Глава 8

Эльфы за окном поют, птички подпевают, запах крови по кровати стелется… Ась?

Проморгавшись, подняла тяжелую голову над подушкой, уставившись на источник запаха. На прикроватном столике, раскинув лапки в стороны, лежала безголовая тушка зайца, на которой гордо восседала сапсаниха.

— Келег, — спросоня прохрипела я, — понимаю, что совесть у тебя отсутствует, воспитание хромает, а наглость возведена в абсолют. Но, может тебе прийти в голову, что местные хозяева радости при виде обезглавленной тельца бывшего живого существа не ощутят?

Келег озадачено склонила голову набок.

— Да, да! Мясо они едят редко и только если без этого совсем не обойтись.

— Кьють-ть-ть, — нелестно отозвалась хищница о перворожденных.

— Что хорошо — проснулась не после обеда, — зевнула я.

Пока я медленно склонялась к решению отправиться в ванную комнату, вместо сна еще на пару минуточек, в дверь дома постучали.

— Солнышко, просыпайся Линдир пришел, — раздался бодрый голос мистера Бэггинса.

— Уже почти встала! Бильбо, сделай одолжение — отвлеки гостя, мне тело надо спрятать.

— К-какое тело? — озадаченно спросил хоббит.

— Обезглавленное.

В гостиной что-то упало. Пока пыталась вспомнить, где здесь найти халат, через драпировку дверного проема осторожно просунулась длинногривая голова с не по-эльфийски круглыми глазами. Линдир медленно осмотрел сначала меня в ночной рубашке, затем внимательно кровать (э-э-э?..), пол и лишь потом обратил внимание на останки зайца с восседающей на них Келег.

Птичке подобное внимание не понравилось. Повернувшись всем корпусом к позеленевшему перворожденному, хищница недвусмысленно приподняла крылья, наклонилась в сторону потенциально агрессора и угрожающе заклекотала. Напрасно: Линдир застыв, глядел на окровавленный трупик и терял связь с реальностью.

— Бильбо-о! Уведи, пожалуйста, Линдира. Он, кажется, вида крови не переносит.

Несопротивляющегося эльфа вытащили из проема.

— Успокаивающее на чайном столике, — крикнула я вдогонку.

Теперь точно придется вставать. И первым делом прибраться.

Сверток с зайцем был перенесен в ванную комнату (больше оказалось некуда), следы крови затерты, Келег втолковано, что мясо будет не раньше вечера, и все это за полчаса. Линдир за это время выдул две трети чайника с остатками успокоительного, вернул себе нормальный цвет лица и сейчас бездумно смотрел в потолок, развалившись на кресле. Рядом дул на свежеприготовленный дымящийся отвар Бильбо с сочувствием поглядывая на перворожденного. Похоже, придется извиняться.

— Прошу прощения, с Келег у меня сладить не получается…

— Не стоит, — перебил меня эльф. Быстро он пришел в себя. — Эта птица вольное создание и ответственность за её поступки вы не несете.

— Вообще-то несу, — потянулась к плюшке, — я приучила её к определенным образом приготовленному мясу, пусть это и было необходимо для её полного выздоровления.

Эльф натянуто улыбнулся:

— Вы исполняли долг целителя, а значит, претензий в Ваш адрес нет.

Интересно, надо это запомнить — пригодится.

— Спасибо. За плюшки тоже.

— Кстати, — встрепенулся эльф, — вы вчера не посещали трапезную. Я понимаю, знакомились с новым окружением, но на одном чае с плюшками, даже мы долго не протянем.

Я удивилась и покосилась на Бильбо, тот озадаченно пожал плечами — видимо отряд Торина Дубощита кормили другим способом. Не успел Линдир до конца описать дорогу до трапезной, как в дверь снова постучали. Ради разнообразия в этот раз пошла её открывать я.

— Сердце поёт при встрече с вами, — напугал меня своим приветствием Истанафол.

— Рада видеть Вас, — церемонно склонилась в поклоне, чувствуя, как по спине побежали мурашки.

Блондинистый эльф, настороженно сверкнув глазами, чопорно напомнил, что сегодня ожидается проверка моих зелий на качество, и что я должна присутствовать при этом событии.

