

— Что ты со мной сделал?

— Если ты про руку, то обработал противовоспалительным. Оно не даст ране разрастаться. Когда вернёмся в Хогвартс, я сварю тебе другое зелье.

— И чем же оно мне поможет?

— Снимет отёк и выведет токсины. На ноже Беллатрисы были какие-то чары. Они и не дают нормально зажить порезу. С этим тоже будем разбираться уже дома. И я все ещё считаю тебя идиоткой из-за того, что ты мне не сказала об этом, — Северус слегка поддел рукой плечо девушки и недовольно фыркнул.

— Мне стыдно, — Грейнджер напряглась и попыталась отстраниться от груди профессора, но он удержал ее на месте. — Я не хочу, чтобы кто-то видел это клеймо.

— На мне Темная метка, Гермиона. И люди о ней знают. Она позорная, и мне не раз хотелось от неё избавиться, но я научился с этим жить. Перестал ее прятать от посторонних глаз, в особенности от тебя, потому что доверяю и потому что мне плевать на мнение окружающих. Я получил ее от Темного Лорда, был частью его приспешников и это уже ничем не изменить. Это часть моей жизни. Клеймо — да, но оно мое, его не смыть ни кровью, ни слезами. С твоей надписью все ровно так же.

— Мне проще жить, зная, что люди не видят во мне грязнокровку. И ты скрывал от меня те шрамы на спине, так что не строй из себя святого.

— Я не святой, и ты это знаешь. А ты маглорожденная, это ничего не изменит. Я не призываю кричать об этом на каждом углу, но скрывать глупо. Особенно от меня.

— Мы теперь в тех отношениях, когда во всем друг с другом открыты?

— Мы вчера переспали, куда уж больше, — невесело усмехнулся Снейп.

— У нас и раньше был опыт, но тебе это не мешало держать меня в рамках.

— Что ты хочешь от меня услышать?

— Как мы будем жить дальше.

— Святой Мерлин, — мужчина так глубоко вздохнул, что чуть не подавился воздухом, но нашёл в себе силы высказать все негодование по поводу их дальнейшего будущего. — Грейнджер, ты можешь жить без планов на жизнь или тебе постоянно нужно все анализировать, разбирать и выстраивать в четкие цепочки?

— Нет, но мне важно знать, что мы будем дела…

— Ничего мы делать не будем, — громко и четко произнёс Снейп. — Мы переспали, потому что оба хотели. Все.

— А Хогвартс? Мы вернёмся домой и сделаем вид, будто ничего не было? Ты продолжишь злиться, отталкивать меня, и мы останемся на уровне профессор-ученица?

— Этого уровня уже давно нет.

— Это тебе так кажется.

— Ты хочешь услышать от меня какие-то признания? Их не будет, Гермиона.

— Я и не жду. Просто… Ладно, забыли.

— Я не могу предложить тебе стать моей девушкой, — нехотя проговорил Снейп, чуть ли не проглатывая язык из-за абсурдности слов. — Мне не пятнадцать лет, и эти игры в отношения мне не нужны.

— Но ты бы хотел, чтобы я была только твоей? — разговаривать с ним, лёжа на его груди и не смотря в глаза, было легко для Гермионы, только все равно напряжно, учитывая, какую тему она неосмотрительно подняла. Ее вечное желание во всем разобраться рано или поздно сведет ее в могилу.

— Разве ты уже не моя? Я вчера вполне ясно заявил на тебя права.

— Ах, ну да, как я могла забыть… Только что ты говорил, что секс не имел значения. Противоречия, Северус, противоречия.

— Не выводи меня из себя, Грейнджер, — захрипел Снейп и опрокинул девушку на спину, а сам навис сверху. — Ты умудрилась испортить прекрасное утро после не менее прекрасного секса. Как предлагаешь это исправлять?

Гермиона уже видела, да и чувствовала, что мужчина не так уж и разозлён на неё, поэтому вместо ответа на вопрос лишь потянулась к его лицу и мягко поцеловала в губы. Северус ответил, тут же стягивая с девушки полотенце, что обвивало тело вместо одежды. Она осталась лежать обнаженной и жутко сексуальной.

— Нет, нет, нет, — Грейнджер мягко оттеснила волшебника от себя и прикрыла его рот ладошкой. — Хочу видеть и трогать все твои изъяны, Северус. Честность за честность.

Он ощутимо прикусил ей тонкие пальцы, но снял маскирующие чары.

— Довольна?

— Не-а, ты все ещё в полотенце, — игривая улыбка завладела ее лицом, и Снейп невербально избавился от мешающейся тряпки. Теперь его ничто не могло остановить.

Нежное, соблазнительное и такое доступное тело Гермионы оказалось полностью в его власти, и Северус не преминул этим воспользоваться. Его излюбленная тактика — в начале уделить внимание груди, а уж потом переходить к активным действиям — дала сбой, когда девушка первая поймала его губы в сладкий плен и терзала до тех пор, пока легкие не загорелись от нехватки кислорода. Только тогда она позволила Снейпу спуститься ниже. Он скользил руками по ее животу и бёдрам, целовал ключицы, шею, выступающие косточки рёбер и бёдер — одним словом всё, до чего мог добраться. Гермиона уже заметно постанывала и сползала с кровати вслед за его губами. Ему пришлось ее остановить, чтобы вдвоём не упасть на пол, движимыми слепой страстью. Все же секс на паркете пока не входил в его планы, мягкий матрас казался более подходящим для этого местом.

