Том 3. Глава 20. Проблемы в Лас Ночес. Йоко в ярости!

Вдохнув воздух Уэко Мундо, Йоко зябко передернула плечами. Неизвестно откуда взявшийся ветер тянул по земле едким холодом, который не преминул тут же скользнуть по открытым плечам и спине девушки.

Громада Лас Ночес отсюда казалась этаким необитаемым замком-призраком, от которого так и веяло чем-то невообразимо жутким, так что волосы на голове обещали вот-вот встать дыбом. И наверное так бы и случилось, не будь Накамура слишком погружена в свои мысли, чтобы замечать подобные тонкости. Гарганта выплюнула ее не в замке, а чуть поодаль, и Йоко решила преодолеть это расстояние пешком, не прибегая к помощи сюмпо. Ветер обычно хорошо помогал ей развеяться и настроить на нужный лад.

После ухода из Сейрейтея, совсем как в прошлый раз, в душе Йоко вновь обосновалась пустота, и она уже всерьез начала жалеть, что послушалась Айзена и нанесла визит в Общество душ. Легкость и радость от того, что она снова увидела дорогих сердцу и любимых душой людей, постепенно таяла, оставляя после себя боль растревоженных ран. А воспоминание о том, что друзья, соседствуя с Кодзу, живут там, словно на пороховой бочке, и подавно не повышало настроения, и без того убитого.

По пути к замку Накамура, хоть и понимала бессмысленность подобных мыслей, но все равно ужасно злилась на совет капитанов за их решение. Лучше бы они действительно просто ее выгнали, как и было сказано в официальной версии. Но нет, обязательно надо было придумывать втихаря другой план… Хотя, возможно, это тоже было проверкой ее преданности Готэй 13. Проверкой, которую она с треском провалила. Не могла иначе. Йоко были чужды убеждения, что порой, чтобы спасти миллионы людей, надо жертвовать сотнями. И она уж точно не была готова жертвовать друзьями ради долга.

Черт, надо было хотя бы попытаться предупредить Изуру и Момо…

От этой мысли предупредительная добрая улыбка Кодзу сама по себе всплыла в памяти, и девушка рассердилась еще больше. На себя, на Кодзу, на Соскэ, на капитанов, на всю эту проклятую ситуацию, в которую она попала.

И почему люди не могут просто жить в мире?

«Ты – великовозрастный ребенок, который наивно мечтает о мире во всем мире», – так ей сказала тогда Хоугиоку, и, разумеется, была права. Но так ли это плохо?..

Но вот и главный вход, а значит пора «менять костюм». Прекращать быть Накамурой Йоко из Общества душ и снова становиться Йоко из Лас Ночес, куратором Эспады и носителем Хоугиоку.

Коротко кивнув склонившемуся перед ней в поклоне арранкару, девушка придала своему лицу максимально бесстрастное выражение и, вздохнув поглубже, ушла в сюмпо. Перспектива прямо сейчас отчитываться о своем походе Соскэ ее совершенно не радовала, и после некоторых сомнений Накамура решила не идти к нему вообще. По крайней мере, сама. Захочет, сам ее позовет. А может, и не позовет. С него вполне может статься не устраивать ей душещипательных бесед, сопровождаемых насквозь фальшивыми добрыми и понимающими улыбками, а оставить вариться в собственном соку и наблюдать со стороны, как она выберется. И девушка при всем желании не могла бы сейчас сказать, какой из вариантов ей больше нравится.

О том, что тут определенно что-то не так, чутье забило сразу же, стоило только ступить на каменный пол замка. И хотя внутреннее убранство коридоров и помещений, вычурно украшенное рядовыми арранкарами с целью оживить это место, не изменилось, да и тягостной атмосферы не наблюдалось, Йоко сердцем чувствовала беду. За время ее отсутствия здесь могла пройти не одна неделя – течение времени в Обществе душ и в Уэко Мундо было различным, и в обители Пустых оно текло гораздо быстрее. Неужели случилось что-то непоправимое?..

Добравшись до своей комнаты и убедившись, что там также ничего не изменилось, Накамура быстро привела себя в порядок. Плохое предчувствие настолько крепко осело в ее сердце, что даже тошно становилось. Необходимо было срочно разобраться, что к чему, так что, долго не думая, девушка направилась прямиком к покоям Нэлиэль. Одершванк, как и Гин, всегда старалась быть в курсе происходящих в Лас Ночес событий.

