Часть II. Глава 18

С самого утра Сириус не находил себе места. Едва Стелла, как обычно, отправилась на работу, сердцем завладело иррациональное беспокойство, которое глубоко засело внутри и упрямо терзало душу. Конечно, опасность всегда витала в воздухе и не позволяла расслабиться, но конкретных причин для переживаний, пожалуй, не было, не считая глобальных проблем, не дававших покоя уже многие месяцы. Однако в мысли о более отдалённом будущем Сириус научился не углубляться.

Регулус наконец-то полностью восстановился после пережитого несчастного случая и, окрылённый любовью, которую дарила ему Эвелин, с новыми силами включился в повседневную жизнь, став как никогда бодрым и воодушевлённым. На работе Стеллу и Эвелин, к счастью, никто не подозревал: как все надеялись, Министерству так и не удалось выйти на верный след похитителей реликвий из секретного хранилища. Дамблдор пока тоже не предпринимал никаких активных действий и насчёт амулета вопросов больше не задавал. Стелла держалась твёрдо, старалась излучать уверенность и подавать кузине правильный пример, как себя вести, не вызывая подозрений. За оторванного большую часть времени от общества друзей Ремуса теперь можно было не тревожиться: рядом с Анной он буквально расцвёл.

Разве что немного напрягал Снейп, который теперь был посвящён в секреты маленькой команды, и факт появления нового элемента в сплочённом и надёжном коллективе не добавлял спокойствия. Всё-таки Сириус пока еще не мог до конца привыкнуть к новой роли многолетнего недруга, неожиданно превратившегося в союзника. Но он лично проверил замыслы Снейпа и убедился в безопасности такого шага. Нет, всё же угнетало другое: нависшее предчувствие грядущего несчастья. Совсем как в тот почти ставший роковым вечер, когда Сириус опоздал, чуть не потерял брата и едва успел спасти Эвелин. Только вот сейчас он понятия не имел, куда и зачем спешить, а просто нервно ёрзал в кресле, бесцельно перебирая ингредиенты для зелий в ящике стола.

— Я тут подумал, — Регулус с размаху плюхнулся в соседнее кресло. — Надо бы как-то убрать мою Метку, — в голосе послышалось отвращение. — Не хочется, чтобы Эв её видела. Да и самому противно. Понятно, это не поможет вычеркнуть прошлое из жизни, но тем не менее...

— Давай попробуем, — рассеянно отозвался Сириус. — Наверняка способ есть.

— Ну, не прямо сейчас, — подумав, добавил Регулус. — А когда закончим основную работу. Дождёмся новых видений и сможем завладеть последним амулетом. Осталось не так уж много.

В его словах сквозила уверенность, но сердце Сириуса почему-то, наоборот, неприятно дёрнулось от беспричинной тревоги.

— Волнуешься из-за Снейпа? — уловил его напряжённость Регулус. — Думаешь, он всё-таки себе на уме?

— Не, вряд ли, — Сириус оторвался от своего бесполезного занятия и повернулся к брату. — Он, конечно, тот ещё придурок, но на этот раз, что удивительно, придурок честный. Просто ни с того ни с сего какое-то плохое предчувствие. Не могу понять, в чём именно дело, но будто камень на душе висит.

— Это нервы, — зевнул Регулус. — На тебя столько всего навалилось за последние восемь месяцев, так что неудивительно.

— Пожалуй, — Сириус непринуждённо откинулся на спинку кресла, однако неотвязное чувство надвигающейся беды не спешило его покидать.

* * *
— Винс, доброе утро. Есть немного времени? — серьёзный тон вошедшего в кабинет Виктора сразу заставил насторожиться.

— Привет. Думал, тебя не бывает в Министерстве в такую рань, — беззаботно начал Винсент, подсознательно, однако, предчувствуя важный разговор.

— Тебе надо на это взглянуть, пойдём, — без всяких объяснений Виктор махнул в сторону двери.

