Глава 9. У Малфоев

После рождественского ужина отец довольно долго засиделся с Альбусом и Лили, все рассказывая им о Хогвартсе в его годы. Они легли спать совершенно успокоенные. А утро вышло по-настоящему праздничным: с утра дети сбежались вниз, под елку, и принялись распечатывать подарки. И никто им не мешал, ни кто не кричал, не пытался сделать больно. Правда, Альбус в этом году не получил от бабушки свитер, но обойдется он как-нибудь.
А к полудню к ним нагрянула тетя Гермиона, дядя Рон, Роза и Хьюго. Они, видимо, узнали уже о вчерашнем скандале, но спрашивать ничего не стали. Тетя Гермиона устроила детям игру в фанты, дядя Рон украдкой угостил Альбуса и Хьюго сливочным пивом, потом отец достал граммофон и поставил пластинку с польками. Лили потащила Хьюго танцевать, и так они плясали, что сначала опрокинули пару стульев, потом запутались в забытой на полу мишуре и оба рухнули. Покуда взрослые распутывали их, Альбус и Роза ушмыгнули в одну из дальних комнат.
- Ну что, отпустили тебя к Малфоям? – кузина раскраснелась от веселья, глаза блестели чистым хрусталем на солнышке, пышные волосы развалились по плечам. Бархатный пунцовый бант, подаренный тетей Гермионой, лихо съехал набок.
- Как сказать… - Альбус повел плечами и едва удержался, чтобы не поежиться, вспоминая вчерашнее. – В общем, да.
С утра отец вправду разрешил ему погостить у Малфоев дней пять.
- Тогда, во-первых, передай привет Скорпиусу. Да, и скажи, что насчет причины смены правления у гоблинов он все-таки неправ. У Горбника были личные причины мстить Струпному. Струпный убил его сыновей. Я сегодня с утра в энциклопедии прочитала.
Альбус подавил смешок.
- Ладно, передам.
- А еще расскажешь мне, какой он, Мэнор, ладно? Я ведь про такое только читала.

***
В Малфой-мэнор Альбус прибыл два дня спустя. Из камина он попал прямо в гостиную и в первую секунду по инерции задрал голову, пытаясь разглядеть свод высоченного потолка, на котором, казалось, были какие-то знаки.
- О нет, там просто паутина, - раздался тягуче-язвительный голос Скорпиуса. – Улфри такой лентяй. Матушка сейчас подойдет, располагайся пока.
Скорпиус казался ужасно маленьким в этой огромной, угрюмо-роскошной комнате, среди бледных колонн и барельфов по стенам, у длинного, как вокзальная платформа, дубового стола, над которым свисали с потолка громадные хрустальные люстры.
«Может быть, здесь собрались сторонники Волдеморта», – подумалось Альбусу, и он невольно содрогнулся. В эту секунду в комнату вошла та самая маленькая блондинка, которую он видел на перроне.
- Матушка, познакомьтесь, это мистер Альбус Поттер.
- Здравствуйте, мистер Поттер. Сын рассказывал мне о вас.
Она протянула руку, и Альбус поцеловал фарфоровые пальчики, как учила Паулина. Вблизи миссис Малфой казалась несколько старше, усталой и печальной; у рта и глаз были мелкие морщинки. Впрочем, видно было, что сейчас она очень счастлива – такие глубокие и нежные взгляды бросала она на сына.
- К сожалению, я не смогу познакомить вас с моим мужем: он вчера уехал по делам в Голландию и вернется только через неделю. Но, думаю, вы еще познакомитесь с бабушкой Скорпиуса. Да, сын, велите, чтобы Улфри накрыл стол. Надеюсь, он как следует подготовился к приходу гостя.
За ланчем разговор шел сам собой; обращение миссис Малфой с мальчиками отличалось одновременности любезностью и непринужденностью, она говорила с ними, как с равными, даром что сначала разговор зашел об учебе.
- Да, Скорпиус, я рада, что профессор Принц не забывает меня. Передайте ей мои наилучшие пожелания. Как она?
