Том 2. Глава 33. Сгустившиеся тучи

Поздним вечером Йоко при помощи сюмпо неслась по воздуху над районами Руконгая. Скорость шинигами была настолько высока, что обычные души не имели ни шанса разглядеть ее хоть на миг. Но, как Накамура ни старалась, путь от Сейрейтея до семьдесят пятого района Руконгая неизменно занимал не менее трех с половиной часов. Ветер хлестал ее по оголенным плечам и развевал одежду, но девушка уже давно перестала обращать внимание на такие глупости.

По прошествии нескольких лет появились новые традиции. Если раньше по пятницам лейтенанты, капитаны и вообще все желающие собирались на вечеринке и гуляли почти до утра, то потом Мацумото внезапно отказалась от старых привычек. Гулянки, конечно, происходили и по сей день, но не с той пугающей регулярностью, что раньше. Ходили слухи, что это произошло из-за внезапного бесследного исчезновения в мире живых ее капитана. В этом деле все было не до конца ясно. Как-то поступило сообщение, что в мире живых появился Пустой, обладающий какой-то невероятной силой. Капитан Иссин Шиба отправился туда по собственной инициативе и через некоторое время вернулся с победой, попутно получив выволочку от главнокомандующего за самовольную отлучку. Но, видимо, урок прошел зря, потому что через некоторое время он снова отправился в мир живых и уже не вернулся. Попытки Бюро технологического развития найти его по следам реацу не привели ни к чему, и было принято решение считать капитана пропавшим без вести до тех пор, пока не будет доказано обратное.

С тех пор место капитана Десятого Отряда пустовало, хотя его уже пророчили Тоширо, к тому моменту занимающему пост третьего офицера. Исчезновение капитана Шибы наложило свой отпечаток и на Рангику. И если по началу это было не так заметно, то со временем стало проявляться все сильнее. Мацумото стала реже устраивать вечеринки, и Йоко уже несколько раз видела ее сидящей и задумчиво смотрящей куда-то в пространство перед собой.

А еще через какое-то время они стали собираться в семьдесят пятом районе Руконгая, в том самом месте, где выросла Мацумото, и всю ночь напролет разговаривать обо всем на свете. Попросту говоря, вечеринка из общественной превратилась в частную и конспиративную, на которую приглашались только близкие знакомые, и то не все. Собственно, их было всего трое. Поначалу Йоко и Рангику и вовсе собирались вдвоем, а потом к ним присоединилась Йоши.

Когда Накамура, наконец, добралась до места сбора, оказалось, что она пришла последней. Мацумото и Маэми уже были здесь. Местность тут была тихой и безлюдной, даже для выросшей почти что в трущобах Йоко. Большую часть территории района занимал густой лес. Жилой квартал – практически полностью заброшенная небольшая деревня вроде той, где обосновался Наоки Хиро, – представлял собой довольно жалкое зрелище. Страшно представить, что тут вообще когда-то жили люди. Не исключено, что тут по-прежнему обитают какие-нибудь старожилы, но это вряд ли. Начиная с семьдесят пятого района, Руконгай превращался в весьма недружелюбное место, где имел обыкновение собираться преступный элемент.

За свою безопасность девушки не переживали, заранее сочувствуя самоубийцам, решившим нарушить их покой. Так что у них получался вполне себе неплохой отдых на лоне природы. По сравнению с суетным и шумным Сейрейтеем, здесь можно было полностью расслабиться.

В костре громко потрескивали горящие поленья. Сидящие вокруг него шинигами занимались каждая своим делом. На этих небольших посиделках вовсе не всегда предполагались разговоры. Поэтому сейчас Йоко сидела и медитировала, положив Камиюмэ к себе на колени.