Однако стоило только войти в комнату, как сразу стало ясно, что ни Нэл, ни ее фракционы уже какое-то время здесь не появлялись. В помещении царил настоящий разгром, чего обычно не случалось, потому что Пеше и Дондочакка очень щепетильно следили за порядком. Зная Нэл, можно было предположить, что у нее случился приступ жизнерадостной взбалмошности, и она просто искала здесь что-то, но тогда почему беспорядок после этого остался?

– Переехали они отсюда, что ли? – вслух спросила у пустого помещения Йоко.

Такое вполне могло произойти, учитывая, что на территории комплекса было великое множество различный построек. Вероятно, Нэлиэль надоело ютиться в комнатах замка, и она решила занять одну из них, как Тия. Собственно, Йоко и сама подумывала о подобном, и останавливала ее разве что банальная лень, что все равно придется постоянно мотаться в замок.

Не придумав ничего лучше, Накамура пожала плечами и пошла в особняк Халлибел. Уж та-то точно знает, куда подевалась Одершванк. Благодаря ее влиянию, арранкарки стали настоящими подругами и проводили вместе уйму времени.

Дверь ей открыла Сун-Сун, и Накамура была этому рада, потому что эта арранкарка, в отличие от постоянно ругающихся Апачи и Милы Розы, была, пожалуй, наиболее адекватной и в случае необходимости могла рассказать все коротко и по существу.

– Привет, Тия дома? – улыбнулась ей девушка.

– Да, Йоко-сан, – кивнула та, по привычке прикрывая нижнюю часть лица правым рукавом. С большим трудом Йоко отучила эту троицу и фракционов Нэл называть ее «Накамура-сама» и перейти на менее официальный язык. – Халлибел-сама ждет вас.

Некоторая напряженность в ее голосе не слишком понравилась Йоко. Но, с другой стороны, Сун-Сун ведет себя спокойно, значит, с Тией ничего не случилось. Предпочтя оставить эти мысли на потом, Йоко двинулась на второй этаж, который выполнял в особняке роль этакой зоны отдыха. Обычно арранкары собирались там, чтобы развеяться после походов в пустыню, да и вообще по любому поводу. Сначала девушки собирались втроем, потом к веселью робко, но все же подключились фракционы, однажды лихим ветром туда занесло Гриммджоу, потом Йоко сама позвала Заэля, дабы отвлечь его от бесконечных исследований. Так и вышло, что дом Тии постепенно превратился в место для гуляний. Сама Халлибел никогда не была против, и сквозь ее броню непроницаемого спокойствия было прекрасно видно, как приятно ей находиться в большой компании. А Йоко чувствовала себя местной Мацумото.

Но сейчас второй этаж приветствовал ее гробовой тишиной. Не было обычной классической музыки, что играла почти всегда с тех пор, как Тия открыла для себя музыкальный центр, не было обычной беззаботной болтовни. Вообще ни звука.

Не зная, что и думать, Накамура поспешила скорее добраться до комнаты Халлибел. Как и ожидалось, Тия была на месте, сидела за журнальным столиком и читала книгу по ботанике – в последнее время она всерьез увлеклась цветами. Однако стоило подойти ближе, как по ее взгляду, устремленному в книгу, стало совершенно ясно, что написанное там ее совершенно не интересует, потому что арранкарка была явно где-то в своих мыслях.

– Эй, Тия, – негромко позвала ее Йоко, осторожно потряся за плечо. Халлибел вздрогнула и уже потянулась было к висящему за спиной мечу, но потом увидела, кто к ней пришел, и успокоилась.

– Йоко. – В глазах обычно спокойной Сегунда Эспады на миг промелькнула надежда и радость, и она, отложив книгу, поднялась со стула. – Идем.

Окончательно перестав что-либо понимать, девушка не знала, что и думать, поэтому предпочла просто послушаться. Благо, Халлибел не собиралась вести ее в какие-нибудь секретные катакомбы, расположенные под Лас Ночес. Собственно, идти вообще долго не пришлось, всего лишь до комнаты в конце коридора второго этажа, что обычно пустовала. Когда-то давно девушки, посовещавшись, решили сделать из нее гостевую, на тот случай, если кто-то захочет остаться после вечеринки.

