Глава 19. Ветер

«А мы не ангелы, парень,
Нет, мы не ангелы,
Темные твари,
И сорваны планки нам».
(Би-2, Люмен, Агата Кристи «Мы не ангелы»)

Я была права, когда говорила, что все изменится. Не знаю, в чем именно это проявилось – стала другой жизнь или поменялось мое восприятие окружающего, но теперь я чувствовала себя совершенно по-другому. Возможно, из-за странного, изменчивого настроения Темного Лорда, которое неизменно отражалось и на моем расположении духа. А, может, из-за постоянного присутствия Руди, от которого я так отвыкла. Порой недоуменно смотрела на мужа, словно пытаясь понять, откуда он. Я была рада, что он рядом, в его присутствии мне становилось тепло и уютно. Но от моего взгляда не ускользала странная тоска, которая теперь постоянно следовала за Рудольфусом, полностью оставив в прошлом веселого и неунывающего человека, который в любое время мог поднять мне настроение одним своим видом. Из-за этого не имело смысла переживать – я сама была в Азкабане, знала, насколько он меняет людей. Но как же мне хотелось сделать для Руди что-то хорошее, чтобы вновь увидеть его беззаботную улыбку! На собраниях я часто ловила на себе его взгляды, и в них читалась непонятная смесь печали, нежности и какой-то животной боли. Поначалу мне казалось, что это все из-за Темного Лорда, но позже я смогла убедиться, что это вовсе не ревность. Я хорошо знала мужа, и понимала, что это последнее чувство, которое он только мог бы испытывать. Без сомнений, он знал о моих отношениях с Повелителем, думаю, что это не было секретом и для остальных, но что он мог на это сказать? Это закончилось бы для него, по меньшей мере, смертью. А я, помня о словах Лорда насчет того, что он не собирается меня ни с кем делить, старалась держаться от мужа на расстоянии, всем своим видом показывая, что просто-напросто не могу быть с ним близка. Мне было достаточно вечерних бесед у камина, где мы могли спокойно поговорить о каких-нибудь пустяках или просто углубиться в собственные мысли. С Руди мне вспоминался былой уют Лестрейндж-Холла, моя давно забытая беззаботная жизнь, когда я была просто женщиной, женой и хозяйкой поместья, не знала ни о каких битвах, рейдах и Непростительных проклятьях. Эти иллюзии таяли, как только я чувствовала привычное жжение в Метке. Тогда мне приходилось бросать сожалеющий взгляд на Руди и идти туда, где меня ждал Темный Лорд. Каждый раз я изо всех сил сдерживала себя, чтобы не обернуться и не видеть, как поникают плечи Рудольфуса, и опускается его голова, как он пытается сдержать свои порывы, но их все равно выдают сжатые кулаки и тяжелое, нервное дыхание. Смотреть на это было невыносимо, а еще хуже – на следующий день, как ни в чем не бывало, видеться с мужем, улыбаться ему и вести непринужденные беседы.
Но в те моменты, когда я оставалась наедине со своим Лордом, я забывала обо всем на свете. Очень часто при Волдеморте со мной случались приступы, после которых я еще несколько часов приходила в себя, стараясь вспомнить, что же со мной происходило. Этого почти никогда не удавалось, перед глазами всего лишь блуждали какие-то неясные образы, не желающие вырисовываться в целостные картины. Я не раз пыталась выяснить у Милорда, что же со мной происходит, но он лишь ссылался на мою нездоровую психику и слишком высокие амбиции. И каждый раз, когда Волдеморт говорил об этом, он поворачивался ко мне спиной, словно не желая, чтобы я в те мгновения смотрела на его лицо. Мне ничего не оставалось, кроме как прятать свое беспокойство и делать вид, что меня это мало волнует. Лишь только раз я спросила Темного Лорда, скрывает ли он от меня что-то, и в следующие секунду после этого на его лице, чуть ли не в первый раз после моего освобождения из Азкабана, что-то отразилось. Кажется, это была растерянность (если, конечно, Волдеморт вообще мог ощущать нечто подобное), которая, впрочем, через несколько секунд сменилась такой яростью, что я едва успела убежать из библиотеки, чтобы не заработать Круциатус.
