Глава 67. Глупость

В июле ночи были короткие и душные. Джеймс и Лили спали, не прикрываясь даже тонкой простыней, но лечь на разные кровати все-таки не хотели. Напротив, жар ночи они еще накаляли, упоенно лаская друг друга. Иногда Лили, голая и разгоряченная, взбиралась на подоконник, надеясь хоть там найти прохладу, но Джеймс брал её на руки и относил обратно в постель. Там, тая в его руках или скача амазонкой, она забывала о том, что ей нужен сон.
Дрема смаривала, когда горизонт уже начинал светлеть. Но все равно Лили вскакивала рано, торопясь под душ: приятно прохладной водой смыть с себя пот. В то утро она тоже нежилась под прозрачными змейками струй, а Джеймс отправился вниз варить кофе: научился все же за время, когда компанию ему составлял только Сириус. И именно Блэка она застала, спустившись на кухню. Хорошо еще, халатик догадалась накинуть.
Сириус сидел за столом, страшно бледный и исхудавший, точно узник, не один день проведший в камере; сцепив пальцы в замок, он то стискивал, то выгибал их, почему-то тяжело дыша. Джеймс с совершенно потерянным видом опирался ладонями на стол.
- Что-то случилось? - Лили забыла поздороваться. – Кто-то умер?
Сириус не то закивал, не то закачался из стороны в сторону. Его горло болезненно дергалось, точно он давился. Джеймс, покраснев, принялся рассказывать сам:
- За домом Нюнчика не так давно установили наблюдение. Все же он у Малфоев работает, может, знает чего… Так вот, вчера наш человек заметил, как в дом заходит какая-то девица.
- И что же?- Лили подавила горькую и злую улыбку.
- Внешность наверняка изменена чарами, но, кроме подстилки Рега, некому больше. Так вот. Нюнчик, конечно, хорошо поработал над охранными чарами, но наш человек тоже не лыком шит. Ему удалось услышать обрывок разговора. Нюниус говорил, мол, Лорд очень недоволен исчезновением Рега, приказал разыскать его и примерно наказать, а исполнение приговора поручил Белле или Люциусу – кто дотянется первый.
Сириус не то расхохотался, не то застонал; глаза у него были, как у смертельно раненого пса.
- Кто дотянется! Да они, высунув языки, побегут выслуживаться и разорвут братишку на части. Дурак, дурак, дурак! – он сжал виски. – Восхищался подонками, рвался к ним, а как до дела дошло, кишка тонка оказалась. А теперь вот…
«Кишка тонка?» - Лили вспомнилась мертвая Нелли, оседающая в снег после Авады в спину. Авады, выпущенной Регулусом Блэком. Или в настоящих делах Пожирателей принимать участие – совсем не то, что убивать глупую девчонку или стоять на стреме, пока другую девчонку насилуют? Но Сириуса все равно было жалко. Лили капнула ему в стакан воды успокоительных капель и огладила по плечу. Блэк, взглянув на стакан, только поморщился.
- Покрепче бы чего. Джим, огневиски осталось?
- Сейчас сбегаю, - Лили шмыгнула в гостиную, где был погребок. Интересно, почему в такую минуту Марлин не рядом с любимым? Впрочем, ответ она услышала, возвращаясь с бутылкой.
- …Она начнет нежничать, а мне это го не надо. Мне ничего не надо сейчас. Идиот, идиот! – Блэк стукнул кулаками по столу так, что посуда звякнула. – Как же так получилось, Джим? Как?
- Ну, на него родители влияли, - пробормотал Джеймс, похоже, совсем растерявшись.
- Родители… Да. А я-то еще и завидовал ему в детстве: он был у них любимчиком. Где мне розги – его только строчки назначат. А уж Мерлин упаси, подеремся мы с ним…- Сириус провел руками по лицу. – Выходит, я им благодарен должен быть. Если бы они не отталкивали, я не подружился бы с дядей Альфом, и он не разъяснил бы мне, какой бред вся эта чистокровность. Да и Андромеда помогла, умница – научила думать, оценивать. С Регом больше Нарцисса водилась, а она девица, сами знаете, глупая… Мысли собственной нет, все только, как старшие сказали. Теперь вот живет с Пожирателем и хоть бы хны… И Рег думать не научился. Овцы, покорные овцы, сами бегущие к мяснику…
- Скажи лучше, псы, травящие, кого скажут, - голос Джеймс неожиданно стал ядовитым.
- А может, то и другое, - тихо проговорила Лили. - Овца и пес в человеке сочетаются.
- Сочетаются, - согласился Блэк хрипло. Лили откупорила бутылку и налила ему полную рюмку.

Когда Сириус не успел еще дойти до полвины бутылки, с ней связалась Марлин, поинтересовалась, где Блэк, и попросила срочно аппарировать в Косой переулок. Лили таки делала, тем более, что Джеймс, кажется, в деле победы над огневиски стал плавно к Сириусу присоединяться. Она раза три их позвала, чтобы попрощаться, иначе, пожалуй, они бы и не заметили её уход.
