Глава 1

5 сентября 1972 г.

— Вставай! Я кому говорю? Немедленно поднимайся!

Артур тихо застонал, плотнее закутываясь в одеяло.

— Ты — слабовольный лентяй! Слабак! Рохля!

Артур нащупал свою волшебную палочку и не глядя запустил в обидчика заклинанием.

— И мазила!

Зарычав, Артур резко сел на кровати.

— Ну наконец-то! — возвестил зависший над ним в воздухе ярко-красный будильник и залился пронзительной трелью.

— Да встал я уже, встал!

— Выключи меня! Выключи! — завопил будильник, отлетев подальше от кровати, к небольшому окну, за которым медленно занимался рассвет.

Артур, тяжело вздохнув, встал с кровати. А ведь он сам зачаровал этот кошмар и неизменно раскаивался в этом каждое утро. Но что поделать, так хотя бы Молли не мучается, пытаясь его растолкать. В отличие от него жена всегда была ранней пташкой, вот и сегодня ее половина кровати уже была пуста.

Заглянув в ванную, Артур с изумлением обнаружил там большой таз, заполненный зерном. Артур догадывался, что он предназначен для кур, которых недавно завела Молли, но решительно не понимал, что он тут делает. Бочком протиснувшись к зеркалу, он мрачно уставился на свое заспанное отражение. Надо сказать, жаловаться ему было не на что: высокий и голубоглазый, он нравился женщинам, даже суровые аврорши относились к нему необычайно дружелюбно. Впрочем, если верить словам его матери, подобная популярность будет недолгой — Артур был очень похож на отца, а тот был не из тех мужчин, которых красит возраст. Артур рассеянно пригладил волосы: действительно, кажется, у него вот-вот появятся первые залысины. Мерлин великий, а ведь ему всего двадцать два!.. Впрочем, какая разница, Молли будет любить его, даже если однажды он станет лысым, точно яйцо. Артур усмехнулся, представив это забавное зрелище.

— Милый, ты проснулся? — раздался крик Молли.

— Уже бегу!

Артур быстро переоделся в рабочую мантию и поспешил на кухню, откуда уже доносился упоительный аромат свежей выпечки.

— Вот, возьми с собой на работу, — сказала Молли, протянув ему сверток. — Там твой любимый пирог.

— Мерлин великий, милая, ты хочешь, чтобы я стал таким же круглым, как Слагхорн?

— Ну не мне же одной страдать, — весело хмыкнула Молли, нежно проведя рукой по уже заметно округлившемуся животу.

Перед тем как шагнуть в камин, Артур наклонился к их маленькому сыну и ласково потрепал его по волосам:

— Веди себя хорошо, Уильям. И не расстраивай мамочку: ей сейчас совсем нельзя нервничать.




— Привет, Артур! — аврор Эйден Коннелли хлопнул его по плечу и приветливо улыбнулся. — А мы тут тебе чайник принесли, с места преступления.

— И подробности будут? — спросил Артур, любуясь стайкой ярко-желтых самолетиков, целеустремленно пролетевшей у них над головами.

— О да. На самом деле, это уже третий аналогичный случай за последние пару месяцев. Жертвы — родители магглорожденных волшебников. Причина смерти — отравление неизвестным веществом. Жуткая штука: кровь жертв просто превратилась в кислоту.

— Так это же не мой профиль!

— Видишь ли, следов яда мы так и не нашли.

Артур подобрался, недоверчиво прищурившись:

— Проклятие?

— Это ты мне скажи, но, вероятно, да. По-хорошему, его бы в лабораторию отнести, но тебе я доверяю гораздо больше, чем нашим идиотам. К счастью, удалось провести через твой отдел, — Эйден мрачно усмехнулся, — жертвы-то магглы, а значит, и чайники у них маггловские.

— Ладно, займусь я твоим чайником, — хмыкнул Артур и тут же посерьезнел. — Тем более ситуация-то такая страшная: родители магглорожденных… Как думаешь, это может быть связано с Волдемортом?

— Вполне возможно… Мы же только сейчас, после третьего убийства, связали это в серию, а по первому инциденту вообще сына жертв посадили. Мерлин великий, я ведь сразу говорил, что там все не так просто, но наши, как обычно, разбираться не стали!