Быстро извинившись перед Линдиром и Бильбо, я выскользнула за дверь. И только отойдя на приличное расстояние от домика, поинтересовалась:

— Что-то случилось?

— Линдир, — недовольно, с нотками озабоченности отрезал эльф.

— Он пришел рассказать о трапезной, — осторожно заметила я.

Истанафол притормозил и тихо хмыкнул:

— Линдир — помощник Владыки Элронда, — взгляд перворожденного становился все тяжелее, — донести до тебя подобные сведения мог любой другой эльф.

В принципе согласна, только…

— Вчера я находилась в окружении трех десятков представителей дивного народа, и ни один из них о еде не заикнулся.

Несущийся впереди эльф замедлил шаг.

— Это от радости, — после минуты молчания протянул Истанафол.

— Угу, видимо помощник вашего Владыки эту радость просчитал и уже второй день самолично подкармливает нас с Бильбо плюшками.

Правда, вспоминая сегодняшнее утро, можно сделать вывод, что это был последний раз.

Смущенная эльфийская спина от чего-то стала ассоциироваться с нахохлившимся воробушком: вроде и не должно быть стыдно, но и в бессмысленность поступков Линдира верить не получается, а значит частично он прав, а это значит…

— Завтракать будешь? — уже нормальным тоном без следов высокомерия спросил блондин.

— Нет, я плюшек наелась, — эльф скис, — но вот на способ проверки своих зелий я бы взглянула.


На меня осторожно покосились:

— Вообще-то, это тайный способ.

Я состроила жалобные глазки:

— Могу дать клятву, что никому не расскажу. Ну, пожа-а-алуйста! — предано заглянула в зеленые глаза.

Вот интересно: смена поведения Истанафола связана с присутствием в нашем домике очень не простого Линдира, или после вчерашнего допроса интерес к чужакам стал пропадать? Вообще, если задуматься, Линдир, наверное, занимает должность, связанную с внутренней безопасностью Ривенделла, иной причины, почему именно он общается с новоприбывшими, я не вижу. Или он просто умеет читать в чужих душах, вроде у дивного народа подобные способности встречаются?

Эльф на жалобный взгляд не повелся, пришлось импровизировать.

— А вы определяете состав с помощью других зелий? Или может камней? А изменение температуры учитываете? Взбалтываете, смешиваете? Неужели спирт?

А что я? Просто задаю вопросы и тщательно отслеживаю реакцию. Пусть я с ним слишком мало общалась и однозначно по изменению цвета ауры сказать ничего конкретного пока не смогу. Ключевое слово здесь — «пока». Потом можно будет вспомнить и сделать выводы.

Эльф, что удивительно, терпел.

В этот раз наши стопы направились в другую часть Дома целителей. Это здание отличалось от остальных полным отсутствием вокруг него цветущих растений и менее высокими шпилями. А так же наличием дверей связывающих помещения.

Обнаруженный внутри Милардхир порхал сразу над тремя котлами, напевая то ли заклинание, то ли просто песенку без особого смысла. Хм, полудрагоценные камни, четыре спиртовки, перегонный куб, нефритовая плоская ложка для помешиваний, полторы дюжины заполненных чем-то мешочков — похоже, со своими предположениями я не ошиблась.

Пожелав друг другу доброго утра и, усадив меня в уголочек, целители принялись творить… петь… короче — это было явное эльфийское колдовство. Настолько явное, что мне даже ненадолго обидно стало, пока зрелище меня не захватило. Воздух звенел от переливов мелодии, вспыхивали искрами витражные окна, над котелками поднимались облака разноцветного пара. Поэтому, когда эльфы выпрямились и с торжественными сухими улыбками повернулись в мою сторону, я захлопала в ладоши. Улыбки на прекрасных лицах поблекли и сменились укоризненными взглядами. Пришлось опускать глаза долу и давить довольную улыбку.

— Результат сообщите? — мило поинтересовалась я у двоих насупившихся актеров.

На меня махнули рукой:

— Уровень немного выше ученического и явный талант в области зельеварения, гармоничность превышает средний показатель, к тому же наличествует на удивление насыщенная энергетическая составляющая, — выдал результат Милардхир.

