Том 3. Глава 8. Преследователь

Под утро мне все же удается заснуть, но всего не несколько часов, потому что спать, когда по гостиной начинают туда-сюда ходить, решительно невозможно. Ниа, ранняя пташка, естественно, просыпается первым. И не могу сказать, что мне будит его топот – у Ниа совершенно бесшумная походка. Скорее я просыпаюсь, потому что чувствую, что рядом появился кто-то еще. Совершенно непередаваемое словами ощущение!

- Доброе утро, - ровным голосом говорит он, замирая рядом с диваном.

- Доброе, - сонно отвечаю я, безуспешно пытаясь подняться и испытывая жуткую боль в спине, которая то ли затекла от спанья сидя, то ли меня продуло – я ведь сидела на полу.

Бейонд, в это время склонившийся над лежащим на диване Томом и делающий ему какой-то укол, только кивает в ответ, будучи полностью сосредоточенным на моем коте. Ниа оставляет все это без комментариев и не задает никаких вопросов. Даже его взгляд ни на йоту не меняется. Решив все же не заострять его внимание на процессе лечения Тома, я чудом поднимаюсь на ноги, и мы вместе идем на кухню завтракать.

- Ну, так как там остальные? – спрашиваю я у него, когда мы усаживаемся за стол и приступаем к поеданию бутербродов. – Что вообще творится? Занятия не собираются возобновляться?

- С понедельника, - коротко поясняет он. – Обстановка пока что действительно не из приятных. Такада сказала, что полиция здорово озадачена тем, что первого числа ничего не произошло. И тут я полностью согласен. Насколько я разбираюсь в психологии людей и серийных убийц в частности, обычно они во что бы то ни стало осуществляют задуманное. А учитывая, что тот, кто совершил эти убийства, далеко не заурядный человек, раз уж полиция так и не нашла против него ни одной захудалой улики, то довольно странно с его стороны вот так пойти на попятную.

Внутренний голос злорадно ржет, потому что я прекрасно знаю все подробности событий первого числа, но не имею никакой возможности их рассказать. Но поддерживать разговор все же надо, так что я на ходу придумываю возражения, надеясь, что они покажутся Ниа более-менее убедительными.

- Но ведь первого марта было две жертвы, помнишь? – говорю я, в задумчивости подперев подбородок рукой. – А в январе и феврале было по одной. Что если и в марте планировалась одна, а вышло так, что стало две? Что если это смутило убийцу, и он решил считать Дэниэла Уоткинса за жертву в апреле?

- Если смотреть с этой стороны, то все довольно логично, - спокойно кивает Ниа. – Но! Хоть полиция и отнесла смерть Уоткинса к этому дело, официальной причиной смерти является несчастный случай, а не убийство. Так что нет никакой уверенности в том, что его смерть также спланировал убийца.

«Ошибаешься, Нейт, - про себя хмыкаю я. – Уверенность есть, и она стопроцентная. Эта смерть и должна выглядеть несчастным случаем, потому что так было в Англии».

- Но больно уж странное совпадение, ты не находишь? – не желаю сдаваться я и продолжаю гнуть свою линию. – Исчезает Киоко, а потом ее тело появляется в мужской душевой как раз в ту ночь, когда там тренируется Уоткинс, который, кстати говоря, учится в той же группе и на том же курсе. Может быть, Уоткинс что-то заподозрил? Или убийца заподозрил, что Уоткинс что-то разузнал, и поэтому решил убить его?

- Кажется, ты много об этом думала, - замечает он, немного наклоняя голову вправо и не сводя с моего лица пристального, но вполне доброжелательного взгляда.

- Не я, - пожимаю плечами я, тщательно обдумывая каждое слово, так как понимаю, что встала на опасную тропу. – Эль. Как-никак умирают его одногруппники.

- Неудивительно, - качает головой Ниа. Кажется, он и не думает интересоваться деталями. Или только вид делает, что ему неинтересно – с ним никогда не знаешь наверняка.

Но, по крайней мере, когда в кухню приходит Эль, Ниа не пристает к нему с расспросами и вообще ведет себя так, словно ничто, кроме завтрака, его не интересует. Эль, напротив, хмур и недоволен. Явно, уже успел поговорить с Бейондом и узнать подробности прошедшей ночи. Еще бы он был довольным. Дальнейший разговор у нас как-то не клеится, так что некоторое время мы сосредоточены на еде.

