Глава 20

Студенты школы чародейства и волшебства Хогвартс!

Я, Темный Лорд Волдеморт, обращаюсь к вам как к будущему магического мира. Мы живем в непредсказуемую эпоху перемен: я и мои соратники ведем долгую и кровопролитную войну с существующим режимом Министерства. К сожалению, большинство обывателей находятся в неведении относительно того, что собой представляет наша организация, и за что мы боремся. Власть скрывает правду от населения, не гнушаясь через подконтрольную ей прессу распространять гнусные и лживые слухи, изображая нас бандитами, сеющими разрушение и хаос. Я заявляю, что Министерство поступает так потому, что смертельно боится. Боится того, что мы развенчаем миф о его легитимности, того, что, узнав всю правду о своем правительстве, волшебники скажут, что они не хотят подчиняться такой власти.

На протяжении нескольких веков Министерство заставляло народ забыть о том, кто является законным правителем Британии. А, между тем, с тех самых времен, как на этой земле образовалось магическое государство, им правили те, кого было принято называть «Темными Лордами». И, начиная с IХ века, все они носили фамилию Слизерин. К сожалению, усилиями Министерства, сегодня люди знают только одного представителя этого Рода, Салазара, хотя и до, и после него, нашей страной руководило немало великих Лордов и Леди.

Как наследник Слизеринов, я собираюсь встать во главе Магической Британии, чтобы вести ее к счастью и процветанию. Каждому, кто имел возможность разобраться в этом вопросе, ясно, что «Темный Лорд» — это не формальный титул и не аналог маггловской монархии. Как известно, магия — это энергия, которую можно сравнить с воздухом: невидимая, она, тем не менее, находится повсюду вокруг нас. Маги, волшебные народы и магические существа могут пользоваться ей, преобразуя в заклинания. Теми же свойствами обладают и артефакты. Темные Лорды владели одним из самых могущественных из них — Венцом Власти. На личную силу мага он почти не оказывал влияния, зато многократно увеличивал мощь проводимых ритуалов. Как вам наверняка известно, во время праздников, таких как Самайн, Йоль или Бельтайн, мы проводим ритуалы не для того, чтобы получить милость каких-то мифических богов, но затем, чтобы собрать магическую энергию и направить ее на то, чтобы в семье были удача, достаток, здоровье. Благодаря Венцу Власти, проводя эти же ритуалы, Темный Лорд обеспечивал этими благами весь народ магической Британии. Можете ли вы себе представить подобную силу?! Однако Венец Власти подчинялся только Темным Лордам и никому больше. Именно так и определяли достойных становиться правителями, ведь этот могущественный артефакт, безошибочно выбирал того, при ком страна будет процветать, а ее жители не будут ни в чем нуждаться.

Так повелось много веков назад, и продолжалось до тех пор, пока однажды не обнаружилось, что все наследники оказались недостойны этого титула из-за отсутствия у них достаточной для этого магической силы, таланта, ума и прочих качеств, необходимых каждому правителю. Именно тогда и была создана выборная должность Министра — своеобразного регента, который должен был управлять страной до появления достойного. Но, к сожалению, однажды те, кто должны были стеречь трон, решили сами занять его. И посмотрите, к чему это привело: в стране царит взяточничество и бюрократия, не хватает рабочих мест, наука стоит на месте, а продолжительность жизни среднестатистических волшебников стремительно сокращается.

В Средневековье волшебникам приходилось несладко: магглы выслеживали и убивали нас, но, посмотрите, даже тогда мы были на десятки шагов впереди. Сколько открытий было сделано в эти трудные и мрачные времена, сколько заклинаний и зелий изобретено. Мы обгоняли магглов даже в техническом прогрессе! Многие будут удивлены, прочитав это, но судите сами: в Хогвартсе, построенном в Х веке был водопровод, тогда как в замках простецов он появился гораздо позже. А что же происходит сегодня? Мы не просто стоим на месте — мы стремительно катимся назад! Вместо того чтобы на деньги налогоплательщиков развивать науку, Министерство только и делает, что запрещает все новые и новые заклинания, зелья и ритуалы, их относят к Темной Магии и называют опасными. При этом создается впечатление, что некий бюрократ просто наугад тыкает в список, отмечая то, что требуется запретить на этой неделе. Кроме того, мы забыли, что значит само определение «Темная Магия»: если для наших предков это был достаточно узкий раздел особо сложного волшебства, который могли использовать только чистокровные маги, то сегодня Темными объявлено множество ритуалов, заклинаний и зелий, которые никогда не являлись таковыми.

