Глава 25. В небеса

«Звуки тише, небо ближе –
Время вечного сна.
Нету боли,
Эта доля только сильным дана…

В небеса Героев души воспарят,
Их встретят голоса,
Что дарят радость и покой.
На весах Зло и Добро –
Битва Вечная,
В ней нет Победителей!

…Мне безразлична судьба мироздания,
План мой вселенский никто не поймёт…

…Мне непонятны людские страдания,
Чувства даны тем, кто слаб, кто умрет…»
(Эпидемия «Сказанье на все времена»)

Когда я пришла в себя, Темный Лорд и Поттер все еще лежали на земле без сознания, а Пожиратели Смерти, пораженные произошедшим, все еще неподвижно стояли на своих местах и смотрели на происходящее расширенными от удивления глазами. Из этого можно было сделать вывод, что я была без сознания самое большее несколько минут. При этом я совершенно не чувствовала боли, только слегка кружилась голова, а в руках и ногах ощущалась слабость. Мне удалось нащупать рядом с собой на траве волшебную палочку, и когда ее теплое древко оказалось у меня в ладони, я почувствовала себя значительно увереннее. Проигнорировав протянутую руку Рабастана, я медленно поднялась, схватившись за ствол ближайшего дерева, и еще несколько секунд пыталась прийти в себя. Когда у меня это получилось, Темный Лорд уже очнулся и принялся медленно подниматься на ноги. Забыв о своей боли, я бросилась к нему на помощь, но он только оттолкнул меня. Его глаза прошлись взглядом по поляне и остановились на Поттере, который все еще лежал без сознания. На несколько секунд, которые показались мне вечностью, Волдеморт замер, словно решая, подходить к телу мальчишки или нет. В итоге он глянул на Нарциссу, стоявшую ближе всех к Поттеру и кивнул ей.
– Пойди проверь, жив ли он, – тихо прошипел он, но, несмотря на это, каждый, кто присутствовал на поляне, его услышал.
Руки Нарциссы тряслись, губы нервно шевелились, а лицо казалось еще бледнее, чем обычно. Она сделала несколько нетвердых шагов в сторону Поттера, потом нерешительно присела рядом с ним на корточки. Несколько минут она прикасалась к нему, закрывая его лицо и самого Поттера завесой своих длинных волос. Это мне почему-то не понравилось, но я промолчала, не смея нарушить эту напряженную тишину. Наконец, Цисси поднялась на ноги и, как я заметила, ее лицо стало куда более спокойным. Она подняла глаза на Темного Лорда и объявила на всю поляну звонким, но бесстрастным голосом:
– Он мертв!..
В тот же миг поляна заполнилась невнятными криками, смехом, оживленным голосами, кто-то прыгал, обнимался, выпускал из волшебных палочек снопы разноцветных искр. Со стороны дерева, к которому был привязан полувеликан, послышался невообразимый рев – он жалел о смерти Мальчика-Который-Наконец-Умер, заливаясь слезами и сотрясаясь от рыданий. На это никто не обратил внимания. Даже не обернулся. Все смотрели на Темного Лорда и были слишком взволнованы, чтобы замечать чувства пленника. Милорд что-то говорил, применял к Поттеру какие-то заклинания, но я, казалось, ничего не слышала и не воспринимала.
Все звуки отошли на второй план, перед глазами мелькали какие-то картины, но я совершенно не воспринимала их. Стояла посреди поляны, рядом с моим Господином, но почему-то не могла ни смеяться, ни радоваться, ни разговаривать. Мне почему-то было страшно. Все произошло так стремительно и просто, что казалось неправдоподобным. Словно через миг я должна была очнуться и увидеть, что вокруг все так, как и было полчаса назад – никакого Поттера, ликующих Пожирателей Смерти и торжествующего вида Темного Лорда. Но, когда я открыла глаза, то ничего не изменилось.
Неужели все решилось так легко? Столько лет Волдеморт гонялся за Поттером, но каждая попытка убить мальчишку заканчивалась провалом, а сейчас гриффиндорец сам пришел к нему и дал в себя бросить Смертельное Проклятье. Все это было похоже на глупую гриффиндорское самопожертвование, но все же… Что-то не давало мне покоя.. И за Темного Лорда, и за себя, и за нас. А нехорошее предчувствие, появившееся во мне с приходом Поттера, только усилилось.