Внутренний мир Йоко не претерпел особых изменений. Все та же страна бесконечных облаков. Единственное, что теперь тут частенько обосновывались грозовые тучи вместо тонких, перистых, едва заметных облачков. Но Камиюмэ, как обычно возлежащая на своем полумесяце в окружении гротескных звезд, не выражала ни малейшего протеста по этому поводу. Занпакто, в отличие от своей хозяйки, была довольно флегматичной, и чем дальше, тем ярче проявлялось это качество. Она почти никогда не лезла к Накамуре с советами, не напрашивалась на разговоры с ней и вообще предпочитала наблюдать за происходящим со стороны. Впрочем, когда Йоко приходила к ней сама, она никогда не была против беседы.

Оказавшись в своем внутреннем мире, Йоко с неудовольствием покосилась на словно налитые свинцом тяжелые темные тучи, но поделать с этим ничего не могла. Такое состояние давно стало обычным, еще с тех самых пор, когда она вызвала капитана Айзена на откровенный разговор, но это совсем не означало, что такое положение дел девушку устраивало. Чтобы лишний раз не портить себе настроение, Накамура поспешила наверх, к обители своей занпакто. Камиюмэ обнаружилась там же, где и обычно – Йоко могла припомнить всего пару случаев, когда та меняла лежачее положение на стоячее и ходила. В подавляющем же большинстве случаев занпакто, словно какой-то знатный вельможа, возлежала на полумесяце и снисходительно смотрела на шинигами. Нынешний случай также не был исключением, но Йоко уже давно перестала акцентировать на этом внимание.

– Что привело тебя ко мне на этот раз, Йоко? – лениво растягивая слова, поинтересовалась Камиюмэ.

– Хотела кое-что спросить, – сказала та, смотря ей прямо в глаза. – Что ты знаешь о Кьока Суйгетсу?

Чего-чего, а такого вопроса Камиюмэ явно не ожидала. Вскинув бровь, что на ее невыразительном и скупом на эмоции лице означало крайнюю степень изумления, занпакто аж села на своем ложе, послав хозяйке странный взгляд. Не то удивленный, не то возмущенный, не то неодобрительный.

– Почему меня ты спрашиваешь о мече капитана Айзена? – наконец нарушила тишину она.

– Потому что занпакто, как никто другой, знает своего хозяина, – Йоко и бровью не повела, словно и не заметила смятения Камиюмэ. – А нам с капитаном не так давно доводилось скрещивать клинки. Поэтому к кому мне еще обращаться по такому вопросу, если не к тебе?

Собственно, именно ради этого разговора с Камиюмэ Йоко и вызвала тогда своего капитана на поединок, безапелляционно заявив, что он засиделся в четырех стенах. Айзен, разумеется, ни на секунду не поверил этой причине, но отказываться не стал, натянув на лицо свою излюбленную полуулыбку. В схватке он не бил даже в полсилы и хорошо, если хотя бы в четверть. Просто защищался от атак своего лейтенанта, держа меч в одной руке. Это здорово напомнило Йоко времена Академии, когда на инспекции Гин проводил их группе тест по кендо. Как Накамура ни старалась, она не смогла не то, что нанести Айзену хотя бы царапину, но и элементарно успеть за его движениями. Как будто не было этих двадцати лет, как будто она не посвящала время тренировкам, как будто Гин не гонял ее до полусмерти. По сравнению с Айзеном она так и осталась беспомощной девчонкой, и это вызывало все больше и больше недоумения и вопросов. А когда он сам бросился в атаку и Йоко блокировала его выпад, по лезвию Камиюмэ побежала отчетливая сеть трещин, что уже внушало опасение. Ведь девушка чувствовала, что он ударил слабо, чуть ли не играючи, а занпакто – воплощение ее духовной энергии – с трудом сдержала даже такую атаку.

Камиюмэ выглядела недовольной, словно разговор на эту тему был ей неприятен, но все же ответила, пусть и презрительно передернув при этим плечами.

– Кьока Суйгетсу, – повторила она негромко, с ноткой неприязни в голосе. Впрочем, повод для неприязни у нее был, учитывая, что недавно меч капитана едва не уничтожил ее физическое воплощение. – Хотела бы я сама знать о ней больше, – к удивлению Йоко, из речи занпакто исчез ее обычный говор со странно построенными предложениями. – Кьока Суйгетсу скрытна, как и ее хозяин. Я сомневаюсь, что смогла увидеть больше, чем она сама того хотела.

