Том 2. Глава 4. Мама

Утром просыпаюсь от того, что какой-то особо обнаглевший солнечный луч, героически пробившийся между тяжелыми портьерами, светит мне в глаз. Зевая и потирая «пострадавшее» от его действий око, я сажусь и задумчиво оглядываюсь по сторонам, пытаясь сообразить, где я нахожусь и почему я, собственно, спала в гостиной. Вспомнив обстоятельства вчерашнего вечера и первой половины ночи, я сама себе поражаюсь. И когда я успела так распуститься, хотелось бы мне знать? Эль, что ли, оказал на меня такое пагубное влияние? Или Англия? Или отсутствие чьего-либо контроля? Хотя, что толку задумываться о причинах, когда достаточно лишь факта, что так оно и есть? Решительно послав подальше все эти рассуждения, чтобы с утра пораньше не забивать голову ненужными мыслями, медленно спускаю ноги с дивана и тут же дарю миру несколько непечатных проклятий, потому что обнаруживаю, что ступила точнехонько в коробку с пиццей, которую вчера так и оставила на полу. Подняв с полу все, что от нее и пиццы осталось, иду на кухню, где тут же встречаю чуть насмешливый и – о, чудо! – виноватый взгляд Эля.

- Так и знал, что ты тоже в нее наступишь, Кристен, - говорит он, кивком указывая на злосчастную коробку.

- Коли знал, так почему не убрал заранее? – возмущаюсь я, выбрасывая несостоявшийся завтрак в мусорное ведро.

- Забыл, - беззаботно пожимает плечами Эль, отпивая из кружки приличный глоток кофе, аромат которого щекочет мои ноздри. – Но не переживай, я заказал еще одну, точно такую же.

Так как за завтраком мой аппетит обычно оставляет желать лучшего, я осиливаю всего два куска, а остальное убираю в холодильник. Об отъезде в Кембридж Эль вроде пока не заикался, а значит, спешить особо некуда.

Но, каким бы чудным ни был вчерашний вечер и это утро, мы оба прекрасно понимаем, что от разговора о том деле, которое, собственно, и привело нас в Соединенное Королевства, нам не отвертеться. Так что, допив кофе, я набираю в грудь побольше воздуха и задаю волнующий меня вопрос.

- И что ты теперь собираешься делать?

- Не знаю… – медленно произносит Эль, задумчиво смотря на черную тетрадь, лежащую на краешке стола. – Если честно, просто не знаю, с чего начинать.

- Ну хорошо, - мягко, но настойчиво говорю я, - тогда давай начнем с того, что ты знаешь. Как я поняла, полицию в это вмешивать ты не собираешься, иначе давно бы рассказал все следователю, я права?

- Разумеется, ты права. – В его голос возвращаются те самые бесцветные и безжизненные интонации, с какими он рассказывал мне историю своего детства.

- Тогда как ты намерен остановить его? Ты не боишься, что он может… – я осекаюсь, ибо понимаю, что мысль пошла не в том направлении, но так как Эль вопросительно на меня смотрит, неловко заканчиваю, - … ну… убить тебя?..

- Нет, не боюсь, - внезапно улыбается он. – Зная Бейонда, я могу предположить, что с вероятностью 98,6% эта мысль не придет ему в голову. Не могу объяснить понятнее, но можешь быть спокойна, что ничего подобного не произойдет.

- Ладно, - удовлетворенно киваю я, - верю. Тогда… тогда давай подойдем к этой проблеме с другой стороны. – Я внезапно начинаю чувствовать себя детективом, который по многочисленным имеющимся у него в распоряжении уликам пытается составить полную картину преступления. – У тебя ведь есть мысли относительно личностей будущих жертв?

Эль смотрит на меня такими глазами, будто ожидал от меня чего угодно, но только не этого вопроса. Хотя, на мой взгляд, он самый логичный в данной ситуации.

- Ну… есть, конечно, - с небольшой заминкой отвечает он, не отводя глаз от дневника. А потом медленно поднимает взгляд и тыкает в меня пальцем. И этот его жест лучше всяких слов передает его мысли по этому поводу.

Я в ответ на это издаю какой-то странный не то нервный, не то истерический смешок, после чего протяжно вздыхаю, словно говоря «Так я и думала». По законам жанра мне, наверное, полагается впасть в панику и все такое, но плевать я хотела на все это – у меня не то что впасть в панику, но даже мало-мальски занервничать по этому поводу не получается. Словно одно только присутствие Эля действует на меня как лошадиная доза успокоительного.