- Все прекрасно, - чуть насмешливо ответил Скорпиус. – Кроме того, что ей приходиться выкручиваться перед учениками, которые задают неудобные вопросы, и того, что её сын постоянно взрывает котлы.
- Взрывает котлы? Не думала, что сын миссис Принц будет иметь проблемы с зельеварением.
- У него не проблемы, у него талант, - ввернул Альбус.
Дальше разговор плавно перетек за способы выявления талантов вообще, потом миссис Малфой посетовала, что нынче нет талантливых певцов, и спросила, не хотят ли ввести в Хогвартсе уроки музыки.
- Матушка прекрасно играет на фортепьяно, - объяснил её сын Альбусу. – Но я в таких случаях незаменим: я переворачиваю ей ноты.
- Если вам хочется, Альбус, можете играть, фортепьяно стоит в малой гостиной. Не умеете? Жаль. В таком случае, возможно, вас заинтересует наша библиотека? Скорпиус, покажите гостю книги, когда он отдохнет.
- Непременно, матушка.

***
В бибилиотеке Малфоев, как показалось Альбусу, книг было не меньше, чем в хогвартской, только само помещение выглядело куда уютнее. Скорпиус оставил его в уголке с мягкими креслами, обитыми зеленым плюшем.
- Посиди немного. Конечно, лучше было бы предоставить тебе выбирать самому. Но я хочу кое-что тебе показать.
Он исчез среди стеллажей, а Альбус призадумался. Скорпиус мало не говорит об отце, а мать его одновременно умная, приятная, любящая, но довольно старомодная женщина. Интересно, как она воспитывала сына? Отчего у них именно такие отношения? Альбус не представлял себе, что однажды поцелует матери руку и так смешно к ней обратится. Хотя нет. Руки он ей пытался целовать – лет в пять, когда она, рассердившись на ушедшего внеурочно на службу отца, устроила порку вроде той, что была в Сочельник. Тогда он выворачивался, рыдал, руки ей целовал, чтобы она его не била – но все-таки получил сполна.
Скорпиус принес несколько томов в черной коже, но Альбус, призадумавшись, не обратил сперва на них внимания.
- Скорпиус… Как тебя воспитывали?
- То есть? – Малфой вскинул бледные брови. – Ты, наверное, наслушался ужасов о чистокровном воспитании? Нет, я могу сказать, что матушка была ко мне добра. Конечно, когда я капризничал или нарочно не слушался, мне доставалось. Но однажды, - он усмехнулся грустно, – Однажды, не помню уже даже за что, она меня немного высекла. Вроде меньше десятка ударов, но, понятно, было ужасно больно. Я был так зол, что хотел отомстить, представляешь, даже отравить ее думал! Мне почему-то казалось, что ей просто нравится надо мной издеваться. И вот, когда я шел к хранилищу ингредиентов для зелий, я услышал всхлипы в гостиной. Она плакала. А когда я спросил, что с ней, сказала, что ей легче ударить себя ножом, чем причинить боль своему ребенку, но она не хочет, чтобы я вырос избалованным и никчемным. Знаешь, такое куда лучше работает, если вдуматься.
- А твой отец? Джеймс говорил, со слов мамы, что он, ну, в общем, как бы лучше сказать... Наши отцы были неприятелями и...
- Отец был Пожирателем Смерти? Не без этого, - улыбнулся Скорпиус, - это довольно забавно. Когда родители остаются одни, они, как бы это сказать... Словом, подводят меня к мысли, что не стоит верить газетам и заголовкам. Что традиции бывают нелепыми и устаревшими. Впрочем, когда бабушка с дедушкой начинают вещать о старом порядке, им возражает только матушка, а отец отмалчивается. Забавно, - протянул Скорпиус, - в свои тридцать шесть лет он до сих пор боится открыто иметь свое мнение и возражать старшим, - в лице Скорпиуса промелькнуло нечто вроде насмешки.
- Ты с ним не так хорошо ладишь? - спросил Альбус дипломатично.