А время шло, и каждый день был настолько напряженным, что казался отдельным периодом жизни, совершенно не похожим на все предыдущие. Больше не было акций и рейдов, практически ни один отряд Пожирателей Смерти не появлялся в маггловском Лондоне просто ради того, чтобы разрушить, убить или покалечить в свое удовольствие. Но, вместе с тем, количество Черных Меток над домами возрастало, волшебный мир охватывала паника, Министерство трещало по швам от поступающих в него предупреждений об опасности и волшебников, просящих дать им защиту. Самым интересным было то, что после смерти Дамблдора всем казалось, будто они потеряли последнюю защиту и стали легкой добычей для Пожирателей Смерти. Конечно, в какой-то степени они были правы – за один месяц Темному Лорду удалось избавиться от стольких ненужных людей, от скольких он не избавился за последний год.
Министерство Магии все еще было в руках Руфуса Скримджера, но за последнее время его авторитет был подорван смертями сотрудников отделов, от чего Аврорат больше не работал так, как прежде. Теперь Пожирателям Смерти можно было практически ходить по улицам без масок, и это никак бы не влияло на нашу безопасность. Правда, среди приспешников нашего Лорда все еще ходили слухи об Ордене Феникса, о его действиях, но никто больше не опасался внезапной засады неумелых боевых магов, которые в любой момент были готовы поймать Пожирателя Смерти и сдать его дементорам.
Кстати, что касалось этих существ, то с недавних пор они покинули Азкабан, полностью перейдя на сторону Темного Лорда, готовые служить ему. Это значительно усилило мощь Темного Ордена, и в случае какой-нибудь крупной стычки с противоположной стороной, мы были при силе и в наших руках были все шансы победить. При этом нам удалось наладить отношения с великанами, задобрив их щедрыми подарками и пообещав множество привилегий в случае нашей победы.
Темный Лорд чувствовал себя на высоте, его расположение духа с каждым днем все улучшалось, а дела шли именно так, как хотел он. Не то, чтобы это как-то отразилось на Пожирателях Смерти – он по-прежнему жестоко наказывал провинившихся и так же много требовал от нас, но было видно, насколько он вдохновлен назревающей победой. Я, конечно же, чувствовала себя почти настолько же довольной, как и сам Повелитель – для меня не было ничего лучше, чем видеть, как сбывается все то, к чему он стремился столько лет. Но при этом какая-то часть меня жаждала, чтобы все поскорей закончилось, чтобы, наконец, наступил новый режим… Мне казалось, что именно тогда все прояснится, возможно, жизнь хотя бы отдаленно станет похожей на то, что было раньше, когда Темный Лорд еще хоть немного оставался Томом. И в то же время мне было страшно просыпаться с утра, боясь, что все изменится – а что, если тогда, когда мы победим, я стану ненужной Волдеморту? Что, если он перестанет обращать на меня внимание, больше не будет вызывать к себе и отдавать приказы? Наверное, это была одна из самых страшных вещей, которые только могли произойти в моей жизни.
Где-то в начале августа я стала замечать за Темным Лордом странную задумчивость. Он мог часами молча сидеть в кресле, окунаясь в собственные раздумья и пытаясь что-то про себя решить. На собраниях стал невнимательным, мог на долгое время замолчать, словно начисто позабыв о присутствии Пожирателей Смерти, которые ждали от него новых приказаний. И даже в моменты нашей близости Темный Лорд внезапно мог о чем-то вспомнить и, собравшись, уйти куда-то на долгое время, ничего мне не сказав. Это все мне очень напоминало его поведение в то время, когда он узнал о Пророчестве и пытался выяснить, что конкретно в нем имелось в виду. Вот только разница была в том, что тогда он почти все рассказывал мне, делился каждым своим планом, а иногда даже спрашивал моего мнения о той или иной вещи, теперь же от него невозможно было дождаться и слова. Я понимала это, терпела все, что он со мной ни делал, готова была к любой попытке меня унизить или показать мое место, но имело ли это для меня значение в то время, как я готова была на все ради моего Господина?
