Глава 27: Бесконечная суета

— Можно? — Гарри постучал в дверь кабинета Дамблдора. Он решался на это больше двух недель и не собирался отступать, даже если старый волшебник сейчас был по уши занят работой. К счастью, в ответ на его вопрос прозвучало приветливое «войдите», и парень, собравшись с духом, зашёл в помещение. Сколько сложных и судьбоносных разговоров здесь происходило, аж жутко вспоминать, и в этот раз тема разговора обещала быть не менее тяжелой. — Здравствуйте, директор.

— Присаживайся, Гарри. Чаю?

— Нет, благодарю, я только с обеда.

— Знаю-знаю, тогда, может быть, конфетку? — Волшебник протянул жестяную коробочку с леденцами, посыпанными крахмалом. Парень решил не отказываться от этого предложения. Крахмал приятно заскрипел на языке, а цитрусовый вкус конфеты был настолько отчётливым, будто он только что съел настоящий апельсин. — Что привело тебя ко мне, Гарри? Какие-то вопросы с учёбой?

— К счастью, нет, — Поттер потупил взгляд, прикидывая, с чего начать. — На самом деле, я по поводу Гермионы.

— Вот как? — Альбус сложил руки на столе и с полным вниманием приготовился слушать. Несомненно, он примерно догадывался, о чем пойдёт речь. — Что же ты хочешь узнать о своей подруге?

— Понимаете, после той битвы Гермиона стала другой, — «Это так убого звучит. Я как будто на свою девушку жалуюсь». — Точнее, после битвы и суда. Она вроде бы и не изменилась, но что-то поменялось. Такое ощущение, что она до сих пор живет под грузом отвественности, кому-то что-то должна, о чем-то переживает...

— Не вижу в этом ничего необычно. Она девушка, причём, насколько я помню, всегда была чем-то сверх меры заинтересована.

— Это да, но я не об этом. Все дело в профессоре Снейпе. Я никак не могу понять, какой смысл министерству держать их вместе? Ладно суд, это ещё можно было как-то оправдать, но совместный дом… — парень поник. — Она стала куда-то пропадать, защищать профессора и ссориться с нами, будто он ей ближе, чем мы.

— Гарри, а ты пробовал поговорить с мисс Грейнджер? — Поттер от очевидности вопроса аж качнулся в кресле. Дамблдор смотрел на него с заинтересованностью.

— Конечно, пробовал, причём дважды, и каждый раз она твердит, что это не только ее секрет, а мне нужно просто успокоиться и довериться ей. Я даже у Джинни спрашивал, ведь она, очевидно, в курсе происходящего, но и она отвечает примерно так же, как Гермиона. Замкнутый круг какой-то.

— Попробуй сделать так, как тебе советуют девушки, Гарри. Поверь, они знают, что говорят.

— Директор, вы можете мне просто сказать, что такого произошло во время битвы, что Гермиона вынуждена следить за профессором Снейпом? Потому что в байку «Министерство считает, что я положительно на него влияю» я не верю! — в глазах Поттера считывалась решимость и непоколебимость. Он четко дал понять, что без ответа из кабинета не уйдёт. Дамблдор вздохнул. — Вы же знаете причину.

— Знаю… И скажу то же, что и мисс Грейнджер — это не моя тайна, — парень резко поднялся с кресла. «Заладили одно и то же». — Сядь, Гарри, и дослушай до конца.

— Вы правда не понимаете? Я же не из любопытства спрашиваю. У нас дружба рушится, и я не понимаю почему! Мы вместе прошли плечом к плечу все эти годы, вместе сражались, готовы были пожертвовать собой ради другого, а теперь наши взаимоотношения больше похожи на… — он не смог подобрать сравнение и плюхнулся обратно в кресло. — Сплошное враньё и недоверие. Неужели после того, что вы открыли мне тайну о крестражах, вы не скажете мне, что происходит с подругой? Это ведь почти ерунда, по сравнению со всем, что было.

— Я не говорю тебе не потому, что не верю, Гарри, а потому, что узнав правду от меня, ты больше не сможешь смотреть на подругу, как прежде. Это аспекты ее жизни, и если она приняла решение пока не делиться этим со своими друзьями, значит, на то есть веская причина. Ты же знаешь, что мисс Грейнджер никогда ничего не делает просто так.

— Сейчас я в этом не уверен. У меня ощущение, что она уже нам не доверяет. Не хочу, чтобы это стало взаимно.

— Вряд ли она скрывает из-за недоверия. Уверен, ее пугает ваша возможная реакция.

— Так вы не расскажете, да? — с последней надеждой в глазах спросил парень.

— Увы… Но, — Дамблдор поднял руку вверх, останавливая Поттера, который уже хотел уйти из кабинета ни с чем. — В день битвы в Малфой-мэноре далеко не все сражались на палочках, Гарри. Были и те, кто вёл борьбу за счастливую жизнь вне поля нашего зрения, — парень нахмурил брови, пытаясь понять смысл сказанного. Он догадывался, что это был намёк, вот только на что, до него пока не доходило. — Не наседай на подругу и не осуждай. Прояви терпение и понимание, рано или поздно она решится все рассказать. А если переживания за ее благополучие настолько сильны, можешь попробовать спросить подробности у профессора Снейпа. Это и его касается.

— Не думаю, что он ответит, даже если я к нему приду. Хотя и сам я вряд ли решусь спросить, — Гарри спрятал руки в карманы брюк и, тихо попрощавшись, вышел к винтовой лестнице. На ней он столкнулся с Малфоем, который вошёл в открытую директорскую дверь.

— Ох, Драко, — Дамблдор увидел подопечного и тут же вспомнил, зачем его вызывал. — Мистер Поттер, вернитесь пожалуйста.

Гарри взбежал по лестнице обратно и ожидающе уставился на директора.

— Раз уж вы не ушли, то составьте мистеру Малфою компанию. Профессор Стебль просила найти ей пару крепких студентов, чтобы они помогли ей перенести коробки с рассадой. Вдвоём вы справитесь гораздо быстрее.

— Но у меня сейчас урок, директор, — заметил Гарри, Драко согласно закивал.

— Я предупрежу преподавателей, что сегодня вас не будет.

Больше возражений не последовало. Парни покинули кабинет и в полнейшем молчании добрались до теплиц. Они даже будто и не замечали друг друга. Тихий нейтралитет пострашнее открытой вражды будет. Правда, заговорить все же пришлось, когда они вторглись во владения профессора гербологии.

— Мальчики, добрый день. Чем могу помочь? — добродушно обратилась к ним Помона, отрываясь от подготовки к уроку. На столах уже лежали все необходимые инструменты для пересаживания мандрагоры. «Вот кому-то повезёт, главное, чтоб в обморок не упали», — подумал Гарри и усмехнулся воспоминанию, что возникло в голове.

— Добрый, профессор, — ответил Малфой, пока Поттер был где-то в прострации. —Вообще-то это мы пришли помочь. Директор сказал, что нужно переставить какие-то коробки.

— Ах, да-да, я как раз просила Альбуса… — она полезла куда-то под стол и остаток фразы разобрать было невозможно. Парни ждали, когда профессор покажет им, что нужно делать. — Так, пойдёмте, все необходимое в другой теплице, — женщина указала пальцем куда-то на запад и все дружно пошли к другому огороду. — Смотрите, это очень ценные растения, их нужно аккуратными рядами выставить рядом с лунками. Чары левитации ни в коем случае не применять. А вот в этих коробках семена. Их надо стопкой сложить на полки.

Прямо при входе в теплицу стояло около двадцати довольно больших коробок. Некоторые были открыты и в них, на первый взгляд, лежали какие-то шарики, будто для пинг-понга. Гарри даже удивился, в чем сложность переложить это все в шкаф. В соседних коробках лежали маленькие росточки с землей. Они уже выглядели куда привычнее, нечто похожее ему уже приходилось видеть на четвёртом курсе и даже высаживать. Парень взял одно «семечко» в виде шара и ошарашенно уставился на профессора.

— Да, мистер Поттер, — сказала Помона, видя, как студент удивленно округлил глаза. — На вид они легче, чем на самом деле. Будьте осторожнее. И помните, магию не применять.

— Мы вас поняли, профессор, — ответил Гарри, положив семечко на место. — Думаю, за пару часов управимся.

— Постойте, у вас же сейчас должен быть урок.

— Директор сообщит о нашем отсутствии, — дополнил Драко и принялся закатывать рукава рубашки.

— Ну и чудненько.

Ведьма прикрыла за собой дверь теплицы и оставила парней возиться с семенами. Первым делом они принялись за растения. Хрупкие стебли приходилось распутывать, так как листья у них были плотно переплетены друг с другом. Дело это было кропотливое и жутко неудобное, потому что приходилось сидеть на корточках рядом с коробками. Спустя полчаса ноги у обоих затекли, и они решили перенести уже отделенные росточки к лункам. Все это время они молчали, из-за чего атмосфера казалось наэлектризованной. Гарри то и дело цеплялся глазами за посеревшую отметину Воландеморта на предплечье Драко и невольно мрачнел. Малфой долго терпел эти взгляды, а потом не выдержал.

