Глава 12 (русский)(неотред.)

- Все же я благодарен Эолин, хотя и не понимаю, зачем она это сделала... - При имени эолийки девушка опять зашипела. - Пусть я и обречен, но я знаю, что скоро в Академии начнется такое, что и без твоего Дома мне будет конец.

- В том то и дело, что нет. Я хотела, чтобы ты вошел в Дом, потому что хотела, чтобы ты был на стороне победителей. Чтобы ты был в безопасности.

- Я предпочитаю сторону проигравших. В Академии никто не выигрывает, все только проигрывают. И кто сильнее проиграет, тот достигнет наибольшего.

- Я вижу это. Вижу твое отношение... Может это и лучше... Боюсь, что ты остался бы таким же и после инициации. Тогда я бы мучила себя всю оставшуюся жизнь. А она у меня слишком долгая...

- Так ты уже не хочешь делать из меня вампира?

- Нет.

- Это хорошо. Ты об этом хотела поговорить? Или еще о чем-то?

- Хотела поговорить о Доме... Хотела, чтобы ты знал, кто во всем виноват.

Дан не знал, что сказать ей. Понятно, если эолийка и виновна в чем-то, то случайно. Он не чувствовал, что она виновата. Да и никогда бы не подумал так. Его беспокоило только одно - он не понимал причин всего этого.

Зачем вампирке охотиться за ним? Зачем Эолин дала ему кулон? Для защиты? Но от Дома это не защитит. Тогда от кого эта защита? Получается, что от этой вампирки. Но он не чувствовал для себя угрозы от этой девушки, что стояла перед ним. Конечно, она была Темной, принадлежала к Проклятому Роду. Но она же не может ничего изменить. Ей не дано возможности выбирать между Светом и Тьмой. Она рожденная такой и умрет такой. Но он знал о случаях, когда вампиры хотели избавиться от Тьмы, он даже видел это однажды... Как бы ему хотелось, чтобы девушка была светлой. Чтобы он мог поговорить с ней, как человек с человеком.

- Зачем тебе все это? Зачем ты делаешь все это?

- Тебе не понять...

- Я и не понимаю. Ты Темная, должна жить во Тьме и ненавидеть все светлое, всех людей. Уничтожать их, как тот тип, что недавно убил девушку с помощью Игры...

- Да! Ты ничего не понимаешь! Мы не одинаковы! Мы бываем разные, как и люди. Все мы ненавидим мир и людей. И я ненавижу людей, мне нравится, когда они страдают, я получаю наслаждение от этого. А знаешь почему? Потому, что я сама страдаю, неимоверно страдаю. Наша жизнь - постоянное страдание. Мы исполнены ненависти, потому что не можем смотреть, как люди счастливо живут...

- Не так уж и счастливо. Далеко не все.

- В том то и дело! Они хоть имеют выбор, они могут избрать счастливую жизнь, бор, они могут избрать счастливую жизнь, пусть даже со стороны она будет казаться жалкой, и быть счастливыми в той жизни. А мы не можем! Мы обречены быть такими, какие мы есть. Ты не можешь представить как это - постоянно страдать и не иметь возможности уменьшить эти страдания, никто не поможет тебе, тебе не с кем поговорить и ты можешь только молча мучиться, либо выливать свою ненависть и боль на других...

- Я не понимаю. О каких страданиях ты говоришь?

- Боль. Об обычной физической боли. Чем больше мы убиваем, тем слабее она становиться, но и хуже. Это уже не резкая, ужасная боль, а тупая, тошнотворная, болезненная. Чем более слабая боль, тем хуже - тем ниже ты опускается, тем больше Тьма поглощает тебя, и ты теряешь себя... Ты можешь получить огромное могущество, но полностью потерять свободу. Ты уже не сможешь делать что-то сам, тебе будет постоянно казаться, что за тебя это делает кто-то другой. Либо, что ты исполняешь чужие приказы. Ты становишься рабом. Ты не можешь представить, как это ужасно для вампира, когда он теряет свободу - ведь это то, ради чего мы восстали в Древние Времена против Света и были прокляты. Среди вампиров нет колдунов, знаешь, почему? Потому что такие - рабы Тьмы. Мы не пользуемся Темной магией, ибо углубляясь в нее, создание становиться ее частью - так те безликие тупые твари, служащие Темным Повелителям. Все те орки, гоблины, тролли и множество других. Мы вампиры - мы самая развитая раса в этом мире. Мы умнее и могущественнее кого-либо, мы можем все, но и плата ужасная - наша кровь проклята, и мы вынуждены пить чужую, чтобы жить. А чужая кровь - это муки, и не только физические, хотя главным образом именно так. Мы не просто Темные, мы Черные, что значит - мы не выдерживаем света вообще. Даже в буквальном понимании - мы погибаем от солнечных лучей. И мы никогда не сможем стать светлыми, если бы и желали. Ибо свет - это наша смерть. За каждый шаг навстречу Свету приходиться расплачиваться неимоверными муками и страданиями, в конце который смерть. За каждый шаг к Тьме приходиться расплачиваться свободой и сознанием. Но мы Темные, мы живем в ней и ею. Мы ее часть, хотя многие из нас ненавидят ее так же, как и Свет. А больше всего мы ненавидим других прислужников Тьмы, особенно людей, которые служат ей... Здесь, в Академии мы пытаемся не показывать этого - такова традиция. Но в других местах мы уничтожаем их, мы издеваемся над ними, как только можем. Хотя среди нас есть те, кому нравится быть рабами, но они никогда этого не скажут. Мы Высокие Роды, мы аристократы, и были такими еще с Древних Времен, за чистотой крови с нами не сможет соперничать ни один королевский дом Эры, даже эолийский. Среди вампиров нет не высоких - мы все дворяне. Мы никогда не были рабами, мы никогда никому не служили.

