Том 3. Глава 21. Новый товарищ

Настроение Йоко, изрядно подпорченное действиями Ннойторы, стремительно повышалось по мере приближения девушки к наблюдательному центру, где ее ждал Гин. Прощать арранкара она, разумеется, не собиралась, но сейчас эти мысли отошли на второй план. Пусть Джируга поживет спокойно еще немного, хотя бы пару часов, а уж потом…

Додумать Накамура не успела, потому что наконец-то добралась до заветной двери и без стука смело вошла. Она ожидала, что в лицо ей вполне может полететь удлинившееся лезвие Шинсо – Гин по-прежнему не позволял ей расслабляться, вынуждая постоянно быть начеку, и девушка была ему за это благодарна. Но то ли он решил, что свалившихся ей на голову новостей и так достаточно, то ли пребывал в необычайно благодушном настроении, на приход Йоко он никак не отреагировал. Как сидел, смотря в мониторы и закинув ноги на стол, так и остался сидеть.

Вынутый из ножен Шинсо как обычно лежал на столе неподалеку, и Йоко, усмехнувшись, положила Камиюмэ рядом так, чтобы клинки соприкасались.

– Ты позвал меня сюда, чтобы игнорировать? – осведомилась она, когда прошло какое-то время, а Гин так и не удосужился повернуться или вообще подать хоть какой-то знак, что заметил ее присутствие.

– Как прошел твой визит в Сейрейтей? – отозвался он, и Йоко невольно скривилась. А то он не знает…

– Прекрасно, – вместо того, чтобы высказать накипевшее, улыбнулась девушка. – Сперва меня объявили предательницей, потом помиловали, потом приказали выметаться из Общества душ, потом хотели препарировать, а под конец снова объявили предательницей. Так что путешествие выдалось весьма насыщенным.

Как ни странно, беззаботный тон здорово помог ей отрешиться от всего вышеперечисленного, и сейчас Йоко никак не могла снова воспринять всерьез то, что с ней произошло. Словно там, в Сейрейтее, была не она, а кто-то другой.

– Понятно.

Гин казался удивленным. Насколько Йоко успела разобраться в его масках-улыбках, за которыми он почти всегда прятался, сейчас он ожидал от нее несколько иного ответа и иной реакции. Накамура вспомнила свой разговор с Мацумото, когда рассказывала, как поначалу приходила плакаться бывшему капитану Третьего Отряда в жилетку, и усмехнулась. Видимо, он думал, что и сейчас произойдет что-то подобное, а вместо этого Йоко настолько внушила себе, что ничего из ряда вон выходящего не произошло, настолько смирилась, что содеянного не воротишь, что действительно почувствовала себя намного легче.

– А ты чем занимался всё это время? – спросила она, усаживаясь на соседний стул и, следуя примеру своего собеседника, тоже закидывая ноги на стол. – Меня ведь не было достаточно долго.

– Привел тебе новую головную боль, Йоко-кун, – усмехнулся Гин. – Сейчас им занимается капитан Айзен, а как закончит, познакомитесь поближе.

– Вот уж спасибо, как будто Ннойторы и Ямми мне мало, – проворчала Йоко, ни капли не обрадованная тоном его голоса, обещающим что-то совсем уж «веселое». Если этот арранкар будет еще более буйным, то можно всерьез подумать об оптовых закупках успокоительного, а то никаких нервов не напасешься на эту Эспаду…

Но говорить этого, разумеется, не стала, вместо этого беззаботно махнув рукой. Дескать, где наша не пропадала.

– В Сейрейтее ждут твоего возвращения, – внезапно даже для себя самой Накамура стала убийственно серьезной. Начинать разговор подобным образом она не собиралась, но что сделано, то сделано.

Гин только передернул плечами в беззвучной усмешке.

– Прямо-таки ждут?

– В Третьем Отряде появился новый капитан, – продолжила Йоко и, проигнорировав его саркастичное хмыканье на тему быстрого нахождения ему замены, добавила: – Хотя, похоже, что он замешан в каких-то темных делах… Как бы то ни было, Изуру с самого начала отказался признавать его, как своего капитана.

Хмыканье Ичимару приобрело понимающие интонации – Изуру был в своем репертуаре. Значит, несмотря на все произошедшее, не разуверился, не возненавидел… Мальчишка…

– А Рангику, между прочем, беременна, с чем тебя и поздравляю, папуля.

Беззаботный тон Йоко, который та поддерживала на протяжении почти всего их разговора, никак не способствовал настрою на серьезный лад, поэтому в первый момент Гин отмахнулся и от этой новости, не придав ей никакого значения. Когда же до него спустя пару минут, в течение которых девушка старательно выдерживала паузу, дошел смысл сказанного, он воззрился на нее широко раскрытыми глазами. Зрелище было то еще, и Йоко жалела об отсутствии у нее в данный момент фотоаппарата, с трудом сдерживая смех.

