Том 2. Глава 2. Бюрократическая каторга

Отчеты. Отчеты, отчеты, отчеты! Когда Йоко представляла себе работу с документами, которую необходимо выполнять лейтенанту Отряда, она и подумать не могла, что этих проклятых бумаг окажется так много! Сразу же после завтрака, когда они с друзьями направлялись к капитану для обсуждения деталей, Накамуру перехватил Гин и, сказав, что дело не терпит отлагательств, утащил неизвестно куда. Оказалось, что лейтенанту тоже полагается свой кабинет, где они и оказались минуту спустя. Небольшое помещение – раза в два меньше капитанского – обставлено скромно, почти аскетично. Сразу было понятно, что свое время Ичимару предпочитал проводить не здесь – уж больно запущенной выглядела эта комната. В воздухе витало приличное облако пыли, так что ничего удивительного, что, зайдя внутрь, оба оглушительно чихнули. Девушка кинулась открывать окна и проветривать помещение, а Гин замер перед столом, на котором была кипа бумаг высотой под полметра, и задумчиво разглядывал верхние.

- Начинай, Йоко-кун, - ехидно сказал он, кивком указав на стул.

Работа оказалась несложной, но очень кропотливой и муторной, требующей постоянного внимания и сосредоточенности. Разложить отчеты по категориям, затем по дням, потом занести в специальный журнал, пересчитать, заслуживающие внимания отложить, чтобы потом показать капитану. Потом сшить и унести в архив. Казалось бы, ничего особенного, если бы не их количество…

Уже через час у Йоко начала болеть голова от бесконечного вчитывания в ужасный почерк некоторых личностей и общего объема получаемой информации. Пальцы тоже с непривычки заныли. Одно дело – держать в руках занпакто, и совсем другое – много и быстро писать. А неутомимый Гин все подкладывал и подкладывал ей новые отчеты, терпеливо отвечая на возникающие у нее уточняющие вопросы и сразу же поправляя ее в случае ошибки.

Еще через три часа пальцы объявили решительный бойкот такому издевательству. В придачу к голове заболели и глаза, но Накамура мужественно терпела, косясь на довольного Ичимару. Этот садист явно ждал, когда она запросит пощады.

Когда настало время обеда, Йоко облегченно отбросила в сторону ручку и уже собиралась пойти в столовую, когда ее остановил Гин.

- Далеко собралась, Йоко-кун? – а голос звучал так удивленно, что девушка почти ему поверила.

- Обедать, - проговорила она, неотрывно смотря на его лыбящуюся физиономию и гадая, что он замыслил на этот раз.

- Не стоит, - объявил Ичимару. – Обедать будем здесь. Я договорился с дежурными заранее. Так что не будем отвлекаться, – и вновь выразительный кивок на стул.

Накамура неверяще покосилась на своего визави, пытаясь придумать повод, чтобы смыться от его пристального надзора и отдохнуть хотя бы полчаса. Но мысли, похоже, подобно пальцам объявили забастовку, ибо ничего дельного в голову так и не пришло. Треклятые кипы бумаг были не только на столе, но и на полу, и на диване, и даже на подоконнике. Складывалось впечатление, что, будучи лейтенантом, Гин вообще документацией не занимался.

- Ну что ты, Йоко-кун, - усмехнулся он. До девушки только сейчас дошло, что последнюю мысль она высказала вслух. – Просто наша командировка в мир живых в связи с восстанием баунто слегка затянулась, так что некому было заниматься отчетами.

И после этих слов челюсть Йоко наконец отпала. Так это что, выходит, документы меньше, чем за неделю?! И предполагается, что она должна справляться со всем этим в одиночку?! Внезапно девушка подумала, что определенно стоит поставить Гину прижизненный памятник, если он до сих пор вел всю эту канцелярскую байду и остался в своем уме.