В один день оборотень по имени Фенрир Грейбек привел в Малфой-Менор очередного пленника – мистера Оливандера, мастера волшебных палочек, которого я помнила еще с того момента, как пошла в Хогвартс. Темный Лорд почему-то очень серьезно отнесся к новому «гостю» поместья и велел запереть его в подвале. Это было довольно непривычно – прежде мы не держали пленников в Малфой-Меноре, довольствуясь лишь пытками посреди гостиной. Но теперь Волдеморт довольно много времени проводил в подвалах, «беседуя» с Оливандером. Что именно ему нужно было от создателя волшебных палочек, я не знала, но судя по озабоченному виду Повелителя, это было действительно важно. Еще несколькими днями позже, на одном из собраний он потребовал волшебную палочку Люциуса Малфоя и без лишних слов забрал ее, явно намереваясь ею воспользоваться. Это в очередной раз доказывало, что сейчас Темного Лорда больше всего интересуют волшебные палочки и все, что с ними связано. Но что бы это могло значить?
А то собрание как раз и стало для нас всех решающим. Яксли принес хорошие новости о том, что, наконец, наложил проклятие Повиновения на одну из министерских шишек – некого Пия Тикнесси, и это намного увеличивало шансы в скором времени свергнуть Руфуса Скримджера с поста Министра Магии. Но еще более важной новостью было то, что на ближайшие выходные Гарри Поттер должен был покинуть дом своих родственников, а это было прекрасной возможностью поймать его и передать в руки Темному Лорду…


***
Вечер выдался ветреным и довольно прохладным для царящего на улице августа. Погода совершенно не располагала к выполнению поставленного Темным Лордом задания, но никто не смел выказывать свое недовольство. Все Пожиратели Смерти выглядели слишком напряженным, но при этом на их лицах не отражалось ни единой эмоции – казалось, будто к каждому из них применили Империус. Хотя, как я до этого не раз замечала, само присутствие Темного Лорда действовало куда лучше любого заклятия Повиновения и заставляло по собственной воле делать просто невероятные вещи. Наверное, именно это и толкнуло людей в свое время стать Пожирателями Смерти – не страх перед Повелителем, не желание ему услужить, а его странная и неповторимая способность влиять на людей одним своим присутствием, заставлять себя слушать и внушать окружающим, что все его убеждения правильны.
Мои пальцы медленно перебирали жесткие прутья метлы, а глаза бездумно блуждали по лицам всех присутствующих, всматриваясь в их выражение. Это занятие было скорей не лекарством от скуки, а старанием хоть как-то скрыть от самой себя непреодолимую нервозность и волнение. Каждая мышца моего тела была до предела напряжена, дыхание – коротко и отрывисто, а тело то и дело охватывала острая, почти болезненная дрожь. Рядом со мной переминался с ноги на ногу Рудольфус; я чувствовала, что он не меньше меня охвачен волнением, и не решалась поднять на него взгляд, чтобы не встретиться с его затуманенными от волнения глазами. Я просто подвинулась ближе к мужу, нашла его руку и крепко сжала ее, чувствуя холод его шершавой кожи. От этого жеста мне стало легче, по телу прошла волна тепла, которая придала мне уверенности в себе и почти сняла с меня прежние страхи.
Я перевела взгляд на Темного Лорда, который стоял перед всеми Пожирателями Смерти и обводил нас хмурым, полным недоверия взглядом. Стэн Шанпайк, один из тех, кто совсем недавно принял Черную Метку, буквально сжался от страха и смотрел на Милорда таким взглядом, будто тот в любой момент мог обрушить на него лавину или груду камней. А Долохов, стоящий рядом с Шанпайком, раздирал до крови пальцы, перебирая прутья своей метлы и стараясь унять дрожь.