«Мда, выходит, я общаюсь с капитаном Айзеном в реальном мире, а Камиюмэ, по сути, с ним же, только в духовном», – про себя хмыкнула Йоко.

Впрочем, она не слишком и рассчитывала, что Камиюмэ расскажет ей что-то этакое. А учитывая, что занпакто – это отражение личности шинигами, не было ничего удивительного, что меч Айзена оказался таким же скользким и сложным в понимании, как и его хозяин.

– Что взаимопонимания касается, общаться с Шинсо гораздо проще мне, – внезапно сказала Камиюмэ, вновь укладываясь на спину и устремляя взгляд кверху.

О ее теплой дружбе с занпакто Гина Накамуре тоже было хорошо известно. В конце концов, именно Ичимару последние несколько лет был ее самым частым спарринг-партнером. А так как поединки они устраивали дружеские, соответственно, и занпакто не из-за чего было питать друг к другу неприязнь.





– Ну что, ты так ничего и не смогла выяснить? – спросила Мацумото, заботливо подливая саке себе и Йоши. Йоко к тому времени уже погрузилась в медитацию, исключив себя из беседы с подругами.

– Ничего, – покачала головой Маэми. – Я перерыла весь архив, но никаких других данных о нем у них нет. Более того, там нет даже точной информации о том, когда он поступил на службу в Готэй 13.

– Если исходить из твоего рассказа, то ему должно быть лет семьсот, – заметила Рангику. – Весьма солидный возраст даже для Общества душ, я бы сказала. Можно, конечно, поспрашивать, например, у капитана Кьораку или капитана Укитаке. Но не факт, что они что-то скажут. Ну, или насколько мне известно, капитан Унохана может что-то знать о тех временах.

Йоши залпом осушила отёко и откинулась на спину, посмотрев на темное ясное небо. Не привыкшая много говорить о себе, баунто сама не поняла, как это случилось, но, однажды приняв приглашение Рангику и Йоко, она внезапно для себя нашла в первой куда более понимающего и благодарного слушателя, чем смела мечтать. Как когда-то Момо, Йоши выложила Мацумото все как на духу. О том, как проходила ее юность, о встрече и любви с Ичиносэ, о его смерти от рук разгневанных жителей деревни и обо всем прочем. После его смерти Маэми и не чаяла, что однажды судьба может снова столкнуть их уже в Обществе душ. Но услышав из уст Йоко его имя, ни о чем другом она думать подолгу уже не могла. Оставалась, правда, вероятность, что это совсем другой Ичиносэ Маки, но сердце и надежда верили, что это не так. И чтобы развеять последние сомнения, Йоши старалась сделать все, что в ее силах. Но, словно это был какой-то заговор против нее, никакой четкой информации о беглом лейтенанте Одиннадцатого Отряда она так и не смогла найти. Складывалось впечатление, что кто-то старательно удалил все данные, после чего не менее тщательно замел все следы. Там не было даже фотографии, а это уже не лезло ни в какие ворота. Баунто стала часто пропадать в мире живых, надеясь встретить его там, но удача ей не улыбалась. Ёсино тоже ничего конкретного сообщить не смогла, потому что была попросту не в курсе, и Йоши места себе не находила.

