Глава 29

Первое письмо от Лиззи пришло уже через несколько дней после ее отъезда:

«Дорогой Рем,

Мы поселились в Ливорно, на берегу моря, которое постоянно напоминает мне о прошлом лете, проведенном с тобой и мальчиками. Только здесь море совсем другое, не как в Англии. Синее-синее, словно небо в нем отражается. Очень красиво, тебе бы понравилось. У нас небольшой дом с садом, и представь, в этом саду растут персики. Тут совсем тепло, снега нет и в помине. Но не успела я как следует оглядеться, как пришлось отправляться в Шармбатон — время-то идет, а я и так пропустила целую неделю. У них директор — мадам Максим — женщина гигантских размеров, вроде нашего Хагрида. Факультетов в Шармбатоне всего два, и самое забавное, что распределяют на них по половому признаку: на одном факультете учатся девочки, на другом — мальчики. Может, это сделано в целях ограждения от соблазнов темпераментных представителей южных наций? Однокурсницы приняли меня вполне приветливо, так что проблем с адаптацией не было. Учебная программа немного отличается от нашей, но я уже привыкаю. В общем, у меня все в порядке, только очень по тебе скучаю. Передавай привет мальчикам и Марлин.

С любовью,

Лиззи».

Между Ремусом и Лиззи завязалась бурная переписка. Каждое утро начиналось с того, что Рем с надеждой смотрел в окно — не несет ли ему сова послание от любимой? И каждую такую сову Питер провожал завистливым взглядом. Ремус пересказывал содержание писем в самых общих чертах, но его сияющее лицо, когда он их читал, говорило само за себя. Хотя Лиззи регулярно передавала привет всем мальчикам, но по именам вспоминала только Джеймса и Сириуса. Питера же не помянула ни разу. И у Питера начал постепенно созревать план. Ему пришло в голову, что если Лиззи спокойно приняла болезнь Ремуса, то ее родители наверняка отнесутся к данному факту иначе. И он решил написать им об этом перед летними каникулами, то есть перед возвращением Лиззи из школы.

* * *

На Рождественские каникулы Сириус получил приглашение от кузины Андромеды и предложил друзьям составить ему компанию. Все с удовольствием согласились погостить пару дней в конце каникул. Все, кроме Питера.

— Мать меня не отпустит, — с сожалением вздохнул он.

— Так ты не езди домой на каникулы. Как я, — предложил Сириус.

— Не-е, я не могу.

Сириус пожал плечами, но спорить не стал. Хотя почему Пит не может не поехать домой, так и не понял.

В дом кузины Сириус переместился камином из кабинета директора, поскольку на вокзале его с Андромедой могла заметить мать, встречавшая Регулуса. Меди приняла его с распростертыми объятиями. Они всегда были дружны, а ведь с тех пор, как она вышла замуж наперекор семье, ни разу еще не виделись. И, конечно, соскучились друг по другу. Тед Тонкс — слегка полноватый светловолосый молодой человек, которого Сириус смутно помнил еще по Хогвартсу, встретил гостя скромной улыбкой и крепким рукопожатием. Поприветствовав хозяев и оглядевшись, Сириус обнаружил рядом с софой двухлетнюю девчушку с очаровательной мордашкой и ярко-фиолетовыми волосами, которая внимательно его изучала большущими темными глазами. Меди писала ему про дочь и про то, что девочка — метаморф. Это весьма редкий дар, и Сириус видел метаморфа впервые. Правда, в силу возраста, Нимфадора еще не вполне владела своими способностями, но вот цвет волос менять уже научилась. Пока они смотрели друг на друга, ее короткие кудряшки из фиолетовых стали розовыми.

Сириус присел перед ней на корточки и улыбнулся:

— Привет, малышка! Я — Сириус.

Та еще несколько мгновений изучающе смотрела на него и, наконец, соизволила ответить.

— Тонкс! — важно произнесла она, протянув ладошку.

Сириус, изо всех сил стараясь сохранить серьезный вид, легонько потряс протянутую руку и спросил:

— А имя у тебя есть?

Девочка забавно скривилась и замотала головой, волосы тут же приобрели помидорный оттенок.

Сириус фыркнул и вопросительно посмотрел на Меди, та только страдальчески возвела глаза к потолку, а Тед хихикнул:

— Наша Нимфадора почему-то не любит собственное имя, — и заговорщицким шепотом добавил: — Сильно подозреваю, это из-за того, что оно слишком длинное, и она никак не может его произнести.