— Возьми меня, — выдохнула Грейнджер ему в ухо, когда он наклонился, чтобы приникнуть к ее изящной шее. Эта полупросьба-полуприказ рассмешила и в тоже время стала для Северуса, как обух по голове. Они никогда не занимались ничем интимным при свете солнца. Ночная мгла и минимум света всегда способствовали раскрепощению таким, как Гермиона — застенчивым в определенных вопросах, порой скромным, неуверенным в себе и своей красоте. Но сейчас она была вся его, как новогодний подарок, и хотела его без зазрения совести, без стеснения. Снейп оценил ее откровенность и послушался этого чувственного приказа взять девушку. Миссионерская поза, широко разведённые ноги, упругая грудь, манящие губы — лучшее, что случалось с Северусом за последнее время, но главное — под ним его Гермиона, та, которая вопреки всему, что они пережили за последние полгода, согласилась быть с ним и выглядела от этого вполне счастливой. Он готов был поклясться, что если они в таком темпе проведут все выходные, то он окончательно растеряет навык быть черствым и отстранённым, потому что она была уже на полпути к тому, чтобы вернуть ему вкус к жизни и заветное чувство любви.

Его сердце дрогнуло, когда с очередным толчком в неё он почувствовал, как волнообразно стали сокращаться ее вагинальные мышцы, подталкивая и его к бурному оргазму, и как громко, страстно Гермиона выговаривала его имя, пока проваливалась в бездну наслаждения. Северус еле уследил за тем, чтобы успеть выйти из манящего лона и кончить куда угодно, только не в неё. Рассудок был затуманен отголосками ласк и умиротворяющей внутренней пустотой. Он рухнул на кровать, лицом в подушку. Гермиона носом потерлась о его предплечье.

— Я даже не думала, что секс — настолько приятная вещь.

— Бывает, — Северус перевернул голову в ее сторону, — иногда.

— Только не говори, что собираешься спать.

— Ты мне и не дашь.

— Не дам, — подтвердила Гермиона и провела пальчиком по длинному белёсому шраму на спине Снейпа, прямо под лопаткой. — Это все от Темного Лорда?

— Да, — по интонации было понятно, что отвечать он не очень-то и хочет, но через силу заставлял себя это делать.

— Ты их прячешь ото всех?

— Немногие меня видят без одежды, Гермиона.

— Почему тебе за них стыдно?

— Вот только не надо говорить, что шрамы — украшение. Эту байку придумали либо садисты, либо мазохисты. Я к ним не отношусь.

— Они тебя не украшают, — продолжая теперь уже хаотично гладить спину Северуса, отозвалась девушка. На самом деле шрамов у него было немного, у владельцев котов на руках и то больше бывает, но все они выглядели так, словно их наносили специально и чем-то очень хлестким, словно розгами. В особенности страдала поясница, и Гермиона не могла это ничем объяснить. — Они просто часть тебя и доказательство твоего мужества.

— Терпеть боль — это не мужество.

— Зачем он с тобой это делал?

— Потому что мог.

— Это не ответ.

— Я, по его мнению, заслуживал наказания. Он любил применять всевозможные пыточные заклятия. От некоторых оставались следы.

— Ты их сам залечивал? — Гермиона продолжала медленно водить рукой по спине Северуса и под ее ладонями он расслаблялся и не огрызался на неуместные вопросы. Подобная покорность была абсолютно не в духе Снейпа, но с ней он старался быть нежнее и податливее.

— Почти всегда. Иногда приходилось просить о помощи Помфри.

— В каком же состоянии ты бывал?

— Дурацкий вопрос, Гермиона. Явно не в полном здравии. Или тебе нужны кровавые подробности?

— Нет-нет, — она отдернула руку, но потом поняла, что это глупо и продолжила неспешное путешествие по его спине. — Не припомню, чтобы ты пропускал уроки. Тебя крайне редко заменяли даже в последние годы.

— Я не привык отлёживаться. В пустых комнатах не очень-то и весело.

— А на уроках очень?

— Там была ваша троица и куча других безмозглых идиотов, которые меня забавляли.

— Так мы выводили тебя из хандры и были твоим специфическим болеутоляющим? — она опустилась на подушку рядом с его лицом и уткнулась к нему нос к носу.

— Ни тем, ни другим. Мне было проще переносить травмы на ногах, — Северус обнял ее за талию почти невесомо, но в миг обоим стало невероятно уютно.

— И мадам Помфри разрешала?

— Она об этом не знала, — Снейп поцеловал Гермиону и расслаблено улыбнулся. — Закроем эту тему. Мне неприятно вспоминать о наказаниях и о Темном Лорде. Особенно в такой момент.

— Прости, — она поцеловала его ещё раз в ответ и почувствовала бедром мокрое пятно на простыне. — Северус, почему все выстрелы мимо? — мужчина не понял, о чем она говорит, и характерно выгнул бровь вместо вопроса. Но Гермиона не повторила, а лишь указала пальцами на маленькую лужицу на кровати, что уже успела впитаться. Снейпу пришлось напрячься и приподняться, чтобы понять, куда она там тычет. А когда понял, то разразился таким глубоким смехом, что девушка смутилась и почувствовала себя полной идиоткой.

— Как ты сказала? Выстрелы мимо? — едва сдерживая рвущийся наружу смех, поворотил волшебник.

— Мне не нравится слово «кончить». Оно какое-то мерзкое, — буркнула Гермиона и отползла от Снейпа.

— Зато понятное, а твои экивоки… Ладно, они меня позабавили, — он ещё раз засмеялся, только уже беззвучно и вернул девушку на место рядом с собой.

— Какая разница. Суть-то не поменялась.

— Называй вещи своими именами, Гермиона. Стесняться тут нечего.

— Ой-ой-ой, будто я стесняюсь. Я уже сказала, что мне слово не нравится. Это как с большой грудью, которая выглядит неэлегантно.

— Над сравнениями тебе тоже стоит поработать, — улыбнулся Снейп и улёгся на спину, прикрывая наготу обоих одеялом, и прошептал очищающее заклинание.

— Ты так и не ответил на вопрос, — сказала Гермиона и легла рядом на его плечом.

— Мерлинова борода, какой ещё вопрос?

— Почему мимо?

— А сама не догадываешься?

— Я пью менструальное зелье. Оно защищает от внеплановой беременности.

— Не в нашем случае.

— Опять магия?

— Да. Ты не чувствовала ее вчера?