Мацумото после некоторых сомнений тоже рассказала свою историю, и Йоко наконец-то поняла, что же имел в виду Изуру, говоря, что Рангику и Гин – давние знакомые. Никаких эпических спасений девушки из лап кровожадного дракона тут, разумеется, не было. Это Накамура, начитавшись средневековых сказок, напридумывала такую чушь. Нет, здесь все было проще и обыденнее. Семьдесят пятый район Руконгая – практически самая окраина Общества душ. Здесь процветают преступность и голод. Одиночки, а тем более дети, тут долго не живут. Души, способные стать шинигами, испытывают потребность в пище и способны умереть от голода. Именно эта судьба и ожидала Рангику, если бы Гин не появился в ее жизни. Так они и жили, в дружбе и взаимопомощи, пока в один прекрасный день Ичимару не собрался и не ушел в Сейрейтей. (На этом месте Мацумото оборвала себя на полуслове и спешно перевела разговор в другое русло). Остальное Йоко и Йоши пришлось додумывать самим, хотя и так было понятно, что через какое-то время и она пришла в Готэй 13. Гин к тому моменту уже был в Пятом Отряде (Накамура помнила, что он окончил Академию всего за год), а Рангику после окончания оказалась в Десятом Отряде. По крайней мере, никаких документов, утверждающих обратное, не было. Что же за отношения их связывают сейчас, Накамура не знала, но учитывая, что Гин – один из приближенных капитана Айзена и плюс к этому довольно много времени проводит с ней, Йоко, девушка здорово сомневалась, что у них бурный роман. Спрашивать об этом Рангику, которая явно предпочитала оставить подробности при себе, или, тем более, самого Ичимару, Йоко бы не стала ни при каких условиях. Да и по сути, ее это не так уж и интересовало.

– Эх, знала бы ты, как я устала от всего этого, – вздохнула Рангику, вновь разливая саке. – От неопределенности. У каждого есть какая-то цель. Ты ищешь своего Ичиносэ, Йоко старается найти подход к своему капитану, – о сложных отношениях Накамуры и Айзена Мацумото знала в самых общих чертах, – а я понятия не имею, чего хочу. Раньше я просто делала все, чтобы просто выжить, но сейчас эти времена давно позади. Сейчас я просто просыпаюсь каждое утро и не понимаю, зачем я делаю то, что делаю.

То, что Рангику на самом деле вовсе не безбашенная и беззаботная чудачка, думающая исключительно о развлечениях, стало ясно еще с инцидента, устроенного Наоки Хиро. И после возвращения в Общество душ это стало гораздо заметнее, особенно для Йоши, которая тоже много, очень много лет скрывала истинное лицо под непробиваемой маской безразличия. Баунто не понаслышке знала, как тяжело казаться веселой, когда на самом деле у тебя на душе скребут кошки. Но с тех пор, как она вошла в состав Готэй 13, прошло уже много лет, и Йоши не могла не заметить, что она неуловимо изменилась. Ей почему-то стало легче, здесь ее принимали такой, какая она есть, не считали изгоем. Поэтому со временем к воспоминаниям о жизни в мире живых Маэми стала относиться просто как к одной из глав своей жизни. Да, изрядно затянувшейся, да, не слишком радостной, но уже ушедшей в прошлое. Она переборола свою боль, а после того, как Йоко рассказала ей о встрече с Маки, ее сердце вновь наполнилось надеждой.

Но несмотря на это, Йоши не слишком представляла, чем конкретно она может помочь Рангику. С одной стороны, можно было просто посоветовать набраться терпения и ждать, потому что время имеет обыкновение лечить даже самые тяжелые раны, не интересуясь при этом мнением своих «пациентов». Но с другой стороны, это все же был не выход. Ведь Маэми помнила, что в ее жизни произошел переломный момент, с которого и начались изменения.

– Да не бери в голову, – прервала ее мысли Мацумото. На лице девушки уже не было вымученной улыбки, как раньше. – Спасибо, конечно, что переживаешь из-за меня, но мои проблемы того не стоят, уж поверь.

Йоши хотела возразить, что любые проблемы, загоняющие человека в депрессию, заслуживают внимания, но, поймав взгляд Рангику, так ничего и не сказала. Впрочем, она знала, что потом они непременно вернутся к этой теме. Может, не завтра и не на следующей неделе, но непременно вернутся, как возвращались уже не раз.





– Значит, все гораздо серьезнее, чем могло показаться, да? – Йоко нахмурилась.

