— Спокойствие! — громовой голос профессора Дамблдора, казалось, пытался внести порядок в толчею. — Префекты, собирайте учеников и ведите к замку!

Том не расслышал его слов и посмотрел на бегущую толпу. Безнадежно. Им вряд ли удастся протиснуться к крыльцу школы.

— Я... Что это... — бормотала Эмилия, трясясь от страха.

— Тихо! — прикрикнул Том. Усадив девочку в сугроб, он схватил ее миниатюрные ботинки и в мгновение ока расколдовал с них полозья.

Мутная метель, освещенная матовым отблеском фонарей, закрывала горизонт. Том c ужасом подумал, что без темной магии он не сможет защититься, а ее нельзя применять своей палочкой. Оставалось воспользоваться палочкой Эмилии, а потом, в крайнем случае уничтожить ее.

— Том, я…. — девочка хлопала густыми длинными ресницами, в которых забавно замерзли снежинки.

— Эмили, здесь опасно, — Том осторожно достал палочку из ее кармана и положил вместо нее свою. — Скатись в овраг, а потом беги к озеру.

Эмилия механически закивала. Том осторожно положил руку ей на плечи, снова подивившись хрупкости ее тела. Затем он толкнул девочку вниз и, удостоверившись, что она встала в овраге, выпустил защитные чары. Палочка Эмилии была непривычно легкой, но повиновалась ему беспрекословно.

— Homenum Revelium! — На поляну выскочил высокий человек в черном балахоне и металлической маске. — Ты только посмотри, Отто, какой щенок, — расхохотался он, кивнув выбежавшему из-за деревьев коренастому напарнику.

— Держись от меня подальше, — Том ожидал услышать лающие немецкие звуки, но подошедшие говорили на английском. .

— Вот как? — засмеялся коренастый человек. Жесткость его слов напоминала Тому речь доктора Дуйзинга. — Хочешь устроить поединок? Impedi…

— Protego maxima! – парировал Риддл. Из палочки выплыл белый щит, от которого пошатнулся невысокий маг.

— Crucio! — властно воскликнул высокий волшебник.

Том вскрикнул от боли, которая была в десятки раз хуже любых побоев. Каждый дюйм его тела казалось, горел, точно к нему приставили раскаленный паяльник. Волшебники хохотали, словно каждый стон Тома доставлял им наслаждение.

— Надеюсь, это просветлит тебе мозги? — усмехнулся высокий, сняв проклятие.

— Torreo! — Том решился, наконец, применить темные искусства. Человек по имени Отто закричал и стал кататься, пытаясь сбить с себя пламя. Риддл злорадно усмехнулся: убрать его было невозможно ни "Finite Incantatem", ни "Aguamenti".

— Дамблдор, оказывается, дает неплохие уроки, — хмыкнул его напарник. — Придется припечатать тебя,, как жука. Cruсi...

— Imperio! — жестко ответил Том. Вспышка осветила поляну, и оба луча, столкнувшись друг с другом, исчезли. Том взглянул на заметенную снегом елочную лапу и, пользуясь замешательством врага, поднялся с земли.

Высокий волшебник прошептал заклинание. По снегу заскользили крупные черные бусины. Они прыгали по тусклому фонарному лучу, приближаясь к Тому, и чем ближе они подходили, тем сильнее вибрировала его палочка. Взмахнув палочкой, Том выкрикнул проклятие черного щита. Бусины ударились о темную поверхность и, отскочив, заскользили назад к волшебнику. Поставив световую завесу, Том скатился в овраг и побежал в заросли.

Идти через покрытые инеем кусты оказалось несложно: скрип шагов нарушал только хруст мелких сучьев. Вдруг из зарослей послышался шорох. Том взглянул на кусты, опасаясь появления дементора, но оттуда вышел кентавр. Парень с интересом осмотрел его мускулистое тело и волосы цвета вороньего крыла.