— Что случилось? — в груди похолодело, и Винсент вскочил с кресла. — Что-то со Стеллой?! Или с Лео?!

— Нет-нет, что ты, дело совсем в другом, — успокоил его Виктор. — Но полагаю, тебе следует присутствовать.

— Ладно... — пробормотал совершенно сбитый с толку Винсент и вслед за Виктором вышел из кабинета.

Нигде не задерживаясь, тот повёл его по коридору к лифту, дождался, с видимым усилием сохраняя непроницаемое выражение лица, пока подъедет грохочущая кабина, и, к немалому удивлению Винсента, нажал кнопку девятого уровня. Отдел тайн.

Когда они оказались внизу, Виктор, вопреки ожиданиям, направился не к двери Отдела, а круто свернул на лестницу и начал быстро спускаться. Винсент нервно сглотнул. Там же залы суда! Насколько он помнил, на сегодня не было назначено никаких слушаний, да и в таком случае всё равно последовал бы официальный вызов... С возрастающим волнением он начал второпях строить догадки, однако Виктор, минуя массивные двери, расположенные по двум сторонам мрачного каменного коридора, уверенно подошёл к последней двери, за которой располагался Архив, и вставил пропуск в обитую железом узкую прорезь.

— Может, всё-таки скажешь, что происходит? — не выдержал Винсент, устав гадать.

— Сейчас увидишь, потерпи, — не глядя на него, туманно ответил Виктор и повернул металлическую дверную ручку.

Тяжёлая дверь с натугой отворилась. Винсент ожидал чего угодно, но вид Стеллы, с обеспокоенным лицом переминавшейся с ноги на ногу у постамента с огромным фолиантом, привёл его в крайнее недоумение.

— Папа? Дядя? — вскинув глаза, вопросительно протянула Стелла. — Мне передали, что Фокс срочно хотел видеть меня здесь и даже выдал пропуск, а вы что...

Она не договорила, потому что произошло непредвиденное: не успел Винсент и глазом моргнуть, как две волшебные палочки — его и Стеллы — оказались у Виктора.

— Ты что творишь?! — ошеломлённо вскричал Винсент, поймав ошарашенный взгляд остолбеневшей от неожиданности Стеллы.

— Просто мера предосторожности, — Виктор и бровью не повёл.

Он заметно расслабился, последовал небрежный взмах волшебной палочкой по направлению к двери, и в моментально повисшей тишине отчётливо щёлкнул закрывающийся замок.

— То, что я скажу, может вызвать неправильную реакцию, — Виктор сделал небольшую паузу. — Особенно у Стеллы.

Та сразу инстинктивно попятилась и обернулась на бесконечные ряды стеллажей с книгами, словно ища пути отступления, но тут же взяла себя в руки и озадаченно нахмурилась:

— Дядя, я не понимаю...

— Да уж, объясни ты, наконец! — сердито всплеснул руками Винсент. — Балаган какой-то!

— Думаю, Сириус Блэк до сих пор жив, и Стелле об этом известно, — с вызовом сообщил Виктор.

— Так, стоп, — огорошенно помотал головой Винсент. — По-моему, в этой истории давно поставлена точка. И как тебе пришло на ум в чём-то обвинять Стеллу?!

— Вот именно! — подхватила та, сверля дядю гневным взглядом. — Что за чушь?

— Не кипятись раньше времени, Винс, — усмехнулся Виктор, напрочь игнорируя реплики Стеллы. — Что ж, здесь нам не помешают, так что расскажу по порядку.

Стелла выпрямилась и сложила руки на груди. Её лицо превратилось в бесстрастную маску. Винсент шумно выдохнул: ситуация ему категорически не нравилась.