- Подлизываешься, Йоко-кун? – усмехнулся Ичимару. О да, она и это сказала вслух! Накамура поспешно прикусила собственный язык, чтобы ненароком не высказать еще чего-нибудь. – Надеешься, что я помогу тебе с этим? Зря надеешься, - с каким-то садистским удовольствием добавил он.

Но Йоко и не ждала иного, поэтому эти его слова не стали глубочайшим разочарованием в ее жизни. Вместо этого она послушно уселась за стол и придвинула к себе новую кипу отчетов. Вопреки словам Гина, дежурные с обедом сюда не торопились, так что, решительно заставив себя не думать о пустом желудке, Йоко бездумно раскидывала листы по кучкам. Отчеты о патрулировании улиц Сейрейтея, районов Руконгая, городов мира живых, и прочие.

На часах было уже два часа дня, когда в дверь деликатно постучали, а спустя секунду в проем просунулся кончик носа Хинамори. Накамура посмотрела на нее, как утопающий на спасительную соломинку.

- Можно? – на всякий случай уточнила Момо, все равно входя в кабинет. Видимо, вид взмыленной и измученной Йоко в контрасте с бодрым Гином был весьма забавным, потому что девушка не сдержала улыбки.

- О, Хинамори-кун, - повернулся к ней Ичимару. – Пришла на помощь?

- Ну… - несколько замялась она. – На самом деле, капитан Айзен велел мне сходить и посмотреть, жива ли тут еще Йоко-чан. И заодно я принесла обед.

На пару секунд выглянув в коридор, Хинамори вернулась в кабинет уже с подносом. Оголодавшая от всей этой бюрократической каторги Йоко смотрела на еду как на манну небесную, а потом проглотила все принесенное в один момент. Даже разобрать толком, что же ей принесли, не сумела.






Гин отпустил ее только после ужина, «внезапно» вспомнив, что у него тоже есть дела. Так что он отбыл в сторону Третьего Отряда, а жалкие остатки Йоко поползли домой. Как и следовало ожидать, остальные уже были там и оживленно делились впечатлениями от первого дня службы. Судя по всему, ничем из ряда вон выходящим они не занимались, так что все как один были бодрыми и свежими. Накамура обреченно подумала, что назначение ее на лейтенантский пост было частью жуткого заговора с целью свести ее в могилу.

Лица друзей, когда она, еле переставляя ноги, ввалилась в гостиную, были незабываемы. Даже сдержанная Йоши изумленно изогнула бровь. Видевшая все ужасы работы Йоко Хинамори, наоборот, была спокойна. Кодзу же быстро взял ситуацию под контроль, категорично заявив, что Накамуре позарез надо отдохнуть. Кира и Абарай без лишних разговоров взяли девушку под руки и утащили в ее комнату. И она была им чертовски благодарна. Она практически не осознавала себя ни пока выбиралась с территории Отряда, ни пока брела по улицам Сейрейтея к дому. И вряд ли бы она сейчас смогла найти нужную комнату.

Оставшийся вместе с дамами в гостиной Кодзу лишь покачал головой. Если так пойдет дальше, ничем хорошим это не кончится. Момо тоже лишь сочувственно вздыхала. Даже после изнуряющих тренировок она не видела Йоко такой выжатой и уже в который раз подумала, что стоило тогда попроситься остаться, чтобы помочь ей с этими бумагами. Но капитан Ичимару смотрел настолько выразительно, что она так и не смогла решиться на подобное.

Старичок тоже вздохнул и посмотрел на потягивающую чай Йоши. Он еще не до конца привык к ее присутствию в этом доме, что, в общем-то, неудивительно, учитывая, что она была в несколько раз старше ребят и гораздо молчаливее. Несмотря на это, она все равно попадала под главное правило этого дома – любой, кто сюда приходит, чужим быть не может. Вот и пытался Кодзу относиться к ней соответственно, хотя на контакт она шла не слишком охотно. Маэми не слишком любила рассказывать о себе и о своем прошлом, ровно как и спрашивала этого у других. Сперва он подумал, что у нее просто характер не сахар, а потом до старичка дошло, что она просто не привыкла жить в обществе, а посему не может принять чужую заботу как должное. Ничего удивительного. Поживи несколько веков в уединении и в страхе перед смертью, а потом окажись в обществе тех, кто тебя убить грозился – невольно замкнешься.

