Глава 13, в которой сэр Ланселот вкушает персики из сада матушки Си Ванму и догадывается о замыслах даймё Сацумы

Боль­ше все­го на све­те я опа­са­юсь лю­дей нас­тро­ения. Мож­но выс­тро­ить оп­ре­делен­ную ли­нию по­веде­ния с дру­гом, вра­гом, со­юз­ни­ком, пар­тне­ром… Но поп­ро­буй­те выс­тро­ить ее с субъ­ек­том, у ко­торо­го следс­твие не обус­ловле­но ра­ци­ональ­ной при­чиной! Ко­торым дви­жет не ин­те­рес, а дур­ной сон или не­понят­но от­ку­да нах­лы­нув­шие вос­по­мина­ния. Я встре­чал од­но­го «кап­ри­зуна», ко­торый оби­жал­ся на то, что на зав­трак ему под­несли не тот ку­сок сы­ра и це­лый день сры­вал­ся на ок­ру­жа­ющих. Или, нап­ри­мер, встре­чал дам, ко­торые мог­ли дуть­ся по­тому, что им снил­ся дур­ной сон. Вам смеш­но? А те­перь пред­ставь­те, что по­доб­ный тип — ваш родс­твен­ник или на­чаль­ник…

Од­нажды мне до­велось наб­лю­дать, как по­доб­ная да­ма от­чи­тыва­ет сво­его сы­на за то, что он «не­чут­кий» (в от­но­шении ее, ес­тес­твен­но). Бед­ня­га ут­вер­ждал, что он ни­ког­да не от­ка­зыва­ет­ся вы­пол­нять ее по­руче­ния по до­му. От­вет ма­туш­ки был оше­лом­ля­ющим: «А нем­ножко до­гадать­ся са­мому нель­зя?» Пос­ле это­го мать прек­ра­тила спор, оби­дев­шись на сы­на нас­толь­ко… нас­толь­ко ей бы­ло нуж­но. Сын, по­лагаю, вы­рос ум­ным че­лове­ком и не по­лез с ней спо­рить, ибо спо­рить с че­лове­ком нас­тро­ения — се­бе до­роже. Глав­ный его ар­гу­мент — на­дутые гу­бы и уход с глу­бокой оби­дой на «до­гадай­ся сам на что».

Лич­но я с детс­тва твер­до убеж­ден, что на лю­дях нас­тро­ение у че­лове­ка мо­жет быть толь­ко од­но: ров­но при­под­ня­тое. Хо­рошо че­лове­ку или пло­хо — об этом не­зачем знать ок­ру­жа­ющим, кро­ме са­мых близ­ких род­ных и дру­зей, ес­ли они по­жела­ют. По­чему от ва­ших пе­репа­дов нас­тро­ения дол­жны стра­дать ни в чем не­повин­ные ок­ру­жа­ющие? Хо­чет­ся пла­кать? По­жалуй­ста, зак­рой­ся в ком­на­те и плач сколь­ко угод­но. Ра­дос­тно? Впол­не мож­но по­радо­вать­ся са­мому или с близ­ким че­лове­ком. Де­монс­тра­ция эмо­ций на лю­дях прос­то не­веж­ли­ва, ибо это — дет­ское тре­бова­ние к ок­ру­жа­ющим за­нимать­ся тво­ими проб­ле­мами.

Вот и сей­час я ока­зал­ся поч­ти в том же по­ложе­нии. Во гла­ве опе­рации, ко­торая мо­жет из­ме­нить ход вой­ны, сто­ит ис­те­рич­ка, точ­нее — че­ловек нас­тро­ения. С ис­те­риком да­же луч­ше: ис­те­рик — че­ловек, чьи ис­те­ричес­кие вспыш­ки под­чи­нены ка­кой-то за­коно­мер­ности и, сле­дова­тель­но, прог­но­зу. Мы ищем ис­точни­ки утеч­ки ин­форма­ции, ана­лизи­ру­ем би­ог­ра­фии, ри­су­ем схе­мы их кон­тактов… А ока­жет­ся — мисс Ор­пин­гтон прос­то пси­хану­ла так, что слы­шал кто-то из под­чи­нен­ных. Или рас­хвас­та­лась пе­ред Ее Ве­личес­твом, а это ус­лы­хала прид­ворная да­ма или сек­ре­тарь… Нет ни­чего опас­нее, ког­да во гла­ве де­ла сто­ит че­ловек нас­тро­ения! Но вы­бирать не при­ходи­лось…

Си­ту­ация, меж­ду тем, бы­ла в са­мом де­ле опас­ной. Вся вой­на за Чер­но­мор­ские про­ливы бы­ла мел­ким эпи­зодом, воз­ней в пе­соч­ни­це. На­ша «боль­шая иг­ра» с рус­ски­ми уже ста­ла бе­гом к Ти­хому оке­ану. Мы про­иг­ра­ли Пе­тер­бургу в Аф­га­нис­та­не и Пер­сии, а по­тому ста­ли про­никать в Хи­ву и Ко­канд. Мы вы­тес­ня­ли рус­ских из Ки­тая, ста­вя под свой кон­троль Цин­скую ди­нас­тию. Рус­ские ре­шили в от­вет под­нять про­тив нас пос­леднюю стра­ну Вос­то­ка — Япо­нию. Они вос­поль­зо­вались Ка­нагав­ским до­гово­ром, ко­торый на­вяза­ли се­гуну ян­ки, пред­ло­жив «Стра­не Вос­хо­дяще­го Сол­нца» са­мую вы­год­ную друж­бу и на­деж­ду ре­ванш. Их дип­ло­маты на­усь­ки­вали еще бес­прав­но­го ми­кадо и са­цум­ских са­мура­ев на се­гуна, от­крыв­ше­го Япо­нию инос­тран­цам. Их офи­церы при­были муш­тро­вать са­мурай­скую ар­мию, вы­ковы­вая их нее по­добие рус­ской. Приб­ли­жал­ся тот час, ког­да из Зим­не­го двор­ца да­дут от­машку дви­нуть эту си­лу на вас­саль­ную Ци­нам Ко­рею, то есть про­тив на­ших ин­те­ресов. Пос­ле по­раже­ний ки­тай­цев рус­ские мог­ли бы ор­га­низо­вать пе­рево­рот в Пе­кине, об­ру­шив все, что мы пос­тро­или та­ким тру­дом. И тог­да им от­кры­вал­ся бы пря­мой путь на Ин­дию… А по­тому я (и не толь­ко я) дол­жен был спе­шить…

***



Вер­нувшись к Ар­ноль­ду, я сра­зу сел ра­ботать. Сей­час луч­ше бы­ло не ло­мать го­лову над воз­можной утеч­кой ин­форма­ции, а сос­ре­дото­чить­ся на де­ле. Тем бо­лее, что опе­рация прик­ры­тия по­руче­на не мне. Об­макнув пе­ро, я на­чал ри­совать кру­ги. Так, све­дения о кре­щении рус­ско­го им­пе­рато­ра — где их мож­но дос­тать? На­вер­ное, толь­ко в Пе­тер­бурге… Или где-то еще? Хо­тя… Так, его ма­туш­ка Со­фия Ма­рия До­ротея Ав­густа Лу­иза Вюр­темберг­ская… (В мои вре­мена мы зна­ли на­изусть име­на ав­густей­ших особ Ев­ро­пы — и ма­ги, и маг­лы). Мо­жет, по­ис­кать в Вюр­тембер­ге?

Я ма­шиналь­но на­рисо­вал пе­ром круг с над­писью «Вюр­темберг» и по­мас­си­ровал лоб. Пусть да­же я най­ду нуж­ные све­дения. Но где я возь­му че­репа­ху, спо­соб­ную про­пус­тить тем­ные си­лы? За­казать в Ки­тае мы уже не ус­пе­ем. Ки­тай­ские мас­те­ра? Мне ну­жен очень серь­ез­ный маг, спо­соб­ный это сде­лать. А та­кие есть толь­ко ли­бо при дво­ре Пе­кин­ско­го им­пе­рато­ра, ли­бо в Ти­бете. Мо­жет, еще в Мук­де­не, ко­неч­но, на пу­ти к пог­ре­баль­ной До­лине Ца­рей… Нет, да­леко. А че­репа­ха страсть как нуж­на. В Бри­тании ки­тай­ских ма­гов та­кого уров­ня нет. На­до про­верить, где они есть на кон­ти­нен­те…

Мои раз­мышле­ния прер­вал шум ка­мина. Да, так и есть — в уг­лях сно­ва по­яви­лись кон­ту­ры оча­рова­тель­но­го ли­чика мис­сис Блиш­вик. По­хоже, ей не тер­пится ска­зать мне что-то важ­ное. Я вска­киваю со сту­ла, что­бы при­ветс­тво­вать да­му. Тем бо­лее, та­кую.

— Мис­тер Ро­ули… — раз­дался ее взвол­но­ван­ный ше­пот. — Ваш фо­нарик…

— Доб­рый ве­чер, мис­сис Блиш­вик! А! Сра­ботал? — в мо­их гла­зах блес­ну­ла ра­дость. — Сей­час его ус­та­нов­ка ка­залось мне ка­ким-то дав­ним со­быти­ем, хо­тя это бы­ло все­го нес­коль­ко дней на­зад.

— Нет… Он унич­то­жен… — в го­лосе жен­щи­ны слы­шал­ся страх. — Кто-то лик­ви­диро­вал его…

— Мож­но взгля­нуть? — Мер­лин, толь­ко сей­час за­метил, что я си­жу в си­нем мах­ро­вом ха­лате, рас­ши­том крас­ны­ми фи­гура­ми дра­конов.

— Спа­сибо… Я зна­ла, что Вы не от­ка­жете в по­мощи, сэр Лан­се­лот… — Ми­сапи­ноа, по­хоже, соб­ра­лась с ду­хом.

— Хо­рошо… От­крой­те ка­мин, я бу­ду че­рез чет­верть ча­са… — От­ве­тил я, гля­дя, как воск, ши­пя, по­полз со све­чи на брон­зо­вый под­свеч­ник.