— У меня все ощущения смешались. Я много чего вчера чувствовала.

— Неважно… Как я понял, мы только вчера завершили ритуал. Брачная магия взяла своё, ты лишилась девственности и готова стать матерью.

— Так а зелье почему не поможет?

— Гермиона, ты же самая умная ведьма своего поколения, или секс окончательно отключил тебе мозг? — Она благоразумно решила промолчать. Секс и правда притормозил ее мыслительные процессы, но ему признаваться в этом она не собиралась. — Помнишь, с какой целью изобрели наш ритуал?

— Усилить способности волшебников, — тихо ответила девушка.

— Отчасти да, но в основе лежала идея создания нового магически сильного поколения. Дети двух волшебников должны были наследовать одно общее родительское ядро.

— Хочешь сказать, что вся наша близость сводится к банальной попытке размножения?

— С точки зрения магии — да. Твой организм при первой же возможности сделает все, чтобы дать новую жизнь. А я не замечал за тобой отчаянного желания стать домохозяйкой и нянчиться с детьми, поэтому, как ты выразилась, стреляю мимо.

— А если ты не успеешь? Я и правда не хочу забеременеть. То есть, не сейчас. Нужно закончить школу, а там поступить в университет и…

— Не оправдывайся. Я тоже не стремлюсь стать отцом. Вместо зелий можно использовать презервативы, если ты мне не доверяешь. Только не говори, что не слышала о них.

— Слышала, конечно. И я тебе доверяю. Уверена, ты можешь себя контролировать, но мне это не очень-то и нравится.

— И почему же?

Гермиона перевернулась на живот, чтобы видеть Северуса.

— Потому что тогда ты не до конца со мной.

— Сегодня ты не жаловалась.

— Просто не успела, — она поцеловала его в грудь. — Хотя признаю, что ты был безумно хорош.

— М-м-м, из твоих уст слышать комплимент… дорогого стоит.

— Не всё же только тебе меня хвалить, — Гермиона опять коснулась губами его ключицы и нехотя поднялась с кровати. — Я не знаю, сколько времени, но я жутко голодная. Составишь компанию?

— Как будто у меня есть выбор, — фыркнул Снейп, но тоже выбрался из-под одеяла.

— Не бубни. Мы вернёмся в постель сразу же после завтрака, — и как бы в подтверждение Гермиона закуталась в легкую мантию, что лежала в сумке, прямо на голое тело и выскочила в соседнюю комнату в поисках холодильника. Северус натянул брюки и пошёл следом.

Грейнджер рылась по всем ящикам, сервируя завтрак. Сидеть дома не хотелось. На улице уже давно было солнечно и тепло. Все же осень в Греции почти рай для отдыха: море, пляж, ветерочек и припекающее солнце. На удивление ни Снейп, ни Грейнджер особо не соблюдали привычные рамки расстояния и бродили по съемному дому почти вольно, не ощущая при этом непосредственного магического влечения. Пока Северус курил на террасе, Гермиона расставляла тарелки на том же столе, где они вчера ужинали.

— Английский завтрак, профессор, — сыронизировала она, приглашая Снейпа за стол. На эту реплику он лишь закатил глаза и сел в плетёное кресло.

— У меня были планы на сегодня, — как бы невзначай сказал волшебник, принимаясь за горячий кофе.

— А как же постель?

— Уверен, она нас дождётся.

— Поедем работать?

— Нет. Мы здесь отдыхаем.

— Тогда что будем делать?

— Смотреть город. Местное министерство магии и аналог Косого переулка тебе понравятся.

— А экскурсии в твой план входят?

— Хочешь увидеть старый город? Если поторопимся, то успеем все.

Гермиона с такой скоростью вскочила с кресла и убежала переодеваться, словно увидела снитч. Уже через три минуты девушка стояла на террасе, одетая в короткие шортики, футболку и кроссовки на босу ногу. Снейпу ничего не оставалось, как тоже нормально одеться и, взяв ее под руки, сесть в машину, что стояла на заднем дворе.

***

Вернулись в арендованный дом они ближе к вечеру, полностью довольные проведённым отдыхом. На экскурсии они не попали, но зато самостоятельно посетили несколько старинных храмов, побродили по развалинам какого-то древнего города (не Афины, конечно, но тоже весьма атмосферное место), заглянули в местное Министерство магии, где Северуса узнал какой-то пожилой волшебник, с которым они провели по меньшей мере два часа, сидя в ресторане. Как поняла Гермиона, этот волшебник был мастером зелий и встречался со Снейпом на конференциях. Он же рассказал паре, где в Греции находятся самые лучшие книжные магазины и какие сувениры обязательно надо привезти в Британию. И Гермиона, и Северус были благодарны ему за обед и особенно за советы, потому что как только они попали в местный аналог Косого переулка, так сразу же провалились в дебри книжных полок и вышли оттуда с пакетом необычных изданий на разные темы, оставив владельцу внушительный мешочек с золотом. Снейп благодушно согласился организовать общую полку с книгами в его хогвартских покоях. Это было почти предложением руки и сердца, но Гермиона решила ему этого не говорить и в знак благодарности лишь кинулась ему на шею прямо посреди улицы и расцеловала без зазрения совести. Кроме книг они накупили всякие безделушки, чтобы привезти их друзьям. Точнее, покупала только Гермиона, а Северус все оплачивал без вопросов и возражений.

Они сбросили ношу на диван в гостиной. Снейп достал бутылку вина и бокалы, а Грейнджер открыла банку оливок и нарезала сыр. Намечался легкий и нежный ужин. Оба опять вышли на террасу.

— Ой, — Гермиона чуть было не выронила бокал из рук. — Я совсем забыла про родителей. Они же наверняка не знают, как до меня дозвониться.

— У них есть наш адрес, — спокойно сказал Северус.

— Ага, а сова? Где они купят волшебную птицу, чтоб она пролетела через полмира ко мне с письмом? Черт, они наверняка переживают. Мне исполнилось восемнадцать, а они не могут меня с этим поздравить.