– Ты… ты это серьезно? – на лице Гина стремительно сменяла друг друга такая гамма эмоций, какой Йоко никогда до этого не видела. Но доминировали, разумеется, искреннее изумление и неверие.

– Абсолютно, – подтвердила она, вновь согнав с лица улыбку и взяв серьезный тон. – Надеюсь, ты понимаешь, что это значит?

Судя по лицу, Гин понимал, и понимал слишком хорошо, а еще, кажется, пребывал в сильнейшем замешательстве и никак не мог решить, что делать дальше.

– Так что, – вновь заговорила Йоко, когда в молчании, при котором каждый из них думал о своём, прошло почти десять минут, – ты не расскажешь мне, что же у тебя на уме?

– Нет, – коротко ответил он, спуская ноги со стола и пытаясь вернуть лицу привычное выражение. Последнее получалось из рук вон плохо, и девушка его не винила. – Не сегодня.

Не сказать, что для Йоко это стало глубочайшим в жизни разочарованием, она уже как-то привыкла к его скрытности. Но давить не стала.

Чтобы разрядить обстановку, она не придумала ничего лучше, чем встать и заварить чай. Этот божественный напиток всегда приводил людей в тонус, и Йоко безгранично верила в его чудодейственную силу.

– Надеюсь, ты поступишь правильно, – негромко произнесла она, когда чай был разлит по стаканчикам, а сама девушка вернулась на прежнее место. Ответа ожидаемо не последовало.






Покинув задумчивого Гина, которому явно хотелось побыть одному и обдумать свалившиеся на него новости без чьих-либо советов, Йоко направилась прямиком в комнату превращений. По словам Ичимару, Айзен сейчас работал там с новым кандидатом на вступление в Эспаду, и девушка не придумала ничего лучше, чем пойти туда и понаблюдать за процессом превращения Пустого в арранкара. Даже мысли о том, что еще недавно она была готова на все, лишь бы не попадаться Айзену на глаза, отошла на второй план.

Комната превращений была таким же огромным, как и все в Лас Ночес, помещением. Вдоль стен здесь были расположенные лесенкой сидения, как на каком-нибудь стадионе. Обычно места пустовали, потому что желающих приобщиться к происходящим здесь страшным тайнам не находилось. Накамура же только окинула ленивым взглядом облаченную в белое фигуру Соскэ, стоящую перед сияющим тусклым зеленоватым светом кристаллом практически в его рост, и, ничего не сказав, уселась на одно из мест.

– А мне уже начало казаться, что ты не хочешь со мной разговаривать, Накамура-кун, – как бы между прочим заметил Айзен, не поворачиваясь к ней, но, судя по голосу, улыбаясь.

– Я и не хочу, – пожала плечами она. – Я здесь вовсе не ради Вас, а ради него, – кивнув на кристалл, внутри которого находился приведенный Гином Пустой, Йоко вздохнула. – Все равно ведь придется им заняться, почему бы не сразу.

Возиться с новым членом Эспады ей не хотелось совершенно, но отвертеться было невозможно, плюс к этому у нее теплилась робкая надежда, что психов вроде Ннойторы или Ямми больше не будет. Остальные же, в конце концов, нормальные.

– Уже наговорилась с Гином? – все так же не поворачиваясь, заговорщическим тоном поинтересовался бывший капитан. – Обрадовала его новостями?

Йоко вскинула, было, бровь, удивленная тем, что новости ему известны, но быстро спохватилась. Ну, конечно… Кодзу, разумеется, был в курсе происходящего в Сейрейтее. Для того там, собственно, и находился.

– Так я был прав, Накамура-кун? – не дожидаясь ответа на свой вопрос, Соскэ сменил тему. – Ведь никаким радушием в Обществе душ и не пахло.

В этот момент девушка сильнее, чем когда-либо, ненавидела его паскудную способность читать в ее сердце и видеть все ее помыслы и чувства, как на ладони. И воспоминания о косых взглядах, что преследовали ее на улицах Сейрейтея, и скептицизм на лицах капитанов, когда она рассказывала им о произошедшем, – все эти мысли сами всплыли на поверхность, выдавая Йоко с головой. А Айзен, чертов Айзен, знающий Йоко, как облупленную, куда лучше, чем она сама знала себя, стоял чуть поодаль и явно развлекался, наблюдая, как девушка пытается справиться с эмоциями.

– Были, – совладав, наконец, с собой, признала она. – Но, хоть я и не была готова к подобному, это было ожидаемо. Как ни крути, я здесь не в тюрьме и оставалась по собственному желанию. Тем не менее, это всё равно ничего не меняет. Пусть Готэй 13 отказался от меня, мне плевать. Я от него не отказывалась.

– Каковы твои годы, Накамура-кун, – обернувшись, Соскэ одарил ее фирменной отеческой полуулыбкой.

Но девушка в ответ только безразлично махнула рукой. От бессмысленных разговоров на эту тему, где каждый из них упрямо гнул свою линию, она уже успела устать и возвращаться к переливанию из пустого в порожнее вновь была не намерена.

