Глава 32 В кабинете директора

По дороге в кабинет директора Софию перехватила рыжая Уизли.
– Астория, где Гарри? – грубо схватила она её за руку.
- А почему ты меня об этом спрашиваешь? – высвободилась та. – Я не числюсь в поклонницах Мальчика-Который-Выжил.
- Нет, - скривился Рон, возвышающийся за спиной своей хрупкой сестры. – Из тебя получилась замечательная слизеринка. А ведь поначалу я посчитал тебя вполне нормальной, – презрительно передёрнул он широченными плечами.
– Не хочу тебя огорчать, но и на других факультетах изредка встречаются девушки, чьи мысли не заняты Избранным целиком и полностью.
– Помолчи! – глянула на брата Джинни. – Астория, мы знаем, что Гарри следил за тобой и Малфоем. И … и у тебя мантия в крови!…
– Это кровь Малфоя. С вашим Поттером всё в порядке.
– А ты чего такая бледная? – не унимался Рон. - Хорька что ли жалко?
– Не поверишь, – холодно глянула на него София. – Поттер тоже его пожалел.
– Заливай больше! – присвистнул Рон.
– Да помолчи ты уже!
Софии показалось, что Джинни с трудом сдерживается. Она явно испытывала желание наброситься на братца с кулаками. Как говорил Забини? Уизлинский темперамент.
– Что все-таки там произошло? – спросила Джинни Софию.
– Малфой оказался не в восторге, что ваш Гарри решил устроить за ним слежку, вот они и подрались.
– А не нужно было ничего скрывать! – не желал униматься Рон.
Джинни, не говоря ни слова, заехала брату локтем под ребра.
– Я уверена, Малфой напал первым, - сказала она.
София кивком подтвердила правильность данного предположения.
– И где Гарри теперь? – продолжала Джинни допрос.
– Полагаю, у профессора Снейпа.
– Вот черт! – запустил ладонь в рыжие вихры Рон. – Гарри нужно срочно выручать!
– Не суйся, – предупредила Джинни. – Сделаешь только хуже.
Из-за поворота возникла фигура в остроконечной, на взгляд магглорожденной Астории, весьма нелепой шляпе.
– Мисс Гринграсс? – вскинув голову, недоброжелательно молвила профессор МакГонагалл. – Будьте любезны пройти за мной.
Следуя за почтенной дамой, девушка прошла по многочисленным коридорам, минуя переходы и повороты, пока не оказалась перед каменной горгульей, за которой располагалась крутящаяся лестница.
– Благодарю вас, Минерва, – кивнул Альбус Дамблдор, как только дамы переступили порог его кабинета.
МакГонагалл в очередной раз поджала губы, всем своим видом выказывая неодобрение. Она так и удалилась, не проронив ни слова.
Дамблдор указал девушке на кресло рядом с собой, у очага.
– По старческому малодушию я все оттягивал этот разговор, сомневаясь в том, что кому-то из нас беседа покажется приятной. Но время не ждёт, - в улыбке Дамблдора сквозила усталость. – Этот разговор назрел, откладывать его дальше не представляется возможным. – На высоком лбу Дамблодра глубже прорезались морщины, в полуприкрытых веках, в опущенных уголках глаз сквозила печаль. – Я знаю, что Волдеморт жаждет моей смерти, но я не знаю в курсе ли вы, что он собирается убить меня руками Драко?
– Что?! – не поверила ушам своим девушка. – Нет! В том смысле, что я не в курсе…
– Волдеморт хочет наказать Люциуса Малфоя. Ему кажется забавной подобная игра. Все мы понимаем, что Драко со мной не справится, что его сознательно обрекают на смерть, а меня на муку. Волдеморт недаром слывёт тонким легалиментом. Он знает, что для меня невозможно поднять палочку против ученика…
– Вы прекрасно справляетесь, когда дело касается самого Тома Реддла, – почти зло возразила София.
– Тома Реддла не существует.
– Это неправда!
– Тома Реддла не существует, а Волдеморт взрослый и сильный противник. В отличие от Драко.
– Вы опасаетесь Малфоя, господин директор? – изгнать насмешку из голоса полностью у Софии не получилось.
