Часть I. Глава 10

В голове с огромной скоростью мелькали лица и события. Раньше Сириус не верил рассказам о том, что в минуты смертельной опасности перед глазами проносится вся жизнь, но сейчас с ним происходило именно это.

Казалось, падение будет длиться вечно. Сириус давно простился с жизнью, каждую секунду ожидая смертельного удара, но судьба словно решила посмеяться над ним и продлила агонию на неопределённый срок. Время шло, а он всё летел, крепко зажмурившись, в нескончаемую пустоту, увлекаемый неумолимой силой притяжения. Но какой бы глубокой ни была пропасть, рано или поздно она неизбежно оборвётся, и тогда наступит конец. От Сириуса Блэка не останется ничего, кроме мучительного воспоминания в сердце той, которой он поклялся, что вернётся, но не смог выполнить обещания.

Ну почему, почему он так старательно и упорно разрушает жизни тем, кто ему бесконечно дорог? Что за проклятие висит над ним? Ничего, совсем скоро всё исчезнет без следа, растает в чёрной безымянной пучине. Наверное, он это заслужил. Конечно, кто бы сомневался! Не заслужила она. Он опять просчитался, легкомысленно понадеявшись на призрачную удачу, и теперь мог лишь беспомощно отмерять последние мгновения своей жизни... Разве он мог что-то изменить? Сириус лихорадочно перебирал в уме варианты, но не находил решения.

Вдруг затуманенный мозг уловил что-то непонятное. Движение странно замедлилось, и воздух уже не свистел в ушах с неистовой силой, как раньше. Сириус будто плыл в вязком сахарном сиропе, плавно опускаясь. Наверно, просто в голове всё перепуталось, и это лишь иллюзия, последняя попытка разума ухватиться за угасающую жизнь. Сириус не решался открыть глаза, чтобы не разрушить мимолётное видение. А может, он уже умер и не заметил этого? Но как такое могло произойти? Он должен был упасть и разбиться, но удара не было... Сириус просто медленно покачивался в густом пространстве, похожем на толщу воды. Но тогда почему он до сих пор не захлебнулся?

Сириус отдавал себе отчёт, что всё это продолжается слишком долго, и он уже давно должен быть мёртв. Однако мгновения таяли, а ничего не менялось. Словно кто-то не хотел отпускать Сириуса Блэка в мир вечности. Он уже почти смирился с судьбой, но это пограничное состояние между жизнью и смертью переворачивало его сознание, и он был не в силах понять, что происходит.

Нужно было что-то предпринять, но Сириус слишком устал бороться, устал каждую минуту преодолевать выраставшие на его пути преграды. Сил не осталось. А вдруг ещё есть шанс спастись? Он не может позволить себе отступить и безвольно сдаться на произвол судьбы. На кон поставлено слишком многое.

С неимоверным усилием он распахнул плотно сжатые веки. Вокруг не господствовала полная темнота, как он ожидал: откуда-то струился приглушённый голубоватый свет. Сириус отчаянно замахал руками. Движения давались с трудом: окружающее пространство было невероятно плотным и вязким. Он медленно повернулся на бок, неуклюже извиваясь, словно гусеница, и снова полетел вниз. Это длилось какую-то долю секунды, и последовал удар — совсем слабый, как будто Сириус упал с высоты в пару футов. Наконец-то под ним была твёрдая почва.

Удивительно, но он снова выжил. Удача пока не покидала его, раз за разом прокладывая единственный верный путь и не позволяя совершить фатальную ошибку. Вот и сейчас, когда, казалось, всё кончено, везение вновь не подвело. Однако расслабляться не стоило.

Слегка пошатываясь на затёкших ногах, Сириус встал и огляделся. Он находился на самом дне каньона. Однако пропасть отнюдь не была пустой и безжизненной. Здесь явно присутствовало магическое влияние. По обеим сторонам на стенах каньона на одинаковой высоте висели два ряда небольших факелов, которые излучали расплывчатый голубоватый свет. Он был не слишком ярким, и дальше каньон тонул во мраке.

Сириус посмотрел наверх и увидел над собой серое грозовое небо, но дождевые струи каким-то образом не доходили до дна, испаряясь выше. Каньон оказался вовсе не таким глубоким, как думал Сириус. Выходит, падение было не более чем иллюзией?

Обернувшись, он обнаружил в земле широкую воронку с ровно очерченным краем, из которой наверх вырывался столб едва заметного белесого дыма. Вероятно, он и поддерживал Сириуса на весу, замедляя скорость падения.

Сириус снова задумчиво поднял голову. Можно попробовать аппарировать, но он не знал природу магии этого места, поэтому последствия могли быть непредсказуемыми. К тому же, вряд ли преследователи решатся лично проверить глубину впадины.

Поразмыслив, Сириус двинулся вперёд (или назад?) по каньону, вдоль ряда таинственно светящихся факелов. Из любопытства он приблизился к одному из них. Языки голубого пламени слегка покачивались, хотя ветра здесь не было. Тепла странный свет не излучал.

