Глава 1

Первое кольцо, подаренное мне мужчиной (ладно, эльфом, но добровольно! и нет ничего необычного в том, что я этого перворожденного в глаза не видела!), выглядело непрезентабельно. От голубоватого материала (который, вообще-то, являлся костью) остался полуобугленный остов, где резьба в виде переплетения листьев клена местами еще угадывалась, но открыто носить такое — просто привлекать лишнее внимание. А этого нам с Бильбо как раз делать не стоило. Ладно-ладно, МНЕ не стоило. И так, стражники тракта шестой вечер подряд осторожный допрос на тему моего дома устраивают.

Осенний Рассвет доставил нас к Белым горам у Великого Западного тракта в сутках пешего пути от Эдораса. Описывать прощание не буду: расставание с единственным родичем прошло без особых эмоциональных всплесков, правда есть подозрение, что этим я обязана мумаковской дозе успокоительного, а золотисто-ало-голубой дракон — смародернутым из развалин Барад-дура сокровищам. Так что я всего лишь провисела на носу чешуйчатого опекуна пару часов, а Рассвет потребовал пообещать ему, не влипать в совсем уж безвыигрышные ситуации и навестить его при первой возможности.

Шмыгнув носом в сторону улетающего дракона, поинтересовалась у вежливо стоящего в сторонке, пока мы прощались, хоббита, что дальше делать будем? Бильбо, предложил не терять день и отправиться на северо-запад к перевалу. Я согласилась, добавив, что стоит поискать подходящий караван, к которому и присоединиться, благо в денежных средствах мы не стеснены. Драгоценности из морготской сокровищницы приятно позвякивали в вещевых мешках полурослика — как-никак, вместе с драконом их добывали. Свои деньги я предпочла спрятать в подаренном Торином наборе целителя - если набор сопрут, то ощутимый вес не даст грабителям далеко сбежать. А если вспомнить о деньгах, доставшихся нам от гномов Одинокой Горы... в общем, мы сильно нуждались в услугах извозчика.

Движение на тракте оказалось оживленным, первые четыре каравана мы пропустили. Вернее, как только в зоне досягаемости моего сонара оказывалось большое скопление людей, мы с Бильбо дружно сходили с дороги и старательно изображали из себя галлюцинацию. Признаю, причина этого - мое нежелание оказаться в толпе народа. Привыкнуть к открытому пространству и смириться с мыслью о необходимости общения с посторонними личностями, для меня оказалось непросто. Поначалу, даже мысль о подобном, заставляла передергиваться.

Пятый караван, встреченный нами, отличался от остальных не только размерами (двадцать семь телег), но и наличием в своем составе, помимо наемников, королевских стражников тракта, чья репутация сомнений не вызывала. В этот раз с дороги мы сходить не стали и подъехавший на коне стражник сам предложил к ним присоединиться. Бесплатно. В ответ на наше недоумение (искреннее между прочим!) нам пояснили, что решение принимать путников в караван, было принято капитаном стражей пять суток назад, когда на Востоке впервые за сотни лет зашевелилась Тьма и вызвала извержение Ородруина. Мы согласились. Караван двигался достаточно быстро и за символическую плату нам позволили разместиться в одной из телег и есть из общего котла. Комфорт, однако.

А самое забавное, что со мной общались на уровне «доброе утро, леди», «ужин будет через час» и, да, только стражи. Ни один человек, не имеющий отношения к представителям охраны порядка ко мне ближе, чем на семь локтей, не подходил. Прав был Куинон — воспитание не скроешь, максимум, на что я сейчас была способна, это сместить акценты. И я старалась. Нет, не играть чужую роль — сдерживать вложенные эльфом рефлексы. Получалось неплохо, хотя от осторожных расспросов нашей охраны не уберегало. Пришлось честно признаться, что обнаружила у себя талант к целительству (нескромно — знаю), родственников данное обстоятельство не обрадовало (Рассвет кривиться перестал только после долгих и вдумчивых разговоров с перворожденными), отправилась в путешествия, чтобы подтянуть свои знания лекарского дела (куда и зачем - не столь важно). Капитан явно обладал каким-то аналогом зелья истины (рецепт из записок Маэрода, страница тридцать шесть, раздел «Разум и его производные»), и прямых вопросов о причинах и целях путешествия больше не задавал. Правда и попыток разузнать о нас путем вечерних разговоров не оставил.

