Глава 20

Я когда-нибудь перестану поражаться собственной наивности? Весьма сомнительно, иначе бы выслушивая рассказ Кили о похождениях мисс Нидлхас и коронации Дубощита, я бы не чувствовала себя рыбой, узревшей миграцию сухопутных толстых червяков на расстоянии вытянутого плавника от кромки воды. Интриги! Заговоры! Не смертельные яды растительного и животного происхождения! Незримая, но весьма ощутимая тень чешуйчатой защиты за спинами «заговорщиков»!

Я млела от восторга, выслушивая истории каверз, устраиваемых возмущенными гномами во главе с хоббитанкой, растекалась довольной тряпочкой на сгибе драконьего крыла, чувствуя, как вибрирует чешуя, когда рассказ дополнял Рассвет. И ощущала себя счастливейшим человеком на свете, ведь рядом находилось самое любимое мною существо!

Посиделки затянулись — их конец я благополучно проспала, так и не отцепившись от дяди. Но даже в полусонном состоянии, смогла выпросить у Торина разрешение обосноваться в сокровищнице в бывших апартаментах стражи. Самое смешное, на мой взгляд, что гном был этим фактом весьма доволен, только заметил, что во время посещения Эребора эльфами, я должна хотя бы спать в малахитовых покоях, а то у листоухих могут возникнуть неудобные вопросы. Я грустно вздохнула: что здесь, что в Ривенделле приходится прятаться от лихолесцев — так и в привычку войдет.

Двое суток я не покидала пределов сокровищницы. Рассказывала и показывала - трюк с расщеплением тарелки дядя оценил и потребовал освоить как можно лучше — дракон, видимо решил не оставлять попыток свернуть меня с пути целительства. В довершении перечисления всех своих приключений, продемонстрировала дракону фиал с результатами моего эксперимента с водой! Не знаю, что почуял Рассвет, но перед моей демонстрацией, он забаррикадировал все ворота сокровищницы золотыми монументами в виде доспехов с гранитным гномом внутри (при ближайшем рассмотрении этим гномом оказался Торин) и сделал углубление в монетных холмах.

И замер, расширенными глазами смотря на маленький фиал длиной в мой указательный палец, сияющий чистым серебряным светом зимней луны. И да, если ранее субстанция внутри напоминала сначала воду, потом туман, то сейчас по внутренней поверхности сосуда красовались светящиеся песчинки, на вид более всего похожие на алмазную крошку.

— Эльфы были не в курсе, — минут через пять обреченно-пришибленно резюмировал Рассвет.

— Нет, конечно! — пожала плечами, обеспокоено наблюдая за громадным змеем. Что-то начало подсказывать о незамеченной мною ранее проблеме, связанной с фиалом. — Пусть они и дивный народ, но собственнические замашки порой проглядывают, куда там драконам!

— Конечно… — мрачно протянул дракон, прикрыв глаза. — Радость моя, а ответь старому дракону, что ты хочешь получить в итоге.

Я сглотнула. Дядя не злился и не пребывал в бешенстве, скорее во всем облике дракона проглядывало желание срочно улететь на охоту и прибить пару тройку назгулов, чисто ради обретения внутреннего равновесия. И, что обидно, я никак не могла понять, что вызвало такую реакцию.

— Ну… помня об эльфийской истории, связанной с Великими древами, и уточнив в библиотеке Ривенделла некоторые подозрения, я смогла сделать вывод, что с началом Эпох и, соответственно гибели Древ, способность перворожденных давать жизнь новому поколению эльфов, снизилась в четыре-пять раз, это уже в самом Валиноре. В Средиземье же, ситуация еще более печальна — естественный прирост дивного народа, не способен покрыть их гибель, даже без учета постоянных столкновений с порождениями Моргота. Если совсем коротко — эльфы вырождаются с катастрофической скоростью. И, если мои предположения верны — в Благословенном крае ситуация не намного лучше.

Дракон задумчиво помолчал и нехотя кивнул:

— Четыре крупных анклава перворожденных там, где раньше были десятки. Их время подходит к концу.

Я рассеяно провела рукой по особо крупной чешуйке на длиной шее — если так рассуждать, то драконы вообще существовать не должны, однако же, таких качественных и внушительных галлюцинаций существовать не может.

— Есть один немаловажный фактик, — я на секунду запнулась, выбирая аналогию, — растения без света долго не живут.

