Часть II. Глава 11

Пузатый стеклянный пузырёк, закупоренный потемневшей от времени пробкой, стоял в центре стола рядом с тонкой восковой свечой в ажурном подсвечнике. Подрагивающий огонёк свечи бросал золотистые отблески на выпуклую поверхность стекла. Глубокий чёрный цвет густой жидкости, занимавшей примерно две трети сосуда, непреодолимо притягивал, но в то же время поселял в душе необъяснимое чувство тревоги и обречённости. Поначалу жидкость казалась неподвижной и однотонной, однако если долго не отводить взгляд, в ней улавливалось едва различимое внутреннее движение и по поверхности шли лёгкие завихрения. Но вполне вероятно, всё это было лишь игрой воображения.

Ремус отвернулся от гипнотизирующего взгляд сосуда и в нерешительности сложил кончики пальцев, обдумывая правильность своего намерения. Ремус не имел права на ошибку, и его мучили сомнения. Не хотелось даже допускать мысли о том, что возникшая идея могла чем-то навредить друзьям. Время шло, а у них ничего не выходило: поиски очередного амулета закончились неудачей, видения Сириуса уже долгое время не появлялись, а свойства найденного в тайнике Финеаса зелья, которое сейчас стояло перед Ремусом на столе, совершенно не поддавались объяснению.

Всё это время Сириус, Стелла и Регулус пытались изучить зелье, используя разные способы анализа, описанные в трудах авторитетных зельеваров, но им так и не удалось распознать его состав и выяснить свойства. А ведь возможно, именно это зелье могло пролить хоть какой-то свет на череду событий, в которые они волею случая оказались втянуты, и приоткрыть завесу тайны над происходящим.

Тогда Ремус и предложил показать один из пузырьков Анне, отрекомендовав ту как блестящего зельевара. Он рассказал друзьям о сваренном ею аконитовом зелье, которое буквально спасло его в полнолуние, и после долгих обсуждений они всё-таки решили довериться чутью Ремуса. Правда, раскрывать личность Анны он постеснялся, ограничившись туманным «наш преподаватель зельеварения». Посвящать её в секреты друзей он, конечно, не собирался, а только хотел попросить исследовать пресловутое чёрное зелье.

Со вздохом Ремус осторожно обхватил склянку пальцами, бережно положил в карман и вышел из кабинета, лавируя между бойко сновавшими по коридору студентами.

Он застал Анну в её уютном кабинете на пятом этаже. В центре кабинета стоял прямоугольный стол, заполненный аккуратными пирамидками свёрнутых свитков с работами учеников. Напротив двери располагались два одинаковых застеклённых шкафа с рядами полок, плотно заставленных книгами, и запертыми двустворчатыми ящиками внизу. К дальней стене был придвинут ещё один, на этот раз круглый стол с непрожигаемой поверхностью, на котором стояли два котла разного размера и теснились баночки с ингредиентами. Анна стояла у раскрытого шкафа с книгой в руках и что-то сосредоточенно читала, закусив от усердия губу. Завидев Ремуса, она приветливо, но немного грустно улыбнулась и вернула книгу на полку:

— А, Ремус, что-то ты быстро закончил готовиться к занятиям. Я хотела спуститься попозже.

— Ещё нет, просто... — приходилось выдумывать неправду, и Ремусу было сложно подобрать слова. — Друг попросил меня изучить одно зелье, а у меня ничего не получается. Вот хотел спросить совета, если ты не занята.

— Конечно, помогу, — с готовностью кивнула Анна. — Кстати, вот ты часто говоришь о друзьях. Может, познакомишь как-нибудь?

— Э-э, ну, они сейчас в отъезде, так что пока не получится, — лгать ей было крайне неприятно, но выдавать чужие секреты он не мог.

— Ладно, как хочешь, — улыбка на её губах погасла, и у Ремуса сразу стало пусто на душе.

После того как Анна подарила Ремусу аконитовое зелье, он начал замечать перемены в её настроении: она стала более печальной и задумчивой, хотя по-прежнему вела себя приветливо и охотно с ним беседовала. Порой во время долгих задушевных разговоров в сердце зарождалось мимолётное щемящее чувство и по телу разливалось приятное тепло, но он сразу же одёргивал себя, всё время помня о том, кто он на самом деле. Но когда лицо Анны омрачалось тенью грусти, Ремус очень хотел её утешить, однако опасался расспрашивать о гнетущих её проблемах: о своей жизни она предпочитала умалчивать.