Сириус прошёл, наверное, около полумили, когда впереди показалась стена каньона. Никаких признаков магии, кроме факелов и воронки с дымом, он не обнаружил. Возможно, стòит пойти в обратном направлении, но там, скорее всего, ожидало то же самое. Он опять поглядел наверх, с опаской думая о неизбежной попытке аппарации. Вдруг боковым зрением он заметил на стене по правую руку большое тёмное пятно продолговатой формы. Повернувшись, он увидел, что это вовсе не пятно, а проём в стене.

Сириус шумно вздохнул и осветил проём Люмосом, но внутри царил лишь таинственный мрак. Здравый смысл призывал не поддаваться соблазну и повернуть назад. Вход мог таить в себе гораздо больше опасности, чем аппарация. Разве Сириус мог себе позволить вновь рисковать? Ещё полчаса назад он почти уверовал в неминуемость собственной гибели, но до сих был жив, а теперь собирался опрометчиво ввязаться в новую авантюру. Однако ноги сами несли его в неизведанную темноту.

Сириус откинул упавшую на лоб прядь волос и решительно двинулся в проём. Как только он ступил внутрь, Люмос погас. Сириус хотел было вернуться, но вокруг тут же стало светло. Он не сразу понял, в чём дело: один за другим по кругу начали зажигаться факелы — такие же, как в каньоне. Они осветили пространство, и перед Сириусом открылся просторный полукруглый зал. Пол состоял из гладких серых плит шестигранной формы, каждая из которых тоже начала излучать слабое голубоватое свечение, создававшее ощущение нереальности происходящего. Слишком высокий потолок терялся в клубящейся темноте. На стенах между висевшими на одинаковом расстоянии друг от друга факелами тянулись идущие снизу-вверх чёрные геометрические узоры. В центре зала пустовало прямоугольное возвышение, к которому вели три широкие ступени.

Напряжённо сжав в руке волшебную палочку, Сириус стоял, в любую секунду готовый вступить в бой, но всё вокруг окутывала неподвижная тишина. Он немного помедлил, настороженным взглядом пытаясь охватить весь зал и уловить любое движение, и двинулся вперёд. Каждый шаг гулким эхом отражался от стен, рождая иллюзию присутствия кого-то постороннего, невидимой тенью идущего следом.

Сириус осторожно поднялся на возвышение в поисках чего-нибудь незаметного снизу. Он внимательно осмотрелся, но серые плиты не таили в себе никаких признаков опасности. Выходит, зал был заброшен. Сириус вздохнул с облегчением, хотя в глубине души испытал некоторое разочарование. Но взгляд случайно скользнул вниз, и Сириус не смог сдержать ошеломлённого восклицания.

По другую сторону возвышения лежал человек. Сириус сразу узнал его... Нет, этого не может быть! Он торопливо спустился, не веря своим глазам, и склонился над телом. Бледное лицо в холодном свете факелов казалось вырубленным из камня. Но Сириуса поразило другое. Великий Мерлин, это просто невероятно! Ярёмная вена слабо пульсировала. Человек был жив.

Быть может, это ловушка? Нет, пожалуй, слишком изощрённая и хлопотная, чтобы устраивать её ради единственного беглого пленника. На всякий случай Сириус применил несколько заклинаний, снимающих оборотные чары, но всё осталось неизменным.

Это был он. Человек, которого Сириус считал мёртвым уже несколько лет.


* * *

Сознание блуждало среди бездонного мрака вечности, в котором не было ни единого просвета. Он знал, что этому не будет конца. Тьма навсегда поглотила его, и не оставила ничего, кроме ничтожного сгустка мыслей, не имеющих значения в этом чуждом жизни мире. Время растянулось в бесконечно долгий круговорот, не в силах совладать с непробудной пустотой, и каждый раз возвращалось в одну и ту же точку.

Последним воспоминанием из реальной жизни была зелёная вспышка. Она никогда не покидала его, врезавшись в самое основание памяти, и невыносимо терзала сохранившиеся остатки сущности. Даже смерть казалась сладостным избавлением, но чья-то злая шутка оставила его на последнем рубеже, не давая возможности навсегда погрузиться в нескончаемое небытие.

В который уже раз к нему возвращались одни и те же мысли. Он всё сделал не так. Он был слишком слаб и глуп, чтобы осознать истинную суть вещей, и теперь наступила расплата. Он будет нести это проклятие вечно. Такова его судьба. Сейчас всё повторится сначала, и мгновения вновь будут таять невообразимо медленно. Он никогда не сможет выбраться из безграничного океана вечности...

Но вдруг что-то нарушило никогда не меняющееся течение времени. Тягостную беспрерывную тишину прорезал звук. Сознание всколыхнулось, потрясённое внезапной переменой, но было не в силах уловить её суть. Возможность слышать давно превратилась в нечто непостижимое. Наверное, что-то произошло с памятью и восприятием. А может, судьба всё-таки решила сжалиться над несчастным и отпустить? Но звук повторился. Он шёл откуда-то издалека, глухой и тягучий, пронзающий сознание, словно раскат грома.