С малышкой Нимфадорой они быстро подружились. Девочка была в восторге от своего юного дядюшки, постоянно придумывавшего разнообразные игры и забавы, от которых дом Тонксов чуть ли не стоял вверх дном. То они лазили на чердак в поисках тайн и сокровищ, то устраивали в ванной морские сражения, то поздно вечером забирались на крышу и наблюдали оттуда за звездами. Меди, в первый раз заметив их посиделки, чуть не оторвала голову своему безбашенному кузену, но потом смягчилась, убедившись, что Сириус внимательно следит за племяшкой и страхует ее, чтобы она не сорвалась.

В первый же день по приезде Сириус поинтересовался у кузины:

— Меди, ты не против, если мои друзья приедут сюда на пару дней?

— Конечно, нет, — улыбнулась она. — Я давно хотела с ними познакомиться.

— Это хорошо, — облегченно вздохнул Сириус. — Потому что я их уже пригласил.

Андромеда расхохоталась:

— Вот только ты можешь сначала пригласить людей, а потом спрашивать разрешения! А что бы ты стал делать, если бы я была против?

— Ну, я что-нибудь придумал бы. И потом, я знал, что ты согласишься.

— Вот как? Я настолько предсказуема? — она снова засмеялась и шутливо взлохматила кузену шевелюру.

— Вполне, — довольно ухмыльнулся тот.

Ремус и Джеймс приехали в конце каникул. Причем Джеймс прилетел на метле, уговорив-таки на этот раз родителей. И кузина Сириуса, и ее муж сразу ему понравились. Они были очень разные — темноволосая красавица аристократка Андромеда и простоватый, но обаятельный блондин Тед — но при этом гармонично друг друга дополняли и смотрелись вместе очень естественно.

А уж их дочь мгновенно завоевала сердца и Джеймса, и Ремуса, и они с удовольствием придумывали для нее всевозможные игры. Андромеда, которая сразу же велела называть себя на «ты» и по имени, смеялась и говорила, что будет нанимать их в качестве нянек для дочери, которая ходила за ними хвостиком, за столом сидела на коленях то у одного, то у другого и таскала у них из тарелок самые вкусные кусочки. А однажды Джеймс предложил покатать Дору, к ужасу Меди и восторгу самой девочки. Джеймс клятвенно обещал, что будет очень осторожен, высоко не поднимется и не будет выделывать никаких опасных кульбитов. Совместными усилиями Андромеду уговорили. Джеймс и в самом деле высоко не поднимался — только метров на пять; и одной рукой крепко держал Дору, чтобы она случайно не соскользнула. Девочка хохотала и визжала от восторга и, когда они спустились на землю, потребовала еще. Но Меди решительно сказала:

— Хватит!

Дора насупилась, но покорилась. Попробуй тут не покориться, когда мама начинает говорить с чисто блэковскими интонациями. Эти интонации были прекрасно знакомы Джеймсу — Сириус приказывать не любил, но умел. И когда он говорил таким вот тоном, слушались все. К счастью, делал он это редко. Но в случае Тонксов коса находила на камень: в дочке-то текла та же блэковская кровь, и порой они так забавно друг на друга хмурились, что мальчишки не выдерживали и начинали хохотать. Дора, почувствовав поддержку, победоносно улыбалась. Андромеда сердилась и смеялась одновременно и говорила:

— Вы мне дочь избалуете!

В общем, время проходило весело. Еще веселее стало, когда Ремус придумал игру в сокровища. Они нарисовали для Доры карту, попрятали по дому и в саду разные безделушки и сладости, и девочка с упоением, ориентируясь по карте, их искала. Конечно, они ей помогали в поисках, но так, чтобы она этого не заметила, и у нее осталось впечатление, что она все сделала сама.

Своими каникулами в доме Тонксов парни остались весьма довольны, несмотря на то, что произошло в последний день. Они с Тедом тогда отправились в город: Меди послала их за покупками, сказав, что им не помешает немного проветриться, заодно и пользу принесут. Купив уже все необходимое, они вышли из очередного магазина, как вдруг рядом раздались хлопки аппарации, и один за другим появились пять человек в масках.

— Мальчики, назад! — скомандовал Тед, но его, конечно же, никто не послушался.

То есть назад они отступили, но только на шаг, и выхватили палочки. Тед едва успел отправить патронуса с сообщением, как понеслись вспышки заклятий.

— Зря ты женился на чистокровной, Тонкс, — раздался смутно знакомый приглушенный маской голос. — Это была самая большая ошибка в твоей жизни, магловское отродье!