— Ремус, с тобой всё в порядке? — отвлёк его от не вовремя захлестнувшего потока размышлений обеспокоенный голос Анны.

— Всё отлично, просто задумался, — Ремус неловко откашлялся и опустил глаза.

— Ну, так что там с зельем? — к счастью, она не заострила внимания на его лёгком замешательстве. — Оно у тебя с собой?

— Ах да, зелье, — удивляясь своей внезапной рассеянности, Ремус вытащил пузырёк из кармана и протянул Анне.

Та уже протянула руку, но тут её взгляд упал на пузырёк, и лицо странно изменилось. Она на секунду застыла, потом дёрнулась, выхватила склянку и подняла на уровень глаз.

— Неужели это... — она будто напрочь забыла о Ремусе, впившись немигающим взглядом в чёрную жидкость в сосуде.

Со стуком поставив склянку на стол, Анна подскочила к одному из шкафов, сняла с шеи длинную золотую подвеску, оказавшуюся ключом, и непослушными пальцами открыла запертый ящик.

Ремус молча наблюдал за её действиями, абсолютно не понимая, что происходит.

Тем временем Анна достала из ящика глубокую жестяную коробку, произнесла заклинание и сняла крышку. Достав из коробки тонкую книжку в потёртой чёрной обложке, она сразу вернула крышку на место, словно прятала там что-то ещё. Стремительно замелькали листаемые страницы, и, наконец, Анна остановилась на одной из них, что-то беззвучно шепча. Пребывавший в полном недоумении Ремус переминался с ноги на ногу, не решаясь отвлекать и задавать вопросы.

— Всё сходится, — вдруг глухо произнесла Анна не своим голосом, и Ремус вздрогнул от неожиданности.

Она оторвалась от книги и посмотрела на него с непонятной смесью волнения и любопытства:

— Так значит, это ты...

* * *
После нескольких настойчивых звонков, от которых сердце заныло в нехорошем предчувствии (для родителей время было слишком поздним), Стелла отворила входную дверь и увидела на пороге взбудораженного Ремуса.

— Рем, а почему ты не... — она уже подумала о новых проблемах с аппарацией, но осеклась, заметив позади друга незнакомую девушку, которая враждебно смотрела на неё исподлобья.

— Стелла, привет. Это Анна, наш преподаватель зелий, — в ответ на немой вопрос оторопевшей Стеллы сказал Ремус.

— Привет, — машинально поздоровалась Стелла с сухо кивнувшей ей Анной. — Проходите.

Она посторонилась, пропуская их в квартиру, но в последний момент задержала Ремуса и выразительно округлила глаза в ожидании объяснений. Тот сделал успокаивающий знак, давая понять, что всё идёт по плану.

— Ты же говорил, мы пойдём навестить твоего друга, а это кто такая? — негромко, но так, чтобы Стелла услышала, спросила Анна, когда они прошли в комнату.

— Всё правильно: Стелла и есть мой друг, — Ремус, похоже, не понял её неприязни.

— Ясно, — холодно ответила Анна и отвернулась.

— Анна, присаживайся, пожалуйста, — с дежурной вежливостью Стелла указала на диван. — Ремус, можно на пару слов? — взволнованным жестом она подозвала друга к себе и, перейдя на шёпот, нетерпеливо спросила: — Может, всё-таки объяснишь, зачем она здесь?

— Наверное, я должен был сразу посоветоваться со всеми... — сконфуженно почесал затылок Ремус. — Но как-то растерялся и не подумал. Тут такое...

— Да говори уже! — Стелла не сдержалась и повысила голос, тут же покосившись на Анну, которая с недовольным и даже расстроенным видом прислушивалась к разговору.

— В общем, Анна — дочь Мариуса Блэка.

— Чего?! — Стелла была готова услышать, что угодно, но заявление Ремуса застало её врасплох. — Ты сказал, она работает в Хогвартсе...

— И у неё есть амулет солнца, — окончательно добил её Ремус.

— Ты уверен? А если это подстава? Вдруг она запудрила тебе мозги? — немного опомнившись от столь ошеломляющих новостей, Стелла засыпала его подозрительными вопросами, прокручивая в голове возможные неблагоприятные варианты.