Вся сущность напряглась, пытаясь различить казавшийся невероятным звук, но тот всё время ускользал куда-то вдаль и разбивался о непроницаемую стену, давно отделившую маленький сгусток едва теплившегося разума от мира жизни. Отчаявшись, рассудок отступился и вновь стал погружаться во всеобъемлющее ничто. Но в самый последний момент в бесконечно чёрное пространство ворвался свет. Свет, давно вычеркнутый из восприятия и осевший на дне сознания лишь тонкой дымкой мимолётного воспоминания, которое теперь вновь врезалось в затуманенный мозг. Вместе со светом возвратился и голос. Да, это был именно голос — далёкий и расплывчатый, но в тоже время невероятно знакомый. Он повторял имя. Прошло несколько мучительных мгновений борьбы, и рассудок смог его различить. Завеса тьмы упала.


* * *

— Регулус! Регулус! — в который раз позвал Сириус, но тот не реагировал.

Сириус применил уже, наверное, целую сотню заклинаний, но пока безрезультатно. Он до сих пор не мог окончательно поверить в реальность происходящего, однако Регулус лежал прямо перед ним. Живой. Лицо брата оставалось серым и безжизненным, но он едва заметно дышал. Вероятно, он находился под действием какого-то заклинания, но Сириус не мог припомнить ни одного, способного так долго поддерживать в человеке жизненные силы. Единственной возможностью всё выяснить было привести Регулуса в чувство. После смерти брата Сириус корил себя, что так и не смог увести того с неверного пути. Возможно, судьба подарила ему второй шанс. Сириус не знал, при каких обстоятельствах Регулус оказался здесь, но сейчас это не имело значения: основной задачей было вернуть его к жизни. Он забыл на время даже о собственной безопасности и необходимости выбираться из каньона.

Сириус прошептал ещё одно заклинание и взмахнул волшебной палочкой. Во все глаза он смотрел на брата, пытаясь уловить перемены в его лице. Через минуту ему показалось, что Регулус шевельнулся. Его веки дрогнули, а дыхание участилось. Наконец, он медленно открыл глаза.

— Регулус! Ты меня слышишь? — обрадовано крикнул Сириус.

Брат смотрел на него мутным, непонимающим взглядом. Он пошевелил губами, пытаясь что-то сказать, но из горла вырвался лишь слабый бессвязный звук.

— Лучше молчи! Я сейчас, — Сириус торопливо перебрал свои склянки и поднёс к губам брата пузырёк с восстанавливающим зельем. — Постарайся выпить.

Регулус, казалось, ничего не понимал и продолжал смотреть перед собой пустым взглядом, но послушно сделал глоток. Лицо перекосилось, и он снова закрыл глаза. Сириус с беспокойством наблюдал за его реакцией, вспоминая подходящие заклинания. Неужели зелье вызвало обратный эффект?

Но прошло несколько минут, и Регулус открыл глаза. Во взгляде появилась осознанность.

— Ты... — еле слышно прошептал он, тяжело дыша. — Но как... Где я?

— В тайном зале на дне каньона, — усмехнулся Сириус. — Думаю, ты знаешь лучше меня. Ты как?

— Я всё ещё здесь... — после паузы произнёс Регулус, не расслышав вопроса. — Сколько времени прошло?

— Сейчас январь восемьдесят второго. Все считали тебя мёртвым...

— Три года... — выдохнул Регулус, пытаясь приподняться, но голова бессильно опустилась на пол. — Три проклятых года... Почему он не убил меня?.. Столько мучений...

— Тебе нужно восстановить силы, — перебил его Сириус. — Выпей ещё, — ему хотелось поскорее расспросить брата обо всём, что случилось, но он понимал, что тот ещё слишком слаб.

Регулус поморщился, однако сделал ещё несколько глотков.

— Нужно встать, — откашлявшись, сказал он. — Я и так слишком долго здесь пролежал... Ты мне поможешь? — он недоверчиво посмотрел на Сириуса.

Вместо ответа тот просто протянул руку. После нескольких неудачных попыток Регулусу при помощи Сириуса всё же удалось сесть, прислонившись спиной к основанию каменного возвышения. Отдышавшись, он как-то странно взглянул на брата и хрипло спросил:

— Где он?

— Кто? — не понял Сириус.

— Волдеморт, — пояснил Регулус таким тоном, будто ответ был очевиден.

— Он мёртв, — глухо отозвался Сириус.

— Как бы не так, — невесело усмехнулся Регулус.

— Что ты имеешь в виду? — недоумённо спросил Сириус, опустившись на пол рядом с братом.

— Можно подумать, ты мне поверишь...

— Я постараюсь, — коротко ответил Сириус, внезапно осознав, что может снова совершить ошибку, поверив Регулусу, как когда-то доверился Питеру.

— У Волдеморта есть крестраж, — лицо Регулуса исказилось.

— Ты уверен? — с сомнением покачал головой Сириус.

— Разумеется, я держал его в руках, — Регулус замолк и покосился на Сириуса.

— Продолжай, — потрясённо проговорил тот.

— Узнав о крестраже, я понял, что жестоко ошибался, что ты всё время был прав. Я хотел уничтожить его, но Волдеморт о чём-то догадался и вызвал меня... Как же я был глуп... — простонал Регулус. — Ты веришь мне? — почти умоляюще протянул он.

Сириус посмотрел ему в глаза и молча кивнул. Брат говорил правду: Сириус почувствовал это, словно уловил в воздухе.

— Он пытал меня Круцио, а потом... — Регулус шумно выдохнул. — Послал Аваду...

— И? — удивлённо изогнул бровь Сириус. — Не попал?

