Глава 5. Письмо из Хогвартса. Косой переулок.

С началом учебного года встречи Северуса и Лили стали реже. В школе задавали много, над уроками приходилось сидеть по целому вечеру – свободное время было у девочки только в выходные.
- Мам, ну почему Северус не ходит в школу? – пожаловалась она однажды. – Мы там были бы вместе…
- Для начала его родителям надо найти денег на приличную одежду и учебники, - осуждающе возразила Роза. – А для этого придется либо его отцу бросить пить, либо матери заняться наконец делом.
А Северус уговаривал потерпеть: мол, скоро-скоро придет письмо из Хогвартса, вот уже этим летом. Иногда он удивлял и даже втайне раздражал Лили навязчивостью своей мечты: ей тоже было очень любопытно уехать, увидеть детей с такими же способностями, как у нее, поглядеть на чудеса, о которых он рассказывал, но и здесь ей было, что терять. «Маггловская», по выражению Северуса, жизнь Лили, в принципе, очень нравилась. Были мелкие неприятности – вроде мела, которым Стив Паркинг намазал ей стул. Но Стива, во-первых, наказала мисс Дэск, во-вторых, Северус, когда она ему пожаловалась, подстерег врага после школы, заставил упасть лицом в лужу и сунул за шиворот горсть старых, осклизлых поганок. Лили Сев велел оставаться за кустами, и Паркинг не подумал, что в его унижении виновата она. Однако после этого случая он сильно присмирел.
На день рождения Лили, куда сошлись родственники и лучшие друзья Эвансов, Северуса, естественно, не пригласили. Он заглянул вечером. Дальше передней проходить не стал (гости еще не ушли), протянул Лили черный тяжелый том, явно старый:
- Вот, это тебе. Это, знаешь, по истории. Чтобы ты потом не путалась.
Он расстегнул куртку, и стало видно, что сегодня он в какой-то другой рубашке, по крайней мере, без оборок. Лили в благодарность за подарок клюнула его в щечку: от кожи и волос пахло хозяйственным мылом.
- А у тебя когда день рождения?
- У меня уже был. Девятого.
- Что же ты раньше не сказал. Ну ничего. В следующем году, обещаю, я тебя поздравлю.
- В следующем году мы будем в Хогвартсе.

Однако письмо пришло к Лили больше полугода спустя. Точнее, письмо принесли: однажды в воскресный день, в последних числах июля, на пороге появилась строго одетая женщина с гладко зачесанными черными волосами, в квадратных очках. Профессия её отражалась в облике настолько, что в ней можно было угадать преподавателя раньше, чем она успела бы представиться.
- Минерва Макгонагалл, заместитель директора школы чародейства и волшебства Хогвартс, - чинно представилась она Розе, открывшей дверь. Из кухни высунулся Джордж, девочки тихонько приоткрыли двери комнат. – Вы, я так полагаю, мистер и миссис Эванс? Могу я поговорить с вашей дочерью, Лили?
- Вы… - Роза немного растерялась. – Вы… В самом деле…
- Проходите, поговорим в гостиной, - вмешался Джордж. – Роза, приведи Лили.
Девочка повисла на дверной ручке, не в силах даже вдохнуть. Она верила Северусу, ожидала письма - но чтобы все произошло сейчас, в этот момент… На миг стало жаль чего-то, комок потерянности подкатился к горлу.
Мать взяла её за руку, свела вниз. Лили чувствовала ладонь мамы – ослабевшую, видела её лицо – полное недоумения, и оттого казалось, что пол плывет под ногами.
Гостья, увидев девочку, вручила ей желтоватый конверт с темной надписью, отливавшей изумрудным: «Мисс Лили Эванс, Коукворт, Черч-бридж-стрит, дом 28, второй этаж, детская комната слева от лестницы».
- Внутри приглашение учиться в Хогвартсе, - голос строгий, почти как у мисс Дэск, но глубже. – А также список необходимого.
- А с чего вы взяли, что мы отпустим Лили неизвестно куда вот так, сразу?