Тягостная атмосфера уходит прочь вместе с Саю, которая, словно порыв свежего воздуха, врывается в кухню и набрасывается на меня с бесконечными расспросами.

- Что же это такое, Кристен? – в ее голосе ясно слышатся тревожные и сочувственные нотки. – Как же Том мог отравиться? Мы же только вчера купили свежие консервы. Неужели оказались просроченными? Безобразие какое-то! Надо жалобу написать на этот магазин! А вдруг дело бы не ограничилось легким отравлением? Кошмар!

Эль только едва заметно хмыкает, я же стараюсь не выдать своего удивления, быстро соображая, при чем тут какое-то отравление. И только потом до меня доходит, что Бейонд, утаив от нее ночные события, сказал, что мой кот отравился.

- Да не стоит так переживать, - пожимаю плечами я. – Всякое может случиться. Я же взяла с другим вкусом, которые раньше он не пробовал, так что, может, проблема в этом.

- Все равно! – возмущенно фыркает Саю, наливая себе кофе. – Бейонд, конечно, сказал, что поколет ему какие-то витамины, и все будет в порядке, но, черт возьми… – Она умолкает, потому как не может найти подходящих слов для продолжения своей тирады, и, сама того не заметив, берет с тарелки Эля приторно-сладкий бутерброд.

Остаток завтрака проходит тихо. Ниа, пытаясь отвлечь Саю от мрачных мыслей относительно Тома, начинает задавать ей вопросы по высшей математике, так что ей волей-неволей приходится переключить свое внимание на него. И уже через несколько минут на ее лице появляется вполне теплая улыбка, как и всегда при общении с Ниа. Зато мрачности и молчаливости Эля хватит на десятерых. Он выразительно смотрит на меня и, поймав мой взгляд, многозначительным чуть заметным кивком указывает на Ниа и Саю. Я верно истолковываю этот жест и, быстро прикончив бутерброды и оставив Саю с Ниа дома дальше заниматься высшей математикой, идем проветриться, взяв с собой Бейонда. Том к тому моменту уже вполне очухался, что не может не радовать.

- Дело дрянь, - деревянным голосом говорит Бейонд, когда мы, отойдя от дома, бредем по улице в сторону сгоревшего дома.

- Еще бы не дрянь, - пожимаю плечами я. – И снова встает вопрос ребром – кто мог это сделать? Ведь, кто бы он ни был, нацелился он именно на тебя.

- Да уж, - отвечает вместо брата Эль. – Хотя остается вероятность, что преследователь мог нас просто перепутать или же вообще считать одним и тем же человеком. Но если брать по максимуму и предполагать худшее, то выходит, что этот «кто-то» знает все.

- Тогда сразу вопрос, - продолжает за него Бейонд. – Откуда он это знает и, если знает, то почему не идет в полицию?

- Не исключено, что у него к тебе какие-то личные счеты, - осторожно произношу я, не совсем уверенная в своей догадке. – Поэтому он не хочет вмешивать полицию, а хочет разобраться самостоятельно, не гнушаясь никакими методами. Такое возможно?

- Все возможно, - эхом отзывает Эль. – Но если предположить, что это какой-то мститель, то это может быть кто-то из знакомых моих одногруппников. Но это маловероятно. Не в обиду им сказано, но у нашей группы не слишком большой интеллектуальный уровень, и это факт, так что я здорово сомневаюсь в этом варианте.

- В таком случае… – Бейонд выразительно смотрит на брата и, получив в ответ такой же красноречивый взгляд, продолжает. – Это может быть кто-то из Англии.

- Из Англии? – недоверчиво переспрашиваю я. Не знаю, почему, но мой мозг и сердце наотрез отказываются соглашаться с этой теорией, хотя имеет такое же право на существование, как и все остальные. – Ты хочешь сказать, что это может быть кто-то, затаивший на тебя обиду лет пятнадцать назад?

