Том 3. Глава 17. Решение совета капитанов

– Йоко… – для верности Изуру даже помотал головой, но стоящая перед ним девушка и не думала исчезать. – Как?.. Что ты здесь делаешь? Как ты сюда попала?

– А, – Накамура дурашливо улыбнулась и почесала затылок, – долгая история… Все сложно. Может, лучше объяснишь, кто это был? – кивнула она в сторону, куда улетел Кифуне.

– Макото Кифуне, наш новый, а теперь уже бывший третий офицер, – вздохнул парень. – А почему мы сражались… Как ты сама, сказала, долгая история.

– Тогда давай поскорее закончим, – предложила она. – Жду не дождусь, когда увижусь с остальными. Мне столько нужно всем рассказать.

Вылетевший из пыли занпакто вынудил парочку повременить с задушевной беседой и переключиться на противника. Сам Кифуне показался следом, выйдя на свет божий и смерив девушку таким взглядом, что не будь она знакома с Айзеном – бесспорным победителем по количеству выразительных взглядов – то, пожалуй, испугалась бы. Последствия ее удара были налицо: левая щека сильно опухла, а из уголка рта сочилась кровь.

– Да как ты посмела? – прошипел Макото.

– А почему нет? – беззаботно отозвалась Йоко. – Ты обнажил свой меч, сражаешься с оружием в руках, значит, должен быть готов умереть. Не моя вина, что ты так ослабил свою бдительность.

Слегка отклонившись в сторону, она пропустила мимо себя летящий Рэппу. Аура Шунко окутала ее тело, и когда Кифуне вновь запустил в них своим занпакто, девушка молниеносно ушла в сюмпо, появившись прямо за ним и от души отвесив хороший пинок. Концентрация была сразу же потеряна, и Рэппу беспомощно брякнулся на пол.

– А то, что ты там говорил о становлении сильнейшим шинигами, – добавила Накамура, подходя ближе, – ты из какой норы вылез, парень? Амбиции у тебя, конечно, заоблачные. Но делать подобные заявления, обладая столь ущербной силой… Воистину глупо. Все равно что стремиться к собственной смерти.

Кифуне в ответ заковыристо выругался, и словно все эти слова оказались каким-то невиданным заклинанием – с его левой рукой начали происходить невероятные метаморфозы. Баккото, словно ожив, начал стремительно расти, превратившись в некое подобие рыбы, которая пожирала его руку уже до самого плеча. А длинные склизкие щупальца обвили его шею, подобно какому-то извращенному шарфу. Когда же он поднял голову, в его глазах в прямом смысле горел огонь. Как будто внутри его головы горел самый настоящий пожар.

– Баккото окончательно захватил его тело, – произнес Кира, смотря на происходящее с плохо скрываемым пренебрежением.

– Отвратительно, – поморщилась девушка.

– Позволь мне разобраться с ним, Йоко, – попросил он. – Не вмешивайся, ладно?

– Да ради бога, – небрежно пожала плечами Накамура. – Только не затягивай, окей? – а потом вдруг хищно и даже кровожадно улыбнулась. – Хотя, если хочешь, можем погонять его по всему полигону, подразнить вволю и посмотреть, как этот меч сожрет его целиком. Наверное, занятное зрелище.

У Изуру мурашки пошли от беззаботного тона, которым были сказаны эти слова. Причем, сказаны, очевидно, на полном серьезе. И это предложила ненавидящая насилие Йоко?

– Нет, спасибо.

Решив отложить обдумывание странного поведения Накамуры на потом, Кира взялся за дело. И хотя изначально он собирался схватить Кифуне и передать справедливому суду со всеми доказательствами, но в свете последних событий, в частности захвата его тела баккото, от этой идеи пришлось отказаться. Не мудрствуя лукаво, он просто парализовал противника при помощи Рикуджокоро, а миг спустя взмах Вабиске быстро и безболезненно оборвал жизнь третьего офицера Третьего Отряда. Его тело медленно рухнуло на землю вслед за головой, и практически сразу оказалось охвачено пламенем. Когда же от него не осталось ничего, кроме несуразной рыбы, в которую превратился баккото, и Рэппу, сломанного напополам, Кира деактивировал свой шикай и убрал занпакто в ножны. Никаких радостных чувств в связи с завершением этой паскудной истории он не чувствовал, а от того, что придется все объяснять капитану Амагаю и остальным, и вовсе становилось тошно. И даже чудесное возвращение Йоко на фоне этих проблем как-то отошло на второй план и сейчас казалось каким-то нереальным, словно привиделось.