Но сейчас она не пустовала, а три кровати, расположенные там, были заняты.

– Что случилось?!

Накамура пришла в ужас, когда узнала в лежащих без сознания арранкарах Нэлиэль и ее фракционов. Пеше и Дондочакка выглядели ужасно изуродованными, остатки их масок были явно насильно сорваны, оставив после себя чудовищные раны, а уровень реацу был на критической отметке. Оставалось только удивляться, что оба еще живы, потому что новая духовная энергия вырабатывалась в мизерных количествах, явно не достаточных для обеспечения нормальных процессов жизнедеятельности. То же, что случилось с Одершванк, и вовсе вогнало Йоко в ступор. Ничего подобного она никогда раньше не видела и даже представить не могла, что такое возможно. Когда Йоко видела Нэл в последний раз, та все-таки выглядела, как взрослая девушка, немного инфантильная, этого не отнять, но взрослая. Сейчас же на кровати лежала маленькая девочка лет четырех-пяти с виду. Но малиновая продолговатая татуировка на лице, зеленые волосы, пусть и превратившиеся в короткие кудряшки, и маска в виде бараньего черепа на голове указывали на то, что это, несомненно, Нэлиэль. От внимания Йоко не ускользнуло, что ее маска также повреждена – от лба по ней расходилась широкая трещина, а шрам на лице был ее продолжением. К тому же, через эту трещину происходила обширная утечка реацу, хотя, в отличие от фракционов, душа девушки вырабатывала ее в достаточном количестве.

– Что произошло? – вопрос был адресован Тие, которая замерла чуть поодаль, смотря на пострадавших арранкаров со смесью сочувствия и тревоги.

– Это все Ннойтора. – Хотя голос Халлибел звучал как обычно спокойно, не надо было быть экстрасенсом, чтобы почувствовать, сколько неприязни и даже ненависти кроется за ним. За время, проведенное в Лас Ночес, Тия научилась еще больше дорожить теми, кого могла назвать друзьями, и вовсе не была склонна прощать их обидчиков. – Ты ведь знаешь о его помешательстве на Нэлиэль, мы уже давно не придавали этому значения. Меня, Апачи, Сун-Сун и Мила Розы не было в Лас Ночес, когда это случилось. Когда мы вернулись, я сразу почувствовала, что с реацу Нэл что-то не так. Мы нашли их уже в таком состоянии за стенами замка.

– Ннойтора одолел Нэл? – это даже звучало абсурдно. Йоко отлично знала силу обоих, как и то, какая между ними была пропасть. Если бы дошло до настоящего боя, Нэлиэль растоптала бы Джиругу и не заметила. – Как?

– Полагаю, здесь не обошлось без изобретений Заэля, – прикрыла глаза Тия, сложив руки под грудью. – Потому что его лаборатория была разрушена до основания незадолго до нашего прихода.

Накамура недовольно цыкнула. Только этого не хватало! За все время ее общения с местным ученым она успела убедиться, что в голову ему могло прийти вообще все, что угодно. И если Ннойтора стащил какую-то его разработку, возможно, даже не доведенную до конца, и применил против Нэл, последствия могли быть любыми.

– Сколько времени уже прошло? – спросила она. В ее душе теплилась надежда, что еще не все потеряно.

– Три дня.

«Хоугиоку, что скажешь?» – попыталась установить контакт Йоко.

Сначала ей показалось, что Разрушающая сфера ее не услышала, потому что никакого отклика не чувствовалось, но терпение девушки все же было вознаграждено. Не исключено, что Хоугиоку все это время как-то по-своему изучала Нэлиэль и ее фракционов.

«Доставай меч», – велела та, и Накамура беспрекословно подчинилась. – «Теперь напитай его моей силой. Попробуй, у тебя должно получиться».

Почувствовать внутри себя источник реацу Хоугиоку не составило для нее труда. Осторожно дотронувшись до него, Йоко практически сразу ощутила, как по ее телу заструилась Сила. Она затмевала собой все чувства и мысли, словно погружая Накамуру в бездонную пропасть. Испугавшись этого, девушка поспешно отдернула воображаемую руку, опущенную в водную гладь, как представилась ей сила Хоугиоку.

