Том 1. Глава 19. Возвращение

Если я скажу, что трагедия, разыгравшаяся на следующий день в Гарварде, меня удивила, то солгу. Первое число. Первое марта. Я знала, что случится в этот день. Мы все знали. Еще с того момента, когда исчезла Киоко, мы знали, чем все закончится. Но давайте по порядку.

Первого марта в мужской душевой, что находится при спортзале, было обнаружено два тела. Одно из них, разумеется, принадлежало Кагуми Киоко, а другое Дэниэлу Уоткинсу. Честно говоря, его смерть удивила меня не на шутку, я никак не ожидала, что убийца разделается и с ним тоже, хоть это и вполне логично. Но двухметровый качок Уоткинс, в отличие от хрупкой и миниатюрной Киоко, совсем не походил на человека, которого можно легко одолеть.

Что касается увечий, то тут убийца сам себя превзошел. По крайней мере, что касается Киоко. Как и в случае с Эни Брайден, ее не насиловали и не избивали. Вот ей богу я была готова увидеть все что угодно, даже отдельные обескровленные части тела, как в «Декстере», но ничего подобного не было. Если отбросить в сторону этические нормы, то можно даже сказать, что все было до ужаса банально. Но только с виду. Тело нашли в сидячем положении прислоненным к стене, словно Киоко просто присела отдохнуть. Относительно колото-резаных ран, все было как и в прошлые разы, но в этот раз убийца ими не ограничился. Помимо них, у бедной был вырван язык, а также проведена трепанация черепа. Как рассказала Такада, убийца полностью отпилил ей верхнюю часть черепа и вытащил мозг, после чего вернул часть головы на место.

Что касается Дэниэла, тут все было намного проще, потому что выглядело не как убийство, а как несчастный случай. Его тело было найдено рядом с телом Киоко с одной единственной раной на голове, которая по заявлению патологоанатома и оказалась смертельной. Проще говоря, он умер, поскользнувшись на кафельной плитке, который был вымощен пол в душевой, и ударился виском о полку для мыла. Смерть была мгновенной. Очевидно, тело Киоко первым нашел именно он и поскользнулся, попятившись в ужасе. Неясно только, было ли это тоже ходом убийцы, или всему виною простая случайность. Не мог же он заранее знать, когда Уоткинс будет в спортзале (тот, как оказалось, тренировался по ночам), и незаметно протащить труп в душевую... Хотя, пожалуй, этот смог бы... Человек, затащивший на территорию Университета три тела и ни разу не засветившийся на камерах, не может быть заурядным обывателем. Он очень умен, холоден и расчетлив.

Вдруг я начинаю чувствовать, как меня бьет дрожь, недостаточно сильная, чтобы это заметили остальные, но вполне ощутимая. Было как-то тяжело поверить, что буквально несколько часов назад Уоткинс приходил ко мне домой, жив и здоров, и мы разговаривали. А сейчас его нет. То же самое было и с Киоко. Хоть мы с Уоткинсом и не были не то, что друзьями, но даже близкими знакомыми, а с Киоко у нас вообще были жуткие разногласия и не схождение характерами, внутри у меня просто все клокотало от возмущения и чувства неправильности происходящего. Подумать только, целых четыре человека, которые жили, учились, никого не трогали, были просто вычеркнуты из жизни по воле какого-то больного ублюдка. А ведь нацелься он на другую, скажем, на нашу группу, и любой из нас мог быть на их месте…

- Фу, Таки, какая гадость! – возмущается Миса, когда Такада заканчивает свое повествование. А учитывая, что мы сидели в «Золотых листьях» и обедали, ничего удивительно, что аппетит нам отшибло начисто. Впрочем, не всем. Ниа как ни в чем ни бывало продолжает уплетать за обе щеки грибной суп по-корейски.

- Да, Кристен, похоже, у тебя появился поклонник, - замечает Мелло, хитро прищурившись.

- И что это значит? – хмурюсь я, не понимая, к чему он клонит.

- И так ясно, - отвечает вместо него Ниа, отрываясь от супа. – Ей вырвали язык, как знак того, что она болтала лишнее. Помнишь ведь, как она распустила про тебя слухи? – киваю. – Ну вот. А то, что... извлекли мозг... ну как сказать...