Спасал положение Бильбо, оттягивая на себя внимание всего каравана. Еще бы, хоббиты по эту сторону гор, явление даже не редкостное — небывалое. Полурослики с крайней неохотой покидали свою небольшую страну, так что нет ничего удивительно, что все без исключения члены каравана ранее с хоббитами не встречались. Любопытство страшная вещь! Спустя неделю путешествия, Бильбо уже боялся отдаляться от меня дальше нескольких шагов: всему есть предел и терпению отвечать на постоянные расспросы тоже.

Кажется, я поняла, почему нас в действительности пригласили в караван — упустить такое развлечение для стражи кощунственно. Хотя взгляды нашего эскорта временами задумчиво скользили по мечу полурослика. Не знаю, что творилось в головах опытных воинов, но Бильбо оказался принят в их внутренний круг. И я вместе с ним. Именно «вместе», воспринимать меня иначе, чем временная подопечная, никто не собирался, что вполне устраивало. Слушать вечерами рассказы этих людей, нравилось мне гораздо больше, чем вести задушевные разговоры с караванщиками.

В пути я незаметно для окружающих тренировалась в контроле собственной энергии: сонар, аурное зрение, создание независимых сгустков энергии. Последнее являлось результатом долгих размышлений о накопителях. Собственный резерв не позволял задумываться о чем-то серьезнее исцеления средних травм. И пусть он, хоть и медленно, но увеличивался, легче мне не становилось. Одна серьезная травма и отсутствие зелий будет фатально для пациента. Поэкспериментировав, с удивлением поняла, что лучше всего для энергонакопительных целей использовать обычную воду. Так в самой маленькой моей склянке, висящей на шнурке на шее, хранилось не больше глотка воды, в которую я старательно перекачивала свою энергию. Судя по ощущениям, я могу спокойно этим заниматься еще и в следующие полгода, прежде чем возникнут проблемы с перенасыщением. А главное, затруднений с освобождением и использованием этой силы не возникало.

Перед горным перевалом расположилось небольшое селение. Второе встреченное нами за десять дней пути и первое, где подавляющее большинство жителей относилось к мирному населению. И все же каждый четвертый демонстрировал боевую выучку. Со слов одного из стражников стало понятно, что за несколько последних сотен лет, из "мирных" только вот такие поселения, внешне напоминающие небольшие крепости, смогли выстоять при постоянных набегах орков. Деревянный частокол на земляной насыпи внушал уважение каждому, кто не провел свое детство в городе гномов. К собственному стыду, меня в этом городке на несколько тысяч человек больше всего манили не конные ряды, знаменитые на весь Рохан, а лавки травников. Запасы собственных зелий подошли к концу еще на болотах, а все, что еще годилось к использованию, было отдано Бильбо и Рассветом в качестве помощи бывшим узникам Мордора. Даже мыло и шампунь. Ладно, хоть догадались оставить парочку флакончиков с успокоительным для меня.

Войдя в селение и заплатив въездной налог, мы выслушали наставления караванщиков, сводящихся к пожеланию не потратить здесь все деньги, не спиться, не пропасть каким-либо способом и прийти завтра на восходе солнца к западным вратам, чтобы продолжить путешествие. Переглянувшись с Бильбо, мы рванули назад к охране ворот. Припертые к стене мною с воодушевлением достойной маньячки, вещающей о необходимости срочно приобрести много разных трав, бедные стражи, явно испугавшиеся (или проникнувшиеся бедой) сумасшедшей девчонки, дали наводки на шесть мест, где можно было разжиться необходимым нам товаром.