— Маленький волшебник? — удивился кентавр. — Ты в порядке?

— Ну, относительно, — пожал плечами Том. — Как Вас зовут?

— Я — Хирон, кентавр. А ты?

— Том Марволо Риддл. Лорд Волдеморт,— добавил он тихонько, глядя на кружащуюся поземку.

— Марволо, говоришь… — Кентавр понимающе кивнул. — Значит, из Гонтов? Предание гласит, что последний из Гонтов будет воплощением основателей своего рода. Слизерин искал чистоты крови, Певереллы — бессмертия. Нептун… Ты не видишь его, но он сегодня ярок.

— Что означает Нептун? — Том поднял голову и увидел огромный бирюзовый шар.

— Планета начала новой эры, — задумчиво ответил кентавр. — Век Гриндевальда подходит к концу, и на смену ему придет Темный Мастер.

Он не успел договорить. Перед соснами снова выросла фигура человека в черном балахоне и металлической маске.

— Провожаешь щенка, Хирон? — расхохотался волшебник. — Не думал, что кентавры опустится до общения с учениками маглолюбцев.

— Не думал, что маги опустятся до служения Геллерту, — хмуро ответил кентавр.

— У тебя будет время подумать, — усмехнулся волшебник. — Avada Kedavra! — Зеленая вспышка обдала кентавра, и он стал медленно оседать на снег.

— Crucio! — Том почувствовал волну ненависти к твари, убившей кентавра. Волшебник упал, и, точно также, как недавно Том, стал кататься по земле.

— Ты напрасно осмелился назвать меня щенком. Меня, самого Лорда Волдеморта, — холодно рассмеялся Том. Изловчившись, он с ненавистью пнул мага по голове.

Невдалеке послышались шаги. Подумав с минуту, Риддл наложил на волшебника заклятие забвения и “Petrificus totalus”. Через мгновение на поляну вбежали профессор Бири и Карен Селден, помощник министра.

— Том! Ну слава богу, — закричал профессор Бири, размахивая фонарем. — Мисс Гринграсс сказала, что Вы остались в лесу, и мы волновались.

— На меня напали, но я сбежал. Потом мне помог кентавр, — Том старался подбирать каждое слово. — Одного из этих гадов я, кажется, завалил.

— Посмотрите, профессор, — распорядился бойкий чиновник. — Их осталось мало, и авроры аппарируют в Хогсмид, — пояснил он. - Некоторые британские маги примкнули к Гриндевальду. Правда, среди них, были два-три немца…

— Том, невероятно! Вы обезвредили самого Ирвинга Яксли, — раздался изумленный голос профессора травологии. - Дайте-ка подумать. Да, двести баллов Слизерину!

— Спасибо, сэр, - пробормотал Том. - Но я не уверен, что заслужил такую награду.

Со стороны Хогсмида поднимались языки пламени. Возле обледенелого крыльца Мадам Эльвира хлопотала, помогая уносить раненых. Два тела положили на носилки и наглухо закрыли белой пеленой. Над одним из них горько рыдала девочка, в которой Том признал старосту Гриффиндора Минерву МакГонагалл.

— Том, есть убитые, — заметил подбежавший Альфард Блэк. — Кристиан Свен из Райвенкло и какая-то... гриффиндорка...- Профессор Дамблдор подошел к Минервеи, погладив ее непокрытую голову, повел за собой.

— Как Эмили? — обеспокоено спросил Том.

— Ой, жива-здорова твоя принцесса, — хмыкнул проходящий Филипп Диггори. — Беги скорее в холл, а то она сама разуться не может!

Том направил заклинание судороги ног на Филиппа, и тот сразу упал. Слизеринец не стал торжествовать победу, а, протискиваясь через толпу, побежал в холл. Долго искать ему не пришлось: Гринграсс, как и многие другие, сидела на покрывале у лестницы и дрожала, прижимая к телу грелку. Рядом сидели Друэлла и Сьюзен, которые, похоже, попали в пургу.