— Я не собираюсь опускать рукава рубашки только потому, что тебя напрягает Темная метка, — прохрипел парень, не отрываясь от стебельков, перебирая их изящными длинными пальцами. Даже сейчас, копаясь по локоть в земле, Малфой умудрялся сохранять аристократическую опрятность и лоск. Белая ткань аккуратно подвернута на три четверти, волосы зачёсаны назад и явно уложены каким-то средством, на правом запястье тонкая серебряная цепочка, на левой руке такое же кольцо с россыпью изумрудов. Гарри же не мог похвастаться ничем похожим. Он выглядел так, будто только что гонялся за садовыми гномами.

— Меня это не напрягает. Просто навевает плохие воспоминания.

— Да, — тихо согласился Драко и вздохнул.

— Я так и не сказал тебе спасибо, — Гарри поднял голову и взглянул на сокурсника.

— За что же, Поттер?

— За то, что убил его. Эта роль отводилась мне, но ты с этим справился лучше.

— Отобрал твой звездный час? — съехидничал Малфой и невесело улыбнулся краями губ. — Так и быть, приму твои поздравления.

— Ты все так же невыносим, Малфой. Неужели обязательно быть таким придурком?! — риторический вопрос, Гарри даже фыркнул.

— Статус обязывает…

— Как я мог забыть…

Эта минутная вспышка общения потухла так же быстро, как и началась. Парни в тишине закончили с растениями и принялись перетаскивать тяжеленные коробки с семенами на стеллаж. Вначале пытались делать это поодиночке, потом поняли, что скорее сорвут себе спину, чем закончат с перестановкой, и все же решили помочь друг другу. Малфой подавал расфасованные корзинки Гарри, а тот уже ставил их на полки. Работа была физически изматывающей. Обоим казалось, что они без перебоя тягают ведра воды из ручья.

— За что у вас сняли все баллы? — неожиданно спросил умаявшийся Поттер, вытирая рукавом пот на лбу.

— За все хорошее, — съязвил Драко и сунул «помощнику» очередную корзинку.

— Я серьезно. Никто так до сих пор и не понял. Там баллов сто разом исчезло.

— Сто пятьдесят, и это далеко не рекорд школы. Помнится, на первом курсе вы с Грейнджер получили взыскание построже.

— Неужели кто-то из ваших ночью отпускал на волю дракона с Астрономической башни, а потом нарвался на Снейпа? — Гарри даже улыбнулся. Тогда и правда получилось неловко и с питомцем Хагрида, и с Макгонагалл, да и с факультетом в целом. С того момента по его вине больше не снимали баллы, по крайней мере, в таком количестве.

— Дракона? Чем вы занимались на первом курсе? — удивился Малфой. Он всегда думал, что Гриффиндор лишился баллов из-за обычной ночной прогулки Поттера по замку. Тогда ему часто влетало и, видимо, у декана лопнуло терпение, раз она сняла почти две сотни очков за раз.

— Вляпывались в неприятности, и не только на первом курсе. Так кого спалили вы?

— Никого. Наши дебилы безыдейно выводили Снейпа из себя. Вот и получили, — ответил парень, доставая из коробки новую порцию тяжелого груза.

— Что же такого надо было сказать, чтоб он вас наказал? Вы же его любимчики!

— Поттер, ты дурак или прикидываешься?

— Эм…

— Значит, дурак.

— Ты бы не обзывался, Малфой, особенно без причины. Не хочешь говорить, не надо. Я тут действительно, как идиот, пытаюсь завести разговор, но тебе это явно не нужно.

На самом деле, в последнее время Драко с трудом мог вспомнить, когда хоть с кем-то разговаривал просто так, о насущном. Чаще всего он молчал, как на уроках, так и у себя в комнате. Жизнь его не особо радовала хорошими собеседниками, которые бы говорили о чем-то, кроме войны, и не злорадствовали.

— Тебя не удивило, что все преподаватели постоянно твердят нам о Темном Лорде и о том, как хорошо, что он умер?

— Нет, они ведь говорят правду, — Гарри поставил семена в ряд и оперся плечом о стеллаж.

— Ага, и именно сейчас эта тема их заинтересовала, — Малфой тоже присел на обветшалую табуретку передохнуть.

— К чему ты клонишь?

— К тому, что наш бесстрашный факультет окончательно разъярил Снейпа, и помимо жёсткого высказывания, нам теперь чистят мозги на тему того, как плохо быть темным магом, — Драко заметил, что Гарри до сих пор не понял, о чем идёт речь. — Очнись, Поттер! На Слизерине сейчас учатся в основном дети Пожирателей или тех, кто был связан с Темным Лордом подпольно. Как думаешь, они сильно рады, что на свободе ходят только я и Снейп, а их родители хрен знает где?

— Вы что, обвинили в чем-то Снейпа? Он же не виноват в решении суда, точнее, вообще ни в чем толком не виноват.

— Ты был на суде, — Малфой неопределенно махнул рукой в сторону, — и знаешь в разы больше их. Учитывая все обвинения, что сыпались на Снейпа, я удивлён, что мы отделались только штрафом и отработками.

— Хочешь сказать, что профессора сейчас пытаются обьяснить всем студентам, почему к Воландеморту нельзя было присоединяться и почему его идеи были абсурдны из-за вас?

— Что-то в этом духе. Да… — Драко поднялся и взялся за края картонной коробки. — Не забудь об этом всем рассказать. Может быть, тогда хоть кому-то станет стыдно за сказанное.

— Я не собирался рассказывать. Это дела вашего факультета.

— Да ну? Вспомнил бы об этом, когда задавал мне вопрос, — очередная корзинка с семенами отправилась на полку.

— Я пытался завести разговор и не ожидал, что ты ответишь.

— Тогда моя очередь любопытствовать. Баш на баш, Поттер. Какую тайну ты хочешь выведать у Снейпа, но боишься его об этом спрашивать? — Малфой противно ухмыльнулся, у Гарри аж скулы свело от того, как крепко он стиснул зубы. — Я совершенно случайно услышал обрывок фразы, когда стоял у кабинета Дамблдора. Подслушивать ниже моего достоинства.

— Как же… Тебе это зачем?

— А что, если я скажу, что знаю ответ на интересующий тебя вопрос?

Гарри прикинул в голове, может ли Малфой действительно быть в курсе всего, что происходит между профессором и Гермионой. Снейп ведь его крёстный и, если Поттеру не изменяла память, Драко даже был у него дома, когда тот уже жил с Грейнджер. Только вот вопрос в том, стоит ли рискнуть?

— Спрошу напрямик, но если вздумаешь кому-то рассказывать, то я придушу тебя собственными руками, — раз уж другим способом достать интересующую информацию он не мог, то пускай будет так, по правилам Малфоя.

— Как грубо, Поттер. Мне нет смысла кому-то рассказывать. Я ни с кем не общаюсь и, тем более, если тайна Снейпа расползется по Хогвартсу, то крёстный сломает мне шею вместо тебя.

— Ладно, убедил, — Гарри набрал в легкие побольше воздуха с запахом сырой земли и пыльной крошки от коробок. — Я пытаюсь понять, что связывает Снейпа и Гермиону вместе, помимо министерского указа. Не верю я в то, что они могут жить в одном доме только потому, что Гермиона держит профессора в рамках приличия. Она же не гарант его невиновности, в конце концов.

— Так и знал, — Драко самодовольно улыбнулся. Вот теперь Поттер у него на крючке. За четыре месяца мрачной жизни этот день обещал выделиться ярким и веселым событием. Парень был рад, что мог наконец развлечься и отдохнуть от тяжелых мыслей, даже если это приходилось делать ценой тайны крёстного и такой неизящной манипуляции сокурсником. — Неужели Грейнджер не посвятила лучших друзей в суть проблемы?

— А тебя она как будто посвятила? — огрызнулся Гарри. Не нравилось ему не знать чего-то такого, о чем были осведомлены другие, особенно когда это касалось его же друзей.

— Нет, но я видел все своими глазами. Это довольно щепетильная тема, и раз уж Грейнджер решила не рассказывать, то я даже не знаю…

— Чего ты хочешь, Малфой?

— Давай поступим так, Поттер. Заключим сделку.

— Я не буду с тобой ничего заключать, — чуть ли не пыхтя от злости, ответил Гарри.

— Да ладно, ты даже не выслушал условия. Они тебе понравятся, и ты даже не будешь в минусе.

«Черт бы побрал этого Малфоя», — в сердцах подумал Поттер и резко выдохнул. С чего только он решил, что этот слизеринский змей расскажет ему что-то важное без выгоды для себя. И ведь нет гарантии, что он действительно в курсе ситуации.

— Выкладывай, — на одном дыхании проговорил парень, решив ступить на хрупкий лёд этой игры.

— Сделка очень простая. Мы с тобой сыграем в квиддич. Кто первым поймает снитч, тот и победил. Проигравший выполняет задание. Если проиграю я, то расскажу тебе все об отношениях крёстного с Грейнджер. Если проиграешь ты, то перед всей школой пожмёшь руку капитану слизеринской сборной и скажешь, что их команда самая сильная в школе и разгромить рейвенкловцев им не составит труда.