Ров­но че­рез чет­верть ча­са ваш по­кор­ный слу­га об­ла­чён­ный в до­маш­ний свет­ло-ко­рич­не­вый кос­тюм, ока­зал­ся в гос­ти­ной Блиш­ви­ков. Стрел­ки брюк по-во­ен­но­му ос­тры — ни­как не мо­гу от­де­лать­ся от этой при­выч­ки. Мис­сис Блиш­вик си­дит в крес­ле в свет­ло-го­лубом до­маш­нем платье: как всег­да спо­кой­ная и с ко­ролев­ской осан­кой. Да­же ру­ки так­же упа­кова­ны в бе­лые пер­чатки до лок­тя. Не го­воря ни сло­ва, она по­каза­ла мне путь к прис­трой­ке, где сто­яли зер­ка­ла, и я пос­ле­довал за ней.

— Ка­кое счастье, что вы сра­зу приш­ли, сэр Лан­се­лот… — бро­сила она, пос­ту­кивая каб­лу­ками. — А то я, пра­во, уже за­вол­но­валась…

— Как это про­изош­ло? — спро­сил я, ког­да мы под­ни­мались на­верх баш­ни.

— По­нятия не имею… Я заш­ла се­год­ня про­верить его, а он унич­то­жен… — по­води­ла хо­зяй­ка в воз­ду­хе пер­чаткой.

Я пос­мотрел на мой фо­нарь — со­бира­тель энер­гии, куп­ленный в Се­уле. Да, сом­не­ний нет — он в са­мом де­ле пов­режден, при­чем уме­ло. Де­ревян­ный кор­пус ос­тался не­види­мым, но крыш­ка из вол­шебно­го стек­ла без­жа­лос­тно раз­би­та. Нек­то, взло­мав крыш­ку, за­пус­тил внутрь се­реб­ристо­го шме­ля, сож­равшую мой на­копи­тель энер­гии. Прок­ля­тое на­секо­мое ту­по смот­рит на ме­ня, ше­веля крыль­ями и из­да­вая жуж­жа­ние. Укус бу­дет жут­ко бо­лез­ненным, по­это­му взять живь­ем его не по­лучит­ся.

— Ус­пешно… — по­качал я го­ловой. — У вас есть пе­ро?

— Пе­ро? Да, да, ко­неч­но, — взвол­но­ван­ная Ми­сапи­ноа быс­тро при­мени­ла «Acio». — Но за­чем оно вам…

— Один мо­мент, — я прев­ра­тил его в пин­цет и ос­то­рож­но взял шме­ля. Брать его с по­мощью ма­гии бес­смыс­ленно — на эту тварь на­ложе­но зак­ли­нание са­мо­уни­чиже­ния, а вот от маг­лов­ско­го спо­соба оно не за­щище­но.

— Гу­дит… — уди­вилась хо­зяй­ка.

— Да, он по­ка жив… Ожив­лен, точ­нее… Отой­ди­те, мис­сис Блиш­вик, ина­че он мо­жет ужа­лить боль­но. — Ударь­те, по­жалуй­ста, по не­му «Priory Incantatem».

Мис­сис Блиш­вик взмах­ну­ла па­лоч­кой, ни­чем не вы­ражая удив­ле­ния. Тот­час из шме­ля вы­лете­ло бе­лое об­лачко, ко­торое тот­час уда­рило в зер­ка­ло. Ми­сапи­оноа смот­ре­ла с удив­ле­ни­ем на зер­каль­ную гладь. За­тем, при­щурив­шись, пе­реве­ла взгляд на мер­тво­го шме­ля. Я сно­ва по­чувс­тво­вал слад­кую дрожь, вспом­нив, как при­ят­но дер­жать ее за ру­ку.

— Он от­дал энер­гию зер­ка­лу? — спро­сила она.

— Так точ­но… — без­мя­теж­но от­ве­тил я. — Зна­чит, его по­сади­ли те, кто кон­тро­лиру­ет зер­ка­ло, толь­ко и все­го.

— Но как они сю­да по­пали? — сно­ва уди­вилась до­ма.

— Очень прос­то. Че­рез зер­ка­ло. — Я по­дошел к зер­каль­ной гла­ди и при­дир­чи­во ос­мотрел его. — Вы же зна­ете, что авс­трий­ские ма­ги от­лично пу­тешес­тву­ют че­рез зер­ка­ла, как мы че­рез ка­мины. — Дуд­ки! Ни один кла­пан не от­ве­чал на дви­жения мо­ей па­лоч­ки.

— А мы не мо­жем уз­нать их мар­шрут? — де­лови­то ос­ве­доми­лась Ми­сапи­ноа.

— Нет… Они от­клю­чили зер­ка­ло во­об­ще. Оно боль­ше не ра­бота­ет. — Я от­вел све­чу от ра­мы.

— На­де­юсь, вы на­каже­те этих не­годя­ев, ког­да их най­де­те, сэр Лан­се­лот?

— Они и так уже на­каза­ны, мис­сис Блиш­вик. — Я про­дол­жал ос­матри­вать зер­ка­ло. — По­нима­ете, они очень жда­ли шме­ля. Те­перь шме­ля нет. Один — один.

— А что это за шмель, мис­тер Ро­ули? — спро­сила хо­зяй­ка, ког­да мы с ней выш­ли из ком­на­ты на по­лутем­ную лес­тни­цу. — Он жи­вой?

— И да, и нет… — Не­замет­но для се­бя, я по­дал да­ме ру­ку, что­бы ей бы­ло лег­че спус­кать­ся по вин­то­вой лес­тни­це. — Это силь­ное кол­довс­тво: ме­ханизм, в ко­торый бро­сили жи­витель­ную си­лу. Они ис­поль­зу­ют­ся для слеж­ки.

— По­луча­ет­ся… За на­ми сле­дит силь­ный маг? — спро­сила Ми­сапи­ноа.

— Весь­ма… — от­ве­тил я. Пос­то­яв с ми­нуту в ко­ридо­ре, мы пош­ли в ма­лень­кую гос­ти­ную с зе­лены­ми обо­ями. В цен­тре к сте­не бы­ла прик­репле­на мра­мор­ная ча­ша — ил­лю­зия не­рабо­та­юще­го ка­мина. Ря­дом на кру­гом сто­ле сто­ял де­жур­ный бу­кет су­хих фи­зали­сов — Не бу­ду от вас это скры­вать.

— Что же нам те­перь де­лать? — ос­мотре­лась хо­зяй­ка.

— А ни­чего, — по­качал я ру­кой. — Те­перь мы с ва­ми, мис­сис Блиш­вик, мо­жем сде­лать толь­ко од­но: ждать, ког­да они при­дут за шме­лем. Они ведь не зна­ют, что мы его лик­ви­диро­вали.

— А ес­ли не при­дут? — жен­щи­на пос­мотре­ла на ме­ня с лю­бопытс­твом и пред­ло­жила сесть в крес­ло.

— Дол­жны прий­ти. Шмель до­рогой — та­кими иг­рушка­ми так прос­то не ки­да­ют­ся, по­верь­те… Хо­рошо бы ва­ша эль­фий­ка бы­ла аче­ку.

— Как же это сде­лать? Вы са­ми ска­зали, что зер­ка­ло вык­лю­чено, — за­дума­лась Ми­сапи­ноа.

— Они мо­гут вклю­чить зер­каль­ный ко­ридор в лю­бую ми­нуту. Вы не мог­ли бы поп­ро­сить ва­шу эль­фий­ку по­дежу­рить в той ком­на­те? Па­ру но­чей. А днем я пос­тавлю зак­ли­нание па­мяти… Оно спо­соб­но со­бирать ин­форма­цию о про­ис­хо­дящем…

— Да, по­жалуй…

Я, од­на­ко, не дос­лу­шал да­му. Мое вни­мание прив­лек чай­ный сер­виз в ма­лень­ком ста­рин­ном сер­ванте. Не­кото­рые ут­вер­жда­ют, что ве­щи ни­чего не зна­чат, но я всег­да счи­тал ина­че. Нич­то так не рас­ска­жет о че­лове­ке, как ок­ру­жа­ющие его ве­щи. Вот и сей­час я не мог отор­вать взгляд от виш­не­вых ча­шек, ма­лень­ко­го чай­ни­ка и мо­лоч­но­го кув­шинчи­ка. На каж­дом из них бы­ли изоб­ра­жены важ­но рас­ха­живав­шие взад и впе­ред пав­ли­ны. Пе­ри­оди­чес­ки они рас­пу­шали длин­ные хвос­ты: ви­димо зав­ле­кая пав или прос­то же­лая пок­ра­совать­ся на фо­не где джун­глей, а где и раз­ва­лин ста­рин­ных ба­шен.

— Ка­кой не­обыч­ный сер­виз… — ис­крен­не уди­вил­ся я.

— Ах, да… Ин­дий­ский… — кив­ну­ла мис­сис Блиш­вик. — Нам его по­дарил сам Джо­натан Бэр­гон — из­вес­тный спе­ци­алист по до­мусуль­ман­ской Ин­дии.

Джо­натан Бэр­гон? Но ведь так зо­вут про­фес­со­ра, у ко­торо­го ра­бота­ла ас­систен­ткой Джу­лия! Я вни­матель­но смот­рю на кув­шинчик. Вы­ходит… Мис­сис Блиш­вик и Джу­лия мо­гут знать друг дру­га? Я вздрог­нул. Мне вспом­нился стран­ный рас­сказ Ар­ноль­да, где под ви­дом ме­ня и Джу­лии фи­гури­рова­ли он и Ми­сапи­ноа. Под­робнос­ти он мог уз­нать толь­ко от Джу­лии! Впро­чем. Не факт. Или от то­го, кто сле­дил за мной и Джу­ли­ей.

— Вы зна­ете про­фес­со­ра Бэр­го­на? — спро­сил я.

— Мой муж, не я, — охот­но от­ве­тила хо­зяй­ка. — Они с ним поз­на­коми­лись, еще до то­го, как мы по­жени­лись.