— Держи, — он протянул ей смартфон. — Номер знаешь?

— Знаю, но сейчас звонить не буду. У них там раннее утро. Лучше завтра. Напомнишь?

— Выпей вина и расслабься. Родители тебя поймут.

— Да я и не переживаю. Просто вспомнила и сразу как-то стыдно стало. Ещё и сегодняшняя прогулка… Я до сих пор в каком-то возбужденном состоянии… — Гермиона заметила, как Снейп сам себе кивнул и лукаво улыбнулся. — Не в последнюю очередь из-за вас, профессор, — она быстро трансфигурировала из плетёного кресла двухместный диванчик, села на него и потянула за собой волшебника.

— Я в этом не виноват, ты сама напросилась, — Северус сидел чуть отстранённо, закинув ногу на ногу, положив левую руку на колено, а второй держа бокал с вином, и умиротворенно глядел на ночной морской прибой.

— И ни о чем не жалею, — она воздушно поцеловала его в щеку. — Только понять не могу, почему ты решился мне уступить именно сейчас?

— Во всем пытаешься найти скрытый смысл?

— Но ведь он есть. Я знаю тебя, Северус. Может, не полностью, но какую-то часть твоих действий я научилась разбирать. Ты никогда ничего не делаешь просто так.

— Конечно… Я же слизеринец.

— До мозга костей, — ласково подтвердила Гермиона. — Так в чем же причина? В моем совершеннолетии?

— Упаси Мерлин. Тебе было восемнадцать ещё год назад. Я знаю про маховик времени.

— А Дамблдор обещал держать это в тайне, — хихикнула девушка. Она давно догадывалась, что весь преподавательский состав знал о ее махинациях со временем.

— Порой у него это плохо выходит… — повисла пауза, пока Снейп пытался подобрать подходящие слова и обьяснить ей, почему же он бросил играть недотрогу и посягнул на ее невинность. — Секс для меня никогда ничего не значил, — начал волшебник, — но с тобой все иначе. Не знаю, магия или собственное желание подталкивало меня к тебе, но я устал сопротивляться. Ты сделала выбор в мою пользу, я сделал шаг навстречу. Все просто.

— Ты слышал наш с Роном разговор? — Гермиона отставила бокал. — Ты был там?

— Я провожал вашу компанию до замка.

— Почему не вмешался?

— Зачем? Для полного счастья мне не хватало только сцепиться с учеником. Тем более, ты и сама прекрасно справилась.

— А если бы я согласилась стать его девушкой?

— Это был бы твой выбор.

— Ты опять подстраивался?

— Нет, — Снейп спокойно покачал головой. — Для себя я принял решение задолго до того, как вы с Уизли выяснили отношения.

— Тогда почему ты подпустил меня только сейчас?

— Хотел, чтобы ты запомнила этот момент. Чтобы наш секс не превратился в банальность, что сотрется из памяти за чередой ему подобных. Для меня это было важно.

— Я это запомню на всю жизнь, — умеренно тихим голосом сказала Гермиона. — А ты?

— Не сомневайся.

— Больше никаких других девушек в памяти не возникнет?

— Я даже не помню их лица…

— Я с удовольствием стану главной героиней твоих воспоминаний и фантазий, — Гермиона не совсем элегантно забралась к Снейпу на колени. Ему не осталось ничего, кроме как положить руки на ее бёдра и поддаться на провокацию в виде поцелуя.

— Делаешь успехи. Ещё чуть больше опыта и эти слова будут звучать почти сексуально, — поддел ее Северус и в ответ получил недовольный выдох.

— Ну вы же меня научите, профессор? — ее звонкий, типично ученический доверчивый голосок заставил мужчину вздрогнуть.

— Не делай так.

— Как?

— Не зови меня профессором.

— Хорошо, тогда, может, Севой?

Он уклонился от поцелуя.

— Нет. Это сокращение вообще забудь, — прозвучало строго. Гермиона смутилась и отстранилась.

— Прости. Ты не подумай, мне нравится твоё полное имя. Больше не буду экспериментировать.

— Меня так звала мать и… Лили, — пояснил Северус причину своего недовольства. — Не хочу тебя с ними ассоциировать.

— Я тебя услышала, — Гермиона прилегла на его грудь, продолжая сидеть на коленях. Он обнял ее в ответ. — Знаешь, у меня побаливает пресс. Это так странно.

— После непривычной физической нагрузки это нормально. У меня есть обезболивающее.

— Нет, спасибо. Само пройдёт, а мне стоит начать заниматься спортом, чтобы поддерживать твой темп, — девушка засмеялась.

— Могла бы попросить и замедлиться.

— Ох, мне было не до этого. Я с трудом вспоминала, как дышать, не то, чтобы говорить.

— Запомню на будущее.

— Лучше прямо сейчас, — Гермиона скользнула ладошками Снейпу под рубашку и стала поглаживать поясницу, пока сама неспешно елозила на его коленях.