— Итак, чуть больше двух недель назад в тайном министерском хранилище произошла кража, — спокойно начал Виктор. — Исчез амулет солнца. С помощью него, а также трёх других похожих амулетов вкупе с ещё некоторыми составляющими можно произвести мощнейший концентрированный выброс магической энергии — создать так называемый Портал Времени, позволяющий переместиться в любую заданную временную точку. Информация строго секретная, но для тебя, Винс, делаю исключение: обстоятельства требуют. Ну а Стелле, уверен, и так всё известно, ведь правда?

Та не ответила, а только хмыкнула и непонимающе покачала головой.

— Пока не вполне улавливаю, к чему ты клонишь, — хмуро вставил Винсент, пытаясь определить внутреннее состояние Стеллы, по лицу которой по-прежнему ничего нельзя было прочесть.

— Спустя неделю после первой кражи случилась и вторая, — тоном уставшего докладчика продолжил Виктор. — На этот раз пропала амфора, принадлежавшая когда-то Салазару Слизерину. В ней хранится уникальная субстанция, способная полностью восстановить жизненные силы и разум человека в, казалось бы, безнадёжных ситуациях. В случае с амфорой проникновения в хранилище не было, её перенесли бесконтактно. Оказалось, похитители в курсе опять же секретных данных о том, что амфору можно призвать с помощью амулета луны, который у них, судя по всему, уже имелся.

При упоминании амулета луны Винсент ещё больше напрягся. Осталось только, чтобы Виктор докопался до его тайны...

— Эти сведения хранятся у меня дома, — голос Виктора не позволил ему переключиться на эту мысль. — И вот тут начинается самое интересное. Я никогда не пришёл бы к тем выводам, о которых чуть позже сообщу, если бы не одно обстоятельство. В ночь похищения мой ящик с документами взломали, и я вычислил, что это сделала Эвелин.

Винсент вздрогнул. Дело принимало внезапный оборот. Стелла не шелохнулась, но, как показалось, едва заметно передёрнула плечами.

После короткого молчания он опомнился и обрушился на Виктора:

— Причём же тут Стелла, а тем более Блэк? И почему тогда здесь нет Эвелин? Не пробовал для начала поговорить с ней?

— Я знаю свою дочь, — отрезал тот. — Самостоятельно она ни за что и не подумала бы таким заниматься. Её кто-то подтолкнул.

— Намекаешь на Стеллу? — упёр руки в бока Винсент.

— Может, ты не знаешь, но в последнее время Эвелин вечерами напролёт просиживает у Стеллы, и её поведение сильно изменилось — не то слово. Да она стала на себя не похожа!

— И что с того? Это не повод подозревать Стеллу! Разберись лучше с Эвелин! — парировал Винсент. — Дочка, ну а ты-то почему молчишь? Скажи, что это ложь.

Он повернулся к Стелле, которая стояла, словно статуя, ничем не напоминая о своём присутствии.

— Нет, папа, это правда, — с непонятным выражением лица после паузы тихо сказала она, буквально выдавливая из себя слова.
Винсент почувствовал, как у него вспотели ладони. Виктор выжидательно молчал.

— Кроме Блэка, естественно, — уже громче добавила Стелла. — Я... Я хотела попробовать вернуть Джеймса и Лили, разузнала о Портале Времени и стала искать амулеты. Без этой надежды я просто не смогла бы жить, у меня отобрали всё! — на глазах выступили слёзы. — А амфора... Сначала я побоялась её взять: вдруг там заключена тёмная магия. Но позже стала изучать старые книги и, узнав о её назначении, решила, что амфора может пригодиться. Когда откроется Портал, неизвестно, что ждёт в прошлом. Вот я и попросила Эвелин порыться в бумагах, чтобы найти другой способ её забрать, ведь в хранилище было уже не проникнуть... Ты доволен, дядя?