Мер­лин… Я толь­ко сей­час об­ра­щаю вни­мание на ин­те­рес­ный факт: тре­тий раз, ког­да я бы­ваю у Блиш­ви­ков, хо­зя­ин до­ма ку­да-то вол­шебным об­ра­зом про­пада­ет. Ин­те­рес­но, ку­да? Слов­но да­ет мне воз­можность вдо­воль по­об­щать­ся со сво­ей оча­рова­тель­ной же­ной. Не­уже­ли он нас­толь­ко без­разли­чен к ней, что не вол­ну­ет­ся за та­кую кра­сави­цу?

— Вы чем-то взвол­но­ваны, сэр Лан­се­лот? — спро­сила ме­ня хо­зяй­ка.

— Ви­дите ли, мис­сис Блиш­вик, что­бы я смог вам по­мочь, я хо­чу, что­бы вы бы­ли со мной впол­не ис­крен­ни, — вздох­нул я.

Да­ма пос­мотре­ла на ме­ня с лег­ким изум­ле­ни­ем. Ка­жет­ся, она не ожи­дала та­кого воп­ро­са.

— Ме­ня ин­те­ресу­ет роль в этой ис­то­рии ва­шего суп­ру­га. — Го­воря, я как обыч­но, на­чал рас­ха­живать по ком­на­те. — Выс­лу­шай­те, по­жалуй­ста, ме­ня, — ос­та­новил я ру­кой ее нер­вное дви­жение. — Во-пер­вых, я бы­ваю у вас в гос­тях уже тре­тий раз, и его ни­ког­да нет до­ма. Во-вто­рых, вы, пом­нится, го­вори­ли мне, что он не ин­те­ресу­ет­ся до­маш­ним хо­зяй­ством. В-треть­их, — заг­нул я па­лец, — на ба­лу он ни ра­зу не уде­лил вам вни­мания суп­ру­га. Мне важ­но знать, не име­ет ли он что-то про­тив вас. Прос­ти­те, ес­ли я в чем ошиб­ся.

Я ожи­дал взры­ва, од­на­ко хо­зяй­ка толь­ко по­кача­ла го­ловой и пос­ла­ла мне грус­тную улыб­ку. Та­кой го­речи я не ви­дел в ее гла­зах ни­ког­да…

— К со­жале­нию, сэр Лан­се­лот, вы, как всег­да, сде­лали пра­виль­ные вы­воды, — вздох­ну­ла Ми­сапи­ноа. — Скры­вать не име­ет смыс­ла: мой муж — му­жело­жец!

Ес­ли бы ме­ня уда­ли зак­ли­нани­ем по го­лове, эф­фект, на­вер­ное, не был бы та­ким силь­ным, как от ее слов. Нес­коль­ко мгно­вений я смот­рел на нее с изум­ле­ни­ем, слов­но мне со­об­щи­ли, что Сан­та Кла­ус все-та­ки су­щес­тву­ет. Или, что рус­ский де­сант вы­садил­ся под Яр­му­том и зак­репля­ет­ся на на­шем по­бережье.

— Вы пот­ря­сены? Но это дей­стви­тель­но так, — в ее си­них гла­зах мель­кнул ого­нек. — Он му­жело­жец, пред­по­чита­ет бо­лее мо­лодых, чем он сам, муж­чин. По­это­му он по­кида­ет дом на­дол­го: ведь у не­го есть друг в Кар­диффе. И ему со­вер­шенно все рав­но, что де­лаю я в это вре­мя. Так­же как и мне нет де­ла до то­го, как он про­водит свое вре­мя…

— Но… — от изум­ле­ния я мог го­ворить толь­ко глу­пос­ти. — За­чем же вы выш­ли за не­го за­муж?

Ми­сапи­ноа сно­ва ода­рила ме­ня грус­тной улыб­кой, точ­но я был нес­мышле­ным маль­чиш­кой. За­тем вста­ла с крес­ла и по­дош­ла к сто­лу. Я с вос­хи­щени­ем смот­рел, как лег­ко взле­та­ют ее тон­кие нож­ки по тем­но зе­лено­му ков­ру.

— Мне не­куда бы­ло де­вать­ся, — раз­дался ее грус­тный го­лос. — Эта не са­мая ве­селая ис­то­рия, сэр Лан­се­лот, и она не по­хожа на близ­кие вам ры­цар­ские ро­маны. — Воз­никшая из воз­ду­ха эль­фий­ка пос­та­вила две ча­шеч­ки чер­но­го ко­фе и тот­час, щел­кнув паль­ца­ми, рас­тво­рилась. Ин­те­рес­но, по­чему у Блэ­ков все эль­фы име­ют за­ос­трен­ные рыль­ца?

— Ар­нольд во­об­ще мне рас­ска­зал, что ва­ша по­мол­вка оку­тана тай­ной, — ска­зал я, по­пытав­шись свес­ти не са­мый при­ят­ный раз­го­вор к шут­ке. Ва­за с фи­зали­сами ше­лох­ну­лась, слов­но ее кто-то зас­та­вил пе­ред­ви­гать­ся по сто­лу.

— В са­мом де­ле? — Ми­сапи­ноа ос­трож­но по­меша­ла ко­фе. — Мне, пра­во, да­же ин­те­рес­но, что имен­но он вам ска­зал. — Она, ка­жет­ся, ни­чуть не оби­делась, а го­вори­ла так, слов­но хо­тела про­дол­жить за­бав­ную иг­ру. — На са­мом де­ле де­ло бы­ло так. Во вре­мя мо­его пер­во­го се­зона вы­ез­дов мис­тер Этель­ред Сан­дерс сде­лал мне пред­ло­жение. Чес­тно го­воря, по­нача­лу он мне очень пон­ра­вил­ся… А со­об­ще­ние о на­шей по­мол­вке на­печа­тали да­же в «Дей­ли про­фет»!

— Сан­дерс? — неп­ро­из­воль­но выр­ва­лось у ме­ня. Не знаю по­чему, но мне ста­ло не слиш­ком при­ят­но от то­го, что ей пон­ра­вил­ся Сан­дерс. Я пред­по­чел бы, что­бы он ей не пон­ра­вил­ся.

— Да, — ее гла­за пос­мотре­ли на ме­ня в упор. — Пред­стаь­те се­бе, у не­го, как вы­яс­ни­лось, по­яви­лась лю­бов­ни­ца! И пол­бе­ды, что она лю­бов­ни­ца — она бы­ла гряз­нокров­кой! — Но­сик Ми­сапи­ноа дер­нулся, слов­но к не­му под­несли ка­кую-то мер­зость. Я ед­ва уп­ро­сила от­ца ра­зор­вать по­мол­вку, по­тому что…

Она не до­гово­рила, слов­но я и так дол­жен был по­нимать, по­чему. Ра­зуме­ет­ся по­нимаю: для Блэ­ков ина­че не мо­жет и быть. Для них на­ходит­ся в об­щес­тве маг­локро­вок так­же не­воз­можно, как мне от­ка­зать­ся от ку­рения.

— А как на это от­ре­аги­ровал Сан­дерс? — при­щурил­ся я с ин­те­ресом.

— Сан­дерс… — Ми­сапи­ноа пос­мотре­ла на ме­ня так, слов­но я ска­зал неч­то уди­витель­ное. — Он сроч­но бе­жал из Ан­глии вмес­те со сво­ей гряз­нокров­кой.

— Как ее зва­ли? — спро­сил я

— Не­уже­ли вы ду­ма­ете, мис­тер Ро­ули, что я пом­ню имя каж­дой гряз­нокров­ки? — под­ня­ла хо­зяй­ка тон­кие бро­ви.

Я ни­ког­да не ви­дел мис­сис Блиш­вик в гне­ве, но сей­час она прев­зошла се­бя. Она сох­ра­няла спо­кой­ствие, но на ее бе­лых ще­ках выс­ту­пили лег­кие крас­ные пят­на. Си­нева глаз так­же при­об­ре­ла от­те­нок стро­гос­ти. Да­же в ярос­ти она уме­ла сох­ра­нить за со­бой пол­ный кон­троль. Что же, по­ра бы­ло ей поз­нать жизнь!

— Жаль. А вы го­вори­ли, что у вас нет вра­гов. Их у вас, мис­сис Блиш­вик, как ви­дите, це­лых двое!

— О, нет… — гла­за Ми­сапи­ноа по­тух­ли и при­об­ре­ли тре­вож­ное вы­раже­ние. — О нет-нет, мис­тер Ро­ули… По­верь­те, они не та­или на ме­ня зла! Мне ка­жет­ся, Сан­дерс был да­же рад, что всё так по­лучи­лось…

— Од­на­ко его имя бы­ло опо­зоре­но… — я пос­мотрел на ка­чав­ший­ся цве­ток фи­зали­са: в этой крас­ной су­хой шиш­ке слов­но сос­ре­дото­чилось что-то тре­вож­ное.

— Мер­лин… — про­шеп­та­ла хо­зяй­ка. — Я ни­ког­да не ду­мала об этом… За­тем че­рез год мне сде­лал пред­ло­жение мис­тер Джам­бо Блиш­вик. Он ка­зал­ся мне та­ким вни­матель­ным и бла­город­ным, что я сра­зу да­ла сог­ла­сие. Тем бо­лее, что скан­дал, мис­тер Ро­ули, ви­сел, как тень, и на­до мной.

— Вы лю­били его? — вдруг стро­го спро­сил я. Хо­тя, собс­твен­но, кто дал мне пра­во так спра­шивать ее?

— Ска­жем так: я хо­тела его лю­бить, — вздох­ну­ла Ми­сапи­ноа. — Увы, я жес­то­ко ошиб­лась. Мой муж сра­зу пос­ле свадь­бы объ­явил мне, что у нас с ним прос­то фа­миль­ное пар­тнерс­тво Блиш­ви­ков и Блэ­ков. Что не ме­ша­ет нам быть друзь­ями… — чуть улыб­ну­лась да­ма, слов­но под­бадри­вала са­ма се­бя. Впро­чем, в этой улыб­ке бы­ло что-то горь­кое и жал­кое.