— Да уж, а ведь в свете последних событий стоило ожидать чего-то подобного…

— Это точно, невозможно же не замечать, что что-то происходит! Люди пропадают, оборотни как с цепи сорвались, а Лестрейндж и Малфой в Визенгамоте произносят такие речи, что у меня волосы на голове шевелятся… О! Кстати о Малфое — ты уже знаешь новость? Люциус, сын — укуси его мантикора — Абраксаса теперь работает у нас.

Артур изумленно распахнул глаза:

— Что-о?! Малфой — и работает?! Да еще и в Аврорате! Ты ничего не напутал?

— Если бы! Но, к счастью, не в Аврорате — в секторе борьбы с неправомерным использованием магии. Я так понял, у него какие-то разногласия с отцом — вроде, он из дома ушел, а жить-то на что-то надо. Ладно, побегу — увидимся за обедом!

Артур рассеянно помахал рукой ему вслед и направился на свое рабочее место. На отдельный кабинет он пока не заработал и приходилось ютиться в общем зале, как раз вместе с сотрудниками сектора борьбы.

Артур любил свою работу. Его завораживала способность магглов без всякого волшебства создавать удивительные вещи. Довольно странное увлечение для чистокровного мага, но Артур всегда был против предрассудков. Впрочем, чайник, который ему подсунул Коннелли, был вопиюще обычным, можно сказать, неотличимым от тех, какими пользовались волшебники. Но уже скоро Артур взял свои слова назад: когда, применив специальное заклинание, увидел темную сеточку чар, покрывающую чайник изнутри. Довольно тонкая работа, разобраться с таким с наскока не получится…

За соседними столами наметилось какое-то странное оживление, и Артур вскинул голову, отвлекаясь от работы. Между столами шел молодой высокий волшебник, в котором Артур сразу признал того самого Люциуса Малфоя. Артур прищурился, с интересом разглядывая новичка. Малфой в своей дорогущей мантии и с пижонской тростью казался тут абсолютно неуместным, точно великосветский лорд, снизошедший до простых смертных. Его соседка, молоденькая и очень симпатичная мисс Стэнтон, беспрестанно стреляла в его сторону густо поведенными глазами, но Малфой, казалось, этого не замечал — скупо кивнув ей в знак приветствия, он тут же погрузился в изучение каких-то пергаментов. Пожав плечами, Артур вернулся к работе.




В министерском кафетерии как всегда было очень шумно и многолюдно. Артур оглянулся в поисках приятелей, но, никого не увидев, устроился за удачно освободившимся столиком у окна. Сегодня была среда, а значит, день, когда сквозь зачарованные окна им предстояло любоваться красотами осенней Шотландии.

— У вас не занято?

Артур обернулся, встречаясь взглядом с удивительно светлыми глазами Люциуса Малфоя.

— Нет-нет, присаживайтесь!

Малфой царственно опустился напротив. Странно, что он решил обедать тут, со всеми, вместо того чтобы аппарировать в какой-нибудь дорогущий и явно гораздо более привычный ему ресторан. Впрочем, Артура это не касается.

— Как вам первый рабочий день? — спросил он просто из вежливости, потому что понимал, что не спросить нельзя.

— Довольно непривычно, если честно, — ответил Малфой, легко пожав плечами. — Кажется, мы с вами работаем в одном отделе? Вы ведь Уизли, верно?

— Да, Артур Уизли. А вас я знаю.

Губы Малфоя изогнулись в усмешке:

— Ну еще бы — я уже заметил, что моя персона вызвала немалый ажиотаж.

Дальнейший обед проходил в молчании, но Артур не мог удержаться от любопытных взглядов, надеясь, что его сосед их не замечает. Они вместе учились в школе, но Артур был на три года старше и не обращал особого внимания на очередного представителя «древнейших и благороднейших». Люциус был красив. Артур очень смутился, когда поймал себя на этой мысли, но, с другой стороны, это был объективный факт. Светлые, почти прозрачные глаза, белоснежные волосы, тонкие пальцы, унизанные драгоценными перстнями — весь он был каким-то эфемерным, нездешним. Артур тихо фыркнул, и Малфой тут же вскинул на него вопросительный взгляд.

— Простите, я просто подумал о том, что абсолютно не могу представить вас перекладывающим бумажки в нашем отделе, — честно заявил он.