– Меня страшит не смерть. Я слишком стар, чтобы её бояться. У всех у нас есть то, ради чего мы дышим и готовы умереть, если понадобится. Для большинства это семья. Не важно, из кого она состоит: родителей, возлюбленных, детей. Кто-то согласен умереть ради дела, которому посвятил свою жизнь. Кто-то ради родины. Для меня Хогвартс – это и семья, и родина, и дело всей моей жизни. Вне жизни моих учеников, вне ваших жизней, дитя, моя жизнь мало для меня значит. Свеча оплавилась, свеча вот-вот догорит. Но для тебя, для Гарри, для Драко всё только начинается. Я очень хотел бы, чтобы вы прожили эту жизнь в ладу с собственной душой. Знай, дитя, есть вещи, которые сделав однажды повторить уже не страшно. Решишься раз – и дороги назад нет. Существует раскаяние, но не всем по плечу этот путь. Я знаю не понаслышке, нет большей пытки, чем стоять над убитым тобой существом и понимать, что даже твоя смерть не вернёт его к жизни. С каждым вздохом осознавать, что ты дышишь – а он уже нет. С каждым шагом понимать – ты идёшь, а он по твоей вине не сможет.
– Вы всерьёз полагаете, что Малфой осмелится посягнуть на вашу жизнь?
– Я думаю, что Кэти Бэлл и Рон Уизли отнюдь не случайные жертвы. Но целили вовсе не в них. По ним промахнулись. А теперь позволю себе задать вам вопрос: София, вы одобряете действия ваших родственников?
– От моего одобрения, равно как и неодобрения, ничего не зависит.
– Считаете, что сможете остаться в стороне? – Дамблдор покачал головой. – Долго хранить нейтралитет у вас не получится. Волдеморт не позволит. Поймите, София, мне лично ничего от вас не нужно. Я хочу помочь вам. Вам и Драко. У этого мальчика, так же как у вас, выбора нет. Как и вы, младший Малфой идёт во мрак не по убеждению, а по принуждению. Жаль, что вы оба не готовы принять мою помощь, ведь завтра может стать уже поздно. – Дамблдор устало откинулся в кресле. – Знаете, что такое крестражи, София?
– Артефакты, дарующие бессмертие?
- Стражи души. Спрячешь душу, чтобы никто не мог её коснуться, и считаешь себя неуязвимым. Но, оторвав от себя нечто важное, ты оказываешься не властен себе это вернуть. Уничтожив в душе ростки радости, любви, стремления к другому человеку думаешь, что страхуешься от боли, а на деле отказываешься от жизни. Кто не живёт, то и умереть не может, не так ли? Не бойся того, что чувства причинят тебе боль. Бойся ничего не чувствовать.
Дамблдор вытянул перед собой почерневшую руку, и только тут София сообразила, что перчатки на ней нет – почернела кожа.
– Даже если я суну эту культю в огонь, мне не будет больно. Я ничего ею не чувствую и не почувствую уже никогда. Процесс омертвления начался и его не остановить. Болезнь будет пожирать всё новые и новые сантиметры кожи, пока не превратит меня в бесчувственного, неуязвимого, непобедимого монстра. Таково проклятие Мраксов и проклятие крестражей. Но я верю, что любовь способна не дать заразе распространится. Верю, что горячее сердце сильнее гниющей плоти, что свет рано или поздно победит тьму. Если потребуется отдать собственную жизнь, чтобы спасти из мрака ваши души, я сделаю это, сделаю не колеблясь. «Когда пойду я долиной смертной тени я не убоюся зла. Потому что Ты со мной, Твой жезл и Твой посох – они успокаивают меня». На своем века я боролся со многими Мраксами. А теперь, на краю дней, впервые буду бороться «за», а не «против». Я же вижу, София, вы самая неподходящая форма для того содержания, которым вас пытаются наполнить. И я верю, что придёт время, когда вы сумеете меня услышать и понять. Я верю, что во время решающей битвы встречу вас на своей стороне. Но семечку необходимо время, чтобы взойти, а плоду - вызреть. Всему свой срок. Однако перед тем, как мы сегодня расстанемся, попрошу ответить ещё на один вопрос: сегодня в туалете Плаксы Миртл, в том, что случилось, была ли вина Гарри?
- Малфой напал первым. Поттер защищался. Насколько я поняла, Поттер и сам не ожидал такого эффекта от применённого заклинания.
– Конечно, не ожидал, - вкрадчивым голосом произнес Снейп с порога, на котором возник секундой назад. – Этот… ваш гриффиндорец! Он нагло использует мои заклинания!