Кто-то скажет, что все эти запреты пойдут нам только на пользу, сделают жизнь более безопасной. Эти люди ошибаются. Специфика нашего общества такова, что в нем каждый, кому больше одиннадцати лет, владеет потенциально смертельным оружием. Сознательные волшебники, которые чтут древние традиции и не забывают свою историю, знают, что раньше детей обучали самым разным заклинаниям, так, чтобы в случае опасности они могли защитить себя и своих близких, но в то же время объясняли, что быть волшебником — большая ответственность, что силу надо использовать разумно и всегда помнить о том, насколько нас мало. Это магглы могут уничтожать друг друга тысячами — их на Земле все равно слишком много, но мы должны всеми силами воздерживаться от того, чтобы убивать друг друга, проливая волшебную кровь. Возможно, вас удивляет, что эти строки пишу я, тот, кто повинен не в одной смерти. Однако, правда в том, что я никогда не хотел этой войны и до последнего старался ее избежать.

Когда я узнал, что являюсь наследником Рода Слизерин, мне удалось проникнуть в Отдел Таин, где хранится Венец Власти, чтобы проверить, признает ли меня этот могущественный артефакт. И он признал. После этого я при поддержке множества известных чистокровных семей обратился к Министру. Я был готов к диалогу и не ожидал, что правительство ответит категорическим отказом. Однако оно было настолько испуганно покушением на свою власть, что не побоялось пойти против закона и элиты магического общества. Почти сразу же после этого последовали обвинения нескольких моих соратников, в основном связанные с использованием Темной Магии, а ко мне обратилось некое доверенное лицо Министра с предложением забыть свои требования, а желательно и вовсе уехать из страны. Разумеется, я и мои сторонники были возмущены и отказались сдаваться. Мы решили бороться, до последнего стараясь действовать легальными методами, но, когда Министерство объявило Пожирателей Смерти незаконной организацией, мы приняли этот вызов, и наше противостояние вышло за пределы политической арены, выплеснувшись на улицы. Сражаясь, мы убиваем наших врагов, но и сами несем тяжелые потери. Многие мои соратники, члены их семей и просто сочувствующие нашему делу погибли в сражениях, пострадали во время допросов в Аврорате или испытывали чудовищные муки от заключения в Азкабане, полном дементоров.

Возможно, прочитав эти строки, вы задаете себе вопрос: не лучше ли мне в таком случае было отказаться от власти, сохранив тем самым множество жизней? Мой ответ — нет, ведь для магического мира это будет означать все больший регресс и в конце концов неминуемую гибель. Удивительно, но многие даже весьма образованные и просвещенные волшебники не видят опасности, которая зависла над нами словно Дамоклов меч. В то время как все силы Министерства и деньги налогоплательщиков уходят на соблюдение Статута Секретности и пополнение списков запрещенных заклинаний и зелий, совсем рядом набирает силы жуткое чудовище, несущее смерть всем нам. И имя ему — магглы. Волшебники относятся к ним с презрением или напротив, с любопытством и умилением, но почти никто не воспринимает простецов всерьез. А между тем, их становится все больше и больше, они захватили всю землю и окружили поселения волшебников точно охотники, оцепившие логово дикого зверя. Вам, вероятно, не нравится, что я сравниваю волшебников с животными, но как же еще нас назвать? Посудите сами, мы прячемся от магглов на жалких клочках заколдованной земли, а если приходится выходить в большой мир, устраиваем целый маскарад, стараясь быть незаметными, и постоянно трясемся от страха, что привлечем их внимание. Страх перед магглами — вот то, вокруг чего строится вся наша жизнь последние несколько столетий. Приняв Статут, мы спасли волшебников от смерти на костре, но в то же время сами загнали себя в ловушку. За время изоляции маггловская наука шагнула далеко вперед, но лишь немногие понимают, что скоро простецы создадут оружие, которое нас уничтожит. Все знают про трагедию, произошедшую в 1945 году, когда американские магглы сбросили на Японию атомную бомбу — чудовищное приспособление, убившее более 200 тысяч простецов. В зоне поражения также оказалось жилище древнего рода чистокровных волшебников, защитные щиты которого выдержали эту атаку, и два дома принадлежащие обычным волшебным семьям, окруженные стандартными заклинаниями, все жители которых погибли. Но эти смерти не идут ни в какое сравнение с тем уроном, которое нанесло магическому миру Японии невидимое и смертоносное излучение, оставшееся после взрыва: в течение долгих десяти лет больше трети детей в волшебных семьях рождались сквибами, и только благодаря героическим усилиям ученых и колдомедиков, удалось остановить эту жуткую эпидемию.