Малфой мог бы обидеться, но он лишь усмехнулся в ответ:

— Полагаю, после перерыва у вас будет такой шанс, — он отвернулся, с интересом изучая покрытые вереском горные луга за окном. — Впрочем, еще недавно я и сам не мог представить, что буду заниматься чем-то подобным. Да и общество тут несколько не то, к какому я привык. На самом деле, именно поэтому я подсел именно к вам — хоть одна знакомая фамилия.

Артур вскинул брови:

— Ну да, Священные двадцать восемь… вот только вы же знаете, что наша семья публично осудила создание подобных списков? А сам я абсолютно не поддерживаю пуристов: я вообще не только не против магглорожденных, но и против простецов ничего не имею.

— Честно говоря, меня это мало волнует: разговоров политике мне и дома хватало, а до магглов мне тем более нет никакого дела — я их толком и не видел-то никогда, — с напускным равнодушием ответил Малфой, но Артуру почудилось, что в его прозрачных глазах мелькнуло какое-то странное, беззащитное выражение.

И неожиданно для себя самого он не смог не испытать к Малфою сочувствия: ясно, что тот не просто так ушел из дома, случилось что-то, что вынудило его, наследника одной из богатейших семей магической Британии, перекладывать бумажки за неудобным столом в общем зале, а потом сидеть с ним здесь. Может, его вынуждают жениться, а возможно, он не хочет присоединяться к Волдеморту — фигуре мистической, таинственной и ужасной. О нем самом было почти ничего не известно, в отличие от его идей — он говорил через своих сторонников и говорил громко. О том, что Абраксас Малфой является одним из ближайших его последователей, знали все, хотя Аврорат ни разу не смог предъявить ему конкретных обвинений. Вполне возможно, что Люциус не захотел во всем этом участвовать и, видимо, не побоялся об этом заявить. Это не могло не вызывать уважения и желания поддержать. Так что Артур улыбнулся Малфою и завел ничего не значащий дружеский разговор о работе, такой же как и с любым другим коллегой.




— Артур, ну наконец-то! Проходи!

— Добрый день, мадам Гросвенор.

— Виделись уже!

Артур улыбнулся своей начальнице, усаживаясь напротив. Ангерону Гросвенор, главу Департамента Магического Правопорядка, он знал задолго до того, как пришел работать под ее начало: она была подругой его родителей и очень поддержала его после смерти отца.

— Ну как успехи с чайником, который тебе подкинул Аврорат?

— Там очень непростое проклятие, я его до сих пор не исследовал до конца. Не понимаю, к чему такие сложности, если целью были обычные магглы…

— Вот и я думаю, — протянула Гросвенор, пристально взглянув на него сквозь очки в тонкой золотой оправе. — Но не так давно за убийство своих родителей был осужден двадцатилетний Хьюго Стюарт, а скоро состоится суд над Эми Уайт, которая только закончила Хогвартс. Вчера на заседании Визенгамота Малфой с Лестрейнджем в два голоса вещали о том, насколько жестоки и аморальны магглорожденные, приводя в пример именно эти случаи, мол, магглы, конечно, не люди, но и их дети ничуть не лучше: сегодня они убили своих родителей-простецов, а завтра поднимут руку на чистокровных супругов или друзей. Я говорила с Альбусом — он тоже очень обеспокоен. А теперь у нас тут еще и крутится младший Малфой… Кстати, ты с ним общался, я видела. Что думаешь?

Артур пожал плечами:

— Сложно сказать. Но, кажется, он не так уж плох. И, видимо, довольно смел, раз решился на разрыв с семьей.

— Меня больше волнует другое: ты же знаешь, как сильно такие, как он, держатся за свой род. Так что же такого потребовали от этого парнишки, раз он сбежал из своего замка сюда, в неприглядный мир простых смертных? Если, конечно, он действительно сбежал…

— А вы сомневаетесь?

— Не знаю, — после паузы ответила Ангерона. — Но прошу тебя быть с ним осторожным и хорошо думать, прежде чем говорить. Просто на всякий случай.

— Хорошо, мадам Гросвенор, буду иметь это в виду. Хотя вообще-то я уж точно не собираюсь много общаться с Люциусом Малфоем.