— Попал, — этим ответом Регулус окончательно сбил его с толку. — Не знаю, что произошло, но я не умер. Я летел куда-то в пустоту... От меня не осталось ничего, кроме блуждающего в темноте сознания. Не могу объяснить словами, но это было ужасно... — Регулус выдохся и устало прикрыл глаза.

— Ничего не понимаю, — ошеломлённо прошептал Сириус, и голова у него закружилась.

Нет, не от слов Регулуса — мозг затуманило воспоминание. Чужое. Регулус снова начал что-то говорить, но Сириус не слышал. Чья-то память уже проникала в его сознание в Азкабане. Тогда Сириус решил, что это было лишь порождением его страхов и боли, но сейчас всё повторялось. И на этот раз разум пронзил не только незнакомый голос.

Сириус увидел. Увидел перед собой, точно во сне, смутные очертания каньона с расплывчатым светом факелов по бокам. Чьи-то мысли и чувства захватили его, и теперь он ощущал их своими собственными. Он должен, должен во что бы то ни стало его спасти, иначе все усилия будут напрасными. Он стремился вперёд и вперёд, боясь не успеть. Он ворвался в зал. Там находились двое. Один стоял к нему спиной, а другой лежал на полу, корчась от боли. Сириус... Нет не Сириус, а тот, чужой, вторгшийся в его сущность, успел поднять руку и что-то прошептать. А через секунду всё вокруг озарила зелёная вспышка.

— Сириус! Что с тобой? — услышал он обеспокоенный голос.

Реальность вернулась. Сириус по-прежнему сидел на полу в зале. Регулус теребил его за рукав.

— Что случилось? Ты будто был где-то далеко отсюда... — вопросительно уставился он на Сириуса.

— Я сам ничего толком не знаю... С недавних пор я стал видеть чужие воспоминания. Кто-то врывается в мою память... И, похоже, этот кто-то тебя спас.

— Ты его видел? — ошеломлённо спросил Регулус.

— Нет, я словно оказался на его месте... — Сириус обхватил голову руками. — Он что-то сделал за секунду до Авады... Но я никогда не слышал о такой магии. Слишком много странностей...

— Даже не знаю, что и думать... — развёл руками Регулус.

— Ладно, сейчас это не важно, — встрепенувшись, совсем другим тоном отозвался Сириус. — Надо выбираться отсюда.

— А крестраж? — взволнованно произнёс Регулус. — От него же нужно избавиться! Только он далеко...

— Не переживай, что-нибудь придумаем, — бодро сказал Сириус, хотя у него голова шла кругом от последних событий. — Что это за каньон?

— Раньше Волдеморт собирал здесь Пожирателей Смерти, — Регулус скривился. — Но незадолго до... — он нервно сглотнул. — До того, как он меня вызвал, Лестрейндж вроде бы нашёл другое, более надёжное укрытие. Точно не знаю: я в то время был занят совсем другим.

— Попал я сюда довольно странным способом, — Сириус поёжился, вспомнив свой нескончаемый полёт в пропасть. — Значит, это всё шутки Волдеморта...

— Ты смог спуститься? — удивился Регулус.

— Ну как спуститься... — вздохнул Сириус. — Я попросту упал с моста.

— И остался жив? — брат посмотрел на него, как на живое ископаемое.

— А не должен был?

— Ну, если ты знаешь заклинание...

— Вряд ли, — нервно хохотнул Сириус. — Я не состою в рядах Пожирателей... Извини, — спохватился он, поймав взгляд брата.

— Тогда ума не приложу... Я не знаю всех тонкостей, но, по-моему, упавший должен потерять сознание от страха. А если человек вовремя не сможет выбраться из магического потока, его просто раздавит чудовищным напором энергии.

— Не знаю, я почему-то не потерял сознание. Видимо, по части страха у меня есть кое-какой опыт, — отшутился Сириус, едва заметно передёрнув плечами: на самом деле смерть была даже ближе, чем он предполагал. — Как видишь, с нами не так-то просто справиться!

Брат улыбнулся, и Сириус почувствовал, как начала рушиться казавшаяся непреодолимой стена, разделявшая их долгие годы.

— Кстати, что ты вообще делал в этих краях? — спросил Регулус.

— Скажем так, я точно не приехал сюда в отпуск, — усмехнулся Сириус. — Положение у меня тоже не лучшее. Официально я мёртв. По крайней мере, надеюсь, что они так думают.

Он коротко рассказал брату о своих злоключениях, стараясь не подпускать близко к сердцу больно ранящие воспоминания об этом тяжёлом времени.

— Но тебе, вижу, досталось больше, — закончил он свой рассказ.

— Я это заслужил, — вздохнул Регулус.

— Ладно, не будем бесполезно терзаться, — философски заметил Сириус. — Я собирался аппарировать отсюда. Наверное, опять нужно заклинание?

— Ты угадал, — хмыкнул Регулус.

— Мне начинает казаться, что остаться здесь безопаснее, — почесал затылок Сириус.

— Нет уж, спасибо, — отмахнулся брат.

— Шучу. Ты сможешь встать?

— Думаю, да. Кажется, зелье начало действовать.

На этот раз Регулусу удалось подняться почти самостоятельно, и, слегка прихрамывая, он направился к выходу. Сириус, стараясь не обгонять, последовал за ним.


