Том 3. Глава 34. Примирение

Когда мы подходим к дому, на меня накатывает ощущение дежавю, потому что ситуация там до ужаса напоминает ту, что была перед домом Ватари в тот вечер, когда он был отравлен. Стоят машины полиции и скорой помощи со своими мигалками и гуделками, вокруг собралась толпа зевак – куда ж без них? И откуда они только берутся в пять утра, вот чего я никак не пойму? В открытом кузове одной из машин скорой помощи сидит Саю с дымящейся кружкой в руках, укрытая каким-то темным покрывалом и, дрожа всем телом, периодически смахивает наворачивающиеся на глаза слезы. При взгляде на двор дома, у меня по спине начинают ползти неприятные мурашки – с лицевой стороны на первом этаже вылетели все стекла, а под окнами, на месте клумбы с анютиными глазками красуется приличная выбоина.

Бейонд обнаруживается в другой машине скорой помощи. Не сидит на подножке, как Саю, а подвергается осмотру, сидя на каталке. На первый взгляд, никаких повреждений у него нет, за исключением кровоточащего пореза на левой щеке. Переглянувшись, мы с Элем расходимся: он отправляется к брату, а я иду к Саю, которая, уже отставив кружку в сторону, сейчас задумчиво вертит в руках мобильный телефон. Заметив меня, она вскакивает на ноги и кидается ко мне, словно ожидая, что я совершу какое-то чудо. Покрывало соскальзывает с ее плеч и падает на дорожку, а сама Саю в следующую секунду уже льет слезы у меня на груди, попутно пытаясь что-то сказать, но из-за всхлипываний не может внятно произнести ни слова.

- Что тут произошло? – осторожно спрашиваю я, когда она понемногу затихает и слегка отстраняется.

- Кристен, я такая дура! – с надрывом сокрушенно произносит она, пытаясь подавить новый приступ истерики.

- Что все-таки случилось? – повторяю вопрос я, стараясь отвлечь ее от темы самобичевания. – Где Нейт?

- Нейт ушел еще вечером, - отвечает Саю, судорожно всхлипывая. – Сказал, что ему необходимо самому встретиться с миссис Симз. А мне не разрешил идти с ним, потому что должен поговорить с ней один на один. В общем, сказал, что вернется утром. Так что я осталась одна, а потом пришли Эль с Бейондом. Ничего не стали у меня спрашивать, и слава богу. Видимо, уже поговорили с Михаэлем. Эль потом ушел искать тебя, а Бейонд остался в своей комнате. – Шумно вдохнув воздух и обреченно покачав головой, она продолжает. – Когда миновала полночь, я поняла, что тебя можно не ждать, ну и пошла спать. А сна все не было. И тут с улицы раздалась песенка. Причем, не из проезжающей машины, а вообще неизвестно откуда. Господи, какая я идиотка!.. Я выглянула в окно гостиной, но ничего не обнаружила, а звук шел прямо из-под этих окон. Я сперва подумала, что это придурки какие-то магнитофон притащили. Но там никого не было. Вообще никого. И я вышла посмотреть…

После этих слов она опять закрыла лицо ладонями, а ее плечи судорожно затряслись. Видимо, увиденная картина опять встала у нее перед глазами. Я, в принципе, уже догадываюсь, что произошло потом, но сейчас Саю будет лучше выговориться. Так что я усаживаюсь на подножку рядом и решительно приобнимаю.

- Там, в клумбе, - небольшой кивок в сторону выбоины под окнами, - стояла музыкальная шкатулка и играла. А я… я взяла ее в руки, чтобы посмотреть. И вдруг откуда-то прибежал Бейонд, вырвал шкатулку у меня из рук и отбросил ее в сторону. И сразу же раздался взрыв.

Ее всю передернуло, и она потерла правый локоть, на котором была небольшая ссадина, видимо, полученная при падении. А потом вновь начала качать головой и причитать по поводу собственной непроходимой глупости и непредусмотрительности.

- Идиотка… Тут такая напряженная ситуация с этим преследователем, а я ночью выхожу одна на улицу, да еще поднимаю всякие непонятные предметы, оставленные неизвестно кем… Ну дура ведь? Если бы не Бейонд, подохла бы.

- А он-то в порядке? – уточняю я.