Змей согласно прикрыл глаза и выпустил клуб дыма. Помолчал, осознал, недоуменно скосил на меня зрачок вновь распахнувшегося глаза и с иронией поинтересовался:

— Малышка, это ты сейчас эльфов растениями назвала?

Смутиться или нет? Вроде и надо, а не смущается…

— Ага! — осветила я сокровищницу своей довольной улыбкой.

Шипастая морда приняла укоризненный вид, почти сразу сменившийся заинтересованным:

— И где ты планируешь взять изначальный «свет»?

— Помнишь, мы задавались вопросом, почему белые алмазы испускают слабое сияние? Так вот у меня появилась мысль, что эти камни своеобразный природный фильтр, наподобие губок. Сущность света — энергия, проходя через алмаз очищается от примесей, и мы наблюдаем свечение даже в условиях низкого уровня внешней подпитки. Это мое предположение, — уточнила я лежащему без движения дракону. — В Хоббитании алмаз активно наполнялся лунным светом, а вода, в которой он был заключен, «запоминала» структуру переработанной им энергии. Далее был ритуал Трех Лун, где я получила еще более чистую изначальную энергию и винная бутылка Хранителя, жидкость внутри которой сохранила память о свете Телпериона. Без понятия, как оно за это время не превратилось в уксус. Выделив необходимые энергетические составляющие из винного месива, я с помощью резонанса включила их в чистую воду и начала постепенное переливание её в фиал, где ранее хранился белый алмаз.

Кончик шипастого хвоста за моей спиной странно дернулся. Я на мгновение замолчала и продолжила уже с большей осторожностью:

— Если эта теория верна, то все эти войны, связанные с сильмариллами, становятся понятными, не так ли? Только я не знаю, знали ли эльфы о том, что изначальная энергия Древ помогает зарождаться новой жизни, или это были инстинктивные действия?

Помолчали.


Помолчали еще.

— Малышка, — я обеспокоенно навострила уши, — ты осознаешь, что пытаешься создать сильмарилл?

Кто? Я?!

— Ни в коей мере! Слишком велика разница в способностях и целях. В конце концов, сильмариллы сами являлись источником энергии, моим же подделкам необходим свет, причем именно лунный. Эти заготовки для амулетов даже до суррогата не дотягивают. Так, слегка светящиеся побрякушки, способный отфильтровывать определенный точно заданный тип энергии.

— Слегка? — приподнялась надбровная дуга.

— Сияние скоро поблекнет. Либо оно, либо излучение — потоки энергии разные, так что пришлось выбирать. Сильно сомневаюсь, что смогу их объединить в едином амулете, а уж количество энергии на это действо даже представить боюсь. Да и их излучение полностью нивелируется уже в двух шагах от источника. Слишком слабые, способные лишь чуточку усилить естественное поле постоянно носящего амулет перворожденного.

Круг замкнулся. В смысле, Рассвет неспешно заключил меня в кольцо собственного тела, в которое спокойно поместится средних размеров полянка, не то что моя худая тушка.

— Ничем хорошим для тебя это не закончится, — недовольно произнес дракон.

Я с улыбкой прикоснулась к тонкой чешуе под громадным глазом:

— Возможно, но разве можно поступить иначе?

— Да! — рявкнули под ухом.

… в голове звенело.

— Но дядя… они ведь действительно вымирают.

— Вот и пусть уходят в свой Валинор! — чешуйчатое кольцо вокруг уменьшилось в диаметре.

Да, лучше с родственником, когда он в таком состоянии, не спорить.

— Может, пусть сначала с назгулами разберутся и стаи орков с гоблинами проредят? — робко пискнула я.

Почему-то взгляд змея стал еще более раздраженным.

— Лет через сто — двести? — саркастически поинтересовался Рассвет, отворачиваясь.

М-нда-а-а… и не поспоришь. Торопиться перворожденные не любят. Тут что-то невероятное должно произойти, чтобы эльфы разом отправились на Запад. Где их и не особо ждут, если уж и дальше руководствоваться уроками истории.

— Эм… дядя? Если быть до конца честной, то моей первоначальной задумкой было не помочь эльфам в э-э-э… воспроизводстве, — вот теперь откуда-то вылезло смущение. И чего ему не спится?

Рассвет с толикой тоски уставился в потолок:

— Рассказывай уж, что еще пришло тебе в голову, — устало пробурчал громадный рептиль.

Вдох — выдох и:

— Есть хороший шанс, что после того, как я настрою получившийся амулет на себя, мое физическое развитие замедлится или вообще прекратится. То есть, стареть я перестану. Вот.