Его растущая эрекция уже чувствовалась даже сквозь ткань брюк и шорт. Осознание, что Северус ее хочет, кружило ей голову и подстегивало распалять мужчину ещё больше. Снейп не стал ей помогать и демонстративно замер, позволяя девушке самой заняться прелюдией. Правда, скудность опыта проявилась почти сразу. Терпение Гермионы закончилось на том моменте, когда она расстегнула несколько верхних пуговиц рубашки и стала хаотично целовать шею. До ремня ее руки не опускались и вместо легкого, возбуждающего трениях бёдер о чувствительный член она резко и неприятно дергалась на его коленях. Северус перенял инициативу и заставил ее успокоиться. Он стянул с неё футболку, прошёлся пальцами по краю бюстгальтера, от чего девушка вздрогнула и прикрыла глаза. Потом он неспешно развязал хвостик у неё на голове и помассировал уставшую кожу. От этой ласки Гермиона безвольной лужицей растеклась прямо в его объятиях. Он усмехнулся ее чувствительности, но не остановился. Продолжая одной рукой уделять внимание ее каштановым кудрям, другой Снейп расстегнул пуговицу на ее шортах и сразу же забрался к ней в трусики. Она была уже бесстыдно мокрой и горячей. Клитор пульсировал, отчаянно прося ласки. Северус дотронулся до него и Гермиона выгнулась дугой от волны удовольствия. С ее губ слетело протяжное мычание, и она прислонилась лбом к плечу мужчины, пытаясь усилить трение клитора о его пальцы. В таком положении ему удалось завладеть и ее аккуратной грудью. Свободной рукой он отогнул лифчик и коснулся губами напряженного соска. Гермиона ещё раз замычала и вцепилась ему в плечи с такой силой, будто бы боялась упасть. Снейп продолжил терзать ее чуть более грубо: прикусывая, потягивая, посасывая. Такая двойная стимуляция подвела девушку к краю пропасти. Финальный аккорд был сыгран Северусом умело. Он одновременно мягко крутанул ей сосок, прикусил влажную кожу на шее и неглубоко вошёл пальцем в податливую плоть, из-за чего Грейнджер громко вскрикнула и затряслась в волнах оргазма.

Но на этом Северус с ней не закончил. Он попытался подняться, удерживая девушку на себе, потому что она явно была не в состоянии ходить, но Гермиона не позволила ему этого сделать.

— Давай здесь, — она выдохнула слова прямо ему в ухо и попыталась помочь расстегнуть ремень. Снейп справился с одеждой сам, точнее, он стянул ее шортики и бросил их рядом на кресло, а свои брюки лишь слегка приспустил. Этого было достаточно, чтобы Гермиона без трудностей скользнула на его член и ахнула от чувства глубины. Лёжа в кровати все ощущалось легче, привычнее, естественнее. На улице, сидя на твёрдом трансфигурированном кресле, секс был грубее. Девушка не сразу сообразила, как ей двигаться и под каким углом. Опираться на плечи Северуса было не очень удобно, колени болели от впивающегося рельефа прутиков. Снейп помог ей принять нужное положение так, чтобы оба не чувствовали дискомфорт. Он заставил Гермиону обнять его за шею и поставил ее стопы рядом со своими бёдрами. Так у него было пространство для манёвров, а девушка могла контролировать темп.

Заниматься сексом в такой позе было необычно и для Гермионы, и для Северуса. Даже со своим довольно обширным опытом Снейп не мог похвастаться тем, что часто трахался с кем-то сидя. Все же он больше предпочитал что-то более обыденное, а вот Гермиона, судя по стонам и крепко сцепленным рукам на его затылке, наслаждалась происходящим. Да, было непривычно, и не только из-за позы, но и из-за самого секса. Она только вчера была неискушенной девчонкой, которая в лучшем случае могла сама себя поласкать под одеялом, а сегодня уже без всякого видимого стеснения мерно покачивалась на члене Снейпа и даже просила его ускориться. Как краток миг изменений!

Северусу не потребовалось много времени, чтобы достичь оргазма. Бессвязные слова Гермионы, что она выдыхала ему в ухо, ее пальчики на его затылке, влажные шлепки кожи о кожу, тёплый ветерок, что обдувал самые интимные места и приятно щекотал разгоряченные тела — все это было раем наяву, и организм реагировал соответствующе.

— Я… Стой, — с трудом проговорил мужчина и заставил Гермиону слезть с него. Она привстала, выпуская его из себя, и вновь села к Снейпу на колени. Он грузно дышал, хватая ртом воздух. Вместо слов она обхватила ладошкой член и довела дело до конца. Северус стонал и беспомощно цеплялся руками за спинку трансфигурированного кресла, желая поскорее избавиться от сладостной муки и в то же время продлить удовольствие. Но Гермиона была настойчива и безумно сексуальна в своём желании ему угодить. Ее горящие карие глаза, влажные губы, растрепанные волосы, торчащие соски, развратная поза и полная концентрация на его мужском достоинстве — от этой картины он незамедлительно кончил, да так мощно, что вновь ощутил себя подростком. Оргазм накрыл его с головой: перед глазами потемнело и появились звезды, голова закружилась, руки и ноги стали ватными, в ушах зазвенело, а сердце колотилось о ребра с утроенной силой. Он подумал, что уронил Гермиону, когда не ощутил веса ее тела на себе, но с трудом открыв глаза понял, что она сама с него слезла и приводила себя в относительный порядок.

— Пойдём в душ, Северус. Освежимся и ляжем спать, — она протянула ему свою маленькую ладошку и помогла подняться.

Если Снейп и чувствовал себя когда-то старым, так это сейчас. Стоя под прохладными струями воды, он позволил Гермионе вымыть его мочалкой, пока сам разбирался с ее волосами. Однако такие легкие действия давались ему с невероятным трудом. Все тело ныло от усталости. Хотелось сесть на пол и больше не двигаться. Сердце все так же быстро качало кровь, норовя выскочить из груди, голова, казалось, была набита соломой, а поясница просила пощады. Он разваливался на запчасти и жалел, что уже несколько лет подряд пренебрегал спортом, считая это ненужным в своей жизни занятием. Северус мысленно сделал пометку вернуться к здоровому образу жизни и натренировать выносливость, раз уж в его жизни теперь появилась прекрасная гриффиндорка, что так и манила к себе.

Как они добрались до кровати, никто из них толком и не помнил. Были объятия, поцелуи, лежащая на полу одежда, нежные прикосновения друг к другу, взаимная теплота обнаженных тел, а после — блаженная темнота и умиротворяющий сон после тяжелого и приятного дня.