Это ужасное происшествие, несомненно, указывает на то, что очень скоро магглы создадут устройства, от которых нам будет не скрыться, и оружие, которое не остановят наши магические щиты. И тогда волшебники окажутся не в силах противостоять несметным войскам магглов, подобно тому, как средневековые города уничтожались полчищами чумных крыс. Те, кто надеются, что проблему можно будет решить мирным путем, ошибаются. С магглами не получится договориться, их агрессия и тяга к разрушению не позволят им внять доводам рассудка и начать переговоры с волшебниками. Единственное, что они чувствуют, сталкиваясь с чем-то новым — желание разрушить и подчинить это. А еще их гложет зависть к нашей магии, которая, несомненно, выльется в новую Инквизицию, вот только на этот раз нам будет негде скрыться от обезумевших магглов, желающих нас уничтожить.

Но пока мы еще можем предотвратить этот надвигающийся Апокалипсис, установив контроль над маггловским правительством, над их лабораториями и финансами. Вот только Министество Магии предпочитает не замечать стремительно растущей опасности, исходящей от магглов. А это значит, что единственная возможность избежать трагедии — взять власть в свои руки до тех пор, пока не стало слишком поздно!

Я хочу, чтобы те, кто хочет присоединиться ко мне, понимали, что я зову вас на войну. А это значит, что в любой момент вы можете потерять все: положение в обществе, свободу и даже жизнь. Вы должны понимать, что, если вы решите пойти за мной, обратного пути уже не будет. Но, если не мы, то кто? Я думаю, что перед нами стоит великая цель, за которую стоит бороться! Именно поэтому я и сотни моих сторонников ежедневно сражаемся для того, чтобы приблизиться к ней!

Вы, студенты Хогвартса, наша молодежь, наше будущее! Подумайте, что делаете вы для исполнения нашей общей цели: благоденствия и процветания Магической Британии? Вам решать, как поступить, кем остаться в памяти потомков: послушными обывателями, безвольно плывущими по течению, в то время как другие меняют этот мир, или напротив, ведущими за собой, реформаторами, опорой и надеждой нашего общества. Готовы ли вы рискнуть всем ради победы? Готовы ли вы сражаться? За лучшую жизнь, до конца, до победы! Даже то, что вы читаете этот текст, говорит о том, что, несмотря на юный возраст, вы уже умеете смотреть, наблюдать и делать выводы, а также о том, что вы думаете о своем будущем. Именно поэтому я надеюсь, что вы, все-таки, сделаете правильный выбор, присоединившись ко мне. Вместе мы изменим этот мир!

Темный Лорд Волдеморт,

20.08.1973

Драко отложил в сторону пергамент, который читал вслух, и слизеринцы молча переглянулись.

— Не скажу, что я все понял — местами было слишком заумно, но это все равно здорово! — наконец нарушил тишину Гойл. — Он не боится открыто говорить о таких вещах…

— Он же Темный Лорд, дубина! Разумеется, он не боится! — фыркнул Драко. Грегори насупился, но промолчал.

— А ты что думаешь, Гарри?

