Глава 53 Измена

Настоящему Невилю пришлось ни за что, ни про что, вместе с Лавгуд и Уизли, отбывать взыскание в Запретном Лесу. Он не жаловался - Снейп внушил ему ложные воспоминания, и парнишка теперь даже гордился собой.
Руководил походом Хагрид.
Само присутствие полувеликана в Хогвартсе стало для Софии откровением. Она-то пребывала в уверенности, что дядя потребует, если не головы, так уж отставки Хагрида - точно. Ведь именно Хагрид помешал дяде захватить Гарри в операции, вошедшей в историю под кодовым названием: «Семь Поттеров».
София часто встречалась с «бабулей Мракс» неподалёку от хижины полувеликана.
- Поверь, дорогая, когда Тому потребуется схватить Поттера, он его найдет, - пожимала плечами Властелина в ответ на замечания девушки. – За что ему изгонять беднягу? Том понимает: Рубиус - не Малфои. Приспосабливаться, идти против совести он не умеет. Великан - он такой по-настоящему хороший! А эта его умилительная привязанность ко всякой дряни? Бр-р! Ну, скажи, кто ещё, кроме Рубиуса, может любить взрывастых драклов? – Властелина невесело усмехнулась. - В своё время он так же преданно любил и Тома. Не хотел заручиться покровительством; не желал воспользоваться талантом; не испытывал похоти при виде смазливой физиономии - просто любил с беззаветной собачьей преданностью…
- А дядюшка без колебаний подставил его!
- Уверена, что без колебаний? Если бы Тома взяли, его бы изгнали к магглам, - это ещё в лучшем случае! В худшем - могло закончиться Азкабаном. То, что Дамблдор спустил с рук идиоту Хагриду, он никогда бы не простил умнице Реддлу.
Солнце опустилось низко и небо стало почти черным. Поднимался ветер.
Софии было зябко, она всё куталась в мантию:
- Видела наших гриффиндорских друзей? – спросила она по обыкновению.
Ведьма в задумчивости разбрасывала ногами ворох опавших листьев:
- Гарри с друзьями бесцельно кружит по лесам и болотам. Может, надеется, что крестражам надоест дожидаться, и они сами явятся к нему? Рыжий парень рядом с ним, - довольно неприятный тип! Истинный Уизли. Кстати, они не смогут уничтожить крестраж без меча Годрика. Снейпу пора поторопиться с исполнением последней воли Дамблдора…
Вернувшись в гостиную, София наткнулась на всю слизернискую компанию.
Драко сидел, развалившись на дорогих кожаных диванах, с бутылкой огневиски в руках, и судя по всему, был пьян «вдрызг». Паркинсон привычно крутилась рядом, как и другие слизеринские красавицы. Как же - Серебряный Принц Слизерина, собственной персоной!
Просто пройти мимо не получилось. Малфой окликнул:
- Гринграсс!
- Какого черта ты опять нажрался, как свинья?! – огрызнулась София.
Вместо ответа Драко демонстративно поднёс бутылку ко рту и жадно присосался к ней. Серые глаза с вызовом смотрели на девушку.
Оторвавшись, наконец, от своей «соски», парень вытер губы тыльной стороной ладони:
- Тебя Снейп звал.
София попыталась сопоставить пьяного Малфоя и полученную информацию:
- Зачем?
Драко с нарочитой небрежностью пожал плечами:
- Он не докладывал.
***
- Вы заставляете себя долго ждать, мисс, - вскинул чёрные глаза зельевар, когда София переступила порог его кабинета.
- Вы хотели меня видеть?
- Не я. Волдеморт.
В Малфой-мэноре было по обыкновению темно. И необыкновенно тихо.
«Дядюшка» корпел над бумагами.
- Я велел привести девчонку два часа назад, Север, - рыкнул Лорд.
Окинув внучатую племянницу взглядом, Реддл нахмурился:
- Плохо выглядишь.
- Да, сэр.
- Здорова?
- Вполне.
– Северус, падите вон, - уничижительно бросил Волдеморт и, дождавшись выполнения приказа, задал Софии неожиданный вопрос. - Что ты слышала о Батильде Бэгшот?