* * *

Свет уличного фонаря проникал в комнату сквозь неплотно задёрнутые шторы и раздражающе бил в глаза, но Стелле не хотелось подниматься и задвигать занавеску. Весь вечер она просидела за столом в своей маленькой комнате, отрешённо глядя в одну точку и вертя в руках кольцо, бесконечно давно подаренное Сириусом. Она не могла заставить себя отвлечься и сварить успокоительное зелье или хотя бы просто почитать книгу. Окружающая реальность слилась в одно размытое серое пятно, не представляющее никакого интереса. Стелла не могла выбраться из плена мыслей, оплётших её сознание, словно ветви зловещего чёрного дерева, больно ранящие в самое сердце своими острыми шипами.

Не успокаивал даже тот факт, что Ремус наконец-то всё понял. Наверное, слишком поздно. Если бы он поверил ей сразу... Но разве кто-то послушал бы оборотня?

Наверное, она должна что-то предпринять... Но что? Искать Питера? Это бессмысленно, если Сириус... Нет, даже не думай об этом! Она зажмурилась и обхватила голову руками. Нельзя сдаваться. Нужно верить. Если бы ещё были для этого силы... Стелла не понимала, как до сих пор держалась: не впала окончательно в истерику, не заперлась в квартире и не перестала выходить на работу. У неё не было ни одной зацепки, позволяющей надеяться, что Сириус всё ещё жив.

Может, пойти к Ремусу и снова поговорить? Стелла вскинула голову, но тут же снова безвольно её опустила. Зачем? Он не знает ничего такого, что неизвестно ей, и тоже не в состоянии ничего сделать. Зачем ещё раз терзать себя одними и теми же страхами и обсуждать тысячу раз прокрученные в голове варианты? А вдруг, если выговориться, будет легче? Нет, легче ей может стать только в одном случае. Но надежда становилась всё призрачнее и призрачнее. Если бы была возможность услышать его голос... Хватило бы одного слова, одного мгновения, и Стелла посмотрела бы на мир совершенно по-другому. Но обстоятельства не давали ни малейшего шанса. Частичка её души, запрятанная где-то глубоко, на грани понимания, продолжала ждать, что он вот-вот появится или хотя бы подаст знак. Разум говорил, что это невозможно, но сердце отказывалось принять. Сириус должен скрываться и выжидать, и сколько бы это ни продлилось, для неё любое время будет равносильно вечности.

В дверь позвонили. На долю секунды сердце всколыхнулось в радостном возбуждении, но Стелла сразу же себя осадила. Это не он. Опять мама со своими беспокойствами или кто-то с работы. Может, не открывать? Но тогда начнутся ненужные вопросы. Все снова будут бегать, суетиться, а «доброжелатели» станут что-то подозревать. С сожалением она опустила кольцо в шкатулку и захлопнула её. Помедлив, Стелла заставила себя подняться и на негнущихся ногах подошла к двери. На пороге стоял Ремус.

— Ты? — Стелла почти обрадовалась появлению вновь обретённого друга. — Привет.

— Привет, — Ремус, как обычно, выглядел немного виноватым.

— А я уж подумала, опять кто-то по мою душу, — попыталась пошутить Стелла. — Проходи.

— Да вот, шёл мимо... — начал Ремус.

— Что-то случилось? — насторожилась Стелла.

— Нет-нет, — поспешно замотал головой Ремус. — Просто в среду я отбываю в Хогвартс.

— Хогвартс? — рассеянно переспросила Стелла, пытаясь переключиться с преследовавших её одних и тех же мыслей.

— Дамблдор предложил мне место преподавателя ЗОТИ.

— Дамблдор... — повторила Стелла. — Постой! — встрепенулась она. — Он же и меня звал — преподавать зелья. Я тогда подумала, что он хочет выведать про моё отношение к... — она запнулась. — К Сириусу. Значит, так и есть! Зря я тебе обо всём рассказала!

— Я как-то об этом не подумал, — Ремус нервно прикусил губу. — Но теперь официально объявили, что... сама знаешь... Так что беспокоиться не о чем.

— Ты же знаешь Дамблдора, — возразила Стелла. — Ему обязательно надо всё выпытать и сунуть нос в любое дело! Хотя... — она опустила голову. — Возможно, всё это уже и неважно.

— Не говори так! Он жив, — твёрдо сказал Ремус. — Это же наш Бродяга. Он справится.

— Только на это и надеюсь, — слабо улыбнулась Стелла. — Я очень рада, что ты снова с нами, Лунатик.

— Прости, — Ремус помрачнел. — Я вёл себя, как последний дурак. Не знаю, смогу ли загладить свою вину.

— Не будем ворошить прошлое, — вздохнула Стелла. — Когда даже неизвестно, есть ли будущее...

— Но теперь я должен уехать, и ты опять останешься одна. Может, ещё не поздно отказаться?

— Это будет выглядеть подозрительно, — покачала головой Стелла. — К тому же, работа в Хогвартсе... Такой шанс выпадает нечасто. Пусть хоть кому-то из нас повезёт.

— Послушай! — Ремус хлопнул себя по лбу. — А если рассказать всё Дамблдору? Он мудр, он должен поверить!