В том, что все выглядели настолько нервозно, не было ничего удивительного. Сегодня планировался захват Гарри Поттера, а это было первое ответственное задание для всего Темного Ордена за последние несколько лет. Помнится мне, в последний раз, когда мы вот так отправлялись выполнять поручение Милорда в Министерство, и провалились, вызвав у него такой гнев, что он едва сдержался от того, чтобы всех не поубивать. Теперь же все настолько переживали за результат сегодняшнего выполнения задания, что едва могли дышать. От успеха поимки Поттера зависели наши жизни, исход идущей войны и, возможно, безопасность самого Темного Лорда. Хотя, о последнем знало всего несколько человек из Внутреннего Круга, но и это не давало Милорду покоя. И теперь он спешил как можно скорее покончить с мальчишкой, чтобы позабыть о главной проблеме и окончательно взять власть в свои руки.
Откуда не возьмись, сорвался очередной порыв ветра, окутав всех запахом дождя и холодной свежести. Я поежилась и посмотрела на небо: оно было хмурым, но туч на нем не виднелось, и это хоть немного поднимало настроение. Но при этом метла в руке и осознание того, что через несколько минут мне предстоит ее оседлать, вызывало во мне самые неприятные мысли. В последний раз я летала еще в школе, и не скажу, что полеты были моим самым любимым предметом. Другое дело – Руди, всю свою молодость играл в квиддич, в школе был капитаном команды и отличным игроком, и теперешняя перспектива лететь за Поттером не вызывала у него ничего, кроме легкого волнения.
Темный Лорд еще раз обвел хмурым взглядом всех присутствующих, всего на несколько секунд задержав на мне взгляд, но этого хватило, чтобы во мне все буквально похолодело, а ноги вдруг стали ватными. И если бы Руди меня не держал за руку, я могла бы и упасть без сил. Так трудно верилось, что один и тот же человек мог внушать такой животный страх, в то время как еще вчера я от одного звучания его голоса сгорала от страсти.
По толпе Пожирателей Смерти пронеслась волна оживления, послышались приглушенные голоса и шорох одежды. Вскоре люди стали забираться на метлы, привыкая к ним и один за другим поднимаясь в воздух. Я повернулась к Рудольфусу, и он сдержанно кивнул, этим показывая, что готов ко всему. Я ощутила, как на моих губах появилась совсем бестолковая улыбка, но тут же поспешила ее стереть, понимая, что она неуместна. Но все же мне было трудно скрывать свою радость, вызванную присутствием Руди. А еще это была ностальгия по прежним временам, когда мы были совсем молодыми и полными энергии, а каждое задание казалось нам опасным, но занимательным приключением.
Крепко вцепившись пальцами в рукоятку, я оседлала метлу и оттолкнулась ногами от земли. Взлететь у меня получилось не с первого раза – несколько попыток с треском провалились, но это не особо повлияло на мой боевой дух, так как такой сильный ветер был преградой даже для квиддичиста Рудольфуса. И как только я поднялась в воздух, меня почти сразу же смел сильный поток воздуха, но я не собиралась сдаваться, до боли сжав в руках метлу и стараясь держать на ней равновесие, несмотря на разыгравшуюся стихию. Мои волосы разметались в разные стороны, то и дело попадая в глаза и рот, и из-за этого пришлось поспешно натянуть на лицо маску Пожирателя Смерти.
Здесь, в небе, мое тело казалось мне невесомым, словно парило над землей, подхваченное силой ветра. Я осмотрелась. Большинство Пожирателей Смерти уже поднялись в воздух, кто-то описывал круги над деревьями в саду Малфоев, кто-то взлетал выше, к облакам, кто-то замер в нескольких футах от земли, не решаясь лишний раз подниматься выше. Конечно, подумала я, мы ведь боевые маги, а не игроки в квиддич. Мимо меня пролетел Рудольфус и улыбнулся такой широкой и безмятежной улыбкой, что в один миг помолодел лет на пятнадцать. Его догнал Рабастан и весело подмигнул нам, натягивая на лицо маску. Я слегка наклонилась, прижавшись животом к метле, через несколько секунд оказалась рядом с мужем. Он слегка притормозил, ожидая меня, чтобы потом вместе отправиться на север. То ли из-за потоков ветра, то ли из-за ощущения свободы в небе, мое настроение стремительно поднялось. Вдруг захотелось громко и безудержно рассмеяться, а тело заныло в предвкушении приключений. Я даже решилась оторвать руку от метлы и нащупать в кармане волшебную палочку, чтобы в любой момент быть готовой к атаке. Что-то во мне говорило, что сегодня без битвы не обойдется, и это вызывало сильное чувство азарта.