Однако Артур ошибался: через пару недель он с изумлением обнаружил, что они с Малфоем стали едва ли не приятелями. Инициатором их общения оказался именно Люциус: он раз за разом оказывался рядом, заводя пространные беседы о погоде, работе и квиддиче. И уже скоро Артур поймал себя на том, что, приходя на работу, он первым делом находит взглядом его платиновую шевелюру. По неясной ему самому причине, Артур не сказал Молли о новом приятеле ни слова. Словно Малфой был какой-то постыдной тайной, и неважно что она отнюдь не являлась таковой для огромного количества их общих коллег.

— Что, Артур, опять делаешь за авроров их работу? — протянул Малфой, бесцеремонно опершись бедром о его стол и с интересом разглядывая красивое колье, усеянное крупными рубинами.

— Не трогай! Оно уже убило по меньшей мере пять человек, ты же не хочешь оказаться шестым? — Артур взмахом палочки отодвинул опасное украшение подальше. — Ты прямо как нюхлер, ну честное слово!

— Просто тянусь к прекрасному. Из-за этого ты опять задержишься после работы? Аврорат хотя бы тебе доплачивает?

— Да какая разница?! — вспыхнул Артур. Он страшно не любил разговоры о деньгах. — Иди лучше за свой стол, а то мадам Гросвенор увидит, что ты тут прохлаждаешься, и получишь выговор. Она, если ты еще не заметил, очень строгая.

— Да уж, буквально самый суровый начальник на свете, — непонятно усмехнулся Люциус. — Хуже и придумать нельзя.

Артур проводил его недоуменным взглядом и, пожав плечами, вернулся к работе.




— Ты плохо выглядишь, а если продолжишь полночи проводить на работе, то все станет еще хуже, — заметил Малфой пару часов спустя.

— Билл отказывается спать один, а Молли всю ночь бегает в туалет, так что, возможно, за этим столом я бы выспался лучше, чем дома. А вот почему ты все еще здесь?

— Разговаривал с мадам Гросвенор. Ее интересует некоторая информация, которую могу дать только я. Ну ты понимаешь.

Артур кивнул, вновь сосредоточился на зависшем перед ним злополучном ожерелье и взмахнул палочкой, начиная распутывать сложную вязь наложенного на него проклятия. Он полностью отрешился от реальности, сосредоточившись на сложной и филигранной работе. Это было похоже на решение сложной головоломки, разгадку шифра — самым главным было понять закономерность, логику, и уже скоро Артуру это удалось. Теперь можно было немного расслабиться, не боясь, что сила проклятого ожерелья вдруг обернется против него. Артур искоса взглянул на Малфоя. Тот сидел очень близко, неотрывно глядя на то, как яркие искры пробегают по золотому плетению, и эти разноцветные всполохи отражались в его прозрачных глазах. В полумраке пустого зала он вообще казался каким-то особенно светлым, почти сияющим, в полной мере оправдывая свое имя.

— Люциус, а ты видел Волдеморта? — неожиданно для себя самого прошептал Артур.

Малфой вздрогнул, но голос его прозвучал удивительно ровно и совершенно спокойно:

— Да, разумеется. А почему ты спрашиваешь?

— Сам не знаю… Просто многие же вообще не верят в то, что он существует...

— Но уж точно не ты. И не мадам Гросвенор.

— Значит, ты поставляешь ей сведения о нем и его сторонниках?

— Подобное определение было бы явным преувеличением: мне известно не так уж много, а о чем-то рассказывать я просто боюсь.

— Боишься?! Но Люциус, им сейчас нужны любые крупицы информации! Мадам Гросвенор и Аврорат могли бы обеспечить тебе защиту!

— Могли бы. Но до сих пор они этого не сделали. А я не спешу рисковать ради тех, кто мне не доверяет.

Артур замялся, не зная, что ответить, и это было странно: еще недавно он возмутился бы подобной меркантильности, но сейчас мысль о том, что для Малфоя собственная безопасность является приоритетной, почему-то почти не вызывала внутреннего протеста.

— Так и… какой он? Волдеморт, я имею в виду.

— То, что сейчас я здесь, а не в Малфой-мэноре, должно быть достаточным ответом, разве нет?

— Так ты все-таки из-за этого ушел? Я думал, что, может, не знаю… ну, например, тебя хотят женить или что-то вроде того.