- Да вроде в порядке, - пожимает плечами Саю. – Нас обоих взрывной волной отбросило, только ему по лицу осколок какой-то попал. А так вроде бы все в порядке. – Она удрученно переводит взгляд на свои руки, которые лежат на коленях и заметно дрожат. – Мы сразу же полицию вызвали. И скорую, мало ли что.

- Лайт и Миса уже знают?

- Нет, - качает головой она. – Я им еще не звонила, только тебе.

А дальше все, как положено: бригада саперов обследует территорию рядом с домом на предмет иных взрывных устройств, прибывший на место детектив Миллер допрашивает Саю о том, что произошло, Бейонд категорично отказывается от госпитализации, клятвенно заверяя врача, что с ним все прекрасно. А я сижу все на той же подножке машины скорой помощи и жду, когда закончится эта свистопляска, гладя Тома, который подключился к созерцанию этого бедлама несколько минут назад. Хотелось бы верить, что мама о случившемся не узнает, а то тут такое начнется. Но впрочем, я что-то сомневаюсь, что даже ее присутствие доставит мне хоть какой-то дискомфорт. В свете последних событий, в частности, того, что жизнь мои и моих друзей уже пару раз буквально висела на волоске, вряд ли весь ее ненормальный идеализм и возмущение заставят нас хотя бы почесаться.

Спустя какое-то время приходят Эль с Бейондом и садятся по обе стороны от меня. На коленях у последнего уже красуется Каролина, неизвестно как оказавшаяся снаружи дома. Саю в это время разговаривает с кем-то по телефону, наверное, с Лайтом или Мисой, периодически срываясь чуть ли не на крик. А детектив Миллер, уже закончившись с ее допросом, направляется к нам. Бейонд страдальчески закатывает глаза, словно говоря этим «Ну, сейчас начнется…», но ничего не говорит. Странно даже.

- Итак, это снова вы, - констатирует детектив, окидывая взглядом нашу троицу.

- А это снова вы, - словно, чтобы хоть как-то компенсировать сдержанное молчание Бейонда, во мне просыпается циник, так что мое лицо само по себе искривляется, а из души рвется целый фонтан возмущений, колкостей и издевательств. Ох, лучше бы он не начинал задавать мне какие бы то ни было вопросы…

- И почему я не удивлен? – интересуется, тем временем, мужчина. И что это за странная манера вести допрос.

- Вам лучше знать, - опять отвечаю я.

- После того, что произошло с вашим дедом, следовало ожидать, что под прицел можете попасть и вы, - никак не отреагировав на мои слова, произносит мистер Миллер.

«Кэп», - мысленно ядовито огрызаюсь я.

- У вас есть какие-нибудь мысли относительно личности того, кто это сделал? – легкий кивок на эпицентр взрыва.

Я упорно не даю братьям сказать ни слова. Даже понять ничего не успеваю как следует, когда с губ срывается:

- Если верить вашим же словам, очевидно, это тот же человек, что принес отравленные конфеты мистеру Вамми, так что это мы вас должны спрашивать. Ведь, помнится, это вы ведете дело об отравлении. Хотелось бы знать, есть ли какие-нибудь продвижения в расследовании?

Явно не ожидавший подобной тирады детектив несколько секунд обдумывает мои слова, а потом недовольно хмурится. Ну еще бы – на больное ведь надавила.

- Особых продвижений пока нет, - с явной неохотой признается он, - но дело все еще в производстве, и не сегодня, так завтра мы должны получить новые улики.

- Какие улики? – не отстаю я.

- Простите, не могу сказать, это тайна следствия, - уходит от ответа он, смотря на меня уже с явным неодобрением. Но, черт побери, мне от этого ни жарко, ни холодно.

- Так, мистер Миллер, - обращается к нему Эль, и детектив поспешно оборачивается к нему, явно радуясь, что допрос с моей стороны окончен. – Что вы хотели узнать от нас, кроме наших мыслей относительно преступника?

- В связи с тем, что вы являетесь потенциальными жертвами неизвестного преступника, мы хотим взять вас под охрану, - внимательно вглядываясь в наши лица, говорит мужчина и хмурится еще больше, замечая, что на них не отражается особого восторга по поводу этой новости.

- В высшей степени великодушное предложение, но мы вынуждены отказаться, - отвечает за нас троих Бейонд. – Во-первых, нет никаких гарантий, что именно мы являемся мишенями преступника, а не Саю-чан или еще кто-то из наших друзей. Во-вторых, близится конец семестра, и нам некогда рассиживаться по конспиративным квартирам и ждать неизвестно чего. Если хотите нас защищать, пожалуйста. Но только делайте это так, чтобы ваша защита не вносила коррективов в нашу повседневную жизнь.