- Так неужели все-таки обошлось без эксцессов? – обратился он к ней с этим щекотливым вопросом. Придя домой, друзья на перебой рассказывали о том, что им понравилось, а о том, были ли какие-то проблемы, не говорили ни слова, но чутье подсказывало Кодзу, что все не может быть настолько хорошо. А лаконичная и, главное, объективная манера изложения Йоши были сейчас как нельзя кстати.

Девушка в ответ только неопределенно передернула плечами, но так как мужчина ждал более содержательного ответа, отмолчаться не было решительно никакой возможности. Так что, залпом допив чай, Маэми приступила к рассказу.





На завтраке они были не единственными новоприбывшими. Даже можно сказать, далеко не единственными. Когда они несмело прошли в столовую, как им велели, там уже собралось около двадцати человек, застывших отдельной группой и не садящихся за столы. А так как среди них ребята узнали своих бывших однокурсников, нетрудно было сделать вывод, что это и есть недавние выпускники. А еще через пятнадцать минут подтянулось еще человек сорок, так что яблоку было негде упасть.

Сидящие за столами шинигами не обращали на собравшуюся толпу никакого внимания. Видимо, все это уже стало для них привычным. Как-никак, Отряд пополнялся каждый год. Пусть не на такое большое количество новоприбывших, но все же. Так что бывалые шинигами вели себя непринужденно, переговариваясь о чем-то своем. Новички хоть и нервничали, но тоже не стояли молча, надеясь, что беседа поможет некоторым особенно нервным снять мандраж. Йоко невольно отметила, что шум тут стоял точно такой же, как в баре Кодзу в конце дня, когда там собиралось максимальное количество народу.

Ровно в семь часов, как положено, в столовую пришел капитан Айзен. Шум тут же стих, словно кто-то выключил громкость. Некоторые так и застыли с открытым ртом, оборвав себя на полуслове. Капитан обвел внимательным взглядом сидящих за столами, потом новоприбывших, и, видимо, остался доволен, потому как натянул на лицо свою загадочную полуулыбку и, подобно директору Академии, занял место между столами. Удостоверившись, что всем его видно и слышно, он начал свою речь.

- Как нам всем известно, неделю назад в Академии был выпускной. В связи с этим прошу любить и жаловать ваших новых товарищей.

Йоко слушала его, и внутри у нее почему-то появилось стойкое ощущение, что он и сам не рад такому количеству новых кадров, а речь эту произносит только потому, что так принято. И особый акцент у него почему-то был именно на слове «товарищей». Капитан, тем временем, продолжал заливаться соловьем на тему того, как все должны быть рады этому знаменательному событию.

- Так же у нас небольшие кадровые перестановки, - после практически пяти минут разглагольствований откровенно ни о чем Айзен наконец перешел к основной новости, и Накамура невольно напряглась, зная, что сейчас внимание всей столовой, включая недавних однокурсников, будет приковано к ней одной. – Всем прекрасно известно, что нашего бывшего лейтенанта несколько дней назад повысили, назначив капитаном Третьего Отряда. Рад сообщить, что поиск подходящей кандидатуры на это место не занял много времени. А потому представляю вам нашего нового лейтенанта.

Он сделал пригласительный жест рукой, чтобы Йоко вышла из толпы и заняла свое положенное место. Как бы ни хотелось девушке этого избежать, это было невозможно. Как она и ожидала, все присутствующие тут же сконцентрировали свое внимание на ней, отчего ей отчаянно захотелось провалиться сквозь пол. Стоит также отметить, что Йоко совершенно не подготовилась к этому представлению. А ведь ей наверняка надо тоже произнести что-то вроде речи.

