Глава I

Яркая жидкость кроваво-красного цвета в маленьком стеклянном пузырьке зловеще поблёскивает, освещаемая неровным пламенем свечи. Рука слегка дрожит. Все эти мучительные годы я вынашивал план. Просчитывал в уме, восстанавливая в памяти пожелтевшие страницы старинной книги, испещрённые мелкими ровными буквами. На первый взгляд, идея кажется безумной. Впрочем, не только на первый... Последствия могут быть самыми непредсказуемыми. Если всё изменится, причудливо переплетаясь между собой в другом пространстве и времени и превращаясь в череду бесконечных кошмаров, тогда он просто сойдёт с ума. Но оставить всё, как есть, я не могу. Не могу себе позволить...

По Омуту Памяти пробегают молочно-белые круги. Поверхность колышет лёгкая рябь. Так и должно быть. Но я собираюсь вмешаться, собираюсь нарушить предначертанный ход событий. Делаю глубокий вдох и наклоняю пузырёк. Первая капля с тревожным плеском падает вниз и мгновенно растекается по содержимому Омута, окрашивая его в пугающий красный цвет. Инстинктивно отдёргиваю руку. Нет, ещё рано. Собираюсь с духом и одним движением опрокидываю пузырёк. Процесс запущен. Остаётся только ждать.


* * *

В конце длинного тёмного коридора едва виднеется железная дверь с узким решётчатым окошком. Медленно, еле переставляя ноги, Сириус приближается к ней. Каждый шаг глухой болью отдаётся в голове. Прямо перед глазами пролетает быстрая чёрная тень. Каждый раз в одном и том же месте. В лицо бьёт резкий порыв ледяного ветра, заставляя волосы на голове шевелиться от ужаса, а сердце бешено колотиться. Сириус замирает, сжавшись в комок, но через секунду делает ещё один шаг. Он должен, должен добраться до двери! Не отводя от неё взгляда — так, что начинает рябить в глазах — он осторожно приближается. Касается пальцами стальной изогнутой ручки, но тут же со стоном отшатывается: металл оказывается раскалённым. На пальцах вскакивают болезненные волдыри.

Становится трудно дышать. Голова кружится. Едва удерживаясь на ногах, Сириус случайно бросает взгляд на пол и вскрикивает: из-под двери тонкими змейками сочатся струйки ядовито-зелёного дыма. Надо бежать, спасаться... Но ноги парализовало, и он не может сдвинуться с места. В глазах темнеет, и он задыхается.


* * *

В холодном поту Сириус просыпается в собственной кровати. Тот же самый сон. Снова. Пальцы всё ещё горят от ожогов. Он судорожно кидается к окну и в страхе смотрит на дрожащую руку. Ничего. Это всего лишь сон, но сон слишком реальный, жуткий, причиняющий настоящие душевные и физические муки. Словно всё происходит наяву. Дрожа всем телом, Сириус возвращается в постель. Сегодня он больше не сомкнёт глаз. Но знает: следующей ночью всё повторится.


* * *

Рука сама тянется к дверной ручке. Нет, нельзя: там только смерть. Должен быть другой выход. Но разве можно что-то изменить во сне? Сириус пытается осмотреться. Справа только мрачная каменная стена, готовая, кажется, вот-вот обрушиться и похоронить его под обломками. Слева монолитный блок прерывает что-то тёмное. Проём! Без раздумий он кидается туда, но проём буквально на глазах начинает с грохотом сужаться. С потолка летят крупные обломки. Едва Сириус успевает протиснуться между неумолимо сдвигающимися стенами, проём закрывается. Темнота. Постепенно она рассеивается, и перед глазами предстаёт незнакомая улица, окутанная плотной завесой белесого тумана. Яркая вспышка на миг ослепляет Сириуса, слышится резкий хлопок, и в голову со всех сторон врываются жалобные стоны и крики. Зрение восстанавливается. Он судорожно оглядывается, но никого не видит. Внезапно впереди сквозь клубы тумана проглядывает чья-то закутанная в мантию фигура. Борясь со страхом, Сириус на дрожащих ногах подходит ближе, но не может разглядеть лица. Увидев Сириуса, незнакомец замирает, а через мгновение исчезает без следа, растворившись с серой дымке.