— Ну, вроде бы, он пишет правильные вещи. Вот только такие тексты и должны звучать красиво и вдохновляющее, а что там на самом деле не узнаешь, пока сам с этим не столкнешься.

— Какой ты все-таки скептик! — Панси поправила упавшие ей на лицо пряди блестящих темных волос и кинула на Гарри осуждающий взгляд.

— Просто я хочу как следует разобраться, прежде чем делать выводы. Если вы не заметили, я всегда так делаю, прежде чем поддержать чью-то точку зрения! А уж в таком деле особенно не хотелось бы ошибиться.

— Постой, так, значит, ты всерьез рассматриваешь возможность поддержать Темного Лорда?! — Гарри подумал, что Панси рада настолько, что сейчас кинется ему на шею, но она сдержалась.

— Ты же знаешь, Темный Лорд сказал, что либо я присоединюсь к нему, либо он убьет меня. Разумеется, я думаю об его предложении, и оно, скорее всего, даже не вызывало бы у меня отторжения, если бы не одно но — он убил моих родителей!

— Но ведь тогда шла война, и, потом, он же сам сказал тебе, что убил только твоего отца, а мать оглушил, и если бы не нелепая случайность, она была бы жива!

— И ты думаешь, что мне от этого легче?! Вот скажи, ты меньше ненавидишь авроров, которые убили твою мать, из-за того, что шла война, и они были при исполнении, то есть просто делали свою работу?! — раздраженно ответил Гарри, прищурившись и исподлобья глядя на Панси.

— Гарри, ты только не обижайся, но твои родители…они ошиблись, они сражались не на той стороне…

— И ты всерьез полагаешь, что это что-то меняет?! — закричал Поттер, резко отдернув в сторону полог кровати и вскочив на ноги. Драко что-то гневно зашипел, быстро накинув на шкатулку покрывало, но в комнате еще не было ни Блейза, ни Теодора.

— Ты не понимаешь, Панси! — яростно прошептал Гарри, пристально вглядываясь в изумленно распахнутые глаза Паркинсон. — Я знаю магглов, до Хогвартса я жил с ними! И, поверь, мне прекрасно известно, насколько опасными они бывают! А еще мне не нравятся Дамблдор, гриффиндорцы и прочие «воины света», но все это перечеркивает то, что Темный Лорд убил моих родителей! Хорошо, пусть только отца, хотя и мама в любом случае погибла из-за него! Кстати, то, что я жил с магглами — тоже его вина! И как после этого я могу присягнуть ему на верность?! По-твоему, у меня, что, совсем чести нет?!

— Вот как раз ее у тебя слишком много — на пол-Гриффиндора хватит!

— Ладно, я не хочу продолжать этот бессмысленный разговор. Пойду спать, если вы не против. Завтра рано вставать.

Гарри кинулся на свою кровать и резким движением задернул балдахин. Послышалось еле слышное шуршание, и Селена свернулась рядом, положив свою клиновидную голову Поттеру на грудь.

— Что случилось, хозяин? Я чувствую, как колотится твое сердце.

— Ничего, просто я вспылил и наговорил лишнего.

— Ты в смятении, но не беспокойся, все наладится. Мы, змеи, живем сегодняшним днем, и тебе надо научиться тому же.

— Боюсь, я не могу себе этого позволить. На меня навалилось столько проблем: Темный Лорд и его дневник, с друзьями все непонятно, а ведь еще есть сегодняшнее оскорбление от Нотта, которое никак нельзя спустить.

— А хочешь, я укушу этого мальчишку?

— Не вздумай! Чем меньше человек о тебе знают, тем лучше! Еще не хватало, чтобы профессора что-то пронюхали. Тогда они могут забрать тебя! Нет, надо придумать что-то другое. Конечно, хорошо было бы подлить Нотту какое-нибудь неприятное зелье, но он всегда тщательно проверяет все, что ест или пьет, да и с зельеварением у него получше, так что не стоит и пробовать обыграть его в том, в чем он сильнее. Зато в магических дуэлях он мне не ровня.

— Вот и вызови его на поединок!