- Она знаменитый историк в магическом мире?
- Была им, - потянувшись, Редд устало зевнул. - Тебе придется поработать с этой леди. Сделаешь это для меня?
- А куда деваться? Нарваться на пыточные проклятия мне не улыбается.
- Нагайна! - позвал Темный Лорд. – Следуй за мной!
Змея зашелестела, передвигаясь по полу, огромная и жуткая. Они втроём аппарировали к калитке незнакомого Софии коттеджа. Повозившись с ключом, Волдеморт посторонился, давая девушке возможность пройти первой:
- В доме - труп, - насмешливо блеснув глазами, предупредил он.
- Батильды Бэгшот? – так же тихо спросила София.
Реддл коротко кивнул.
В комнате, по всей видимости служившей гостиной, на пузатом комодике теснились фотографии в рамочках. С одной из них на Софию с ленивой улыбкой смотрел интересный молодой человек с золотистыми волосами. Девушка сняла фотографию с полки, всматриваясь в тонкое, умное лицо. Чем-то отдаленно юноша напоминал Драко.
- Кто это?
- Гриндевальд, - сухо прозвучало в ответ.
София торопливо вернула фотографию на место.
Следом за Волдемортом она поднялась на второй этаж по очень крутой, узкой лестнице. Войдя в комнату, девушка поспешила отвернуться, зажимая нос руками. Тяжелый запах гниения успел достигнуть той концентрации, когда становится невыносимым.
- Бог мой!
- Поттер рано или поздно обязательно сунется сюда, в Лощину, - поделился соображениями Реддл. - Это дело времени. Мне нужен здесь страж. Страж, который подаст знак, как только мальчишка покажется.
- Вы хотите, чтобы я осталась здесь?!
- Не ты. Нагайна.
- А я тогда здесь для чего?
- Тебе придётся поместить Нагайну в тело Батильды.
- О, нет! – застонала София. – Пожалуйста, дядя! Только не это!
Волдеморт оставался верным своей привычке никогда не считаться с чужим мнением.
Спустя три часа, вымотанная и духовно, и физически, чувствуя себя такой же древней, как опочившая старуха, София без всякого удовольствия, пожалуй, даже, с отвращением, взирала на результаты проделанной ворожбы.
Они покинули дом старой ведьмы, оставив Нагайну, заключенную в тело инфернала, ждать прихода Поттера.
Совершенно одинаковые коттеджи сторожили узкую ленту дороги с двух сторон. Деревушка была невелика, несколько домов, но всё – по-английски добротное. Рядом с площадью теснились магазинчики, почта, паб. Неподалеку от питейного заведения драгоценными камнями сияли цветные витражи в окнах маленькой церкви.
София недоверчиво моргнула. Но потом поняла, - ей не мерещится. Посреди площади стоял обелиск, при приближении преобразившийся в памятник: взлохмаченный мужчина, женщина с длинными волосами и ребёнок у неё на руках.
- Пошли! - буркнул Волдеморт. - Быстрей!
Аппорировав обратно в Малфой-мэнор, дядюшка и племянница неожиданно оказались перед Беллатрисой и Драко.
Последний, предполагалось, должен был находиться в Хогвартсе? Малфой-младший, по всей видимости, тоже не ожидал её здесь увидеть.
Пораженная, уязвленная, потрясённая София замерла, наблюдая, как Беллатрикс, восседая на своем племяннике, точно всадница Апокалипсиса, совокупляется с ним так, словно хочет разодрать его в клочья.
Открывшаяся правда не причинила боли - будто одним махом переломили хребтину. Пшик! И – пустота...
- Какая милая картинка! – насмешливо зашелестел Волдеморт.
- Разрешите мне уйти! - с мольбой обернулась к нему София. - Пожалуйста!
- Иди, - пожал он плечами, не переставая ухмыляться.
За спиной звучал безумный хриплый смех Беллы и ругательства Драко.
София устремилась прочь. Никакого расстояния не будет достаточно!
Она и сама не понимала, куда бежит, пока не столкнулась с Драко у входной двери Малфой-мэнора:
- Гринграсс… – сделал он шаг на встречу.
