Глава 72. Снова Коукворт

Медовый месяц Поттеры провели дома. Они, конечно, часто выбирались в Косой переулок и сидели в кафе или уходили в луга близ Годриковой Впадины – на пикник, но на большем Лили не настаивала. Помня, что первого ребенка она лишилась по собственной невнимательности, второй раз она была очень осторожна. У врачей в Мунго, конечно, наблюдалась регулярно – и однажды встретилась там с Алисой, тоже пришедшей на прием.
- Ты тоже?.. Что же ты молчала?
Алиса слабо улыбалась. Беременность, кажется, сильнее иссушила её; живот ни у той, ни у другой еще совсем не был заметен.
- Я боялась кому-то говорить… - подруга покраснела. – Срок еще маленький.
-А когда примерно роды?
- Летом. Доктор говорит, конец июля- начало августа, где-то так, -Алиса слегка погладила живот. – Мы с ним болтаем. Мне кажется, он уже все слышит.
- Он? – Лили приподняла брови. – Думаешь, мальчик?
- По-моему, да. Фрэнк очень рад, и его кузены тоже, и миссис Лонгботтом.
Алиса призадумалась; взгляд у нее стал отрешенный, погруженный в себя и светлый. Немудрено – если из-за беременности свекровь стала к ней лучше относиться, Алиса, конечно, должна чувствовать себя увереннее.
- Лили, как ты думаешь, правильно ли мы поступаем, заводя в войну детей? Если с нами что-то случится – что с ними будет?
Лили воззрилась недоуменно.
- Погоди. Ты же рада этому ребенку, разве нет?
- Конечно, рада. Иногда плакать хочется от радости. Не верю, что это со мной.
- Так в чем же дело?
- Война, Лили. Если со мной что-то случится…
- Ну что с тобой может случиться? – все же беременность делает раздражительной. – да, война - и что? Неизвестно, сколько она продлится. Вот проживем так всю жизнь, во всем себе отказывая, а потом окажется, что мы и прожили-то впустую, потому что война все идет, а мы мечты не исполнили и детей не родили.
- Но что будет с нашими детьми, если нас все же не станет? – твердила Алиса упрямо.
Лили закатила глаза.
- Ну что будет… - вдруг самой стало зябко. Вот об этом она не задумывалась ни разу. Что значит – её не станет? Она прекратит существовать, как мама и папа, как Нелли, как погибшие товарищи из Ордена… Её заколотят в ящик и закопают в землю - а что будет потом? Надо верить, что будет рай или ад, но – страшно. Когда она покинет тело, то, конечно, не почувствует уже скуки от вечного лежания под землей или боли, когда её начнут есть черви. Но если она вообще прекратит чувствовать, мыслить, ощущать, помнить? Вот чего бы не хотелось больше всего на свете. Нет, совсем не хочется думать о смерти, пока можешь наслаждаться жизнью.
- Да, что будет? – повторила Алиса. – Кто позаботится о них? Как с ними будут обходиться? А если победит Неназываемый, что сделают с нашими детьми?
- Он не победит! – взбунтовалась Лили. – Как ты можешь даже допускать такую возможность!
- Он близок к победе, - прозрачные глаза Алисы уставились на нее. – И тем не менее, я тоже не верю, что он захватит власть. Нет. И все же мне страшно за наших детей.
- Брось, - Лили обняла её. – Мы просто нервничаем из-за беременности.
…На прием Алису вызывали вслед за ней, и Лили решила дождаться подругу, чтобы вместе добраться до «Дырявого котла». Она прихватила с собой роман издательства «Розовые ведьмы» (да, в магическом мире была дамская беллетристика), но еще не успела его открыть, когда услышала напряженно спорящие голоса. Миг спустя из-за угла выскочила тоненькая девушка в желтом халате медсестры, а за ней – высокая молодая женщина в серебристой мантии и алой шляпе.
Медсестра рвалась прочь, её каштановые волосы расплескались по плечам, но женщина удерживала её за локоть. Девушка, несомненно, была Эмма Фиорелли, а в её спутнице по выбившейся из-под шляпы волны черных волос и по хрипловатому голосу Лили узнала Миранду.
- Нет, ты выслушаешь меня, - Миранда тянула сестру к себе и шипела, как змея. – Этот подонок…
- Не называй его так! Ты сама живешь с подонком, с Пожирателем смерти!
Миранда встряхнула сестру.
- Замолчи, идиотка. Мне неважно, кто кого соблазнял, но ты несовершеннолетняя, а твой грязнокровый докторишка вступил с тобой в связь. По закону он преступник, и он будет наказан.