- Папа, это не неизвестно куда, - Лили совсем разволновалась. – Это в школу, про которую мне Северус…
- Лили, помолчи.
- Да, нехорошо перебивать старших. Я вам объясню. Вы замечали за дочерью некоторые странности?
Женщина довольно точно описала случаи, происходившие с Лили практически с раннего детства. Потом объяснила, что такие странности бывают у некоторых детей, да и у взрослых тоже, и чтобы никого не пугать, эти люди живут довольно изолированно, особой группой. Да и не странности у них вовсе, а особые способности. А чтобы их способности никому не причиняли вреда, в специальных школах – в Британии это Хогвартс – учат обращаться со своим даром.
- Вы можете отказаться, но в дальнейшем вашей дочери все труднее будет проявлять свои способности, оставаясь незамеченной для окружающих. А без проявления она может серьезно заболеть.
Отец и мать молчали; папа, кажется, был подавлен.
- Намекаете, либо ваш Хогвартс, либо сумасшедший дом?
- В конечном счете может быть именно так.
У Лили что-то оборвалось в груди, она готова была расплакаться. Весь разговор представлялся ей совсем не так, как он пошел. Женщина взяла её за руку.
- Не нужно так переживать. В конце концов, Хогвартс – это просто школа-интернат. Многие в вашем возрасте уезжают из дома, чтобы учиться. У нас очень красивая местность, в школе прекрасные условия, большая библиотека. Каникулы три раза в год. Поезд ходит туда и обратно, специально для наших учеников.
- Хорошо, - проронила Роза. – Можно мне прочитать письмо? Лили, ты позволишь?
Лили передала конверт матери. Та пробежала глазами, слегка вскинула брови.
- Обучение бесплатное, но форму, учебники и инвентарь дети приобретают сами.
- Хм… Все это весьма специфично. Это можно приобрести?
- Да. В Лондоне, в Косом переулке.
В итоге договорились, что послезавтра Лили с матерью утренним поездом прибудут в Лондон, на вокзал Кингс-Кросс; Макгонагалл встретит их там и проводит в Косой переулок, где они и закупят все необходимое.
На то, что Петуния из комнаты вышла только к ужину, притом с заплаканными глазами, никто не обратил внимания.

Поездка в Лондон, видимо, сначала настороженность матери только усилила. Макгонагалл сперва вывела Эвансов к какому-то на ладан дышащему бару, стиснутому двумя магазинами. Никто как будто и не видел его. Обстановка темная, стены ободранные; за столиками пара-тройка странно одетых субъектов неопределенного возраста. За стойкой насупившийся, сморщенный бармен. А Макгонагалл уже вывела их другой дверью, остановилась перед глухой кирпичной стеной и трижды коснулась кладки палочкой (Лили, пользуясь возможностью, с любопытством разглядывала самую настоящую волшебную палочку, позабыв, что примерно через час у нее будет такая же). Кирпичи не то раздвинулись, не то вовсе исчезли, открыв большую арку, выходившую на булыжную мостовую. А едва они прошли, стена вновь появилась.
Лили ахнула от блеска витрин и сутолоки перед ними. Прислушалась к тому, что говорят, и не поверила своим ушам: вон полненькая женщина жалуется, что глаза угрей попались тухлые, вон кто-то кричит, что цену на перья вздернули непомерно. Где-то ухали совы. В другом месте блестели серебром весы и медными боками переливались котлы.
- Обратите внимание – видите, белое здание с бронзовыми дверями? Это банк «Гринготтс». Здесь можно обменять обычные деньги на волшебные.
Увидеть самого настоящего гоблина было для Лили новым радостным потрясением – правда, не понравился взгляд странного существа, источавший недоброжелательность и презрение. Обменяв деньги, Макгонагалл и Эвансы направились в магазин, где можно было купить мантии - «Мадам Малкин. Одежда на все случаи жизни». К разочарованию Лили, хваленые мантии оказались черными, довольно тяжелыми и очень скучными, зато её рассмешил низенький мальчик с водянистыми глазами, путавшийся в полах формы, которую ему купили. Мадам Малкин, улыбчивая толстушка в лиловом, помогала ему влезть на табурет, чтобы в очередной раз подогнать полы, а стоявшая рядом женщина с губами в ниточку смотрела на ребенка чуть не с отвращением.