— Я видел его своими глазами. К тому же Анна рассказала мне многое из того, что может пригодиться в наших делах, — продолжил говорить загадками Ремус и категорично заключил: — Я ей верю.

— Всё равно я должна посоветоваться.

Ошибка могла дорого им всем обойтись и, всё взвесив, Стелла под тяжёлым взглядом Анны аппарировала в тайник.

* * *
— И куда это она собралась? — Анна неодобрительно посмотрела на Ремуса.

Ремус только неловко молчал и виновато улыбался.

— Зря ты меня сюда привёл, — совсем поникла она. — Твоя подруга явно не обрадовалась.

— Сейчас всё уладится, не беспокойся.

Ремус и сам чувствовал себя некомфортно, не додумавшись переговорить с друзьями заранее, но не понимал, из-за чего так сильно расстроилась Анна.

Несколько минут прошло в натянутом молчании, прежде чем Стелла вернулась и утвердительно кивнула, открывая дверцу шкафа. Ремус, облегчённо отдуваясь, приглашающе махнул Анне рукой, и та посмотрела на него, как на умалишённого.

— Там ещё комнаты, — пояснил Ремус, сообразив, насколько глупо выглядит ситуация. — Сейчас всё увидишь.

* * *
— Анна, добро пожаловать в нашу скрытую от любопытных глаз секретную квартиру, — с улыбкой поприветствовал Сириус напряжённо разглядывавшую их с Регулусом черноволосую девушку и подмигнул Ремусу, вошедшему последним сразу за Стеллой. — Я Сириус, а это мой брат Регулус, — называть фамилию он пока что не стал.

Положа руку на сердце, Сириус был шокирован новостью о неясно каким образом очутившейся в Хогвартсе дочери Мариуса Блэка, но, посоветовавшись с Регулусом и Стеллой, решил довериться Ремусу. Всё-таки тот тонко разбирался в людях, а после предательства Петтигрю стал ещё более осторожным и осмотрительным. Тем более все идеи они уже исчерпали, и упускать такой шанс было бы нерационально. Судя по тому, что Ремус незамедлительно привёл Анну к ним, её рассказ показался ему правдивым и убедительным, и он хотел, чтобы эту историю услышали все.

Анна немного неуверенно поздоровалась, но сесть не решалась.

— Похоже, у нас на всех уже не хватает места, — Регулус сотворил ещё одно кресло, кое-как уместившееся около стола. — Растёт команда.

Он в свою очередь хитро взглянул на начавшего хмуриться Ремуса.

Когда все расположились вокруг стола, Сириус приобнял севшую рядом Стеллу и заметил, как на лице Анны промелькнуло счастливое облегчение.

— Ну что ж, начнём, — она заметно приободрилась, и голос стал более раскованным.

С этими словами Анна вытащила из сумочки плоское украшение, будто состоявшее из застывших подтёков золота, и старую книжицу с затёртой чёрной обложкой. В сознании Сириуса всколыхнулось смутное воспоминание: похожие книгу и амулет Мариус Блэк выкрал из тайника Финеаса. На обложке виднелась бледная надпись старинным шрифтом: «А. Бидль. По ту сторону жизни».

— Итак, я действительно дочь Мариуса, — обведя взглядом притихшую и приготовившуюся слушать компанию, начала Анна. — Но долгие годы я не знала его настоящую фамилию, пока однажды случайно не нашла на чердаке эти две вещи, — она показала на амулет и книгу. — Отец застал меня за чтением этой... весьма странной книги. Я стала расспрашивать, откуда она у него. Сначала он ужасно разозлился, что обычно ему было не свойственно, но потом остыл и нехотя раскрыл свою тайну. Выяснилось, что он происходил из британского магического рода Блэков, практиковавших тёмные искусства и имевших репутацию жестоких и властных волшебников.

На этой фразе Сириус и Регулус выразительно переглянулись.