Оставив Бильбо в трактире под надзором нашей охраны и остальных караванщиков, унеслась проверять полученную информацию. В итоге, трав и других ингредиентов я купила, причем в количествах, потребовавших незамедлительной помощи в их переноске. Задумчиво оглядев пыльные улицы, поманила пальцем пару мальчишек, явно следовавших за мной еще с трактира, еще пятеро парней постарше старательно сливались с окружением и в ближайших переулках. Подбодрив юных разбойников кивком, свернула в какой-то тупик. Дальнейшее было ожидаемым. Окружив меня с небольшим налетом профессионализма, ватага подростков одиннадцати — тринадцати лет в количестве семи человек, озадаченно сжимая оружие, стала свидетелем, как бревно толщиной с бедро взрослого мужчины, удачно оказавшееся в тупике, после удара ребра моей ладони, превратилось в заготовки под дрова. После мирного вопроса, желают ли они заработать денег честным путем, с одновременной демонстрацией превращения дорожного посоха в двуручный меч, недобанда, теряя колюще-режущие игрушки, испарилась, оставив двоих трясущихся парней, видимо, в качестве откупного. Щедрость я оценила, одарила обоих профилактическими подзатыльниками, объяснила, где и в каком виде они окажутся, если вздумают со мной играть, сунула в руки по паре медяшек, обозвав это авансом, и утащила к месту моих последних покупок. Под весом последних, парни согнулись: ничего, им полезно мускулатуру разрабатывать, к тому же, осталось всего две лавки.

Вежливо выпытав у последней травницы, есть ли где в округе нормальная лаборатория, отправилась в Дом лекарей. Объяснив ситуацию, удивленным появлением нашей небольшой компании целителям, и заплатив серебрушку, получила доступ не только к котлам и колбочкам, но и частично к запасам. Отдав усталым парням их заработок, попросила передать записку в трактир полурослику и зайти завтра за час до восхода за мной. Естественно, не за бесплатно.

И принялась творить. У меня было всего около восьми часов, чтобы наварить необходимых мне лекарских зелий и крема с мылом. На помешивании содержимого очередного котла, меня некстати отвлек запыхавшийся охранник нашего каравана, за что получил связку склянок с еще теплым содержимым и просьбу доставить это все в трактир к Бильбо. Потоптавшись, какое-то время на пороге, королевский стражник переговорил с местными целителями, непонятно что забывшими в арендованной мною лаборатории, и испарился. Отдельным предложением стоит упомянуть организованную местными горячую ванну и поздний ужин, во время которого меня попросили не чистить котлы самостоятельно, а передавать их в руки лекарям. Мне было не жалко, особенно принимая во внимание, что варила я с запасом и треть содержимого почти каждого котла забрать с собой не могла.

На рассвете, сложив в свой мешок остатки редких трав и закупорив последнюю фляжку, позволила себе небольшой перерыв. Комнатка, в которой подавали ужин, оказалась не пустой: поставив в ряд несколько табуреток, рядом с камином довольно посапывал мистер Бэггинс, а на столе, заботливо прикрытый полотенцем, стоял мой завтрак. И чего ему в трактире не спалось? Запихав в себя булку с сыром, с неохотой растормошила сладко спящего хоббита.

Зря. Продолжительное время пришлось потратить на выслушивание речи о своей безалаберности, наглости, неразумности и взбалмошности. Успокоившись, Бильбо пояснил, что мое исчезновение было замечено далеко не сразу — во время инструктажа начальника охраны каравана об опасности данного города для одиноких путешественников. Королевские стражники уже готовились отправиться на поиски неразумной меня, но тут в таверну робко протиснулся какой-то малолетний пацан и поинтересовался местоположением мистера Бэггинса. Прочитав записку и доведя её содержимое до присутствующих, полурослик расплатился с, уже слабо ориентировавшимся в происходящем подростком и упустил момент, когда тройка стражей отправилась проверять принесенные сведения. Странно, я только одного видела. Через час, нагруженные лекарствами и осмотренные местными целителями, проверяльщики вернулись. Совместили приятное с полезным — молодцы.

Бильбо мудро не стал суетиться, спокойно поужинал, поучаствовал в банных процедурах, проверил наши вещи и отправился ко мне: видимо хотел удостовериться, что я не пропущу время выезда каравана.