- Не приближайся ко мне! – отшатнулась она, выхватывая палочку.
Глаза Драко казались тусклыми, словно покрытые серой ледяной коркой ноябрьские лужи.
- Чего ты ждешь? – голос Малфоя звенел перетянутой струной. – Давай! Накажи меня. Я это заслужил.
София засмеялась почти таким же безумным и хриплым смехом, как Белла:
- Делай, что хочешь, - выдохнул блондин, - только не уходи! Я не дам тебе сделать этого, Гринграсс.
- А у тебя есть выбор? – подивилась его нахальству София.
- Ты не понимаешь…
- «Не понимаю»? «Не понимаю»?! А что я должна «понять»? Что ты трахешь родную тетку и тебе с ней лучше, чем со мной?! Да иди ты, Малфой! Я не хочу тебя видеть – никогда! Я тебя ненавижу!
Губы блондина скривились в странной гримасе гнева и отчаяния.
- Я действительно тебя ненавижу, Хорёк! – как мантру, повторила София. - Ты мне отвратителен!
Пламя, полыхающее в груди, и не думало униматься. Оно пожирало. Уничтожало.
- Давно ты с ней спишь?
Драко не ответил.
Его молчание было хуже признания. Словно удар под дых.
Палочка Софии упёрлась Драко в грудь, прямо над сердцем. С такого расстояния простой «Ступефай» может оказаться смертельным. «Непростительные» не понадобятся.
Драко стоял, не шевелясь, безвольно уронив руки, покорно ожидая её дальнейших действий.
- Ты все уничтожил, – с отчаянием проговорила София, кусая губы. - Всё!
- София, я не… - он судорожно сжал кулаки.
- Вам было хорошо вместе?!
- С Беллой всегда хорошо.
Проклятый Хорек!
Это что? Попытка быть честным? Или уточненное издевательство?
Рука, будто обретя самостоятельную волю, отвесила полновесную пощечину, оставляя на бледной коже ярко-багровеющий, словно рубец, след.
- Сволочь! – прошипела девушка.
- Софи…
- Энервейт!
Драко, не ожидавшего удара, отбросило к стене. А София получила возможность продолжить своё бесцельное бегство.
Она неслась по парку, окружающему дом Малфоев, понимая, что ни от себя, ни от УПСов ей не скрыться. Понимая, что нет смысла бежать. Но продолжала двигаться вперёд не разбирая дороги, безжалостно сминая утратившие листву кусты жасмина и шиповника.
Пределов Малфой-мэнора ей, однако, ожидаемо пересечь не удалось. У кованных зачарованных ворот ждал Люциус Малфой:
- Как я понимаю, - манерно растягивая слова, проворковал он, - вы собрались покинуть нас мисс… Мракс?
- Вы меня не остановите!
- Вы не лестного обо мне мнения, mon cher...
- Энервейт!
- Протего. Экспелиармус!
Парировать София не успела - палочка оказалась в руках противника. Сквозь сжатые зубы девушка прорычала ругательство.
Светлые глаза словно светились на бледном лице Малфоя-старшего. Чего невозможно отнять у Люциуса, так это его красоты, что завораживала, будто лунный свет.
- Теперь вернёмся домой, - удовлетворенно вздохнул он.
- Нет!
- Вынужден настаивать. Ну же, миледи? Не заставляйте меня быть грубым.
Софию нервировала эта близость. Серебристые волосы, насмешливый холодный расчетливый взгляд - взгляд человека, уверенного в себе. Рука, отбрасывающая упавший ей на лицо локон…
– Вы же понимаете: идти вам некуда,- Люциус не пытался скрыть сарказм. - И незачем.
Он протянул ей раскрытую ладонь:
- Ну же, мисс?
-Я не вернусь!
- Конечно, вернётесь, – рывком мужчина подтянул девушку к себе, нависая над ней, точно черная башня.