- И какова вероятность этого? – на всякий случай осведомляюсь я донельзя спокойным голосом, словно это не мне только что сообщили, что я являюсь потенциальной жертвой манька-убийцы.

- Свыше восьмидесяти процентов, - ровным голосом, словно в тон мне отвечает Эль. Кажется, он несказанно рад, что ему не надо нянчиться со мной, давая какие-то там гарантии, что «все будет хорошо».

- Вот как… – произношу я, растерянно улыбаясь, а какая-то часть меня просто ликует, почему-то считая, что это самое лучшее, что случилось со мной за всю эту историю с убийствами.

- Тебе не стоит так волноваться, Кристен, - внезапно хлопает меня по плечу Эль, вырывая из омута собственных мыслей и возвращая в реальность. Видимо, мой рассеянный вид не слишком-то его вдохновил. – Я же не сказал ничего такого, о чем бы ты сама не догадывалась. К тому же, кто сказал, что мы пустим все на самотек?

- Да я и не волнуюсь, - качаю головой я. – Я просто думаю… А что, если ты ошибаешься? Нет, не в отношении меня, - поспешно добавляю я, видя, что он хочет возразить. – А в отношении последовательности. Ведь ты сам говорил, что жертв будет еще две, так что… Вдруг следующая вовсе не я, а кто-то другой? Что тогда? Кто это может быть?

- Ну, наверное, Ватари, - просто говорит Эль. И это звучит так, будто я спросила у него, кто сегодня в магазин пойдет. – Или кто-то еще из моей университетской группы. А может, Ягами-кун или кто-то из твоих друзей. Хотя, это маловероятно.

- Э! А они-то тут при чем?! - вскрикиваю я. - Они же не имеют к этому никакого отношения!

- Они имеют к этому точно такое же отношение, как и мои одногруппники, - мягко возражает Эль. – Видишь ли, быть моим знакомым довольно опасно, Кристен. Но тебе все-таки не стоит из-за этого волноваться. Я почти на сто процентов уверен, что твои друзья вообще не попадут в поле его зрения. – И лукаво глянув на меня, добавляет. – В отличие от тебя.

Я только машу рукой, дескать, ладно, чего уж там.

- Но, - продолжает тем временем он, - у тебя, в отличие от всех остальных куда больше шансов уйти из рук Бейонда живой.

- Потому что ты дашь мне пару дельных советом и научишь какому-нибудь стилю восточных единоборств? – усмехаюсь я. Оставаться хоть сколько-нибудь серьезной не получается ни в какую.

- Э-э-э… – заминается на секунду Эль. – Нет, я о другом. Подожди минуту, я сейчас. – Он встает из-за стола и идет в коридор, добавляя при этом. – Проще один раз показать.

Чего греха таить, он меня этой таинственностью немало интригует, так что в ожидании его возвращения я сижу как на иголках, с трудом преодолевая желание броситься за ним следом. Через пару минут он, наконец, возвращается и небрежно плюхает на стол массивный талмуд. После чего садится на свой стул, явно не собираясь давать какие-то пояснения. Притянув книгу поближе к себе и открыв ее на первой странице, я обнаруживаю, что на самом деле это вовсе никакая и не книга, а очень объемистый фотоальбом. Просматривая одну фотографию за другой, я, кажется, начинаю понимать, что же имел в виду Эль.

- Ваша мама… – произношу я, пытаясь выразить словами то, что крутится у меня в голове.

- Заметила, да? – хмыкает Эль.

- Еще бы я не заметила… – пожимаю плечами я, разглядывая одну из последних фотографий, очевидно, сделанную незадолго до трагедии.

- Вы с ней практически одно лицо, - говорит он. – Я был, мягко говоря, в замешательстве, когда тебя впервые увидел. Совпадение невероятное…

- Но ведь Бейонд тоже об этом знает, - робко вставляю я. – Для него это не будет неожиданностью. Ведь, насколько я понимаю, он несколько раз приходил в Университет под твоей личиной и общался с нами.

- Да не в этом дело, - нетерпеливо отмахивается Эль. – Разумеется, не будет, но это и не важно. Просто… Однажды он уже видел, как кто-то убил маму, и это зрелище очень долго стояло у него перед глазами. И, если верить тому, что он тут писал, - кивает он на дневник, - то оно не исчезало даже во сне. И я здорово сомневаюсь, что он готов увидеть его наяву еще раз – даже если ты вовсе не наша мама, а просто выглядишь как она, - а тем более сделать это своими руками, что бы он там сам по этому поводу не думал… – А потом вдруг обезоруживающе улыбается. – Между прочим, именно по этой причине меня постоянно выбивает из колеи, когда ты меня целуешь.

