Том 2. Глава 53. Айзен ушел. Боль Киры и Мацумото

– Йоко.

Тихий мелодичный голос эхом отскакивал от стен. Откуда он шел, было совершенно неясно. Складывалось впечатление, что само это место говорило с девушкой.

Когда Накамура открыла глаза, изумлению ее не было предела. Каким образом она попала в столь странное место, девушка не помнила. Последнее, что отложилось в ее памяти – это капитан Айзен, насквозь пробивающий тело Рукии. А дальше всё, тьма. И тут такое.

Начать хотя бы с того, что Йоко почему-то сидела на потолке, хотя, определить, где тут пол, а где потолок, было, мягко говоря, затруднительно. Казалось, что такого понятия, как сила тяжести, здесь вовсе нет. Собственно, как и других законов физики. Потому что полом, потолком и стенами здесь могло быть абсолютно все. А еще было множество лестниц, ведущих в самые разные, порой совершенно дикие направления.

Как ни странно, все это ни капли не мешало чувствовать себя здесь, как рыба в воде, и никаких проблем с передвижением не было, хотя по началу Йоко немало переполошилась, решив, что вот-вот свалится и обязательно что-нибудь себе сломает.

А потом раздался этот голос. Тихий. Бесконечно печальный. Полный горечи и боли голос.

– Йоко.

Но сколько девушка ни бегала по лестницам в тщетной попытке отыскать его обладателя, дело с мертвой точки так и не сдвинулось. А еще появилось множество вопросов, главным из которых, разумеется, был «Куда на этот раз ее забросила нелегкая?» То, что это не ее внутренний мир, было ясно сразу же. Хотя Накамура не исследовала его досконально, а была только на облаке, где жила Камиюмэ, сомнений не было. Присутствие занпакто не ощущалось.

Внезапно весь этот мир перепутанных проекций сотряс мощный подземный толчок, и окружающее Йоко пространство начало преобразовываться прямо на глазах. Стены двигались, образовывая новые проходы, лестницы меняли направление, появлялись двери. Словно это место жило своей жизнью.

Подняв глаза кверху или же книзу – Накамура не была до конца уверена в этом, – Йоко зацепилась взглядом за небольшую сиреневую звездочку, что тускло сияла прямо под потолком. Не до конца уверенная, что это именно то, что ей нужно, девушка предпочла проверить непонятный субъект за неимением других подсказок.

Путь наверх или все-таки вниз занял гораздо больше времени, чем казалось изначально Накамуре. Видимо, тут сработал какой-то обман зрения или же всему виною были новые подземные толчки, вновь преобразовывавшие этот мир. Тем не менее, пока Накамура сломя голову неслась по лестницам наверх, с нее сошло семь потов.

Но все когда-нибудь кончается, и этот безумный подъем не был исключением. Каково же было изумление Йоко, когда она обнаружила, что сиреневая точка была не много не мало кусочком неба, а весь этот лабиринт лестниц находился в какой-то ужасно глубокой дыре. Здесь же наверху не было вообще ничего. Тихая унылая пустошь под небом удивительного цвета.

– Что ж, Йоко, вот время и настало, да?

Печальный голос на этот раз раздался не отовсюду, как уже привыкла Накамура, а из-за ее спины. Девушка, не ожидав подобного, так круто развернулась, что чуть было не улетела обратно вниз. Но обошлось. Вместо этого она во все глаза уставилась на обладательницу голоса, сидящую на каком-то неаккуратном и грубом булыжнике.

Ничего особо примечательного не было. Девушка как девушка. Да, очень красивая. Безупречный овал лица, миловидное личико, длинные прямые черные волосы и такие же черный, как ночное небо, глаза, смотрящие на Йоко одновременно с тоской и какой-то отстраненностью. Сиреневое в тон неба кимоно классического покроя, сандалии гэта на очень толстой подошве и веер в руке. И больше ничего.

Но никаких пояснений не требовалось. Йоко и так знала, кто перед ней. Сама не знала, откуда, но точно знала. Сердцем чувствовала.