– И что из того, Северус? – мягко поинтересовался директор.
– Если хорошенько порыться в его вещах, профессор, наверняка отыщется «Высшее зельеделие», принадлежащее Принсу-полукровке.
– Бездоказательно, – пожал плечами Дамблдор.
– Но факт, – оскалился зельевар. – На этот раз вам его не выгородить. Избранному придётся отвечать!
– Ваше право назначить мальчику взыскание, - не стал спорить Дамблдор.
– Я безотлагательно им воспользовался, – чёрные холодные глаза остановились на Софии. – Почему она всё ещё здесь?
– Наш разговор уже подошёл к концу, Северус. Девушка уже уходит.
***
За ужином Паркинсон была настроена крайне воинственно. Она выстраивала планы мести гриффиндорцам. Забини, Нотту и Гойлу приходилось внимать этим пламенным речам, и они сидели с постными лицами.
– Астория, - окликнул Софию Поттер в вестибюле после ужина.
– Да?
– Ты в порядке?
– Да.
Поттер по-прежнему преграждал дорогу. София нахмурилась.
– Не прогуляешься со мной перед сном? – смущенно спросил гриффиндорец. – Погода хорошая.
Заинтригованная София, предвкушающая очередной серьезный разговор на мировую тему, со вздохом последовала за Избранным.
Темнело быстро. Было тепло, но сыро. Через несколько шагов подол мантии уже пропитался влагой.
Они почти дважды обошли кругом террасу перед замком, прежде чем Мальчик-Который-Выжил решился заговорить:
– Я хотел извиниться за то, чему тебе пришлось стать свидетелем. Очень жаль, что так получилось. Я не хотел. Надеюсь, с Малфоем всё будет в порядке.
София неопределённо пожала плечами.
– Я тоже надеюсь.
– Разве ты не видела его?
– Нет. И знаешь, Гарри, тебе пожалуй не за что извиняться. Ты просто защищался.
- Лучше бы не успел. Круцио не убивает, в отличии от Сектумсемпры. Но я не знал как действует это заклинание, клянусь! Хотя это не оправдание.
Поттер остановился и всей пятернёй забрался в волосы, ероша свои чёрные вихры.
– Астория, скажи, ты в курсе того, что затевает твой парень?
Зелёные глаза Поттера сейчас как никогда напоминали девушку двустволку.
София набросила капюшон, делая вид, что ей стало холодно. На самом деле она просто спряталась от его взгляда.
– Малфой мне не парень, Гарри. И не друг. Но если бы я знала, я все равно вряд ли стала говорить об этом с тобой, понимаешь?
– Ты темная лошадка, Астория.
- Даже не представляешь, - безрадостно усмехнулась она, - до какой степени.
Разговор тяготил. Софии хотелось побыстрее уйти.
– Не хочешь пойти с нами в субботу в Хогсмед? – в который уже раз предложил Поттер.
София покачала головой, стараясь улыбкой смягчить отказ. Не хотелось отвергать лавровую ветку перемирия, но пойти с гриффиндорцами немыслимо.
– Твои друзья меня вряд ли мне обрадуются.
– Тогда пойдем только со мной. Ты и я. Что скажешь?
– Не обязательно тащить меня в Хосмед, чтобы добиться своего! Я ничего не знаю о планах Малфоя, и не следует утруждать себя ненужными реверансами, Поттер.
На щеках юноши вспыхнули яркие пятна.
- В Гриффидоре не принято приглашать девушек на свидание, чтобы использовать их. Астория, я пригласи тебя потому, что!… Извини, что отнял у тебя время.
Поттер круто развернулся и направился в сторону Запретного Леса, оставив сбитую с толку Софию наблюдать, как Избранный стремительно шагает по узкой дорожке, ведущей к сторожке Хагрида.
Размышляя над неожиданным поворотом событий, София задумчиво брела по Хогвартсу. Спустившись в Подземелье, погруженная в свои мысли, она не сразу поняла, что парочка, целующаяся на центральном диване в слизеринской гостиной – не кто иные как Малфой и Паркинсон.
- Гринграсс, здесь тебе не театр, - зло процедил блондин, оторвавшись от подружки. – Не тактичней ли будет удалиться?
Уверенная, что блондин всё ещё в больнице, София никак не ожидала увидеть Хорька в объятиях соперницы.
Хотя… о чём это она?