***

Очередное утро в Греции встретило их ярким солнцем. На этот раз они проснулись почти одновременно и тут же вновь потерялись друг в друге. Казалось, что окружающий мир просто перестал для них существовать. Когда Гермиона спросонья полезла за поцелуем, Северус пробурчал что-то невнятное по поводу несвежего дыхания, но противиться не стал и принял поцелуй со всем уважением и самоотдачей. Отсутствие какой-либо одежды и преград стало очередным спусковым крючком их обоюдной страсти и уже в четвёртый раз за два дня они занимались любовью, потеряв счёт времени. Знай кто-нибудь, что они делали и с каким упоением отдавались друг другу, то все, скорее всего, посчитали бы, что они просто заколдованы. Ну не может профессор Снейп поскуливать от банальных поцелуев в шею или рычать сквозь зубы от прикосновений тонких девичьих пальчиков к рёбрам! Или может? Гермиона не оставалась в долгу и издавала самые разные звуки в такт движениям волшебника. Очередные стоны, всхлипы, поцелуи, и оба уже парили где-то в другом мире, но неизменно вместе.

— Северус, может, лучше я приготовлю? — спросила Грейнджер, подходя к мужчине. Снейп стоял перед плитой и что-то жарил.

— Хочешь помочь, то разлей по стаканам сок, — бросил он, не отрываясь от сковороды.

— А где он?

— В холодильнике.

Завтрак или уже обед был готов, и пара села в есть в своём излюбленном месте на террасе. Гермиона заранее благоразумно вернула трансфигурированному креслу прежний вид, чтобы ничего не напоминало об их вчерашних развлечениях.

— Я такая голодная, — она набросилась на сандвичи, будто не ела несколько дней. Северус лишь усмехнулся и пододвинул к ней тарелку с вареными яйцами.

— Учитывая, сколько калорий ты потеряла, это нормально.

— Вот только не надо, — Гермиона позволила себе говорить с полным ртом, хоть и не раз ругала за это Рона. — Не включай врача.

— Я думал, эта сторона меня тебе нравится, — Северус открыто забавлялся, глядя на девушку. Он выглядел обновлённым, свежим во всех смыслах и полностью довольным жизнью. Это было заметно невооруженным глазом.

— Нравится, даже очень. Просто не сейчас.

— Как ты себя чувствуешь? — неожиданно спросил он.

— Превосходно. Правда, низ живота немного тянет, но я думаю, так и должно быть после всего.

— Должно… Нам следовало бы…

— Остановиться? Ну уж нет. Все было просто отлично, и я не хотела, чтобы это заканчивалось.

— Я хотел сказать, что нам надо было быть осторожнее. Для тебя все происходящее в новинку.

— Просто признайся, Северус, что у тебя отказали хваленые тормоза, и ты потерял со мной голову, — Гермиона игриво пошевелила бровями и широко улыбнулась.

— Не дождёшься.

Снейп наблюдал, как Грейнджер поглощала все, что лежало на столе, и чувствовал себя безумно счастливым. Возможно, впервые в жизни он не переживал, что что-то может пойти не так. С ним была девушка, довольная не только его компанией, но и их сексом, она улыбалась и желала его общества. Он больше не должен был подчиняться чьим-то приказам, мог жить так, как хотел, мог не скрываться, не прятать истинные чувства и мог больше не врать хотя бы себе, что жить ему все ещё хотелось. И не будь рядом с ним Гермионы, которая рискнула свободой и чувствами и спасла его от самопожертвования, отдала ему всю себя в магическую власть, то он умер бы, так и не поняв, что на свете гораздо больше прелестей и радостей, чем ему казалось все тридцать восемь лет.

— Во сколько мы сегодня возвращаемся в Хогвартс? — спросила девушка, принимаясь за фрукты. От собственного аппетита она ужаснулась, но есть не перестала. Было слишком вкусно.

— К ужину должны быть в Большом зале. Лучше, чтобы нас там видели и не задавали лишних вопросов.

— По-твоему, преподаватели будут обсуждать, где мы пропадали все выходные?

— Они обязательно будут это обсуждать. Твоё отсутствие вряд ли заметят, а вот мое… Даже таким затворникам, как я, нужно выбираться из пещеры.

— Если в этой пещере ты не один, то и выбираться не обязательно. Впрочем, меня тоже, скорее всего, потеряли друзья. Ты-то можешь отмахнуться от коллег и не отвечать им ни на один вопрос, а я так не могу. Рон и Гарри точно спросят, куда я подевалась.

— Скажи, что была дома. Это решит любую проблему.

— Тогда там должен был быть и ты. Твоё присутствие рядом со мной обьяснить будет ещё сложнее. Не буду же я им рассказывать правду.

— Почему же? — Снейп манерно вскинул бровь. В глазах плескался слабый огонёк.

— Потому что Рон, да и Гарри бездумно набросятся вначале на тебя, желая убить за то, что посягнул на мою честь, а потом обидятся на меня за то, что я поддалась на твои слизеринские чары. Такой исход мне не нравится.

— Рано или поздно тебе придётся им сказать, что ты живёшь со мной. Мисс Уизли уже знает и, насколько я понял, отреагировала на это весьма спокойно.

— Потому что это Джинни. Она единственная, кто тебя не боится, и один гиппогриф ведает, почему. Плюс она девушка, и я могу рассказать ей те вещи, что ни за что не решилась бы озвучить Гарри или Рону.

— Например? — Северус откинулась на спинку стула и с неподдельным интересом следил за Гермионой, что за секунду замялась, пытаясь вспоминать, что же такого она говорила подруге.

— Например, обсудить поведение мальчишек или тебя.

— Меня?

— Да, тебя, Северус. Правда, ничего особо личного мы не обсуждаем. Так, по мелочи… Твою фигуру, жесты, характер. Платье, кстати, тоже Джинни помогала мне выбрать. Изначально оно было зелёным.

— Гриффиндорка в цветах слизерина. Я бы на такое посмотрел.

— Как-нибудь в другой раз, хотя передам Джинни, что такой стиль тебе по вкусу, — Снейп неопределенно махнул рукой, выражая безразличие. — Слушай, а как тебе удалось все это организовать?

— Что «это»?

— Я про поездку, дом, книгу. В Хогвартсе такое не найти.