«Меч напитывай, а не тело».

Еще более осторожно управляя потоками духовной энергии, Йоко начала медленно перегонять ее в свой занпакто. Камиюмэ, как ни странно, не возражала против подобного и вообще вела себя тише воды ниже травы. Хотя, учитывая, что они с Йоко одно целое, возможно, она тоже предпочла довериться Хоугиоку. Как ни крути, у нее действительно был реальный шанс спасти Нэл.

Лезвие меча тем временем становилось все темнее и темнее и в какой-то момент стало таким темным, приняло настолько выраженный оттенок первородной тьмы, что стало невидимо глазу.

«Теперь осторожно пронзай сакэцу каждого из них», – приказала Хоугиоку. – «И не спорь», – добавила она. – «Я знаю, о чем говорю. Пронзай и сливай мою реацу до последней капли. Потом снова напитывай меч и повторяй так с каждым, но осторожно. Не допускай поспешности».

Выполняя указания Хоугиоку, Йоко чувствовала, как у нее тряслись руки. Как ни крути, но для шинигами прямое повреждение сакэцу – это одна из самых серьезных ран, которая может стать и смертельной, если тело в тот момент было слабо. А так как арранкары были похожи на проводников душ, плюс к этому их состояние было, мягко говоря, далеко от нормы, девушка больше всего боялась допустить ошибку.

Халлибел наблюдала за происходящим одновременно с удивлением и беспокойством и, кажется, даже не дышала, боясь отвлечь Йоко в самый неподходящий момент. Она не хуже Накамуры понимала, какая это тонкая работа. И хотя Йоко ни словом об этом не обмолвилась, Тия и помыслить не могла, чтобы сейчас уйти и оставить ее одну. И просто была рядом, молчаливо поддерживая.

Когда с работой было покончено, тела Одершванк и ее подчиненных исчезли, чем вызвали немалое изумление со стороны Тии и Йоко. Но оказалось, что все не так страшно. Благодаря напитке реацу Хоугиоку смогла перенести их в свой мир, чтобы работать напрямую, о чем не преминула сообщить в ответ на беспокойство Накамуры.

«И какие прогнозы?» – спросила Йоко, все еще опасаясь самого худшего.

«Не безнадежные», – пришел недовольный и малость раздраженный ответ. – «По крайней мере, если меня не будут отвлекать по каждому поводу. Когда я закончу, ты первой узнаешь об этом. А пока просто верь и желай, чтобы они поправились». – И замолчала, давая тем самым понять, что разговор окончен.

– Ну что ж, теперь остается только ждать и верить, – сказала Накамура на вопросительный взгляд Тии. – Думаю, с ними все будет в порядке.

– Хоугиоку-сама о них позаботится? – уточнила та и, получив кивок, облегченно вздохнула.

– А у меня, думается, куча дел.

И вроде бы сказано это было будничным тоном, но даже Тие, которая многие годы жила в безжалостном Уэко Мундо, где выживают сильнейшие, стало жутко. И желание задавать какие-то уточняющие вопросы отпало.

Не говоря более ни слова, Йоко ушла в сюмпо, оставив хозяйку дома в одиночестве.





Заэль Апорро Гранц был совершенно не в духе, что, собственно, было логично, учитывая, что он находился на руинах собственного исследовательского центра и вот уже третий день отчаянно пытался найти и спасти хоть что-нибудь уцелевшее в погроме, который утроил Ннойтора.

Ученому никогда особенно не нравился Джируга, от которого всегда было больше шума и проблем, чем пользы. Поэтому в разговорах они с Йоко были рады помыть ему кости. Казалось, Ннойтора ненавидел всех и вся и вообще был бы счастлив остаться в одиночестве, если бы ему хватило сил перебить всех обитателей замка. Причина его помешательства именно на Нэлиэль оставалась загадкой для всех его знакомых – несмотря на его женоненавистнические наклонности, почему-то именно Одершванк он избрал своей целью. Наверное, будь они все обычными людьми, Заэль бы предположил, что Ннойтора просто в нее влюбился и выделывается, потому что не знает, как привлечь ее внимание. Но в реалиях Уэко Мундо и Лас Ночес в частности эта версия была слишком уж неправдоподобной.