Во «Флориш и Блоттс» закупились учебниками. В аптеке от мерзейших запахов Лили чуть не стошнило, и её пришлось поскорее вывести на улицу. На крыльце её чуть не сшиб с ног лохматый мальчишка в очках, на всех парах куда-то несшийся. За ним спешили плотный мужчина в костюме странного фасона и изящная белокурая женщина в шляпке с вуалью.
- Джеймс, новая «Молния» никуда от тебя не улетит! – бессильно кричал мужчина вслед.
- Он неисправим, - нежно вздохнула женщина. Поравнявшись с Макгонагалл, незнакомцы раскланялись.
- Мы учились с Карлусом Поттером на одном факультете, - смягчившимся голосом пояснила она Лили, когда пара умчалась вслед за сыном. – Правда, он тремя годами меня младше. Кажется, в этом году его сын как раз поступает к нам.
Лили подавила неприязненную гримаску: сорванец ей очень не понравился.
И вот наконец…
- Теперь пора к Олливандеру. Выберем вам волшебную палочку.
Мама осталась стоять на улице, под вывеской с остатками позолоты, а Макгонагалл и Лили вошли в крошечной помещение: единственный стул и тысячи узких коробочек. И ощущение тонкого позвона. При их появлении хозяин магазина, мистер Олливандер, старик с всклокоченной шевелюрой и проницательными бледно-голубыми глазами, упаковывал, видимо, проданную палочку. Рядом дожидались покупки средних лет мужчина с военной выправкой и худенькая, хмурая девочка в очках, в темном мешковатом платье и тяжелых ботинках.
- Надо же, - растроганно вздохнул мужчина. – Из груши, совсем как у Терезии, покойницы… - в его голосе послышались слезы.
- Папа, - тихо укорила девочка, тронув его за рукав.
- Молчу, доченька, молчу.
Они получили коробочку и вышли, причем Лили уловила, что от мужчины пахнет спиртом, а также заметила завистливый и грустный взгляд, который девочка бросила на её лакированные туфельки с пряжками. Олливандер глядел вслед ушедшим, подпирая подбородок руками.
- Надо же, - обратился он к Макгонагалл, - как будто только вчера эта самая Терезия Мидлс покупала у меня палочку, а ведь уже семь лет, как её убили Пожиратели смерти… Один из первых их налетов, да… Она, как аврор, защищала мирных жителей…Так, я смотрю, у нас новая клиентка? Собираетесь в Хогвартс, прелестное дитя? Нужна палочка. Извольте, сейчас подберем. Вы правша?
Пока хозяин измерял вертелся вокруг девочки с серебряной линейкой, она рискнула спросить:
- А кто такие – Пожиратели смерти? Что это значит – пожирать смерть?
Лицо Макгонагалл стало решительным, словно она собиралась кому-то противоречить.
- Мисс Эванс, вы знаете, что у магглов люди делятся на тех, кто не нарушает закон, и преступников. Так же и в волшебном мире есть волшебники добрые, не прибегающие к темной магии, и злые – те, кто темной магией пользуется.
- А что значит «темная магия»?
- Заклинания, разработанные специально, чтобы причинить человеку вред. Так вот, среди злых, или темных волшебников не так давно сильно выдвинулся один… Мы предпочитаем не называть его имя.
- Да, он очень силен, - вставил Олливандер.