Стелла замолчала и посмотрела ему прямо в глаза, ожидая реакции. Потрясённый откровениями дочери Винсент не мог подобрать слов, Виктор же снисходительно покачал головой:

— Извини, конечно, но я сомневаюсь, что всё это ты провернула в одиночку. Сведения о Портале Времени раздобыть весьма непросто, более того — практически невозможно. Насколько я знаю, он описан только в одной старинной книге. Ни в Архиве, ни в Хогвартсе, ни у частных скупщиков её нет. Осталось всего несколько экземпляров, и один из них вполне может быть у Блэка: его семейка всегда была помешана на сомнительных редкостях, — при очередном упоминании этой фамилии Стелла поморщилась, как от зубной боли. — А вчера я навёл справки: на месте якобы гибели Блэка не нашли ни тела, ни даже фрагмента, и...

— Опять этот Блэк! — перебила Стелла. — Что ты к нему привязался? Все уже забыли о его существовании! Я тоже стараюсь. Он причинил мне столько боли, а ты, как нарочно, издеваешься, — она разом поникла и горестно всхлипнула: — Папа, скажи ему...

— Хватит её мучить! — вновь обрёл дар речи Винсент. — Стелла, просто верни амулет и амфору — с такими вещами не шутят, это слишком сильная магия. Понимаю, как тебе трудно смириться с потерей друзей, но последствия могут быть ещё хуже.

— Тогда расскажи, как именно узнала о Портале, — пропустив мимо ушей слова Винсента, продолжил наседать Виктор. — Я уж молчу о том, где ты достала ключ от хранилища.

— Тот француз Гравель — Пожиратель Смерти. У него откуда-то был ключ, — сухо процедила Стелла.

— Ну да, конечно, — саркастически усмехнулся Виктор. — Что ещё расскажешь? И ты так и не ответила про Портал.

— Это не допрос, довольно! — Винсент угрожающе шагнул к Виктору, но тот недвусмысленно направил на него волшебную палочку.

— А вот этого делать не стоит, — холодно предупредил он. — Я не враг Стелле, а лишь пытаюсь ей помочь.

— Я не обязана перед тобой отчитываться и тем более оправдываться из-за каких-то бредовых фантазий! — разозлилась та. — И в помощи не нуждаюсь!

— Ошибаешься, как раз таки обязана, — нарочито вкрадчивым тоном произнёс Виктор. — Ведётся официальное расследование, и я один из немногих посвящённых. По закону, мне следует доложить Министру, но поскольку речь идёт о нашей семье, я хочу решить всё между нами и обставить дело в выгодном для нас свете.

— В таком случае, мне больше нечего сказать! — раздражённо отмахнулась Стелла. — Выпусти, мне надо работать!

— Прости, но придётся задержаться, — непреклонно возразил Виктор, и в глазах Стеллы на миг вспыхнул страх.

Виктор отрывисто взмахнул палочкой, и через несколько секунд из глубины зала, лавируя между стеллажами, плавно вылетела неглубокая чаша из зернистого камня с мозаичными узорами по бокам, поблёскивающими в холодных голубоватых огнях свечей. Винсент отлично знал, что это такое: Омут памяти. Он догадывался, что собирается делать Виктор.

Стелла явно пришла к тому же выводу и, когда чаша остановилась напротив неё и зависла на уровне пояса, презрительно расхохоталась:

— Да-а, вижу, ты основательно подготовился. Задумал это с самого начала? Тогда к чему столько лишних слов? Мог бы сразу пустить в ход Непростительные, чего уж там!

— Не передёргивай! — прикрикнул Виктор. — Всё это лишь для того, чтобы защитить нашу семью!

— Ты просто меня унижаешь! — окончательно разошлась Стелла. — Думаешь, я стану показывать свои мысли? И не подумаю! У тебя нет на это никакого права!

— Значит, точно есть, что скрывать, — язвительно бросил Виктор. — Но твоего согласия и не требуется.

С этими словами он резко вскинул палочку. Стелла конвульсивно отпрянула, но тут же замерла на месте. Винсент никак не мог взять в толк, почему Виктор так упёрся, но сейчас его долгом было просто защитить дочь. Он бросился вперёд, чтобы отобрать палочку силой, но заклинание, конечно же, оказалось быстрее, и ноги будто намертво приросли к полу.