– Накамура Йоко.

Девушка невольно вздрогнула. Она и раньше терпеть не могла присутствовать на собрании капитанов, особенно если от нее требовалось о чем-то докладывать. Сейчас же, когда все собрались исключительно ради нее одной, и она стояла между двумя шеренгами капитанов, ей и вовсе хотелось провалиться сквозь землю. А тяжелый взгляд главнокомандующего пробирал до костей, заставляя чувствовать себя ничтожной песчинкой без имени, звания и номера.

Так как Совет Сорока Шести был убит в полном составе, а новый еще не сформирован, все решения касательно чьих-либо проступков разбирались советом капитанов. И возвращение в Сейрейтей Йоко, ушедшей в Уэко Мундо с предателем Общества душ Айзеном Соскэ, однозначно требовало объяснений.

– Надеюсь, ты понимаешь всю серьезность своего положения.

– Давайте опустим вступительную часть, капитан Ямамото, сэкономим кучу времени. Меня что, уже объявили вне закона?

– Только не говори, что, уходя с Айзеном, ты думала, что будет иначе, – холодно заметила капитан Сой Фонг.

– Вы прекрасно знаете, что я ушла не по своей воле, – парировала Йоко.

Скептицизм на лицах капитанов ей здорово не понравился. Неужели Айзен был прав? Накамура прекрасно знала, что Соскэ редко ошибался, но верить в его правоту на этот раз не слишком-то хотелось.

– Большинство из нас были свидетелями, что ты действительно была без сознания, когда Айзен унес тебя в гарганту, – продолжала буравить ее взглядом командующая Отдела тайных операций. – Но это ни капли не проясняет ситуацию. На момент казни Кучики Рукии ты должна была находиться в тюремном бараке Пятого Отряда, но, согласно докладу шестого офицера, ты покинула его незадолго до полуночи. Настоятельно советую внятно объяснить, чем ты была занята вплоть до своего появления на холме Сокъоку вместе с предателями. И не вздумай врать.

– Вы меня совсем обижаете, – заметила Йоко, старательно делая вид, что сохраняет полное спокойствие, а на самом деле едва не дрожа не то от плохого предчувствия, что все ее слова не возымеют должного эффекта, не то просто от напряжения, вызванного пристальным вниманием всех собравшихся. – Я в это время проводила свое расследование. Поскольку капитан карательной группы, отправленной для моего ареста, отказался меня слушать, мне пришлось действовать самостоятельно. – Собравшись с духом, она все же начала. – Все вы прекрасно знали о моих натянутых отношениях с капитаном Айзеном, ни я, ни он никогда не делали из этого тайну. Но иногда, несмотря на все это, он был со мной откровенен. Порой он рассказывал мне разные вещи или просто говорил то, что думал. В частности о несовершенстве нынешней политики Общества душ и тому подобном. Сейчас, зная о последствиях, я понимаю, что должна была сразу сообщить об этом, и признаю, что совершила ошибку, умолчав. Перед тем, как сымитировать свою смерть, он вел себя еще более странно, чем обычно, а когда я нашла его тело, то засомневалась в происходящем. Я сражалась с Куросаки Ичиго днем ранее, и, не считая Шихоин Йоруичи-сан, он был сильнейшим из рёка. Следовательно никто из их компании не мог приложить руку к убийству капитана такого уровня. За несколько минут до ареста я нашла в его кабинете письмо, адресованное мне. В нем было лишь имя капитана Ичимару. Но поскольку тот довольно длительное время был лейтенантом капитана Айзена, плюс к этому они регулярно общались, мне показалось нелогичным вариант, что таким образом Айзен хотел указать на своего убийцу. Поэтому, сбежав из тюремного барака, я сразу направилась в Третий Отряд. Капитан Ичимару проводил меня в здание Совета Сорока Шести, где меня уже ждал капитан Айзен. Дальнейшее может рассказать капитан Хитсугая, подхватить рассказ – капитан Унохана, а закончить – Куросаки Ичиго.

– Звучит замечательно, – ёмко произнес капитан Ямамото. – Но не проясняет одного – твоего участия в планах Айзена.

Йоко вздохнула. Она знала, что этой темы не миновать.