Я очнулась от своих переживаний только тогда, когда оказалась у самой опушки леса. Все Пожиратели Смерти во главе с Темным Лордом направились в сторону замка, чтобы возвестить о победе над Мальчиком-Который-На-Этот-Раз-Не-Выжил. С нами шел и Хагрид – он нес на руках безжизненное тело Поттера и громко всхлипывал. Пожиратели глумливо смеялись ему в спину или подталкивали заклинаниями вперед его необъятную фигуру, которая сейчас, впрочем, казалась хрупкой и слабой. А я не могла на это смотреть без отвращения.
Я поравнялась с Темным Лордом, который поглаживал Нагини, устроившуюся на его шее, и криво усмехался краешками губ. Это была холодная, неприятная усмешка, от которой у меня по спине бежали мурашки, а на душе становилось невероятно холодно. Наверное, все мои теперешние ощущения были неправильными, ведь я должна была радоваться тому, что победа, наконец-то, досталась нам. Волдеморт остановился перед замком, окидывая взглядом укутанные предрассветным туманом башни. Они возвышались над нами серой громадиной, совсем не напоминая приветливую школу, в которой каждый мог найти приют. Я поежилась, совершенно не слушая, как Милорд что-то говорит, усилив голос заклинанием. Стояла рядом с ним, едва прикасаясь локтем к его руке, и, наверное, только его близость поддерживала мое боевое настроение.
Возле Хогвартса появилось какое-то оживление, один за другим стали выходить люди, чтобы поглядеть, что же произошло, чтобы увидеть своими глазами, что их герой погиб. Многие были окровавлены, в порванной одежде, хромали или дрожали, боясь, что в любую секунду погибнут от заклятия какого-нибудь Пожирателя Смерти. Но, несмотря ни на что, они держались, и весь их вид говорил, что они будут сражаться до последнего. Почему-то из-за этого на меня нахлынула новая волна силы, возникло яркое желание идти вперед и что-то делать, показать им, что они больше ничего не стоят.
Среди всей этой толпы я увидела женщину в окровавленной мантии ярко-зеленого цвета и небольших очках в тонкой оправе. Она выглядела до того ошарашенно и испуганно, что я не смогла сдержать улыбку. Все-таки, я начинала ощущать вкус приблизившейся победы, и когда волшебница закричала при виде мертвого Поттера, я громко рассмеялась. Спустя еще несколько секунд кричать начали практически все, кто находился на стороне Хогвартса – они бросали в нас заклинания, рыдали, пытались попасть проклятьем в Темного Лорда, но все это быстро прекратилось когда Повелитель всего лишь слегка кивнул, мысленно произнося заглушающее заклинание. Он говорил, призывая их сдаться, обещая, что если они не будут сопротивляться, то не погибнут, что ему очень жаль проливать чистую кровь. Но при этом его практически никто не слушал – гул голосов прорывался сквозь заглушающее заклинание Волдеморта, а сквозь барьер прорывались заклятия. Мне даже пришлось отбить несколько Сногшибающих проклятий, чтобы не оказаться на земле. И в какой-то момент среди всей этой суеты кто-то вырвался из толпы, пробрался сквозь щитовое заклинание и набросился на Милорда с волшебной палочкой. Конечно же, он тут же упал на землю, сбитый с ног проклятьями Долохова и Рабастана, а Волдеморт просто шире усмехнулся, провел пальцем по голове Нагини и сделал шаг в сторону сидящего на земле юноши. Он зацепил кончиком обуви его подбородок, заставляя поднять голову и смотреть на Темного Лорда снизу вверх. Увидев лицо юнца, я сразу же узнала его и снова невольно усмехнулась. Это был Лонгботтом, тот самый, который так мечтал меня прикончить в отместку за издевательства над его родителями. Сейчас он так забавно выглядел у ног Повелителя, что я почти залюбовалась этим зрелищем.
– Ты посмел мне перечить, малыш? – тихо сказал Волдеморт. Этот спокойный холодный голос был мне знаком, и, хоть я слышала его довольно редко, знала, что он может предвещать только беду. – А ты ведь Лонгботтом, не так ли? У тебя знатная фамилия, и ты чистокровный волшебник…
Я увидела, как лицо мальчишки перекосила уродливая гримаса ненависти.
– Ну и что? – с вызовом бросил он. – Да мне плевать на вашу гребаную чистокровность!