Мои брови скептически изгибаются, и я только качаю головой, потому что сказанное мной звучит настолько абсурдно – дальше просто некуда. Да и к тому же, вроде бы и неоткуда недоброжелателям взяться в Англии. По словам Эля, после смерти родителей их отдали ближайшим родственникам, и кроме них и Ватари больше никого не было. Но Ватари здесь, в Кембридже, а приемные родители мертвы. Бейонд сам убил их… Но! Мысль резко и внезапно, словно разряд молнии, ударяет в мой мозг.

- Ты ведь убил их, верно? – негромко спрашиваю я у Бейонда, и он смотрит на меня долгим немигающим взглядом. – Ваших приемных родителей, - добавляю я. – Тогда, в Англии. Ты ведь их убил, верно?

- Ну… да… убил… – наконец, медленно отвечает он.

- А ты в этом уверен? – нетерпеливо спрашиваю я, боясь потерять нить мыслей. – Ну, то есть, ты точно уверен, что они умерли? Не могли кого-то из них… ну я не знаю… реанимировать что ли?..

В его глазах появляется понимание, смешанное с сомнением.

- Не думаю, если честно, - наконец, отвечает Бейонд. – По крайней мере, точно не Джейсона. И не нашу бабку. У них травмы, не совместимые с жизнью, в этом я абсолютно уверен. А что до Жанны… Я перерезал ей яремную вену, она просто истекла кровью.

- Откуда такие познания в анатомии? – я лишь качаю головой. – Тебе ведь было всего девять лет, а книгами, насколько я понимаю, вас не баловали. Так как ты можешь быть настолько уверенным?

Эль только переводит заинтересованный взгляд с него на меня и, кажется, не может решить, на чью же сторону встать в этом непростом споре.

- Я считаю, что этот вариант все же нельзя сбрасывать со счетов, - в конце концов, решает он. - К тому же, даже если кого-то, ту же Жанну, например, и вытащили с того света, Скотланд-Ярд сделал бы все возможное, чтобы оставить это в тайне ради ее безопасности. И если это действительно она нашла нас здесь в Кембридже, то ничего удивительного, откуда ей все известно, ровно, как и откуда вся эта личная неприязнь.

Бейонд надолго замолкает. Обдумывает информацию, я полагаю, а заодно пытается разобраться, какая из версий более вероятна.

- Ладно, - минут через десять нарушает молчание он. – Допустим. Допустим, это действительно Жанна или кто-то из них. Тогда, во-первых, надо решить, как обезопасить себя, а во-вторых, найти ее убежище. Если она здесь, в Кембридже, то навряд ли остановилась в отеле. Скорее всего, у нее свой дом, наверняка взятый в аренду. Людям такого типа обычно свойственно уединение. И, скорее всего, она здесь относительно недавно. Возможно, месяц или два.

- Пресса много писала обо всех этих убийствах, - подтверждает Эль. – А в Интернете вообще все описано чуть ли не до мельчайших подробностей. Не исключено, что она таким образом узнала схожий почерк. Может, она и полная дура, но для сведущего человека это настолько очевидно, что и младенец разберется.

- Может, стоит рассказать Ватари? – робко вставляю я свое предложение. – По-моему, он тоже имеет право знать.

Братья одновременно обращают на меня взгляды, и я начинаю чувствовать себя жертвой средневековых инквизиторов. Можно подумать, я предложила что-то из ряда вон выходящее, в самом-то деле…

- Стоит, наверное, - наконец, отводит взгляд в сторону Эль, и у меня словно камень с души падает. – Так или иначе, но без его помощи нам, пожалуй, не справиться.

- Но не сейчас, - решительно отрезает Бейонд. – Сейчас мы можем кое-что проверить и самостоятельно.

- Что, например? – я посылаю ему вопросительный взгляд. – Обойти все соседские дома, а вдруг повезет?

- Это лишнее, - совершенно серьезно отвечает он. – Для начала надо проверить, не прилетал ли кто-то из наших дражайших родственников сюда. Просмотреть список пассажиров самолетов, скажем, за последние один-два месяца.

Моя нижняя челюсть с грохотом падает на грудь, когда я слышу это и пытаюсь представить, как это будет выглядеть.