— Стой там, Винс, для её же блага, — жёстко скомандовал Виктор. — Ты пока не осознаёшь всей серьёзности ситуации. Чутьё меня обычно не подводит. Если ошибся, смиренно принесу извинения, но что-то мне подсказывает...

Не став договаривать, он поднёс палочку к виску Стеллы, которая с бессильной яростью молча прожигала его взглядом.

— Окклюменция не поможет, не старайся, — ледяным шёпотом сказал Виктор, очевидно, лишив её последней надежды: раскрасневшееся лицо мучительно исказилось, а в глазах застыло бескрайнее отчаяние.

Медленно отведя палочку, Виктор вытянул тонкую полупрозрачную нить и опустил её в чашу. Винсент невольно охнул: несмотря на многолетний опыт, до этого момента он считал, что волшебник может извлечь собственные воспоминания только лично. А Виктор тем временем невозмутимо продолжал, одну за другой методично помещая в Омут невесомые серебристые нити. На Стеллу было больно смотреть. Удручённо свесив голову, она часто надрывно выдыхала, по щекам текли слёзы. Отцовское сердце обливалось кровью при виде её страданий, но Винсент мог лишь беспомощно наблюдать со стороны. Вдруг в голове пронеслась внезапная мысль: если Стелла так изводится, неужели Виктор прав? Но это же нереально...

Наконец, Виктор опустил палочку и слегка коснулся ею колышущейся серебристой массы, смерив Стеллу осуждающим взглядом. Она отвернулась и закрыла лицо руками, плечи тряслись от беззвучных рыданий. Поверхность Омута просветлела, и Винсент непроизвольно выгнул шею, но этого было лишним: из чаши начали вставать призрачные образы, сменяясь, будто кадры магловского фильма. Дыхание перехватило, лоб покрылся испариной: почти в каждом воспоминании был он. Блэк. Задумчивый, весёлый, улыбающийся, строящий планы, сосредоточенный... Но главное, Стелла. Стелла в его объятьях. Устремлённый на него взгляд, полный любви и преданности... Будто под гипнозом, Винсент не отрывался от проплывавших перед взором картин и не мог до конца поверить в реальность увиденного. Казалось, сейчас наступит пробуждение, и всё исчезнет, словно дурной сон.

— Ну что, Винс, до сих пор жаждешь меня остановить? — где-то далеко, словно в другом измерении, раздался торжествующий голос Виктора. — Я был уверен в своей правоте на девяносто девять процентов, но дал ей возможность рассказать выдуманную Блэком чепуху, чтобы ты посмотрел, насколько всё запущено. Она готова его выгораживать до последнего. Искренне верит в то, что он насочинял... Вот, и Люпин с ним заодно. Они намереваются вернуть Сам-Знаешь-Кого, однозначно... Так, а это ещё кто? Неужели... Младший блэковский выродок, — с омерзением выплюнул Виктор. — Жив, значит. Всё ещё хуже, чем я предполагал... Что?! — его голос надломился, и Винсент сразу понял почему. — Эвелин... С ним... — задыхаясь от злобы, с трудом выговорил Виктор и резко замолчал.

Винсент метнул испуганный взгляд на его побагровевшее, готовое буквально лопнуть от гнева лицо и обезумевшие глаза, впившиеся в Стеллу, которая вся сжалась в комок и, казалось, вообще перестала дышать. Кто знает, на что способен Виктор в таком состоянии...
Но тот сделал глубокий вдох, стиснул кулаки и бесцветным и оттого ещё более пугающим голосом произнёс, чётко разделяя каждое слово:
— Посмотри, что они натворили, Винсент. Гнусный подонок окрутил мою дочь, чтобы использовать в своих грязных делах. Мою наивную, чистую Эвелин. И в этом виновата Стелла. Она больна...