Интересно…

— А градация, по какой шкале проходит? — по-птичьи склонила я голову к плечу.
Пометка в памяти: не перенимать привычек Келег!

— По нашей, — с честными глазами ответил темноволосой. — Этой системе определения многие тысячи лет, она была основана нолдор еще во-времена величия Первого Дома.

Эти тут каким боком? Вроде среди детей Феанора целителей не было. Нет, спрашивать не буду, лучше в библиотеке поищу.

— То есть, эльфийской, разработанной не для людей? — как бы не пришлось всю информацию клещами из них вытягивать! Не всё же искать в пыльной обители знаний?

— Можно и так сказать.

Я махнула рукой. Похоже, моим любимым местом будет библиотека, если меня, конечно, туда допустят.

— Ладно. Но хоть, как Арвалор на это отреагировал, сообщите?

Истанафол хмыкнул и окончательно перестал изображать актера:

— Наставник считает, что обучая тебя, мы сможем поднять собственный уровень.

Я удивилась смыслу ответа, Милардхир удивился, что мне вообще ответили, и мы оба вопросительно уставились на блондина.

Блондин принял вид одухотворенный и возвышенный и молвил ясным голосом:

— Отношение наставника и учеников строятся на взаимном доверии. Ежели нет понимания в сердцах их, знания принесут лишь вред и им и окружающим!

— Ого! Это из какой книги? — неужели у эльфов учебник по наставничеству существует?!

— Из записок Пенголода, — нормальный тоном произнес Истанафол.

— Не помню этого, — протянул Милардхир, сделав движение, будто собирается почесать затылок.

— Черновой вариант. Меня заставили его переписывать, когда на Элладана случайно мой котел с синькой перевернулся.

— А где был я?

— Отбывал наказание за чихоточный порошок в комнате Эрестора.

Брюнет счастливо улыбнулся:

— Да, весело получилось. А ты, забудь все, что услышала, — это уже мне адресовалось.

Я довольно кивнула. Парочка начинала мне нравиться.

— А за проступки воспитанника, ответственность несет наставник?

Не вглядывайся я так внимательно в глаза Истанафола, и секундную растерянность, переходящую в осознание ближайшего будущего, и не заметила бы.

— Наставник имеет право наказать воспитанника, — тоже не замедлил сделать правильные выводы Милардхир. — К тому же, у ученика свободного времени не так уж и много.

— А посещение библиотеки считается учебой или тратой часов отдыха?

Тут оба эльфа задумались и торжественно, пряча лукавство в глазах, произнесли:

— Конечно, учебой.

— Особенно, когда наставнику требуются выписки из первоисточника.

— Знакомство с библиотекой в этом случае происходит гораздо быстрее.

— А выписки помогают хорошо усвоить материал.


Забавные эти эльфы… чей родной язык — синдарин. И большая часть их библиотеки, тоже наверняка на синдарине, ну, а то, что сей язык мне знаком… интересно, сколько удастся водить их за нос? Я радостно улыбнулась. Правильно, так интересней будет.

А общая трапезная, кстати, оказалась прекрасным местом: ажурная крыша, десятки тонких, хитро закрученных каменных колонн, круглые и овальные столы и умопомрачительно вкусная еда. И этикет, которым молодёжь, что и составляла основной контингент посетителей, особо не заморачивалась. Конечно, ведь пять разных вилок/ложек и пара ножей — это не стандартный набор в девятнадцать видов приборов для приема пищи.

Учиться было весело. Никаких ограничений в ингредиентах… так я думала в первый день, к вечеру меня просветили, что помимо растений в зелья могут входить минералы, продукты животного происхождения, чернозем/глина, пепел (!) и прочая дичь. Слушая этот список и краткую характеристику каждого пункта, я грустно помешивала собственное зелье. Такие извращения мне в голову не приходили, и ранее о них мне никто не рассказывал.

Рецепт мяса по сапсански пришлось записать на отдельном свитке, очень уж Милардхир заинтересовался историей с Келег, даже до домика вечером проводил, оценил тушку зайца и долго качал головой, восхищаясь способностями небольшой в сущности птички к охоте. Хищницу ожидал пир.