— Какая тебе с этой сделки выгода? — тут точно был какой-то подвох, Гарри это пятой точкой чуял. Уж слишком просты были условия. Квиддич — это вообще его стихия, Малфой заведомо обречён на проигрыш.

— А вот это тебя не касается. Так что, по рукам? — Драко протянул свою изящную кисть для рукопожатия. Гарри принял сделку. — И да, летать будем на школьных мётлах, так что можешь оставить свою Молнию под кроватью, она тебе не пригодится, — и прежде, чем Поттер успел возразить что-то против, парень добавил: — Дай мне фору, я не летал с декабря и мётлы всего лишь уровняют наши шансы. Гриффиндор же не привык играть нечестно, — Малфой нахально подмигнул.

— Будь по-твоему. Когда игра?

— В субботу, в четыре. После тренировки хаффлпафцев.

***

Гермиона даже не догадывалась о том, на что согласился пойти ее лучший друг ради возможности узнать не такой уж и страшный секрет. Девушка пребывала в том состоянии, когда вообще мало чего замечала вокруг. Она жила встречами с Северусом. В его покоях она появлялась чаще, чем в собственной комнате, а утро для неё стало любимым временем суток, потому что именно тогда она могла полностью насладиться ласками профессора и его тихим урчанием у неё над ухом. Каждую ночь он неизменно ложился рядом с ней, а с рассветом встречал ее сонный взгляд и одаривал поцелуями. Для Грейнджер это было настоящим блаженством и таким мощным зарядом позитива на весь день, что она, как заведённая, носилась по школе с улыбкой до ушей, чем напрягала однокурсников. Снейп же был хоть и менее, но доволен личной стороной жизни. После того, как он познал вкус обоюдной и всепоглощающей страсти, его было уже не остановить. Он не мог представить своё утро без тёплых ладошек Гермионы на своей спине, мягкости ее грудей и бёдер. Он каждый день познавал ее все больше и больше и не переставал удивляться, как мог так долго без всего этого жить. Узелок в области сердца затягивался крепче и крепче, и Северус понимал, что привязался к девушке сильнее, чем ожидал от самого себя. Правда, красивой жизнью он не жил и грезами не питался. Да, секс по утрам был хорош, взаимная забота — милой и порой ненавязчиво приятной, вот только рабочие вопросы не давали ему поднять голову и оглядеться на окружающее счастье.

Первый месяц учебы подошёл к концу и дети влились в процесс, а значит, настала пора грузить их головы по полной: забивать знаниями и проверять их. На столе в его кабинете скопились приличные стопки пергаментов, которые с виду были похожи на Пизанскую башню и небоскребы и норовили вот-вот упасть. В школьной лаборатории нужно было провести инвентаризацию, потому что Альбусу приспичило оформить заказ на ингредиенты до конца семестра, и плевать директор хотел на занятость подопечного. Ну а Северус постоянно откладывал этот процесс, банально не находя на него времени. И так проблем хватало. Отношения с собственным факультетом тоже сложно было назвать лёгкими. Студенты не обращались к нему ни по каким вопросам, на уроках постоянно прятали глаза, а в Большом зале вели себя так, будто их всех поцеловал дементор, не иначе. Снейп не мог понять, это затишье перед бурей или подростки чувствуют себя пристыженными. В любом случае, молчаливый нейтралитет изрядно напрягал, нервировал и высасывал моральные силы. Ровно как и отношения с мистером Рудвигом. После инцидента на собрании бывший аврор стал следить за Северусом в разы пристальней, но близко не подходил, чем бесил зельевара почти до трясучки. Хотелось взять этого идиота и вышвырнуть вон из школы, но приходилось сдерживаться. Да и Дамблдор не давал забыть, зачем мистер Рудвиг вообще находится в Хогвартсе. И вот жизнь Снейпа в очередной раз превратилась в будни со статусом «На чеку».

Мало ему было забот, так на голову свалилась мисс Хэлингер, которая из кожи вон лезла, чтобы заполучить толику его внимания. Северусу удачно удавалось сворачивать с пути, когда она шла ему навстречу по коридору, но в столовой и на собраниях она неизменно интересовалась его настроением и предлагала посидеть в Хогсмиде за стаканом сливочного пива. Ему хотелось ответить ей, что он давно не пьёт подобную ерунду, и вообще, предпочитает пить только с теми женщинами, которые ему как минимум интересны, и неважно, в человеческом плане или сексуальном, но для подобной язвительной реплики постоянно было не время и не место. Снейп даже подумывал сделать признание коллегам, что в его жизни есть маленькая, но безумно красивая заноза в заднице, которая греет ему постель по ночам и заставляет улыбаться, чтобы они отстали от него, но сдерживал себя и в этом. Подобные излияния души были чреваты непредсказуемыми последствиями, как минимум, для Гермионы. Не назови он имени возлюбленной, профессора с потрохами его съедят, но добудут подробности, а намекни — сразу посыплются либо обвинения, либо непонимание, а за ними и гора дополнительных вопросов для разъяснений. Этого бы Северус просто не перенёс, да и ситуация с Хэлингер не была настолько угнетающей, чтобы желать избавиться от любых поползновений женщины в его сторону. Пока она не перешла границы, можно уделять внимание более важным вопросам. Таким, как его медицинская практика, например.

Каждый вечер профессор садился за ноутбук и консультировал помощников, которые на местах общались с пациентами. Зачастую присутствие самого врача было лишней тратой времени, чем Северус не чурался пользоваться. Снейпу достаточно было видеть материалы: снимки, анализы, пробы и письменный пересказ самого пострадавшего о травме, и на их основании поставить диагноз и прописать лечение. В этом плане у него все работало как часы. Возражений и возмущений со стороны пациентов не возникало. Чаще всего им было все равно, где находится врач. Главное, что он лечит и на медицинской карточке стоит его подпись. Ответственность с плеч пациентов и главного врача снята, на Снейпа переложена, зарплата отрабатывается. И Северуса это, как ни странно, устраивало. Дела были не очень сложными, но энергозатратными. Пока он читал все запросы, комментарии и письма, пролетали часы. Он замечал на периферии Гермиону, которая вечером приходила в покои и растягивалась в кресле с книгой в руках и с котом под боком, видел, как она заваривала чай и почти всегда молча приносила ему кружку, как заглядывал Винки, выполняя какие-то поручения девушки — все это было рядом с ним, но проходило мимо, а самое главное, он не мог бросить работу. Каникулы длиною в несколько месяцев, что он устроил себе в период войны и после, окупались тройной нагрузкой сейчас, и чем больше Снейп разгребал, тем больше наваливалось. Привычные будни жизни, которые были его действительностью пять лет назад, сейчас казались испытанием, потому что хотелось проводить время за более приятными делами. Поэтому единственным исключением из правил во время его вечерней работы был их с Гермионой сон. Точнее, он укладывался рядом с ней в кровать, позволял ей прижаться к его боку и положить голову на уже привычно обнаженную грудь и ждал, пока она уснёт. Чаще всего это занимало не больше часа, а потом Северус выбирался из ее объятий и садился работать дальше. Так или иначе, сон к нему все равно не шёл, а бессонница лечится либо полным изнеможением, либо пустотой мыслей. Ни того, ни другого у Снейпа не было, и ночи он коротал за монитором ноутбука, как и привык это делать уже давно. Правда, ближе к пяти утра он все же ложился отдохнуть, и два, иногда три блаженных часа сна все же находили его, и он отрубался на подушках в спальне рядом с девушкой, проваливаясь в темноту с едва различимыми вспышками магии. Трудно было сказать, знала ли Грейнджер о его состоянии. Раздражение и язвительность в Снейпе с приходом ее в его жизнь не изменились. На людях он был все таким же, слегка отстранённым, строгим, аккуратным и пугающе мрачным, а в покоях преображался и даже без повода не кусался. Только если Гермиона не просила обратного… Она старалась лишний раз ему не мешать, пока он сосредоточено читал какие-то документы, печатал на клавиатуре, но порой ее подмывало выкинуть компьютер и сорвать с мужчины одежду, чтобы он обратил на неё внимание. Да и сам Северус был не против подобного. Он заметил за собой, что после секса всегда хорошо спал. Это доказали те несколько дней, когда они с Грейнджер заканчивали голыми и удовлетворёнными в постели и в обнимку. В такие моменты голова мастера зелий была пуста и никакие мысли его не тяготили, чего не скажешь про действительность. Пользоваться девушкой в своих интересах он не мог, просто не хотел давать себе спуск. Боялся не удержаться. Снейп все ещё считал ее неопытной и старался быть максимально деликатным, чтобы не оттолкнуть ее сексуальным напором. Его либидо и прежде никогда не пропадало, но сейчас активизировалось и напоминало о себе каменной эрекцией по утрам. Благо, в последнее время этот недуг с энтузиазмом устранялся Гермионой, а уж ее инициативу он никогда не пресекал. Так и проходили дни. Бессонница, учеба, подобие любви.

***

За те три дня, что были у Драко для подготовки к соревнованию с Поттером, он успел заново освоить полеты на метле. Не летал он с декабря и дико соскучился по ощущению невесомости, легкости, независимости, что дарили небо и метла. Парень многое бы отдал, чтобы выйти на поле рука об руку с командой факультета, но туда ему вход заказан, как мертвецу в родильный дом. Поэтому приходилось довольствоваться малым — одиночными полетами вокруг стадиона в тихие часы, когда у поля никто не ошивался. Но и у них теперь появилась цель. Обыграть Поттера было за счастье и хоть какое-то развлечение в жизни Малфоя. Он с предвкушением ждал субботнюю встречу.