«Очешуеть…» - мой внутренний циник смиренно курит в сторонке, выслушав эту пламенную речь.

После этого мы спрыгиваем с подножки и, пройдя мимо изображающего статую детектива Миллера, направляемся к дому, по пути прихватив под ручку и Саю, наконец-то закончившую свой нелегкий телефонный разговор.

- Братик и Миса обещали приехать через несколько минут, - мрачно сообщает она, тяжело падая на диван.

Кажется, события этой ночи измотали ее до предела. Неудивительно… Я и сама еще не забыла, каково это: побывать в объятьях смерти. И хотя в моем случае, все это был точно выверенный Элем план, все равно было жутко до дрожи в коленях. Временами она бросает непонятные взгляды на Бейонда, но, едва он поворачивается в ее сторону, как тут же переводит взгляд на свои дрожащие сжатые в кулаки руки. Ну да, у них же были нелады. Черт, хоть какая-то польза от этого ночного происшествия – теплится надежда, что сейчас их отношения, по крайней мере, стабилизируются.

По лицу самого Бейонда трудно что-то разобрать, но если прислушаться к собственным ощущениям, то он как будто и не испытывает никаких негативных эмоций в связи с произошедшим. Промелькивает даже безумная мысль, что эта взрывоопасная шкатулка – его рук дело с целью примирения с Саю. А что, вполне в его духе, но я все же отбрасываю эту мысль – неподходящее сейчас время для подобных выкрутасов, и Бейонд как никто это понимает.

А вот Эль, наоборот, выглядит очень недовольным. И из-за того, что пострадал его брат, и из-за того, что детектив Миллер вновь напомнил ему про Ватари, и вообще в связи со сложившейся ситуацией.

Что до меня, то, уже выразив свое сочувствие пострадавшим, сейчас я испытываю лишь глухое раздражение из-за разбитых окон, из-за того, что кошелек Ватари в очередной раз станет легче, и вообще, из-за того, что я тупо не выспалась. А вернее и не спала. И если ночью сонливость как ветром сдуло, то сейчас накатило со страшной силой.

«А еще ты недовольна, что тебя вытащили из кровати Эля», - ехидный внутренний голос – предатель и подлец, каких мало! – так точно попадает в «яблочко», что я невольно кривлюсь. Слава богу, никто вроде не обратил на это внимание.

Так как уже почти рассвело, то, чтобы банально не заснуть, я иду на кухню, чтобы приготовить завтрак. Все же поможет отвлечься. Стоит только закрыться кухонной двери, как я слышу хлопок входной и топанье чьих-то ног. Даже не пытаюсь вслушаться в трещанье Мисы, которая явно пытает Саю на тему «Ты в порядке? Ты точно в порядке? Ты действительно в порядке?» Изредка из гостиной доносятся угрюмые ответы Саю, у которой определенно нет настроения быть под опекой подруги, и голоса Лайта и братьев. Наведя кому чай, кому кофе, кому сок, кому пропитанный чаем сахар, я все же возвращаюсь в гостиную.

- Кристен! – Миса набрасывается на меня с таким воплем, что я чуть, было, не выпускаю из рук поднос. – Ты в порядке?! Господи, ужас какой! Когда Саю позвонила и рассказала об этом взрыве, у меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло. Кошмар! Это все он, да? Тот, кто вас преследует? Безобразие! Куда только полиция смотрит?! А вдруг бы кто-то погиб.

Она не замолкает ни на секунду, причитая, как заведенная, когда я расставляю напитки на журнальном столике между диваном и креслами. Лайт в это время выражает свою благодарность Бейонду за спасение своей сестры, тот только отмахивается, дескать, чего уж там. Эль по-прежнему тяжелым взглядом сверлит пространство. А Саю… Саю все также сидит в кресле, пребывая в таком напряжении и так сильно сжав кулаки, что ногти впились в ладони до крови. Кажется, от шока она уже более-менее оправилась, и сейчас на ее лице ясно читается ожесточенная внутренняя борьба. Ну разумеется: воспитание не может позволить ей остаться неблагодарной, но при мысли, что ей придется благодарить Бейонда, который в не самом отдаленном прошлом ее буквально морально уничтожил, Саю определенно становилось нехорошо. Однако она не привыкла сдаваться. И поэтому, когда вслед за мной все присутствующие обращают свое внимание к ней, Саю все же поднимается с кресла и делает пару шагов по направлению к Бейонду, в глазах которого пляшут веселые искорки. Вот зараза, ничем его не проймешь! Несколько секунд помолчав, явно собираясь с силами, Саю смотрит ему прямо в глаза и твердо произносит:

- Спасибо, что спас меня.