- Ну, извини, не знала, - улыбаюсь и я. – Учту твое пожелание и в следующий раз буду просто закрывать тебе глаза.





Весь день мы посвящаем прогулке по Лондону. Эль, когда я ему сообщила, что сидеть дома – это не дело, разумеется, скорчил максимально недовольную рожу, на которую только были способны его лицевые мускулы, но все же пошел следом за мной. Видимо, справедливо решил, что, сидя на одном месте, мы ничего не придумаем, а в таком случае, почему бы не развеяться и потом не подумать на свежую голову. Тем более, вряд ли нам что-то угрожает тут, в Англии… Так что мы гуляем по набережным и небольшим улочкам, периодически перекусывая легкими пирожными в маленьких уютных кафе. По такому случаю я даже на некоторое время забываю про свою ненависть к сладкому и по этому поводу не возмущаюсь.

Кажется, эта прогулка все же подняла настроение Элю, изрядно испорченное фактом пребывания в ненавистном городе и нелегким утренним разговором. Я же, в свою очередь, беспрестанно трещу о всякой ерунде, лишь бы отвлечь его от плохих мыслей, даже зная наверняка, что он слушает меня в пол-уха.

Впрочем, заходить в какой бы то ни было музей Эль отказывается наотрез, заявив, что там слишком много народу. Я только протяжно и чуть разочарованно вздыхаю, ибо все же хотела посмотреть на Тауэр, но, увидев у входа толпу туристов человек этак двести, понимаю, что он, пожалуй, прав. Вместо этого мы идем по каким-то магазинчикам с сувенирами и покупаем всякую мелочь в подарок тем, кто остался в Кембридже.

Вечером, когда мы решаем, что прогулка наша, пожалуй, слегка затянулась, уже становится совсем темно. Злосчастный автобус, в котором нам предстоит добираться до пригорода, опять полнехонек, к моей величайшей радости…

На ужин Эль опять заказывает все в том же Интернет-магазине пирожные, а я доедаю пиццу, запивая ее то кофе с молоком, то молочным коктейлем из бокала Эля, в зависимости от того, что попадает мне под руку. Говорить о Бейонде у нас нет настроения, так что, набив на ночь желудки, мы расходимся по комнатам: я – в ту самую, с компьютером, надеясь перед сном еще поговорить с друзьями, а Эль – бог знает куда, ибо комнат в этом до неприличия роскошном доме предостаточно.

Потянувшись до хруста и бросив на стул кофту, я сажусь за компьютер и врубаю «аську». И стоит мне это сделать, как тут же мне приходит сообщение от Саю, практически в тот же самый момент, как мой статус меняется на «В сети». Совсем как тогда от Мисы. И как они успевают так быстро реагировать, хотелось бы мне знать?

Sayu-chan: «О, кого я вижу! Только не говори мне, что ты только что проснулась!»

Christen: «Бог с тобой! Вообще-то мы только что вернулись домой. Гуляли почти весь день и накупили вам кучу каких-то побрякушек».

Sayu-chan: «Везет тебе. Погоди, я сейчас остальных позову».

И действительно, где-то через минуту в сеть выходит Такада, Миса, и Лайт, так что приходится организовать общий чат. Для удобства.

Taki: «Привет, Крис! Не ждали тебя так скоро. Как отдых?»

Christen: «Все отлично! Как у вас там?»

Misa-Misa: «Том по-прежнему тоскует(( Даже есть стал меньше. И вообще, без вас скучно! Возвращайтесь уже! >.<»

Christen: «Как только, так сразу. Что там в Универе?»

Light: «Занятий по-прежнему нет. Поговаривали что-то насчет ближайших десяти дней, но никаких заявлений так и не сделали».

Taki: «Кстати, Теру не в восторге, что вы с Элем так внезапно взяли и уехали. Прожужжал мне вчера все уши. Я говорила ему, что вы никакого отношения ко всему этому не имеете, и вообще принципиально ни во что не вмешиваетесь, а он бурчал и бурчал что-то».