— Дамблдор помог. У меня было не слишком много времени, чтобы подготовить что-то вменяемое. Тащить тебя в Хогсмид было бы неуважительно, поэтому я обратился к Альбусу.

— И он согласился помочь?

— Причём весьма охотно. В последнее время он не прочь лишний раз встретиться с Фаджем. Нашу поездку они одобрили быстро.

— Но как ты арендовал дом?

— Тебе обязательно знать все? — это не звучало как претензия, скорее как констатация факта с ноткой недовольства. Снейп не любил раскрывать все карты даже перед тем, кто ему дорог, но девушка, очевидно, настаивала. Он вздохнул и отвернулся от неё. — В Хогвартсе есть интернет, а в интернете можно забронировать все, что угодно.

— Как ты умудрился провести в школе сеть? Там же куча охранных чар!

— Волшебная палочка и несколько часов экспериментов с чарами. Если что-то очень надо, то преград почти не существует.

— Это… невероятно. Значит, я смогу иногда одалживать у тебя компьютер?

— Нет. Он нужен мне для работы.

— Ну хоть иногда. Пожалуйста, — мужчина кивнул, и Гермиона просияла улыбкой. — А книга? Где продаётся такая роскошь?

— У каждого свои секреты. Вместо вечных вопросов лучше сходи искупайся. Через пару часов нам придётся вернуться в прохладную осеннюю действительность Шотландии. Не упускай момент, — Северус жестом указал на шумящий прибой.

— У меня нет купальника.

— Вокруг ни души.

— Ты предлагаешь купаться обнаженными? — он молча ухмыльнулся. — Только если ты пойдёшь со мной.

— Можешь трансфигурировать шорты в купальник и не переживать, что твои формы кто-то увидит.

— Меня не волнуют эти «кто-то», мне важен ты. Хочешь вновь увидеть меня без одежды?

Снейпу уже не надо было отвечать. Гермиона, не без внутренней борьбы, стянула с себя футболку и шортики, оставшись в трусиках, и уверенной походкой пошла к воде, шутливо оглядываясь, как бы приманивая волшебника к себе. Северус посчитал, что терять особо нечего и упускать момент окунуться в море максимально глупо, снял брюки и рубашку и тоже в одних трусах последовал за девушкой.

— Вода прохладная, — сказала Грейнджер, зайдя в море по щиколотку, и поежилась от прикосновения рук мужчины, что нагнал ее у берега.

— Не холоднее, чем в Чёрном озере летом.

— Ты в нем купался?

— Приходилось пару раз. Наложи Согревающие чары, если боишься замерзнуть.

— Я оставила палочку дома, но использовать чары и так не собиралась. Погреемся на солнышке, — и с этими словами она сделала несколько уверенных шагов вглубь, утопая ногами в мягком песке, и, зажмурившись, упала в воду. Северус, стоявший поблизости, оказался с ног до головы обрызганным, а после девушка и вовсе уронила его рядом с собой, просто потянув за руку.

Вода уже не казалась такой холодной после нескольких недалеких заплывов наперегонки. Снейп плавал быстрее Гермионы, поэтому ей постоянно приходилось его догонять, а он только делал вид, будто не замечал ее усиленных стараний угнаться за ним, специально отплывал подальше, чем безумно бесил девушку. В какой-то момент она плюнула играть в догонялки и подплыла к пляжу. Мокрый песок прилипал к коже, но волны смывали песчинки и красиво пенились у берега. Гермиона легла на краю водной глади и прикрыла глаза.

— Так можно и захлебнуться, — послышался вкрадчивый голос Северуса, что подплыл к ней и на локтях подобрался к берегу. Его волосы были собраны в хвостик и прилизаны водой, по лицу стекали капельки, он стряхнул их, мотнув головой из стороны в сторону.

— Тогда это была бы самая приятная смерть из всех возможных, — ответила девушка, не открывая глаз.

— Не стоит так думать. Отплевываться от воды в легких — далеко не приятное занятие.

— Знаешь по собственному опыту?

— Да.

Гермиона дернулась, но расспрашивать не стала. Порой ей удавалось унять любопытство.

— Как там Драко? — спросила она, приподнимаясь на локтях и жмурясь от солнца.

— Жив, здоров, учится.

— Ты же знаешь, что я не об этом. Он отказался со мной разговаривать, когда я подошла узнать о его самочувствии.

— Неудивительно, — Северус сел на берег так, что вода ласкала его ноги. — Он не домовой эльф, его спасать не надо, Гермиона.

— Я и не пыталась. Я искренне за него переживаю. Он ходит бледный, подавленный, даже с Гарри не ругается на уроках. Такое ощущение, что ему плевать на окружающий мир.

— Скорее всего, так и есть. Со мной он тоже неохотно разговаривает. Рано или поздно это пройдёт. Ему надо привыкнуть, что теперь только он в ответе за себя.

— Ему так и не дали поговорить с родителями?

— Фадж молчит, ровно как и Дамблдор. Договориться с аврорами и Азкабаном не так легко, а учитывая, что именно я прошу встречи с Малфоями, то процесс и вовсе специально затягивают.

— Но им все равно придётся как-то ответить. Не могут же они вечно тянуть с твоим запросом.

— Ты плохо знаешь министерство, — Снейп фыркнул. — Они многое могут.

— Тогда, может, как-то завлечь Драко в школьную жизнь, чтобы отвлечь от мыслей о случившемся?

— Гермиона, мне его что, в школьный хор записать или отправить в клуб любителей выращивания плотоядных растений к Стебль? Поверь, даже если я это сделаю, ему такая деятельность не поможет.

— Почему?

— Потому что пока он в своей голове не смирится с тем, что родителей больше нет рядом и не простит себя за все сделанное, то ему ни я, ни ты, ни Дамблдор, ни кружки не помогут. Драко вырос в тепличных условиях и всегда жил без особых забот. Теперь же пришлось подстраиваться под новый мир с иными ценностями и заставлять себя жить по новым правилам.