— Но отец с детства не разделял идеалы семьи, его пугали тёмные дела родственников. Он начал следить за своим дедом Финеасом и обнаружил тайную лабораторию, где тот занимался какими-то экспериментами над домовиками и проводил некие тёмные обряды, о которых отец наотрез отказался говорить. Всё это сильно его напугало, и он решил пробраться в лабораторию и выкрасть хранившиеся там вещи, чтобы прекратить дела деда. Но Финеас начал о чём-то подозревать и пошёл за ним следом. В результате отец успел взять только амулет и книгу. Он понял, что гнев деда будет ужасен, и решил сбежать из дома. Может, поступок слишком опрометчивый, но ему было всего десять, и он чувствовал себя одиноким в совсем не понимавшей его семье. Никто не разделял его взглядов, даже родители. Отец пробрался на корабль, отправлявшийся в Штаты, и там, за океаном, попал в магловский приют, где у него начали проявляться магические способности. Ему повезло: представители школы Ильверморни нашли его и пригласили на обучение. Он стал жить при школе, и некоторое время спустя его усыновила одна из преподавательниц. Там же, в школе, отец позже познакомился с моей мамой, — Анна остановилась, чтобы перевести дух.

— Но как же ты оказалась в Британии? — негромко спросила поглощённая рассказом Стелла.

— А вот здесь начинается самое интересное, — с энтузиазмом продолжила Анна; от недавней враждебности к Стелле не осталось и следа. — Не так давно меня на улице окликнула незнакомая женщина и предупредила о грозящей отцу опасности.

— Её голос случайно не звучал отрешённо и неестественно? А потом она будто всё забыла и как ни в чём не бывало пошла по своим делам? — Сириус почему-то вспомнил о старике, напугавшем Стеллу по пути домой, который призывал его смотреть в осколок.

— Откуда ты знаешь? — неподдельно изумилась Анна, метнув на Сириуса испуганный взгляд. — Ты читаешь мои мысли?

— Нет, конечно. Просто у нас был похожий случай, — ответил за брата Регулус, сразу уловив, к чему тот клонит. — Продолжай, пожалуйста.

— Да, тон был сбивчивым, слова путались. Казалось, она говорила через силу, пытаясь преодолеть некий барьер, — к Анне вновь вернулось спокойствие, и она откинулась на спинку кресла. — Но основная мысль понималась чётко: мы должны срочно уезжать в Британию и вести себя крайне осторожно, никому не раскрывать, откуда прибыли, и держать разум под замком. Отдельно она упомянула амулет и эту книгу, сказав, что кому-то здесь они могут существенно помочь. Но имени не назвала, а может, просто не смогла...

Анна задумалась, видимо, восстанавливая в памяти подробности судьбоносной встречи.

— В тот момент я решила, что это какая-то прорицательница. Но теперь, спустя время, уже в этом не уверена. Прорицатели обычно ведут себя по-другому.

— Не исключено, что в неё кто-то вселился, — Стелла поёжилась и непроизвольно сжала ладонь Сириуса.

— Тогда я об этом не подумала, — покачала головой Анна. — Так вот, сначала отец сопротивлялся и не хотел ехать, но на меня эта встреча сильно подействовала, и я не смогла бы оставаться дома в постоянном страхе. Мама меня поддержала, и, в конце концов, отец сдался. Мы прибыли в Британию, родители сняли домик в шотландской глуши, а я решила устроиться в Хогвартс. И вот когда Ремус, — она улыбнулась до сих пор не проронившему ни слова Ремусу, который уже знал историю целиком и, казалось, просто любовался Анной, — принёс мне Чёрное зелье, я решила, что он и есть тот самый человек, о котором говорила женщина. Но вас оказалось гораздо больше... Вообще здесь намного уютнее, чем в Штатах, только вот я боюсь встретиться тут с теми самыми Блэками, — призналась Анна.

— Не хочу тебя пугать, — Сириус понял, что замалчивать правду больше нельзя. — Но двоих Блэков ты видишь прямо перед собой, — он красноречиво указал на себя и Регулуса.

— Ох, — Анна инстинктивно вжалась в кресло. — Вот как...

— Бояться нечего, — поспешно добавил Сириус. — Мы с братом — неправильные Блэки, во многом похожие на твоего отца. Я так и вовсе тоже сбежал из дома.

О тёмном прошлом Регулуса он, естественно, упоминать не стал.

— Хорошо, — Анна быстро взяла себя в руки. — Вы и правда совсем не похожи на тех Блэков, о которых рассказывал отец. Но представлять вас ему я, пожалуй, всё же пока бы не стала.

— Всему своё время, — философски заметил Регулус и вернул разговор к основной теме: — Кстати, насчёт зелья. Как я понимаю, оно описано в книге?