— Нотт не дурак. Он прекрасно знает, что проиграет, так что сделает все возможное, чтобы не сражаться. Нет, надо придумать что-то другое…

Гарри был рад отвлечься от мыслей о Волдеморте, поэтому он еще долго лежал, машинально поглаживая гладкую чешую Селены и тихо шипя ей возможные варианты того, как можно поквитаться с Ноттом. Змея вставляла свои комментарии, редко полезные, но почти всегда довольно забавные. В итоге под утро в голове у Гарри появились некоторые наброски плана действий, и он наконец-то смог уснуть. Обо всем, связанном с Темным Лордом, он думать себе запретил, решив, что лучше сначала разобраться с тем, что ему сейчас по силам.




Мысли Гарри вертелись вокруг Нотта и весь следующий день. Только перед последним уроком — зельеварением — Поттер выкинул их из головы, понимая, что, если он не сосредоточится на занятии и что-то сделает не так, ему несдобровать.

Прочитав на доске рецепт зелья, ускоряющего рост ногтей, Гарри вздохнул и принялся толочь скарабеев. В отличие от того же Драко, он так и не полюбил зельеварение. Поттер полагал, что в этом виновата тетя Петунья, которая, похоже, на всю жизнь привила ему отвращение ко всему, что хоть чуть-чуть напоминает готовку. Масло в огонь подливало и отношение Снейпа, Гарри мог уверенно сказать, что для профессора он — самый нелюбимый слизеринец. Они находились будто бы в состоянии холодной войны: Снейп хоть и не ругал Гарри, никогда не хвалил его, в отличие от остальных представителей факультета, регулярно получавших поощрительные кивки и скупые похвалы строгого декана. Также профессор не спрашивал Поттера на уроках — просто принимал у него эссе и зелья, при этом глядя так, будто Гарри сделал ему лично что-то очень плохое. Впрочем, Поттер уже давно привык к такому отношению собственного декана, решив, что, в конце концов, нравиться всем попросту невозможно. Поэтому на уроках он спокойно выполнял задания, стараясь не обращать внимания на странного профессора и его нелюбовь, которую тот не стеснялся демонстрировать.

Гарри не сразу понял, почему перед его глазами внезапно всплыл бал в Малфой-мэноре. Вначале он просто вспоминал тот вечер, во всех самых мелких подробностях, словно это было только вчера. Но вдруг Поттер понял, что что-то не так. Через секунду пришло понимание: сосредоточившись на приготовлении зелья, он совсем забыл про свой ментальный щит, и вот результат — в его мысли проник чужак! Гарри ощутил, как быстро заколотилось его сердце, по спине побежали струйки холодного пока. Что же делать?! Леди Малфой еще не учила его, как вытолкнуть легилимента из своего сознания. Сейчас этот неизвестный маг прочтет все его мысли, а Гарри было что скрывать: взять, хотя бы, разговор с Волд…нет! Не думать об этом! В отчаянии он начал судорожно вспоминать все скандалы с участием Дурслей, все зло, что они ему причинили и за что он обещал им отомстить.

— …ри! Гарри! С тобой все хорошо? — Драко тряс его за плечо.

— Да-да, все в порядке, а что?

— Ты весь побледнел и уставился на профессора Снейпа стеклянными глазами, будто перед тобой не он, а дементор! Смотри, даже гриффиндорцы что-то заметили!

Так значит, это был Снейп! Преподаватель, который смеет копошиться в мыслях своего ученика прямо на уроке! Поттер подумал о том, как часто декан мог применять к нему легилименцию в прошлом году, и его руки сами собой сжались в кулаки. Но он тут же напомнил себе, что чем сильнее испытываемые им эмоции, тем более легкой добычей он является. Поэтому Гарри глубоко вдохнул и занялся возведением мысленных щитов, пообещав себе, что больше ни за что не позволит себе забыть о них.

— Мистер Поттер, позвольте узнать, почему вы еще даже не закончили подготовку ингредиентов, в то время как ваши однокурсники уже варят зелье?