В первый день выходных на улице стояла тоскливая, мрачная погода. Солнце даже не делало попыток выглянуть из-за туч, темные, нависшие над землей облака нагоняли тоску, воздух был неприятно влажным, благо, дождь на время прекратился. Гарри подхватил метлу, что взял в подсобке факультета, и с чемоданом наперевес отправился к стадиону. Как бы он ни старался, группа поддержки все же пришла вместе с ним: Джинни, Гермиона, Лаванда и сёстры Патил, прознав, что Поттер встречается с Малфоем на квиддичном поле, увязались следом, чтобы в случае чего предотвратить потасовку. Этих двоих нельзя было оставлять наедине, это знали все. Гарри разочарованно взглянул на однокурсниц, ему было неловко, ведь соревнование затевалось ради того, чтобы узнать секрет Гермионы, и парня мучила совесть, что мерзкая сделка будет происходить на ее же глазах.

Сама Гермиона притащилась из подземелий на холодные трибуны только по просьбе Джинни. Та утянула ее за руку и не отпускала до тех пор, пока они не сели на скамейке, при этом смерив таким взглядом, мол, потом увидишься со своим ненаглядным. И Грейнджер стало стыдно. Последние недели она совсем не уделяла времени друзьям. Они все так же встречались на уроках, но перестали проводить время в общей гостиной, не разговаривали на отвлеченные темы и не смеялись. Да, именно не смеялись — заливисто, без причины, от души и с чистым сердцем. Те школьные деньки прошли, и как только Гермиона это осознала, на душе стало тоскливо. Она незаинтересованно глянула на Гарри, который накидывал на плечи игровую мантию, а потом на Драко в таком же квиддичном костюме. Парни о чем-то коротко поговорили и взмыли в небо. Чистометы покачивались на ветру, норовя скинуть всадника. Эти мётлы смотрелись абсурдно рядом с Поттером и Малфоем. Оба ассоциировались только с изящными, аккуратными и ухоженными дорогими моделями, а тут такое смехотворство, но главное, что летают, а там уж пусть соревнуются.

Снитч выпорхнул из сундука сразу же, как Парвати направила на инвентарь палочку, и тут же исчез в пространстве. Соперники поднялись на уровень колец и огляделись. Пусто.

— Озвучу ещё раз, Поттер, кто первый поймает снитч, тот и победил, — крикнул Драко сквозь ветер.

— Я и с первого раза понял, Малфой, — Гарри подплыл к сокурснику и резко спикировал вниз. Тот устремился за ним.

Ложная тревога, блестящего шара не было видно. Парни хищно кружили над полем с полчаса. Они даже не разговаривали, чтобы не отвлекаться, полностью отдавшись наблюдению. Развевающийся на ветру занавес каркаса трибун, пожелтевшая трава, посеревший песок под воротами, ёжащиеся девчонки, которые явно устали от глупого и скучного соперничества — это все, что окружало в данную минуту Поттера и Малфоя. Казалось, что снитч улетел и не собирался возвращаться, но он как будто почувствовал угасающее терпение игроков и проскочил прямо перед носом незадачливых ловцов, сверкнув золотым боком. Парни очнулись и помчались вслед за ним. Снитч петлял, то ускоряясь, то замедляясь, дразнил летчиков и не давался в руки. Мётлы вихляли и лишь мантии развивались в небе. Ещё пара крутых виражей и соперники приземлились. Снитч сдался и был пойман умелой рукой ловца. И это был не Поттер. Когда девушки увидели золотой шар в руке Малфоя, то побежали со всех ног вниз, чтобы не дать произойти кровопролитию, но выбежав на поле, как стадо испуганных овец, оторопели от того, что Гарри и Драко вполне свободно пожимают друг другу руки без намёка на убийство. Даже Поттер был спокоен, хотя во взгляде сквозило расстройство.

— Спасибо за игру, — сказал слизеринец, убирая волосы со лба и сжимая снитч в руке.

— Пожалуйста, — ответил Гарри. — Когда я должен подойти к вашему капитану? В день игры или сегодня?

— В день игры, — бросил Малфой. — И да, Поттер, мне просто повезло. Чистометы непредсказуемы, твой вираж был… впечатляющим.

— Ага…

— Я хоть и не обязан, но скажу, — Драко вплотную подошёл к Гарри, чтобы даже возможные посторонние уши не услышали то, что они обсуждают. — Между крёстным и твоей подружкой заключён ритуал. Это произошло в тот день, в мэноре. Поэтому они и сблизились.

— Какой ритуал?

— Спроси у Грейнджер или Снейпа. Все же снитч поймал я, — он покрутил золотым шаром. — И рассказывать вообще не должен.

— Спасибо, Малфой, — безобидно поблагодарил Гарри, закинул метлу на плечо и призвал сундук.

— Там все серьезнее, чем ты думаешь, Поттер. Если Грейнджер молчит, то тебе и правда лучше не знать.

— Я должен понять, иначе у меня больше не будет подруги. Отдай снитч, — Драко протянул его сокурснику.

— Ты в любом случае ее потеряешь, потому что не примешь правду о ней.

Гарри тупо уставился на удаляющуюся спину Малфоя в зелёной мантии и глубоко вздохнул. «Почему все вокруг знают, что происходит, а я нет? Долбаные секреты! Тайную комнату найти было легче». Он с остервенением захлопнул сундук и потащил его в школу.

— Ты в порядке? — Джинни напряглась, когда парень прошёл мимо, даже не ответив. Они переглянулись с Гермионой и молча вернулись в Хогвартс. Сестры Патил и Лаванда, очевидцы происходящего, с не менее непонимающим видом ушли в гостиную факультета.

***

— Что происходит с ними? — Гермиона сидела у себя в комнате и уже час вбрасывала разные вопросы, на которые пыталась найти ответы в своей жизни. Джинни наблюдала за этим со стороны, параллельно делая домашнюю работу. В отличие от подруги, она не могла уделять этому время сразу же после уроков и приходилось корпеть над свитками в выходные. — Мы резко стали друг другу чужими. Я даже не помню, когда мы в последний раз смеялись над какой-нибудь дурацкой шуткой.

— На твоём дне рождения, — подкинула Уизли.

— Вот именно! Уже почти месяц прошёл.

— Расслабься, Гарри со мной тоже неохотно разговаривает. После тех непонятных догонялок с Малфоем он либо сверлит взглядом стены в гостиной, либо утыкается в книгу и делает вид, что читает. Но я-то знаю, что он просто ушёл в себя и о чем-то постоянно размышляет.

— Но ведь это неправильно, — Гермиона от непонимания и на эмоциях резко опустила руки на кровать. — Рон тоже молчит. До сих пор обижается, наверное.

— Я тебе больше скажу, они с Гарри даже не общаются. Почти.

— Да, я заметила, только не могу определить, когда это началось. Так хоть был бы какой-нибудь шанс выяснить причину размолвки.

— С тех самых пор, как Гарри выгнал Рона из Большого зала, — услужливо подкинула Джинни и случайно поставила кляксу в начале нового предложения. Теперь эссе выглядело неаккуратным. Девушка вздохнула и убрала перо. — В тот вечер они чуть не подрались.

— Из-за чего? Моих отношений с Северусом?

— Объективно говоря, да. Но там и своих мелких недопониманий хватает. Гарри надоело, что Рон тебя постоянно в чем-то обвиняет, даже если ты и рядом со случившимся не стояла. Он понимает, что тебе сейчас тяжело… по крайней мере, так думает. И пытается помогать, поддерживать. Порой мне кажется, что он винит себя в том, что с тобой случилось у Малфоев.

— В этом нет его вины, — тихо ответила Гермиона. — Я ему это уже говорила.

— Ему много чего можно говорить, но принимает факты он достаточно долго. Пока сам во всем не разберётся, по полочкам не разложит, чтоб лишний хлам в мыслях не крутился и не отвлекал, не успокоится. Этот процесс ещё идёт. А Рон подобными размышлениями себя не утруждает. Ему проще поделить все на чёрное и белое, чем искать правду. С тем же профессором так и вышло. Ревность ревностью, но он привык Снейпа во всем обвинять и продолжает это делать, даже не замечая, что мир и люди вокруг изменились, — Уизли облокотилась на спинку стула и потянулась. — Не знаю, как мирить мальчишек между собой.

— Устранить раздражающий объект.

— Это ты про Снейпа? — Гермиона кивнула. — Не думаю, что это поможет. Даже если расскажешь им о своей связи с профессором, то все может стать только хуже. Я почти уверена, что Рон психанет и перестанет с тобой общаться. С каждым днём я в этом убеждаюсь все сильней.

— Я этого и боюсь, но сейчас тоже не лучше. Эта тайна нас поссорила.