И даже мне видно, как тяжело дались ей эти четыре коротких слова. И хотя голос ничем ее не выдает, да и на лице не дрогает ни один мускул, но дрожащие от напряжения руки портят всю ее маску невозмутимости. Впрочем, я благоразумно отказываюсь от своего законного права на ехидные комментарии по этому поводу. В отличие от Бейонда, который широко ухмыляется, вальяжно откинувшись на спинку дивана.

- Хех, если я не ослышался, то завтра определенно пойдет снег, - как бы между прочим произносит он, устремив взгляд в потолок.

- Прекращай корчить из себя идиота, придурок! – мгновенно взвинчивается Саю, которую его неуважительное хихиканье, кажется, добивает окончательно. Она тут, понимаете ли, с ума сходит, не знает, как с мыслями собраться и какие слова подобрать, а ему смешно!

- Не сердись, Саю-чан, - говорит Бейонд, тоже поднимаясь на ноги и замирая прямо напротив нее. В какой-то момент мне кажется, что она сейчас невольно сделает шаг назад, но Саю не двигается с места, все так же упрямо смотря ему в лицо. – И не думай, что я спас тебя потому, что якобы был тебе чем-то обязан. Вовсе нет.

Саю удивленно вскидывает бровь, словно спрашивая «Это еще что за новости?! Что за «якобы»?» и совершенно не успевает среагировать, когда Бейонд внезапно подается вперед и резко заключает ее в объятья. Рискованный шаг с его стороны, но, как оказывается, правильный. Саю тут же сжимается в сердитый комок, как бездомный котенок, которого пронесли в дом и собираются мыть, и начинает вырываться, но даже я вижу, что она не слишком старается.

- Сама подумай: если бы не стало тебя, кто бы стал скрашивать мою жизнь своими забавными выкрутасами? – заканчивает свою мысль Бейонд и тут же сдавленно охает. Кулачок Саю, прилетевший ему в живот, нельзя назвать слабым.

- Заткнись уже, идиот, - тихо шипит она, затихая и уже не предпринимая попыток вырваться.

А я только сдавленно смеюсь в тыльную сторону ладони – вот и помирились. Давно пора! Лайт тоже выглядит определенно довольным, а о Мисе я, пожалуй, вообще умолчу. Она лыбится, как кот, до отвала наевшийся хозяйской сметаны, так что улыбка даже на лице не помещается. И даже мрачность и недовольство Эля рассеиваются как-то сами собой, и слава богу. Разговаривать в напряженной обстановке мне совсем не хочется. А в том, что непростой разговор состоится с минуты на минуту, я не сомневаюсь. В конце концов, двое из нас едва не погибли сегодня ночью. Надо бы созвать всех, дабы обсудить это в высшей мере неприятное событие. Кроме, разве что, Такады… Не думаю, что после того, что произошло, она захочет прийти.

Я уже открываю рот, чтобы озвучить свое предложение относительно общего собрания, как вдруг раздается требовательный стук в дверь. По моему глубокому убеждению, так могут стучать какие-нибудь государственные служащие, принесшие плохие новости. Мельком я смотрю на настенные часы: без пятнадцати шесть. Интересно, кого это принесло лихим ветром в такой ранний час? Переглянувшись и пожав плечами, мы всем скопом идем в прихожую, готовые ко всему. Мало ли. А вдруг это преследователь обнаглел настолько, что решил нанести нам личный визит.

Однако такого, разумеется, не происходит, но гость все равно неожиданный. Я ожидала, как минимум, Миками Теру, но на пороге стоит не кто иной, как Рей Пенбер собственной персоной. Хорошо, что тут нет Мелло, который явно не забыл случай с тасканием за ухо. В общем-то, я даже немного рада, что он пришел сюда. По крайней мере, Рей произвел на меня куда более приятное впечатление, нежели его жена. Тем не менее, ни на секунду не следует забывать о том, кто он такой.