— Да ну?! — насмешливо изумился Тед, отбиваясь и стараясь загородить мальчишек. — А я так не думаю!

Конечно же, Мародеры не остались в стороне: они атаковали противников всеми заклятиями, какие знали — от экспеллиармуса до ступефая. Ремус, который по натуре своей не был бойцом, старался помочь друзьям, в основном используя защитные чары, прикрывая их, когда они слишком увлекались битвой.

Следуя внезапному вдохновению, Джеймс додумался применить недавно вошедший в моду в Хогвартсе Левикорпус, и один из Пожирателей резко взмыл вверх. Его товарищ, зарычав, послал в Джеймса какое-то невербальное заклятие. Не успел он хоть как-то отреагировать, как перед ним возник Сириус и крикнул:

— Протего!

Но куда было пятнадцатилетнему мальчишке устоять против взрослых волшебников! Их обоих отшвырнуло назад и знатно впечатало в стену. Подвешенный Джеймсом Пожиратель рухнул на землю и ударился не хуже их.

— Идиоты! — раздался знакомый злой голос. — Не трогайте Блэка!

— Малфой! — процедил Сириус, когда они с трудом поднимались на ноги.

И только тогда до Джеймса дошло, где он слышал этот голос.

Неизвестно, чем закончилась бы стычка, если бы не подоспели авроры, вызванные Тедом. Пожиратели, оценив численное превосходство противника, тут же аппарировали, бросив на прощание еще парочку заклятий.

— Ребята, вы как? — сразу же повернулся к ним Тед.

— Ничего, — поморщился Сириус. — Были бы мозги, было бы сотрясение.

Джеймс хихикнул. Ремус покачал головой, но вздохнул облегченно, убедившись, что серьезных травм друзья не получили. А вот сам Тед был ранен — сквозь мантию на плече проступила кровь. Однако на встревоженные вопросы он отмахнулся, сказав, что это ерунда, царапина.

— Вот так сходили за покупками! — задумчиво произнес он. — И что мы Меди скажем?

— Боюсь, говорить уже ничего не придется, — заметил Ремус, кивком указав в сторону неожиданно появившейся рядом женской фигуры.

Углядев их группу среди авроров, Андромеда кинулась их обнимать, а, обнаружив ранение Теда, побелела и погнала всех домой. Авроры пытались задержать их для дачи показаний, но Меди так зыркнула на них в лучших традициях своей семьи, что они немедленно уступили.

Андромеда тут же отправила сову родителям Джеймса и Ремуса, чтобы сообщить им о случившемся до того, как они прочтут об этом в газетах, и сразу успокоить, что с их детьми все в порядке.

— Надо бы выучить побольше боевых заклинаний, — подвел Сириус итог их приключению, когда вечером они уже ложились спать.

— Точно, — кивнул Джеймс. — Этим и займемся, когда вернемся в Хогвартс.

На этот раз Ремус был полностью с ними согласен — при том, что творилось в стране, знание боевых заклинаний не помешает в любом случае.

* * *

На вокзал к Хогвартс-экспрессу друзей провожала Андромеда. Явились они туда чуть ли не в последнюю минуту, поскольку долго спорили с Дорой, которая хотела непременно пойти с ними. Сириус счел, что опоздание ему даже на руку, ибо очень старался избежать встречи с матерью. Правда, смысла в этом уже не было: Малфой видел его с Тедом, так что семья наверняка была в курсе того, где он провел каникулы. Тем не менее, лишний раз выслушивать речи про позор рода не хотелось. Поэтому, попрощавшись с Андромедой, он побыстрее потянул друзей в поезд.

Не успели они и пары шагов пройти в поисках Питера, как им навстречу попалась Марлин, бледная и чем-то сильно расстроенная. Увидев шедшего впереди Сириуса, она с радостным воплем кинулась ему на шею. Сердце сладко замерло, но не успел он задуматься о том, что бы значила столь бурная встреча, как Марлин, отпрыгнув от него, бросилась обнимать остальных.

— Э-э, Марлин, ты чего? — ошарашено поинтересовался Джеймс.

— Я прочитала в «Ежедневном пророке», что на вас напали Пожиратели, — затараторила девушка, глаза у нее при этом подозрительно блестели. — И там совсем ничего не написали, чем все закончилось. Прихожу на вокзал — вас нет. Нахожу в купе Питера — он один. И ничего не знает про вас. Я думала... думала...

Марлин не выдержала и судорожно всхлипнула.