– Хоугиоку.

– Ты вспомнила? – на лице той не дрогнул ни один мускул. Она по-прежнему смотрела на Накамуру отстраненно, без эмоций. Да и не факт, что она вообще была способна их испытывать.

– Нет, – покачала головой Йоко, непонимающе смотря на собеседницу. – А что я должна была вспомнить?

– Прошлое, – отозвалась Хоугиоку. – Разве ты не помнишь тот момент, когда мы стали одним целым? Хотя, это и неудивительно. Это ведь было больше ста лет назад. Ты была совсем ребенком.

– Нет, постой, – решительно остановила ее Накамура, окончательно перестав что-либо понимать. – Но ведь это первый раз, когда мы встретились. Ведь Урахара, когда его изгнали, забрал тебя с собой и спрятал потом в Рукии.

– Нет, – невозмутимо покачала головой та. – Не меня. Мою сестру.

– Сестру?! – это заявление настолько выбило Йоко из колеи, что она не нашла подходящих слов в ответ. – У тебя есть сестра?!

– А что тут такого? – пожала плечами Хоугиоку. – Соскэ и Киске создали нас практически в одно время. И мою сестру Киске действительно забрал с собой, а я осталась у Соскэ.

– В смысле? – выпучила глаза Йоко. – Так Хоугиоку две?! Но как же это?.. – Она беспомощно развела руками, не зная, как сформулировать свой вопрос.

– Ты ведь слышала, что говорил Соскэ, – Хоугиоку не спрашивала, а утверждала. – Он проводил множество экспериментов по превращению Пустых в шинигами и наоборот. Я – его главный эксперимент, пусть и не увенчавшийся успехом до конца. Меня можно назвать неполноценной. Я не имею полной силы, как моя сестра. Но если мы с ней станем едины, наша сила возрастет многократно.

– А как так вышло, что ты оказалась у меня? Или?.. – Накамура замерла, ошарашенная собственной страшной догадкой. Конечно, верилось в такое с трудом, но сейчас она была уже готова поверить во что угодно и ее бы это не удивило ни капли. – Или я – это твое физическое воплощение?

– Нет, что ты, – успокоила ее та. – Все не так страшно. Ты – это ты, а я – это я. Но одновременно с этим я – это ты, а ты – это я. За сто лет мы необратимо слились воедино. Даже если разрушить твою душу с помощью Сокъоку, это не разделит нас.

– Но почему капитан Айзен спрятал тебя во мне? – спросила Йоко. Пожалуй, это был единственный вопрос, ответ на который ей требовался позарез.

– Спроси его сама, когда очнешься, – ответила Хоугиоку. – Уверена, он расскажет тебе все куда лучше, чем я.

– Ладно, – не стала давить на нее девушка. – Тогда еще пара вопросов. Первый. Где я нахожусь?

– Разве не очевидно? – изумилась Хоугиоку, все-таки проявив эмоции, пусть и очень скупо. – В своем внутреннем мире. Вернее, в одном из своих внутренних миров.

– Так у меня их два? – Йоко уже не знала, плакать ей или смеяться.

– Да, – подтвердила ее собеседница. – Но, в отличие от того, где живет Камиюмэ, на этот мир ты никак не можешь влиять. Несмотря на то, что он твой, он принадлежит мне.

Накамуре мало что было понятно из этого объяснения, но настаивать на конкретике она не стала. Вместо этого она решила прояснить другое.

– А как мне попасть сюда снова? Ведь если я буду медитировать с Камиюмэ. То попаду в ее мир. Или я не смогу сюда больше попасть?

– Отчего же, сможешь, – равнодушно произнесла Хоугиоку. – Просто позови меня, и я тебя впущу. Как я и сказала, это мой мир.

– Не переживай, я на него не претендую, – усмехнулась Йоко, которую собственнические замашки Хоугиоку внезапно развеселили. – Мне и своего с головой хватает.

– Рада, что мы прояснили этот вопрос, – невозмутимо кивнула та.

– А как мне вернуться в реальный мир? – Накамура решила, что уже засиделась тут, а посему пора бы вернуться к действительности.