Гарри закончил возведение стены вокруг своего сознания и в упор взглянул в непроницаемо-черные глаза Снейпа.

— Простите, сэр, я просто немного задумался, и это меня сбило, — больше всего Поттеру хотелось вскочить и наброситься на декана с обвинениями, но он понимал, что только выставит себя на посмешище и к тому же сообщит всем присутствующим о том, что он обучается окклюменции, тем самым лишив себя преимущества.

— Возвращайтесь к зелью, Поттер, — отрывисто бросил профессор, удаляясь от их парты.

— Да что с тобой?! — сердито прошипел Драко.

— Снейп только что нагло копался в моей голове! Представляешь, оказывается, он легилимент!

— Тоже мне новость! Он, к твоему сведению, в этой области один из лучших!

— Вот ведь…а я как назло про щит забыл, оставил все мысли нараспашку, — Гарри швырнул в котел порезанных флоббер-червей. Зелье как-то подозрительно булькнуло и сменило цвет на ярко-оранжевый.

— Ты бы поосторожнее там, что ли, — Драко с опаской покосился на варево друга. — Постарайся больше не привлекать внимание Снейпа — у меня тут кое-что запланировано. А по поводу щита не переживай — вот я, в отличие от тебя, вообще постоянно про него забываю. Целый день думать о стене в голове — будто бы у меня других дел нет!

Гарри в ответ только хмыкнул и сосредоточился на зелье. Когда до конца урока оставалось пятнадцать минут, Драко достал из кармана белый носовой платок с вышитым в углу вензелем: буквой «М».

— Ну что, проверим, как у меня получится заклинание, которое я с твоей помощью выучил летом? — прошептал Драко, покосившись в сторону Уизли, который в это время явно пытался уговорить сидящую рядом Грейнджер помочь ему с зельем, но та, поглощенная собственной работой, только раздраженно отмахивалась.

Гарри сразу же понял о чем речь, на несколько секунд задумался, прищурившись, оглядел гриффиндорцев, а затем кивнул.

— А давай! Только подожди чуть-чуть, — взяв нож для ингредиентов, он быстрым движением отрезал тот уголок платка, на котором была вышита буква, и задорно подмигнул Драко. — Не стоит оставлять столь явных улик.

Малфой усмехнулся в ответ, а затем взмахнул палочкой и прошептал заклинание. Платок тут же превратился в огромного паука, которого Гарри ловко подхватил заклинанием Левитации. Создание медленно поплыло по воздуху, шевеля лохматыми лапками, и приземлилось на парту точно перед Уизли.

Несколько секунд Рон смотрел на появившееся перед ним существо расширенными от страха глазами, а затем…

— Аааа! Паууук! — Уизли вскочил, опрокидывая парту. Содержимое двух перевернутых котлов опасно зашипело и вспенилось.

В учебнике не зря особенно отмечается, что, несмотря на то, что зелье для роста ногтей достаточно простое, при его приготовлении необходимо быть очень аккуратным и ни в коем случае не трясти котел — сегодня второкурсники узнали, почему. Густая пена быстро поднялась, поблескивая разноцветными искрами, а затем раздался хлопок, и Рон с Гермионой скрылись в облаке густого дыма. Подбежавший Снейп разогнал его клубы несколькими быстрыми движениями палочкой. Увидев пострадавших, слизеринцы не смогли сдержать смех: гриффиндорцы были покрыты гигантскими фурункулами фиолетового цвета, а на их головах шевелились противные зеленые щупальца. Рон и Гермиона в ужасе уставились друг на друга.

— Чудесная прическа, Грейнджер! — раздался звонкий голос Драко. — Тебе очень идет!

Гриффиндорка всхлипнула и, резко развернувшись, бросилась вон из класса. Гарри хмыкнул: Малфой виртуозно сделал то, что должен был, как проигравший их спор: похвалил прическу Грейнджер в присутствии их факультетов, да при этом еще смог не только не выставить себя на посмешище, но даже напротив, выйти победителем.

В это время Уизли уже умудрился вступить в перепалку со Снейпом:

— Но, сэр, там был огромный паук! Его точно ваши слизеринцы подкинули!