— Ну, что ты, Марлин? — улыбнулся ей Сириус, легонько дернув за толстую косу. — Все в порядке. Мы здесь, живые и здоровые.

Марлин улыбнулась в ответ и сердито смахнула слезы.

— Я так испугалась! — тихо призналась она.

В серых глазах все еще плескался пережитый ею страх. Безумно захотелось обнять ее, прижать к себе крепко-крепко, чтобы никакие беды не смели коснуться этой хрупкой девочки. И Сириус напомнил себе, что он для Марлин — только друг, такой же, как остальные Мародеры. Хотя с другой стороны, встретив его изучающий взгляд, Марлин слегка покраснела и отвела глаза.

— А кстати, где ты видела Пита? — прервал его размышления Джеймс.

Марлин, будто обрадовавшись смене темы, повела их по коридору. У самого купе они чуть не столкнулись со Стоун, которая при виде них облегченно вздохнула и заулыбалась:

— Живые!

— О, Алиса, неужели ты тоже читаешь «Ежедневный пророк»? — невинно поинтересовался Ремус.

— Да это не я, это Лили, — машинально ответила она и тут же прикусила язык. — Упс!

У Джима вспыхнули глаза:

— Так значит, она беспокоилась за меня?

— Я этого не говорила, — пошла на попятный Стоун.

— Но дала понять, — не отступал Джеймс.

Алиса поспешила скрыться, ничего не ответив. Джеймс хотел сразу же пойти искать Лили, но друзья его отговорили, сказав, что сейчас это будет лишним. Джеймс поспорил, но, в конце концов, согласился. Зато всю дорогу до Хогвартса он пребывал в самом радужном настроении. А Сириус исподтишка наблюдал за Марлин, которая, повеселев, без умолку что-то рассказывала.

— Сириус! Сириус, ты уснул что ли? — Марлин помахала ладошкой у него перед глазами.

— А? — Сириус мотнул головой, пытаясь прийти в себя. — Извини, я задумался.

Ремус хмыкнул и как-то загадочно улыбнулся. Сириус подозрительно покосился на него — и что бы значил этот его всепонимающий взгляд?

— Я спросила, чем ты занимался на каникулах. Ты же к кузине ездил?

— О-о... Чем я только не занимался! — Сириус ухмыльнулся и принялся рассказывать про семью Андромеды.

* * *

После Рождественских каникул пятикурсников так загрузили домашними заданиями ввиду приближающихся СОВ, что некогда было вздохнуть. А если к этому прибавить квиддичные тренировки, а для Ремуса еще и обязанности старосты, то свободного времени практически не оставалось. И после Рождества Мародеры притихли — их проделки свелись к минимуму. Да и те устраивались, скорее чтобы не терять форму. А уж если вспомнить тот кавардак, который они устроили в конце осени, нынешние редкие шалости можно было вовсе не считать. МакГонагалл вздохнула с облегчением, но подозрительно на них посматривала — кто знает, может, они просто временно затихли, готовя что-то грандиозное. Мародеры были ее вечной головной болью, но одновременно и самой большой ее гордостью. Хотя учителям не полагается иметь любимчиков, но настолько талантливые студенты невольно вызывают большую симпатию. Даже при всех их выходках.

Северус следил за притихшими гриффиндорцами с подозрением. Он считал, что это только затишье перед бурей. К тому же он не оставлял надежды выследить Люпина и добыть доказательства того, что он оборотень. В конце концов, ему посчастливилось наткнуться на него, когда он шел куда-то вечером в сопровождении мадам Помфри. Издалека, стараясь не попасться на глаза, Северус последовал за ними.

Увы, слежка не удалась: позади послышались шаги и знакомые ненавистные голоса. Пришлось срочно скрываться, пока они его не заметили. Проклятые гриффиндорцы явно направлялись на улицу. Интересно. Зачем это их туда понесло в полнолуние? Северус пошел было следом, но Блэк вдруг подозрительно оглянулся, и он едва успел спрятаться. А Блэк все стоял и озирался. Складывалось впечатление, что он даже принюхивается. Неужели услышал? Однако и слух у него! Как у зверя. Пришлось отстать и задержаться в замке. А когда Северус, наконец, решился выйти, гриффиндорцев уже и след простыл.

Но он не собирался сдаваться. Всю ночь он провел рядом с Больничным крылом, затаившись в одной из ниш, чтобы его никто не заметил, и, когда на рассвете мадам Помфри вышла из своих владений, он последовал за ней. На этот раз ему никто не помешал, и Северус успел заметить, как медсестра каким-то образом (он так и не смог разглядеть каким именно — слишком далеко стоял) остановила Дракучую Иву и скрылась где-то в районе корней. Он хотел было последовать за ней, но проклятая ива тут же ожила.