Те­перь все иде­аль­но схо­дилось. Мис­те­ру Блиш­ви­ку бы­ло всё рав­но, ко­го его кра­сивая же­на при­нима­ет до­ма, с кем она бол­та­ет на лес­тни­це и с кем тан­цу­ет ко­тиль­он: лишь бы не бы­ло скан­да­ла. Хо­тя мне ре­шитель­но не по­нят­но, как мож­но про­менять это со­вер­шенное бе­лос­нежное тво­рение Не­ба на объ­ятия пот­ных му­жиков. Я сно­ва по­чувс­тво­вал лег­кий дур­ман, пред­ста­вив, как выг­ля­дит это на­гое те­ло в от­блес­ке ноч­ных све­чей… Ес­ли ее муж не су­мас­шедший, то кто он? Я не вы­дер­жал и, встав с крес­ла, так­же по­шел к ней.

— Как ви­дите, сэр Лан­се­лот, я все­го лишь друг мо­его му­жа… И пред­почтен­ная гряз­нокров­ке… — сно­ва улыб­ну­лась Ми­сапи­ноа гу­бами.

Смот­ря в ее си­ние гла­за, я по­нимал, что сей­час дол­жен сде­лать са­мое глав­ное. Но я не знал, ре­шитель­но не знал, как к это­му по­дой­ти. На сто­ле ле­жала га­зета — по­зав­че­раш­ний но­мер «Про­рока». Га­зета бы­ла рас­кры­та на вто­рой по­лосе — там, где шел рас­сказ о на­руше­нии ар­гентин­ски­ми вол­шебни­ками «Ста­тута сек­ретнос­ти» во вре­мя не­дав­ней вой­ны. Ми­сапи­ноа сто­яла воз­ле сто­лика, гля­дя на ме­ня с ка­кой-то за­та­ен­ной на­деж­дой.

— Вам что боль­ше нра­вит­ся: Уруг­вай или Па­раг­вай? — спро­сил я, гля­дя на чаш­ку ко­фе. Это зву­чало ужас­но глу­по, но ни­чего ум­нее я ска­зать не мог.

— Не знаю… На­вер­ное все-та­кие Уруг­вай… — Ми­сапи­ноа все так­же прис­таль­но смот­ре­ла мне в гла­за.

— А по­чему? — по­косил­ся я на нее од­ним гла­зом.

— Прос­то… Сло­во боль­ше нра­вит­ся… — Мне по­чуди­лось, буд­то при этих сло­вах мис­сис Блиш­вик лу­каво смот­ре­ла на ме­ня.

Я не вы­дер­жал. Луч­ше один раз сде­лать, чем всю жизнь жа­леть, что не сде­лал. Быс­тро раз­вернув­шись, я сжал ее в объ­яти­ях. Мер­лин, она прав­да не­веро­ят­но тон­кая! Она не соп­ро­тив­ля­ет­ся, но ед­ва я под­во­жу гу­бы к ее гу­бам, она от­во­рачи­ва­ет­ся и под­став­ля­ет мне ще­ку. Я пы­та­юсь про­явить нас­тя­чивость.

— Я так не мо­гу, мис­тер Ро­ули… — раз­да­ет­ся ее жа­лоб­ный го­лос.

— Я ведь так… По-дру­жес­ки… — по­пытал­ся я чуть от­сту­пить, ви­дя соп­ро­тив­ле­ние. Сер­виз с на­зой­ли­выми пав­ли­нами плыл пе­ред мо­ими гла­зами.

Я уже хо­тел ее от­пустить, как вдруг Ми­сапи­ноа наш­ла вы­ход. Слов­но не вы­дер­жав, она бро­са­ет­ся ко мне, и, креп­ко сжав в объ­яти­ях мою спи­ну, уты­ка­ет­ся ли­чиком мне в грудь. Она слов­но за­рыва­ет­ся в ме­ня, сжи­мая мою спи­ну все силь­нее и силь­нее… Я не вы­дер­жи­ваю и на­чинаю гла­дить ее во­лосы. Длин­ные, зо­лотис­тые и шел­ко­вис­тые.

***



Эдо, тер­ри­тория Япон­ской им­пе­рии



Жу­рав­ли лю­бят озе­ра. Не те, что с проз­рачной во­дой, а мут­но­ватые, за­рос­шие ка­мыша­ми. Осо­бен­но мань­чжур­ские жу­рав­ли, пред­по­чита­ющие важ­но в них рас­ха­живать, вить гнез­да и пря­тать­ся. Они и сей­час важ­но хо­дят ми­мо них и иног­да тру­бят, чем-то на­поми­ная удо­дов. Уй­ти да­леко они, прав­да, не мо­гут ни­ког­да, да и чувс­тву­ют се­бя в бе­зопас­ности. С гра­вюры, да­же вол­шебной, да­леко не уй­ти.

Не­высо­кий муж­чи­на с не­боль­ши­ми уса­ми с тре­вогой пос­мотрел на жу­рав­лей, а за­тем пе­ревел взгляд на си­дяще­го за сто­ликом вид­но­го че­лове­ка в крас­ном ки­моно. Об­ла­чён­ный в во­ен­ную фор­му, он сам на­поми­нал иг­ру­шеч­но­го сол­да­тика из ко­роб­ки.

— Они в са­мом де­ле бу­дут с ми­нуты на ми­нуту? — хо­лод­но спро­сил си­дящий за сто­лом че­ловек. Ма­лень­кий сто­лик из ма­лахи­та сви­детель­ство­вал не столь­ко о бо­гатс­тве до­ма, сколь­ко о го­тов­ности серь­ез­но ре­шать де­ла.

— Да, Сай­го-сан, — пок­ло­нил­ся во­ен­ный. — На­ши рус­ские друзья не име­ют при­выч­ки опаз­ды­вать. В от­ли­чие от за­мор­ских вар­ва­ров.

Че­ловек за сто­лом кив­нул, слов­но вы­ражая сог­ла­сие с его сло­вами. За­тем так­же пе­ревел взгляд на жу­рав­лей. Двое из них, пот­ря­сая крас­ны­ми хо­хол­ка­ми, ста­ли не­ожи­дан­но рас­ха­живать ми­мо ка­мышей.

— Ка­жет­ся вы пра­вы, Фур­дуй-сан, — спо­кой­но ска­зал он. — По­лагаю, вам не сле­ду­ет вес­ти за­писи да­же скры­тым пе­ром: на­ша бе­седа су­губо сек­ретна. — Край­ний жу­равль гром­ко зат­ру­бил, слов­но о чем-то на­поми­ная хо­зя­евам.

За­навес­ка из зе­леных де­ревя­шек бам­бу­ка за­шеве­лилась. Че­рез ми­нуту в ком­натку вош­ли двое. Один из них — вы­сокий, с ко­рот­ки­ми пыш­ны­ми уса­ми и вь­ющи­мися тем­ны­ми во­лоса­ми, зак­ру­чен­ны­ми на про­бор, был так­же упа­кован в во­ен­ный мун­дир с ор­де­нами. Вто­рой — вы­сокий плот­ный че­ловек свет­ло ру­сыми во­лоса­ми был об­ла­чён­ный в ко­рич­не­вый граж­дан­ский смо­кинг и од­ноцвет­ную с ним «ба­боч­ку». Он так­же но­сил усы, толь­ко они в от­ли­чие от усов спут­ни­ка бы­ли опу­щены вниз поч­ти до под­бо­род­ка*.

— Мы ра­ды при­ветс­тво­вать вас, поч­тенный Фур­дуй-сан, — пок­ло­нил­ся во­ен­ный. За­тем, дос­тав из но­жен шпа­гу, по­ложил ее на ма­лень­кий сто­лик.

— Я так­же рад ви­деть вас в сво­ем скром­ном до­ме, поч­тенный Пу­тятин-сан, — пок­ло­нил­ся Фур­дуй-сан, сло­жив ру­ки у под­бо­род­ка. Он го­ворил по-рус­ски сво­бод­но, хо­тя иног­да де­лал ошиб­ки в сог­ласных. — Я вы­соко це­ню ока­зан­ные мо­ему до­му честь и ува­жение, — по­казал он на шпа­гу. — А так­же я без­мерно рад ви­деть и вас, поч­тенный Иван-сан, — пок­ло­нил­ся он че­лове­ку в кос­тю­ме. Тот от­ве­тил на при­ветс­твие хо­зя­ина пок­ло­ном.

— А это — Сай­го Та­камо­ри, Сай­го-сан, — сно­ва пок­ло­нил­ся Фур­дуй-сан. Труд­но бы­ло по­нять, что мель­кну­ло в его ли­це — то ли веж­ли­вая, то ли чуть по­добос­трастная, то ли снис­хо­дитель­ная улыб­ка. Се­рые жу­рав­ли зас­ты­ли, прев­ра­тив­шись в маг­лов­скую гра­вюру.

— Мы ра­ды при­ветс­тво­вать вас, Пу­тятин-сан, — пок­ло­нил­ся Та­камо­ри. — И вас, Иван-сан, — пос­лал он при­ветс­твие Гон­ча­рову.

— Мы в свою оче­редь бла­года­рим за честь поч­тенно­го Сай­го-са­на, — от­ве­тил ад­ми­рал. — Ва­ша доб­ро­та и гос­тепри­имс­тво, Фур­дуй-сан мо­гут слу­жить об­разцом для лю­бого под­данно­го мо­его Го­суда­ря!

Фур­дуй-сан, пе­реве­дя фра­зу, поч­ти­тель­но пос­мотрел на Та­камо­ри. Тот, не от­ры­вая взгля­да от ус­по­ко­ив­шись жу­рав­лей, кив­нул. Ка­жет­ся, они оба ос­та­лись до­воль­ны­ми зна­ни­ем эти­кета гос­тя­ми.

— Мо­гу ли я, преж­де все­го, спро­сить: ко­го пред­став­ля­ет доб­лес­тный Сай­го-сан на пе­рего­ворах? — спро­сил Пу­тятин, гля­дя на обо­их япон­цев, как толь­ко слу­га ис­чез.

Сай­го Та­камо­ри спо­кой­но вы­дер­жал взгля­ды гос­тей. Труд­но бы­ло ска­зать, оби­дел ли его воп­рос или, нап­ро­тив, он счел его сво­еоб­разной ве­ритель­ной гра­мотой: тем са­мым воп­ро­сом, ко­торый был обя­зан за­дать рус­ский гость.