— У вас есть доказательства, Уизли? И, вообще, никто, кроме вас, этого паука почему-то не видел, — профессор нависал над гриффиндорцем. Одного взгляда на лицо зельевара с гневно раздувающимися ноздрями было достаточно для того, чтобы понять, что он в ярости.

— Гермиона видела!

— Что ж, давайте спросим мисс Грйнджер! Но где же она? Ах да, она самовольно ушла с урока, не спросив у меня разрешения. Минус пять баллов с Гриффиндора!

— Но это же несправедливо!

— Неужели?! А благодаря вам, мистер Уизли, ваш факультет лишается еще пятнадцати баллов за испорченные зелья, пререкания с преподавателем и безосновательные наговоры на своих однокурсников! А сейчас сядьте на свое место — урок еще не закончен.

— Но мне же надо в Больничное Крыло!

— У вас ожоги? Переломы? Нет?! Ну, тогда я не вижу причину, из-за которой вам срочно необходима помощь. Или вы не можете сесть, потому что фурункулы у вас не только на…открытых частях тела? Ну, в таком случае, стойте.

Уизли даже побелел от гнева, но все-таки рывком поставил упавшие стулья и сел, буравя Снейпа ненавидящим взглядом. До конца урока Драко и Блейз еще успели отпустить несколько злых шуток в адрес несчастного гриффиндорца. Гарри к ним присоединяться не стал, шепнув Малфою, что лучше меньше, да лучше.

Когда прозвенел колокол, Поттер быстро собрал свои вещи и направился к выходу, радуясь завершению нелюбимого урока.

— Драко, задержись. И ты, Поттер, тоже, — раздался в спины слизеринцам холодный голос их декана.

Дождавшись, пока все уйдут, Снейп швырнул перед мальчиками подпаленный и грязный платок. Судя по отрезанному уголку — тот самый, который еще совсем недавно был пауком.

— Я не буду спрашивать, кто из вас это сделал, и чья была идея. Мне это не интересно. Но я очень надеюсь, что больше подобного на моих уроках не повторится. Вам понятно?

— Да, сэр, — вразнобой протянули приятели.

— Хорошо хоть букву с платка отрезать догадались…Кто это у нас такой предусмотрительный?

— Вы ведь сказали, что вам это не интересно, профессор!

— Ясно, мистер Малфой, значит, эта здравая мысль пришла в голову Поттера. Но известно ли вам о заклинании Приори Инкантатем, с помощью которого я мог бы легко вычислить автора этой шуточки? Нет? Что ж, в таком случае, через неделю я жду от вас обоих эссе на три фута, посвященное этому заклинанию. Можете идти.

— Что-то Снейп разошелся, — буркнул Драко, когда слизеринцы покинули класс зельеварения. — Такое длиннющее эссе — как будто бы нам домашнего задания мало.

— А, по-моему, ты зря жалуешься — за такую выходку он мог и на отработку оставить. Да и, потом, Приори Инкантатем — видимо, важное заклинание, которое надо знать, хотя бы для того, чтобы в следующий раз нас не смогли поймать с его помощью.

— Все равно. Постой, ты куда это?

— О, совсем забыл сказать. Я перед обедом хочу заглянуть в библиотеку. А ты иди к нашим.

— Неужели ты настолько жаждешь знаний, что уже побежал строчить эссе для Снейпа?

— Не угадал. Мне для одного личного дела.

— А, ну тогда увидимся на обеде, — кивнул Драко. Гарри заметил, что ему очень интересно, но Малфой, разумеется, не стал бы просто так демонстрировать любопытство.

Расставшись с другом, Поттер действительно отправился в библиотеку. Шепотом поздоровавшись с мадам Пинс, он пошел между высокими стеллажами. Книги, посвященные Защите от Темных искусств, Чарам, Рунам… Гарри остановился в секции гербологии. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что за ним не следят, он просмотрел названия на корешках книг, выбрал одну из них и, вздохнув, приступил к чтению. Поттера не интересовали растения, но теперь ему придется вникнуть в гербологию, ведь это было необходимо для одного очень важного дела.