– Это – моё участие. – И на ее ладони, к немалому изумлению всех собравшихся, появилась сфера Хоугиоку. Наиболее взбудораженным ожидаемо был капитан Куроцучи, и по безумному блеску в его глазах можно было с уверенностью сказать, что он уже замыслил в отношении Йоко дюжину-другую научных экспериментов. – Эту Хоугиоку он создал одновременно с Урахарой Киске, но ввиду неуправляемости ее силы был вынужден запечатать ее в мое тело на сто лет. По крайней мере, так он сказал, и сама Хоугиоку подтвердила его слова.

– Но если ты настолько для него важна, почему он отпустил тебя сюда? – задал резонный вопрос капитан Кучики, и на него ответа у Йоко уже не было.

– Я не знаю, – честно сказала она. – Там, в Лас Ночес, он ни в чем не ограничивал мою свободу. Более того, он назначил меня куратором Эспады.

Следующий час пришлось потратить на объяснения, кто такие арранкары, что такое Эспада и о силе каждого из них отдельно. Капитаны слушали ее, не перебивая, а Накамура, уйдя в рассказ с головой, даже перестала ощущать на себе их пристальные взгляды. Не то притерпелась, не то они стали уже не такими колючими, как сначала.

– Айзен с самого начала сказал, что не держит меня в Уэко Мундо, – проговорила девушка. – Я сама там оставалась, чтобы собрать информацию и передать Готэй 13. Я уже говорила Изуру и, если вы не стали его слушать, скажу сейчас вам. Я приносила клятву верности интересам Общества душ и я никогда ее не нарушу. Если потребуется, я повторю это на любом детекторе лжи.

– Полагаю, это будет излишним, – задумчиво произнес капитан Кьораку, почесав затылок. Йоко вся обратилась в слух и буквально впилась взглядом в мужчину. Она отлично знала, что по большей части главнокомандующий прислушивается к мнению капитанов Восьмого и Тринадцатого Отрядов. И все могло сложиться так, что в данной ситуации все будет зависеть именно от их решения. – До недавних событий Йоко-чан никогда не давала повода в себе сомневаться. А если мы не будем доверять друг другу, Готэй 13 обречен.






Присутствие наблюдателей из Отдела тайных операций, которых приставила к ней Сой Фонг, немного напрягало девушку. Несмотря на то, что им полагалось скрытно следить за ней, их взгляды, навязчивые, как зуд, неотрывно сверлили ее спину.

Изуру, как и обещал, ждал Накамуру на выходе с территории Первого Отряда. Зная, что разговор может изрядно затянуться, он предусмотрительно прихватил из дома книгу и сейчас, удобно устроившись на широкой ветке дерева, увлеченно ее читал, улыбаясь каким-то своим мыслям. Однако стоило только появиться Йоко, как книга была моментально забыта, а сам парень поспешно спрыгнул на землю.

– Ну как? – задал он единственный его интересующий и действительно имеющий сейчас значение вопрос.

– Немного хуже, чем я думала, но намного лучше, чем предсказывал Айзен, – махнула рукой она. – Переживать не о чем, казнить меня не собираются. По крайней мере, пока.

Так, разговаривая, они двинулись в сторону дома.

– А если подробнее? – уточнил Кира.

– Подробнее… – внезапно невесело эхом отозвалась Накамура. – Если подробнее, то все хуже некуда…

Такой внезапной перемены ее настроения от беззаботной легкости до скорбной тоски Изуру никак не ожидал и, переменившись в лице, воззрился на девушку одновременно требовательно и с опаской. А не очень-то желавшей развивать эту тему Йоко оставалось только вздохнуть. Но скрывать правду от Изуру, единственного человека в Сейрейтее, которому она могла доверять безоговорочно, не имело смысла.

– Айзен никогда не держал меня в Уэко Мундо силой, – произнесла она. – Постоянно повторял, что я могу вернуться в Сейрейтей в любой момент. Даже причину придумал, дескать, я могу стать этаким шпионом Готэй 13 в Лас Ночес и передавать информацию о том, что происходит в мире Пустых. А я все удивлялась: зачем? Зачем тогда был весь этот план? Зачем было заманивать меня в Лас Ночес, если он не собирался меня там удерживать? Я сто раз спрашивала себя и его об этом, но так и не нашла ответа… И сейчас я вернулась, наивно полагая, что все снова может стать, как раньше. Что я снова смогу быть в Пятом Отряде, и мы всей компанией снова сможем быть друзьями не разлей вода.