- Только попробуй, - Эмма наконец вырвалась. – Если его тронут хоть пальцем, я убью тебя и твоего Пожирателя, клянусь.
- Глупая девочка, - Миранда усмехнулась. – Септимус может стереть тебя в порошок.
- Но ты-то в порошок не сотрешь, - Эмма направила палочку на сестру. – Тебе было бы все равно, во сколько лет я познала мужчину и забеременела, но я выбрала не того, правильно? Твоему Септимусу не нравится, что я живу с магглорожденным, да? Он считает это позором? Странно, как он еще не заставил тебя отказаться от нашей матери.
- Дети за родителей не отвечают, - Миранда успокаивающе протянула руку. – А твой доктор в самом деле преступник. И да – путаться с грязнокровками сейчас – верх неблагоразумия. Тем более – рожать от них детей.
- А я все-таки спуталась и ребенка рожу, - Эмма не опускала палочку. – Он женится на мне, и если он потом окажется в Азкабане – пеняй на себя. Ты ведь тоже убила бы за того, кого любишь.
Миранда отступила от сестры, бросила долгий взгляд, развернулась и ушла. Лили хмыкнула про себя: итальянские страсти. Значит, Эмме все же добилась своего: она беременна от доктора Суоллоу, и он женится на ней – а Септимусу Берку, любовнику Миранды, это не нравится. все же зря Алиса боится смерти: жить слишком интересно, чтобы можно было вот просто так взять и умереть.

И все же напоминание Алисы пришлось кстати: Лили вспомнила, что давно не была у родителей на могиле. И вообще – давно не видела Коукворт, не бродила по его чинным улицам, не бывала на детской площадке и не заглядывала в лес. Сейчас, наверное, Коукворт такой, каким она отвыкла его видеть еще за годы учебы – укрытый первым снегом, но еще не привыкший к нему, не отошедший от осени. Лохмотья последних листьев еще свисают с ветвей, и причудливо замерзла грязь.
Джеймс хотел проводить, но Лили отказалась: в эту поездку ей хотелось отправиться одной. Почему-то впервые после гибели родителей мысли о Коукворте не были горьки., и не требовался тот, кто удерживал бы от внезапного отчаяния. Со спокойной душой Лили через камин попала в «Дырявый котел», потом пришла на вокзал и купила билет на ту самую электричку, которая всегда мчала её домой после окончания триместра в Хогвартсе. Как давно она не наблюдала за мельканием пригородов и лесной поросли в снежных клочьях… Спасибо её неведомому ребенку, что он вернул ей детство.
От только в Коукворте никто теперь не ждал её с пирогом и какао, поэтому идти к старому дому Эвансов не было сил. Изрядно продрогнув в дороге, Лили поняла, что и до леса не дойдет, пожалуй: надо себя поберечь. Она ведь приехала именно навестить кладбище.
На улицах Коукворта знакомые ей не встретились: то ли разъехались, то ли она, пропадая каждый раз на десять месяцев, позабыла всех. В небольшом кафе на центральной площади Лили перекусила сосисками и выпила чаю с молоком (ужасно хотелось кофе, но во время беременности она остерегалась). Кажется, где-то тут крепыш Брэндон катал её на велосипеде, а за деревом стоял Северус и следил злыми глазами: они с Лили тогда были в ссоре. Интересно, живет ли он до сих пор в Коукворте или съехал куда-нибудь? У него с этим городом, кажется, ничего хорошего не связано. Взять бы, да прибежать в Паучий Тупик, постучаться в его дверь – Лили почему-то не сомневалась, что дом Снейпов отыщет без труда – и так запросто ворваться в гости… Член Ордена - в гостях у Пожирателя смерти! Абсурд. Нет, мужняя жена не должна приходить в гости к врагу мужа.
… С каждым шагом Лили словно бы вырастала из улиц Коукворта, оставляя их позади, как обветшавшую одежду – и оттого было горько: детство не вернуть. Самым весомым подтверждением послужила общая фотография на родительском памятнике. Джордж и Роза Эванс, молодые, счастливые, уверенные в праве на долгую и благополучную жизнь, широко улыбались дочери и были до крика недоступны. Как часто Лили, в бою или оказывая помощь, чувствовала, как родители стоят возле нее, но именно сейчас рядом было мучительно пусто. Никого. Напрасно первый снег обещает сказку: он всегда лжет. Волшебство в жизни есть, но настоящей сказки оно не означает.