Не пропустила. Попрощалась с местными целителями через предложение желавшими мне непременно возвращаться в их город. Вытащила из соседнего проулка пару знакомых детей, нагрузила их позвякивающими баулами и отправилась к западным воротам.

В целом впечатление о городке сложилось довольно приятное. На вопли из середины увеличившегося на четверть каравана, мы с Бильбо особо внимания не обращали: посочувствовали обворованному бедолаге и проверили собственные вещи, складированные в одной из телег. Убедились, что украсть их можно только вместе с телегой и успокоились.

А вечером один из свитских караванщиков поинтересовался, чем же я всю ночь занималась в компании полурослика и троих стражей, что потом полдня проспала. Рука хоббита, независимо от сознания хозяина, потянулась к рукояти меча. Я вежливо улыбнулась и предложила продемонстрировать на любопытствующем свои умения, с условием, что придур… индивид сопротивляться не будет. Подъехавшая стража, правильно опознав угрозу незабываемых ощущений в моем голосе, со злорадством посмотрела, на надувшегося от важности кретин… индивида. Достав экспериментальную склянку, напомнила об обещании не сопротивляться, и сунула зелье слегка растерявшему свою уверенность типу. Презрительно-вялый протест никого не впечатлил, а мгновенно завязавшийся разговор стражей между собой, о впечатлениях, которые остаются у женщин от не держащих свое слово бор… особей, сломил остатки сопротивления. В два глотка склянка опустела, а через пятнадцать ударов сердца, бурча на всю округу животом, этот тип несся к ближайшим скоплениям камней. В трехстах локтей от нас.

Предприимчивые караванщики успели устроить тотализатор на тему: донес… эм, добежит, не добежит. Оказалось — второе: выиграл один из старожилов. Стражники, грустно вздохнув, проследили за передачей полутора золотых и предложили не дожидаться отставших. Я же вернулась в телегу, в которой оказалось на удивление удобно спать.


В следующую нашу встречу, этот типчик, с разукрашенной всеми цветами радуги физиономией, шарахнулся от меня, как от порождения Темного. Стоявший рядом страж с довольной улыбкой пронаблюдал за этим маневром.

Но больше всего меня поразило, когда на вечернем привале у меня поинтересовались, есть ли в наших запасах мазь от воспаления. На робкий вопрос о доверии такому неопытному целителю, страж тракта, посмеиваясь, пояснил, что рассказ подчиненного о едва не вырывающих у меня из рук котлы с остатками зелий лекарях, произвел на него незабываемые впечатления. Чудеса, да и только.

К следующему за перевалом городку, количество зелий вновь катастрофически сократилось. Часть я презентовала стражникам, остальное выкупили караванщики: царапины, заживающие менее чем за сутки, их тоже впечатлили.

В самом городке ситуация повторилась почти полностью. Стражи быстро сориентировавшись, расспросили коллег о лавках травников, договорились об аренде лаборатории, не позволили мне туда убежать, пока не смою дорожную пыль и не поем, сделали заказ на крововосстанавливающие, кровоостанавливающие, противовоспалительные зелья и выделили сопровождение. Остаток дня и ночь прошли в фантастическом мире трав, корешков, грибочков, вытяжек, спирта, котлов и настороженных лиц местных целителей. Впрочем, даже с учетом двух дюжин презентованных караванщиками фляжек под зелья, последних все равно оказалось больше, чем я могла с собой унести.

На этом спокойное путешествие закончилось.

Наш дальнейший путь пролегал по территории Дунланда, Эрегиона и Мхиритиата. Двигались быстро, постоянно ожидая нападения. Местные дикие племена добротой не отличались и согласно историческим хроникам в прошлом всегда поддерживали Темного. Вот когда я порадовалась наличию кольчужного доспеха под одеждой. Пришлось мне сменить распорядок дня — днем отсыпаться, а ночью следить за кружащими вокруг лагеря мелкими отрядами неизвестных. Думаю, единственная причина, по которой на нас не напали — это неспособность противников объединиться. Сонар давал четкую картину, как эти отряды ненадолго сливались, а потом распадались, так и не приблизившись к нам.