- Говори прямо, все равно же видно, что человек на самом деле хочет сказать, а на вопросы я не обижаюсь. Так вот, он любит меня, это я вижу, но вот общаться всегда было непросто. Он всегда умел интересно рассказать о Хогвартсе, о других странах, о политике, но когда я начинал задавать массу вопросов, о чем угодно, просто чтобы понимать досконально, как что устроено, у него тут же находятся неотложные дела. Мне кажется, он сам многого не знает, как надо. Не знает, как что устроено, почему происходит именно так, а не иначе. Матушка тоже далеко не всегда знает, но ей всегда хватает времени и терпения узнавать и читать вместе со мной. Впрочем, теперь я умею искать книжки сам, так что они могут вздохнуть свободно, - в голосе друга вновь обозначилась ирония.
Альбус, посомневавшись, спросил, думая о вчерашнем, да и многих других скандалах:
- А твои родители друг друга...ну, не ссорятся?
- Ты хотел спросить, любят ли? Нам не устают твердить, что брак и любовь - вещи разные. Сначала их друг за друга выдали, а потом, как ожидалось, они должны постепенно друг друга полюбить. Не знаю, разговаривают они друг с другом вежливо, вдвоем тоже порой остаются. Хотя, как мне кажется, это бывает все реже. Не помню ссор, но иногда бывает, даже когда отец дома, они сидят в разных комнатах. А твои?
- Мои куда громче. Частенько ссорятся, кричат, - признался Альбус, - понимаешь, отца постоянно вызывают неожиданно по работе, мама устает от этого, и она не такая сдержанная, как твоя, в общем...
- Могу себе представить, учитывая... - Скорпиус осекся.
- Громовещатель? - Альбус отметил про себя, что вопреки ожиданиям, напоминание о позоре не задело в нем никаких чувств. Словно все, что происходило с ним в прошлом, окутывается спасительной завесой тумана, - что ж, это вывод, который я для себя сделал.
- И какой же? - с интересом прищурился Скорпиус.
- Что когда ты знаешь, что прав, надо действовать, никого не спрашивая. И еще - вещи правильные - это часто то, что остальные будут ненавидеть. Что ж, я думаю, впредь можно найти такие способы, чтобы добро оставалось безнаказанным. И не узнанным.
- Золотые слова, - серьезно кивнул приятель.
Альбус потер переносицу. Неожиданно ему вспомнилось, как они читали с Розой «Оливера Твиста» и ужасались, что дети могли выдерживать такие издевательства. По словам отца, сиротский приют создал Тома Реддла.
- Ты не хочешь взглянуть на книги, которые я принес?
Альбус покраснел.
- Прошу тебя, только никому не рассказывай. Я тебе говорил, что у нас в доме осталось кое-что о темной магии? В основном это книги. Можешь посмотреть. Похожие были в Запретной секции хогвартской библиотеки, но их сожгли. С какой начнем?
Альбус поколебался и осторожно взял первую из них. «Теория и история темных искусств, том 1». Судя по названию, вещь довольно безобидная: какой вред от теории? Он пролистал несколько страниц. Сухие объяснения: что такое темные искусства, как определить, относиться ли то или иное заклинание к группе темных, известные темные волшебники…
- Пока не вижу ничего ужасного. Говоришь, такая книга была в Запретной секции? Почему её сожгли?
- Побоялись, что от теории можно перейти к практике. Профилактика появления нового Темного лорда, скажем так.
- Мне кажется, его создали не одни книги, - Альбус опустил ресницы. – Чтобы захотеть заниматься темной магией, наверное, нужно пережить что-то, что тебя сломит или перекроит. Отец говорил, что Волдеморт, то есть Том Риддл, вырос в приюте, а там ужасно обращались с детьми. Еще он рассказывал, что мать Риддла была очень несчастная женщина. С горя она напоила парня, которого любила, Амортенцией, но тот все равно потом прозрел и бросил её. Она не выдержала и умерла.