Острый гребень встал дыбом и громадная голова ме-е-е-едленно повернулась в мою сторону, продемонстрировав идеальную шарообразную форму глаз.

— Это весьма вероятно, — сочла нужным добавить в подтверждение сказанного выше.

— Никому… — придушенно выдавил из себя Рассвет.

— Не дура, — кивнула я, — все равно для остальных амулет, с самого начала своего создания завязанный на мою энергетику, пользы не принесет. А вот не поверят в это девять десятых населения Средиземья. А жить мне хочется.

— Рад слышать, — все еще находясь в шоке, прошипел змей. Похоже, дяде потребуется время, чтобы переварить новость.

— А я с гномом поцапалась, — рассматривая искусственные созвездия на потолке, резко сменила тему.

— От тела хоть избавилась? — вздох на всю сокровищницу.

Я с затруднением, но подобрала челюсть с кучки золота под ногами:

— А надо было?

— Надо, — дракон вновь повернул ко мне шипастую морду. — Начнем со способов прятать следы своей деятельности.

Великий Эру! Это-то откуда дядя знает?!

***


А мы идём по Эребору и по пустым всё коридорам!.. Ну как пустым — гномы заблаговременно успевают освобождать проход для большой и немного неуклюжей в условиях узкого пространства драконьей тушки. Зато какие виды открываются с дядиной шеи! Барельефы, статуи, сверкающие в частично необработанных стенах драгоценные жилы! И ведь ходила не раз этим путем, но то ли гномы умудрились навести здесь порядок и все почистить, то ли, когда передвигаешься на своих конечностях, не до любования окрестными видами. В общем, сейчас я с искренним (немного запоздалым) восторгом вертела головой, стараясь не пропустить ни одной детали: от рун-оберегов по краям мостов, до свисающих с потолка гобеленов-знамен, полностью сотканных из тонких металлических нитей.

Я даже удивилась, когда утром Рассвет выразил желание помочь добраться до Подгорного короля. Или, если попадется по дороге, до любого гнома из отряда Торина Дубощита. Мне очень хотелось узнать, как найти мастера, способного работать с мифриллом и, который согласится выполнить небольшой заказ, а также получить высочайшее разрешение этот самый заказ этому самому мастеру сделать! Естественно за плату. Естественно, чтобы сделать пакос… порадовать одного знакомого остроухого менестреля. Хотел мифрилл? Пожалуйста! Только вот оформление этого куска металла не обговаривалось. А посылать в Ривенделл несколько банальных слитков не интересно.

Старательное верчение головой во все существующие стороны позволило заметить знакомое лицо. Если точнее - всклоченную бороду, присыпанную когда-то серебряной пылью, а ныне имевшую вид отжившего своей век веника, длинный камзол непонятного грязевого цвета с оторванными драгоценными камнями, десятком другим дыр, скособоченную прическу, отдельные пряди в которой перепугано стремились на волю и желательно подальше от необработанных пещер в общем, и Горы в частности (в смысле стояли дыбом, явно желая улететь в небеса), и выпученных на манер рыбьих глаз.


…, а так же десяток охраны, закованных в сплошной доспех, и представительного гнома, явно предпочитавшего любым украшениям шерсть и мифрилл. Серебристо-голубоватые сапоги сомнений в виде металла, из которого были созданы, не вызывали, черный меховой камзол был сплошь усеян вставками из того же металла, секира за спиной… я чуть не присвистнула!.. тоже из мифрилла. Не удивлюсь, если увижу на руке этого представителя подгорного народа кольцо старейшины рода, разумеется, тоже из серебряной стали.

А ведь, похоже, эта компания тоже двигалась к Подгорному Королю. Угу, до того как потрепанный франт не разглядел меня мирно сидящей на спине лениво шествующего дракона. Был бы он человеком, поставила бы диагноз — инфаркт, а так гномы подобными заболеваниями не страдают. Перестав хвататься за сердце (или за остатки не содранных камней на груди), это нечто попыталось вцепиться в представительного гнома, за что закономерно огребло от охраны. Дальнейшее действо скрыл лабиринт переходов. Даже жаль немного, что не досмотрела до конца, хотя сомневаюсь, что обвешанный мифриллом гном, от своего, наверное, все же родственника, в большом восторге — не дурак ведь. Старейшиной в гномьем роду стать очень не просто, как и удержать это звание.