Задать новый вопрос Айзену не дал нарушивший тишину треск. Кристалл, рядом с которым стоял мужчина, пошел сетью трещин и спустя пару секунд рассыпался на части. Впрочем, осколки, оставшиеся от него, так и не достигли пола, почти сразу распавшись на духовные частицы и втянувшись в ладонь Соскэ, на которой Йоко только сейчас заметила крошечную Хоугиоку, заключенную в многогранный барьер.

Спрыгнув со своего места, девушка подошла к месту действия, чтобы поближе рассмотреть своего нового подопечного. Таковым оказался невысокий ужасно бледный молодой человек, причем, совершенно голый, но Йоко и бровью не повела. Маска на левой стороне головы, похожая на половину костяного шлема. Темные волосы, немного не доходящие до плеч. Зеленые глаза, равнодушно смотрящие на шинигами. Спускающиеся от них по щекам зеленые же линии татуировок, похожие на слезы. Дыра Пустого у основания шеи. Внешний вид арранкара обнадеживал. По крайней мере, безумия в нем не чувствовалось. Ровно, как и прочих эмоций.

– Назови нам свое имя, новый брат, – произнес Айзен, и Йоко невольно поморщилась. Можно было и не так пафосно…

– Улькиорра Шиффер, – не придав ни малейшего значения интонациям хозяина Лас Ночес, ответил тот. Голос полностью соответствовал взгляду: такой же безэмоциональный и равнодушный.

Йоко это неожиданно рассмешило, и она с трудом сдержалась, чтобы не захихикать самым неприличным образом. Действительно, мало ей было чересчур буйных Ннойторы и Ямми, и Гин – ради разнообразия, надо думать! – решил ей подкинуть арранкара, лишенного эмоций в принципе. Но это, черт побери, было намного лучше, чем она смела надеяться!

Задумавшись о своем, она прослушала, что Айзен говорил арранкару. Очнулась от своих мыслей только тогда, когда он, сказав: «Я оставлю вас, чтобы вы спокойно познакомились», двинулся к выходу.

– Ладно, Улькиорра, – произнесла она, когда за Соскэ закрылась дверь, – сперва оденься, – и кивнула на стоящую у стены вешалку, где висела белоснежная одежда всех возможных фасонов и размеров. Кто занимался ее пошивом, оставалось полнейшей загадкой, а Йоко было лень разбираться в таких мелочах.

Улькиорру стояние перед Йоко в первозданном виде, кажется, ничуть не смущало. Сама Накамура тоже была спокойной – видала в жизни вещи и поинтереснее, чем голые парни, – но серьезного разговора, оставь они всё, как есть, у них бы точно не получилось.

– Меня зовут Накамура Йоко, – представилась она, когда арранкар облачился в костюм, здорово похожий на нынешнее одеяние Айзена. – Так как ты теперь один из Эспады, сильнейшей десятки арранкаров, значит, ты мой товарищ. Поэтому запомни сразу: меня называть просто по имени, без всяких там «-сан» или, тем более, «-сама».

Они неспеша шли по широкому коридору, и Йоко постепенно вводила собеседника в курс дела. Рассказывала, когда и где проводятся собрания, тренировки и, мало ли что, посиделки в свободное время. Описывала других арранкаров, входящих в Эспаду, объясняла систему деления по номерам в зависимости от силы, и все прочее. Шиффер слушал ее внимательно, почти не перебивая. Только пару вопросов задал, и те по делу. Йоко нарадоваться не могла такому понятливому слушателю, и уже в который раз возносила хвалу Ичимару Гину, который еще ни разу не подкладывал ей свинью и в этом случае, к счастью, тоже оказался верен себе.

– Здесь, в замке, много пустых комнат, можешь занять любую, – в заключение произнесла девушка. – Или, если комнаты мало, во дворе есть пустые дома. Какой выберешь, тот и твой.

– Мне все равно, – пожал плечами Улькиорра.

– А не должно быть! – внезапно возмутилась Йоко, чем, кажется, слегка его озадачила. – Ни за что не поверю, что у тебя нет ничего, что бы тебе нравилось. Вот погоди, как Нэл поправится, я вас обязательно познакомлю. Она тебе в красках опишет, как важен дизайн помещений.

Бесполезно! На его лице не дрогнул ни один мускул, и сказанные Йоко слова явно не произвели ни малейшего впечатления.

«Да, тут тоже еще работать и работать», – про себя проворчала Накамура, решив при первой же возможности затащить арранкара на посиделки к Тие. Может, хоть это его расшевелит. – «Интересно, как он воспримет музыку?»

Так как из всех музыкальных жанров Халлибел больше всего любила классику, вполне могло статься, что именно музыка и возымеет эффект. Но это были лишь планы на будущее, не осуществимые в ближайшее время. По крайней мере, до тех пор, пока не выздоровеет Нэлиэль.