- И очень зол, - добавила Макгонагалл холодно. – Так вот, он собрал вокруг себя таких же злых, но менее сильных волшебников; они-то и называют себя Пожирателями смерти, хотя я бы скорее назвала их её слугами. Творят время от времени бесчинства. Вас это не должно беспокоить, мисс Эванс. Во-первых, Хогвартс защищен так, что ни Пожиратели смерти, ни их предводитель никогда туда не доберутся. Во-вторых, Хогвартсом руководит Альбус Дамблдор, один из величайших волшебников в истории. Никто из темных магов в здравом уме не рискнет сразиться с ним. В-третьих, как в маггловском мире есть полицейские, так в магическом мире – авроры. Они ловят темных магов и сажают в тюрьму.
- Азкабан? - пискнула Лили.
- Откуда вы знаете?
- Я не стал бы так все упрощать, - бормотал тем временем Олливандер, возясь в коробках. – Ведь когда-то этот страшный темный волшебник был мальчиком и тоже покупал у меня палочку, да-с… О, вот, нашел. Попробуйте. Десять дюймов с четвертью, гибкая, сделанная из ивы, сердцевина – волос единорога.
Лили взяла в руки палочку, ощутив одновременно почти человеческое тепло и влажность слезы. Ей велели взмахнуть палочкой – она подчинилась, и прозрачное сиреневое облако, взлетев, растворилось в воздухе.
- Великолепно, - просиял Олливандер. – Сразу подошла. Знаете, такое нечасто бывает, обычно мы ищем долго. Поздравляю!
- Сэр, - робко спросила Лили. – А почему она влажная?
Хозяин усмехнулся.
- Она не влажная, дитя мое, вам так кажется, потому что вам сродни характер этого дерева. Вспомните: это ива. Плакучая ива. В вашей жизни, боюсь, будет место печали.
- Не пугайте девочку, - вздохнула Макгонагалл. – В чьей жизни печалей не бывает?
… Из Лондона мать и дочь вернулись окрыленные, очарованные встречей с Макгонагалл и придавленные впечатлениями. Правда, если бы Розу спросили, она не смогла бы вспомнить ничего, кроме постоянного ощущения чуда, зато Лили, чуть не взрываясь от радости, крутилась по дому волчком. Под их влиянием смягчился и отец. Петуния все еще дулась, но кому до нее было дело?
А наутро, едва Лили позавтракала, в калитку постучался Северус. Они не виделись эти дни – с ним такое случалось иногда, пропадал чуть не на неделю. Обычно после этого некоторое время был вял и угрюм. Но сегодня прибежал оживленный, раскрасневшийся; когда Лили приблизилась, схватил её за руку и вытащил уже знакомый желтоватый конверт.
- Письмо! Письмо из Хогвартса! Тебе пришло? Мне вот буквально час назад! Завтра с мамой идем в Косой переулок! Тебе тоже должно было прийти, пойдешь с нами? – он чуть не прыгал.
- Мне пришло письмо четыре дня назад, - робко остановила его Лили. – Вчера мы с мамой и с учительницей из Хогвартса были в Косом переулке.
Руки Северуса опустились, плечи поникли. Он выдавил улыбку:
- Это здорово. Здорово, что тебе пришло письмо. Только я надеялся, что мы с тобой туда пойдем вместе…
«Я не хотела бы куда-то идти с твоей мамой», - внезапно подумала Лили. В самом деле: после той первой встречи в Паучьей Тупике она несколько раз сталкивалась с миссис Снейп на улице, и та смотрела на нее, как иные смотрят на покрытых слизью жаб. Причину подобной неприязни Лили понять решительно не могла, а когда все же пыталась задуматься, то припоминала почему-то замечание о «родственниках-магглах». Надо было слышать, как миссис Снейп выплюнула это слово! Лили потом нарочно снова и снова спрашивала Северуса, плохо ли, когда происходишь от магглов. Он заверял, что нет, но заметно было: тушевался.
- Ой, ну подумаешь: один день. Мы и поговорить бы с тобой толком не успели, там такая суета. Зато в Хогвартсе будем вместе, правда?
- Да, - он опять заулыбался. – Сядем в одно купе, поедем…
- За окном картинки мелькают, колеса стучат… Тук-тук…
- Нет, не так! Тук-тук-тук. Три раза.
- А мне казалось, что два. Но пусть три, не жалко.