Линия подбородка хозяина Малфой-мэнора обозначилась резче. Губы сжались в ломанную линию:
– Конечно, вернётесь. Потому что у вас нет выбора. Я вам его не оставляю. Ничего личного, мисс Мракс, - мурлыкал он. - Я не могу рисковать. Тёмный Лорд не простит мне больше ни одной осечки.
- Будьте вы все прокляты, - совершенно без всяких эмоций сказала девушка.
Малфой сощурился, стряхивая с рукава мантии воображаемые пылинки:
- Уже давно.
***
- Итак? Наша Принцесса вернулась? – засмеялась Белла. – О! Люциус, ты делаешь успехи!
- Рад тебя повеселить.
- У тебя не получится развлекать меня так, как я развлекаю тебя, - хохотала чудовище в юбке.
- Зактнись, Белла!
- Какой ты сегодня грубый, - надула губки Блэк-Лейстрейндж.
- Тебе повезло. Я не могу быть грубым настолько, насколько мне хочется.
Они стояли друг против друга. Мужчина и женщина. Между ними проскальзывали искры.
Эта чертова ведьма - что? – задалась вопросом София, - и со свояком тоже спит? Не брезгует ни сыном, ни отцом?
Очаровательная семейка!
- Соффи! Тебе непременно нужно выспаться, - хриплым голосом проговорила Белла. – Ты нездорова? Так подурнела в последнее время!
- Знаешь, куда ты можешь сходить со своими советами? - пожала плечами девушка.
Белла засмеялась:
- Куда? – она приблизилась, накручивая прядь волос на палец с острым, длинным алым ногтём. – Куда меня хочет отослать наша маленькая невинная девочка? – сюсюкала она.
- В ад.
- Люциус, оставь нас, - неожиданно серьезно потребовала Блэк-Лейстрейндж.
- Ты находишься в моём доме, - холодно напомнил тот. – И не смей отдавать мне приказы.
- Брось, Малфой. Ничего здесь тебе больше не принадлежит: ни дом, ни сын, ни жена. Если бы не я, у тебя бы уже и жизни-то не было.
- Ты, видимо, сейчас очень гордишься собой, Белла?
- Ты мне надоел. Убирайся! Мне нужно потолковать с нашей Принцессой Мракс.
Тяжело скрипнула дверь.
По непонятной причине, несмотря на всё дикие выходки необузданной дамы она чем-то цепляла. Глубиной ли взгляда? Или глубиной декольте? Хриплым голосом? Темным порочным шлейфом?
- А знаешь? Я могу тебя понять, - хмыкнула Белла. – Правда, правда! Было время, когда я по-глупому верила в любовь. И моей первой любовью стал, - кто бы ты думала? - отец Драко! Тогда моё тело было холодным, зато сердце! Сердце волновалось, билось так, что до сих пор вспоминать об этом бывает сладостно. И больно…
О! Мы провели с красавчиком Люциусом много часов. Но жениться он предпочел на моей сестре. Цисси, в отличие от меня, умела держать ноги вместе. Это, наверное, и стало решающим фактором. Наш «скользкий друг» и тут оказался прав - у Нарциссы он во всю жизнь один-единственный. А я – шлюха.
Белла уселась в кресло, закидывая маленькие ножки на стол, и призывая к себе бутылку красного вина. Откупорив, она не стала утруждать себя поисками бокала. Жадно глотала прямо из горла. Не у неё ли Драко обучился этой отвратительной привычке?
Бардовая жидкость пачкала Белле губы:
– Да, я шлюха. Безнравственная и горячая штучка. Но я могу вспомнить, что чувствует девушка, теряющая свои иллюзии. Но не волнуйся - потеря иллюзий для женщины своего рода создание крестражей. Становишься живучей, как кошка!
Белла вертела бутылку в руках, задумчиво глядя в алую жидкость, так похожую на кровь:
– Темный Лорд любит вырывать сердце из груди; душу – из тела. Это его любимое занятие. Случайным людям в его жизни везёт - он их просто убивает. Врагов? Пытает. Но для нас, своего самого ближнего круга, он прибёрег самое изысканное развлечение…
- Вы пытаетесь мне сказать нечто особенное? - язвительно поинтересовалась София. - Или просто пьяны в хлам?