Тю-ю-ю, похоже, все-таки придется топать в Тронный з… Рассвет резко затормозил и принюхался. Насмешливый фырк эхом отразился от стен коридора:

— Похоже, Подгорный король решил выместить свои чувства на очередной болванке в кузне.

Ого! Жаль пока не понятно, кто в таком случае радоваться должен — Торин, вымещающий эмоции работой с молотом и наковальней или его подданные, раз срываются не на них?

— И часто его так? — начала я проникаться сочувствием к Дубощиту.

— Раз в две недели стабильно.

— Тяжела королевская доля.

— Не поверишь, какое количество «разумных», — презрительно-насмешливо произнес Рассвет, — пытаются взвалить эту долю на свои, несомненно, великие, плечи.

— Придурки, — припечатала я.

Дядя согласно хмыкнул и, извернувшись, переместился на другой ярус. Я, счастливо ойкнув, крепче вцепилась в чешую — летать, пусть и таким неполноценным образом без использования крыльев, на одной змеиной гибкости моего чешуйчатого опекуна, мне безумно нравилось.

В кузню, где, по мнению Рассвета, избавлялся от плохого настроения Торин, мы попали через воздуховод. Несколько секунд ощущения в прямом смысле обжигающей атмосферы, старательное ввинчивание змеиного тела вниз против потоков раскаленного воздуха и мы оказались в помещении, превышающем по размерам сокровищницу раза в четыре! В горячем мареве наверху, потолок, если и был, то терялся совершенно. По необработанным стенам на расстоянии в длину дракона между собой с шумом и грохотом стекали мощные потоки воды, приводя в движение лопасти огромных мельниц. На моих глазах, одна из мельниц стала поворачиваться вокруг своей оси, уменьшая количество попадаемой на лопасти воды и, соответственно, снижая скорость их вращения. А вокруг этих сооружений были разбросаны светящиеся огоньки — кузни. Большие — на дюжину гномов, маленькие — для одного мастера или подмастерья. Сомневаюсь, что ученики работают в таких условиях, скорее на первых этапах им приходится самим поддерживать огонь, о чем здешние мастера могут не задумываться — благодаря устройству мельниц, огонь в кузнях не потухал ни на секунду! Может только, по желанию гномов уменьшал интенсивность.

Рассвет точно знал куда двигаться. Небольшая кузня на одного гнома, занятая в это время Подгорным королем, внимательно всматривающимся в полоску металла, зажатую щипцами. И со стоическим спокойствием, проигнорировавшим приземлившегося в двадцати шагах дракона.

— Эм… утро доброе? — решила обратить на себя внимание Дубощита.

Раскаленная полоска металла опустилась в чан с водой. Хм… судя по запаху, в воду были добавлены еще и масла. Может, Торин хочет выковать меч? А вот смотреть на нас, с таким явным желанием воспользоваться кузнечным молотом не по назначению совсем не обязательно. Да-да, правильно, лучше возьмите этот раскаленный прут, так информация легче восприниматься будет.

— Мне только один вопрос задать и покаяться. Насчет вопроса — хочу сделать одному эльфу сюрприз с оттенком подгорного юмора, поэтому не могли бы Вы подсказать мастера по работе с серебряной сталью?

Рука Дубощита, занесенная для удара над уже расплющенной в блин раскаленной болванкой, дрогнула:

— Надеюсь, этот перворожденный не Трандуил? — со странной смесью раздражения и предвкушения, съязвил король.

— Н-нет, пожалуй, не рискну. Тот эльф из Ривенделла, хочу сделать ему подарок в виде арфы целиком отлитой из мифрилла.

Гном, медленно опустив руку с молотом, окинул меня подозрительным взглядом:

— Солнышко, а ничего, что музыкальные инструменты из металла бесполезны и нормального бренчания из них не выбить?

— Ага! — зубасто улыбнулась я. — В этом и суть!

И очень жаль, что я не увижу реакцию Линдира на столь оригинально оформленный подарок.

Торин, будто прочитав мои мысли, задумчиво хмыкнул и прищурился:

— Есть у меня один мастер, прекрасно работающий с мифриллом, но договариваться с ним будешь сама, — обрадовал Дубощит и двумя ударами загнул половину раскаленного конца болванки. Перевернул, ударил, внимательно изучил своеобразный бутерброд, и вновь положил его на наковальню.