— Томми? — Эмилия перевела на парня насмешливый взгляд.— Сегодня ты вел себя по-рыцарски, и я разрешаю прикоснуться к моей руке, — протянула она маленькую холеную ручку с длинными ногтями.

— Эмили… Все хорошо?… — Том обнял ее за плечи, послав мысленно заклинание бесчувственности.

— Мы позволяем себе вольности, Томми? — засмеялась Эмилия. Девочки прыснули, но Тому было все равно: легким движением он поменял их палочки.

— Мисс Гринграсс! — Том дернулся, услышав голос мадам Эльвиры. — Обниматься со своим парнем будете позже. А Вас, мистер Риддл, задело заклинание?

— Так, ерунда… «Круциатус» и…— Том не заметил, как Друэлла и Эмилия вскрикнули от ужаса.

— Круциатус? — Мадам Эльвира взмахнула пухловатыми руками. — Немедленно в больничное крыло.

Тусклый свет факелов падал на каменные стены. Войдя в палату, Том почувствовал ноющую боль: всего год назад он сидел здесь у постели Миранды.

«Ты не забыл значения своего имени, Волдеморт?» — расхохотался надменный голос.

Перед глазами поплыла картина зимней поземки и кентавра, приседающего от зеленой вспышки. Затем видение исчезло, и вот уже Миранда в парадной одежде сидит на мраморной лестнице и исходит от кашля. Тогда на ее платье была большая белая роза…

— Пейте, пейте, мистер Риддл, — пробормотала мадам Эльвира.

— Я, пожалуй… — Том скривился от горечи. На веки стала опускаться тяжесть, бороться с которой он был не в состоянии.

* * *

Остаток каникул прошел, как в тумане. В Большом зале состоялось прощание с погибшими. На кладбище в Хогсмиде выросли два новых блестящих надгробия. Глядя на кружение снежного вихря, Том думал, что вся его жизнь прошла под знаком бесконечных похорон.

С начала второго семестра директор Диппет ввел в Хогвартсе осадное положение. Выходить из гостиных после девяти вечера стало запрещено под страхом порки. У третьекурсников для походов в Хогсмид стали требовать специальных разрешений, подписанных родителями или опекунами. Слушая речь Диппета о необходимости борьбы с темными силами, Том радовался, что эти правила не ввели, когда он был на третьем курсе: вечно пьяная миссис Коул не подписала бы ему ни одной бумаги.

Утром восьмого февраля в школе царило оживление: накануне русские начали наступление на Ржев и Вязьму. Профессор Дамблдор, понимая настроение учеников, не мешал им тихонько переговариваться на уроке. Том быстро превратил кроликов в пару шлепанцев и обратно, за что получил высший балл. После занятий Том, как обычно, остановился у окна и стал смотреть на падающий снег. Между окном и подоконником была широкая щель. Том машинально провел по ней пальцем и обнаружил маленькую кисть. Миранда, наверное, положила ее сюда, а потом отвлекалась и забыла. Теперь потрепанная от времени кисть была в его руках, а ее хозяйка лежит в земле.

«Интересно, Стаббс с Мальсибером заслуживают «авады»? — задумчиво спросил себя Том.

«Много им чести. «Imperio», и пусть повесятся на ближайшей сосне», — расхохотался внутренний голос.

«А отец?» — Том выронил кисть и с ненавистью сжал кулаки. Этому маглу было в самом деле мало такого легкого наказания, как «Imperio».

— Ох, Том, Вы здесь! — Том вздрогнул, но тотчас успокоился, заметив коричневую мантию профессора Слагхорна. — Сегодня в семь у меня встреча клуба, и я был бы рад видеть Вас.

— Благодарю Вас, сэр, — улыбнулся Том. — Почту за честь принять участие.

— Да-да, — зельевар похлопал ученика по плечу. — Я решил отпраздновать день рождения мисс Гринграсс, — засмеялся он и побежал вниз по лестнице.

