Глава 13. Самое ужасное наказание Нарциссы Малфой

«Забудьте о радости, забудьте о себе, как это сделал я.
Я жертвую вами. Я люблю вас, но вынужден лишить
вас права на обычное счастье».
(Roman Rain «Кукла»)

Собрания Пожирателей Смерти с каждым разом все больше походили на похороны. Темное помещение гостиной Малфой-Менора, беспорядочно сдвинутая к стенам мебель, запах пыли и сырости, непонятно откуда взявшийся в жилом доме, и мрачное, гнетущее настроение всех присутствующих никак не вдохновляло на что-то большее, чем напряженное слушание однообразных речей Темного Лорда. Люди в черных плащах и серебряных масках прибывали ровно в указанное время и, подобно призракам, двигались к своим местам за овальным столом. Ни от кого из них нельзя было услышать ни звука – все были настолько напряжены от ужаса перед Темным Лордом, что не смели лишний раз сказать слово или просто вдохнуть. И стоит ли говорить, что занятых мест в импровизированном зале собраний стало в несколько раз меньше? С той битвы в Министерстве Магии прошло почти два месяца, а Милорд даже не упоминал об узниках, заключенных в тюрьму в ту злополучную ночь.
Как и можно было ожидать, гнев нашего Повелителя не имел границ, но со временем он стал холодным и сдержанным, как в старые времена, когда даже наказания он продумывал шаг за шагом, чтобы провинившийся мог полностью осознать свою вину и раскаяться в ней. После возвращения, Милорд не скупился на Пыточные и Смертельные проклятья, что сделало почти всех Пожирателей Смерти безмолвными куклами, которые беспрекословно внимали приказам и выполняли их с максимальной точностью. Я говорю «почти все» только потому, что я была единственной, кто все еще смотрел на Темного Лорда с нескрываемой преданностью, всегда искренне говорила о своей готовности ему служить. Меня больше не пугало его присутствие, та последняя встреча наедине в середине июня открыла мне глаза на все, что было раньше. А буквально на следующий день я поняла, что боялась не самого Повелителя, а его отношения к себе и возможности быть неправильно понятой. Но подсознательно я всегда понимала, что он прав в любом случае, каждое его решение будет верным, а если Господин даже захочет меня убить, то это будет его волей, которая для меня – закон.
Может быть, именно поэтому моим местом на собраниях до сих пор оставалось кресло по правую руку от Повелителя, которое считалось самым почетным для Пожирателя Смерти. А вот, второе кресло рядом с Темным Лордом, левое, пустовало. Уже которую неделю оно тоскливо делало дыру в кольце Пожирателей Смерти, что говорило только об одном – его владелец больше не имеет права находиться так близко к Повелителю. Люциус Малфой был на самом деле слишком далеко от Повелителя, да и от всех остальных тоже, и никто не мог сказать, когда он вернется. Буквально после пустого места моего бывшего одноклассника сидело двое светловолосых людей, которые своей бледностью, худобой и молчанием напоминали призрачные тени. Хотя на них, видимо, никто не обращал внимания, как они и хотели, лишь только я изредка поднимала глаза на сестру и племянника. Нарцисса, как всегда, пыталась держаться прямо и гордо (сказывалась кровь Блеков), но при этом делала все, чтобы быть как можно незаметнее. Много раз я видела, как она тайком заламывает руки и кусает до крови губы, но вся эта нервозность почему-то была заметна только мне. Я могла только догадываться о том, какой ужас на самом деле охватывает мою сестру. А ее сын, Драко, в моменты появления Милорда вмиг становился похожим на статую. Он замирал, его руки неподвижно лежали перед ним на столе, а взгляд серых глаз был сосредоточен на какой-то детали в углу гостиной. И казалось, что в любой момент юноша сможет резко дернуться, и у него начнется истерика, но, сколько я этого не ждала, ничего не происходило. У Драко была отличная выдержка, и он был таким же сдержанным, как и его отец. Но именно этот фактор и опускал его в моих глазах – вся его схожесть с отцом вызывала у меня резкую неприязнь к племяннику, хоть и это было неоправданно – у Драко было множество черт Нарциссы.
За Малфоями должны были располагаться мой муж и его брат, и я старалась лишний раз не смотреть на пустые кресла, чтобы не вспоминать ни об одном из Лестрейнджей.
