Часть II. Глава 8

Машинально здороваясь с идущими навстречу коллегами, Эвелин быстро пробиралась по длинному, казавшемуся нескончаемым коридору Министерства. Ну где же он? Уже должен был выйти... Даже не верилось, что она сама предложила сделать это. Ещё вчера, если бы кто-нибудь вдруг поведал, в каком положении она окажется, Эвелин просто расхохоталась бы и посоветовала рассказчику посетить Мунго.

Лучше бы она вовсе отказалась выполнять дурацкое поручение Крауча, которое вообще не входило в её обязанности. Лучше бы просто не поверила ему и продолжила спокойно жить обычной жизнью. И пусть бы Стелла делала, что хотела, вместе со своим любимым Блэком. Кузина никогда не считалась с мнением окружающих, и, конечно, ничто не могло заставить её усомниться в его невиновности.

Однако, даже совершив неверный шаг и оступившись, Эвелин должна была не поддаваться слабости, а позволить оборвать все нити памяти и оставаться в неведении. Это не её дело. Но всё же существовала одна весомая, только ей ведомая причина так поступить. Эвелин уже не помнила, откуда взялся этот нелепый страх и никому о нём не рассказывала, даже родителям, но с самого детства дико боялась, что однажды её лишат памяти о каком-то важном событии. И она, ничего не подозревая, продолжит жить, как раньше, а люди вокруг станут снисходительно и немного жалостливо на неё посматривать и обмениваться понимающими взглядами.

Одна лишь мысль об Обливиэйте вселяла в сердце ужас и приводила в дрожь и, пойдя на поводу у своих детских кошмаров, Эвелин не смогла проявить твёрдость. Теперь уже ничего нельзя было изменить, и она пыталась найти хоть какое-то оправдание своему поступку. История, рассказанная сестрой и Блэками, казалась невероятной, но при этом необъяснимым образом звучала целостно и даже правдоподобно. А возможно, Эвелин просто старалась себя в этом убедить. Но почему-то Блэки до сих пор ни на кого не напали и никого не убили, вопреки мрачным рассказам отца об их семействе. Они даже предоставили ей право выбора, долго беседовали и подробно рассказали свою историю, хотя могли в два счёта, не тратя лишнее время, с помощью Непростительных заклятий заставить выложить всю правду.

Эвелин не нравилось то, что она начала сомневаться в порочности Блэков, раньше казавшейся очевидной. Образцовая и безупречная, одна из лучших выпускниц Хогвартса, она никогда не нарушала правил, а тем более законов, но теперь стала невольной соучастницей тех, кого магическое сообщество считало преступниками. Однако что-то в глубине души убеждало Эвелин начать верить в правильность своего решения. А может, она просто устала постоянно жить по чужой указке и всё послушно принимать на веру?

Появившийся впереди человек сразу отвлёк Эвелин от терзавших её нелёгких раздумий. Бартемиус Крауч, державший в руках внушительную папку с бумагами, не глядя по сторонам, быстрым шагом двигался навстречу. Он прошёл бы мимо, так и не заметив Эвелин, но она окликнула:

— Мистер Крауч, как прошло совещание?

— А, Эвелин... — он вскинул глаза и приостановился. — Да как всегда, ничего по существу. Чувствую, что занимаюсь не своим делом. А теперь ещё и Багнолд вызывает. Совсем закрутился!

Эвелин поняла, что это её шанс.

— Давайте я отнесу бумаги в ваш кабинет. Как раз иду в ту сторону.

— Что ж, можно, — Крауч достал несколько листков, которые, видимо, были нужны для встречи с Багнолд, и вручил папку Эвелин. — Ах, да... — он порылся в кармане и протянул ключ от кабинета.

— Ага, сейчас отнесу, — Эвелин с показательной небрежностью, чтобы не выдать волнения, взяла ключ и собралась уходить.

— Постой, — заговорщический тон Крауча заставил всё внутри заледенеть. — Как там моё поручение?

А Эвелин так надеялась избежать этого разговора… Но, увы, не судьба.

— Пока ничего выяснить не удалось, всё тихо, — ровным тоном ответила она и тут же добавила: — Но я работаю, не беспокойтесь.