— Нет, он не поймёт. Я говорила с ним и сразу после случившегося, и некоторое время спустя. Он даже не засомневался!

— Но тогда ты не знала всех подробностей! — настаивал Ремус. — Мы объясним всё четко, размеренно и по порядку. Невиновность можно доказать! Есть же омут памяти, Веритасерум, в конце концов! Кто, если не Дамблдор, может помочь?

— Мы не имеем права рисковать, — Стелла была непреклонна. — Нельзя никому доверять. Подумай, как всё обернётся, если Дамблдор не поверит, но будет всё знать! Прошу тебя, не говори ничего и не забывай об окклюменции.

— Хорошо, — сдался Ремус. — Наверное, ты права. Я буду молчать, не волнуйся.

— Спасибо, — кивнула Стелла. — Только не забывай, приходи иногда.

— Жаль, у тебя нет камина, — почесал затылок Ремус. — Но из Хогсмида, думаю, можно будет нормально аппарировать.

— Я настрою защиту, чтобы ты мог аппарировать прямо сюда, — Стелла на время немного отвлеклась от своих переживаний. — Только не в квартиру: если придут хозяева, они не оценят твоё появление.

— Тогда куда же? — недоумённо поинтересовался Ремус.

— Пойдём, покажу, — загадочно сказала Стелла, подошла к высокому, от пола до потолка, шкафу из тёмных, покрытых лаком досок и отворила тяжёлую дверцу.

Ремус с молчаливым удивлением наблюдал за её действиями.

Шкаф был неглубоким и практически пустым: там висела лишь пара платьев. Быстрым движением отодвинув их в сторону, Стелла слегка надавила ладонью на заднюю стенку, и та бесшумно отъехала.

— Заходи, — Стелла жестом пригласила Ремуса и вошла внутрь.

За шкафом находилась небольшая комната с широким иллюзорным окном, из которого лился тёплый солнечный свет и открывался вид на цветущий сад. На вытянутом столе со скруглёнными углами стоял котёл для зелий и лежало несколько толстых книг с потёртыми обложками. К столу был придвинут светлый диван с мягкими подлокотниками, на котором разместилась пара подушек с бахромой. Вдоль стены протянулся длинный стеллаж с несколькими полками, заставленный пузырьками и магическими артефактами.

— Уютное местечко, — изумлённо пробормотал Ремус, осматриваясь.

— Для магии и уединения... Чтобы не напугать хозяев, — усмехнулась Стелла и, понурившись, тихо добавила: — И, надеюсь, ему скоро понадобится укрытие. В последнее время я почему-то стала избегать этого места... — встряхнув головой, она резко сменила тему: — Так когда, говоришь, ты уезжаешь?

— Шестого числа.

— Ох, уже скоро мне придётся идти... — с досадой протянула Стелла.

— Куда идти?

— На мамин День рождения, — махнула рукой Стелла. — Мне сейчас не до этого, сам понимаешь...

— Понимаю, — сочувственно сказал Ремус. — Держись, что я ещё могу тебе сказать...

— Я буду, — прошептала Стелла. — Ради него.

Ремус молча кивнул, и, коротко обняв её, повернулся к выходу. Обернувшись, он добавил:

— Не прощаюсь, увидимся!

Стелла просто улыбнулась в ответ. Разговор с другом немного приглушил душевную боль. Конечно, предстоит ещё немало однообразных дней, наполненных лишь томительным ожиданием, но Стелла дала себе слово не сдаваться. Ещё не всё потеряно.


* * *

Стелла со вздохом поправила платье и подошла к висевшему на стене зеркалу. Оттуда на неё смотрела крайне уставшая и измученная девушка. Стелла поймала себя на мысли, что такое уже было, когда она только ещё решила взять себя в руки и попытаться всё вернуть. С тех пор столько всего произошло. Её плану не суждено было осуществиться, но помощь пришла с неожиданной стороны. Однако казавшийся возможным благополучный исход превратился в смертельно опасную авантюру, в которой Стелле отведена пассивная роль... Ладно, хватит. Сейчас надо сосредоточиться на других задачах.

Стелла критически рассмотрела себя в зеркало. Её вид и состояние нельзя было назвать праздничными. Она применила пять косметических заклинаний, но её выдавали глаза, в которых затаились волнение и страх. Зрачки нервно бегали, а сердце учащённо билось. Из-за постоянных лжи и притворства встречи с родителями превратились в пытку. Стелла сделала два больших глотка из пузырька с успокоительным зельем и использовала ещё несколько заклинаний. Всё, можно идти. Она взяла со стола яркую коробку с подарком и отправилась на очередное испытание.

— Здравствуй, дорогая! — встретила её у порога нарядная мама в прекрасном расположении духа. — Какая же ты у меня красавица!

С приклеенной улыбкой Стелла произнесла несколько дежурных поздравительных фраз, вручила подарок и обняла именинницу.

— Проходи, — пропела та. — Надеюсь, папа не забыл расставить тарелки.

Стелла вошла в гостиную, поздоровалась с отцом и бегло оглядела накрытый стол. Взгляд зацепила одна деталь: на столе стояли два лишних прибора. О, нет! Наверное, мама пригласила дядю с тётей! Дядя Виктор заведёт разговор о Сириусе, и тогда Стелла точно не продержится. Надо было взять с собой успокоительное...