Мне вообще было очень сложно думать о Руди, и я старалась делать все, лишь бы не причинять себе боль этими воспоминаниями. Но, тем не менее, каждую ночь, засыпая, я искала в темноте его руку, а по вечерам мне не хватало тихих скрипов двери моей комнаты, приглушенных шагов по мягкому ковру и запаха огневиски и дождя, которые всегда сопутствовали Рудольфусу. И в те моменты, когда я просыпалась от какого-то ночного шороха, мне начинало казаться, что Руди рядом. Потом я осознавала, что это были всего лишь мои иллюзии, и все вмиг становилось более тусклым и холодным. От одной мысли, что мой муж снова в продуваемой каменной крепости, окруженной дементорами, мне хотелось выть. Я постоянно пыталась оттолкнуть от себя эту страшную тоску о Руди, но каждый вечер она упорно продолжала ко мне возвращаться. И больше всего на свете меня пугало, что это состояние заметит Милорд – я хорошо помнила его угрозу на счет связи с кем бы то ни было, и понимала, что он не шутил. И при мыслях о Руди было так странно ощущать в себе остатки чего-то человеческого и нормального. Ведь вряд ли мою любовь к Повелителю можно было отнести к обычным чувствам.
За своими мыслями и разглядыванием зала я совершенно не слушала то, о чем говорил Темный Лорд с Пожирателями. Возможно, сегодняшняя рассеянность была вызвана очередным перепадом температуры за окном и новыми приступами головной боли, а, может, постоянными снами с неизменным участием Тома Риддла. Сейчас я больше всего на свете не хотела показывать свое состояние, поэтому быстро перевела взгляд на Милорда, чтобы хоть как-то развеять свои грустные мысли.
Повелитель, как всегда, был крайне сдержан и неподвижен, если не считать машинальных поглаживаний Нагини, которая удобно устроилась на его плечах. Его взгляд был устремлен куда-то в пустоту комнаты, где сгустилась темнота. Но это только усиливало сильное напряжение среди всех присутствующих в зале – каждый опасался, что в следующую секунду Темный Лорд посмотрит на него, и этот взгляд точно не будет сулить ничего хорошего. Я физически чувствовала страх Эйвери, сидящего ко мне ближе всего. Видела, как он сжался, как покорно опустил голову и с опаской взирает на Повелителя, больше всего переживая, что Милорд решит сорвать на нем свой гнев. На какую-то долю секунды мы с ним встретились взглядами, и тогда же я увидела на его лице какое-то неоднозначное выражение. Почему-то я была уверена, что оно адресовано именно мне. Казалось, что Эйв испытал такой же страх, словно поймал взгляд самого Темного Лорда. Я не смогла сдержать улыбки – неужели я прослыла настолько безумной, что даже Пожиратели Смерти настолько меня боятся? От этой мысли я ощутила неожиданный прилив сил.
– … и по милости самых преданных моих слуг, – внезапно донеслись до меня слова Темного Лорда, и я ощутила на себе его взгляд, а после – всех присутствующих в зале. – Но я считаю, что в любом случае, самое важное мне все-таки выяснить удалось. Если кто-то из вас полагал, что самым страшным нашим врагом является Дамблдор, то он глубоко ошибался. Теперь нет сомнений, что это никто иной как Гарри Поттер.
На несколько секунд в зале повисло молчание. Все напряженно сидели на своих местах, ожидая, когда Темный Лорд продолжит.
– Этот мальчишка не так прост, как кажется, и невозможно не отметить, что ему слишком везет. И до такой степени, что он уже несколько раз смог убежать от меня, но не каждый же раз ему будут помогать высшие силы? Убить Поттера – не самая страшная проблема, куда труднее – до него добраться. Сейчас он под охранными чарами прячется у магглов, его стерегут авроры и члены Ордена Феникса. Во всяком случае, это утруждает нам задачу и не дает поймать мальчишку так просто, как бы нам хотелось. И, конечно же, главная проблема на пути к Поттеру – это Дамблдор. Его защитная магия сильна, и он будет до последнего держать мальчишку рядом с собой и не давать ему ступить лишнего шага. Это, опять-таки, мешает нам поймать его. Но мало кто из наших противников осознает простую истину – Дамблдор слаб, и вряд ли ему осталось долго радовать нас своими интригами.
Милорд опять замолчал, и по залу пронеслась короткая волна напряженных смешков. Выждав несколько секунд, Волдеморт поднял руку, приказывая всем замолчать. В помещении в одно мгновенье воцарилась такая тишина, что было отчетливо слышно, как жужжит забившаяся между стеклами муха.
– Но, это может продлиться, как и месяц, так и несколько лет, поэтому я предлагаю ускорить процесс… гм… кончины Альбуса, – произнес Темный Лорд, и в зале тут же все согласно закивали.
Волдеморт обвел взглядом присутствующих, его взгляд задержался на Драко. Парень почувствовал это и поднял голову. Его лицо было бледнее обычного, покусанные губы дрожали, а в глазах читался откровенный ужас. Сейчас юноша казался невероятно юным, еще совсем мальчиком, который непонятно каким образом оказался на этом собрании темных волшебников и больше всего на свете хотел, чтобы все оказалось кошмарным сном.