— Яв­ля­ясь пос­то­ян­ным спут­ни­ком в сви­те дай­ме**, поч­тенно­го Си­мад­зу На­ри­аки­ру, я впер­вые по­кинул Са­цуму в прош­лом го­ду, — мяг­ко ска­зал он. — Во вре­мя пу­тешес­твия в Ки­ото в ме­сяц сан­га­цу*** я удос­то­ил­ся чес­ти соп­ро­вож­дать его к Хри­зан­те­мово­му тро­ну, — при этих сло­вах Сай­го Та­камо­ри под­нялся со сту­ла и пок­ло­нил­ся.

Пу­тятин и Гон­ча­ров пе­рег­ля­нулись. На­мек был бо­лее чем проз­рачный: дай­ме Са­цумы вхож к ми­кадо. Зна­чит, са­цум­цы де­ла­ют став­ку на ми­кадо, а про­тиво­вес се­гуну… Не слиш­ком силь­ная под­дер­жка, ес­ли вспом­нить, ко­му в им­пе­рии Яма­то при­над­ле­жит ре­аль­ная власть, хо­тя, пом­ня осо­бую роль Са­цумы в им­пе­рии, они, бе­зус­ловно, зас­лу­жива­ют вни­мания.

— В знак бла­годар­ности за столь ве­ликую честь, — про­дол­жал стоя Та­камо­ри, — я нав­сегда ос­та­нусь слу­гой поч­тенно­го Си­мад­зу-са­на.

Са­мурай пок­ло­нил­ся, слов­но приг­ла­шая рус­ских гос­тей про­дол­жить ди­алог. Нес­коль­ко мгно­вений Пу­тятин смот­рел на не­го, слов­но об­ду­мывая от­вет, хо­тя, на­вер­ное, за­ого­товил его за­ранее. Гон­ча­ров пос­мотрел на гра­вюру: его вни­мание чем-то прив­лек край­ний се­рый жу­равль, под­нявший вверх клюв.

— Мы бла­года­рим поч­тенно­го Си­мад­зу-са­на за ока­зан­ную честь: пос­лать на встре­чу с на­ми сво­его доб­лес­тно­го пред­ста­вите­ля, ка­ким, не­сом­ненно яв­ля­ет­ся Сай­го-сан, — спо­кой­но от­ве­тил Пу­тятин. — Для нас это боль­шая честь: об­ме­нять­ся мне­ни­ями с Сай­го-са­ном, имев­шим честь ли­цез­реть Хри­зан­те­мовый трон. И мы так­же на­де­ем­ся, — нак­ло­нил он го­лову, — что поч­тенный Си­мад­зу-сан на­шел вре­мя оз­на­комит­ся с бу­магой, пред­став­ленной ему мо­им по­мощ­ни­ком, — кив­нул он в сто­рону Гон­ча­рова, — от­но­ситель­но на­шей бе­седы с поч­тенным Ха­яси Фу­куса­ем.

Та­камо­ри пос­мотрел на во­ен­но­го, слов­но о чем-то воп­ро­шая. Тот поч­ти­тель­но нак­ло­нил го­лову, слов­но под­тверждая неч­то, из­вес­тное толь­ко им дво­им.

— Не толь­ко поч­тенный Си­мад­зу-сан оз­на­комил­ся с ко­пи­ей бу­маги о ва­шей бе­седе с поч­тенным Ха­яси-са­ном, но и его вер­ный слу­га в мо­ем ли­це так­же поз­на­комил­ся с тек­стом, под­го­тов­ленным муд­рым Иван-са­ном, — кив­нул Та­камо­ри. — Я на­хожу их весь­ма важ­ны­ми и по­учи­тель­ны­ми.

— В та­ком слу­чае, мы бу­дем ра­ды уз­нать, что ду­ма­ет доб­лес­тный Сай­го-сан о на­шей бе­седе и пред­ло­жени­ях поч­тенно­го Ха­яси-са­на, — от­ве­тил Пу­тятин.

Рус­ские, су­дя по вы­раже­ни­ям их лиц, ожи­дали па­узы, од­на­ко их со­бесед­ник сра­зу взял сло­во.

— Я бу­ду от­кро­венен и сра­зу обоз­на­чу на­шу по­зицию, — на гу­бах Сай­го Та­камо­ри мель­кну­ла улыб­ка веж­ли­вос­ти. — Сей­час на­ша им­пе­рия под­держат лю­бую стра­ну, обе­ща­ющую нам пе­рес­мотр Ка­нагавскрго до­гово­ра****. К со­жале­нию, се­год­ня у нас нет дос­той­но­го фло­та, что­бы от­ра­зить на­паде­ние бе­лых де­монов край­не­го Вос­то­ка. Имен­но это по­буж­да­ет нас ус­ко­рен­но стро­ить Са­цум­ские ук­репле­ния. Мы с ра­достью при­мем по­мощь от лю­бой стра­ны, го­товой прис­лать нам флот про­тив бе­лых де­монов. Ес­ли им­пе­ратор Рос­сии го­тов по­мочь нам фло­том или от­ра­зить их втор­же­ние, мы го­товы вес­ти пе­рего­воры о зак­лю­чении со­юз­но­го до­гово­ра. В про­тив­ном слу­чае, как вы по­нима­ете, на­ши пе­рего­воры прер­вутся, ед­ва на­чав­шись, — веж­ли­во улыб­нулся он.

Ад­ми­рал не от­ве­тил. Пос­леднюю фра­зу он дос­лу­шал, прик­рыв ве­ки. Гон­ча­ров, сде­лав ка­кую-то по­мет­ку, так­же про­мол­чал. Фур­дуй-сан с ин­те­ресом пос­мотрел на рус­ских гос­тей: под­данные «Се­вер­ной им­пе­рии» не спе­шили от­ве­чать, а мол­ча об­ду­мыва­ли сло­ва Сай­го-са­на. Что же, ви­димо эти­кет у се­вер­ных вар­ва­ров впол­не при­лич­ный, в чем-то да­же на­поми­на­ющий тон­кость це­ремо­ний им­пе­рии Яма­то.

Гон­ча­ров, на­конец, с ин­те­ресом пос­мотрел на Фур­дуй-са­на. Тот сра­зу про­читал смысл его взгля­да. Хлоп­нув в ла­доши, он пос­мотрел на вход­ную дверь. Пу­тятин ос­та­вал­ся бесс­трас­тным. Че­рез па­ру ми­нут в фан­зу во­шел слу­га, дер­жа в ру­ке под­нос с чай­ни­ком и чаш­ка­ми. В гла­зах ад­ми­рала мель­кну­ла ра­дос­тная ис­кра: слу­га ста­вил их поч­ти­тель­но, под­ви­гая гос­тям уже на ма­лень­ких блюд­цах, что сви­детель­ство­вало о вы­сокой сте­пени ува­жения к ним.

— Преж­де чем от­ве­тить на ваш воп­рос, доб­лес­тный Сай­го-сан, — я дол­жен бу­ду оз­ву­чить вам и ва­шим друзь­ям три по­ложе­ния, — ска­зал Пу­тятин. — Во-пер­вых мой им­пе­ратор всег­да ис­пы­тывал и про­дол­жа­ет ис­пы­тывать чувс­тво без­мерно­го ува­жения к Хри­зан­те­му тро­ну им­пе­рии Яма­то. До­говор Ка­нага­вы мы рас­смат­ри­ва­ем как до­сад­ное не­дора­зуме­ние, ко­торое, на наш взгляд, дол­жно быть пе­рес­мотре­но. У нас есть пос­то­ян­ный ди­алог со Се­веро­аме­рикан­ски­ми шта­тами, и мой Го­сударь го­тов ис­поль­зо­вать все вли­яние для пе­рес­мотра до­гово­ра Ка­нага­вы.

Та­камо­ри смот­рел не от­ры­ва­ясь. Гон­ча­ров при­щурил­ся: гля­дя в ли­цо са­мурая ни­ког­да нель­зя по­нять, как чувс­тва ис­пы­тыва­ет он в дан­ный мо­мент.

— Во-вто­рых, моя ро­дина на­ходит­ся в сос­то­янии вой­ны с тре­мя круп­ны­ми дер­жа­вам, — про­дол­жал Пу­тятин. — И я на­де­юсь, что поч­тенный Сай­го-сан по­нима­ет, что мы не мо­жем поз­во­лить се­бе сей­час объ­явить вой­ну Се­веро­аме­рикан­ским шта­там, ка­кие бы тёп­лые чувс­тва мы не ис­пы­тыва­ли к им­пе­рии Яма­то. Од­на­ко выс­тупле­ние ва­шей им­пе­рии в со­юзе с на­ми мо­жет стать ос­но­вой для вре­мен­ной при­ос­та­нов­ки дей­ствия до­гово­ра Ка­нага­вы. В этом слу­чае мой го­сударь бе­рёт­ся объ­яс­нить пос­лу Се­веро­аме­рикан­ских шта­тов не­об­хо­димость и важ­ность вре­мен­ной при­ос­та­нов­ки дей­ствия дан­но­го до­гово­ра.

В треть­их со­юз­ный до­говор меж­ду на­ми не по­буж­да­ет им­пе­рию Яма­то объ­явить вой­ну Ве­ликоб­ри­тании и Фран­ции. Мы прос­то пред­ла­га­ем вам на­нес­ти удар по ва­ну Ко­рё, ко­торый яв­ля­ет­ся вас­са­лом Цин­ской ди­нас­тии. Ве­ликоб­ри­тания, свя­зан­ное вой­ной с на­ми, бу­дет не в сос­то­янии по­мешать ва­шим дей­стви­ям, в то вре­мя как им­пе­рия Яма­то смо­жет спо­кой­но ус­та­новить свое вли­яние в Ко­рё вплоть до Се­ула. Да­же в нас­то­ящий мо­мент со­юз­ный до­говор с Рос­си­ей бу­дет оз­на­чать для им­пе­рии Яма­то при­ос­та­нов­ку дей­ствия неп­ри­ят­но­го вам до­гово­ра Ка­нага­вы и воз­можность уси­ления вли­яния в Ко­ре.