— Ладно, продолжай, — недовольно втянул воздух Крауч. — Смотри, ведь речь идёт о твоей кузине, так что уж постарайся... Жаль, я теперь в другом отделе, а в Аврорате и Департаменте меня даже слушать не станут. Этим олухам лишь бы отчитаться и закрыть дело.

— Да, приходится действовать своими силами, — понимающе вздохнула Эвелин. — Пойду, а то надо успеть сделать отчёт. А вам же ещё к Багнолд... — хотелось побыстрее закрыть щекотливую тему.

— Точно, Багнолд, — с досадой процедил Крауч. — В общем, работай, — он похлопал её по плечу и наконец-то удалился.

Не оборачиваясь, Эвелин, как ей хотелось верить, беспечной походкой, проследовала в направлении кабинета начальника. У самой двери она всё-таки не удержалась и украдкой окинула взглядом коридор. К счастью, никто из проходивших мимо людей не обращал на неё никакого внимания. Волнение слегка унялось. Эвелин, не торопясь, вытащила из кармана ключ, повернула его в замочной скважине и вошла внутрь. Аккуратно до щелчка закрыв дверь, она сразу увидела то, что искала. На рабочем столе Крауча мирно стояла непримечательная для несведущего глаза подставка с торчавшим в ней пером. Но Эвелин знала, что замаскированный под обычное украшение продолговатый зелёный предмет с золотистым узором, прикреплённый к боку подставки, на самом деле представлял собой мощный тёмный артефакт. Она бросила папку с бумагами в центр стола и слегка дрожащими пальцами достала из кармана копию подставки, которую Стелла и Блэки сотворили с помощью чар трансфигурации.

Эвелин снова охватил мандраж. Если Крауч что-то заподозрит... Оставалось надеяться, что он не заострит внимания на обычной канцелярской принадлежности и не заметит подмены. Другого выхода всё равно не было, иначе начальник ни за что не оставит её в покое, и сдержать клятву будет невыносимо трудно, а то и вовсе невозможно. Что ж, она сама виновата, что позволила втянуть себя во всё это.
Спохватившись и осознав, что Крауч может вернуться в любой момент, Эвелин быстро вынула перо из подставки и переложила его в поддельную. Настоящую подставку с амулетом, доставившим столько проблем, она не без опаски опустила в карман. Ещё раз бросив взгляд на стол и на всякий случай поправив подставку, Эвелин, пока не поздно, поспешила убраться из кабинета.

* * *
Два длинных месяца минули с момента неудачной попытки Эвелин задержать Регулуса в парке, а дела так и не сдвинулись с мёртвой точки. Сама Эвелин стала частенько наведываться в убежище — по её словам, чтобы контролировать и следить, не натворили ли они чего, раз уж она была вынуждена соблюдать данную ей клятву. Но Сириусу казалось, что она постепенно начала привыкать к ним с Регулусом и уже не боялась их, как в первую встречу, понимая, что они не злодеи, а всего лишь заложники обстоятельств.

Сириус продолжал гипнотизировать взглядом осколок зеркала Еиналеж, но видения почему-то исчезли. Он пытался сосредоточиться, подолгу думая о том, что именно хочет увидеть, но этот метод, к сожалению, не работал. Принцип появления видений оставался непонятным, и Сириус в конце концов пришёл к выводу, что некая магия, неведомым путём связавшая его с зеркалом в ту памятную ночь в Хогвартсе, действовала стихийно и спонтанно. Всё чаще одолевали мысли, что видений больше не будет вообще, но Сириус с одержимым упорством всё равно не переставал всматриваться в осколок. Может, Стелла была права, и осколок в самом деле просто сводил Сириуса с ума, но почему-то его не покидало необъяснимое ощущение, что с каждым долгим заворожённым взглядом враг теряет часть своей силы. Провести логическую цепочку от зеркала Еиналеж к магу из видений он не мог, но инстинктивно, на уровне глубокого подсознания чувствовал между ними незримую связь. Сириус не решался рассказать об этом даже Стелле, уверенный, что та снова начнёт переживать и опасаться за его душевное состояние.

Увы, они не могли даже одним глазком увидеть Гарри. Стелла и Ремус несколько раз приходили к дому, где он теперь жил вместе с тётей и дядей, но им даже не открыли дверь. А применять магию и действовать силой они не решались. Вновь попадать под прицел служб правопорядка было рискованно и явно не пошло бы на пользу в первую очередь самому Гарри.