– Пожелай и вернешься, – пожала плечами Хоугиоку. – Ничего оригинального. Только не могу гарантировать, что времени в реальном мире прошло столько же, сколько в этом. Вполне может статься, что там прошло несколько лет.

– И ты говоришь это только сейчас?! – мигом вскочила на ноги Йоко. Перспектива проваляться без сознания столько времени ее никак не радовала, так что она, даже не попрощавшись, покинули мир Хоугиоку.





Наплевав на все уговоры, Изуру на всех парах несся к холму Сокъоку. И несмотря на то, что Йоко просила его не вмешиваться, сейчас это уже не имело никакого значения. Сообщение Котэцу Исане в очередной раз убедило Киру, что ситуация намного серьезнее, чем изначально казалась.

Одновременно с этим парень злился на себя, что позволил Йоко уйти. Нужно было не слушать ее доводы, а связывать Бакудо и спрятать где-нибудь. Так нет же! Поверил! Внушил себе, что все обойдется! А что в итоге? Во что Йоко вляпалась, сама того не желая?! Ее подозрения насчет капитана Айзена подтвердились, и еще как. Но что дальше?

И что происходит там, на холме? Всполохи реацу Накамуры, Айзена, Ренджи, Куросаки Ичиго и капитана Ичимару сменяли друг друга с такой скоростью, что Кира не успевал их отслеживать. Они там что, все сражаются? Но кто и с кем? Что, Йоко решила поиграть в героя и дала бой своему капитану?! Черт, в таком случае надо торопиться!

Что он будет делать, когда достигнет холма, Изуру не знал, и плана по спасению Йоко у него не было. И времени тоже было в обрез.

Смазанным вихрем, едва не сбив парня с ног, мимо него пролетел капитан Кучики, явно держа путь в том же направлении. Тут же рядом из сюмпо вышла и решительно настроенная Мацумото. И будь ситуация не такой напряженной, даже неосведомленному человеку было бы не сложно увидеть в ее глазах боль пополам с надеждой.

Так же Кира чувствовал, как к злополучному холму со всего Сейрейтея стекаются капитаны и лейтенанты. Это уже обнадеживало. Значит, не все еще пропало. Как бы ни был силен капитан Айзен, но, пусть даже при поддержке еще двух капитанов, он не сможет отбиться ото всех сразу. Мельком переглянувшись с Рангику, они кивнули друг другу и еще больше увеличили темп передвижения.





Когда Айзен извлек Хоугиоку из ее тела, Рукия обессилено свалилась на землю. В голове царила полная каша, мыслей практически вообще не было, и девушка никак не могла толком сконцентрироваться на чем-то одном. Она смотрела, но никак не отображала в сознании, как Йоко прижимает к себе Хоугиоку, а потом падает без сознания, как Айзен подозрительно бережно укладывает ее рядом с собой, что-то говорил Гину и Канаме, а потом поворачивается к ней.

Очнулась Кучики только тогда, когда Соскэ, подняв ее хрупкое тело за ошейник-ограничитель, безразлично произнес:

– Ты нам больше не нужна. Убей ее, Гин.

– Что ж, видимо, и впрямь придется, – притворно вздохнул Ичимару, вынимая занпакто из ножен и направляя его лезвием на Рукию. – Пронзи, Шинсо!

Кучики сейчас даже при большом желании не смогла бы ничего сделать. Тело не слушалось вообще. Извлечение Хоугиоку вытянуло из нее последние силы. Так что ей оставалось только наблюдать, как удлиняющийся меч Гина несется к ней, и смириться с тем, что ее жизнь, несмотря ни на что действительно сегодня оборвется. Пусть даже и не при помощи Сокъоку.

Рукия закрыла глаза в ожидании конца, но ничего так и не произошло. Резкий рывок и до боли знакомый голос, сейчас превратившийся в один болезненный вздох, вернул ее к действительности. А миг спустя девушка уже изумленно смотрела на лицо Бьякуи, который успел в последний момент вытащить ее из-под удара, вместо нее подставившись под меч Ичимару.