Пу­тятин сел и вни­матель­но пос­мотрел на Та­камо­ри. Са­мурай кив­нул квад­ратной го­ловой и, на мгно­вение пос­мотрев на жу­рав­лей, пос­мотрел на рус­ских.

— Мы сог­ласны иметь с ва­ми де­ло, Пу­тятин-сан, — от­ве­тил он. — Я не­мед­ленно до­веду ва­ши пред­ло­жения до све­дения поч­тенно­го Си­мад­зу-сан. От­вет, по­лагаю, зай­мет не бо­лее трех-че­тырех дней…

Гон­ча­ров сно­ва прис­таль­но пос­мотрел на жу­рав­лей. Ему по­каза­лось — да и мог­ло ли быть ина­че — что фи­гура се­рого од­ной из птиц чуть сдви­нулась вле­во. Од­на­ко сей­час жу­рав­ли зас­ты­ли в ка­мышах, слов­но всег­да сто­яли на­рисо­ван­ны­ми в од­ном мес­те. Пти­цы и ка­мыши ка­зались сей­час столь же нед­ви­жимы­ми, как и ли­цо Сай­го Та­камо­ри.

***



Я прис­лу­шал­ся к гул­ко­му гу­дению ка­мину и рас­се­ян­но пос­мотрел на ос­трые язы­ки его пла­мени. За­тем ос­то­рож­но про­вел ла­донью по ее ко­лен­ке и взял в ру­ку ее ма­лень­кую нож­ку. Я по­ложил в ла­донь ее пя­точ­ку, а паль­ца­ми стал гла­дить ее ступ­ню. Сей­час я слад­ко вспо­минал, как лег­ко она от­ры­вала ее, об­ла­чен­ную в бе­лую ту­фель­ку, от по­ла. Мис­си слад­ко зас­то­нала и при­жалась сво­им тя­гучим неж­ным бед­ром к мо­ему.

— А я пом­ню, как эта нож­ка на­жима­ла на пе­даль кла­веси­на, — пог­ла­дил я ее сно­ва. — Я еще удив­лялся тог­да: как та­кая ма­лень­кая неж­ная нож­ка мо­жет вы­жать пе­даль? — шеп­нул я, за­кутав­шись в ее зо­лотис­тые во­лосы. Сей­час они мяг­ки­ми ли­ни­ями об­ле­гали мое ли­цо.

— Мо­жет… — Мис­си раз­верну­лась и слад­ко чмок­ну­ла ме­ня в гу­бы. — Зав­тра по­кажу те­бе, как мо­жет. Хо­чешь сыг­раю для те­бя Шу­бер­та?

Я по­чувс­тво­вал, с ка­ким нас­лажде­ни­ем она иг­ра­ет, про­водя сво­ей ко­лен­кой по мо­ей но­ге. Иг­ра воз­бужда­ла ее все силь­нее, слов­но снеж­ная де­ва на­чина­ла те­рять свое за­щит­ное се­рое пок­ры­вало. Мис­си слад­ко по­цело­вала мою ще­ку. За­тем, не вы­дер­жав, об­ня­ла ме­ня и ут­кну­лась ли­цом мне в пле­чо.

— Зяб­ко. Я пер­вый раз так сплю… — Она бы­ла в проз­рачной се­реб­ристой со­роч­ке с кру­жева­ми, ед­ва до­ходя­щей ей до ко­лен.

— А я хо­чу ви­деть те­бя сов­сем на­гую! — по­цело­вал ее я, уже с тру­дом сдер­жи­вал се­бя. Гу­дение ка­мина ста­нови­лось все жар­че, об­да­вая на­шу ком­на­ту теп­лом.

— Ка­кой ты бес­стыд­ник… Я за­мер­зну, — Мис­си по­силь­нее при­жалась ко мне. Сей­час она ни­чуть не на­поми­нала хо­леную свет­скую да­му, а бы­ла прос­то де­воч­кой, ищу­щей теп­ла и за­щиты. Той са­мой, ко­торая ког­да-то ры­дала из-за уби­того по­ни-Пе­гаса — ее единс­твен­но­го на све­те дру­га.

— Я бу­ду те­бя греть, — от­пустив ее ступ­ню, я стал гла­дить ее бед­ро. — По­дож­ди, я за­топ­лю по­луч­ше ка­мин.

— Не хо­чу те­бя от­пускать… — про­шеп­та­ла она, при­жима­ясь ко мне всем те­лом.

— Я ми­гом… Пред­ставь, как бу­дет хо­рошо, ког­да я вер­нусь…

Все труд­ные де­ла на­до де­лать быс­тро. Пос­ко­рее от­ки­нув оде­яло, я по­бежал к ог­ню. Мис­си шмыг­ну­ла но­сиком и об­ня­ла тон­ки­ми ру­ками мою по­душ­ку, слов­но же­лая сох­ра­нить хоть кап­лю мо­его теп­ла. Я по­дошел к ка­мину, и уси­лив его взгля­дом, по­шел на­зад. Хо­лод ка­зал­ся мне сов­сем не страш­ным. Ско­рее, он бу­дора­жил, по­тому что сле­дом ме­ня уже ожи­дало нас­лажде­ние. Ког­да я вер­нулся, Мис­си не вы­тер­пе­ла и при­под­ня­ла го­лову над по­душ­кой.

— Ну вот я и вер­нулся… — про­шеп­тал я. Она сра­зу об­хва­тила мою спи­ну ру­ками. Впро­чем, жар ее объ­ятий ощу­щал­ся не­дол­го: че­рез нес­коль­ко мгно­вений ее ос­трый длин­ный но­готь на­чал ца­рапать мою спи­ну.

— Ви­дишь, как все быс­тро… — про­тянув ру­ку, я про­вел ла­донью по ее ко­лен­ке. На­вер­ное, у нее са­мая неж­ная на све­те ко­жа… «Да­ма го­лубых кро­вей!» — хмык­нул в го­лове нас­мешли­вый го­лос.

— По­думать толь­ко… — про­шеп­тал я, ког­да мы прер­ва­ли наш бес­ко­неч­ный по­целуй. — Ка­кой ты бы­ла хо­лод­но свет­ской, ког­да объ­яс­ня­ла мне на ба­лу, по­чему я не­важ­ный тан­цор!

— Да? — си­ние гла­за Мис­си смот­ре­ли на ме­ня в упор. — Зна­ешь, я бы­ла ра­да, по­тому что уже вы­иг­ра­ла бой…

— Ка­кая ты хит­рая… — про­шеп­тал я. Она не от­ве­тила, и мы сно­ва ста­ли це­ловать­ся, лас­кая до бес­ко­неч­ности язы­ки друг дру­га. Наш ка­мин вспых­нул яр­че, и я чуть от­ки­нул оде­яло, об­на­жив ма­лень­кие ко­лени Мис­сии. В по­луть­ме ее неж­ное бе­лое те­ло от­ли­вало пер­ла­мут­ром.

Те­перь я мог осу­щес­твить свою меч­ту. Мис­си бы­ла дос­та­точ­но рас­слаб­ленна, что­бы не ус­петь заб­ло­киро­вать ме­ня. Прер­вав по­целуй, я мыс­ленно про­шеп­тал зак­ли­нание, ко­торое сор­ва­ло с нее со­роч­ку. Мис­си вскрик­ну­ла от хо­лода, и сра­зу по­лез­ла под оде­яло. В по­луть­ме мель­кну­ли ее ма­лень­кие ступ­ни, ко­торые она тот­час прик­ры­ла. Сей­час я не мог по­верить, что эта дев­чонка с рас­тре­пан­ны­ми зо­лоты­ми во­лоса­ми и бы­ла той са­мой хо­лод­ной ле­ди Блэк-Блиш­вик, ко­торая же­ман­но об­ма­хива­лась на ба­лу по­дарен­ным мной япон­ским ве­ером.

Я нак­ло­нил­ся к ней, что­бы по­цело­вать, но не ус­пел. Мис­си, из­вернув­шись, прыг­ну­ла, как кош­ка, и то­час по­вали­ла ме­ня на кро­вать. За­тем, улыб­нувшись, по­кача­ла во­лоса­ми и, при­жав ру­ками мои пле­чи, удоб­но ох­ва­тила мои бед­ра ступ­ня­ми.

— Те­перь ты бу­дешь на­казан за свою наг­лость, — про­шеп­та­ла она. Я улыб­нулся и пос­мотрел на ее си­яющие тем­но-си­ние гла­за.

— По­думать толь­ко: мне быть по­корен­ным са­мой ле­ди Блэк! — пог­ла­дил я ее бед­ро. Ее ко­лени как раз об­хва­тили мои бо­ка, и чувс­тво­вал се­бя за­жатым с двух сто­рон.

— Имей вви­ду: все жен­щи­ны в на­шем ро­ду прек­расные на­ез­дни­цы, — она прис­таль­но и нас­мешли­во пос­мотре­ла на ме­ня.

— И ты? — я пог­ла­дил ее ко­лен­ку.

— Я бра­ла барь­еры на по­ни-гип­погри­фе уже в семь лет, — лу­каво улыб­ну­лись ее гла­за. — Так что, — по­кача­ла она го­ловой, — му­жай­ся: от те­бя пот­ре­бу­ет­ся вся вы­нос­ли­вость!

Я прив­лек ее го­лову, и мы сли­лись в по­целуе, пред­ве­щав­шим дол­гое про­дол­же­ние но­чи.

***



Я обер­нулся и не­воль­но за­любо­вал­ся: Мис­си си­дела за бе­лым сто­лом в зо­лотис­том ха­лате с изоб­ра­жени­ем дра­конов, пе­рех­ва­чен­ным та­ким же по­ясом. На ее ма­лень­ких нож­ках кра­сова­лись жел­тые мах­ро­вые та­поч­ки из бам­бу­ковой тка­ни. Я счас­тли­во улыб­нулся, вспом­нив, как ночью сжи­мал в ла­донях ее неж­ные ко­лени. Я по­дошел к ней и по­цело­вал в ще­ку. Мис­си обер­ну­лась и ра­дос­тно прис­ло­нилась к мо­им гу­бам. Мы сли­лись в по­целуе, лас­кая язы­ки дру­га дру­га. На­конец, с боль­шим тру­дом мы ра­зор­ва­ли связь.