А на четвертый день пребывания в Ривенделле я столкнулась с уже знакомым ворчливым Следопытом, который при виде моей улыбающейся персоны резко отказался пить протягиваемое Истанафолом зелье. Блондин обиделся. Хвала Эру, обиделся он не на меня, и провел восхитительную воспитательную беседу с вредным пациентом. Следопыт бледнел, синел, стискивал зубы и упрямо качал головой, пришлось отводить блондинистого целителя в сторону и признаваться в истоках нелюбви этого типа к подозрительным зельям. На меня смотрели долго, потом перевели задумчивый взгляд на строптивца и потянулись за маленькой арфой, висящей в футляре на поясе целителя. Никогда еще не видела, как перворожденные с помощью музыки накладывают чары. Никогда я не засыпала стоя.

Пришла в себя, придерживаемая за воротник Милардхиром, примчавшимся помогать другу. Тот уже дотащил сладко сопящего Следопыта до рабочего стола. План его лечения мы составляли уже втроем, и я тихо радовалась, что строптивец нас не слышит, а то лови его потом по всему Ривенделлу!

Эксперименты пришлось отложить — в первую неделю ребята только и делали, что уточняли мой уровень знаний, не так как Арвалор, конечно, но расспросы, длящиеся по нескольку часов, отдыхом не назовешь. Да и периодически им приходилось отлучаться для оказания лекарской помощи пострадавшим в стычках с дикими Следопытам.

Почему их? Просто, к эльфийкам допускали не всех, кто нуждался в исцелении. Целители мужского пола, в подавляющем большинстве, сейчас находились вблизи границ Ривенделла, куда в связи с высоким риском девушек не допускали. Как оказалось, дикие племена восприняли извержение Ородруина, знаком свыше и покинули пределы своего обитания, направившись в том числе и к границам Раздола. В результате, Милардхир, Истанафол и Арвалор оказались единственными из мужчин-целителей в Последнем Приюте. И пусть первые относительно недавно получили звания лекарей (по их словам, всего около двух сотен лет назад), Владыке Элронду пришлось обращаться к уже давно (количество лет я решила не уточнять) снявшему с себя все обязательства, Арвалору. Теперь на время отсутствия нового главного целителя, в Ривенделле этим занимается предыдущий. И всех пострадавших не являющихся подданными Владыки Элронда, лечила именно эта троица, как бы этим не возмущались эльфийки.

А я все удивлялась, что знакомых девушек не вижу! Оказывается, я просто пока не обладаю минимальной степенью доверия. А первый вечер посиделок, был результатом неуемного любопытства местных дам и, как следствие, капитуляции под их напором мужчин. Не удивлюсь, если там еще и охрана присутствовала.

За эту неделю пару раз сталкивалась с Арвалором. Временный главный целитель вежливо улыбался и с интересом поглядывал на моих «учителей». Те, заметив повышенное внимание своего начальства, нервничали и старались схватиться за все дела разом. Я им сочувствовала, но помочь ничем не могла. Запасов зелий у них и без меня, на годы, если не десятилетия, хватит.

Вот так и получилось, что Арвалор командовал всеми целительницами-эльфийками, а наша тройка оказалась практически предоставлена сама себе. Восемь Следопытов, попавших в руки Милардхира и Истанафола, не считаются. Много времени их исцеление не заняло, а возможность пронаблюдать за лечением с помощью колдовской музыки в исполнении зеленоглазого Истанафола, я не упустила. И получила много пищи для размышлений.

Музыка эльфа резонировала с энергетическими потоками, изменяла их по его желанию, и требовала от эльфа только концентрации. Чудовищной концентрации. Мои потуги на этом фоне… нет, не незаметны, скорее не сопоставимы. Все же разница между одномоментным исцелением половины ранений у четверых людей и, в лучшем случае полном исцелении одной относительно опасной раны, ощутима. Интересно, мысли как сделать свое лечение массовым есть, а как при этом продержаться больше пары мгновений — нет. Все же запас внутренней энергии многого не позволяет.