– Брат… – прошептала Рукия, в ужасе смотря на пронзившее его грудь насквозь лезвие Шинсо. Но вот Гин деактивировал шикай, и Бьякуя, покачнувшись и сдавленно охнув, присел на одно колено. – Брат! – у девушки даже появились силы, и она подставила ему свое плечо, не дав упасть. – Зачем? Зачем вы спасли меня?!

Выглядел Бьякуя просто ужасно. Весь в крови, от сихакусё и капитанского хаори остались одни лохмотья, уровень реацу упал почти до критической отметки. Рукия никогда его таким не видела. И не понимала, почему ради нее он рисковал жизнью, если до этого не препятствовал ее казни. Она вообще ничего не понимала.

Бросив полный ненависти взгляд на троицу мятежных капитанов, она лихорадочно соображала, что же ей делать дальше. Но, как оказалось, беспокоилась она зря. Буквально с неба на холм Сокъоку аккурат между ними и Айзеном спрыгнул Дзибамбо, а на его плече стояла никто иная, как Куукаку Шиба, сходу запустившая в Соскэ Райкахо.

Но это было только начало. Один за другим из сюмпо выходили капитаны и лейтенанты, взяв мятежную троицу в плотное кольцо. К Айзену вплотную, едва не наступив на Йоко, подскочили Шихоин Йоруичи и капитан Сой Фонг.

– Не двигайся, – предупреждающе сказала Йоруичи, не давая ему вытащить занпакто и кивком указывая на меч Сой у его шеи. – Шевельнешься, и голова полетит с плеч.

– Я понял, – невозмутимо отозвался Соскэ, смотря на женщин с загадочной полуулыбкой.

– Обалдеть, как пафосно, – словно смотря хорошее шоу, усмехнулся Гин. – Что будем делать?

Договорить ему не дала появившаяся за спиной Рангику, схватив за руку и приставив к горлу лезвие Хайнеко.

– Ни с места, – твердо сказала она.

– Не обессудьте, капитан Айзен, меня арестовали, – произнес Ичимару, ни капли не растерявшись.

Рядом с капитаном Тоусеном возник Хисаги и полностью повторил действия Мацумото.

– Йоко! – вышел из сюмпо рядом с Накамурой Изуру и принялся ее тормошить, но девушка не подавала признаков жизни. – Ты что с ней сделал?!

– Ну, хватит! – Йоруичи пресекла скандал на корню. – Сдавайся, Айзен. Ты ведь понимаешь, что вам уже некуда бежать. Это конец.

Соскэ в ответ только усмехнулся, насторожив Богиню скорости.

– Что смешного? – осведомилась Шихоин.

– Ничего, – отозвался Айзен. – Нам пора.

Йоруичи среагировала мгновенно. Приказав Сой Фонг отойти назад, она буквально за шкворень оттащила от Йоко все еще сидящего рядом с ней Киру. И в тот же миг с неба ударил столб света, словно окружив капитана и лейтенанта Пятого Отряда квадратным барьером. Прямо над холмом открылась огромная гарганта, по ту сторону которой так и кишели Меносы, а за ними из темноты сиял чей-то здоровенный глаз. Еще два столба света окружили Канаме и Гина.

– Какая досада, – негромко, так, что его слышала только Рангику, произнес Ичимару. – Хотелось бы подольше побыть у тебя в плену. Прощай, Рангику. И прости.

Стоя на вырванных пластах земли, троица капитанов медленно, словно на лифте, поднималась вверх в гарганту.

– Они же уходят! – схватился за меч Иба.

– Стой, – оборвал его голос главнокомандующего. – Это специальная техника Меносов. Они используют ее, чтобы спасти своих. Как только их окружил этот свет, они стали для нас недостижимы. Это знает любой, кто хоть раз сражался с Меносами. Сейчас мы уже ничего не сможем им сделать.

Пришедший в себя Комамура с силой впечатал кулак в землю.