— Доб­рое ут­ро, мис­сис Блиш­вик, — вы­давил я с улыб­кой. Я поч­ти не ощу­щал сво­его те­ла. Поз­дней ут­ренний рас­свет за­ливал сто­ловую. За ок­ном на­чинал­ся дож­дик с ма­лень­ким мок­рым сне­гом, и на ок­нах до­ма по­яви­лись во­дяные раз­во­ды.

— Доб­рое ут­ро, мис­тер Ро­ули, — не ме­нее нас­мешли­во пос­мотре­ла на ме­ня Мис­си. — На­де­юсь, вам уда­лось пос­пать нын­че ночью? — лу­каво при­щури­лась она.

— Спал я к со­жале­нию, ма­ло, мис­сис Блиш­вик. Не по сво­ей ви­не, — улыб­нулся я. Сей­час мы си­дели в ма­лень­кой сто­ловой, от­де­лан­ной бе­лыми обо­ями, со­четав­ши­мися в бе­лым сто­ликом и стуль­ями — в мод­ном ны­не сти­ле «про­ванс». По стек­лам бе­лого сер­ванта пу­тешес­тво­вали бу­кеты си­них и бе­лых по­левых цве­тов, на­поми­ная то ли о про­шед­шем, то ли о пред­сто­ящем ле­те.

— Не­уже­ли нек­то спо­собс­тву­ет ва­шей бес­сонни­це, мис­тер Ро­ули? — прит­ворно нах­му­рилась она.

— Вы хо­тите мне по­мочь, мис­сис Блиш­вик? — я об­нял ее тон­кие пле­чи и пог­ла­дил их. Она не от­ве­тила, а рас­сме­ялась, об­ня­ла ме­ня и сно­ва впи­лась в мои гу­бы дол­гим по­целу­ем.

Я ни­ког­да не ду­мал, что лю­бовь мо­жет быть та­ким пь­яня­щим дур­ма­ном. Я слы­шал, что она есть, но ни­ког­да не мог по­нять, по­чему лю­ди не мо­гут жить без нее. Те­перь я чувс­тво­вал каж­дой кле­точ­кой сво­его те­ла, что лю­бовь — это нас­лажде­ние и ра­дость. Это счас­тли­вый ком, сто­ящей у сер­дца, раз­ли­ва­ющий­ся по все­му те­лу. Лю­бовь ка­залась мне счас­тли­вым бе­зуми­ем. Я вспо­минал, как в по­луть­ме си­яло ее неж­ное те­ло пер­ла­мут­ром в пе­рели­вах зер­кал и све­чей, и меч­тал, что­бы это про­дол­жа­лось веч­но.

— Ты обе­щал на­учить ме­ня пи­сать и­ерог­ли­фы, — лу­каво улыб­ну­лись гла­за мо­ей да­мы.

— И не от­ка­зыва­юсь от со­вего обя­затель­ства, — я теп­ло по­цело­вал Мис­си в ще­ку… Все-та­ки хо­рошо, что я при­вез из Ки­тая нес­коль­ко ха­латов из бам­бу­ковой тка­ни.

Она се­ла за сто­лик и по­дари­ла мне счас­тли­вую улыб­ку. Я на­кол­до­вал шелк из ле­жаще­го ру­лона пер­га­мен­тной бу­маги. Мис­си от­ве­тила мне, прев­ра­тив пе­ро в кис­точку. Я за­кол­до­вал чаш­ку с ос­татка­ми чая в чер­ную гу­ашь.

— Дер­жи, — я, нак­ло­нив­шись над ней, сам вло­жил ей в ру­ку кисть. — Во­ди ос­то­рож­но. Так, так и так.

— Что это за чер­ный по­лук­руг? — не­до­умен­но улыб­ну­лась она.

— Это Инь — жен­ское на­чало. А эта бе­лая часть — Янь — муж­ское. А вмес­те — это мы с то­бой, — пог­ла­дил я ее зо­лотые во­лосы. В тот же миг я бро­ил взгляд на сер­вант, где так­же сто­ял сер­виз с пав­ли­нами — точ­но та­кой же, как в той гос­ти­ной.

— А по­чему это я чер­ная, а ты бе­лый? Мне ка­жет­ся на­обо­рот! — прит­ворно нах­му­рилась Мис­си, ко­кет­ли­во про­тянув мне бе­лую руч­ку.

— Инь — ть­ма, сим­вол Лу­ны. Янь — сим­вол Сол­нца. Жен­щи­на — лун­ное на­чало, муж­чи­на — сол­нечное, — я с нас­лажде­ни­ем пог­ла­дил ее ру­ку, слов­но лас­кая са­мую неж­ную вещь на све­те. За­тем не вы­дер­жал и прис­ло­нил­ся к ней гу­бами.

— А по­чему всё же не я сол­нечное? — пос­мотре­ла она на ме­ня в упор, да­вая прит­ворно стро­гое вы­раже­ние сво­ему ли­чику.

Гля­дя на ее си­яющие гла­за, я не мог сдер­жать улыб­ку. Печ­ка ве­село пых­те­ла, на­пол­няя на­шу ком­на­ту так нуж­ным сей­час теп­лом.

— Я объ­яс­ню вам это ночью, мис­сис Блиш­вик, — шеп­нул ей я. Ни­ког­да преж­де лю­бовь не ка­залась мне столь лег­кой, как те­перь.

— Ка­кая мер­зость, мис­тер Ро­ули! — прит­ворно за­маха­ла она ру­ками. — Пра­во, из-за мо­ей доб­ро­ты вы со­вер­шенно рас­по­яса­лись и уте­ряли стыд.

— Се­год­ня во вре­мя бес­сонни­цы я не ду­мал, что вы та­кая хан­жа, мис­сис Блиш­вик, — па­риро­вал я.

— Не­годяй! Ты тем­ное на­чало, и ни­чем ме­ня не пе­ре­убе­дишь! — пос­мотре­ла она на ме­ня в упор.

— Это кон­цепция все­го су­щего, — пог­ла­дил я ее во­лосы. — Инь-Ян рас­кры­ва­ет два по­ложе­ния, объ­яс­ня­ющих при­роду Дао. Во-пер­вых, всё пос­то­ян­но ме­ня­ет­ся. И, во-вто­рых, про­тиво­полож­ности вза­имо­допол­ня­ют друг дру­га — не мо­жет быть чёр­но­го без бе­лого, и на­обо­рот. Но не мо­жет быть окон­ча­тель­ной по­беды, как не мо­жет быть в ми­ре ни­чего окон­ча­тель­но­го и зас­тывше­го.

Го­воря эти сло­ва, я чувс­тво­вал счастье, пред­став­ляя, как Мис­си в лег­ком шел­ком платье идет по ман­да­рино­вому са­ду вдоль пру­да с доб­ры­ми ут­ка­ми. Мне ка­залось, что она соз­да­на для этой сце­ны, и хо­тел уви­деть ее в ви­де чер­но-бе­лой гра­вюры. Она зас­ме­ялась, зап­ро­кинув го­лову. С ми­нуту я смот­рел на нее, а за­тем зас­ме­ял­ся то­же. Не­замет­но для се­бя, мы сно­ва сли­лись в глу­боком по­целуе.

— Те­перь моя оче­редь за­давать воп­ро­сы, — шут­ли­во ска­зал я. — Поль­зу­ясь слу­ча­ем, хо­чу, что­бы вы, мис­сис Блиш­вик, от­кры­ли мне са­мую страш­ную тай­ну До­ма Блэ­ков!

Мис­си ве­село смот­ре­ла на ме­ня, а за­тем иг­ри­во по­води­ла гла­зами.

— Пос­мотрим на ва­ше по­веде­ние, сэр Лан­се­лот.

— Я имею вви­ду ваш фа­миль­ный го­белен. По­верь, я нас­лу­шал­ся не­мало об этом го­беле­не еще в Хог­вар­тсе. Мои од­но­кур­сни­ки го­вори­ли о нем с при­дыха­ни­ем, как о ка­ком-то чу­де.

— Да ни­какой тай­ны нет, — мах­ну­ла руч­кой Мис­си, слов­но бы­ла слег­ка ра­зоча­рова­на. — У каж­до­го До­ма есть, как вы зна­ете, вещь-хра­нитель. Наш хра­нитнль — это го­белен. К со­жале­нию, — ко­кет­ли­во пос­мотре­ла она, — не мо­гу вам его по­казать, мис­тер Ро­ули, при всём же­лании. Он ви­сит в до­ме на пло­щади Грим­мо.

— А как он у вас по­явил­ся? — Я все еще не мог по­верить, что мо­гу об­нять ее в лю­бую ми­нуту.

— Слож­ный воп­рос… — Мис­си вски­нула бровь. — Мисс Фиб­би рас­ска­зыва­ла нам, что од­но­му Блэ­ку, жив­ше­му в две­над­ца­том ве­ке, на­до­ел раз­врат род­ни и за­силье бас­тардов. Вот по­тому он по­велел выт­кать го­белен с дре­вом и за­чаро­вал его так, что тот, кто на го­беле­не не по­явит­ся, тот не ис­тинный Блэк, — спо­кой­но за­кон­чи­ла она.

— А это прав­да… Что с не­го вы­жига­ют про­винив­шихся? — спро­сил я, хо­тя в ду­ше по­нимал, что мой воп­рос зву­чи неп­ри­лич­но. — Прос­ти, что спра­шиваю, но у нас в клас­се все ти­хонь­ко бол­та­ли об этом. — Не вы­дер­жав, я взял в ру­ку ее ла­донь и на­чал гла­дить ее.