- Не знал таких подробностей, - Скорпиус потер подбородок. – А вообще недалеко отсюда находится комната, где когда-то жил Волдеморт… Туда стараются не заходить… Не хочешь побывать там сегодня ночью?
Глаза Альбуса вспыхнули.
- Спрашиваешь?
- А не побоишься? Там творились ужасные вещи. Там Лорд совещался с ближайшими помощниками, там пытал своих врагов… Вернее, проводил личный допрос, но ты же понимаешь…
- В котором часу отправляемся?
- В доме все уснут примерно около одиннадцати. В половине двенадцатого, думаю, мы не наткнемся ни на кого.

***
Как и было условлено, в половине двенадцатого мальчики, аккуратно подсвечивая Люмосом, прокрались по коридору: налево, за угол, по лестнице на один этаж вверх, снова налево. И вот она, заветная дверь – из темного дерева, довольно узкая, ничем с виду не примечательная. Стараясь, чтобы петли не скрипели, мальчишки вошли.
Обычная комната, самая заурядная, даже беднее других в этом доме. Письменный стол, стул, кровать за пологом, пара кресел. На столе – большая колдография: какие-то люди в черных плащах.
- Волдеморт иногда был сентиментален, - зашептал Скорпиус. – Поэтому велел на одном из собраний сфотографировать участников. Он тогда уже фактически правил страной, думаю, ему было нечего опасаться.
На лицах, в общем разных, лежал общий отпечаток грубых страстей, низкой порочности. Некоторые выглядели полуживотными. В центре – обтянутый кожей скелет с лицом, напоминавшим змеиное, и горящими щелями глаз.
- Вот он, Волдеморт, – Скорпиус стал указывать палочкой с Люмосом. – Справа от него Беллатриса Лестрейндж, сестра бабушки. Говорят, она была Лорду… Чем-то вроде жены, хотя у нее имелся муж. Так это или нет, но она была сущей фанатичкой. – Огонек осветил фигуру женщины с тяжелыми веками и гривой черных волос. – Вот здесь дед, а рядом отец, – промелькнули лица светловолосого мужчины и мальчишки-подростка, оба выглядели измученными. – Вот Долохов. Один из первых Пожирателей, а вот Яксли…
Но Альбус почти перестал следить за палочкой Скорпиуса: полузмеиные глаза самого страшного из темных волшебников точно гипнотизировали даже с фотографии.
- Страшно, - наконец хрипло пробормотал он и поставил фото на место.

***
Следующие дни полетели спокойно и насыщенно, а потому приятно. Альбус и Скорпиус читали добытые в библиотеке книги, играли в снежки во дворе, кружили на метлах. По вечерам сидели в гостиной, слушали граммофон, или мать миссис Малфой играла им на фортепьяно. Иногда к ним спускалась старшая миссис Малфой, еще красивая и довольно высокомерная женщина, вечно подчеркнуто вежливая и вечно явно недовольная невесткой. Впрочем, с внуком она была очень ласкова и так и норовила набить его карманы всякими сладостями.
- Бабушка, в принципе, неплохой человек. – рассказывал Скорпиус во время одной из прогулок. Они с Альбусом соревновались в меткости, заклинанием направляя снежки в особенно кривой сук старого граба. – Она, кстати, очень благодарна твоему отцу за то, что во время битвы за Хогвартс он спас из огня моего. Да и после нас не тронули благодаря заступничеству мистера Поттера. Так что не обращай внимания, она просто «держит лицо».
- Я не обращаю, - Альбусу хотелось поговорить вовсе не о старшей миссис Малфой. – Я, знаешь, спросить хотел… Когда ты читаешь книги о Темной магии, у тебя на душе не становится тяжело?
Скорпиус нахмурился.
- Я не задумывался над этим. Возможно, тебе трудно преодолеть предрассудки? Я думаю, зло не от темной магии, а скорее от воли человека. Если же мы, к примеру, на войне, разве нас портит более совершенное оружие?
- Но почему же такую магию называют темной?