— Давай попробуем с ними поговорить. Наладим контакт, помирим вначале их, а потом уже ты решишь, готова ли будешь рассказать о Снейпе. Ну или можешь вывалить все на Гарри, а он уж решит, как все это преподнести Рону. Мой братец в нашей компании самый примитивно мыслящий. Только ему об этом не говори, — Джинни хихикнула и вновь раскатала пергамент, чтобы продолжить монотонно записывать основные факты из главы учебника. — Кстати, Гарри догадывается, что ты прикрываешься министерским указом от чего-то более серьезного. Он даже у меня пытался выяснить все, что я знаю.

— И что ты ему ответила?

— Что тайна не моя и рассказать не могу. Но ты же его знаешь, рано или поздно он либо догадается, либо найдёт того, кто сдаст вас с потрохами.

— Черт, а ведь о нас с Северусом и Драко знает…

— Думаешь, они об этом разговаривали на поле?

— Я ничего не думаю. Вряд ли Малфой расскажет о нас. Северус ему тогда голову оторвёт. Если захочет…

— Ну вот, Гермиона, пора выплывать из пасти своего подземного зверя и пытаться как-то разрулить ситуацию. А то что-то мне подсказывает, что чем дольше мы молчим и ничего не делаем, тем тяжелее нам же будет возвращать все на круги своя.

***

Понедельник — день проблем. В этом Северус убедился уже давно, а сегодня лишь устало противостоял жизненным подколам. Утро началось с холодного душа, одинокой кровати и пустого желудка. Гермиона выходные провела в своей комнате, сославшись на недомогание и какие-то учебные проблемы. Он настаивать не стал, но жутко раздражался от отсутствия ставшей уже привычной уютной атмосферы в покоях. Без неё они превращались в настоящие холодные подземелья. Поесть он не успел из-за бессонницы. Его мутило, и те пятьдесят минут, что он провалялся на кровати поверх одеяла, ситуацию не исправили. Потом начались уроки. Снейп с трудно удерживаемой злостью и в попытках возобладать над уставшим организмом вёл лекции и практические занятия. Три котла у первокурсников взлетели на воздух и ему пришлось тушить пожар. Ухудшили настроение подожженная этим инцидентом мантия и замызганный жутким варевом пол. Пока он скрипел зубами и четко выговаривал инструкции по уборке, студенты скрипели тряпками, оттирая жижу с плитки. Во время урока у третьего курса Хаффлпафа и Рейвенкло в его личной каморке с котлами, где он проводил эксперименты в свободное время, сработали защитные чары и ему пришлось незамедлительно навестить зелье, над которым работал последние несколько дней. Благо Северус успел вовремя, и кремообразная субстанция с запахом мяты не выкипела. Это зелье он готовил для Гермионы и ее шрама, который периодически не давал ей покоя. Обычные перевязи, что делал ей Снейп, особой пользы не несли, но и не давали заразе ухудшить состояние. Поэтому он работал над составом, который смог бы нейтрализовать эффект разложения, выгнать из раны остатки темномагической заразы и вдобавок сработать в качестве лекарства от ожогов. Удалось ему это не с первого и даже не со второго раза. Сложносоставные компоненты не хотели взаимодействовать между собой и не могли лечить в столь противоположных направлениях, поэтому долгие вечера поисков зелий с похожими эффектами, анализ их составов и игра в морской бой с цепочкой компонентов изрядно вымотали, но дали результат. Как говорится, кто кого, и Снейп очень надеялся, что победителем выйдет именно он.

Вернувшись в класс, Северус продолжил рассказывать студентам об аконитах и лунных камнях. На полуслове его прервал грохочущий стук в дверь и высунувшаяся голова Филча.

— Профессор Снейп, вас вызывает директор, — проговорил завхоз, не решаясь зайти в класс.

— Позже, — отмахнулся волшебник и продолжил писать на доске формулу.

— Это срочно.

Дети глянули на профессора, который кинул на рабочий стол кусок мела, а потом на Филча, который топтался в дверном проеме.

— Учебник, страница девяносто один, — скомандовал Снейп, и студенты зашуршали листами. — До конца урока вы делаете конспект главы и сдаёте мне. Работу меньше фута не приму.

Обеспечив порядок в классе, Северус направился в кабинет Дамблдора. Внутри клокотало недовольство, не угасаемое с самого утра. Он постарался взять себя в руки и очистить сознание, чтобы никто не видел его раздражения. В обители Альбуса его встретили люди в форме. «Авроры», — сразу понял Снейп и по приглашению подошёл к директорскому столу.

— Добрый день, профессор, — поздоровался мужчина со значком капитана и потянул руку для приветствия. Северус ее принял и пожал в ответ. Хотя бы откровенной враждебности со стороны властей в его адрес не было, это уже что-то. — Эта штука отправила в Мунго троих моих ребят, — он достал из сундука свёрток ткани и разложил его на столе Дамблдора. На тряпке с зелёным свечением вокруг лежал обычный магловской современный пистолет, на вид ничем не опасный. — Наши спецы рассмотрели эту вещицу, но не смогли сказать, чем она опасна. Они не обнаружили на ней ни следа тёмных заклинаний, но при этом любой, кто до неё дотрагивается, сходит с ума. Глава отдела направил нас к вам, профессор. Не знаю, чем вы можете помочь, но у меня четкий приказ отдать эту штуку вам на обследование и попросить найти способ, как нейтрализовать ее действие на моих людей.

— Попросить? — елейным тоном с издевкой переспросил Снейп.

— Потребовать, — нехотя исправился аврор. На вид ему было не больше тридцати и по характеру он был явно мягковат, ну или настолько справедлив и вежлив, что даже с отъявленным преступниками общался с должным уважением.

— Это уже ближе к правде, — Снейп при помощи палочки развернул пистолет к себе и оглядел его со всех сторон. — Вы сказали, что он сводит с ума людей. Можно конкретнее, что происходит, когда к нему прикасаются?

— Насколько я понял, у моих людей были галлюцинации. Глаза покрывались дымкой, ну вот прям белого видно не было, — аврор покрутила пальцем возле своего лица. — И вены на шее становились темными. Они все время пятились и кричали.

— Что-нибудь говорили?

— Нет, только крик. Испуганный крик и ощущение, что они ослепли.

— Они касались пистолета или пытались из него стрелять?

— Стрелять? Мы даже не знаем, что это за предмет. Как вы сказали, пистолет?

— Да, магловское оружие. Они им пользуются, когда хотят навредить кому-то. Один выстрел, и пуля, что находится вот здесь, — Северус указал палочкой на обойму, — может с легкостью убить любое живое существо, оставляя лишь маленькую дырку на входе.

— Это у них вместо волшебной палочки?

— Примитивно говоря, да, — Снейп кивнул и спрятал своё древко в карман. — Что стало с вашими людьми в Мунго?

— Они пришли в себя, но не помнят последние месяцы жизни. У каждого разный срок. Колдомедики пока не могут понять, почему это произошло. Магическое воздействие им отследить тоже не удалось. Говорят, что все чисто, будто они вообще магией не пользовались.

— Где вы нашли пистолет?

— В Лютом переулке. В седьмом доме, где паб «Кластер». Нам удалось договориться с жителями, и они съехали с минимальной компенсацией. Мы приехали зачищать местность, изымать опасные и подозрительные вещи перед тем, как строители разрушат здание, и наткнулись на него.

— А вас в аврорате не учат, что неизвестные вещи руками трогать нельзя? Тем более в Лютом переулке? — Северус удивлялся тупоголовости правоохранительных органов и старался не закатывать глаза.

— Мы все вещи проверяем на чистоту при помощи заклинаний. Этот оказался чистым, поэтому мои люди и взяли его. Профессор, вы должны помочь, а не осуждать наш отдел. Сколько вам нужно времени на поиск и устранение проблемы?

— Пара недель, а там посмотрим.

— Неделя, и я жду от вас отчёт письмом. Сова сама прилетит.

Снейп сложил руки на груди и сжал челюсть. Ещё немного, и он пошлёт капитана в аврорат самым мерзким путём.

— На этом все? — натянуто вежливо полюбопытствовал он.

— Благодарю за помощь, профессор Снейп, — аврор улыбнулся, пожал руку Дамблдору, что молча следил за разговором и не встревал в него, и, кивнув своему помощнику, стоявшему все это время столбом, покинул кабинет.

— Северус, если понадобится помощь, обращайся. И твои обязанности пока может взять на себя Слизнорт.

— Я справлюсь, — ответил Снейп, сворачивая тряпку с пистолетом и убирая в ящик, в котором это все принес аврор.

— Постарайся не сойти с ума, мальчик мой. Будь осторожен.

— Если это и произойдёт, то всем станет только легче.

— Ты нужен многим людям, Северус, не стоит драматизировать.

Снейп беззвучно вышел из кабинета Дамблдора и направился работать. Неделя на исследования — маленький срок, и теперь волшебник мог окончательно распрощаться со спокойными буднями.