- Э-э-э… - слегка замялась она на первых секундах, но потом взяла себя в руки и, решив, что хуже уже не будет, начала говорить первое, что приходило в голову, полностью положившись на импровизацию. – Приятно познакомиться, меня зовут Накамура Йоко. Хотя с некоторыми из вас мы уже знакомы. Да, я знаю, что многие из вас наверняка подумали, что вчерашней студентке не место на лейтенантском посту. Но я хочу вас уверить, что вы ошибаетесь. Прошу не относиться ко мне и моим товарищам предвзято лишь потому, что мы молоды. Со всеми, кто сомневается в правильности моего назначения, я с радостью поговорю с глазу на глаз, дабы развеять их сомнения. Прошу любить и жаловать, – и приветливо улыбнулась, хотя ей самой упорно казалось, что эта улыбка больше всего напоминает вымученный оскал, настолько ее в душе трясло от плохого предчувствия.

Как ни странно, никаких возмущенных выкриков из зала не последовало, хотя атмосфера царила не самая дружественная. А если сравнивать с той, которая была до объявления капитана, так и вовсе напряженная. И все молчали, что лишь усиливало беспокойство. Йоко глазами нашла сидящую почти в самом конце столовой Рикку, но и на ее лице не было даже намека на подбадривающую улыбку. Скорее выражение задумчивого недоумения. А ведь как она радовалась приходам друзей в летние каникулы…

Потом слово опять взял капитан Айзен, объявив, что официальная часть окончена, а посему все могут рассаживаться по местам и приступать к завтраку. А сам удалился к себе.

Друзья уселись за стол одной компанией, представляя собой что-то вроде единого фронта на случай, если кто-то решит выразить свое недовольство и устроить скандал прямо здесь. Но шинигами все же были по большей части цивилизованными людьми, и поэтому дальше косых взглядов так и не зашло.

- Может, я наговорила лишнего? – спросила Йоко, когда особо колючий взгляд в десятый раз устремился ей в затылок.

- Все в порядке, - успокоила ее Момо. – Мы ведь ожидали такую реакцию. Так что не бери в голову.

- А если кто-то решит… - начал было Абарай, но Накамура оборвала его на полуслове, поняв, к чему он клонит.

- Если кто-то действительно усомнится в моей силе, я разберусь с этим сама, - мягко произнесла она. – Негоже, если лейтенант Отряда будет прятаться за спинами друзей.

- Правильный подход, - коротко заметила Йоши, принимаясь за еду и давая этим понять, что говорить что-то сверх этого она не намерена.

Собственно, Маэми и не переживала по поводу этого утра. За свою жизнь она как-то уже разучилась обращать внимание на чье бы то ни было мнение о своей персоне, твердо зная, что для нее хорошо, а что плохо. Поэтому даже если за спиной ее называли исчадием ада, никакой реакции не следовало, и недругам пришлось бы изрядно попотеть, чтобы пробить хоть какую-то брешь в ее спокойствии. За тот небольшой промежуток времени, что она пробыла в обществе ребят, она успела для себя уяснить, что они ей не враги. Конечно, называть их друзьями было бы преждевременно, но они считали ее за свою. Для Йоши такое отношение было непривычно. Находясь в компании баунто, она все равно была сама за себя. Утагава говорил правду: баунто – индивидуалисты, которые всегда на своей стороне и думают в первую очередь о своих целях, не ставя общие стремления над собственными. Тут же все было с точностью да наоборот, а времени на адаптацию было мизерно мало.

Завтрак прошел очень быстро, и когда друзья покинули столовую, намереваясь отправиться к капитану за указаниями, за их спинами раздался знакомый ехидный голос:

- А, Йоко-кун, вот ты где. Тебя-то я и ищу. Понимаю твое желание оттянуть момент начала выполнения своих обязанностей, но он уже настал. Так что идем.

И бросив обреченный взгляд на улыбающихся друзей, Накамура ушла вслед за неумолимым Гином, ожидая, что он намерен загонять ее до потери сознания.

Как выяснилось позже, она ни капли не ошиблась…