К счастью долго ждать не пришлось — мадам Помфри вернулась. Да не одна, а в сопровождении бледного и едва держащегося на ногах Люпина. Куда это, интересно, его водят? И как бы туда проникнуть? Как Северус не наблюдал за медсестрой, но так и не разглядел, что она делала, чтобы заморозить иву. Что ж, у него для этого есть еще время завтра. Из книг он знал, что оборотень превращается не только в сам день полнолуния, но и в ближайшие два-три дня. Так что Люпину предстоит это путешествие еще, как минимум, один раз.

* * *

Возвращаясь с кухни, куда Сириус был делегирован за дополнительной порцией сладостей, у дверей Больничного крыла он нос к носу столкнулся со Снейпом.

— Ты что здесь делаешь, Нюниус? — ехидно прищурился Сириус. — Опять голова болит?

Впрочем, что здесь делает Снейп было кристально ясно — за Ремом шпионит. Рем еще после прошлого полнолуния рассказывал, как этот хмырь приходил к мадам Помфри явно на разведку, сославшись на головную боль. Ничего он тогда не узнал, но если так дело и дальше пойдет...

— А ты что? — не менее ехидно ответил тот, покосившись на пакеты в руках врага. — Воспаление хитрости?

Проигнорировав его реплику, Сириус уже хотел зайти, но замер, когда Снейп небрежно бросил ему вслед:

— А твоего дружка куда на ночь водят? Под Дракучей Ивой есть особое отделение для оборотней?

Сириус резко развернулся. Видимо, выражение лица у него было при этом очень выразительное, поскольку Снейп даже отшатнулся.

— А ты пойди и проверь, — ласково посоветовал ему Сириус.

— Я бы проверил, — ехидство быстро вернулось к Снейпу, — да не знаю, как туда пробраться. Не подскажешь?

У него были при этом настолько приглашающе-вызывающие интонации, что, не успев задуматься о том, что именно говорит, Сириус ляпнул:

— Там выступ такой есть у основания. Нажми его палкой — ива и замрет.

— О, премного благодарен, Блэк! — Снейп оскалился и, иронично раскланявшись, пошел прочь.

— Стой, придурок! — крикнул ему Сириус вслед. До него со всей ясностью дошло, ЧТО он сейчас сказал Нюниусу.

Но тот даже не запнулся. Ну и плевать. Снейп, конечно, дурак, но ведь не сумасшедший. Не полезет же он в зубы оборотню?

Однако Сириус ошибался — он полез. Вечером, когда их компания приблизилась к иве, они успели только увидеть, как Снейп исчезает в подземном ходе.

— А этот что здесь делает? — удивился Питер.

— Идио-о-от! — с отчаянием выдохнул Сириус.

— Чего мы стоим?! — очнулся Джеймс. — Его надо остановить! Хвост, отключай иву.

Питер тут же перекинулся и метнулся к стволу.

— Бродяга, подстрахуешь, — распорядился Джеймс.

Сириус кивнул. Один из них должен остаться в человеческом облике, чтобы увести Снейпа, а другой — перекинуться и отвлечь Лунатика. Поскольку олень в подземный ход не поместится, выбора особого не было.

— Будь осторожен, Сохатый, — произнес он перед тем, как перекинуться.

— Скажи это себе, — буркнул Джеймс, бегом направляясь к иве.

Снейпа они настигли у самой двери. Этот умник умудрился уже снять засов. И застыл как статуя перед только что завершившим трансформацию оборотнем, который уже сделал шаг в его сторону.

— Кретин! — простонал Джеймс, дергая Снейпа на себя и оттаскивая его к подземному ходу.

Бродяга прыгнул вперед, заступая дорогу разозленному оборотню, и выразительно гавкнул. Лунатик остановился и зарычал. Он был недоволен тем, что у него из-под носа уходит потенциальная добыча. Бродяга не стал дожидаться, пока друг перешагнет порог комнаты, и, прыгнув на дверь, захлопнул ее перед самым носом Лунатика. Тот обиженно взвыл, не ожидав от приятеля такой подлости. Не теряя времени, Сириус превратился в человека и запер дверь на засов. Почувствовав человеческий запах, оборотень завыл еще громче и кинулся на дверь. Но поздно — она была надежно заперта. Снова послышался вой, на этот раз разочарованный.