***

Гермиона и Джинни сидели в Большом зале и обедали. Поговорить с Роном и Гарри им все же удалось, только отношения друзей особо лучше не стали. Парни помирились, но холодность в отношениях ещё сквозила, особенно когда они общались с девчонками. Те продолжали играть в их маленький секрет и это порядком бесило, а на все вопросы и Джинни, и Гермиона благополучно отмалчивались. Грейнджер порывалась рассказать об отношениях с Северусом, но всякий раз, как из ее уст звучало «профессор Снейп», Рон взрывался и начинал гневную тираду про «сальноволосого ублюдка», и пробить этот поток слов было просто нереально, а Гарри уходил в раздумья с мрачной физиономией и постоянно вздыхал. Поэтому Джинни посоветовала подруге не начинать изливать душу про магическую связь и о том, какой Снейп милый, чтобы не навлечь гнев парней, ведь с каждым разом вероятность, что их дружба рассыпется, как песочная постройка, только увеличивалась, а ситуация, при которой подобный разговор на тему привязанности выглядел бы уместно и безопасно, никак не попадалась.

— Ты профессора высматриваешь? — спросила Джинни, поворачиваясь в сторону преподавательского стола.

— Его не было на завтраке и сейчас. Я переживаю.

— Да ладно, не переживай, голодным не останется. В крайнем случае, у него есть домовик и круглосуточный доступ к кухне.

— Он редко пользуется профессорскими привилегиями. Есть за рабочим местом и в покоях он не любит.

— Мало ли, чем он занят, или за два дня ты настолько соскучилась и ищешь любой предлог сбежать в подземелья? — улыбнулась Джинни и дернула бровями, подкалывая подругу.

— Не без этого. Выходные могли быть и радостнее, если бы я постоянно не думала только о том, почему мои же друзья злятся.

— Ну, если тебя это действительно так сильно мучает, то можем попробовать разъяснить всю ситуацию Гарри, а Рон пускай пока останется в неведении.

— Ты сама была против того, чтобы рассказывать им. Что поменялось?

— Твоё отношение к проблеме. Если на нашей стороне будет Гарри и если он примет твою реальность без лишних обид и криков, то с моим братом мы все как-нибудь справимся. Дружба уцелеет, с твоих плеч упадёт великая ответственность держать все в секрете, и ты сможешь без зазрения совести прыгнуть к Снейпу в объятья и предаться бурной страсти, не боясь скандала со стороны близких.

— Фу, как пошло, Джинни…

— Зато правда.

— Мне бы не помешал флакончик Феликс Фелицис для такого.

— У тебя в любовниках лучший зельевар Британии. Попроси сварить, он не откажет. Для такого-то дела.

— Да, схожу к нему. Посмотрю, чем он там занимается, и заодно посоветуюсь, как лучше преподнести правду Гарри. Может, у него найдётся идея.

— Надеюсь, он будет не против того, что ты вообще решила в это посвятить Гарри.

— На удивление, он сам просил меня рассказать. Его бесит, что я постоянно нервничаю из-за ребят. Ладно, давай встретимся на уроке, — Гермиона встала из-за стола и, быстро захватив с собой пару пирожков, убежала в кабинет зельеварения.

Северус проверял работы студентов, ведь чем быстрее он мог разобраться с этими заданиями, тем больше времени оставалось на аврорский пистолет. Пока он читал примитивнейшие анализы зелий от детей, ему приходила мысль застрелиться этим самым пистолетом, чтоб не мучиться, но смех смехом, а работа изрядно давила на его плечи и хотелось все бросить и уйти спать. В дверь кабинета робко постучались, и Снейп взмахом руки открыл ее, чтобы трусливый студент не отнимал у него много времени и рассказал все, зачем пожаловал, как можно быстрее.

— Привет, — сказала Гермиона и прошла в комнату. Северус не смог улыбнуться ей в ответ, но смягчился, как только увидел ее озадаченное выражение лица.

— Привет, — ответил он и оторвался от работ.

— Тебя не было на обеде, я принесла перекусить. Ты опять, скорее всего, забыл об этом за горой пергаментов, — девушка положила на салфетку пирожки и кивнула. — Они с мясом.

— Спасибо, — Снейп отложил перо и провёл руками по лицу. На секунду стало легче. К еде он не притронулся. — Что-то случилось?

— Нет, это я должна у тебя спрашивать. Выглядишь не очень. Ты хоть спал?

— Гермиона, — отмахнулся волшебник, — я тут работаю.

— Это я как раз вижу. Но нельзя себя убивать. Все выходные бессонница мучала?

— Все нормально. У меня двадцать минут до урока, и я бы хотел проверить оставшиеся эссе за это время.

— Хорошо, — Грейнджер не стала настаивать. Снейп не любил, чтобы на него давили, и заставить его что-то сделать не по своей воле почти нереально. Проще гору сдвинуть с места, чем уговорить его изменить решение. — У тебя сколько уроков осталось?

— Сейчас будет последний.

— Как и у меня. Давай после встретимся в твоих покоях и проведём вечер вместе. Отдохнём. Только ты, я и никакой работы, — Гермиона опёрлась бедром на край стола справа от мужчины и хитро улыбнулась.

— Этой самой работы у меня гораздо больше, чем ты думаешь.

— Не сомневаюсь, но в таком состоянии ты долго не продержишься. Разгрузка нужна всем, — она наклонилась и поймала его губы. Северус не ответил, но поцелуй принял. Это было успокаивающе приятно.

— Я бы держался и дольше, если бы меня постоянно не отвлекали, — Гермиона не успела отстраниться. Его рука легла ей на талию и нежно пересчитала нижние рёбра.

— Даже не пыталась… — девушка заправила выпавшую прядь волос за ухо и погладила волшебника по щеке. — Поешь, пожалуйста. Я переживаю, что ты упадёшь в обморок от недосыпа и голода. Если хочешь, я могу помочь проверить работы. Критерии оценки я знаю.

— И чтобы у половины пятого курса появились хорошие оценки? Они от счастья словят эйфорию и перестанут что-либо делать на моих уроках.

— Ты слишком строг, но твой подход запугивания действует. Не буду вмешиваться, — Гермиона ещё раз поцеловала Северуса и отклеилась от столешницы. — Не забудь поесть или я спущу на тебя Винки. Он ведь не отстанет.

— Это мой домовик! — громко отреагировал волшебник вслед девушке. — И как будто ты отстанешь.

— Мы оба знаем, что нет, — это двусмысленная фраза повисла в воздухе и заставила Северуса осклабиться. Грейнджер как вихрь влетела в его кабинет и разом подняла ему настроение. Теперь он хотел побыстрее расправиться со студентами и действительно дать себе пару часов спокойствия и отдыха.

Последний урок тянулся вечность. Гермиона с трудом концентрировалась на словах профессора Бинса и даже бросила писать конспект. К своему стыду, она думала о предстоящей ночи, в голове примеряла наряды, которые могли бы прийтись Северусу по душе. «Голая я ему понравлюсь больше. Да и красивого белья у меня нет». С этим надо было что-то делать и мысленно Гермиона сделала пометку купить пару комплектов нижнего белья для интимных встреч с любимым волшебником, чтобы не переживать за соблазнительный внешний вид. Как только время урока вышло, девушка убежала к себе в комнату и надела то же платье, в котором была в Греции. Пускай ассоциация с первой откровенной совместной ночью и была немного пошловата, но так девушка была уверена, что сможет угодить профессору и вызвать в нем восхищенный взгляд. «В прошлый раз ему понравилась шнуровка». Проблему с бельём она решила очень просто: не надела его вовсе. До подземелий идти недолго и под юбку по пути заглядывать никто не будет, а вот Северус должен оценить ее жест. Ощущать прохладный воздух замка под платьем было необычно, но все чувства затмевались предвкушением совместного вечера. Большая часть студентов все ещё сновала туда-сюда по коридорам и Гермиона, плотнее закутавшись в мантию, спешила в личные покои профессора, избегая ненужных взглядов.

— Грейнджер! — позвал ее мужской голос со стороны гостиной Слизерина. Из полумрака коридора появился Малфой. Он поймал ее прямо у двери личных комнат Снейпа. — По делам или личный интерес? — полюбопытствовал парень, невинно улыбаясь. Гермиона отдернула руку от ручки и поежилась. Стоять почти голой перед сокурсником было неловко и непроизвольно на щеках противился румянец, который с трудом можно было заметить в плохо освещённых проходах замка.

— Какая разница? У меня есть разрешение быть здесь. Ты чего-то хотел?

— Да, как раз о твоём разрешении, — Драко проигнорировал выпад девушки в свою сторону и огляделся по сторонам, чтобы никто не подслушивал их разговор. Гермиона удивилась, что парень выглядел немного растерянным, будто не мог подобрать нужные слова. Когда Малфой так вообще выглядел? Слизеринский принц всегда во всем уверен! Или нет? — Поттер активно интересуется твоим секретом. Мне все равно, что происходит между всеми вами, но все эти игры касаются и Снейпа. Уйми друга или расскажи ему правду, иначе он всю школу на уши поставит. Уверен, крестный не обрадуется, если его личная жизнь выйдет напоказ.

— Откуда ты знаешь про Гарри? — это единственное, что могла спросить девушка. В мыслях медленно начался складываться пазл. «Теперь понятно, почему Гарри так странно себя вёл».

— Он заключил со мной пари, лишь бы услышать правду о ваших отношениях. Стоит ли говорить, что он почти дошёл до ручки?

— Ты не рассказал?

— Это ваши дела, я лезть в них не собираюсь. Интересно, почему ты так ему и не сказала…

— Это не так легко, как кажется, — негромко проговорила Гермиона.