Риддл нахмурился. Эмилия после Рождества пыталась вести себя с ним, как капризная дама с подданным. Однако отказать Слагхорну он не мог. Тому, кроме того, не терпелось выудить из зельевара кое-какие сведения, и любопытная Эмилия могла ему помочь.

Без четверти семь Том вошел в кабинет профессора зельеварения. Стены были затянуты изумрудной и серебристой тканью. Комнату заливал салатовый свет вычурной зеленой лампы, свисавшей с потолка. В центре стола сидела Эмилия в темно-синем платье и таких же перчатках до локтя.

— О, я знала, что рыцарь придет поздравить свою королеву, — Девушка кокетливо поправила локон. — Мы приглашаем Вас к столу, мистер Риддл.

— Батюшки ты мои, Том, — воскликнул подбежавший Слагхорн. — Садитесь-ка быстрее, — указал он на свободный стул прямо напротив Эмилии.

Помимо Тома и Эмилии в комнате были Рэндальф Лестрейндж, Альфард Блэк, Нортон Мальсибер, Друэлла Розье и третьекурсник Аластор Нотт. Том понятия не имел, зачем Слагхорн пригласил это слащавого блондина, но, вероятно, какие-то расчеты у него имелись.

— Что же, за именинницу! — провозгласил тост Слагхорн. Том вместе со всеми поднялся из-за стола, и осушил бокал сливочного пива. — Да-да, жаль нет торта, чтобы наша прекрасная мисс Гринграсс потушила пятнадцать свечей.

Том едва не фыркнул от отвращения: зельевар разулся и забросил ноги на маленький бархатный пуфик. Прежде Том видел, что так поступала в гостиной Эмилия, кокетливо демонстрируя красоту своих маленьких ножек, обтянутых прозрачными следками. Сам факт, что толстый Слагхорн ведет себя, как его самая изнеженная ученица, казался Тому отвратительным.

— Русские сделали подарок имениннице, — заметил спокойно Аластор Нотт. — Как пишут в «Пророке», они прорывают Ржевский плацдарм.

— Я видела этот Ржев на карте… — насторожилась Эмилия. – Выходит… Они почти не продвинулись от Москвы?

— Профессор… — Решился, наконец, Том, постукивая пальцами по столу. — Не могли бы Вы рассказать нам об Ордене СС?

— Что же… — Зельевар охотно подвинул поднесенный эльфами стейк с жареной картошкой. — Для маглов слово «СС» означает «Охранные отряды», в то время как для волшебников - две руны или двойная молния.

— А что символизирует «двойная молния»? — изумленный Лестрейндж от волнения стал двигать бокалом по зеленой скатерти.

— Я не специалист по рунам, Лестрейндж, — вздохнул Слагхорн под мелодичный звон приборов. — Но у германцев двойная молния обозначает власть.

Том задумчиво посмотрел на декана. Его давно интересовало пристрастие зельевара называть одних учеником по имени, а других — по фамилиям. Судя по тому, что Слагхорн называл его «Томом», он был в фаворе.

— Гриндевальд не скрывает, что его цель — создание нового человека, стоящего вне морали и достигающего бессмертия. Господи, мы совсем засиделись, — воскликнул зельевар, взглянув на часы.

— Разве мой рыцарь не проводит меня до гостиной? — оскалилась Эмилия, когда Риддл подошел к выходу. Девочка, изящно откинув подол, мельком продемонстрировала ему маленькие темно-синие туфельки.

— Хватит, Эмили, — устало заметил Том, поддерживая ее холеную руку. — Давай хоть раз поговорим серьезно. Ты веришь в рассказ Слагхорна?

— Знаешь, да. — В глубоких глазах Эмилии читалось изумление: она словно не ожидала, что их вечная пикировка примет такой поворот. — Я слышала от родителей, что кокарды СС — знак преодоления смерти или что-то такое... Только неужели каждый волшебник, который носит фуражку с черепом, всерьез верит, что Гриндевальд подарит ему бессмертие?