Все это заняло считанные секунды. Сириус облегченно выдохнул и сполз по стене на пол. Идиот, идиот, идиот! Ну, кто тянул его за язык?! Собственными руками дал Снейпу доказательства, которые тот искал. Уж не говоря о том, какой опасности подвергался Джеймс. И Ремус. Ох, что теперь будет! И как бы заставить Нюниуса молчать?

Время текло мучительно медленно. Сириусу казалось, что он просидел здесь добрую половину ночи, слушая обиженный вой Лунатика, когда послышался голос Джеймса:

— Бродяга?

Сириус сбежал вниз ему навстречу. Они с Питом замерли у самого начала подземного хода.

— Все в порядке, — поспешил он их успокоить. Оба выдохнули с заметным облегчением. — Что Снейп?

— Пришлось немного приложить его, чтоб не сопротивлялся, — Джеймс нервно хихикнул. — А вообще с ним могут быть проблемы. Мы, конечно, припугнули его, что если будет болтать, ему не поздоровится, но он может и наплевать на это...

Сириус мрачно кивнул. Что ж придумать, чтобы гарантированно заткнуть Снейпу рот?

— А как он вообще узнал, как сюда попасть? — подал голос Питер.

Сириус тяжело вздохнул и, уставившись на свои ботинки, признался:

— Я сказал.

— Ты?! — воскликнули они хором. — Зачем?!

— Ни зачем, — буркнул Сириус. — Вырвалось.

— Ты рехнулся, Бродяга?! — прошипел мгновенно разозлившийся Джеймс. — Чем ты думал в тот момент?!

Сириус молчал, не глядя на друзей. Похоже, у Джеймса было сильное желание ему врезать. Если бы Джим уступил этому желанию, он был бы только рад — может, хоть немного заглушило бы голос совести. Но Сохатый сдержался, только сопел сердито. Они с Питом молчали, сверля его возмущенными взглядами. Так все трое и стояли пару минут, пока Джеймс все еще злым голосом не заявил:

— Ладно, пошли. К Лунатику теперь лучше не соваться, так что возвращаемся. Надо еще обдумать, как гарантировать молчание Нюниуса.

Придумывать однако ничего не пришлось. На следующий день их вызвали к директору. Всех четверых. Как выяснилось, Снейп уже успел поведать Дамблдору о своем ночном приключении, естественно, представив все так, будто его хотели убить.

— Теперь я хочу услышать вашу версию событий, — сурово заключил директор.

Сириус бросил быстрый взгляд на друзей и начал рассказывать, как встретил Снейпа и как ляпнул ему про иву, а заодно и про то, как они вытаскивали этого придурка из Визжащей Хижины. Умолчав, конечно, про свои анимагические способности. Остальные временами дополняли его рассказ. Джеймс, который еще с утра, когда они зашли к Ремусу в Больничное крыло, грозился набить Сириусу морду, теперь стоял у него за плечом молчаливой тенью, готовый в любую минуту броситься на его защиту. Всем было ясно, что ночное приключение грозило исключением из школы.

— Надеюсь, вы понимаете, мистер Блэк, — жестко произнес Дамблдор, — что чуть не убили человека?

Сириус хотел было сказать, что Снейп сам виноват — никто его на аркане туда не тащил. Но получил тычок от Джеймса и промолчал. Директор посверлил его тяжелым взглядом и продолжил:

— Наказанием вам будут отработки совместные с мистером Снейпом. Мистер Филч подберет вам такие задания, которые можно выполнить только вдвоем. Помогая друг другу.

Сириус поежился — «веселое» ему время предстоит! Хотя он, конечно, заслужил. Еще и не такое заслужил, идиот! Думать надо было, прежде чем языком трепать!

— Можете идти.

— Сэр? — нерешительно спросил Джеймс. — А как насчет Снейпа? Он не расскажет?

И тревожный взгляд в сторону Ремуса.

Дамблдор внимательно посмотрел на него и покачал головой:

— Нет, мистер Поттер. Он ведь тоже виноват. И он будет молчать.

Все облегченно выдохнули.

Однако несколько дней спустя Мародеры обнаружили, что каким-то непонятным образом среди студентов распространилась новость о том, что Джеймс спас Снейпа. Правда, никто не знал, от чего он его спас. Но, учитывая, что никто из участников этой истории ничего не рассказывал, сам факт подобных слухов вызывал недоумение. Впрочем, для Джеймса они оказались благоприятными: Эванс начала поглядывать на него с уважением.