— Если хочешь знать, то Поттер и у Дамблдора спрашивал. Он ему тоже не сказал. На очереди либо профессор Макгонагалл, либо твоя подружка. На твоём месте, я бы ускорился и предотвратил беду.

— Ты не на моем месте!

— К сожалению… У тебя ещё есть друзья, и ты их не ценишь. У меня этого уже нет, — прозвучало печально и в какой-то степени трогательно. Гермиона увидела, как на самом деле Малфою тяжело жить в нынешних обстоятельствах. А ещё она поняла, что он пытается заботиться об их с Северусом тайне. Весьма своеобразно, но заботиться. Это было странно и одновременно приятно. — Передай Снейпу, что я хочу с ним поговорить, как с крёстным. Пусть назначит время и место.

— Можешь поговорить с ним прямо сейчас.

— Нет, у него сейчас будут дела поважнее. Я подожду, — парень легко крутанулся на месте и направился обратно в гостиную факультета.

— Драко, ты здесь не один и у тебя есть друзья, — проговорила ему вслед Гермиона, но ответом было скептическое хмыканье.

Радость и предвкушение от встречи с Северусом в миг испарились и на место этих чувств пришла тревога. Неосознанный мандраж. Грейнджер без труда зашла в покои и обнаружила профессора на кухне. Он не успел скинуть с себя ни сюртук, ни закатать рукава рубашки, видимо, недавно вернувшись с последнего урока, и в таком виде готовил ранний ужин. Девушка с удовольствием втянула приятный аромат горячих тостов и прильнула к плечу волшебника.

— Ты съел мои пирожки? — поинтересовалась она с мягкой усмешкой.

— Как будто у меня был выбор, — проворчал Снейп и ловко накрыл бутерброд вторым куском хлеба.

— Может, мне все же пожаловаться Винки на твой рацион? Булочками и бутербродами можно испортить желудок, и вам, мистер доктор, это должно быть хорошо известно.

— А может, тебе все же напомнить, что я взрослый мальчик и сам могу следить за своим питанием? — передразнил Северус.

— Не убедил, — Гермиона поднялась на носочки и поцеловала Снейпа в уголок губ. Он выключил плиту и позволил ей прижать себя к краю узкой кухонной столешницы. Девушка принялась медленно расстегивать многочисленные пуговицы на сюртуке и незаинтересованно рассматривать его лицо. — Я только что встретилась с Драко, — как бы невзначай сказала она. — Он попросил передать, что хочет поговорить с тобой, как с крёстным. Ему нужно время и место.

— И как эта новость сумела тебя расстроить? — от Снейпа не укрылась задумчивость Гермионы. И она явна не была связана с вопросом, как побыстрее его раздеть, а жаль.

— Ещё он сказал, что Гарри расспрашивал его и Дамблдора о нашей связи. Он до сих пор не успокоился, даже после всех наших разговоров.

— Но ведь ты так ему ничего и не рассказала?

— Нет.

— Даже знать не хочу, что тебя останавливает. Но Поттер, признаюсь, упрям. Я думал, он оставит затею докопаться до истины.

— Ты его плохо знаешь… У тебя тост остынет. Поешь, — Гермиона отступила от волшебника и принялась разливать чай, который Снейп уже заварил в чайнике. На предложение перекусить вместе с мужчиной она отказалась, и они перешли в гостиную. Северус скинул уже расстёгнутый сюртук, бросил его на спинку кресла и не позволил Грейнджер сесть. Неожиданно он трансфигурировал одно из кресел в небольшой диван и пригласил девушку занять место уже на нем. Так определенно было удобнее общаться и проводить время вместе.

Гермиона скинула мантию и без зазрения совести улеглась поперёк дивана, положив голову волшебнику на бедра. О том, что в таком положении будет неудобно пить чай, она как-то не подумала. Северус с минуту пытался усесться поудобнее и все же каким-то образом поесть, прежде чем девушка сама сместила голову ближе к его коленям. Так она лежала почти по диагонали и могла смотреть прямо на волшебника.

— Над чем ты сейчас работаешь? — спросила она, чтобы завести хоть какой-то разговор.

— Авроры принесли пистолет, который при прикосновении сводит людей с ума. У меня есть неделя на решение этой проблемы и вместо исследований я сижу здесь.

— Один вечер отдыха пойдёт тебе на пользу. Освежишь мозг, расслабишься, а потом опять в бой. Ты со всем справишься, Северус, — Гермиона погладила его по бедру и ощутила, как он поёжился.

— У меня готово зелье для твоего шрама, — невпопад сказал Снейп, отставляя пустую тарелку и призывая полотенце, чтобы освежить руки. — Оно должно убрать все следы.

— Предлагаешь его опробовать прямо сейчас? Не хочу вставать, я так удобно лежу.

— И не надо. Перевернись на бок, — Гермиона сделала, как велено, и почти уткнулась носом в живот профессора. Тот же опять применил невербальное Акцио, и пузырёк с белым кремом упал ему в руки. Раскрутить повязку на плече было делом двух секунд, а намазать новое зелье и того быстрее. Девушка ощущала прикосновение прохладных пальцев на коже и совсем не чувствовала боли от раны. В воздухе приятно пахло мятой, а от одежды Снейпа исходил привычный и любимый ею аромат корицы и имбиря. Безобидные, но очень яркие, жгучие пряности шли профессору и были отражением его сущности. Был ли выбор этих ингредиентов для моющих средств осознанным и конкретным или дурацким совпадением, Гермиона не знала и не особо об этом размышляла. Главное, что ей нравилось то, как пах Северус, какой была на вкус его кожа, какие ассоциации вызывал этот острый, пряный, вкусный запах. Рядом было спокойно и легко.

Повязка вновь легла на раненое плечо, Северус убрал флакон с зельем на столик и вглядывался в лицо девушки, что лежала у него на коленях. Шоколадные кудряшки волнами покрывали его брюки, ему нравилось их гладить. Они были мягкими, ухоженными и волновали какие-то струны его души, едва стоило им его коснуться. Странно, что чьи-то волосы могут так сильно влиять на человека. Но Снейп многое бы отдал, чтобы эти кудри были рядом с ним вечно и касались его до самой старости. От прядей волшебник неспешно перешёл к ушам и скулам Гермионы. Он вёл пальцами тонкую дорожку, от которой разбегались мурашки и отзывались в более чувствительных местах девушки. От таких нехитрых касаний напряглись соски. Их сразу стало видно под тонкой тканью чёрного платья. Грейнджер закрыла глаза и отдалась во власть ощущений. Не заметить вздымающуюся грудь с выступающими сосками было нереально. Северус изумился отсутствию лифа на девушке и собственное возбуждение прошлось мурашками от пят до затылка. Через силу он заставил себя не перекинуться на чувствительные места Гермионы и продолжил лениво выводить узоры кончиками пальцев на ее шее, очерчивая линии подбородка, потом ключиц и плеч. Тонкие бретельки платья, того самого, что было на ней в Греции и рождало в нем самые сильные низменные желания, без усилий поддались его рукам и соскальзнули вниз, открывая все больший доступ к ее телу.

Снейп ласкал девушку в тишине, звуками наслаждения служили тихие «ах» Гермионы и его редкие вздохи, когда он вспоминал, что все же стоит дышать. В камине потрескивал огонь, а Крукс отстранённо уставился в стену и грелся у огня, не замечая хозяев. Северус не стерпел и коснулся возбужденных сосков девушки. Она шумно выдохнула и открыла глаза.

— Не останавливайся, — едва слышно попросила она, пододвинув голову к животу волшебника и потеревшись о него, как кошка. По коже бегали приятные паучки трепета от прикосновений мужчины. Она чувствовала, что Снейп тоже возбуждён, хоть и внешне никак этого не проявлял. Он сконцентрированно массировал грудь через тонкую чёрную ткань и чуть приоткрыл рот, чтобы дышать. Пока Гермиона извивалась у него на коленях, Северус переместил одну руку ей на бедро, чтобы погладить более интимные части тела и обнаружил, что девушка пришла к нему без белья. Этот факт почему-то выбил его из колеи и ему захотелось тут же ее раздеть, а не продолжать умеренную прелюдию в одежде. — Я скучала, — проговорила Гермиона, когда руки мужчины замерли на ее животе. Открывать глаза навстречу тёплому свету не хотелось, но видеть нежный взгляд любовника того стоило. — Две ночи вдалеке от тебя были ошибкой, — девушка приподнялась и ловко пересела Снейпу на колени. Такая поза стала ее излюбленной, будто в подобном положении разговаривать было удобнее.

— Тебя никто не принуждает…

— Не надо, Северус. Мы оба этого желаем. Всегда. И мы нужны друг другу, потому что по отдельности мы никто, — она обхватила его лицо руками. — Твоя бессонница сильно меня беспокоит, но позволь мне уложить тебя в кровать. Сегодня ты точно уснёшь без лишних мыслей в голове.

Он даже возразить не успел (да и не хотел), как ее жаждущий рот накрыл его губы. Поцелуй был тягучим, довольно долгим и выматывающим. Северус поерзал на диване, когда член напрягся до такого состояния, что больно упирался в ширинку брюк, а колени занемели от веса Гермионы. Он выдохнул ей в губы и прислонился лбом к ее лбу.