На этом месте я не удерживаюсь и прыскаю. Да уж, не имеем мы ко всему этому отношения, как же! По ходу, чутье у следователя на месте, раз уж его насторожил наш отъезд…

Christen: «Ничего, мы скоро вернемся. Может, дня через два-три…»

Sayu-chan: «Можете не спешить. Кто мы такие, чтобы мешать вам наслаждаться свиданием? А вообще, вы там ходили куда-нибудь или нет? Хоть в Тауэр-то заглянули?»

Christen: «Ага, но только для того, чтобы сразу же оттуда выйти. Знали бы вы, сколько там народу =.=’’’’»

Sayu-chan: «Ясно… О, тогда чтобы привезла кучу фотографий! Вот. Из разных мест Лондона!»

Misa-Misa: «Как у вас, там кстати, погода?»

Christen: «Тепло. Градусов 15».

Light: «Везет. У нас опять похолодало».

Christen: «Сочувствую. Ладно, народ, пошла я спать. Пока!»

Light: «Спокойной ночи».

Taki: «Пока-пока))»

Misa-Misa: «Спать?! Еще только пять!»

Christen: «У нас вообще-то уже десять))))»

Misa-Misa: «А, совсем забыла про часовые пояса) Ну тогда пока)»

Sayu-chan: «Бяка, Кристен! Ну хоть бы часик еще посидела… Я только собиралась у тебя спросить кое-какие подробности)))))»

Christen: «Перебьешься)) :-P»

Sayu-chan: «-.-»

Я усмехаюсь и отключаюсь, а то знаю я Саю, прощание с ней и правда может затянуться на час, а это как-то не входит в мои планы на сегодняшний вечер. Моя домашняя привычка спать в одежде никуда не делась, так что я просто падаю, в чем есть, на кровать и сосредоточенно пытаюсь уснуть. Черта с два! Бесконечно ворочаясь с одного бока на другой в отчаянной попытке найти удобное положение, я только больше и больше отгоняю сон, и через почти два часа мучений он уходит окончательно. Пожалев, что рядом нет Тома, прикосновение к шерсти которого всегда действовало на меня в таких ситуациях успокаивающее, а, заодно прокляв на чем свет стоит себя за то, что напилась на ночь кофе, я решительно встаю с кровати и медленно выхожу из комнаты. Боясь скрипнуть какой-нибудь половицей, спускаюсь на первый этаж в гостиную в надежде, что там можно будет найти, что почитать. Во всем доме стоит гробовая тишина, нарушаемая разве что тиканьем настенных часов.

- Ты чего не спишь, Кристен?

Эль так внезапно вырастает у меня за спиной, что я вскрикиваю от неожиданности и чуть не сваливаюсь с лестницы. Сердце немедленно дезертирует в пятки, а я подскакиваю на месте, в воздухе поворачиваясь к нему.

- Какого черта ты меня так пугаешь?! – воплю я, все еще пытаясь прийти в себя.

- Прости, - говорит он, немного отстраняясь назад из-за моего напора. – Я собирался выпить воды. Смотрю, а тут ты крадешься.

«Отличное объяснение, - про себя ворчу я. – Но это вовсе не повод меня пугать». Но этого вслух я не говорю, вместо этого спускаюсь, наконец, на первый этаж.

- Сам-то чего не спишь? – интересуюсь я, усевшись на табурет и наблюдая за тем, как Эль выпивает один стакан за другим.

- А я спал, - передергивает плечами он. – Но… Словом, выспался я.

- Тебе опять снился кошмар? – спрашиваю я, чувствуя, как по спине бегут мурашки, потому что кажется мне, что я не ошибаюсь.

Эль молчит некоторое время, словно раздумывает, стоит мне что-то знать или нет, а потом качает головой.

- Не тот, что раньше. Я… я видел Бейонда… Будто он сейчас тоже здесь, в Англии. И, ты знаешь, с тех пор, как проснулся, я никак не могу избавиться от ощущения, что так оно и есть.

- Да ну, глупости, - мягко говорю я, похлопывая его по плечу. – Что ему здесь делать? А у тебя просто паранойя на почве всего этого. Ты просто устал, плюс тебе пришлось вспоминать то, что ты так долго старался забыть, да еще и Лондон, где все это произошло… Думаю, тебе стоит попробовать еще раз поспать. Если хочешь, я могу посидеть рядом, трогательно держа тебя за ручку, и спеть колыбельную.

- Спасибо, не стоит, - улыбаясь, снова качает головой Эль. – Я, пожалуй, лучше телевизор посмотрю.

- Надеюсь, не «Декстера»? – хмурюсь я, опасаясь, как бы в свете последних событий его снова не потянуло смотреть этот грешный сериал.