- Я расскажу тебе сказочку, девочка.
Блэк всегда носила сильно декольтированные платья, подчеркивающее её порочное сияние, тёмное и таинственное. Красила губы и ногти исключительно в ярко-бордовые тона. Всё это придавало ей немного потасканный вид; усиливало гнетущее впечатление. И удивительно шло к ней.
- Это случилось давно... – она посмотрела на пламя в очаге прищуривая глаза, будто вглядываясь с упомянутое прошлое. – Мы тогда едва успели закончить Хогвартс. Андромеда, тупая корова, удрала со своим вонючим магглом. А наш дорогой Лорд, тогда ещё в своём человеческом обличье, ознакомившись с трудами некоего Северуса Снейпа, счёл, что не прочь видеть пацана в наших рядах. Невзирая на то, что красавчик-зельевар не был чистокровным.
Сложность была лишь в том, что Северус ни в малейшей степени не разделял желаний нашего господина. У Сева на жизнь имелись свои планы. Скромненькие. В них входила Эванс, лаборатория для зельеварения и опытов по Темные искусствам.
А Упивающиеся Смертью – какая досада! - не входили.
Многие из нас интересовались «Тёмными искусствами». Темная магия стала нашей тайной, визитной карточкой, религией. Но мы по-разному со Снейпом понимали слово «интерес». Розье, Блэки, Малфои, Ноты, Мальсиберы, Гойлы, Паркинсоны, Краббэ, увлекались практической стороной, желая достичь обычных человеческих благ. Если коротко, то мы хотели власти. Потому что власть открывает доступ ко всем остальному: сексу и деньгам.
Север подходил к Темным искусствам именно как к Искусству! Со всей болезненной страстью ученого, желающего расширить привычные горизонты; увидеть нечто новое, непривычное.
Тот же подход свойственен и Лорду. Именно потому он так хотел заполучить мальчишку, в котором мы своими близорукими, по молодости лет, глазами, видели только зануду.
На наши предложения Снейп сначала отмалчивался, пока они подавались в завуалированном виде. А когда стали более откровенными, готов был грубо послать нас к Мерлину.
Причина подобного поведения нам с Малфоем казалась очевидной: грязнокровка Эванс. Он до неё был прямо-таки больной. Это была даже не любовь. Вернее, не то, что обычное бывает между двумя подростками, захлестнутыми гормонами.
Эванс со Снейпом были как сиамские близнецы. Разные, непохожие. Она простая, как все гриффиндорцы. В хорошем смысле этого слова. Стоящие вещи, настоящие люди и чувства всегда просты.
А Северус никогда «простым» не был. Единственное, что в нем было «просто», без объяснений, без пререканий и не требовало подтверждений, - любовь к Эванс.
И эта любовь чертовски нам мешала.
Клянусь, я понятия не имела, что задумал Люциус. Знала бы, помешала. Не из сочувствия к двум подросткам-недоумкам, конечно же. Из ревности. Ты ведь помнишь в кого я тогда была влюблена? – блеснула черными злыми глазами Белла, обнажая в улыбке хищные зубки. – Снейп, по тем временам, доверял Малфою, у которого, как мы оба позже с Северусом поняли, не было тормозов, когда он хотел выслужиться.
А Люцик хотел. Ещё как хотел - очень! Спал и видел, как бы оказаться в ближнем кругу Сама-Знаешь-Кого.
Блэк перестала улыбаться. Лицо её сделалось хмурым и серьёзным. В зрачках отражалось багровое пламя:
- Он использовал Темный Обряд Вожделения. Это гораздо сложнее Амортенции. Обряд не воздействует на эмоции; не обольщает человека обманчивой иллюзией влюблённости. Он превращает его в скота, заставляя тело корчиться в горниле адской похоти, плавящей даже таки мозги, как у Снейпа.
У магглов есть отголоски знаний об этой стороне Темной Магии. Они верят, что именно так призывается дьявол на ведьминских шабашах.
Неожиданно Белла разразилась сумасшедшим хохотом, откидывая голову и обнажая точеную шею со вздувшимися, бугрящимися от напряжения синими венами.