Кажется, он прошептал еще что-то оскорбительное, но его уже нельзя было понять за гулом голосов. А Волдеморт тем временем только спокойно пожал плечами, слегка махнул рукой, и в тот же миг у него появилась большая потрепанная шляпа. Думаю, что почти все волшебники, которые здесь присутствовали, одевали ее на голову, прежде чем окончательно стать учеником Хогвартса. Я отогнала от себя ностальгические мысли и снова посмотрела на Милорда.
– Думаю, что теперь, когда наступили новые времена, это нам не понадобиться, – говорил он. – Теперь в Хогвартсе будет только один факультет – имени моего предка Салазара Слизерина. Думаю, это будет справедливо для чистокровных учеников, не так ли, Лонгботтом?..
Невил прошипел что-то нечленораздельное, но явно не очень приятное. Тогда Волдеморт без лишних слов схватил мальчишку за рукав, рывком поднял его на ноги и водрузил на его голову шляпу. Еще через секунду она занялась ярким пламенем, наполнив округу легким запахом дыма. Невил задергался, закричал, пытаясь стянуть с себя головной убор, но ему мешало быстро наложенное Лордом дезориентирующее заклинание. Со всех сторон раздались крики, товарищи бросились Лонгботтому на помощь, но больше никто не смог пробиться сквозь защитный барьер – видимо, Волдеморт увеличил его силу.
Я почему-то глубоко вздохнула и подняла голову вверх. Просто захотелось выровнять дыхание, чтобы окончательно прийти в себя и, если понадобится, броситься на защиту Повелителя. Туман над башнями замка медленно начинал рассеиваться, на краю неба зарозовели первые лучи рассвета. И это вдруг снова вызвало у меня необъяснимую тревогу.
И в следующий миг начался хаос. Кто-то из Пожирателей Смерти закричал, указывая на место, где должно было лежать тело Поттера. Я глянула и обомлела – там никого не было. Я с тревогой посмотрела на Темного Лорда, но не успели вопросы сорваться с губ, как почти мимо моего уха пролетела красная искра. Я тут же выхватила волшебную палочку, выкрикивая проклятия и уклоняясь от заклинаний, которые кидали в меня незадачливые школьники. И когда у меня, наконец, появилась секунда, чтобы опомниться, я хотела было увидеть Темного Лорда, но тут же поняла, что его рядом со мной больше нет.
И вот тогда я впервые в жизни испытала страх в сражении. Раньше мною владел адреналин, азарт, желание что-то доказать или просто получить удовольствие, наблюдая за тем, как умирает моя жертва, но сейчас единственное, что я чувствовала – это какую-то животную тревогу, ужас, который лишал меня возможности рационально мыслить. Я с трудом переставляла ноги, с трудом отбивала заклинания и попадала ими в своих противников. Сейчас у меня было всего две мысли – первая касалась Поттера и его таинственного исчезновения (хотя, теперь я точно удостоверилась, что мальчишка не умирал вовсе), а вторая – моего Лорда. Мне нужно было во что бы то ни стало найти его, не дать встретиться с Поттером, и, если он не будет слышать меня, что вероятнее всего, то просто силой утащить его из Хогвартса. Уж лучше жить в вечной войне и стремлении к власти, чем раз и навсегда лишиться самого важного. Не знаю, почему у меня возникли такие мысли, почему я так боялась за Милорда, ведь знала, что смерть – это последнее, чего он мог опасаться.
И, тем не менее, путаясь в полах мантии, спотыкаясь и остервенело убивая всех, кто попадался мне на пути, я бежала по запутанным коридорам замка, всюду натыкаясь на схватки и сражения, выкрикивала имя Тома, совсем не обращая внимания на то, что выгляжу, как сумасшедшая. А я такой и была – одержимой, влюбленной, безумной, фанатичной…
«Милорд, где же вы? Том, милый…» – думала я, выбегая через холл в Большой Зал, спотыкаясь о глыбы камней от чьей-то Бомбарды и на пути выкрикивая Смертельное проклятье, целясь в какого-то темнокожего мальчишку.
И в какой-то миг все вокруг меня замерло. Звуки битвы отошли для меня на второй план, люди, пробегающие мимо меня, замедлили свои движения, а сквозь высокие стрельчатые окна, теперь уже лишенные стекол, в зал пролилось несколько пурпурных лучей. Солнце осветило помещение, делая все сказочно-неповторимым, разлитую кровь – невероятно красивой, а волосы пробегающего мимо меня юноши – золотыми. И если бы не было этих обломков, мне бы показалось, что я снова там, где мечтала оказаться, столько лет своей жизни. И чудилось, что сейчас ко мне сзади подойдет юноша, возьмет за руку, поцелует в шею, и мы пойдем вперед, тихо переговариваясь о разных глупостях.