– У меня уже есть кандидатура того, кто удостоится чести получить от меня это важное задание, – произнес Темный Лорд.
Нарцисса вздрогнула, и на какой-то миг мне показалось, что она вскочит, броситься перед Милордом на колени и будет умолять, чтобы он не трогал Драко. И когда я поняла, что ничего подобного она делать не собирается, у меня отлегло от сердца. Она просто кусала губы и смотрела то на Темного Лорда, то на сына, то на меня.
– Я думаю, многие из вас вынесли хороший урок из того, что произошло в Министерстве Магии месяц назад. И так же, я надеюсь, это впредь не повториться. Драко, – от этого обращения, юноша распрямил спину, вытянулся и с силой сжал кулаки. – Я очень верю в то, что ты не пойдешь по стопам своего отца и будешь более предан мне, чем он.
Драко сглотнул и заговорил совсем слабым голосом:
– Я сделаю все возможное для этого, Господин.
Конечно, он говорил не искренне. Но было ли это важно для нашего Милорда? Для него главное – это страх и преданность подчиненных.
– Подойди сюда, Драко, – Темный Лорд сказал это голосом, не терпящим возражений.
Но Малфой-младший, конечно же, не собирался ему перечить. Он с протяжным звуком отодвинул стул и, помедлив, сделал несколько шагов к Темному Лорду. Было видно, как трудно ему дается двигаться, как бы он хотел убежать обратно на свое место, но пристальный взгляд красных глаз Милорда подчинял себе не хуже любого Империуса. Вот только ему, в отличие от Непростительного проклятья, было невозможно сопротивляться. Нарцисса, чтобы не вскрикнуть, зажала рот рукой, и безнадежно посмотрела на меня. Единственное, что я смогла сделать – это пожать плечами. Оспаривать решения Темного Лорда я была не вправе, и, мало того, считала, что он в любом случае правильны.
– Ты обязан разобраться с Дамблдором до конца следующего учебного года, –произнес он. – Мне безразлично, каким образом – можешь отравить его, применить Смертельное проклятье или сбросить с Астрономической башни Хогвартса, но до следующего июля директор должен быть мертв. Это очень ответственно, Драко, и если ты не справишься, то… Будешь сам виноват во всех своих бедах. Тебе все понятно?
– Д-да, Милорд, конечно, – пробормотал Драко, облизывая сухие губы. – Я… убью Дамблдора, как вы того желаете.
На губах Темного Лорда на несколько мгновений появилась кривая усмешка, после чего он резко выхватил волшебную палочку. Малфой на миг рефлекторно отпрянул, но взгляд Волдеморта снова заставил его замереть.
– Дай мне руку, Драко, – приказал он. – Левую.
На лице мальчика промелькнуло секундное замешательство, после чего он медленно протянул Повелителю руку, уже понимая, что тот замыслил. Нарцисса больше не могла сдерживать свой ужас, и тихонько застонала, но Темный Лорд проигнорировал этот звук. Он быстро закатал рукав Драко и направил палочку на мертвенно-бледное запястье мальчика. Я видела, как его губы шептали заклинание, а мой племянник едва держался на ногах от боли.
Когда я сама получала Черную Метку, то долгое время не могла отойти от пережитой боли. И именно это заставило меня поразиться выносливости Малфоя. Наверное, это было у него в крови.
И лишь только тогда, когда Милорд отпустил волшебную палочку, а на коже мальчика начал проявлятся черный рисунок, Драко не удержался на ногах и рухнул на колени. Со стороны это могло походить на выражение почтения и благодарности, но я-то знала, что мальчику было не за что благодарить Господина.
– Считай, что я заранее наградил тебя, – прошипел Темный Лорд и отвернулся от Драко.
Тот что-то пробормотал – видимо, слова благодарности, и поспешил вернуться на свое место. Там Нарцисса вцепилась в его мантию, не желая отпускать, и что-то беззвучно шептала. Хоть я и не видела так далеко, но была уверена, что на ее глазах появились слезы.
Темный Лорд больше не вспоминал о Драко и не смотрел в его сторону. Он еще несколько раз упомянул, что ему необходило один на один встретится с Гарри Поттером, после чего повернулся к Макнейру, Эйвери и оборотню Грейбеку, отдавая распоряжения о захвате какой-то шишки из Министерства. Конечно же, Пожиратели Смерти пожелали как можно скорее покинуть Малфой-Менор. Кое-кто из них на несколько мгновений задерживался около Драко и сухо поздравлял его с принятием Метки, после чего поспешно шел в сторону камина или к выходу из особняка.