Сейчас главной задачей было добраться до графства Сюррей, где как раз и должен был быть Поттер. Так хотелось встретиться с мальчишкой, лично поймать его. Тогда Темный Лорд непременно вознаградит меня, а я снова докажу, что достойна своего статуса его правой руки.
Небо медленно охватывали уже по-осеннему мутные сумерки, в высоте сгущались тучи, отбрасывая на землю непроницаемую тень. Она большим пятном охватывала селения, леса, равнины и поля, и на черном фоне выделялись только хаотически расположенные огненные точки – светящиеся окна домов. Руди летел впереди меня, словно большая черная птица – капюшон его черного плаща полностью скрывал его лицо под маской, а полы развевались на ветру, как гигантские крылья. В какой-то момент я даже залюбовалась мужем, а такое случалось нечасто.
Мы почти приблизились к месту назначения, и теперь самым важным было внимательно смотреть по сторонам, не упуская ни одного лишнего движения.
Рудольфус слегка притормозил, ожидая меня.
– И что теперь? – спросил он, пытаясь перекричать ветер.
Я только подняла на него взгляд и пробормотала:
– Ждать…
Я уже не заботилась о том, услышит ли меня муж или нет, мой взгляд мгновенно устремился вниз, где даже сквозь шум ветра слышались какие-то крики, а вскоре темноту пронзил сноп красных искр. В тот миг я уже не могла думать головой. Мною руководило какое-то шестое чувство, совершенно не имеющее отношение ни к разуму, ни к интуиции. Я просто по наитию знала, что делать дальше, как обычно и происходило во время всех пережитых мною сражениях. Уже через несколько минут я летела почти над землей, держа перед собой волшебную палочку и всматриваясь вперед, где маячило несколько фигур на метлах. Сзади меня догнал Рудольфус, и мы, не сговариваясь, взметнулись вверх, стараясь выжать из наших неновых метел как самую большую скорость, на которую они только были способны. Наши усилия были не напрасны, и уже через какое-то время мы смогли поравняться с теми, кто от нас пытался улететь. Их было двое, оба укутанные в плащи, с большими рюкзаками и клеткой с белой совой. Мы с Рудольфусом переглянулись и, словно по команде приготовили волшебные палочки.
Но произнести заклинания нам было не суждено. Один из людей в плаще быстро поднял голову, заметив нас среди сгустившихся сумерек, и мгновенно прямо в меня полетела красная искра. Я успела от нее увернуться, едва удержавшись на метле – Рудольфус вовремя подлетел ко мне и успел схватить меня за локоть, не дав упасть. Думаю, что если бы не он, я бы давно летела по воздуху к земле. Но сейчас было не время думать о высоком, а Руди можно было бы и поблагодарить потом. Самым важным было сосредоточиться на врагах и поскорее с ними покончить.
Не рискуя прибегать к Непростительным проклятьям, я выкрикнула первое пришедшее на ум боевое заклинание из тех, которым меня учил Темный Лорд. А по воздуху пронеслась силовая волна, готовая сметать на своем пути все. Но волшебники вмиг сообразили, отскочив в сторону, и единственное, что сотворила с ними силовая волна – это сбросило с голов капюшоны. В тот же момент я была готова закричать от возбуждения, радости и предвкушения: на одной из метел восседал невысокий худощавый парнишка с растрепанными волосами, в круглых очках. Он смотрел на нас с нескрываемой ненавистью, готовый в любой момент ринуться в атаку. Рядом с ним обнаружилась девушка с ярко-фиолетовыми волосами, которая совершенно не уступала в воинственности своему спутнику. Когда я вновь выстрелила в нее заклинанием, девушка с легкостью отбила его и прибавила скорость своей метле. Мне ничего не оставалось, кроме того, как помчаться вслед за ней, правда, при этом выбрасывать проклятия было неимоверно сложно – их то и дело уносило в сторону ветром или же они попросту не долетали до цели. Рудольфус обогнал меня и принялся атаковать Поттера, который довольно ловко отклонялся от заклинаний.