— И ты ему жизнь облегчить не планируешь…

— Я не собираюсь выстраивать ему новые тепличные условия. Он мужчина, и должен уметь создавать свою жизнь сам, даже если это приходится делать с нуля.

— И ты это знаешь как никто иной… — Гермиона поднялась из воды. Ручейки влаги стекали по ее телу. Снейп сглотнул, когда она встала рядом с ним и заслонила собой солнце. — Погреемся?

Хотелось ответить, что ему и так уже предельно жарко, но вместо этого он лишь взмахнул рукой и на горячем песке посреди пляжа появилось расстеленное покрывало. Невербальные заклинания были его коронной и впечатляющей фишкой. Грейнджер выжала волосы и улеглась морской звездой на предложенном месте под солнцем.

— Присоединитесь, профессор? — она явно его дразнила, и Северус готов был поддаться. В эти выходные можно было делать все, что он запрещал себе уже многие годы. В этом райском уголке оба забывали суеты мира и самих себя. Отвечая нехарактерными для себя фразами, следуя за внутренним инстинктом, пропуская мимо все сомнения и тревоги, они были новыми людьми, будто объединённая магия трансформировала их сознания и превратила в незнакомых никому личностей. Оба боялись только одного — что в Хогвартсе все опять вернётся на круги своя.

Снейп прилёг на живот рядом с девушкой и поцеловал ее под грудью. Она была такая доступная и соблазнительная, что он еле сдерживал собственное либидо, которое буквально орало в его мозгу и подталкивало в очередной раз сделать эту гриффиндорку своей и только своей. В ответ на невинное касание губ Гермиона погладила его по волосам и сняла резинку.

— Ты остался в белье, — тихо проговорила она, перебирая чёрные пряди его волос и прячась от слепящего солнца в тени его тела.

— Как и ты, — Снейп провёл по краю ее трусиков и слегка оттянул их, чтобы они с шлепком вернулись на место.

— На мне они почти незаметны.

— Это не аргумент.

— Все ещё хочешь видеть меня голой?

— Не я начал это разговор.

— Ну и ладно… Довольствуйся тогда только моей грудью, — по ее реакции не было похоже, что она очень расстроилась, что ей не пришлось раздеваться. Эта игра предназначалась Снейпу. Именно его она желала видеть без одежды. И он это прекрасно понимал.

— И она меня полностью устраивает, — в подтверждение волшебник сжал одно полушарие и облизал сосок. Гермиона ахнула.

— Змей-искуситель, вот кто ты, — она притянула его для сладкого, тягучего поцелуя в губы и отдалась на милость его умелому языку. Они целовались долго, неспешно, волнующе приятно и не собирались останавливаться. Влага моря уже давно высохла, тёплый ветерок обдувал их полуголые тела, а солнце оставило заметный след в качестве легкого загара. У них оставалось всего несколько часов этой райской жизни без забот, и они проводили их с максимальным уютом, лёжа посреди пляжа.

— Северус, — протянула Гермиона, поворачиваясь к волшебнику. Он нехотя открыл глаза и промычал что-то в ответ, давая понять, что слушает. — А какие у тебя любимые позы в сексе?

Она огорошила его вопросом. Снейп даже растерялся, пытаясь вспомнить, какие позы вообще существуют и что из этого ему нравятся.

— Я сторонник классического секса. Это ты должна была заметить, — спустя минуту раздумий ответил он.

— Заметила, но подумала, что ты просто боишься экспериментировать со мной.

— Не уверен, что об этом стоит сейчас думать.

— Почему?

— Эксперименты в постели нужны лишь когда ванильный секс приелся и больше не дарит наслаждения. Нам пока это не грозит.

— Но мы попробовали вчера сделать это на кресле…

— Это была воля случая. Скажу сразу, что в таком положении повторения я не хочу.

— Мне тоже было не очень удобно, — призналась Гермиона и почему-то поджала губы. — То есть хочешь сказать, что кроме миссионерской позы тебе больше ничего не нравится?

— Не переиначивай мои слова. Я сказал, что пока не стоит думать о чем-то другом.

— Но все же…

— Хорошо, — Снейп сдался и попытался описать то, что ему обычно нравилось. Хочет знать, как доставить ему удовольствие, пускай. Он же останется в плюсе. — Поза наездницы весьма приятная, — Гермиона кивнула до жути по-школьному, что его едва не перекосило от недовольства. — Остальное я как-нибудь тебе покажу, — она попыталась возразить, но Северус заткнул ее поцелуем, и не в последнюю очередь чтобы не видеть ее ученического стремления к познанию всего и вся. Безуспешно отбиваясь от его настойчивости, а потом и вовсе сдавшись, девушка утешила нарастающую тревогу надеждой на то, что Снейп сдержит слово и действительно покажет ей «эксперименты».

Собрались они быстро. Вещей, даже с учетом покупок, у них было немного, и все с легкостью поместилось в карман волшебника в уменьшенном виде. Пара вышла из дома, Северус закрыл дверь на ключ.

— Я бы не хотела, чтобы эта поездка заканчивалась.

— Ничто не вечно, — бросил волшебник, взяв девушку за руку. Они вышли на пляж, чтобы с него трансгрессировать в Хогвартс.

— Пообещай мне, Северус, что как только мы вернёмся в школу, ты не замкнёшься в себе и не станешь отталкивать меня. Я не знаю, что происходит у тебя в голове, но после Австралии, где мы вроде бы стали близки, ты отстранился и перестал меня замечать. Не переживай, я понимаю, что при всех ты не будешь вести себя мило и заботливо, даже думать об этом глупо, но хотя бы наедине, прошу, не переставай быть ко мне ближе.

— Обещаю, — лаконично ответил Снейп и достал порт-ключ в виде банки. — Но и ты не забывай, что вход в мои личные покои для тебя открыт.

— Запишу, — Гермиона улыбнулась. В следующую секунду их крутануло в вихре аппарации, а райский отдых остался лишь приятным воспоминанием.