— Это все из-за бол­ту­на Сиг­ну­са… На са­мом де­ле, да. Но для это­го нуж­но со­вер­шить прес­тупле­ние пе­ред ро­дом. Вот, нап­ри­мер, у нас в ро­ду есть пре­дание, что ког­да-то в Сред­не­вековье у нас бы­ли два близ­не­ца: Кас­тор и Пол­лукс*****. Братья, го­ворят, пос­со­рились, один убил дру­гого, убий­цу из­гна­ли из семьи, мать его прок­ля­ла, он сги­нул.

— А Блэ­ки про­ис­хо­дят от дру­гого, по­гиб­ше­го, бра­та? — я по­чему-то пос­мотрел на бе­лые си­дения и мяг­кие спин­ки стуль­ев.

— Нет… Та ветвь дав­но пре­сек­лась, — мах­ну­ла ру­кой Мис­си. — На го­беле­не на­писан наш де­виз: «Всег­да чис­ты!» Блэ­ки всег­да чис­ты, и это выс­ший по­зор, ес­ли те­бе от­ка­зали в пра­ве быть Блэ­ком. В на­шей семье ре­бенок дол­жен ис­пы­тывать гор­дость, что он Блэк, ин­те­ресы семьи дол­жны быть на пер­вом мес­те, пре­выше лич­ных.

— Так­же, как и быть ан­гли­чани­ном… — ти­хо ска­зал я, гля­дя на бе­лый шкаф, по стек­лу ко­торо­го как полз бу­кет из ро­машек и аню­тиных гла­зок.

— Да, прав­да У на­ших де­тей да­же мыс­ли не дол­жно воз­никнуть пой­ти про­тив семьи и стра­ны! И все-та­ки, — Мис­си пос­ла­ла мне ми­лую, но чуть ехид­ную улыб­ку, — у нас есть и вто­рой де­виз: «Быть Блэ­ком — быть ко­ролем!»

— Из-за древ­ности и чис­токров­ности? — спро­сил я, гля­дя с ин­те­ресом на пав­ли­нов, ко­торые важ­но рас­ха­жива­ли по чаш­кам и рас­пу­шали зе­леные хвос­ты.

— А вот и нет, — Мис­си ска­зала это с иг­ри­вым тор­жес­твом, слов­но го­товя мне сюр­приз. — В на­шем фа­миль­ном дре­ве есть нас­то­ящие ко­роли! Кнут Дат­ский по пер­во­му бра­ку был же­нат на… Эль­фги­фу Блэк! — вы­дер­жа­ла кра­сави­ца те­ат­раль­ную па­узу.

— Вы­ходит, их сын Га­рольд Си­незу­бый,. — пав­лин наг­ло рас­пу­шил хвост, слов­но по­казы­вая мне, кто хо­зя­ин в этом са­ду.

— Был на­поло­вину Блэ­ком! — си­ние гла­за кра­сави­цы прис­таль­но пос­мотре­ли на ме­ня. — Так что, сэр Лан­се­лот, хоть вы и Озер­ный ры­царь, не­сущий копье, вам сле­ду­ет быть поч­ти­тель­ным с нас­то­ящей прин­цессой! — ве­село ска­зала она.

— И вы… По пре­данию ве­дете род от Ха­роль­да…

Мис­си ни­чего не от­ве­тила, но прис­таль­но смот­ре­ла на ме­ня, слов­но го­воря: «До­гадай­ся, мол, сам». Я не стал спо­рить. Я прос­то по­дошел, взял ее на ру­ки и зак­ру­жил по ком­на­те. Мер­лин, ка­кая же она лег­кая! Мис­си сме­ялась, прит­ворно пы­та­ясь выр­вать­ся. На­конец, я по­садил ее в крес­ло.

— Как ви­дишь, я мо­гу под­нять лю­бую прин­цессу, — зас­ме­ял­ся я.

— Я в этом не сом­не­ва­юсь, — от­ве­тила Мис­си. — Мне ка­жет­ся, у вас впол­не хва­тит для это­го дер­зости, сэр Лан­се­лот.

— Од­на­ко же я, мис­сис Блиш­вик, мо­гу быть га­лан­тным и на­деть на ва­шу нож­ку ту­фель­ку, как на Син­де­рел­лу, — рас­сме­ял­ся я.

— Я по­думаю, поз­во­лить ли вам это се­год­ня ве­чером, сэр Лан­се­лот, — опус­ти­ла да­ма длин­ные рес­ни­цы. — А еще я жду обе­щан­но­го на ба­лу рас­ска­за про япон­ские шиш­ки!

— И он обя­затель­но бу­дет! — от­ве­тил я и тут же осек­ся. На ма­лень­ком сто­лике ле­жал вче­раш­ний но­мер «Про­рока». Я с ин­те­ресом по­лис­тал его…

— «Пе­рего­воры ад­ми­рала Пу­тяти­на в Япо­нии»… Вот это важ­но… Сей­час это, бо­юсь, важ­нее всей вой­ны под Се­вас­то­полем…

Что-то неп­ри­ят­ное коль­ну­ло у ме­ня в гру­ди. Не­уже­ли я был прав в сво­их по­доз­ре­ни­ях? Рус­ские бу­дут без сом­не­ния соз­да­вать нам вто­рой фронт в Азии. И во­евать там нам бу­дет нес­равнен­но труд­нее, чем да­же в Кры­му. Их клю­чевым ком­по­нен­том выс­ту­па­ет, не­сом­ненно, Япо­ния — не за­мечать это­го мо­жет толь­ко сле­пец. Мис­си, меж­ду тем, по­дош­ла ко мне нак­ло­нилась над га­зетой за мо­им пле­чом.

— Ты ду­ма­ешь, жел­тые ди­кари мо­гут нам в са­мом де­ле чем-то уг­ро­жать? — удив­ленно спро­сила она.

— Бе­зус­ловно, — от­ве­тил я. — По­суди са­ма: ес­ли они уда­рят по Ко­рее, рус­ские про­ведут пе­рево­рот в Пе­кине. И тог­да они все втро­ем нач­нут то­пить на­ши су­да с опи­умом, зо­лотом, пря­нос­тя­ми и ли­шат нас ог­ромных до­ходов!

— И Ин­дия… — про­шеп­та­ли гу­бы Мис­си.

— Пра­виль­но… И Ин­дия, — от­ве­тил я. — Они мо­гут от­крыть к ней дос­туп в со­юзе с та­ким со­юз­ни­ком как Япо­ния! А там у рус­ских, по­верь, не ма­ло дру­зей.

Пе­ред мо­ими гла­зами воз­никла зло­вещая кар­та. Вот он — Цу­симскмй про­лив с его гро­мад­ны­ми глу­бина­ми. От япон­ских пор­тов до вас­саль­ной Ци­нам Ко­реи мень­ше су­ток пу­ти. Ес­ли рус­ские по­могут са­мура­ям, Ци­нам не из­бе­жать по­раже­ния. Зна­чит, в Пе­кине при­дут к влас­ти их друзья и зак­ро­ют пор­ты для на­шей тор­говли. За­тем нач­нут то­пить на­ши тор­го­вые су­да, на­нося вред каз­не. Что мы бу­дем де­лать, ес­ли на­ши ру­ки на­мер­тво свя­заны в Кры­му? Ос­та­нет­ся толь­ко ухо­дить из Чер­но­го мо­ря — за­бирать флот для за­щиты тор­говли на Даль­нем Вос­то­ке. На­до спе­шить… Ско­рее, да­вать сог­ла­сие…

— А кто, нап­ри­мер? — она пог­ла­дила мое пле­чо. — Са­цум­цы?

Ес­ли бы я ещё уме­ла удив­лять­ся что неп­ре­мен­но бы это сде­лал. Но сей­час мне прос­то по­каза­лось это ин­те­рес­ным.

— Ты зна­ешь о са­цум­цах? — опе­шил я. Мне по­каза­лось, что бу­кет ва­силь­ков на двер­ке сер­ванта как-то стран­но съ­ехал вниз.

— Ко­неч­но, я ведь чи­таю га­зеты, — рас­сме­ялась Мис­си, об­на­жив ма­лень­кие зуб­ки. — Ты же не ду­ма­ешь, на­де­юсь, по­хожа на Доб­со­на?

Мы пос­мотре­ли друг на дру­га и ве­село рас­сме­ялись. За­тем я сно­ва об­нял ее и, по­ложив ру­ки под ее ко­лени, при­под­нял над по­лом. Сей­час мне ка­залось, что я на­хожусь в гос­тях на длин­ной Рож­дес­твенской но­чи, и мне хо­чет­ся, что­бы праз­дник не кон­чался ни­ког­да.

При­меча­ния:

*Пе­рего­воры Е.В. Пу­тяти­на и Сай­го Та­камо­ри вос­созда­ны на ос­но­ве ра­боты: На­роч­ницкий А.Л. Ко­лони­аль­ная по­лити­ка ка­пита­лис­ти­чес­ких дер­жав на Даль­нем Вос­то­ке. 1860-1895. М.: Изд-во Акад. на­ук СССР, 1956.

**Дай­ме — круп­ней­шие во­ен­ные фе­ода­лы сред­не­веко­вой Япо­нии, со­от­ветс­тву­ющие по ста­тусу рус­ским князь­ям.

***Сан­га­цу — ме­сяц япон­ско­го лун­но­го ка­лен­да­ря, при­мер­но со­от­ветс­тву­ющий мар­ту.

****Ка­нагав­ский до­говор — до­говор, под­пи­сан­ный 31 мар­та 1854 го­да меж­ду США в ли­це ком­мо­дора Мэттью Пер­ри и Япо­ни­ей в ли­це Ха­яси Фу­кусая. До­говор от­крыл япон­ские пор­ты Си­мода и Ха­кода­те для аме­рикан­ской тор­говли, га­ран­ти­ровал обес­пе­чение бе­зопас­ности лиц, по­тер­певших ко­раб­лекру­шение, и поз­во­лил США соз­дать пос­то­ян­ное кон­суль­ство. Это по­ложи­ло ко­нец по­лити­чес­кой изо­ляции Япо­нии, ко­торая дли­лась двес­ти лет.

*****Рас­сказ о пред­ках Блэ­ков соз­дан Lady Astrel. Бла­года­рю за воз­можность его ис­поль­зо­вания.