Когда Ннойтора пришел к нему и потребовал сделать для него то, что помогло бы ему одолеть Нэлиэль, Заэль, не мудрствуя лукаво, послал его подальше. За свою безопасность он не переживал – даже такой дуболом, как Квинта, знал, что Гранц, помимо Йоко, находится в подчинении самого Айзена, и порой они вместе работают над какими-то проектами. А нарываться на гнев хозяина Лас Ночес явно хотелось Ннойторе в самую последнюю очередь.

Блокираторы духовной энергии, которые разрабатывал Заэль для обособления от окружающего мира тренировочного полигона внутри замка, – именно это потребовал у него Джируга. Видимо, поняв, что в честном бою у него шансов нет, он решил играть грязно. И, получив отказ, взбеленился. Той же ночью он ворвался в лабораторию Заэля, чтобы силой забрать необходимое. Такого дуболомства от него банально не ожидали. Никакой системы охраны в лаборатории не было – желающих соваться сюда по доброй воле можно было пересчитать по пальцам. А так как в науке Ннойтора смыслил еще меньше, чем в жизни, неудивительно, что взял он не то, что требовалось, а неудавшиеся образцы.

Итог его одержимости навязчивой идеей стал известен уже утром, когда вернулась из рейда по пустыне Тия, а Нэл нашли у задней стены в совершенно беспомощном состоянии. Сам же Ннойтора, как дошли слухи, заперся у себя и не пускал никого, даже Теслу. Заэлю, которому совершенно не улыбалось получить по мозгам от Йоко за то, что не уследил за своими изобретениями, не оставалось ничего иного, кроме как помочь Одершванк и ее фракционам дожить до того момента, как вернется Накамура. Врач из него был аховый, но девушка все же успела научить его кое-каким приемам лечебного Кидо, а он благополучно адаптировал их под реацу Пустых.





Вот так, значит, да?!

Йоко была вне себя от злости. Там, в доме Тии, она сдерживалась, а, оказавшись у себя в комнате, дала себе волю, с такой силой ударив по стене, что по той пошла трещина.

Гадёныш! Дождался, пока её не будет в Лас Ночес, почувствовал безнаказанность и пошел вразнос!

И без того будучи на нервах из-за произошедшего в Обществе душ, девушка никак не ожидала, что здесь может случиться что-то подобное. И куда, спрашивается, смотрели остальные?! Чем, черт побери, Соскэ занимается все это время, помимо бесконечного распивания чаёв?!

Медленно вдохнув и так же медленно выдохнув, она попыталась взять себя в руки. Получалось так себе, но, по крайней мере, желание пойти и устроить кровавую расправу поутихло. Вместо того, чтобы действовать наобум, она решила как следует обдумать план мести.

Так, стоп, мести?

Йоко поймала себя на мысли, что эта формулировка не вызывает у нее отторжения. Да, мести. Не наказания за проступок, не укоризны, что он поступил нехорошо. Мести, за то, что посмел причинить боль ее подруге. И не иначе.

От этих мыслей ее отвлек рядовой нумерос, робко постучав в дверь. К этому моменту она уже настолько успокоилась, что даже не послала пришедшего, сказав, чтобы зашел позже.

– Простите меня, Накамура-сама, – низко поклонился ей арранкар, когда она открыла дверь и одарила его вопросительным взглядом. – Но только что вернулся из рейда Ичимару-сама и просил позвать Вас.

От этих слов на лице Йоко сразу же появилась широкая и довольная улыбка. Вот что ей сейчас действительно было нужно, так это поговорить с Гином, пусть даже и о каких-нибудь пустяках. Лучшего успокоительного придумать было сложно. А уж если он сам хочет ее видеть, тем лучше. Значит, разговор будет еще интереснее. Бывший капитан Третьего Отряда нечасто задавал ей вопросы, имеющие хоть какое-то важное значение, обычно переводя разговор на любую тему в шутку. Что же ему понадобилось на этот раз?

Отпустив посыльного нумероса, перед этим велев ему найти того, кто залатает трещину в стене, Накамура двинулась в сторону наблюдательного пункта, уже предвкушая предстоящий разговор. Только сейчас вспомнив, что ей тоже есть чем порадовать его, а именно новостями о Мацумото, Йоко даже рассмеялась, представив его реакцию, и еще больше ускорила шаг.