— Спасибо! И еще, на меня, скоро жаловаться придут, за организацию острых ощущений, путем насильно устроенного скоростного спуска в нечасто посещаемые части Эребора. Там чей-то франтоватый потомок отказался пропускать раненных в столкновении с орками гномов в Кхеледдум и я слегка вспылила.

Молот с вновь расплющенной болванкой, неожиданно выдал сноп алых искр — кажется, гном немного промахнулся. Плоский бутерброд отправился в пышущую жаром печь. А я с некоторой опаской заметила, с какой нежностью Торин, наблюдающий за пляской пламени, явно не осознавая свою реакцию, погладил висящий на поясе кинжал.


— Не пускал стражников к целителям? — самый жуткий тон — спокойный, в этом случае угадать истинную реакцию собеседника либо сложно, либо просто страшно. — И когда же ко мне придут жаловаться?

Болванку вновь согнули. Если я правильно помню, по такой технологии куют мечи высокого качества. Сколько уже слоев метала, четыре?

— Думаю, меньше, чем через полчаса, мы видели их, решительно направляющихся в тронный зал в компании Старейшины, — и, судя по сонару, сейчас целенаправленно движущиеся именно в нашу сторону, видимо отсутствие Подгорного короля в Тронном зале их не смутило. — Точнее, представительного гнома в темных одеждах и страстью к поделкам из серебряной стали.

— Старейшина клана Железноруков Хальвард, — задумчиво произнес Торин и вернулся к своей уже шестнадцатислойной болванке.

Я немного помолчала, давая гному восстановить равновесие, путем очередного расплющивания полоски металла.

— Ваше Величество, простите за несуразный вопрос, но… не могли бы Вы пояснить странное отношение некоторых гномов к целителям?

Гном просвещать меня не спешил и еще дважды согнул заготовку, прежде чем дать ответ:

— Простые горняки и воины целителей уважают, а те, кто занимает в кланах высокое положение, предпочитают услуги выпестованных своим родом лекарей — естественно уважение к остальным работникам в зеленых мантиях проявляется по остаточному принципу. — По мере пояснения Торина, в моей душе поднимали головы озадаченность и возмущение. — Учитывая, что политический курс формирует высшая знать, простым целителям перепадают лишь ошметки уважения и хилые пожертвования.

Цензурных слов у меня не нашлось. Я и раньше знала, что у гномов кастовая система, но чтоб настолько запущенная…

Пока я молча переваривала не радостные новости, Дубощит продолжал сгибать и расплющивать основу под будущий меч.

— Со Старейшиной Хальвардом, сама вопрос решишь, — добавил мне радости Торин, и с некоторой долей мстительности пояснил, — проблем возникнуть не должно — он обожает мифрилл.

Хоть что-то хорошее, решила я, смотря на работу мастера кузнечного дела. Когда еще такой случай представится? Да и наблюдение за огнем завораживает.

Старейшина не заставил себя долго ждать:

— Прошу прощения, Ваше Величество, что отвлекаю, но я бы хотел принести извинения за действия своего троюродного племянника, - после короткого приветствия выдал Старейшина.

Черноволосый представительный гном, чей внешний вид буквально кричал о его любви к мифриллу, склонил голову перед своим Королем, которого, судя по поведению, сейчас больше волновала нагревающаяся в печи заготовка, чем обратившийся к нему без предварительной записи, Старейшина. Охрана и, как оказалось, племянник, скромненько стояли в сторонке, кидая напряженные взгляды на вольготно расположившегося за королевской кузницей дракона. Франтоватый родственник Старейшины нервно передергивался всякий раз, когда его взгляд падал на крылатого змея.

— Извинения за доставленные раненым и целителям Кхеледдума неудобства? — равнодушно спросил Торин, даже не думая прерывать своего занятия.

— Я уже распорядился выдать Кхеледдуму соответствующее доставленным неприятностям пожертвование. Прошу прощения за недосмотр в воспитании родича, что привел к подобным последствиям.

А вот на этой фразе я удивилась, восхитилась и занервничала — фраза была построена великолепно, только слишком от неё несло политикой и интригами.

Вон Дубощит тоже заинтересовался:

— Даже так? — протянул синеглазый гном. — Значит, претензии по поводу произошедшего с Вашим племянником недавно случая, отсутствуют?

— Не совсем, — вежливая безэмоциональная улыбка Старейшины. — Моему родичу были нанесены некоторые травмы, а достоверных доказательств случайности произошедшего, у рода нет. Естественно, что нам бы не хотелось повторения ситуации.