То, что рассказала ей Камиюмэ, невольно настораживало. Немного посетовав о невозможности немедленной встречи с Шинсо, ее занпакто вновь принялась зубоскалить на тему Кьока Суйгетсу. Накамура даже уважительно хмыкнула, заслушавшись Камиюмэ. Надо же, оказывается, как ее проняло, а ведь до этого та казалась просто богом флегматичности и безразличия, довольно вяло реагируя на все. А тут прямо-таки разошлась. Полезной информации в этом нескончаемом потоке брани, впрочем, было довольно мало, а под конец Камиюмэ наконец-то обрушила на свою хозяйку невероятную новость. Все дело было в том, что, скрещивая в бою мечи, шинигами волей-неволей, но передавали противнику какую-то часть информации о своих способностях. Занпакто могли чувствовать силу друг друга, пусть поверхностно, но могли хотя бы определить природу оной. И каково же было удивление Йоко, когда Камиюмэ объявила, что у Кьока Суйгетсу вообще нет силы, или же есть, но ее природа лежит вообще где-то за пределами понимания. Хотя, если задуматься, Йоко не могла припомнить ни одного случая, чтобы капитан Айзен прибегал к высвобождению своего меча. С противниками, если таковые были, он справлялся одним лишь духовным давлением или просто превосходя их по уровню мастерства. Крепко призадумавшись над полученными новостями, Накамура решила при случае уточнить детали у Гина. Должен же он, в конце концов, знать хоть что-нибудь! И отвертеться от разговора, как он обычно поступал, если она спрашивала что-то из ряда вон выходящее, у него не выйдет. Девушка невольно улыбнулась, представив, как привяжет капитана Третьего Отряда веревками к стулу и начнет его шантажировать, и даже плотоядно потерла руки в предвкушении, когда голос Камиюмэ вернул ее к действительности.

– Его стеречься тебе надо, Йоко, – в голосе занпакто звучала самая настоящая тревога. – Опасным очень противником будет он, и не только для тебя. Вовремя отойти в сторону если не успеешь ты, может и близким тебе людям достаться.

– Но ты ведь не хуже меня понимаешь, что он меня от себя не отпустит, – покачала головой Накамура. – Я слишком много знаю и сейчас уже слишком поздно искать спасенья.

– Влезла во все это ты зря, – вздохнула Камиюмэ. – Может все это ничем хорошим и не закончиться.





Когда поздно ночью Йоко вернулась домой (Йоши и Рангику изъявили желание продолжить пикник), оказалось, что Изуру еще и не думал ложиться спать, а терпеливо ждал ее, с головой уйдя в чтение какой-то толстой книги настолько большого формата, что весить такая махина должна была килограммов десять.

– А мне уже начало казаться, что до утра тебя ждать и вовсе не стоит, – не отрываясь от текста, заметил Кира, едва Йоко вошла в комнату.

– Ну что ты, – усмехнулась девушка. – Сидеть на природе всю ночь – это, пожалуй, перебор, а вот часиков до трех – в самый раз. Другой вопрос, стоит ли мучить себя, дожидаясь меня столько времени. Можно подумать, я пропадаю там каждый день, и ты поджидаешь единственно возможного случая выцепить меня из круговорота дел.

Изуру в ответ только улыбнулся, отложив в сторону свое чтиво.

– И что мне, интересно, с тобой делать? – нарочито серьезно поинтересовался он. – Днем ты пропадаешь в Отряде, вечером сидишь у капитана Айзена, после него идешь к капитану Ичимару, потом…

– Меня надо холить, любить и лелеять, – ответила Накамура, садясь рядом.

Однако, к ее немалому удивлению, Изуру из весело-серьезного превратился в совершенно серьезного. Йоко тут же насторожилась, и ее заряд веселья пошел на убыль. Такое настроение Киры обычно не предвещало ничего хорошего. Неужели и сейчас случилось что-то непоправимое, пока она тут саке распивала в компании подруг? Не дай бог еще кто-нибудь погиб!

– Все шутишь, – произнес Изуру. – А мне тут предложение поступило, и я понятия не имею, как к нему относиться.

– Так говоришь, можно подумать, тебе предложили место, как минимум, главнокомандующего, – укоризненно покачала головой Йоко, изрядно успокоившись. Раз не случилось ничего непоправимого, можно не начинать кусать локти.