Через две недели мы пересекли реку Сероструй, еще через восемь дней караван разделился: часть ушла в сторону Линдона, остальные к Северным холмам. И все это время нас окружали безрадостные пейзажи — результат варварской вырубки лесов в прошлом. Деревья вырубили, плодородный слой унес ветер, а отсутствие доступных источников воды вынудило здешних жителей вести кочевой образ жизни. Были оседлые дикари, стали бродячими. Вот как можно так изгадить собственный дом? Самое печальное, местных подобное положение дел, похоже, устраивало. Попыток с их стороны исправить ситуацию не предпринималось — видимо ждали, когда все восстановится само. Не спорю, кое-где был виден юный лес, но… все равно не понимаю.

Брод Сарн — место, где стражи тракта перестали охранять караван. Они остались в небольшой крепости на западном берегу реки ждать торговцев, следующих на юго-восток в Рохан и далее. В крепости мы задержались на два дня. Мы — это я и Бильбо, следовать дальше с караваном смысла не было. В Шире, охраняемом Северными Следопытами, самая большая опасность «перепить, свалиться с крыльца и сломать себе шею» — это я процитировала одного вояку, которому местные целители перевязывали, рассеченное в стычке с дикими людьми бедро. Да-да, я снова пополняла свой запас зелий. Несмотря на то, что треть всех моих запасов была бесплатно впихана (они еще и сопротивлялись!) нашим стражам, того что приобрели караванщики, хватило чтобы оказаться в прибыли, - я, когда все подсчитала, сильно удивилась.

На удивление Бильбо, крепость оказалась мощным сооружением, в которой постоянно обитали около пятидесяти королевских воинов и это не считая людей сопутствующих профессий. Пока хоббит, с одобрения местных стражей, знакомился с окружением, я занялась привычным делом. Тогда и узнала о негласных защитниках родины мистера Бэггинса.

Северные Следопыты — потомки нуменорцев, люди по каким-то причинам взявшие на себя обязанность защищать Шир. Из рассказа того же вояки стало ясно, что основная тактика Следопытов — рассредоточиться по границе и в одиночку, либо малым отрядом, отлавливать нарушителей. В крепость они забредают пополнить запасы провизии, починить оружие или залечить раны. Интересно, что Бильбо о таком положении вещей даже не догадывался.

Может, я и дальше выпытывала бы подробности у воина, но тут подошел глава местных целителей и поинтересовался, как я планирую доставить все приготовленные мною зелья до пункта назначения. Пришлось делать удивленное лицо и пояснять, что я просто тренировалась и забирать результаты своих трудов вовсе не намерена. Седой целитель, в прошлом явно бывший воином, окинул меня насмешливым взглядом и поинтересовался стоимостью моих лекарств, на что я, молча, ткнула пальцем в присмотренную ранее связку сушеных трав. После чего мне организовали посещение закромов местных травников в компании их непосредственного начальника. Через два часа я была готова расцеловать каждого встречного. Такие сорта, такое качество приготовления и хранения! Сошлись мы на пятнадцати шляпках редкого вида грибов, солидного пучка морских алых водорослей, трех видов золотарника, а также мешочка с неизвестным мхом. Довольны были оба.

Я выкупалась, выспалась в нормальной постели, потренировалась в зельеварении, перетряхнула и пополнила свои запасы. Бильбо большую часть своего времени потратил на уточнение ситуации с охраной его родного Шира. Видимо хоббиты действительно не подозревают о подобной заботе короля Гондора (или Наместника).

Но всему наступает конец. Наше желание наконец-то очутиться в Норе, пересилило любопытство и на третьи сутки мы уже шагали по направлению к Северному Уделу. Дружно решив, что заходить куда-либо только зря терять время, под руководством Бильбо сошли с тракта и двигались дальше, уже по знакомым с детства полурослика, тропам. А вечером третьего дня я удивленно, а Бильбо возмущенно рассматривали Нору. И если меня зеленый холм с аккуратными расписными круглыми окнами и дверью привел в восторг, то моего друга возмутило объявление на калитке забора — о скорой распродаже имущества ныне покойного мистера Бэггинса.