- Мистер Пенбер? – я вопросительно изгибаю бровь, осматривая пришедшего с головы до ног и не спеша приглашать его в дом. Хотя бы потому, что, по глубокому убеждению моей дражайшей мамы, люди, приходящие в гости ранним утром или поздним вечером, редко когда преследуют благие намеренья.

- Вижу, вы не забыли меня, мисс О’Хара, - усмехается тот, с лихвой возвращая мне оценивающий взгляд.

Хорошего же он мнения о моих умственных способностях, нечего сказать. Мне тут же хочется вновь начать сыпать ядовитыми тирадами, как в случае с детективом Миллером, но я все же держу себя в руках. Как ни крути, если сравнивать полицию и эту парочку частных детективов, портить отношения с последними мне совершенно не хочется.

- Взаимно, - коротко отвечаю я. – Чем мы обязаны такой честью, как ваш личный визит?

- Ну что вы, не стоит так официально, - притворно смутившись, произносит Рей, и его легкомысленный тон отбивает у меня всякое желание дерзить. Умеет человек производить хорошее впечатление – этого у него не отнимешь. – Можно войти? – тем временем, интересуется он, склоняя голову немного набок. – И я не откажусь от чашечки кофе.

«Наглость – второе счастье!» - про себя восхищенно качаю головой я, все же делая шаг назад и впуская этого вконец обнаглевшего типа в свой дом.

Представив Рея всем присутствующим, я вновь отбываю на кухню, чтобы приготовить кофе и на его долю, а когда возвращаюсь, он уже вовсю беседует с братьями, причем, последние выглядят не слишком радостно. И что, спрашивается, они уже успели не поделить за такой короткий промежуток времени?

- Так что же привело вас в столь ранний час, мистер Пенбер? – я предпочитаю все же не выяснять причины недовольства Эля и Бейонда, а перейти сразу к делу.

- Профессиональное любопытство, - невозмутимо отвечает он, ни секунды не раздумывая. – Мы слышали, что произошло этой ночью возле вашего дома. – Он слегка поворачивает голову в сторону разбитого окна.

- И поэтому вы пришли? – со скепсисом спрашивает Саю. Судя по ее взгляду, Рею она не доверяет ни секунды и определенно ждет какого-то подвоха. – Выразить нам свои соболезнования?

- Не совсем. – Рей внимательно рассматривает наши лица, переводя цепкий взгляд с одного на другого. – Как вы знаете, мы с Наоми прибыли в Кембридж для расследования дела об убийствах в Гарвардском Университете. И незадолго до предполагаемой даты четвертого убийства – первого апреля – моя жена Наоми попала под подозрение полиции.

- Ну, а мы тут с какого боку? – продолжает наседать на него Саю. – Если Наоми-сан попала в поле зрения полиции в настолько невыгодном для себя свете, это значит только то, что полиция сочла методы, которыми вы пользуетесь, недопустимыми.

- Вижу, вы в этом неплохо разбираетесь, юная леди, - внимательно смотрит на нее Рей, похоже, не испытывая ни малейшего дискомфорта от ее тяжелого недоверчивого взгляда. – Очень интересно, с чего бы?

- Наш отец – полицейский, - отвечает вместо сестры Лайт, сложив руки на груди. – И мне не нравятся ваши намеки, мистер Пенбер.

Так, что-то атмосфера опять накаляется, а во мне опять просыпается циничное недовольство, и приятное впечатление, произведенное Реем, начинает медленно, но верно сходить на нет.

- Очень хорошо, - с готовностью отзывается тот. – Тогда позвольте вам вкратце обрисовать общую картину. Мы прибываем в Кембридж для расследования дела об убийствах вскоре после совершения третьего. Заметьте, что сам факт нашего прибытия держался в тайне. И что происходит дальше? Мы проводим несколько допросов свидетелей и вскоре после этого – оп! – и Наоми оказывается под подозрением полиции по тому же самому делу. Ее волос каким-то невероятным образом оказывается на сиденье машины, в которой убийца перевозил своих жертв. И это напрямую связано с одним из вас. – Он обводит взглядом всю нашу честную компанию и, безошибочно выбрав среди братьев Эля, кивает в его сторону. – С вами, мистер Лолайт. Ваши отпечатки пальцев были найдены в той же машине. Странное совпадение, не так ли?

Эль ничего не говорит в ответ. Явно играет в темную, если пользоваться терминами преферанса. Дескать, давайте, выкладывайте, что у вас есть, а потом, возможно, и я чем-нибудь вас удивлю.