В общем, тех Следопытов определили на мое попечение. Ничего в итоге сложного, всего лишь следить за их режимом и вовремя заставлять принимать лекарства. Иногда с угрозами — как и в Шире, лечиться они особого желания не испытывали. Ладно, хоть сбежать не пытались. Большинство из их братии вылечивали еще на границе, сюда направляли лишь тех, чьи жизненные силы были подорваны, так что, так нелюбимый ими отдых являлся обязательным.

На пятый день меня вежливо попросили не приближаться к Дому Целителей, что-то они там собирались химичить всем составом и присутствие посторонних личностей в их планы не вписывалось. Я не обиделась: с утра недовылеченных Следопытов перевели в другую часть долины. Постоянно присутствующая там охрана (да-да! Правитель Ривенделла не оставил свои владения без внутренней защиты), тоже поспешила покинуть территорию. Что оказалось неожиданностью, от меня они уже не скрывались, как делали первые пару дней, и мирно приветствовали.

Мне бы обрадоваться, да не вышло, в голове свербела мысль о подвохе, и это несмотря на то, что логического обоснования она не имела!

Мысленно посетовав на странный эльфийский менталитет и свою тщательно пестуемую паранойю, отправилась к Бильбо. Вот уж с кем о всяких заморочках беспокоиться не приходилось.


Рыжий Взломщик мне обрадовался, я же, глядя на него, устыдилась. Тоже мне другом называюсь — бросила Бильбо одного и столько времени практически безвылазно проводила в Доме целителей.

— Забавная ты, — оценил мои извинения Бильбо. — Я ведь тоже все свое время потратил на сбор сведений для моей книги! — С широкой улыбкой взъерошил себе рыжий вихор хоббит. — Даже к целителям не заглянул.

Облегченно выдохнула и благодарно сжала плечо Бильбо. Похлопав мне по руке, хоббит сделал заманчивое предложение:

— Сегодня будут выступать музыканты с новыми произведениями. Посмотрим? Заодно узнаешь, как комната для творчества выглядит, — и, бурча в сторону, добавил, — а то чует мое сердце, что ты к целителям скоро окончательно и безвылазно переселишься.

— Неправда, — без особой уверенности возразила я, топая вслед на Бильбо. — Только одну ночь там ночевала.

Хоббит одарил меня таким укоризненно-скептическим взглядом, что совесть не выдержала:

— Обещаю при возможности спать в своей постели и не забывать нормально питаться, — выдала я под заинтересованным взглядом полурослика.

Бильбо довольно кивнул и двинулся вглубь небольшой рощи. Я грустно потопала следом, размышляя о способностях некоего взломщика вить из меня веревки. И вообще, кто из нас о ком заботится?

Искомая комната, представляла собой небольшой по гномьим меркам (всего на пару сотен единиц народа) зал со стрельчатыми потолками, частично вырубленный в скале, и на большую часть в ней и располагающийся, и с на удивление мощной акустикой. Это мне Бильбо прошептал, за одно пояснив слово «акустика», ему об этом местные жители рассказывали. А еще, что более важно сейчас, внутри свободных мест не было. Все пригодные для сидения поверхности были заняты, несколько групп эльфов, которым видимо, не хватило места, а уходить не хотелось, обосновались на травке под окнами. Мне больше приглянулись деревья.

Осмотрев парочку подходящих и отметив, что скоро и на них «места» тоже закончатся, выбрала, на мой взгляд, лучший вариант. Пятерка эльфов, с детским любопытством наблюдающая за нами и расположившаяся на нижних ветвях, подарка в виде прилетевшего к ним в руки хоббита не ожидала. Я спокойно, как учил Аурлор, под удивленными взглядами, в прыжке зацепилась за ветку, подтянулась, оттолкнулась от ствола, зацепилась за следующую и оказалась на облюбованном мной месте. Довольно просто, главное с веткой не ошибиться, правильно их выбирать меня научили наставники, да и в аурном зрении они по цвету отличались от остальных.

Забрав у смеющихся перворожденных возмущающегося Бильбо, поблагодарила этих вечных детей. На синдарине. Первой реакцией у эльфов было сильное удивление, второй — сплошной поток приветствий и имен. Серьезно! Я и разобрать то их не успела в этом хоровом исполнении! Весело рассмеявшись, взглядом указала на непонимающего нас полурослика. Эльфы понятливо покивали и перешли на всеобщий. Знакомство быстро свернуло на обсуждение новой баллады.