Он действительно подошел ко мне сзади. Я обернулась и увидела его – с волшебной палочкой наготове, с бесстрастным лицом и красным огнем в глазах. Он молча отбивал заклинания. И лишь раз только поднял голову, посмотрел на меня, и когда наши взгляды встретились, мне показалось, что его губы беззвучно прошептали: «Моя Беллс». В тот миг я была готова бросить все и кинуться к нему, увести его отсюда, а потом…Просто сбежать куда-то подальше, чтобы не думать о Поттере, войне и Темном Ордене, забыть обо всем этом фарсе и просто любить его.
Но когда в мою руку попало какое-то заклятье, и я едва успела отодвинуться, чтобы оно не сбило меня с ног, пришлось вновь вернуться к битве. На этот раз моей противницей стала та самая грязнокровка, которую я пытала зимой в Малфой-Меноре. Не задумываясь, я крикнула «Авада Кедавра», но в последний миг моя рука дрогнула, и заклятье попало в какого-то мужчину в мантии аврора. А все из-за того, что я увидела высокую блондинку, испуганно жмущуюся к стене и с ужасом поглядывающую на Люциуса Малфоя. Сейчас мою сестру было не узнать. Грязная, окровавленная, дрожащая, и… такая мерзкая. В те же секунды я поняла, что больше никогда в жизни не смогу назвать эту предательницу своей родственницей. Ведь это она виновата в очередном воскрешении Поттера, она солгала Милорду, сказав, что мальчишка мертв!
Руководствуясь ненавистью и злостью, я бросилась к сестре, совершенно забыв о грязнокровке, но в тот же миг была со спины атакована еще двумя волшебницами. Рыжеволосой невысокой девочкой, явно еще одной Уизли и Луной Лавгуд. Они довольно-таки проворно целились в меня, и, будь у меня меньше опыта, несомненно, меня зацепили бы, особенно та рыжая. Вскоре им на помощь пришла грязнокровка, и вдруг ко мне пришла великолепнейшая мысль – если сейчас я расправлюсь с Грейнджер и Уизли, то смогу отомстить тому поддонку, который посмел сбросить с метлы моего Руди. И то, что всего в нескольких шагах от себя я заметила Лорда, сражающегося тоже с тремя соперниками, придало мне еще больше решительности. Я с такой силой вцепилась в волшебную палочку, что почувствовала боль в руке, и, подняв ее, выкрикнула Смертельное проклятье. Оно полетело прямо в сторону младшей Уизли, девочка застыла, с ужасом глядя на зеленый луч, но тут случилось непредвиденное. Откуда ни возьмись, появилась сама Молли Уизли и с диким воплем оттолкнула дочь.
– ПРОЧЬ ОТ МОЕЙ ДОЧЕРИ, СУЧКА!..
Никогда прежде я не могла подумать, что кто-то может быть настолько взбешен. По сравнению с теперешним состоянием Молли Уизли все вспышки гнева Темного Лорда и мои вместе взятые были просто детскими капризами. Но я только рассмеялась ей в лицо, глядя на ее грозный вид и на то, как она решительно пытается меня убить. Неужели меня сможет победить простая домохозяйка?
– Интересно, что будет с твоими детками, когда их мамочка отбросит копытца? – хихикнула я, отпрыгивая в сторону от ее проклятия.
Я краем глаза увидела Темного Лорда, увидела то, как он бросил на меня короткий, но такой необходимый для меня взгляд. И снова время замедлилось – солнечные лучи стали ярче, а Большой Зал сделался таким родным. Где-то возле входа я увидела неподвижную фигуру, и у меня быстро-быстро забилось сердце. Нужно было выныривать из видения, сосредоточиться на битве, но это казалось просто невозможным. Я продолжала смеяться, выкрикивать заклинания, но вдруг почувствовала удар в грудь. Это чувство чем-то напомнило мои приступы боли в сердце, но боли не было. Просто тяжесть в груди. Даже не переставая улыбаться, я поняла, что падаю на пол, и последнее, что я услышала перед тем, как погрузиться в полную темноту, был неистовый, наполненный болью, отчаянием и гневом крик Темного Лорда.