– Нет, все куда проще, – усмехнулся Кира, видимо, поняв, что его убийственно-серьезный тон действительно не вполне уместен. – Капитан Ичимару предложил мне стать лейтенантом Третьего Отряда.

– С чего это вдруг так внезапно? – новость, что ни говори, действительно была неожиданной, особенно если вспомнить, сколько лет Гин прекрасно справлялся со всеми делами в одиночку. – Устал, что ли?

– Вот и я удивился, – пожал плечами Изуру, давая этим понять, что образ мышления Гина ему совершенно не понятен. – Нет, с одной стороны, я понимаю, что вроде как положено, чтобы у Отряда был лейтенант, но с другой стороны, почему именно я и почему именно сейчас?

– Ну, помнится, он всегда относился к нам хорошо, - напомнила Йоко. – Кто знает, может, присматривался? А сам-то ты что думаешь? Согласиться?

– Ну, я по крайней мере, не вижу причин для отказа, – сказал Изуру. – Хоть это и внезапное предложение. Но как-то не хочется уходить с насиженного места и оставлять вас с Хинамори одних.

– Что, думаешь, не справимся? – лукаво покосилась на него девушка. – Не забывай, с нами еще и Йоши.

Йоко сама не ожидала, как тяжело ей дастся этот легкомысленный тон. Чутье упорно подсказывало, что тут что-то не так. А если вспомнить, что Гин и Айзен связаны каким-то общим делом, уверенность в этом становилась чуть ли не стопроцентной. К тому же, уход Изуру в Третий Отряд означал то, что видеться они теперь будут реже, что тоже не радовало. Накамура вообще стала замечать, что с момента поступления на службу их теплая компания стала постепенно распадаться. Сперва отдалилась Хинамори. И если поначалу ее желание побыть одной было более чем понятным – у нее началась депрессия на фоне гибели Мабаши, – то после его чудесного возвращения отдаление Момо уже не выглядело логичным. Но сама Хинамори не видела в этом ничего неправильного. Она очень много времени проводила с капитаном Айзеном, заняв место третьего офицера Отряда сразу после того, как Шимура Юнами был переведен в Шестой. Нет, Йоко знала, что капитан был для Момо чуть ли не богом и она была влюблена в него с первого курса Академии, но то, что со временем она отдалилась от друзей… Приворожил он ее, что ли? Если так подумать, то вполне мог.

Следом по велению капитана их покинул Ренджи. Конечно, поначалу он продолжал жить в их доме, но потом, подстроившись под график Одиннадцатого Отряда, был вынужден перебраться в казармы. Отряд капитана Зараки куда как чаще остальных принимал участие в силовых миссиях по зачистке территорий от Пустых, а посему скучать Абараю пришлось недолго. Насколько знала Йоко, он здорово сдружился с Мадараме Иккаку, тамошним третьим офицером, который по совместительству стал еще и его наставником и самым основным спарринг-партнером.

Вслед за Ренджи из жизни Йоко практически исчезла и Рукия. То ли ее в Отряде так нагружали, что не оставалось свободного времени, то ли капитан Кучики узнал об их тесной дружбе с Абараем и принял меры. Как бы там ни было, девушкам очень редко доводилось встречаться. По большей части это происходило на каких-нибудь официальных приемах, когда она присутствовала там, как лейтенант Пятого Отряда. А о том, чтобы, как раньше, собраться в ресторане, и речи быть не могло.

С Йоши они никогда не были особенно близки, только за последний год более-менее нашли общий язык. Не без помощи Мацумото, но все-таки. Вот и выходило в результате, что единственными, кто всегда был рядом, были Изуру, Рангику и Гин. А сейчас еще и Кира собирается уйти. Нет, удерживать его рядом девушка не собиралась, хоть и не хотела, чтобы он уходил.

«Да, такими темпами мне у Гина придется прописаться», – мрачно подумала Йоко. А еще ее так и не оставили мысли, что и за этим стоит один небезызвестный шинигами в очках, обладающий самым добрым и понимающим взглядом во всем Сейрейтее.