Том усмехнулся, представив себе, как Гриндевальд, стоя на площади, направляет "Imperio" на коробки своих войск. Едва ли это было возможно. Ответ должен быть очень простым…

— Пирамида, Эмили! — Том выпустил ее руку и, достав палочку, стал с азартом чертить линии на стене. — У Гриндевальда есть несколько близких учеников. Допустим, он обучает их и обещает каждому бессмертие. У каждого из его учеников есть свои ученики...

— А если ученики взбунтуются? — бирюзовые глаза Эмилии с интересом смотрели на игру светящихся линий.

— Тогда применяется “Imperio”: точно так же, методом пирамиды, — жестко ответил Том, и от волнения провел рукой по рисунку.

— Ты страшный человек, Томми, — неожиданно серьезно сказала именинница. — Ты подобрал себе первых учеников?

Том нахмурился, но через минуту улыбнулся краем губ. Ни говоря ни слова он взмахнул палочкой и к удивлению Эмилии убрал сияющие линии.

* * *

Зима сорок второго года выдалась самой холодной на памяти Тома. Сугробы, слегка подтаивавшие днем, покрывались ночью ледовой коркой и превращались в настоящие торосы. Снег стаял только в середине апреля, хотя и потом свинцовые тучи часто разражались колючей крупой.

Том после разговора с Эмилией часто думал о власти. Едва ли он точно мог сказать, как именно относится к этому слову: оно отталкивало, и в то же время притягивало его. Возможно, он мог бы стать одним из величайших магов в истории. Том хотел, чтобы ему подчинялись, чтобы с ним считались. Обе его половины жаждали уважения, но часто спорили друг с другом о том, как можно этого достичь, были различны. Одна его часть (или правильная половинка, как называл её Том) настаивала, что нужно добиваться этого упорным трудом, терпением и настойчивостью. Другая считала, что необходимо продолжать изучение Тёмных искусств и с помощью них добиваться всего желаемого.

Оливия Хорнби, между тем, получила подарок ко дню рождения. Том не знал, упала ли Миртл сама или подруги Хорнби подставили ей подножку, но так или иначе, очки райвенкловки оказались у нее в руках. В тот же вечер Оливия устроила в Слизеринской гостиной праздник. Виновница торжества восседала в парадном белом платье, держа в одной руке стакан тыквенного сока, а в другой — очки Миртл. Одна из подруг запечатлела эту сцену на колдографию и переслала ее Миртл. После урока травологии райвенкловка помчалась рыдать в туалет, куда не преминула зайти довольная Хорнби со свитой.

— Следующая цель — коврик из кожи плаксы, — заметила Оливия, с удовольствием слушая рыдания Миртл. — Жаль, нет волшебства, чтобы Плакса после снятия с нее кожи видела, как я поставлю ножки на свой трофей!

— Заткнитесь, твари! — закричала Миртл, приоткрыв кабину. Оливия рассмеялась и бросила ей в лицо заклинанием акварельной краски. На следующий день Плакса получила рисунок гуашью, на котором Лив в романтическом кремовом платье сидела в кресле, поставив маленькие ступни на коврик с головой райвенкловки в очках. Очередная истерика Миртл доставила Хорнби удовольствие.

Новости с континента стали снова плохими. Наступление русских захлебнулось: не удалось взять ни Ржев, ни Вязьму. Следом пришли известия об окружении большой советской армии на реке с труднопроизносимым названием «Угра». В "Пророке" замелькали колдографии людей-скелетов в оборванных гимнастерках: пленных советских солдат, неделями бродивших по лесам*. Эти изможденные от голода люди умирали пачками, едва немцы давали им немного солдатской каши.

— Их побили прямо под Москвой, — пробормотала Друэлла, когда они втроем с Томом и Рэндальфом, развернув в руках "Пророка", поднимались в класс.