- Говорят, она вызывает привыкание. Знаешь, как огневиски. Чувствуешь власть, и хочешь больше.
- Стало быть, она что-то делает с личностью. Отец говорил, в молодости Волдеморт был очень красив. Отчего же он так изменился?
- Вот об этом я ничего не знаю - говорили о каких-то особо опасных ритуалах, но он никого не посвящал в секрет.
Некоторое время в снежки играли молча.
- Тебя не звали на следующий год играть в квиддич? – уточнил Альбус.
- Знаешь, не люблю спорт, так что если бы и позвали, не пошел бы. Не понимаю любителей кидаться мячами в кольца.
- А что мы делаем сейчас? Что-то более умное?
Скорпиус подумал.
- Наверное, ты прав. Что снежки? Ты интересовался боевой магией?
- Ну...немного. Отец показывал, как защищать себя в случае чего.
- А мне очень нравится. Знаешь, дуэль - это целая философия, стиль жизни. Я с семи лет тренируюсь каждый день. Хочешь, будем вместе? А то я, конечно, отрабатываю на деревьях и мишенях в Хогвартсе, но без партнера как-то не совсем то.
- Я согласен!
Скорпиус воодушевленно потер руки.
- Превосходно! Знаешь, я вообще планирую к старшим курсам попасть на дуэльный чемпионат. Если выиграю, мне будет куда легче поступить в аврорскую школу.
- Хочешь стать аврором?
- Боевым магом. У них на самом деле несколько направлений. Как мне кажется, это неплохой путь для продвижения... - пробормотал он, остановив себя, - ну, это ладно. Ты мне скажи, на каком ты уровне?
- Не знаю...как их измеряют?
- Ну, сколько знаешь заклинаний?
- Штук пять-шесть, самые простые.
- Хлеб и масло, - понимающе улыбнулся Скорпиус, - я много об этом читаю, так вот, есть несколько разделов боевой магии. Чисто энергетические заклинания, боевая трансфигурация, магия стихий, чары и проклятия, темная магия и еще какие-то высшие заклинания, особые и редко применяющиеся формы. Вот бы освоить их все, а потом придумать свои! Говорят, все великие волшебники изобретали в свое время заклинания!
- Но сначала, полагаю, стоит освоить азы? - поддел Альбус.
- Ну конечно! Что, начнем?
И на снегу заискрились разноцветные вспышки - мальчишки пускали друг в друга заклятия, падали в снег, хохотали, и снова пускали заклинания.




***
Вечером четвертого дня, когда Альбус гостил у Малфоев, Гарри пришло письмо от Джинни. Она извинялась, говорила, что приедет через два дня, и передавала привет Альбусу и Лили. Что ж, младшего сына пора забирать.
Собираясь за Альбусом, Гарри волновался. Он появится в доме, когда-то жил его враг. Там Беллатриса пытала Гермиону. Там, в подвале, встретил свой конец Питер Петтигрю. Там был убит Добби.
А что, если они встретятся с Драко? Гарри вытащил его из огня и, в память о помощи Нарциссы, защитил от тюрьмы, но с тех пор они очень старались не пересекаться. Он слышал, что бывший враг благополучно женился на какой-то девице из семейства Гринграсс. Семейство это не принадлежало к Пожирателям смерти, хоть и слыло сторонниками чистокровности, так что аврорат, куда Гарри поступил на работу, им мало интересовался. Накануне прибытия пришлось связаться с женой Малфоя через камин, и она подтвердила, что к полудню Гарри сможет забрать сына.
Молодая хозяйка Малфой-мэнора сама встретила гостя у камина. На фоне огромной темноватой гостиной она выглядела беззащитной, как фарфоровая статуэтка на просторной поверхности стола. Зеленое платье из тяжелой материи, казалось, давило ей на слабенькие плечи, мертвенно оттеняло бледную кожу лица и рук. Маленькую невесомую ручку Гари довольно неуклюже поцеловал и, подняв голову, на пару секунд застыл, глядя женщине в зеленоватые глаза, смотрящие одновременно строгим и в то же время живым взглядом. Казалось, они блеснули чуть ярче, и Гарри спохватился, поспешно отпустив руку и отведя взгляд в сторону.