И чем меньше людей становилось в помещении, тем мрачнее и холоднее оно казалось. Создавалось впечатление, что они подпитывали стены своей энергией, своим страхом, а когда расходились – оставалось только непреодолимое отчаяние и холод. И не помогал даже огонь, поспешно разведенный в камине внезапно появившимся домовиком. Где-то зажглись свечи, и теперь на стенах заплясали причудливые тени. Но ничего не могло заставить почувствовать прежний уют этой комнаты. Я помнила, как когда-то этот дом казался мне светлым и приветливым, и я искренне наслаждалась теплом и светом его комнат после угрюмого замка Лестрейндж-Холла. Но теперь не было ни старого поместья моего мужа, ни прежней пышности Малфой-Менора, а воспоминания о них остались в прошлой жизни. Имело значение только это нелепое настоящее, когда уже было невозможно собрать осколки того, что я еще помнила.
Нарцисса и Драко оставались сидеть на своих местах за столом, словно боясь, что сейчас снова появится Темный Лорд и решит их за что-нибудь наказать. Цисси по-прежнему сжимала руку сына, а он молча вцепился в свое запястье, прикрытое черной тканью мантии. Он посмотрел на мать, и когда они встретились взглядами, Нарцисса всхлипнула.
– Все хорошо, мама, – прохрипел Малфой-младший. – Я тебе обещаю, что ничего плохого не случиться, я справлюсь.
Нарцисса ответила ему лишь взглядом, который был намного красноречивее любых слов. А Драко тем временем поднялся, от чего ее руки невольно освободили его ладони. Он наклонился, поцеловал Нарциссу в макушку, и, не оборачиваясь, направился в сторону лестницы. Я видела, как он покачивался, видимо, с трудом делая каждый шаг, а когда скрылся из виду, Нарцисса так побледнела, что мне показалось, что она вот-вот потеряет сознание.
Я встала со своего места, направилась к ней, чувствуя, что ноги едва меня слушаются. Цисси даже не подняла голову, глядя куда-то в стенку и дрожа всем телом. Только тогда, когда я села на место Драко и обняла ее за плечи, Цисси резко дернулась и уткнулась носом мне в плечо, уже не в состоянии сдерживать слезы. Я молча гладила ее по волосам, понимая, что успокаивать ее нет смысла.
– Я не понимаю, за что? Почему? – прошептала она мне на ухо. – Почему именно наша семья, а не те же Нотты или Гойлы? Лучше бы он убил меня, но не трогал Драко и Люциуса…
Голос Нарциссы сорвался и утонул в сдавленных рыданиях. Я молчала, понимая, что мне нечего сказать, а если и было, то это бы не утешило мою сестру. Конечно, я не видела ничего хорошего в принятии такого юнца, как Драко, в Пожиратели Смерти, но и не оспаривала решение Темного Лорда. Тем более кто бы смог так идеально подойти на роль убийцы Альбуса Дамблдора, как не Драко Малфой? Он находился в Хогвартсе, и имел контакт с директором, и ему явно ничего не стоило произнести Смертельное проклятье. Это ведь так просто – всего лишь взмах волшебной палочкой, два слова и все…
– Неужели нашей семье мало того, что Люц в Азкабане? – всхлипнула Нарцисса. – Уверена, что Темный Лорд никогда бы не поступил так с Драко, будь здесь он…
– Не беспокойся за них, Цисси, – прошептала я. – Твоему Люциусу ничего не грозит – дементоры покинули Азкабан, они на нашей стороне, и не причинят вреда тому, кто носит Метку. А что касается Драко, то он сам сказал, что справится…
Нарцисса в один миг отстранилась от меня, ее заплаканные глаза расширились, а лицо перекосилось от гнева.
– Вот именно, Белла! – воскликнула она таким голосом, что проснулись несколько портретов и стали что-то возмущенно бормотать. – Я не допущу, чтобы мой сын справился с этим заданием. Драко не должен стать убийцей, он еще совсем ребенок!.. Хватит с меня убийц. Кто угодно, но только не он!
С этими словами Нарцисса резко вскочила со стола и побежала к лестнице, где несколько минут назад скрылся Драко.
– И я пойду на все, лишь бы избежать этого!.. И меня не остановишь ни ты, ни твой Лорд!
Это было сказано с таким гневом и отчаянием, что я не посмела ничего возразить. Я знала, что если Нарцисса что-то вобьет к себе в голову, то ее будет невозможно остановить. Но проблема была в другом – любой ее поступок мог обернуться смертью, как и самой Цисси, так и любого другого дорогого ей человека. А мне оставалось лишь желать, чтобы она образумилась и успокоилась.