Марлин ждала её в «Дырявом котле». Лили попыталась было ей рассказать, что случилось у Сириуса, но Маккиннон только отмахнулась.
- Я все знаю. И предполагала, куда он пойдет, поэтому и забрала тебя. Женщины должны утешать женщин, мужчины – мужчин. Давай посидим здесь, потом, может, пройдемся по магазинам. Ты голодна?
Лили, поколебавшись, кивнула. Она захватила немного денег, да и желудок начинал скулить: из-за возни с Сириусом она не успела позавтракать. Они зашли в бар, и Марлин заказала сосиски, тосты, чай и джем.
- Блаженство, - Лили, отрезала от дымящееся сочной сосиски кусочек. – Знаешь, Марлин, самые простые радости – это так здорово… Давно мы не сидели с тобой.
- Да… - Марлин развернула газету; в переливчатых глазах играли ведьминские зеленоватые огоньки. – Кстати, ты это видела?
- Нет, я еще не читала, ты же понимаешь…
- А, ну так прочти.
Лили взяла газету. На первой полосе была свадебная фотография Лоренсо и Эльзы Забини – старый демон и юный ангел. Стала читать вслух:
- Крупный промышленник Лоренсо Забини скоропостижно скончался. Вчера, около трех часов пополудни, медики больницы св. Мунго, вызванные к мистеру Забини женой, констатировали его смерть от инсульта. Похороны мистера Забини…
- Это уже не важно, - Марлин вздохнула. – Неплохо, да? Эльза открыла послужной список.
- При чем тут Эльза? - Лили подняла брови. – Здесь сказано, что это инсульт.
- Сказано! Когда пожилой муж, заполучив молодую жену против её воли, умирает вскоре после свадьбы, в естественную смерть не поверит трехлетний ребенок. Так, - протянула она, вглядевшись в только что вошедшую пару. – Подруга, давай-ка сменим цвет волос.
Лили не стала спорить: пара взмахов палочкой - и за столиком уже сидели блондинка и девушка с каштановыми волосами. Только после Лили решилась спросить:
- А в чем дело?
- Аккуратно посмотри на человека у стойки, а потом в левый угол.
Лили подчинилась. У стойки стоял Энтони Гринграсс, за столиком в левом углу его ждала Агнесс Бэддок. Уже само их появление здесь почему-то удивило, но Лили удивилась еще более, когда увидела на Агнесс синюю униформу продавщицы магазина «Флориш и Блоттс».
- Посмотри-ка… Разве слизеринки работают? – прошептала она, склоняясь к лицу Марлин.
- Потом объясню, - Марлин украдкой взмахнула палочкой, и звуки, идущие из левого угла, усилились. – Слушай внимательно.
…Энтони немного нервно ел салат. Агнесс тихо рассказывала:
- Я живу в «Дырявом котле», комнат приличная. Спасибо, кстати, без денег ,которые ты мне дал, пришлось бы туго. Работаю, вот видишь… Мистер Флориш поставил меня на отдел детской литературы. Приходят волшебницы с детьми, многие – настоящие леди… Мне нравится. А за Флинта я бы все равно не вышла никогда в жизни. Мне мерзко его видеть.
- Да уж, по сравнению с ним Джеймс Поттер – истинный джентльмен и образец приличий, - мрачно хмыкнул Энтони. (Лили со злостью сжала вилку). – Но я надеялся на нашей с Гестер свадьбе увидеть хоть одно человеческое лицо. Может, плюнуть на все? Приходи.
- Не затевай новый скандал, их достаточно, - вздохнула Агнесс. – Там, думаю, будут твои и мои однокурсники… Фоули, Миддлтоны, Селвины - они ведь ничего себе. Мальсибер, правда, довольно противный, и Эйвери…
- Он сватался к Электре, и она приняла предложение, - проронил Энтони, оставив салат на секунду.
- Ты ревнуешь? – спросила Агнесс с состраданием.
- Я? Нет. Но омерзительно думать, что до свадьбы с Гестер всего неделя.
Агнесс положила ему руку на запястье.
- Может, ты все же решишься все бросить? Как же ты с ней будешь жить, если ненавидишь её? В конце концов, Гринграссы не настолько обеднели, чтобы не выжить без твоего брака.
-Не выживем. В том и дело, - резко ответил Энтони. – И не в деньгах суть. Отец мне рассказал вчера наконец… Какой же я был идиот, что играл с огнем. Хотя и он хорош – мог бы сказать мне раньше.
- Что же, в чем дело?
- Дело в том, что… - он замолчал, что-то начертив на столешнице – Лили не разобрала, но Агнесс слегка побледнела. – Тетя Гестер, миссис Фоули, обещала помочь – у нее вроде есть для этого возможность. Но с условием, что я женюсь на её племяннице. Но так же легко она может и передумать, и тогда отцу крышка.