- Все ждут четвертого хода убийцы первого апреля, - продолжает Рей, так и не дождавшись ответа и понимая, что буравить Эля тяжелым взглядом совершенно бессмысленно. Он и сам может смотреть ничуть не хуже. – Но – о, чудо! – ничего не происходит. Довольно странно, если разобраться. И совершенно не соответствует психологическому портрету убийцы. Однако потом начинается череда событий не менее интересных, а именно откуда ни возьмись появляется ваш брат. – Взгляд Рея переключается с Эля на Бейонда, который слушает детектива с небывалым интересом, но так и лучится спокойствием.

И в этом нет ничего удивительного – я знаю, что Бейонд основательно проработал свою легенду относительно жизни до приезда в Кембридж. В Лондоне теперь есть квартира, оформленная на имя Ватари, в которой он жил в то время; плюс диплом Оксфорда, влетевший ему в копеечку, но совершенно необходимый; не забыл и про авиабилет, доказывающий, что он прилетел в Кембридж второго апреля. Сомневаюсь, что даже Рей или Наоми смогут вывести его на чистую воду, если начнут копаться в прошлом.

- Мы проверили, вы действительно до этого жили в Лондоне. Однако, очень странно, что именно после вашего приезда сперва сгорает дом на окраине Кембриджа, в котором вы проживали, потом происходит покушение на жизнь вашего деда, и под подозрение опять попадает Наоми. Это уже чрезвычайно странное совпадение, вам так не кажется? А теперь это. Взрыв возле дома, в котором были вы.

- Благодарю вас за эту занимательную детальную судебную экспертизу, мистер Пенбер, - невозмутимо кивает Бейонд, опережая Лайта, который определенно хочет сказать что-нибудь резкое. – Но не пора ли предоставить какие-нибудь железные факты или доказательства? Вы выдвигаете достаточно серьезные обвинения, не подкрепляя их ничем, кроме собственных домыслом. И вы должны понимать, чем может обернуться для вас и вашей жены ошибочность ваших выводов.

- Это угроза? – ничуть не менее невозмутимо интересуется Рей.

- Ну что вы, - усмехается Бейонд. – С чего бы мне вам угрожать? Просто я считаю оскорбительным, что вы, выдвинув ничем не подкрепленную теорию, приходите сюда и начинаете копаться в душе у меня и моего брата.

Рей молчит с полминуты, а потом, натянув на лицо загадочную полуулыбку, кивает.

- Пожалуй, вы правы. В таком случае, не смею больше отнимать ваше время.

И поднимается с дивана, направляясь к выходу из гостиной. Мы тоже встаем и идем его провожать. И когда Рей уже в проеме входной двери, его внезапно окликает Лайт, при этом вытаскивая из кармана небольшой диктофон.

- Ничего не забыли, мистер Пенбер?

И мы, и Рей ошарашено пялимся то на его лицо, на котором застыла ироничная улыбочка, то на его руку, сжимающую магнитофончик. Когда он успел его вытащить? И, самое главное, как? Ведь на протяжении всего разговора Лайт сидел, сложив руки на груди. Как он его заметил? И как определил, в каком кармане он лежит? И еще куча подобных вопросов буквально заполонили мое сознание.

- Вижу, вы очень проницательны, мистер Ягами. – Я прекрасно вижу, как тяжело дается Рею спокойный тон.

Не говоря ни слова и не сводя с лица детектива пристального взгляда, Лайт вытаскивает из диктофона кассету, после чего бросает устройство мужчине.

- Будьте добры и вторую кассету. – Кажется, Лайт всерьез разошелся и решил как следует испортить Рею настроение, потому что в ответ на его вопросительный взгляд любезно поясняет. – Из второго диктофона, что у вас на левой лодыжке.

Черт, как же я жалею, что у меня нет в руках фотоаппарата. Лицо Рея в этот момент просто бесценно! Но, оказывается, что и это еще не все и Лайт вознамерился добить его окончательно.

- И карту памяти от микрокамеры, которая скрыта в пряжке вашего ремня.

Сколько же мне сил стоило не рассмеяться. И, если посмотреть на Мису, то не мне одной – бедная даже побагровела от сдерживаемого хохота и желания сказать что-нибудь издевательское. Но, похоже, она справедливо решает, что с Рея уже достаточно, потому что в результате все же ничего не говорит, а просто провожает ссутуленную фигуру детектива взглядом, пока он не исчезает за поворотом.