- Ты совсем сдурел? – ахаю я. – Просмотреть список всех пассажиров? Как ты себе это представляешь? Мало того, что его для начала надо еще где-то достать, но это ладно. Но, черт возьми! Представь, сколько пассажиров ежедневно прилетает сюда. Всего за один день цифра достигает нескольких тысяч. А ты говоришь про два месяца! Немыслимо.

- Почему же? – на этот раз Эль занимает позицию брата. – Достать этот список действительно не проблема. Ну а проверить… еще легче. Да, займет какое-то время, но дело того стоит. Разумеется, если он или она путешествуют под своим именем. Рутинная работа на самом деле. Взять всех пассажиров, прилетевших из Лондона. Отобрать по нужным именам и проверить каждого.

- Заодно проверить, не снимали ли поблизости дом, - добавляет Бейонд. – И, если снимали, проверить, кто именно и на каких условиях.

- Очень хорошо, - недовольно ворчу я. – Один займется пассажирами, второй – домами. А мне что прикажете делать?

- Быть осторожной, - в один голос отвечают они, и мы продолжаем наш путь, не имея конкретного пункта назначения и размышляя каждый о своем.




Через некоторое мы замираем перед входом в какое-то Интернет-кафе, расположенное в ужасном обшарпанном доме, не вызывающем доверия. Да и вообще весь квартал выглядит просто кошмарно. Не хотела бы я тут погулять ночью… Я до этого вообще не подозревала, что в этом милом городке есть такое поганое место. Бейонд, придирчиво осмотрев здание и улицу и проворчав что-то нечленораздельное, решительно входит внутрь. Мы с Элем, переглянувшись, следуем за ним. Несмотря на отвратительный внешний вид здания, внутри там оказывается очень даже неплохо и как-то по-домашнему уютно. А еще там полно народу, но это как раз-таки неудивительно. Какие бы ужасные события не происходили в городе и в Гарвардском университете в частности, а жизнь продолжается. И все эти люди, с увлечением уткнувшиеся в мониторы компьютеров, - наглядное тому подтверждение.

Заняв последний свободный компьютер, Бейонд еще раз оглядывается по сторонам. Мы усаживаемся по обе стороны от него и, убедившись, что остальные посетители заняты своими делами и не обращают на нас ни малейшего внимания, начинаем свою относительно противозаконную деятельность – начинаем взламывать сайт местного аэропорта. Уж не знаю, где Бейонд учился всему этому, но вся операция занимает у него всего несколько минут.

- А ты не думаешь, что эту утечку могут легко проследить? – не слишком разбираясь в программировании и хакерстве, уточняю я этот щепетильный момент.

- Вряд ли, хотя, вероятность не нулевая, - невозмутимо отвечает Бейонд, даже не поворачиваясь ко мне. – Но если у них есть человек, который разбирается во всем этом, то непременно проследят… проследили бы, если бы взломом занимался кто-то другой. – И не без некоторого самодовольства добавляет. – Но только не в моем случае.

С этими словами он вытаскивает из кармана флеш-карту и, вставив ее в системный блок, опять начинает печатать с такой запредельной скоростью, что я просто ахаю от восхищения.

- Это то, что я думаю? – интересуется Эль, глядя в экран и усмехаясь своим мыслям.

- Именно, - кивает Бейонд, и негромко объясняет ничего не понимающей мне. – Я достал нужный файл и отправил его на почтовый ящик, который только что создал. Но благодаря моей программе, со стороны аэропорта это будет выглядеть так, будто файл ушел на адрес одного из их сотрудников. Конечно, со временем это может проясниться, но к тому моменту этот электронный адрес уже не будет существовать. Видишь, Кристен? Теперь я просто скидываю файл на эту флешку и удаляю почтовый ящик окончательно и бесповоротно.

Свои слова он немедленно сопровождает соответствующими действиями, так что к концу выступления как раз стирает фиктивный почтовый ящик с лица сети.

- А проследить смогут только до этого Интернет-кафе, - добавляет Бейонд, вытаскивая флеш-карту и снова пряча ее в карман брюк. – Но понять, кто именно провернул все это дело, не удастся. Имен, фамилий и прочих данных у нас не спрашивали, да и камер, как таковых, не наблюдается. Надо быть дьяволом, чтобы что-то тут вычислить.