- Если ты откажешься жениться, она передумает? – одними губами прошептала Агнесс.
- Да. Но я об этом узнал только вчера, поэтому можешь продолжать считать меня честным искателем богатых невест.
- Вот почему мистер Гринграсс так настаивал…
- Да.
Они доели молчали довольно поспешно: видимо, Агнесс отпустили ненадолго. Затем оба под руку покинули «Дырявый котел», и Лили ,чуть не кашляя от волнения, попросила Марлин объяснить, что же произошло.
- Развязка драмы, - объяснила Маккиннон. – К Агнесс Бэддок сватался Гедеон Флинт, она ему отказала, и Гринграссы выгнали её из дому – но это так, интермедия. Отец Энтони, Уинстон Гринграсс... Его давно взяли на карандаш, как Пожирателя смерти, но в последние несколько лет он все сильнее уклонялся от участия в их делах. Теперь, видимо, и вовсе решил выйти. И вот мы с тобой узнали, кто же ему обещал помочь…
-Тетя Гестер Хорнби?
- Да, и мать Линнет Фоули. Оливия Фоули, в девичестве Хорнби. Она не Пожирательница, но у нее какая-то связь с Неназываемым. Она имеет на него влияние куда большее, чем Араминта Мелифлуа. Что ж, остается ждать развития событий. В аврорате прикидывают, не арестовать ли заблаговременно обоих Гринграссов – и отца, и сына…
- А сына-то за что? – у Энтони был столь печальный вид, что его стало жаль, да и Лили помнила: он ни разу не обидел никого из магглорожденных. – Энтони даже грязнокровкой никого никогда не называл!
- Да уж, странно, что при таком отце ему удалось не вырасти расистом. Хотя и Сириусом ему стать не дано. За что его надо арестовать? А так, для профилактики.

Возвратившись домой, Лили ожидала найти Джеймс и Сириуса мирно спящими в гостиной, или, в крайнем случае – на кухне горланящими песни, но не нашла их нигде вовсе. Что ж, возможно, они отправились в паб: ничего страшного, завтра поболеют и придут в себя. Лили знала, что бывают антипохмельные заклинания, но не собиралась их осваивать. Пусть испытывают все последствия своего поведения.
Она собралась было отправиться к Батильде, давно зазывавшей её в гости, снова, чтобы поведать какую-то необыкновенную историю, даже отрезала два куска пирога с патокой, чтобы им было, с чем выпить чай, когда в гостиной раздался шум. Лили, сжав палочку, скользнула по коридору, замерла и с облегчением вздохнула, услышав голоса парней. Вошла: Джеймс и Сириус возвышались над Питером, в плохо завязанном, застиранном халате сидевшем на полу.
- Что случилось?
- Все спиртное мы выпили, Эванс, поэтому лучше сделать чаю вот этому недоумку, - Блэк небрежно кивнул в сторону Питера. – И дай ему на себя посмотреть поближе. Пусть усвоит ,чем порядочная женщина отличается от дешевой шлюхи.
Лили сузила глаза. Ей вспомнилась Пенни-Черри, пришедшая к Питеру в больницу, и заклубились нехорошие догадки. Впрочем, Сириус и сам уже принялся рассказывать, в то время как Джеймс и Питер одновременно покраснели.
- Представь, Эванс: мы с Сохатым сидим, расправляемся с огневиски, вдруг влетает в окно сова с запиской от Питера. Мол, спасите, помогите, на мой дом напали. Почерк странный, ну да с пьяных глаз не особо разберешь. Протрезвили себя наспех – и к нему. Вваливаемся, а он в постельке валяется, и ты подумай, с кем? С Пенни-Черри – помнишь такую белобрысую шлюху?
Лили нервно кивнула. Питер захныкал:
- Я не писал никакой записки! Это все она!
- Да всем все ясно, кроме тебя, - Лили показалось, Сириус сейчас пнет Петтигрю – так Блэк был зол. – Так эта потаскуха, когда нас увидела, еще и визжать принялась, что Питер – ничтожество и она все нарочно спланировала, чтобы Джеймсу отомстить.
- Идиотка, - вставил Джеймс.
- Мы велели ей выметаться, а сами Хвоста одели и сюда приволокли. Ну что, Хвост, повтори, что ты слепорожденный идиот.
- Я слепорожденный идиот, - повторил Питер покорно. Его грузная фигура обмякла, и она замер, бессмысленно глядя в пол. Лили попыталась представить, о чем он думал, что чувствовал в ту минуту, когда Пенни кричала про него гадости друзьям, когда он понял, как его цинично использовали – и комок подкатил к горлу, как при виде бездомного котенка. Склонившись к Петтигрю, она попыталась приподнять его за плечи, но он был для нее тяжел.
- Вставай, Питер. Пойдем, я тебя чаем напою. Бедный ты, бедный…
Лицо Питера перекосилось, и он вдруг зарыдал, уткнувшись ей в грудь.