– А почему нет? – удивился он. – Никто из нас никогда не думал о тебе, как о предательнице. Нам не нужно снова становиться друзьями, мы и так друзья. И Момо, и Ренджи, и Рукия, и все остальные очень ждали твоего возвращения.

– Которое, по сути, не состоялось, – горько заметила Йоко. И, видя непонимающий взгляд Киры, пояснила: – Мне не позволили остаться в Сейрейтее.

– Но почему? – в глазах Изуру стояло искреннее недоумение.

– Потому что я – бомба с часовым механизмом, и всегда ею была, просто никто об этом не знал. Хоугиоку. Что ты о ней знаешь?

– Ничего, кроме названия, – честно ответил тот, все еще не понимая, куда клонит Йоко.

– Вот и я почти ничего о ней не знаю, и никто из капитанов, включая Куроцучи Маюри, вообще никто не знает ни ее истинную природу, ни ее способности, ничего, – сказала Накамура. – Ничего, кроме того, что она намертво связана с моим телом. И нет никаких гарантий, что все это не может быть тщательно продуманным планом Айзена. Никто не знает, что Хоугиоку может выкинуть в следующий момент. Поэтому я не могу остаться в Сейрейтее. Я – потенциальная угроза для Общества душ, и с этим поспорить не могу.

Кира несколько минут молча переваривал сказанные ею слова, пытаясь придумать хоть какие-нибудь контраргументы, но таковых не находилось. Да даже если бы и нашлись, не было и тени шанса, что совет капитанов прислушается к нему и изменит свое решение.

– И когда ты снова уйдешь? – голос едва предательски не дрогнул, но Изуру справился с собой.

– Завтра утром, – бесцветным тоном произнесла Йоко. – На рассвете. И больше не вернусь. Но когда придет время, мы будем сражаться на одной стороне.






– Йоко-чан, слава богу, я так за тебя переживала!

Стоило только войти в дом, как им навстречу выбежала Хинамори и без дальнейших слов заключила подругу в крепкие объятья. И не отпускала, доверчиво уткнувшись Накамуре в плечо. И только по тому, с какой силой ее пальцы стиснули одеяние Йоко на спине, и по слегка подрагивающим плечам самой Момо можно было понять, что она тихо плачет.

Сама же Йоко почувствовала себя странно и как-то неловко. Она при всем желании не могла сказать, что разделяет чувства Хинамори. И стояла столбом, не зная, что ей делать и как успокоить подругу. Неловкое похлопывание по плечу тут явно не годилось.

Впрочем, Хинамори благополучно успокоилась сама уже через пару минут, а когда посмотрела Йоко в глаза, в ее взгляде читал всего один вопрос, на который она искренне хотела получить ответ.

Как же это, Йоко? Как же так вышло? Как вышло, что капитан Айзен, ты и Йоши оказались замешаны в такой ужасной истории?

И от того, что она понятия не имела, что на это ответить, как объяснить Момо ситуацию так, чтобы в ее душе вновь воцарился покой, Накамура почувствовала себя совершенно бесполезной.

Повисшую неловкую паузу разрушило появление нового лица, сработавшего на Йоко не хуже увесистого удара под дых. Прислонившись к дверному косяку, за сценой воссоединения подруг с легкой улыбкой наблюдал Кодзу. Его расслабленная поза, добрая улыбка и взгляд любящего отца, которого навестила единственная дочь, ничем не выдавали истинного "я". А Йоко, уже успевшая привыкнуть к его молодому облику, просто не ожидала от него такой беспардонной наглости. Хотя, спрашивается, почему? Ведь по логике вещей, здесь, в доме Изуру, он и должен находиться.

И лишь в самой глубине его глаз Накамура отчетливо видела предупреждение, истолковать которое неправильно было решительно невозможно.

"Только попробуй сказать что-нибудь лишнее, и пожалеешь по-настоящему. Мало ли что может случиться с твоими друзьями в твое отсутствие…"

И девушка не была удивлена этому. Только апатично заметила, что очередная часть огромного паззла заняла свое законное место. Часть, объясняющая, зачем глава клана Она Сэйшин столько лет прятался под стариковской маской и унижался, прислуживая дворецким и выполняя просьбы и капризы кучки зеленых шинигами.

Контроль. Абсолютный контроль. Вседозволенность Йоко – всего лишь иллюзия. Они с Соскэ никогда не выпустят ее из своей клетки.