Успокоившийся Бильбо, одарил меня укоризненным взглядом и взял с меня еще одно обещание. Всегда предупреждать о подобных выходках! Пришлось согласиться.

Затихшие разговоры окружающих, стали сигналом к началу первого выступления. Узнав же личность исполнителя, я превратилась в сильно удивленного суслика, даже уши, кажется, к верху вытянулись. Вот уж кого не ожидала здесь увидеть, так это Линдира с лютней в руках и посреди толпы предвкушающих выступление перворожденных.

Баллада без слов, смешно звучит, правда? Только не в исполнении эльфа. Даже я — человек, поняла, о чем он играл. В конце концов, надежда присуща всем созданиям Эру Илуватора. А надежда, что даровал Последний союз, объединила всех Его детей. Тревога, отчаяние, упрямство, воля… решимость. Каждая эмоция сплеталась в неповторимую мелодию, оставляя на губах металлический привкус и дыхание свежего ветра, стекаясь ручейками с вершин отчаяния и гася всепожирающее пламя. Неописуемо, неповторимо, совершенно именно в той степени, когда ты еще чувствуешь биение сердца и ток крови по венам, а не безразличную, застывшую вечность.

Вот тебе и «простой» Линдир, читающий в душах. Можно сколько угодно обманывать себя, только подобные ему все равно увидят твою сущность. Слова не важны, действия — вторичны, имеет значение лишь суть.

Я оглушено двигалась в сторону нашего домика. Более привычный к таким выступлениям Бильбо, остался в компании новых знакомцев. Мне же хватило одного выступления, что бы понять: пока не разберусь с возникшими ощущениями, слушать что-либо подобное не стоит. Я к такому просто не готова.

Эребор.



Хвост поддергивался, несмотря на все усилия казаться спокойным. Стоило только чуть отвлечься от контроля, как шипастый конец начинал нервно метаться из стороны в стороны. Глупость по его мнению, испытывать эту эмоцию, тем более сейчас, но разум… разум знал, разум помнил, к чему может привести этот звук.

Грохот, вновь раздавшийся не особо далеко от сокровищницы, вызвал раздраженный выдох. Он совсем не был против бассейна под свои габариты, но гномий порох ему не нравился! И вовсе не потому, что мог принести ему вред, хотя в последнем он совсем немного сомневался. Ему – нет. И если бы не любопытство воспитанницы…

Дурацкая книга!!! Если бы малышка не заинтересовалась этой металлической гадостью, спал бы он сейчас спокойно! Так нет же, мало того что не каменная, как остальные, так еще и с замком! Не отличайся фолиант от остальных книг и Солнышко просто не заметила бы его во всем том бардаке, что творится в гномьих библиотеках.

Это ведь так интересно узнать, что прячется под замком и заодно потренироваться во взломе! За четыре дня её рвение не угасло. А на пятый, его покой нарушил гулкий взрыв. Взрыв там, где кроме его воспитанницы, других запахов не было!

То, что он испытал страхом назвать нельзя. Осознанием, обреченностью, гневом и яростью, но не страхом. Для этого чувства время пришло позднее, когда малышка не вспомнила ничего из произошедшего с ней за последние несколько дней. А в первый момент, когда он увидел её такое маленькое тело, дрожащее у стены, до которого от места взрыва этого проклятого пороха несколько ЕГО шагов… орал он знатно. Только толку… едва пришедшая в себя, малышка, просто, не помнила, что произошло и за что её ругают. Хоть обещание не повторять все вычитанные в книгах рецепты дала, тем более, если результат в них не описывается.


Как бы ему тогда не хотелось, необходимость в наставниках для его воспитанницы, возрастала с каждым днем. Благо выбор периодически САМ появлялся.

А книгу потом он отправил в гномий отстойник.

От очередного подрыва, с потолка посыпалась столетняя пыль. Лежащий в грудах золота дракон, раздраженно рыкнул. Порох он не любил сильно.