- Я не знал всего этого.

- Ты очень много чего не знаешь.

- Но некоторые из вас выбирают Свет... я знаю...

- Выбирают?! - вампирка воскликнула, ее лицо снова загорелось ненавистью. - Что выбирают? Ты хоть знаешь, что их ждет? Ты хоть знаешь, что для этого нужно делать?

- Не пить кровь.

- Да! Тогда ты будешь свободен от Тьмы, не будешь нести ее в душе... Так написано в каком-то трактате, но это все неважно. Ты превратишься в жалкое существо, которые из-за боли не будет видеть ничего. Даже если кому-то и удастся поддерживать твою жизнь. Такое существо не будет похоже на живое, у него не будет даже сил на ногах держаться, оно будет медленно умирать... Множество болезней, страданий... У него не будет сил, даже чтобы думать... Такие есть, но в Домах запрещено вспоминать о них, они - это стыд Рода. И если ты видел хоть одного, ты понимаешь почему... Даже человек не пойдет на такое унижение, такое страдание неизвестно ради чего. Это жалко и отвратительно! Ты не можешь представить себе, что это такое! Ты хочешь, чтобы я пошла на это? Ты хочешь, чтобы я стала такой?

- Я не говорил... - но Дан смолк, когда увидел выражение ее лица. Это длилось лишь одно мгновение. Ему показалось, что перед ним стоит несчастная девочка, которая вот-вот заплачет, которая с болью и надеждой смотрит на него. Но через мгновение она снова превратилась в вампирку, что с яростью уставилась на него. Ее глаза, в самом деле, блестели, но то было слезы злобы... И все же он почувствовал, какая она на самом деле. Он понимал, что ее исполненная ненависти и теней душа стремится к свету, или хотя бы к спокойствию. И она хочет, чтобы он помог ей, хотя сама не осознает этого. Он почувствовал чрезвычайную жалость к ней, к этой несчастной, наполненной болью и страданиями девушке. Ему захотелось помочь ей, спасти от тьмы и боли. Ему хотелось обнять ее и утешить, хотелось, чтобы она открылась ему такой, какой была на самом деле.

Неосознанно он сделал несколько шагов вперед, чтобы обнять ее. На этот раз она не отступила назад, но и не смогла скрыть боль. Ее лицо исказилось, с губ сорвался тихий стон.

Она чувствовала такую боль, как еще никогда в жизни, но ей было все равно, она хотела, чтобы он подошел и обнял ее, чего бы это ни стоило. Она даже была готова сделать шаг навстречу, но не могла. Она чувствовала, что будет, если он коснется ее, но не хотела выдавать себя, ей было все равно, она была готова умереть здесь. Но боль выдала ее, девушка не смогла ее скрыть.

Дан заметил это и опомнился. Он отступил назад. У него даже мелькнула идея отнести кулон обратно в комнату, ему не хотелось, чтобы девушка так страдала.

Она почувствовала его мысль, увидела, как он глянул в сторону своей комнаты.

- Кулон здесь ни при чем... Он мало что изменил... Но, раз ты взял его, то уже не оставляй... - глухо промолвила она.

- Ты же сама говорила, что не можешь подойти ко мне из-за кулона.

- Да. Но я и раньше не могла подойти... Подойти так, как бы мне хотелось.. А боль... Так даже лучше...

- То есть?

- Ты не поймешь.

Девушка прислонилась к стене. Похоже, что она потеряла много сил, из-за неосторожных шагов Дана. Она долго молчала, а потом сказала, не поднимаю головы:

- Ты думаешь, я не думала об этом? Ты думаешь, я не наблюдала, прячась, за той девочкой? И не я одна... Ты о ней говорил, ты, видимо, видел ее, она не особенно кроется... Но у нее, по крайней мере, было ради чего пойти на это... У нее была цель, была мечта... Но ее надежды были пустыми - кому она нужна такой? Теперь ей осталось лишь умолять, чтобы смерть пришла поскорее. Я не хочу быть такой...