- Это знак того, что кто-то считает... считал ее безмозглой дурой, - продолжает его мысль Мэтт. – Не надо быть гением, чтобы понять, что ее хотели наказать за что-то. А если учесть последние события, то все встает на места.

Саю и Ниа пристально на меня смотрят, Лайт, оценив их взгляды, лишь пожимает плечами, словно говоря «Сама знаешь, что сейчас начнется». Я закатываю глаза, потому что и правда знаю.

- Нет, только не начинайте опять говорить, что во всем виноват Эль! – говорю я, не давая им и рта открыть. – Если судить по ранам на теле и по тому, что кто-то хотел ее наказать, то этим «кем-то» могу быть и я, и кто угодно из вас.

- У нас алиби, - отбивает атаку Ниа.

- У нас нет алиби! – раздраженно поправляю его я. – Потому что мы не знаем, когда именно произошло убийство! К тому же, полиция прочесала все ближайшие кварталы, и ничего не нашла, а его дом как раз неподалеку!

Я и не представляла, как просто, оказывается, меня довести. Лишь сказать пару фраз, и я уже готова рвать и метать, сопровождая сей процесс отборными нецензурными выражениями.

- Извините, я, пожалуй, пойду домой, - говорю я, решительно отодвигая бокал с коктейлем и вставая из-за стола.

«Пока не наговорила кучу гадостей», - про себя добавляю я, поспешно удаляясь от стола, но все равно слышу сочувственный вздох Такады.




По пути домой я рассуждаю вслух, бормоча себе под нос, и чихать мне на удивленные взгляды случайных прохожих. Ровно как и на то, что меня вполне могут принять за местную сумасшедшую.

- Я совсем запуталась! Ничего не понимаю! Но все и правда выглядит так, что это Эль. И все равно не верю. Этого просто не может быть! Но если вспомнить... Тогда в столовой... Он сказал Киоко, что ей надо больше думать головой. Совпадение? Больно уж удачное совпадение... И Уоткинс... Зачем он вчера приходил? Такое впечатление, что он уже тогда знал, что это случится. И пошел умирать? Бред! Он не похож на человека, которого можно так легко сломить. Даже смертью близкого человека. И убийца знал, что он будет в спортзале в эту ночь? Следил за каждым его шагом? Интересно, что сам Эль думает обо всем этом?

- Что я думаю о чем? – внезапно раздается знакомый голос, вырывая меня из омута размышлений.

Поднимаю глаза – Эль собственной персоной, легок на помине. С трудом поборов желание немедленно кинуться ему на шею, я натягиваю на лицо улыбку, как раз подходящую под эту ситуацию. То есть одновременно и обрадованную, и тревожную.

- Ну слава богу, ты наконец-то здесь! Тут такое случилось, ты что, еще не в курсе?! Да весь Университет просто на ушах стоит!

Я трещу без остановки, пока мы идем к дому, рассказывая Элю все подробности убийства, которыми с нами любезно поделилась Такада, без проблем получавшая информацию прямиком от ведущего следователя.

- И в результате Саю мне практически прямым текстом говорит, что она уверена в том, что во всем этом замешан ты, - недовольно добавляю я в конце.

- А ты не веришь, что это я? – он склоняет голову на бок на птичий манер и с интересом разглядывает мое лицо.

- Разумеется, не верю, - твердо говорю я.

- В общем-то подозревать меня – это логично, - замечает Эль, явно не испытывая из-за этого ни малейшего беспокойства. – Но я никого не убивал. И я...

- Знаю-знаю, - усмехаюсь, - ты никогда не врешь. А что ты думаешь по поводу убийств?

- Ну, что я могу думать? – пожимает плечами он. – И правда такое чувство, что Киоко таки образом хотели наказать. Но это лишь один из вариантов. Вполне возможно, что убийца таким образом просто экспериментирует со своими возможностями. – Он говорит об этом так спокойно, словно речь идет о сущих пустяках, так что по спине начинают бежать мурашки. – И заметь, что с каждой новой жертвой уровень жестокости заметно повышается. Если сначала были только колото-резаные раны, потом, помимо них, распоротый живот и вырванные глаза, а теперь это.