— Ты ещё кого-то ждёшь? — осторожно спросила она у впорхнувшей в гостиную мамы.

— Небольшой сюрприз, — загадочно подмигнула та и засуетилась вокруг стола.

Час от часу не легче. Кого же она могла позвать? Словно в ответ на мысли Стеллы, раздался стук в дверь. Стелла глубоко вздохнула и обречённо опустилась на стул. Сейчас что-то будет.

Два приглушённых голоса в прихожей принялись наперебой поздравлять именинницу, но Стелла не могла разобрать, кому они принадлежали.

— Спасибо, спасибо! Мне так приятно! Проходите, пожалуйста, располагайтесь, — услышала она мамино щебетание в ответ. — Велия, как тебе идёт это платье!

Стелла внутренне напряглась: имя было ей незнакомо.

— Это моя давняя знакомая Велия и её сын Роберт, — мама ввела гостей в комнату. — Знакомьтесь: моя дочь Стелла.

Стелла поспешно поднялась. На неё смотрели слегка полноватая женщина маминого возраста и невысокий молодой человек со светлыми короткими волосами и маленькими бегающими глазками. Они обменялись со Стеллой вежливыми приветствиями и сели за стол. Мама принялась накладывать в тарелки яства, попутно ведя с гостями светскую беседу. Велия охотно с ней общалась, Роберт же отвечал несколько настороженно. Папа иногда вставлял шутки, и мама начинала неестественно смеяться.

Стелла сидела, уткнувшись взглядом в тарелку, и молчала. Она догадывалась, зачем мама пригласила этих людей, но надеялась, что дело ограничится непродолжительной беседой ни о чём. Скорее бы праздник закончился, и можно было пойти домой!

— Ну, Роберт, расскажи, пожалуйста, о себе, — попросила мама. — Чем ты занимаешься? — она наклонилась к сидевшей рядом дочери и слишком громким шёпотом сообщила: — Кстати, Стелла, наш молодой человек ещё не женат.

Всё, началось. Стелла бросила недобрый взгляд на Роберта, никак не отреагировав на мамино замечание. «Жених» немного смутился и покраснел. Вот зачем мама лезет в её жизнь? Стелла насупилась и вновь принялась сверлить взглядом тарелку.

Роберт тем временем начал нудный рассказ о своей работе в Отделе международного магического сотрудничества и командировке на Ближний Восток в целях контроля экспорта редких волшебных трав и разработки соглашений по торговле. Стелла его не слушала, зато мама с папой то и дело прерывали рассказ заинтересованными замечаниями и одобрительными возгласами.

Стелла молча злилась и всем своим видом показывала, что Роберт ей ни капли не интересен. Понятно, что он не виноват в происходящем, но у неё и без того полно проблем. К чему, спрашивается, весь этот цирк? Никто ведь не просил родителей устраивать её личную жизнь. Вечно они со своей заботой суют нос не в своё дело!

Все замолчали. Вероятно, рассказ был окончен. Что ж, прекрасно. Очень познавательно... Интересно, скоро ли гости собираются уходить?

— А ты что молчишь, Стелла? — вкрадчиво поинтересовалась Велия. — Расскажи о своей работе.

Стелла поняла, что отсидеться сегодня не получится. Ну ладно же, сами напросились.

— Не знаю, будет ли вам интересно... — улыбнувшись, елейным голосом начала она. — Раньше я работала в Аврорате. Там, знаете, всякое бывало — то на конечности оторванные насмотришься, то с утра здороваешься с человеком, а вечером его уже нет в живых. Такое время было — помните, наверное...

Велия и Роберт переглянулись, а мама чувствительно ткнула Стеллу локтем в бок. Но ту было уже не остановить.

— Нелегко нам пришлось тогда с приспешниками Волдеморта... — продолжила она, но тут же замолчала, услышав, как мама громко ойкнула. — Ох, простите, совсем забыла, что у нас принято бояться этого имени! — всплеснула руками Стелла.

На лицах гостей читался немой ужас.

— Она так шутит, не берите в голову, — неестественно рассмеялась мама и попыталась перевести разговор на другую тему: — Велия, расскажи лучше, как семья? Как муж?

— Мама, но я ведь ещё не закончила! — жалобно протянула Стелла. — Позволь и мне пообщаться с гостями, — она очаровательно улыбнулась пребывавшим в недоумении Велии и Роберту.

Мама собиралась что-то возразить, но Стелла, не дожидаясь её реплики, быстро сказала:

— А не так давно я перешла в Отдел тайн. Тоже, как понимаете, не место для отдыха. Один сотрудник недавно вообще исчез, и никто не знает, что с ним случилось. А старожилы такие страсти рассказывают — до костей пробирает! Вот несколько лет назад...

— Стелла, извини, пожалуйста, что перебиваю, но я совсем забыла, что нам пора, — прервала её Велия, в глазах которой смешались недоумение и отвращение. — Что-то мы засиделись: я и не заметила, что уже так поздно...

— Как жаль! Может, всё-таки останетесь? — натянутым, как струна, голосом произнесла мама.

Стелла не глядела на неё, но чувствовала, как ту переполняет злость.