— Именно, — подтвердила Анна. — И не только оно. Эта книга переворачивает привычные представления о смерти.

Она замолчала, и в комнате повисла напряжённая тишина.

— Примерно в пятнадцатом веке группа сильных магов, — взволнованно сглотнув, вновь заговорила Анна, — всерьёз взялась за изучение Арки смерти, желая понять, что же находится по ту сторону, но при этом остаться в живых. Каким-то образом им удалось извлечь частичку субстанции, занавешивающей Арку подобно ткани, и после многочисленных неудачных попыток и гибели некоторых членов группы изготовить уникальное Чёрное зелье, позволявшее перенести человеческую душу в мир смерти с возможностью вернуться обратно, переступив через Арку. Есть одно ограничение — если маг, переправившийся с помощью зелья, пробудет там более суток, он уже не сможет вернуться. Отправившиеся туда маги выяснили, что души умерших продолжают существовать по ту сторону жизни, их можно увидеть и даже поговорить, но чувства и эмоции у них отсутствуют. Они помнят свою прежнюю жизнь в нашем мире, но не испытывают боли, сожаления, горечи от утраты близких. Но самое удивительное и в то же время пугающее заключается в том, что один из волшебников совершенно случайно нашёл возможность обмена. Устремившись туда вслед за погибшей дочерью, он начал умолять вернуть её, сам не зная, к кому обращаясь, и перед ним вдруг возник лист из очень прочного материала с написанными на нём двумя словами: «Контракт обмена». Он понял, что может обменять свою жизнь на жизнь дочери и дальше действовал интуитивно: составил контракт и подписал... Но в последний момент струсил и вернулся обратно до истечения суток. Зато это позволило остальным узнать о самом существовании такого механизма. Последующие «путешественники» опытным путём выяснили, что тот, кто решится совершить обмен, может ставить условия и ограничения на возвращаемого человека. В общем, всё, что они смогли узнать, впоследствии было описано в этой книге. И, чтобы вы понимали, это не тёмная магия — воскрешение, некромантия, крестражи и тому подобное. Поэтому человек возвращается оттуда точно таким же, каким был при жизни, без негативных последствий. Это просто обмен. Хотя в книге вскользь упомянуты случаи, когда волшебникам удавалось обмануть смерть.

— Звучит, конечно, фантастично, но не невозможно, — произнес Сириус, растягивая слова, чтобы привести в порядок мысли после столь насыщенного потока информации, пока Регулус и Стелла потрясённо молчали. — И объясняет, как Финеас вернул к жизни того древнего волшебника из пророчества, — заметив безмолвный вопрос в глазах Анны, он добавил: — После твоей истории настанет черёд нашей, и ты тоже обо всём узнаешь, не волнуйся... Но меня немного смущает автор книги. Знаю одного Бидля, который, насколько мне известно, писал только сказки. Это он и есть?

— Да. Раньше и я думала так же, — понимающе кивнула Анна. — Но в конце книги есть приписка рукой кого-то из Блэков — возможно, самого Финеаса. Бидль входил в ту самую группу магов, что изобрели зелье, но они не собирались посвящать в своё открытие широкие массы, захотев остаться избранными, и создали что-то вроде закрытого клуба. Тогда Бидль и составил сборник сказок, куда входила и «Сказка о трёх братьях», представленная как старая легенда, но на самом деле он её выдумал. А те три вещи, названные Дарами Смерти, братья Певерелл, скорее всего, создали сами. Бидль просто хотел с детских лет привить волшебникам страх перед смертью, чтобы ни у кого и в мыслях не возникло пробраться «по ту сторону». Свой секрет первооткрыватели передавали очень немногим, среди которых был и кто-то из Блэков. Со временем посвящённых становилось всё меньше, рецепт зелья был утерян, и, в конце концов, осталось только четыре пузырька, перешедших по наследству Финеасу Блэку вместе с книгой. Вроде бы всё... Ах да, чуть не забыла! Меня заинтересовала глава о Зеркале Еиналеж, — услышав про зеркало, Сириус невольно насторожился. — Ещё в Ильверморни я читала немало статей об этом артефакте, но везде зеркало описывалось исключительно как средство отражения человеческих желаний. Так вот, в книге Бидля сказано, что Еиналеж сотворила всё та же группа магов, создавших Чёрное зелье, и помимо известного всем свойства показывать желания, зеркало также способно питать энергией тех, кто в результате обмена не в состоянии вернуться в своё тело из мира мёртвых. Здесь я не совсем поняла, о ком именно речь: глава не слишком подробна. Но может, вам удастся во всём разобраться. Теперь точно всё... — Анна закашлялась. — Извините... Ну, а теперь с нетерпением жду вашего рассказа.