Он снова замолк, решительно тряхнул головой и чётким движением руки заставил образы погрузиться обратно в Омут:

— Хватит разговоров. Пора действовать.

Стелла подняла полные ужаса глаза, мокрые от слёз. У Винсента запекло в груди.

Не дав опомниться, Виктор вернул ему волшебную палочку:

— Я не вправе. Она твоя дочь. Сделай это сам — сотри память. Пусть в её сердце останется только презрение к Блэку. Впрочем, не мне указывать: ты всё видел.

До Винсента медленно доходил смысл его слов. До боли сжав палочку в руке, помутневшим взглядом он посмотрел на дочь. Та задрожала всем телом, прижимая руки к груди:

— Папа, нет! Сириус невиновен! Он никогда не служил Волдеморту! Это Петтигрю! Выслушай, прошу!

— Тянуть нельзя! — рявкнул Виктор. — Она пытается выиграть время, чтобы связаться с Блэками и они успели уйти.

— Пожалуйста, папочка... — прошептала Стелла, глотая слёзы. — Поговорим спокойно. Без него. Если не поверишь, делай, что хочешь, но ты должен сначала всё узнать. Не совершай ошибку...

— Давай, Винс! — подгонял Виктор. — Ты же видишь, она полностью в его власти. Освободи её. Мы с тобой изучим воспоминания и решим, как взять этих тварей. Тихо, без ненужных свидетелей. Стелла не должна помешать, будет хуже для неё самой.

Винсент проглотил подступивший к горлу ком. Конечно, Виктор прав. Стеллу действительно нужно спасать от рокового влияния Блэка. Пока не поздно, пока никто не знает. Иначе обвинений в серьёзных преступлениях не избежать, и они не сумеют её защитить. Но рука почему-то не слушалась, кисть отяжелела и палочка стала неподъёмной. Стелла заламывала руки, просила, умоляла выслушать... В её глазах плескалась бездна боли и обречённости. Всего лишь короткое заклинание, но ему придётся жить с этим до конца дней. Ещё один долгий взгляд на дочь, и Винсент принял тяжёлое решение.

— Ты говорил кому-то ещё? — едва слышно спросил он.

— Разумеется, нет! — возмутился Виктор. — Это касается только нас двоих. Не тяни время, у нас много работы.

Винсент покорно кивнул и медленно поднял волшебную палочку.

* * *
Целый день Сириус то и дело заглядывал в осколок зеркала Еиналеж, но на этот раз не только и не столько затем, чтобы поддерживать связь, как делал всегда. Вопреки самовнушению и ободряющим словам Регулуса, предчувствие никуда не делось, и ему хотелось срочно увидеть Стеллу и убедиться, что с ней всё в порядке. Однако именно сегодня она, как назло, не появлялась у зеркала. Она и раньше приходила в этот маленький зал нерегулярно, чтобы не рисковать. Сириус сам её об этом просил — там постоянно сновали сотрудники Отдела тайн, которые до сих пор ломали голову над тайной зеркала. Но душу всё равно скребло гнетущее чувство: что-то случилось. Он выпил несколько порций успокоительного зелья, однако время шло, а тревога только усиливалась. Больше всего хотелось незамедлительно рвануть в Министерство, но он знал, что это невозможно. Оставалось ждать вечера и надеяться, что виной всему просто некстати разыгравшееся воображение.

Взгляд упрямо сверлил надоевший до зубной боли за эти месяцы зал, и сердце замирало в волнительной надежде от каждого движения отодвигающейся ширмы... Увы, среди входивших Стеллы не было. В какой-то момент образ зала вдруг померк, и перед глазами снова, как тогда в лощине, на миг возникла лесная поляна, окаймлённая сияющими в темноте деревьями, и сразу же пропала, однако Сириус был слишком занят мыслями о Стелле, чтобы как следует заострить на этом внимание.