— Эта Юг... Или Югра... Она же под самой столицей. Какие могут быть леса у столицы? — недоумевал Лестрейндж. На лестничной площадке у окна стояли Эмилия с Мари, также углубившиеся в статью о поражении русских под Вязьмой.

— Ты же читал «Пророк»? — с удивлением посмотрел на приятеля Тома. — Раньше эсеэсовцы вели магловских солдат, а теперь будут целые полки СС.

— Том… — неожиданно замялся Лестрейндж. — Ты не мог бы научить нас некоторым боевым заклинаниям?

— Хотите создать общество самообороны? — удивился Том, глядя в газету.

— А что… — В черных глазах Лестрейнджа мелькнули странные искры. — Это правда отличное название — "Общество самообороны"!

Том задумчиво посмотрел на картинку. Ему, конечно, не хотелось тратить время на обучение Лестрейнджа с Розье, но сама мысль, что они станут его учениками… Двух или трех раз в неделю ему хватило бы за глаза..

— Том, ты столько умеешь, - вздохнула Друэлла. - Говорят, ты победил нескольких темных волшебников, когда...

— Ну, это больше говорят, - усмехнулся парень. - Но я подумаю, — заметил Том и, развернувшись, пошел в сторону класса рун.

«Интересно, что сделают немцы с этими людьми-скелетами?» — спросил себя Том, поднимаясь по лестнице. В последние дни ему почти ежедневно снились сны, где уродливый дух выходил из зеркала и насылал на него «аваду».

«Пристрелят или сожгут, — усмехнулся внутренний голос. — Проку от них, как с козла молока».

— И такую тварь держат в Хогвартсе, — раздался звонкий голос.

Том обернулся. Перед ним на подоконнике сидели две однокурсницы Хагрида: райвенкловки Виктория Спрингфилд и Алиса Вэйтер. Высокая черноволосая Виктория с синими глаза считалась чуть ли ни первой красоткой Райвенкло. У пухлой Алисы были распатланные пепельные волосы и маленькие черты лица.

— Ты не понимаешь, — заметила Виктория, качая длинной ногой. — Он самое настоящее животное. Нельзя, конечно, винить оленя в том, что он олень. Но ведь его не посадят за парту, верно?

Риддл усмехнулся. Девочки болтали о Хагриде, который на днях попался в Запретном лесу и получил в наказание три ночи в карцере. Перед глазами Тома всплыл урок профессора Бири и его слова, что Наследник Слизерина освободит заключенное в Тайной комнате чудовище, а затем с его помощью выгонит вон "грязнокровок" и всех, кого он сочтет недостойным изучать волшебные науки. Том задумался. Спрингфилд, конечно, была права: этому полуживотному Хагриду не место в школе. Однако с большим удовольствием он выгнал бы Мальсибера и Крэбба.

— Привет! — раздался мягкий голос Серой Дамы. — О чем-то задумался?

— О Тайной комнате, — мягко сказал Том, глядя на привидение. — Недавно прочитал эту легенду в одной книге.

— Не думаю, что это была легенда, — заметила Елена. — Слизерин строил подземную часть замка, а незадолго до ухода провел там переделки, - пожала плечами Серая Дама. - Он умел говорить со змеями, и возможно…

— Он заточил в комнате огромную змею? — удивился Том.

— Мама говорила, что чудовищем Слизерина может быть огромный змей, а она дружила с ним. Прости, но это не лучшая тема для разговора.

Том проводил взглядом умчавшееся привидение и вдруг почувствовал, как сердце закололо от волнения. Если чудовищем Тайной Комнаты был огромный змей, то он, Том Риддл, безусловно мог управиться с ним с помощью парселтанга. Вполне возможно, что вход в Комнату Слизерина также открывался с помощью языка змей. Поразившись своему открытию, Том побежал по лестнице, не представляя, как ему удастся досидеть урок древних рун.