- Ну что ты, тут нет этого диска, - успокаивает меня он, усаживаясь на диван в гостиной и включая телевизор.

У меня все еще теплится надежда хоть как-то, но выспаться, так что я решаю не составлять ему компанию, а иду обратно в комнату. Книг, которые бы меня заинтересовали, в гостиной не нашлось, а идти копаться в личной библиотеке Ватари у меня нет особого настроения. Так что, вновь оказавшись в кровати, я открываю на первой попавшейся странице дневник Бейонда, который прихватила с кухни. И где были мои мозги, когда я выбрала его в качестве чтива на ночь, хотелось бы мне знать?!

Единственным плюсом этого было, пожалуй, то, что в конце концов я все же уснула, вот только сны совсем не радовали. Неудивительно, что Элю начали сниться кошмары, учитывая, что в последнее время он вообще не расставался с этой писаниной, если уж даже меня проняло.

Многочисленные просмотренные фильмы о маньяках вроде всех частей «Пилы», «1001 маньяка» да «Поворота не туда», полагаю, так же наложили свой отпечаток на это сновидение. В общем, мне приснилось, что я лежу на столе в тесной комнате, стены которой были увешаны кошмарными сувенирами, которые остались от несчастных жертв Гарвардского палача, вроде вырванных глазных яблок, занявших почетное место в банке на нижней полке, доброй дюжины языков и прочей нелицеприятной мерзости в том же духе. Причем, лежала не просто на столе, а в черном пластиковом мешке, в котором коронеры обычно перевозят трупы. Молния на нем была расстегнута до середины, однако, выбраться я почему-то не могла – даже чтобы едва пошевелить пальцами, пришлось приложить немалые усилия. Короче говоря, больше всего я походила на труп, лежащий в морге в ожидании патологоанатома. В придачу ко всему, я отлично знала, что он должен вот-вот подойти, и что я при всем желании не смогу ему что-то противопоставить. Ему. Человеку, познавшему на собственно опыте все «прелести» жизни и безжалостному убийце. Человеку, на глазах у которого неизвестный убил отца и мать. Человеку, который сам без доли сомнения перерезал горло трем ни в чем не повинным людям. Человеку, который хочет причинить Элю страдания и который самому Элю дороже жизни. Его брату. Однако время шло, а он все не появлялся. И в душе появилась идиотская надежда, что все обойдется. А еще был страх, что чему быть, того не миновать, что никакая надежда не поможет мне избежать своей участи. Временами я слышала звуки, похожие на шаги, раздающиеся в другой комнате, и каждый такой звук заставлял меня нервничать все больше и больше. Каждый раз, слыша его, я замирала в ожидании, что сейчас раздастся звук дверного замка, и мой мучитель и убийца, наконец, явится по мою душу.




В моей, не слишком богатой на какие бы то ни было сюрпризы жизни никогда не было такого случая, когда мне бы грозила реальная опасность, поэтому я не могу, сказать, каково это, например, пытаться выбраться из горящей машины после автокатастрофы или быть лицом к лицу с грабителем, тычущим тебе в лицо оружием. Но могу сказать одно: после этого проклятого сна я хорошо поняла, что означает поговорка «Ожидание смерти намного хуже самой смерти». Проснулась я ближе к десяти утра совершенно разбитая, словно всю ночь не спала, а разгружала вагоны с цементом.

- О, вижу, тебе тоже спалось не слишком хорошо, - констатирует Эль, когда я, широко зевая, спускаюсь в гостиную.

Я только отмахиваюсь и, отобрав у него молочный коктейль, яростно набрасываюсь на напиток.

- Кстати, - говорит он как бы между прочим, отправляя в рот одну ложку с мороженым за другой, - мне час назад позвонил Ватари. Я ему сказал, что мы сейчас здесь, так что он обещал приехать сегодня вечером и просил встретить его. Так что весьма сожалею, но наша сегодняшняя прогулка вряд ли состоится, потому что придется убираться в доме.

Я, окинув взглядом гостиную, в которой мы за каких-то два дня учинили порядочный беспорядок, признаю, что он, пожалуй, прав. Было бы как-то невежливо по отношению к хозяину дома оставить тут такой бардак. Другими словами, практически весь день мы посвятили генеральной уборке, приведя в порядок даже те комнаты, куда мы не заходили. Так что ближе к четырем часам дом сверкает чистотой, а мы, сломя голову, несемся на автобус, рискуя опоздать к прибытию самолета.