И снова мучительное пробуждение. Эти сны... Кажется, всё когда-то происходило с ним... Или произойдёт. Но события слишком размыты и беспорядочны, и он не может собрать отрывки воедино.


* * *

Лишь только Сириус забывается тягостной дремотой, его захватывает очередной кошмар. Несколько ночей он не засыпал ни на минуту, но сон всё равно настигает его и с новой силой погружает в водоворот жутких видений.

Образ улицы пропадает, и всё вокруг охватывает ярко горящий огонь. Сириус вскрикивает, но не слышит собственного голоса. Языки пламени подбираются всё ближе, непреодолимой стеной окружая его со всех сторон. Отчётливо ощущается становящееся невыносимым жаркое дыхание, и пламя почти касается носков ботинок. Сквозь проникающую в каждую клеточку тела боль Сириус явственно слышит детский плач, разрывающий сознание на куски и вызывающий какую-то необъяснимую тоску. Нужно помочь, помочь... Он делает резкий рывок вперёд, и пламя поглатывает его окончательно.

Сириус резко садится на постели. Ещё один чудовищный сон позади.


* * *

Жар, огонь... Нет, он больше этого не вынесет... Но пламя вдруг расступается, и из-под земли с металлическим скрежетом стремительно вырастают чёрные гладкие пики, устремляющиеся прямо в тусклое небо. Один из них появляется буквально в нескольких дюймах от Сириуса, и тот едва успевает отпрянуть. В голову прокрадывается робкая мысль: всё это нереально, и он не может здесь умереть, но страх всё равно подкатывает к горлу, предательски сковывая сознание. Закрыв глаза, Сириус наугад бросается вперёд, но тут же спотыкается и падает. Он обхватывает голову руками и замирает. Будь что будет. Проходят мучительные секунды, и скрежет, наконец, прекращается. Только тогда Сириус осмеливается открыть глаза и осторожно подняться.

Пики превратились в массивные, испещрённые незнакомыми символами колонны просторного круглого зала. Потолок теряется где-то в чёрной пустоте. Всюду зеркала. Огромные, от пола да потолка, они занимают все стены. В каждом — отражение Сириуса, выглядящего таким маленьким и беспомощным в этом колоссальном пространстве. Лишь только он делает неуверенный шаг вперёд, на всех зеркалах начинают высвечиваться огненные буквы. Медленно, одна за другой.

П.

Р.

Е.

Стук сердца глухими ударами отдаётся во всём теле. В горле пересыхает. Сириус чувствует: это что-то очень важное. То, из-за чего его мучает череда кошмаров.

Д.

А.

Ещё минута, и буквы складываются в слово, которое, обрушивается на Сириуса, словно стена.

ПРЕДАТЕЛЬ

Глаза затуманивает пелена. Это какая-то ошибка! Он ведь никого не предавал! Внезапно его силуэты в зеркалах искажаются, превращаясь в чью-то другую фигуру. Ещё один трюк воспалённого сознания... Сириус с широко распахнутыми глазами наблюдает за происходящим. Человек в зеркале стоит боком. Очень похож на того, из другого сна, стоявшего на незнакомой улице. Профиль кажется до боли знакомым... Сириус невольно подаётся вперёд, и тут человек оборачивается, и их глаза встречаются.

Сириус застывает на месте. Его друг Питер смотрит на него взглядом, в котором смешались страх и торжество.


* * *

Жизненные силы покидают меня. События новой, изменённой реальности с огромной скоростью проносятся перед глазами.

Я — другой я, из прошлого — сумел разгадать отправленные сквозь паутину времени знаки и защитить Джеймса и Лили от смертоносной руки Волдеморта. Спустя долгое время, пройдя через множество кровопролитных боёв, защитники жизни магического мира схлестнулись в последней схватке с Тёмным Лордом и его армией.

Я не знаю, каков её исход. Вижу лишь зелёное зарево Авады, настигающее меня в пылу битвы. Джеймс подбегает ко мне, выкрикивает моё имя, но уже слишком поздно.

Умираю. Но душа моя спокойна, а сердце не знает тревоги. Я сделал то, что должен. Должен много лет назад. Сделал только сейчас.