Если видение о сгоревших крестражах было правдиво, Волдеморт, возможно, действительно исчез навсегда. Но тот, кто уничтожил крестражи, выходит, обладал ещё большим могуществом, и все они, а главное Гарри, всё равно оставались в огромной опасности. На Министерство надеяться не приходилось. Даже если на миг предположить, что Сириуса каким-то чудом оправдают и в его видения поверят, далеко не факт, что магическое руководство сумеет найти и нейтрализовать загадочного тёмного волшебника, пока что ведущего известную лишь ему тайную игру.

Чаще, чем хотелось бы, перед глазами начали вставать образы живых и улыбающихся Джеймса и Лили, которые навевали уныние и поселяли в груди щемящую боль. Сириус старательно изгонял упорно возвращавшиеся мысли о потерянных друзьях, туманившие разум и мешавшие сосредоточиться.

Пока что удалось разыскать лишь один из четырёх амулетов, нужных для создания Портала Времени. Вначале удача сопутствовала их маленькой команде, и Стелле почти случайно удалось выяснить возможное местонахождение ещё одного амулета. Но на этом везение закончилось. Мариус Блэк, позаимствовавший амулет из тайника Финеаса, будто сквозь землю провалился. А где спрятаны оставшиеся два амулета, они не могли и представить. Они перерыли всю магическую литературу, которую сумели раздобыть, но никаких зацепок не обнаружили.

Несмотря на преследовавшие неудачи, они продолжали верить в лучшее и постепенно вели подготовку, собирая ингредиенты для зелья, описанного в старой книге. Часть удалось купить в Косом переулке, что-то посчастливилось найти в министерских запасах и прихватить в теплицах Хогвартса. Правда, без амулетов зелье всё равно имело ценность, равную прокисшему супу двухнедельной давности.
Сириус потёр лицо ладонями, избавляясь от предательских пессимистичных настроений. Он не мог спокойно смотреть на то, как Стелла вынуждена скрывать его ото всех, живя в нескончаемой лжи и страхе совершить ошибку. Как Регулус, числящийся мёртвым Пожирателем Смерти, безвылазно сидит в убежище без каких-либо перспектив. Как Ремус переживает полнолуния в одиночку, лишённый поддержки друзей... Одно Сириус знал точно: он ни в коем случае не отступит и будет бороться до конца за жизнь и благополучие своих близких. Что выйдет в итоге — одному Мерлину известно, но сдаваться Сириус не привык.

* * *
Это происходило много раз за его недолгую жизнь, но Ремус до сих пор не мог полностью привыкнуть к неотступно следовавшему за ним проклятию. За несколько дней до очередного ненавистного полнолуния сердце неотвратимо начинал сжимать безотчётный страх, который превращал его в комок нервов, сковывал мысли и не давал нормально заниматься повседневными делами. Страх сопровождал его не постоянно, а накатывал внезапными волнами, и в такие моменты, длящиеся считанные минуты, но казавшиеся вечностью, Ремуса будто выворачивало наизнанку. Почти всегда он успешно скрывал своё состояние от посторонних, загоняя переживания на самое дно души и выглядя лишь немного более рассеянным, чем обычно. И только самые близкие друзья знали, что на самом деле творится у него внутри.

Сгорбившись, Ремус сидел за столом и пытался проверить очередную порцию эссе, но пока просто бессмысленно вертел перо в руке. Ничего, несколько глубоких вдохов, пара минут, и он снова придёт в норму. Он проделывал это бесчисленное множество раз. Когда-нибудь он всё-таки окончательно смирится с судьбой и преодолеет страх, но, увы, не сегодня.

— Ремус, извини. Ты, наверное, сильно занят? — дверь с лёгким скрипом приоткрылась и в кабинет заглянула Анна.

Ох, только не это. Ремус надеялся, что она не застанет его в таком состоянии. Анна относилась к нему по-доброму и с теплотой, будто чувствовала его грусть и одиночество, которые он изо всех сил старался скрыть.

Анна оказалась весьма начитанной и образованной девушкой, к тому же хорошо знакомой с магловским миром, и порой они целыми вечерами вели длинные занимательные беседы обо всём на свете. Она почти ничего не говорила о себе, кроме того, что приехала издалека и в Британии недавно, но Ремусу грех было жаловаться: он тоже ничего не рассказывал о своей жизни.