— Ты все ещё хочешь уложить меня? — то ли с иронией, то ли с опаской поинтересовался профессор и взял девушку под ягодицами. Она кивнула и ухватилась за его шею, зная, что он рывком поднимется с дивана вместе с ней, и ей придётся висеть на нем, пока Северус будет нести ее до спальни. Он любил носить ее на руках так же, как она сидеть у него на коленях.

В комнате волшебник аккуратно сбросил свою ношу прямо на чёрное одеяло и, покрывая поцелуями ее кожу, принялся стягивать платье. На дальнейшие ласки у него просто не осталось терпения. Глаза Гермионы горели страстью, но она покорно ждала, когда Северус сам перейдёт в активное наступление и лишь подставляла ему себя при каждом удобном случае. Он скинул всю одежду и встал на колени между ее разведённых ног. Гермиона манила его, и Снейп готов был рухнуть в ее жаждущие объятья не оглядываясь. Он так и сделал: оперся на вытянутые руки и плавно вошёл в неё. Грейнджер закусила губу, закрыла глаза и вцепилась в плечи любовника, чтобы не потерять связь с реальностью. Всегда, когда они занимались сексом, Гермиона ощущала себя свободной, желанной и любимой, а магия, что наполняла их тела, привязывала ее душу к волшебнику прочными узами счастья и нужности, будто они созданы друг для друга. Северус двигался быстро, с напором, на нежность не хватало сил, хотелось достигнуть разрядки и очистить мысли от суеты и забот. Девушка под ним стонала и больно впивалась ноготками в плечи. Оргазм накрыл его так быстро и оглушительно, что Снейп едва успел опомниться и кончить Гермионе на живот. Он на дрожащих руках удержал себя и повалился набок без сил и желания шевелиться. Поясница опять неприятно ныла, все же секс в миссионерской позе был выше его физических возможностей и стоило задуматься, как исправить ситуацию, но время на подумать сейчас у него не было. Пелена перед глазами превратила все очертания комнаты в одно белое полотно. Нашарив рядом тело Гермионы, он соединил их ладони и без единой мысли провалился в сон.

А вот Грейнджер не спала. Неудовлетворенное возбуждение набатом било в мозгу. Ей пришлось заставить себя достигнуть разрядки без помощи Северуса и это было впервые. Почувствовав от чего-то себя неловко, Гермиона коснулась клитора и, представляя на месте пальцев губы Снейпа, дошла до изнеможения и в конце концов достигла оргазма. Точнее, доползла. Делать это самой оказалось не так приятно и впечатляюще, чем с профессором. В душе на миг образовалась пустота, которую девушка мигом задушила, когда повернулась к любовнику. Северус умиротворенно сопел и выглядел таким беззащитным, что Гермиона улыбнулась. Ему разрядка была нужнее, чем ей, и она не будет расстраиваться, что он не подумал об ее удовольствии в этот вечер. Девушка поднялась с кровати и посмотрела на часы. Было всего пять часов вечера. Для ужина рано, как и для сна. Покидать покои профессора тоже было глупо, он мог проснуться и потерять ее. Не хотелось заставлять его думать, что она приходит к нему только за сексом или лаской, и что как человек он ее не интересует. Поэтому Гермиона решила первым делом сходить в душ, а потом почитать в кресле, пока не наступит время ужина. Проходя мимо спящего Северуса, она заботливо укрыла его краем одеяла, чтобы он не мёрз в подземельной прохладе, и, подхватив чистое полотенце из комода, направилась в ванную.

***

Снейп проснулся только на следующее утро, позже обычного. Открыв глаза, он неуклюже потянулся. Тело затекло, лежа в одном положении. Рядом, свернувшись калачиком и обнимая его вытянутую руку, спала Гермиона. Она была в любимой пижаме и укрывалась каким-то странным полосатым покрывалом. «Когда я отключился?» — подумал Северус, аккуратно вытягивая руку из девичьего плена. Вчера все так быстро произошло и единственное, что он помнил, это жар во всем теле и манящие объятия сна, куда он с разбега сиганул. Часы в гостиной показывали восемь утра. Скоро должен был начаться первый урок, но волшебнику не хотелось вставать. Тёплый кокон из одеяла надежно защищал от всех забот, поэтому в постели было предельно комфортно. Перевернувшись на спину, Снейп уставился в потолок, все ещё находясь в состоянии легкой дремоты. Окончательно разбудить его решил Крукс, который явно проголодался и стал требовательно мяукать рядом с кроватью, обращая на себя внимание хозяев. Гермиона от этого внезапного шума и отсутствия мужской руки в своих закряхтела и проснулась.

— Доброе утро, — давясь зевком, сказала девушка.

— Доброе. Мы проспали.

— В смысле? — Грейнджер подскочила на месте и приняла сидячее положение. Вот что значит отвественное отношение к учебе, никаких «проспать» быть не может. Она огляделась в поисках часов. — Всего восемь утра, — выдохнула она. — Успеем позавтракать, если попросим Винки накрыть здесь.

— Где ты откопала этот ужасный плед? — все, что спросил Северус, не отреагировав на суету девушки. Он даже не думал подниматься.

— В шкафу, под стопкой твоих однотонных свитеров. Я не хотела тебя тревожить, но спать в одной пижаме не совсем уютно.

— Не знал, что там что-то лежит.

— Пойдем в душ, а то и правда опоздаем на урок, — Гермиона соскользнула с кровати и указала в сторону ванной. Снейп согласился, что валяться и дальше в постели было чревато пропуском занятия, поэтому выпутался из кокона одеяла и гордо зашёл в душ в чем мать родила под пристальным взглядом девушки.

Грейнджер не полезла в ванную вместе с ним, вместо этого она умывалась и чистила зубы, пока мужчина бодрился под прохладным каскадом воды.

— Северус, я могу помочь тебе с работой, чтобы ты не загонял себя по ночам. Ты же совершенно не спишь, а у меня есть свободное время. Я умею читать и анализировать материал, собирать статистику, искать информацию, чем-нибудь точно пригожусь, — сказала она, намазывая руки кремом и смотря, как волшебник намыливает волосы шампунем. Его, кажется, совершенно не смущало, что за ним наблюдают, он даже не стеснялся выставлять себя на показ перед ней. А вот Гермиона до сих пор стеснялась совершать при нем гигиенические процедуры, за исключением их любовных полосканий по утрам, когда было дело только до его поцелуев и прикосновений и ни о чем другом она не думала.

— Не сомневаюсь, но мне не нужна помощь, — его голос отчетливо слышался даже за шумом воды, пока Северус смывал пену с волос.

— Не будь таким гордым. Твоя бессонница не пройдёт, пока ты будешь пытаться сделать десять дел одновременно.

— Она тем более не пройдёт, если я переложу свои задачи на тебя, — Снейп отплёвывался от воды и в пятый раз смывал с тела остатки мыла.

— Перекладывание дел — это когда ты полностью мне их отдаёшь и сам не прикасаешься, а тут я всего лишь прошу дать мне интересное задание, которое слишком простое, но времязатратное для тебя. Я помогу разгрузить твои трудные рабочие будни, и ты не будешь валиться с ног по вечерам. Вчера ты меня напугал этим. Я никогда не видела, чтобы так быстро засыпали.

— Черт, — выругался Снейп, вспомнив особенности прошлого дня. — Я совершенно забыл о тебе… — Он выключил воду и призвал полотенце. — Этого больше не повторится.

— Надеюсь, потому что ты позволишь мне тебе помочь?

— Нет. Я не о работе, а о сексе.

— Ах… — Гермиона скорчила разочарованную гримасу. — Считай, что я ничего не заметила. Это неважно, меня волновало твоё состояние. Ты слишком сильно себя изматываешь.

— Давай я сам буду решать, сколько мне работать, — не выдержал Северус и произнёс с нажимом. — Я не подпущу тебя к серьезным делам, которые мне приходится выполнять ежедневно, — и только Гермиона открыла рот, чтобы возразить, он выставил руку вперёд, предупреждая ее, — это не потому, что ты глупа. Моя работа требует профессиональных знаний, которые в книгах ты будешь искать очень долго. У меня просто нет времени растолковывать тебе многие вещи.

— А тот артефакт, что вчера принесли авроры? У тебя неделя, если не ошибаюсь, на решение их проблемы. Я могу помочь тебе с этим.

— К нему я тем более тебя не подпущу. Это опасно, — Северус повязал полотенце на бёдра, упёр руки в бока и вздохнул. — Я принесу работы четверокурсников. Можешь их проверить в свободное время, но не смей завышать оценки.

Грейнджер просияла. Она добилась своего и была рада, что Снейп пошёл на уступки и косвенно признал, что ему требуется ассистент в нелегком трудовом бремени. Девушка расплылась в улыбке, обняла волшебника и поцеловала в шею. Северус до сих пор не привык к тому, как много внимания она уделяла этой части его тела, поэтому почти всегда вздрагивал и напрягался от подобной нежности.

— Все сделаю так, что никто не заметит разницы, сэр, — пропела Гермиона, прижимаясь теснее.

— Очень на это надеюсь.