- Не представляю, что же будет с четвертой жертвой, если она вообще будет, - тихо произношу я.

- Определенно будет, - уверенно кивает Эль.

- Откуда такая уверенность? – хмурюсь я.

- Просто составил его примерный психологический портрет, - спокойно поясняет он. – Не так это и трудно. Скорее всего это белый мужчина в возрасте от двадцати пяти до тридцати пяти лет. И хотя если исходить из числа ран, то можно сделать вывод, что убийца женщина, но я в этом сомневаюсь. Он физически силен, иначе не объяснишь, как он притаскивал на территорию Университета мертвые тела. Ведь тащить мертвый груз намного тяжелее. Жертв убивали не на территории Гарварда, это точно, значит, у него есть свой дом. Не квартира. Каждое убийство тщательно планируется им заранее. Он очень умен и расчетлив. И не остановится. Если учитывать, что первую жертву нашли первого января, то логично предположить, что их планируется двенадцать, по одной на каждый месяц. Но это вряд ли. Семестр заканчивается в июне, а так как все убитые студенты были из одной группы, он не сможет больше находить там жертвы, ведь я на последнем курсе. Так что, скорее всего, жертв будет еще три.

Я слушаю его с интересом и диву даюсь, как легко он собрал воедино и обобщил имеющиеся у нас в распоряжении факты.

- Слушай, - говорю я, - хоть это и прозвучит странно, но Уоткинс приходил ко мне накануне своей смерти, то есть двадцать восьмого февраля. Нес какую-то несусветную чушь про тебя. Говорил, что видел Киоко с тобой в тот день, когда она исчезла, что проследил за тобой до самого дома, и что ты видел его тогда же. И если он знал... ну ладно... если даже он предполагал, что его ждет, то странно, что он не пошел в полицию... И странно с его стороны было бы мне врать. Или он обознался?

- Это действительно странно, - кивает Эль. – Но он никак не мог видеть меня двадцать пятого, а ведь именно тогда пропала Киоко. Но в тот день я ранним утром вылетел во Францию. Если не веришь, я могу показать билет.

- Да верю я, - вздыхаю я.

В голове назревает очередной вопрос, но задать его я не осмеливаюсь, потому что не представляю, как Эль может на него отреагировать, и от одного только разнообразия его реакций у меня буквально душа в пятки уходит.

- Послушай, - наконец, собрав волю в кулак, говорю я. – Я бы хотела прояснить один момент, и мне кажется, что он очень важный. И я понимаю, что ты можешь рассердиться... ну, по крайней мере, сама бы я рассердилась... поэтому извини заранее... но я хочу быть честной...

- Ну спрашивай уже, - он вопросительно поднимает брови, не понимая, к чему все эти извинения.

- В общем, - я тщательно подбираю слова, что делать довольно непросто, учитывая охватившее меня волнение, - на следующий день, когда о пропаже Киоко стало известно всем, тебя не было в Университете. И я подумала, что ты, как и тогда или ухаживаешь за дедушкой, или кино смотришь. В общем, так как ты не отвечал на звонки, я решила зайти к тебе. Мы с Лайтом вместе решили... Знаю, нам не стоило этого делать, но дверь была не заперта, как и тогда. И мы подумали, что ты дома... – я опасливо кошусь на Эля, но по его лицу совершенно невозможно что-либо прочесть, так что я понятия не имею, сердится он или же ему все равно. – И я видела кое-что... Об этом и хотела спросить...

- Заходила в мою комнату? – ровно спрашивает он, и голос его так же непроницаем, как и лицо.

- Прости, - шепчу я, будучи совершенно уверенной, что даже если он меня сейчас ударит, то я буду не в обиде. – Я знаю, что не следовало...

- И правда не следовало, - подтверждает Эль, и от этого проклятого спокойствия в его голосе мне хочется просто провалиться сквозь землю. Лучше бы он действительно меня ударил или накричал. – Но сделанного не воротишь, так что... в общем, не бери в голову...