Совсем не хотелось, чтобы Анна узнала его секрет. В глубине душе Ремус понимал: это из-за боязни, что она испугается и отвернется от него, и тогда он вновь останется наедине с собой. Ведь здесь, в Хогвартсе, вдали от друзей, он чувствовал себя потерянным и никому не нужным.
Ремус прекрасно знал, что не должен ни к кому привязываться. Он и так уже много лет считал себя обузой для друзей, которым всю школу и после её окончания приходилось возиться с его лунной проблемой. Но в обществе Анны он ощущал себя почти так же свободно и раскованно, как в их компании, и у него не хватало духу под каким-либо предлогом оттолкнуть её от себя.

— Всё нормально, входи, — с большим усилием Ремус сбросил связывавшие его путы страха и улыбнулся. — Пора отдохнуть. Зря я столько им задал: теперь до ночи придётся проверять.

— А я вот уже справилась, — Анна отодвинула стул с другой стороны стола и присела на краешек. — Сейчас у второкурсников несложная тема, — она выглядела беззаботной, но Ремус уловил в голосе скрытое напряжение.

— Что-то случилось? — прямо спросил он.

— Ну, не то чтобы... — слегка замялась Анна, пряча глаза. — В общем, вот.

Она достала из кармана пузырёк с каким-то зельем и поставила на стол.

— Что это? — Ремус пока совсем не понимал, в чём дело.

— Аконитовое зелье. Для тебя... — она замолчала, так и не решаясь посмотреть ему в глаза.

— Для меня? — недоумённо переспросил Ремус. — Никогда о таком не слышал.

— Его не так давно изобрели... — Анна замолкла, словно собираясь с духом. — Ремус, я знаю, что ты оборотень, — наконец, выпалила она, повергнув его в ступор, и быстро добавила: — Только не подумай, что я следила за тобой! Просто догадалась.

Ремус обескуражено молчал, не в силах подобрать слов.

— Знаю, ты это скрываешь. Но я не могу смотреть, как ты мучаешься... вот прямо сейчас, — сбивчиво продолжила Анна с заметным волнением. — Я никому не скажу. А зелье позволит тебе сохранить разум во время превращений. Ты не будешь ранить себя и сможешь не переживать, что случайно навредишь окружающим.

— Спасибо... — только и смог выдавить из себя Ремус и тут же недоверчиво спросил: — И ты совсем не боишься меня?

— А должна? — искренне удивилась она, наконец, посмотрев на него в упор. — Ты что, считаешь себя чудовищем? Это ведь совсем не так. Просто тебе немного не повезло, но есть возможность спокойно жить с этой особенностью.

— Спасибо огромное, — повторил Ремус уже более уверенным тоном. — Не знаю, что и сказать. Ума не приложу, как тебя благодарить...

— Ничего не нужно, — тепло улыбнулась Анна. — Просто не грусти больше и перестань бояться полнолуния. Но мне кажется, тебя тревожит что-то ещё.

От её проницательности Ремусу стало не по себе.

— Да ерунда всё, не бери в голову, — беспечно ответил он, хотя ему почему-то вдруг захотелось довериться ей и рассказать о не выходивших из головы проблемах друзей, но он тут же подавил несвоевременный порыв.

— Хорошо, — не стала настаивать Анна. — Но если решишь чем-то поделиться, не стесняйся.

Она слегка коснулась его руки, и по спине пробежала странная дрожь. Ремус вздрогнул, отгоняя внезапное наваждение, и резко отдёрнул руку.

— Прости, — Анна смутилась и едва заметно покраснела.

Ремус хотел извиниться, но она сразу сменила тему:

— Давай я научу тебя, как правильно принимать зелье.

* * *
Нудный длинный вечер в одиночестве, казалось, не закончится никогда. Регулус пытался углубиться в книгу «Неизвестные артефакты древности, том 3», но в голову совсем ничего не лезло. Замучившись от постоянного напряжения и бесконечных и пока что бесплодных поисков, Сириус со Стеллой решили развеяться и отправились в некое, как они сказали, «секретное место», ну а Регулусу ничего не оставалось, кроме как пожелать им приятного времяпрепровождения и тоскливо сидеть дома.