Смахнув слезы, Лили принялась убираться. Снег живо оказался сметен, памятник и скамеечка протерты до блеска, порыжелые венки и жухлые цветы исчезли, их заменили свежие. Окончив работу, Лили долго еще просидела на могиле, рассказывая родителям, что вышла за Джеймса замуж, что скоро Джордж и Роза стали бы дедушкой и бабушкой. Наконец, поняв, что промерзла до костей, поднялась и побрела, изредка оглядываясь на памятник. Уже когда он скрылся из виду, она все же попыталась его увидеть – и сама не заметил, как натолкнулась на другого гостя кладбища. Прежде, чем поднять глаза, Лили уже знала, кого увидит.
- Здравствуй, Северус, - пробормотала она. – Извини, я что-то зазевалась.
Она ожидала, что он отпрянет и уйдет, но он лишь кивнул с той нервностью, которая отличала любое его движение.
- Здравствуй, Лили.
- Я у родителей была. Они погибли, ты знаешь?
- Знаю. Читал некролог.
«А сам он, наверное, был у матери». Глупо ожидать, чтобы Северус захотел почтить память отца.
- Ты тоже уже уходишь?
- Да, - Северус направился к выходу, и Лили поспешила за ним. Он, видимо, нарочно сбавил шаг, чтобы она не отставала.
Ну что ж, если их так свел случай, то пора объясниться.
- Северус, остановись на секундочку.
Он встал, черные глаза непроницаемо на нее посмотрели.
- Я знаю, что ты спас мне жизнь, - он слабо отстранился, но Лили продолжила. – Спасибо тебе, и… Я понимаю, что такое долг жизни.
- У тебя нет никакого долга передо мной, - пробурчал Северус и снова продолжил путь, так что пришлось догонять. – Даже и не говори. Долга нет. Точка.
- Ну хорошо, долга нет. Но могу ли я что-нибудь сделать для тебя?
- Спасибо, Лили, мне ничего не нужно, - кажется, он немного ускорил шаг. Лили вцепилась ему в руку, заставляя снова остановиться.
- Послушай, я никогда не хотела, чтобы ты становился моим врагом. Мне жаль, что жизнь так распорядилась. Если бы ты когда-нибудь стал крестным моих детей, я была бы рада, - эот только что пришло ей в голову.
Он опустил руку, запястье которой она обхватила так плотно. Посмотрел из-под нависших волос.
- Вы с Поттером найдете кого-нибудь получше. Не верю, чтобы у господина Сохатого не осталось друзей.
- А у меня был один друг, - губы задрожали, Лили чувствовала себя простуженной. – Это ты. Прости, если я мало сделала для того, чтобы ты это понял.
Наверное, ей просто показалось, что под кое-как намотанным шарфом у него дернулся кадык.
- Мне тоже жаль, Лили, если я…. – Он машинально вжал голову в плечи. – Словом… Что было, то прошло. Чего ворошить. Я тебя обидел – я это помню.
- Ну и зря! – воскликнула Лили. – Ну и забудь, слышишь? Прошу тебя, забудь. Если тебя держит у Пожирателей только это…
- Ах вот ты о чем, - он по-детски приоткрыл рот и тихо рассмеялся. – Нет, Лили, держит меня многое, и я вряд ли уйду.
- Но почему? Тебе нравится смотреть, как убивают и мучают? Я не верю, чтобы ты и сам… Или тебе нравится готовить пыточные зелья?
Он не ответил. Смотрел в снег, толкал ногой припорошенную кочку.
-Лили, уезжай из страны. Брось все и немедленно уезжай. Искать тебя не будут, но здесь скоро тебе не будет спасения.
- Северус, я замужем, - Лили, отпустив наконец его руку, машинально коснулась кольца.
- Ну так уезжай с Поттером! – на острых скулах выступили пятна. – Бегите. Хватит играть в героев.
- Мы не играем в героев. Мы сражаемся за добро и справедливость.
Севрус театрально взмахнул руками.
- Ха! Что вы в этом понимаете, в конце концов?
- А что ты понимаешь? Ты даже в зле не понимаешь ничего, если вытащил меня из огня и продолжаешь считать себя Пожирателем смерти.
- Хорошо, - вдруг смягчился Северус. - Хорошо. Не надо никому ничего понимать. Просто уезжай, с Поттером или без, как хочешь – но спасайся.
- Нет. Я делаю, что считаю должным.
Он слабо махнул рукой и как-то вразвалочку пошел к воротам, которые были уже совсем близко. Лили снова догнала.
- А почему не хочешь уехать ты? Тебе в самом деле нравится? Или ты боишься? – он не отвечал. – Северус?
Он шел, не останавливаясь, и Лили, снова схватив его за руку, вдруг обняла его и поцеловала. Выскользнув от нее, он перешел на бег и быстро скрылся за белыми деревьями.