Девушка снова смолкла. Потом тихо продолжила:

- Говорят, их главная мечта - увидеть солнце... Для этого нужно продержаться хотя бы несколько лет, тогда организм меняется, внешне они стают почти как люди... Умирающие люди... И тогда настает момент, когда они в состоянии выдержать солнце... Оно не убивает их, хотя они и не видят его, ибо теряют сознание от боли. Но со временем, очень немногим, удается увидеть его, хотя бы на миг. И они умирают счастливыми.

Вампирка почему-то медленно отступила и растаяла во тьме позади себя. Дана это застало врасплох. Она что, ушла? Но нет, он чувствовал ее присутствие. Она где-то рядом. Почему же она отошла? Просто не хотела, чтобы он ее видел?

Прошло несколько минут, и она вернулась. В руке она что-то держала.

- Я хотела бы, чтобы ты взял это, - она протянула руку, - там было небольшое кольцо.

Дан хотел было взять его с ее руки, но, когда приблизил свою, она зашипела и убрала ее. На лице девушки отобразилась боль, потом вина.

- Извини, - промолвила она, - я не могу выдержать.

Она упустила кольцо на его ладонь сверху. Дану показалось, что оно обожгло его руку холодом. Это было небольшое черное кольцо с черным камнем в нем. Дан подумал, что это ведь вещь Тьмы, от Темных нельзя брать подарки - все они несут тень в себе. Эта тревога была заметна на его лице и вампирка сказала:

- Не волнуйся, он не причинит тебе вреда. Я убрала с него все, что могла. Возможно, ты будешь чувствовать что-то неприятное, когда будешь держать его, но не больше. Не надевай его... Тебе ничего не будет, но его могут заметить и... сам понимаешь. Не держи его слишком близко к ее кулону. А когда ты наденешь ее кулон... Мое кольцо сгорит... Оно не выдержит соревнования...

- Зачем оно мне?

- Оно защитит тебя от Дома. На самом деле защитит. Когда наденешь ее кулон, то спрячь его подальше... Где-то в своей комнате. Он должен действовать и тогда, если не сгорит... Хотя не знаю.

- Зачем ты это делаешь?

- Я виновна в том, что Дом хочет уничтожить тебя... Хотя и случайно...

Какое-то время она молчала, потом добавила:

- И еще... Я хочу, чтобы ты знал... Может, не будешь так боятся меня, может, будешь лучшего мнения обо мне... Я еще никого не убила.

- Как это? А... а кровь?

- До совершеннолетия мы не обязаны добывать ее собственноручно. Хотя большинство делают это сами еще с раннего детства. Мне осталось пол года. Я прошу тебя только об одном... Я буду помогать тебе, защищать от Дома. Но только, если буду знать... знать наверняка, что ты меня не предашь...

- Нет, я не...

- Никому не расскажешь об этом. Ни светлым, ни темным... Я не говорю о тех, кто и так знает... Это единственное, что я прошу, я думаю, что тебе не сложно согласиться на это.

- Да, конечно, я обещаю.

Девушка кивнула. Потом протянула руку. Дан не понял, чего она хочет.

- Что?

- Пожми мне руку. Этим ты скрепишь свое слово. А я - свое. Хотя я его и так никогда не нарушу.

- Но ведь...

- Не обращай внимание. Я готова...

Дану ничего не оставалось, как сделать это. Такая просьба светилась в ее глазах. Когда он коснулся ее руки, то почти ничего не почувствовал. Сначала она была холодной, как у мертвеца, но потом начала теплеть. Он ощутил, как она дрожит, и понял, что девушке очень больно. Он посмотрел на ее лицо. Она сжала зубы и избегала его взгляда, чтобы он не видел ее чувств. Она вся дрожала, и он быстро отпустил руку. И с ужасом увидел, что вся его рука окровавлена. Это была ее кровь - то тепло, которое он ощущал. Перепуганный он достал платок и вытер свою руку. Девушка продолжала дрожать. На ее ладонь было страшно смотреть, казалось, будто оттуда содрали кожу.

Девушка достала платочек раненой рукой, и теперь пыталась перевязать рану одной рукой, помогая себе какими-то заклятиями. Второй, левой, она вообще не могла двигать. Дан с ужасом смотрел на это, но не решался ей помочь, ему не хотелось снова делать ей больно.

- Зачем ты это сделала? Ты же знала...

- Это было необходимо. Спасибо тебе. Не бойся, моя кровь тебе не повредит...

Наконец ей удалось кое-как перевязать ладонь, чтобы кровь перестала капать на пол.

- Что у тебя с левой рукой? Ты ранена?

- Не имеет значения... Простою, в отличие от некоторых, я, в самом деле, защищала тебя от Тьмы.

С этими словами на губах она глянула на него и растворилась во мраке. Оттуда еще раз прозвучал ее голос:

- Меня зовут Ниамах

И воцарилась тишина.

Дан понял, что она ушла. Он еще постоял некоторое время, но больше ему было нечего здесь делать. Она не вернется. Исчез даже холод в коридоре. Остались лишь темные пятна ее крови на полу.