– Тоусен! – взревел он. – Вернись, Тоусен! Скажи мне, почему ты стал шинигами! Разве не ради твоего погибшего товарища? Не ради справедливости? И где твоя справедливость?!

– Я же говорил тебе, Комамура, – ответил Канаме. – Мои глаза видят лишь тот пусть, где нет крови и насилия. В нем моя справедливость.

– Ты пошел на сговор с Меносами, – вышел вперед капитан Укитаке, смотря на медленно поднимающегося вверх Айзена. – Зачем? Как ты мог так низко пасть?!

– Низко? – переспросил Соскэ. – А ты высокомерен, Укитаке. Изначально никто не живет на небесах. Ни ты, ни я, ни даже сам бог. Но скоро пустое место на небесном троне будет занято.

Сняв очки, в которых, собственно, никогда и не нуждался, а носил их для поддержания образа «доброго капитана Айзена», Соскэ убрал с лица закрывающую глаза челку. Казалось бы, такая мелочь, а какой сокрушительный эффект произвела. Навсегда ушел в прошлое старый образ. Не было больше нужды прятать истинное «я». Это же явно понимали и все собравшиеся.

– Отныне я буду жить на небесах, – произнес Айзен. – Прощайте, шинигами. Прощай и ты, юный рёка, – бросил он напоследок Ичиго. – Для человека ты весьма занятен.

И скрылся в зеве гарганты, захлопнувшейся за его спиной.





Рукия сидела рядом с Бьякуей, над которым уже колдовала лично капитан Унохана, и держала его за руку. В двух шагах был и Ренджи, но, как заверили Кучики, его раны были несравнимо легче, чем те, что были у капитана Шестого Отряда.

– Но все-таки, почему, брат? – осторожно спросила Рукия, когда Рецу объявила, что его жизнь вне опасности.

– Я должен тебе кое-что рассказать, – произнес Бьякуя, смотря ей в глаза странным взглядом, который девушка никогда раньше не видела. – Это было очень давно, пятьдесят лет назад. В тот год от тяжелой болезни умерла моя жена.

– Да, я знаю, – кивнула она. – Госпожа Хисана. Я видела у вас ее фотографию. Мне сказали, что вы заметили меня, потому что я очень на нее похожа, и приняли в клан Кучики на правах младшей сестры.

– Да, – подтвердил мужчина, отведя взгляд. – Именно так я велел говорить всем в клане. Но это не настоящая причина.

Рукия изумленно на него посмотрела.

– На самом деле Хисана – твоя родная старшая сестра, – сказал Бьякуя. – Она рассказала, что после смерти в мире живых вы оказались в семьдесят восьмом районе Южного Руконгая. Выжить там очень непросто, поэтому она была вынуждена бросить тебя. Она всю жизнь корила себя за это. Даже после свадьбы она не оставляла попытки найти тебя. А потом спустя пять лет ее подкосила болезнь. Перед смертью она просила меня найти тебя и держать в тайне вашу кровную связь. А потом я нашел тебя и настоял, чтобы тебя приняли в клан Кучики. Как и в случае с Хисаной, я принял в клан человека из Руконгая, нарушил все мыслимые правила, опозорил клан Кучики, пошел наперекор всем. Во что бы то ни стало, я хотел исполнить клятву, которую дал Хисане. После этого я поклялся на могиле родителей, что в последний раз преступаю закон ради своих интересов. Я обещал им, что отныне всегда и во всем буду следовать букве закона. Когда поступил приказ о твоей казни, я разрывался между двумя клятвами: соблюсти закон, как обещал родителям, или спасти тебя, как обещал Хисане.

А, помолчав немного, добавил:

– Рукия, прости меня.

Еще не пришедшая в себя после его истории девушка отчаянно вцепилась в его руку. Черт, она ведь и не сердилась. И не думала даже об этом. Как она могла! После всего, что он для нее сделал…

– И вы меня простите, брат, – произнесла она, чувствуя, как к глазам подступают слезы.





Мацумото сидела в кабинете Хитсугаи и невидящим взглядом смотрела в окно. Капитан все еще был в бараках Четвертого Отряда, и все его обязанности легли на нее. Но сейчас Рангику не было до них дела.