Мой же азарт в какой-то миг просто исчез, и его заменил тяжелый, непередаваемый гнев, основанный на ненависти. Я мчалась за девчонкой, не видя перед собой никого и ничего, кроме ее фиолетовых волос, и больше всего на свете я жаждала, чтобы хотя бы одно мое заклинание попало в нее, сбило с метлы, причинило боль. Это было так просто и одновременно трудно… Порой, когда девушка-аврор оборачивалась, я видела ее напряженные черты лица, как она сосредоточенно морщила лоб, а ее карие глаза казались такими непроницаемыми, что всего на долю секунды меня захватило странное чувство дежа вю. Или это было что-то другое?..
В любом случае, девчонка должна была умереть. Она была полукровкой, дочерью предательницы крови и грязнокровки, женой оборотня… Она не имела права на жизнь. Эта мысль билась у меня в голове и я, подлетев к ней настолько близко, как могла, крикнула «Авада Кедавра», но неожиданно что-то произошло. Аврорша подалась вниз, вцепившись левой рукой в метлу, и ринулась куда-то в сторону. Я, конечно же, бросилась за ней, и моему взгляду тут же представилась картина: Рудольфус и Поттер в воздухе устроили «световое шоу», не попадая друг в друга и от этого еще сильнее злясь. Очки гриффиндорца куда-то пропали, но, по-моему, это его совершенно не заботило. Он был так увлечен битвой, что ничего вокруг себя не замечал, равно, как и Рудольфус.
И лишь на миг, когда пространство снова осветила пронзительная вспышка, я увидела, что заостренные черты лица Поттера как-то смазываются, а волосы становятся длиннее, рыжее… Мерлин мой, ведь это был не Поттер!.. Это был кто-то другой, под оборотным зельем! Эти ублюдки провели нас…
Я закричала, пытаясь заставить Рудольфуса обратить внимание на внешность его противника, но ветер унес мой голос, а в следующую секунду я увидела, как прямо на меня летит оранжевый луч заклинания девчонки. Тогда же одновременно произошло несколько событий, которые, наверное, останутся в моей памяти до конца моих дней: послышался дикий крик Руди, потом мощной силы смел меня с места, заставив несколько раз перекрутиться вместе с метлой вокруг своей оси, а с палочки рыжего парня вырвалось заклинание, летящее прямо в моего мужа. Он вскинул волшебную палочку, но слова контрзаклятия застыли в его горле. И в следующий момент его метла отскочила в сторону, Руди завис в воздухе, после чего принялся стремительно падать вниз.
Забыв обо всем на свете, не обращая внимания на застывших в воздухе членов Ордена Фаникса, на летящие в меня проклятия. Даже странно, что ни одно из них не достигло своей цели. Может быть, я слишком ловко от них отклонялась, может, промазывали противники, а, возможно, все дело было в сильнейшем ветре. Но меня это все сейчас волновало в самую последнюю очередь.
Я мгновенно осела на землю, едва не упав с метлы и не сломав себе ноги, но даже не обратила на это внимание. Зажгла огонек на конце волшебной палочки, который тут же вспорол глухую темноту, осветив безмолвные толстые деревья, которые закрывали своими ветками почти все небо. В воздухе повисла давящая тишина, нарушаемая только шумом ветра в листве. Мое сердце стучало где-то в районе горла, руки дрожали, а в душе назревала непреодолимая паника. Где же Руди?