— Нет-нет, спасибо, Лео. Вечер был превосходным, — Велия торопливо начала подниматься из-за стола.

Роберт последовал её примеру, опустив глаза. Все направились в прихожую и начали прощаться. Стелла с милой улыбкой пожелала гостям всего хорошего и незаметно ретировалась.

— Обязательно приходите ещё, — услышала она мамины слова, выходя на балкон.

Через несколько минут внизу послышались шаги. Гости как раз проходили под балконом.

— Она совершенно тебе не подходит, сынок, — сердито выговаривала Велия. — Наглая и невоспитанная!

— А я и не просил знакомить меня с ней! — у Роберта, наконец, прорезался голос. — Это была твоя идея.

— Не хотела тебе говорить, — не обращая внимания на слова сына, продолжала Велия. — Но я слышала, будто она собиралась замуж за Сириуса Блэка! Хороша же девочка! Элеонора почему-то предпочитает об этом умалчивать. Теперь я убедилась...

Велия говорила что-то ещё, но голос постепенно отдалялся, и уже нельзя было разобрать слов. Стелла злорадно усмехнулась и зашла в дом. К ней сразу подлетела крайне рассерженная мать:

— Ну и что ты тут устроила?!

— Ты о чём? — непонимающе подняла брови Стелла.

— Не прикидывайся! — взвизгнула мама. — Мало того, что ты сидела весь вечер мрачнее тучи, так ещё и начала нести всякую чушь! Это же элементарное неуважение к гостям!

— Да уж, Стелла, ты вела себя не слишком вежливо, — неодобрительно покачал головой отец.

— Как тебе не стыдно позорить семью! — разошлась мама. — Представляешь, что о нас подумали?! Разве можно так поступать взрослой девушке?

— А зачем ты привела сюда этого... Роберта? — парировала Стелла. — Я тебя просила?

— Ничего ты не понимаешь! — с досадой махнула рукой мама. — Я же хочу, как лучше для тебя — и вот она, благодарность!

— Спасибо, я оценила! Но я как-нибудь сама разберусь, когда и с кем мне встречаться!

— Да уж, конечно, разберётся она! Ты же никуда не выходишь! Собираешься вечно сидеть одна в четырёх стенах? Ну, ошиблась один раз, но это же не конец!

— Знаешь что, мама, — тихо сказала Стелла, поняв, что разговор начинает приобретать неприятный оборот. — Лучше я пойду домой. Я знаю, что вы с папой любите меня и заботитесь, но прошу — не надо. Простите меня. Когда-нибудь вы поймёте...

— Иди, иди, — упавшим голосом пробормотала мама. — Поступай, как знаешь. Только потом не жалуйся, когда останешься одна.

Стелла хотела съязвить в ответ, но сдержалась и молча вышла из дома. Да, наверное, она вела себя грубо и наговорила лишнего, но нервы были на пределе, и сегодняшняя ситуация окончательно вывела её из шаткого равновесия. Она понимала, что родители переживают о её судьбе и стремятся помочь, но они не знают главного. А рассказывать ничего нельзя. Стелла чувствовала себя запертой в ловушке обстоятельств и собственных переживаний. Неизвестно, сколько ещё всё продлится, но она должна пережить это время, как бы трудно ни было.


* * *

Аппарация прошла успешно, и Ремус благополучно перенёсся в потайную комнату в квартире Стеллы. Понадобилось несколько дней, чтобы уладить все дела в Хогвартсе, и Ремус, наконец, смог выбраться в Хогсмид для незаметной аппарации. Душу жгло чувство вины, что тогда, несколько месяцев назад, он оставил Стеллу одну в столь ужасных обстоятельствах, и теперь хотелось хоть как-то восполнить упущенное и поддерживать её морально, насколько возможно. Сделать что-то действительно полезное он, увы, не мог. Стелла строго запретила рассказывать Дамблдору о Сириусе, да Ремус и сам понимал, что это не вполне разумно.

Со времён учёбы в Хогвартсе они привыкли доверять директору и считать его способным правильно разобраться в сложных ситуациях, но события последних месяцев пошатнули эту веру и заставили сомневаться буквально во всех. Возможно, они со Стеллой стали слишком подозрительными, но у них были на то причины. Дамблдор отказался прислушаться к Стелле и хотя бы засомневаться в виновности Сириуса, и не было гарантии, что он и дальше не поведёт себя подобным образом. Поэтому они могли лишь ждать и надеяться на то, что Сириус жив и сможет благополучно выбраться из передряги. Наверное, стоило попробовать найти Питера, но Ремус даже не представлял, с чего начать.

Стеллы в комнате не было. Ремус осторожно подошёл к двери и прислушался. Всё тихо. Тогда он рискнул выйти. Странно: в квартире было темно. Ремус забеспокоился: в такой поздний час Стелла уже должна быть дома. Он с трудом нашёл выключатель и зажёг свет, после чего вышел в коридор, заглянул на кухню, но там тоже было пусто. Может, Стелла у родителей? Да, скорее всего. Он зря паникует, да и что могло произойти? Ремус вернулся в комнату, и уже собирался аппарировать обратно в Хогсмид, как его взгляд остановился на лежащем на столе раскрытом пергаменте. Ремус взял его, бегло просмотрел текст и замер. Этого он никак не ожидал.