А еще не хотелось бы потерять источник драгоценного мифрилла, что столь покровительственно относится к какой-то человеческой девчонке — это же имел ввиду Торин, когда говорил про «договорится»? Занятные, наверное, испытал Старейшина эмоции, когда понял, что, обозначенная франтом девица передвигается по Эребору верхом на гордом драконе.

Вот же!.. Этот племянничек воспользовался родственными связями, и мне похоже грозит нечто подобное. Неприятное чувство, я уже привыкла решать вопросы самостоятельно, а тут придется пользоваться авторитетом чешуйчатого дяди. Сильно надеюсь, что в скором времени гномы перестанут видеть за мной тень дракона — черновой набросок планов для достижения этой цели уже имеется. И пусть весь Эребор вздрогнет, но принижать труд кхеледдумских целителей я не позволю! По крайней мере, постараюсь. Они этого не заслужили ни тогда, когда их бросил Трор, ни сейчас.

— Что ж, — отвлекся Дубощит от раскаленного бруска и внешне равнодушно продолжил, — позвольте представить — леди Сорелия, последнее время обучалась целительству у эльфов Ривенделла и именно с её посильной помощью, у Подгорного королевства есть неиссякаемый источник мифрилла, — косой взгляд в сторону дракона. — Думаю, она согласится вылечить, полученные Вашим племянником, раны.

Все — контроль потерян, лицо Старейшины Хальварда вытянулось. Зато Торин такой реакцией явно доволен, вон как усмехается.

— Рада приветствовать представителя славного народа Дурина, — поклонилась я, — очень приятно, иметь возможность навещать одного из своих первых пациентов и наблюдать процесс его окончательного выздоровления.

Думай гном, думай кто здесь главный поставщик, так любимого тобой металла. Думай быстро, пока на моем лице не отразилось отвращение к подобным методам достижения цели.

— Буду рада взять на себя ответственность за лечение этого, несомненно, достойнейшего гнома, что является Вашим родичем, — церемонно продолжила я.

Удерживаемый охранниками франт выпучил на меня глаза и посинел. Я мило улыбнулась ему и Старейшине.


Взявший себя в руки гном, перестав переводить взгляды с меня на лежащего за моей спиной дракона, окинул брезгливым взглядом племянника и согласно кивнул.

— Возможно, многие из моего клана, захотят получить у Вас консультацию, — гулким, совершенно не старческим голосом ответил Старейшина.

— Буду рада видеть их всех в Кхеледдуме, — Хальвард подозрительно прищурился, — это сооружение воистину является величественнейшим творением для представителей моей профессии.

Лесть пришлась Старейшине по душе, а вот до его племянника неожиданные результаты его кляузничества дошли с запозданием. Показательно — охрана мешать встрече пола и физиономии потерявшего сознание франта даже не попыталась, а значит… Мое лицо само расплылось в хищной, драконовской улыбке. Кажется я знаю с кого начну прививать уважение высокородных гномов к простым целителям.

Но чтобы я еще раз воспользовалась такими методами? Нет, не хочу больше испытывать это отвращение к собственным действиям, пусть лучше интригами другие занимаются, а я буду скромненько варить лекарства широкого профиля… от излишней спеси, к примеру. Та же клизма и уколы весьма действенны от излишнего самовозвеличивания.

Вернувшись в сокровищницу, мы застали весьма занятную сцену. Возмущенные наглым вскрытием, как ими считалось сложного и, самое главное, скрытного замка, подгорные мастера, не мелочась, меняли двери основного входа. И судя по внутренней стороне новых врат, гномы решили вернуться к привычному для них гигантизму, ничем иным, наличие горизонтально и вертикально расположенных брусьев шириной в мою руку, встроенных в дверь и с помощью нескольких рычагов, способных сдвигаться в специальные углубления в стене, я посчитать не могу.

Рассказывать, кому бы то ни было, что вскрывала я замок (кстати, нужно найти кто его спроектировал, такой талант!) не столько иголкой , а собственной энергетикой, принявшей вид восьми жгутов, я даже и не думала. Мало ли, с какими способностями сюда могут забрести разумные! Да и сама новая дверь, по моему скромному разумению, была больше достойна чести защищать моего дяд… сокровища гномов.

Наличию среди разукрашенных колонн Фили и Кили, не удивилась. И у меня и у них было, что рассказать, и желание вытянуть друг из друга эти истории тоже присутствовало. Вечер определенно будет долгим!