Перед ее глазами все еще стояло лицо Гина, когда он извинялся перед ней тогда, на холме Сокъоку. И тот его приход к ней ночью накануне казни, так отличающийся от его обычных визитов. Черт! Она должна была догадаться…

Ну почему всякий раз, как ей начинает казаться, что жизнь наконец-то наладилась, все обязательно идет наперекосяк?! Девушка раздраженно ударила кулаком по стене, но облегчения это не принесло. Стало только хуже, и без того паршивое настроение усугубилось еще и болью в руке.

Ну зачем ему понадобилось уходить?! Ведь все было замечательно! Впервые за много лет все было хорошо! Рангику даже начало казаться, что они наконец-то стали нормальными людьми с удавшейся личной жизнью.

И тут нате, получите такой сюрприз!

Эх…

– Гин, ты кретин! – в сердцах сказала Мацумото, резко поднявшись со стула и едва не сбив с ног капитана Хитсугаю, неслышно подошедшего сзади.

– Капитан! – радостно вскрикнула девушка, тут же заключив Тоширо в стальные объятья и едва не раздавив. – Вы уже в порядке?

– Задушишь! – взмолился тот, сопротивляясь, впрочем, не так рьяно, как обычно.





Несмотря на то, что Готэй отделался малой кровью, настроения у Изуру все равно не было по понятным причинам. Даже дома было тошно, про казармы Третьего Отряда и речи не шло. Он отказывался верить, что его капитан по своей воле решил предать Общество душ и его, Изуру, в частности. Ведь Йоко так ему верила. Не могла же она ошибаться.

Но, как ни странно, беспокойства за судьбу самой Йоко почти не было. Только с ее уходом в душе поселилась ноющая и щемящая тоска, апатия и полное нежелание делать что бы то ни было. Хотелось просто лечь, уснуть и не проснуться. А в голове так и звучали ее заверения, чтобы он не беспокоился, ибо, что бы ни случилось, она будет в безопасности.

Вот только настроения все равно не было, несмотря на это знание. Даже улыбнуться толком не получалось. Только губы растягивались в кривом оскале, а глаза по-прежнему смотрели печально и равнодушно.

Вабиске тоже помалкивал. То ли не знал, что сказать, то ли у него так же, как и у Киры, не было настроения. Как бы там ни было, Изуру не хватило духу навестить свой занпакто. Конечно. Во внутреннем мире ему ничего не грозит, но попадание в камеру пыток явно не поднимет ему настроения.

Так что Изуру ходил по городу, как неприкаянный, не зная, куда себя деть. Все вокруг выглядело каким-то чужим и ненастоящим. Весь мир как будто утратил живость. Хотя скорее всего живость потерял он сам, а мир вокруг продолжает цвести и пахнуть. Он продолжает жить.

Наверное, это продолжалось бы до тех пор, пока силы окончательно не оставили Изуру, но этого не произошло. Он как раз шел мимо квартала Десятого Отряда, когда перед ним возникла фигура Мацумото. Выглядела девушка неважно. Нет, не было осунутости или заплаканных глаз. Но появилась в Рангику какая-то надломленность. Наверное, такая же, как и в нем самом. Они же теперь друзья по несчастью.

Беззаботный тон девушки не мог обмануть Изуру. Он прекрасно слышал, какая за ним кроется душевная боль. Однако предложение Мацумото пойти в бар было очень даже ничего, так что Кира не стал отказываться. В конце концов, возможно, это лучшее, что они сейчас могут сделать. Попытаться забыться.

И действительно после бутылки саке жизнь уже не казалась такой ужасной, после двух даже начало казаться, что вообще ничего не произошло. Посте пяти выпитых бутылок лейтенанты лежали лицом на столе в полуобморочном состоянии, но даже сейчас Рангику продолжала разливать саке по стаканчикам.

– Как думаешь, они вернутся? – спросила она.

– Куда они денутся, – отозвался Изуру, понимая, что никак не может заставить себя окончательно поверить в это.