— Ох, уже так поздно... — рассеянно посмотрела на часы Стелла. — Предлагаю сначала перекусить и промочить горло. Чувствую, сегодня мы засидимся до утра.

Она встала, разминая затёкшие плечи.

— Давай, я помогу накрыть на стол, — предложила Анна и, улыбнувшись уголками губ всё также зачарованно смотревшему на неё Ремусу, последовала за ней.

— Ну, Лунатик, поздравляю, — лукаво прищурился Сириус, когда девушки вышли из комнаты. — И главное, ничего нам не говорит!

— С чем? Чего не говорю? — Ремус глянул на друга с искренним непониманием.

— Ладно тебе, хорош притворяться, — вторил брату Регулус. — Мы же не слепые и видим, как вы с Анной друг на друга смотрите.

— Ах, вы об этом! Да вы что! — начал отпираться Ремус, густо покраснев. — Анна просто меня жалеет. Она же знает, кто я. Такого нельзя полюбить, или что вы там себе навыдумывали...

— Рем, ты совсем дурак? — серьёзно спросил Сириус. — Или заболел и перестал соображать? — он прикоснулся ладонью ко лбу Ремуса. — Выбрось дурь из головы и просто пользуйся шансом! И между прочим, Анна сначала даже приревновала тебя к Стелле. Не прикидывайся, что не заметил.

На секунду Ремус задумался, но потом досадливо отмахнулся:

— Ну хватит, глупость какая! Чего вы вообще ко мне прицепились? Давайте не будем об этом, у нас есть дела поважнее.

— Да уж, похоже, он и вправду «того», — вынес тот же вердикт Регулус.

Стелла с Анной вернулись, разговор пришлось прекратить, и Сириус напоследок выразительно показал Ремусу кулак из-под стола.
Как и предположила Стелла, друзья действительно проговорили всю ночь: пришлось поведать всю длинную запутанную историю с момента трагедии на Хэллуин, которая весьма впечатлила Анну, и она выразила готовность помогать новым друзьям всем, что в её силах. У Сириуса язык чесался прозрачно намекнуть, с чем связано её пламенное рвение, но по зрелом размышлении он предпочёл промолчать. Пусть друг разберётся в своих чувствах сам. Ему просто нужно время. В итоге Ремус и Анна, провожаемые загадочными улыбками друзей, ушли только под утро.

— Какой же всё-таки Рем упёртый, — шутливо посетовала Стелла, когда Сириус пересказал ей короткий разговор с другом.

— Ничего, созреет, — убеждённо ответил Сириус. — Ему же, как водится, надо сначала всего себя изъесть.

— Точно, в этом весь наш Лунатик, — рассмеялась Стелла.

Сириус вёл себя уверенно и был настроен оптимистично, но сердце терзала тревога, которую он тщательно скрывал, не позволяя омрачать и без того зыбкое существование. И сейчас, глядя в смеющиеся лучистые глаза Стеллы, знал, что поступает правильно. Он давно решил жить настоящим моментом, в котором близкие люди были рядом, а надежда вернуть погибших друзей робким, но негасимым огоньком теплилась в душе.

Второй амулет, наконец, попал к ним в руки, но о других двух они по-прежнему не имели понятия. Неизвестным оставалась и сущность таинственного советчика (или советчиков), встретившегося на пути Стеллы и Анны. Также пока было не совсем ясно, как использовать сведения из книги Бидля, но дело всё же сдвинулось с мёртвой точки, что в сложившейся ситуации не могло не радовать. Благодаря сведениям о неизвестных свойствах зеркала Еиналеж, Сириус окончательно убедился, что не зря постоянно заглядывает в осколок и ощущения его не обманывают: враг действительно слабеет, не имея возможности воспользоваться зеркалом. Значит, пусть небольшой, но шанс в возможном будущем противостоянии с этим пока что скрывающим свою личность магом у них всё же есть.