С минуту мы идем молча. Эль по-прежнему совершенно невозмутим. По крайней мере, с виду, кто знает, что творится у него в душе. Зато меня просто кондрашка хватила, и от напряжения воздух вокруг меня звенел.

- Не стоит так волноваться, - смотрит на меня он с чуть заметной улыбкой. – Не собираюсь я тебя убивать.

- Кто тебя знает, - говорю я и, в общем-то, расслабляюсь, потому что чувствую, что он и не рассержен вовсе. Недоволен – о, да! Но не более того.

- Хочешь чаю? – поворачиваюсь я к Элю, когда мы, наконец, добираемся до моего дома.

- Не особенно, - пожимает плечами он. – Но... я зайду.




Сидя в гостиной и непринужденно болтая о всяких пустяках, мы и не замечаем, как быстро протекает время. Поэтому когда ближе к вечеру звонит Саю и спрашивает, дома ли я, я с удивлением замечаю, что уже девятый час.

- Ты ведь не скажешь сейчас, что тебе надо домой? – не то вопросительно, не то умоляюще смотрю я на Эля. – Очередного обсуждения убийств я просто не переживу.

- Если тебя тяготит общество твоих друзей, то зачем ты разрешаешь им приехать? – кажется, он спрашивает на полном серьезе.

- Ну... – меня даже оторопь берет от такого прямого и странного вопроса. – Наверное, потому что они, во-первых, мои друзья, во-вторых, временно живут здесь, и, в-третьих, они мои друзья.

- Логика гениальная, - усмехается Эль и определенно опять надо мной смеется. – Ладно, так и быть, не отдам тебя на растерзание твоим друзьям.

- Вообще-то терзать будут тебя, - вздыхаю я. – Это тебя, как я понимаю, не слишком волнует?

- Мои руки чисты, почему же меня должны волновать какие-то глупые обвинения?

Хех, все же мне до его пофигизма еще ой как далеко. Можно забиться в уголок и тихо хныкать от зависти.

Через двадцать минут в дом шумно вламываются Мэтт и Мелло, наперебой о чем-то споря с Саю, удивительно, но не о музыке. Сама Саю шла сразу же следом за ними, сложив руки на груди и гордо задрав носик к потолку, словно всем своим видом показывая, что все их аргументы ей до одного места. Следом вошли Миса и Лайт, доверительно шепчась о чем-то своем. И замыкал их шествие Ниа, такой хмурый и недовольный, что... я даже предположить не могу, что же могло случиться, что его настроение так испортилось. Очередной разговор с родителями что ли? Такады не было. Видимо, для нее нашлись какие-то дела в Университете, или же она просто опять ушла к Миками.

- О, какие люди в Голливуде! – восклицает Саю, едва завидев Эля, после чего усаживается в кресло и сверлит его пристальным взглядом. – Ну давай, выкладывай, - говорит она. – Где ты пропадал? По что заставляешь Кристен волноваться?

- А где «Здравствуйте»? – не обращая ни малейшего внимания на ее дерзкий тон, спокойно интересуется он.

Я, все это время стоя у окна, отворачиваюсь и беззвучно смеюсь в ладонь. Уж кому-кому, а мне хорошо известно, как мастерски Эль может поставить в тупик одним единственным вопросом, если захочет. Из всех, здесь присутствующих, пожалуй, только Мелло может меня понять – как-никак, он тоже через это прошел, когда пытался взять у него интервью.

Саю кривится, словно у нее во рту оказалась неспелая хурма, и ее пыл явно угасает. И слава богу. Не время сейчас портить друг другу настроение. Похоже, это же чувствует и Ниа, потому как, в отличие от Саю, не спешит приставать к Элю с расспросами. Но скорее всего, его больше волнуют собственные проблемы. У Лайта и Мисы, кажется, вообще к Элю никаких претензий нет; ровно как и у Мелло, который уже включает мой ноутбук, явно намереваясь поставить какую-нибудь музыку; и у Мэтта, которому почему-то кажется, что Тому намного лучше будет у него на коленях. Однако у кота другое мнение на этот счет, и он ни в какую не желает уходить от Эля.