«Он ведь не мог просто исчезнуть, я видела, как он падал… Нужно срочно найти его, он явно ранен, ему нужна помощь…» - о более страшном я думать не решалась. Но где-то на затворках сознания билась навязчивая мысль, что все мои поиски могут быть напрасными, что Руди уже ничем не поможешь, и я только напрасно спустилась на землю, тем самым нарушив приказ Темного Лорда и не добив проклятую девчонку.
При мысли о тех уродах, оставшихся в небе, я вдруг почувствовала прилив сил. Просто так сдаться нельзя было, нужно было помочь Рудольфусу, моему милому Руди, который так отчаянно ринулся спасать меня от заклинания Тонкс.
И в какой-то миг я остановилась, наступив на что-то твердое. Волшебная палочка осветила груду валяющихся веток, и я уже была готова идти дальше, как мой взгляд заскользил по тонким прутикам, полированной рукоятке с выведенной надписью модели… Мерлин мой, да это же метла!.. Совершенно не думая, я склонилась над ней, бездумно касаясь руками разломанного летательного предмета, буквально разнесенного в щепки. Мои пальцы наткнулись на что-то мокрое, вязкое, теплое… Я мгновенно одернула руку, не решаясь на нее посмотреть, уже заранее зная, к чему я прикоснулась.
Сердце забилось еще сильнее, в горле образовался комок, дышать стало почти невозможно, а тело охватила такая дрожь, что я упала на колени, не в состоянии двигаться дальше. Это было неправильно, нужно было что-то делать, я пыталась заставить себя подняться, но слезы сдержать было невозможно. Это было состояние шока, или, как было написано в одной из книг по колдомедицине – состояние аффекта.
Наверное, я так простояла на коленях минут пять, может быть больше, но в какой-то миг мой взгляд обратился к ближайшему кусту дикого шиповника, и от него не ускользнуло то, что большинство его веток были переломаны. Я даже не заметила, как вскочила на ноги и, путаясь в юбке, мантии и плаще, спотыкаясь и падая, бросилась в ту сторону. Двигая сквозь сломанные ветки, я порвала платье, больно поцарапала щеку об огромную острую колючку, едва не лишилась глаза, но имело ли это значение, если перед моими глазами предстала одно из ужаснейших картин в моей жизни? Поначалу, увидев это, я едва сдержала беспомощный крик ужаса и боли. То, что предстало перед моими глазами, не могло быть Рудольфусом – безвольное тело, неестественно раскинутые в разные стороны ноги, разорванная, пропитанная кровью одежда, выпирающая из руки кость в окружении рваной кожи мышечных волокон. От этого зрелища их моей груди вырвался судорожный всхлип. Но самое страшное было только впереди – голова Руди представляла собой сплошное кровавое месиво. Черты были полностью скрыты за кровью и обгоревшей кожей, на щеке красовалась здоровенная рваная рана, обнажающая челюстную кость.
– Руди… - прошептала я, касаясь его шеи – единственного более-менее неповрежденного места. – Руди, милый…
Ответа, конечно же, не последовало, но во мне почему-то вдруг заискрилась странная, упорная и отчаянная надежда. То, что Руди мог умереть, никак не увязывалось у меня в голове, он всегда был таким везучим, постоянно выходил сухим из воды, отлично справлялся с любым заданием. Мой Руди был одним из лучших Пожирателей Смерти, он не мог умереть из-за такого пустяка, как падение с метлы и заклинание какого-то рыжего недоучки!..
И как в подтверждение этим отчаянным мыслям мои пальцы ощутили слабый, но такой желанный пульс – всего несколько ударов, беспорядочных, но доказывающих, что Рудольфус все еще жив! Что, возможно, если я потороплюсь, то смогу ему помочь.
«Нет, не возможно, а точно!.. Главное, добраться до Малфой-Менора, а дальше будь что будет», - пронеслось в моей голове.
– Держись, Руди, держись, мой хороший,– прошептала я, легко, стараясь особо не прикасаться к нему, чтобы не навредить еще больше, я обхватила руками его тело и зажмурилась. Следующее, что я почувствовала – это резкий рывок, невесомость и размытую темноту перед глазами.