В соседней комнате раздался хлопок аппарации. Хм, что-то быстро вернулись. Как бы чего не случилось... Привыкший ожидать подвоха или неприятностей Регулус сразу напрягся, и в душе зародилось нехорошее предчувствие.

Но в открытую дверь неожиданно для него настороженно заглянула Эвелин.

— Привет... — слегка замявшись, поздоровалась она и с подозрением спросила: — Разве Стелла ещё не вернулась с работы?

— А, привет, — Регулус небрежно откинулся на спинку кресла. — У них с Сириусом что-то вроде романтического свидания где-то там, — Регулус неопределённо махнул рукой.

— Думала, вы не выходите наружу без крайней необходимости, — округлила глаза Эвелин. — Сами же говорили, это опасно.

— Может, и опасно, — спокойно подтвердил Регулус. — Но нельзя же круглосуточно сидеть в четырёх стенах. Так и чокнуться можно.

— Ты-то сидишь, как вижу, — насмешливо хмыкнула она.

Регулус не ответил и снова склонился над книгой.

— И когда они вернутся?

— Понятия не имею. Наверное, не сегодня... А у тебя что-то важное или просто нечем заняться? — вскользь поинтересовался Регулус, не поднимая глаз.

— Разумеется, важное! — вспыхнула Эвелин. — Мне надо срочно кое о чём рассказать Стелле!

Регулус украдкой покосился на Эвелин и только сейчас увидел, что она сжимает в руке свёрнутый в трубочку пергамент.

— Ну, можешь рассказать мне, если уж так срочно, — серьёзно предложил он и указал на придвинутое к столу ещё одно кресло: — Садись.
Эвелин насупилась и в нерешительности замешкалась, но всё же, чуть поразмыслив, присела, развернула пергамент и положила на стол.

— Я нашла, где сейчас находится амулет луны, — с гордостью заявила она.

— Ого! Серьёзно?! — поражённо воскликнул Регулус. — Тебя просила Стелла?

— Никто не просил... — Эвелин немного смутилась. — Просто вижу, что у вас ничего не выходит.

— Что за список? — Регулус бегло просмотрел пергамент, исписанный пронумерованными названиями различных магических предметов.

— Фрагмент описи экспонатов парижского Музея истории магии. Посмотри восьмой пункт, — деловито объяснила Эвелин. — Я на удачу сделала запрос во французское Министерство. Но из-за бумажной волокиты они слишком долго тянули, и, как я поняла, уже буквально завтра коллекцию артефактов перевозят в другое место...

— Тогда надо идти сейчас! — Регулус мгновенно оценил ситуацию и вскинул взгляд на изумлённо замолчавшую Эвелин.

— Нам с тобой? — до неё, наконец, дошло, что он предлагал.

— А ты видишь здесь кого-то ещё? — Регулус иронично обвёл рукой комнату.

— Я не собираюсь участвовать в краже! — громко возмутилась Эвелин.

— Уже участвуешь, — хладнокровно парировал он. — Иначе зачем всё это затеяла?

— Ну, вы пытаетесь спасти друзей... — уже спокойнее ответила Эвелин. — Но все против вас, и совсем не к кому обратиться, а чиновники, да и все люди вокруг такие ограниченные. Раньше я ничего этого не замечала.

— Добро пожаловать в реальность, — усмехнулся Регулус. — Хватит болтать, пора. Или ты боишься?

На лице Эвелин, которая по-прежнему колебалась, он разглядел сомнение.

— Вот ещё! — фыркнула та — Регулус явно задел её самолюбие. — Но мы что, вот так сразу отправимся туда, не посоветовавшись?

— Некогда. Оставим записку, — он достал из ящика чистый лист пергамента и наскоро набросал пару строк. — Раз уж взялась помогать, надо доводить дело до конца.

— Ладно! — в сердцах выпалила Эвелин и вполголоса добавила: — И зачем я только с вами связалась?

— Аппарируем, — Регулус подал ей руку и, заметив её замешательство, с досадой закатил глаза. — Ну что опять? Я же не знаю места назначения.

Чуть помедлив, Эвелин взяла его за руку, и он почувствовал, как её пальцы слегка дрогнули.