– Я и подумать не могла, что казавшийся мне таким гордым, Малфой, словно проститутка, согласится подставлять собственную задницу!
О том, что с чужой он сделает что угодно, я не сомневалась. Но чтобы - сам…?!
Понятное дело, магглорожденная «прямоходящая» Эванс, застукав своего любимого Снейпа с Малфоем, не пожелала выслушивать никаких оправданий.
Малфой сломал мать «Святого Поттера» задолго до того, как её убил Лорд.
Гриффиндорцы радовались, как и положено «сердцем храбрым». Их Огненная Роза отреклась «от змия». Самая красивая девушка Хогвартса была теперь с самым популярным Ловцом.
Красивая сказка, яркая и пустая, как рождественские игрушки магглов.
Вот и всё!
Вот так Малфой привёл Снейпа к Лорду. Снейпу было все равно, куда идти, раз пути к драгоценной Эванс больше не было. Лорд отблагодарил Люциуса за новую ценную игрушку.
Ну, а я? А что – я? Обо мне в той истории нет ни строки. Просто случилось так, что я могу понять тебя, девочка…
- Вы спали с Драко, чтобы отомстить его отцу? - жестко спросила София.
- Я «спала» с Драко, чтобы исправить то, что натворил его отец.
София непроизвольно отшатнулась, когда Белла переместилась к её креслу, нависая над ней, поймав в ловушку кресельных подлокотников, собственных рук и выпирающих из-за корсажа грудей; обдавая ароматом тяжелых, пряных духов.
- Да ты хоть понимаешь, хоть представляешь, что оставалось от него, после Грейбэка?!
- Вы хотите донести до меня, - зло сузила янтарные глаза девушка, - что трахались с родным племянником из почти христианского милосердия?
- Думай что хочешь, но это так, - выпрямилась Белла. – Если в противовес одному кошмару, сплетённому из боли, не противопоставить другой, сплетённый из удовольствия, то можно нарушить баланс…
- Знаете, я всегда подозревала, что позиция Эванс мне как-то ближе.
- Если бы Эванс выслушала Снейпа; если бы поняла, что именно тогда произошло, вся история могла бы пойти другим путём. Вот что я пытаюсь до тебя донести.
Тонкий профиль, высокие скулы, смуглая кожа, бархатные глаза. Какая красивая оболочка. Какая больная, измученная, насквозь прогнившая душа! Червивое яблоко – Блэк!
- Мужчина – это всегда мужчина. Ими движут инстинкты, София. Особенно если немножечко их магически усилить. Драко любит тебя. А любовь даже полу-Блэка совсем не то, что любовь истинного Малфоя.
- Вы…
- Я выполнила приказ Тёмного Лорда.
- Что?!
- То, что ты слышала. Он распоряжается мной, словно я его домашний эльф, - молния, сверкнувшая в черных глазах Беллы, на мгновение осветила темные закоулки проклятой души, выдавая, что она ещё живет. – Он уничтожает всё, к чему прикасается. Всё, что поддерживает тебя в нашем аду - это любовь к Драко. Все, что поддерживает Драко – это любовь к тебе. Без неё вы оба станете такими же, как мы – проклятыми душами в озере темных вод.
Темный Лорд всегда считал любовь балластом. Я тоже верила в это. Но любовь, - истинная любовь, - это спасительный круг в безумных волнах жизненного моря. Держитесь за него, детки. И может быть выплавите.
- Почему вы мне это говорите?
- Потому что Драко – сын Нарциссы. Потому что я люблю его. Не как женщина- эта часть моей души оказалась бездарно растраченной: на Люциуса, Сириуса, Лейстрейнджа, Реддла. И не как мать. Мать не станет спать со своим ребёнком. Я не знаю, как я люблю… но знаю, что люблю. И это главное.
София не сводила глаз с этой странной, противоречивой, непредсказуемой женщины.
Она читала, что в семье Блэков детям любили давать звездные имена.
Звездные люди.
Странные люди.
Непонятные люди.
Смертным не стоит пересекаться со звездами – в душе остаётся ничем не перебиваемая горечь. Такая красота и – такая тьма!