Люциус недоуменно вскинул брови:

— Хотят — и что? Разве это может послужить поводом? Право, Артур, ты меня удивляешь.

— А ты — меня, — хмыкнул он в ответ, окончательно отвлекшись от работы. — Всю жизнь прожить с нелюбимым человеком — это же ужасно.

— Брак это не про любовь, — фыркнул Малфой. — И в нем вовсе не обязательно хранить верность, — он устремил на Артура пристальный, странно пронзительный взгляд.

Артур отвел глаза, внезапно смутившись, и несколькими порывистыми движениями закончил распутывать проклятие на ожерелье.

— Послушай, Артур, а ведь у тебя талант, — вдруг протянул Люциус. — Так объясни, почему ты прозябаешь на этой должности вместо того, чтобы устроиться как минимум в Аврорат, а то и в Отдел Тайн?

— Я не прозябаю, — холодно отрезал Артур. — Видишь ли, Люциус, я люблю свою работу. И я люблю магглов, — с вызовом добавил он.

Он ожидал, что Малфой вспылит или хотя бы скривится в отвращении, но тот внезапно улыбнулся:

— Ну что ж, бывает. А я люблю павлинов.

— Что?! — переспросил Артур, вытаращив глаза.

— Павлинов, особенно белых. Когда-нибудь обязательно заведу парочку.

— Они же так противно орут!

— Магглы тоже, — Люциус несколько секунд помолчал, а затем все же закончил, — не идеальны.

Артур даже не знал, что на это ответить. Хотя нет, знал, конечно же, знал. Он должен был сказать, что подобное сравнение неправильно и даже аморально. Он был просто обязан сказать что-то подобное, но почему-то промолчал.




Кажется, таверна «Фиолетовый лепрекон», что в Косом Переулке, еще никогда не знала такого наплыва народа. Эйден Коннелли, человек веселый и общительный, позвал на свой День Рождения не только Аврорат, но и весь Департамент полным составом. Разумеется, за исключением тех несчастных, которым в этот день выпало остаться на дежурстве. Впрочем, Эйден клятвенно пообещал, что с ними он еще обязательно отметит отдельно.

Алкоголь лился рекой, потолок тонул в сизом табачном дыму, а пол под ногами мелко вибрировал. Артур полагал, что это из-за именинника и нескольких его друзей, которые под руководством Эйдена пытались освоить рил. Получалось больше похоже на стадо молодых громамонтов, несущихся на водопой, но энтузиазма у них было хоть отбавляй. Артур вздрогнул, внезапно заметив свою коллегу Берту Джоркинс, которая целеустремленно пробиралась к нему сквозь толпу. Он до сих пор не понимал, почему, работая рядом с множеством холостых авроров, она положила глаз именно на него, счастливого мужа и без пяти минут отца двоих детей. Мисс Джоркинс была девушкой милой, но страшно разговорчивой, поэтому Артур, прихватив с барной стойки свой бокал с пивом, поспешно затерялся в толпе, а затем и вовсе вышел на улицу.

После душного кабака свежий ночной воздух казался удивительно упоительным. Конец сентября, а еще так тепло…

— Неужели ты собираешься курить?

Артур вздрогнул и обернулся.

— Нет, просто вышел подышать. Ну и Берта… не важно. А вот ты, Люциус, что тут делаешь?

Малфой соткался из окружающей тьмы, вдруг разом оказавшись очень близко.

— А я как раз собирался уходить — мне, очевидно, не место на вашем празднике жизни.

— Что за глупости?! Ты просто слишком мнителен.

Малфой только презрительно фыркнул в ответ, и для Артура вдруг стало очень важным его удержать, убедить, что он ошибается, и на самом деле ему все рады.

— Или тебе тут просто некомфортно? Ты ведь, наверное, к такому не привык?

— Почему же? — Люциус прищурился. — Погоди, или ты всерьез полагаешь, что я кроме приемов в мэноре нигде не бывал? — Он вдруг протянул ему руку. — Пойдем!

— Куда? — недоуменно улыбнулся Артур.

— Увидишь.

Чуть помедлив, Артур отставил свой бокал и, шагнув вперед, коснулся длинных унизанных перстнями пальцев. Губы Малфоя изогнулись в торжествующей улыбке, а в следующий миг он утянул Артура за собой в водоворот аппарации.