- Мистер Поттер, не так ли? – улыбнулась она. – Мальчики скоро должны вернуться, они на прогулке. Давайте пока выпьем чаю, - она хлопнула в ладоши, и возник домовой эльф, в чистой наволочке и весьма плотный. – Улфри, накрой для чаепития.
Эльф поклонился и исчез. Гарри, поблагодарив за приглашение сесть, весьма неуклюже влез за длинный стол, посмеявшись про себя при мысли, что он сидит на месте которого-то из Пожирателей смерти. Вновь поймал спокойный и живой взгляд хозяйки и застыдился вдруг своей внезапной неловкости, почувствовав себя не матерым аврором, а студентом, пришедшим сдавать предмет, который почти не учил. Миссис Малфой непринужденно бросала реплики, словно со старым знакомым, которого нет нужды развлекать, а Гарри все время казалось, что он отвечает слишком ненатуральным голосом, как будто спертым. Ему казалось, что хозяйка решит, что он смешной или глуповатый, и от этой мысли неприятно сосало под ложечкой. Гарри не мог дождаться чая: у него вдруг замерзли пальцы.
- Надеюсь, мы не обременили вас? - выдавил он.
- Что вы, мистер Поттер, мы почти всегда одни и очень рады гостям. К тому же Альбус - очень воспитанный и тактичный юноша.
Гарри почувствовал, что краснеет. Повисла неловкая пауза.
- Печенье очень вкусное. И джем.
- Благодарю.
Еще некоторое время Гарри переводил взгляд с чашки на вазочку с печеньем, ругая себя за неучтивость поведения, и отчаянно ища в голове нейтральную тему, которая помогла бы заполнить неловкие паузы.
Наконец, возвратились с прогулки мальчики, Альбус радостно вскрикнул и кинулся отцу на шею. Гарри снова покраснел, но хозяйка лишь снисходительно улыбнулась.
- Мистер Поттер, вы не будете против, если мы пригласим Альбуса в гости на лето? – спросил маленький двойник Драко, только с куда более серьезным лицом – Скорпиус.
- Ну разумеется, я очень рад, что у Альбуса появился..мм...друг. Ну что ж, я думаю, нам пора, Альбус?
А самому остро захотелось подольше полюбоваться на фарфоровые ручки хозяйки и гладкий узел пшеничных волос, а лучше дотронуться – настоящие ли. Устыдившись этого желания, Гарри вместе с сыном поспешил к камину.
Развернувшись, чтобы попрощаться, он обратил внимание, что миссис Малфой на секунду опустила глаза, перехватив его взгляд. Все так же неуклюже попрощавшись, Гарри с сыном шагнули в камин.
Дождавшись, пока Альбус поднимется наверх, Гарри яростно растер лицо руками и глубоко выдохнул, сев на диван в гостиной. Что же с ним такое? Почему у него жжет под ложечкой, а пальцы рук и ног ледяные, словно он босиком стоит на снегу? Он закрыл глаза, перед ним тотчас же всплыла чашка чая, вазочка с вареньем, домашнее печенье. Край зеленого платья. Маленькая ручка с тоненьким запястьем. Волнистые белокурые волосы. "Я вел себя, как неотесанный, глупый мальчишка. Она наверняка решила, что я невоспитанный чурбан и никогда не был ни у кого в гостях, раз даже не смотрю на собеседника, и отвечаю таким дурацким голосом..."
Гарри поймал себя на мысли, что охотно отпустит Альбуса в дом своего бывшего врага хотя бы затем, чтобы иметь повод повидаться с миссис Малфой. Встряхнул головой, напомнил себе о письме Джинни. Пошарил по журнальному столику, ища конверт, и наткнулся на свежий номер "Ежедневного пророка". С утра не успел прочитать. На первой полосе заголовок гласил: «Двойная жизнь главы Отдела тайн».