Глава 10

— А теперь-то можно Вашего наставника на порог положить и бежать отсюда? — уже ни на что не надеясь, вопросил Калион.

Я с сомнением посмотрела на упакованного в теплый плащ рыжего эльфа.

— Возможно. Что скажете, наставник? Я, конечно, понимаю, на плече собрата удобно, но он ведь не двужильный.

Пепельноволосый, на мгновение застыв и покосившись на ношу, молча и без всякого пиетета стряхнул Маэрода на землю. Стоит отдать должное эльфийской ловкости — целитель несмотря на опутывающие тело верёвки (Калион оказался не только вредным, но еще и мстительным), умудрился приземлиться на ноги, пусть и согнутые.

— А как же зайти отдохнуть? — протянул рыжий, недовольно сверкая зеленью глаз в сторону тэлеро.

Недооценила я Маэрода — по расчетам, очнуться наставник должен был минут десять назад. Начать, по крайней мере, приходить в себя, а не быть подозрительно бодрым и несколько раздраженным. Видимо, решил принять меры заранее и повысить сопротивляемость собственного организма ко всяким целительским сюрпризам. Интересно: а умиление — это нормальная реакция, или коварное зелье Маэрода все еще не желает покидать мой несчастный организм? А еще чувство гордости за то, что именно этот эльф является моим учителем, тоже имеет странный на фоне происходящего оттенок. Похоже, я соскучилась больше, чем предполагала.

— Мы не устали, — пожала плечами, «прислушиваясь» к бурной деятельности за сплошной стеной укрепления.

— С-с-солнышко… — вздох. Примирительное: — Нам нужно нормально поговорить. Здесь это возможно.

— И Вы можете пообещать, что втравливать нас во всю эту морготовщину никто из здешних перворожденных, включая Вас, не будет? И пытаться задержать, когда мы решим уйти, тоже?

Маэрод на секунду задумался, попутно избавляясь от веревок. С сомнением посмотрел на все еще закрытые ворота и тяжело вздохнул:

— Обещаю.

Кажется, Калион поперхнулся. Я тоже по-новому взглянула на наставника. Пообещать держать в узде воинский лагерь? Сильно.

И разжигает любопытство.

— Нет, спасибо. У меня злой дядя, небольшая армия идейных убийц и Гильдия, за которую я несу ответственность. Просто скажи, тебе действительно нужна моя помощь, или это желание защитить бестолковую меня, эти земли и весь Валинор в придачу?

За долгую паузу к воротам с той стороны успел добраться внушительный отряд, а вокруг нас на открытой местности стало замыкаться кольцо пока еще не видимых воинов.

— Справимся, — в зеленых глазах отразился блеск металла. — Сами. Не волнуйся. Я просто не хочу, чтобы кто-то наподобие Аерафа вновь попытался присвоить тебя себе.

— Ясно. Что ж. Прощаемся?

— Малышка…

— Разберусь.

— Знаю я, как ты разбираешься. Валар не люди, и не эльфы, но тебя ведь эти «мелочи» не волнуют, правда? И подожди немного, я хоть пропуск вам оформлю, а то ребят на заставе жалко.

Вспомнила доведенных до ступора видом виверны, пытавшейся слизать десерт со злостного подобия удочки, перворожденных. Видимо, не приглючилось. А причин задержаться на… ужин, видимо, все больше и больше становится.

— Основная причина создания лагеря именно на этом месте — это изумительные горячие источники. Право, Солнышко, такого чуда в Средиземье я не встречал.

У-у-у-у…

— Это подкуп! — осознала, что отказываться от гостеприимства старых знакомых уже совсем не хочется.

— И шантаж, — пробормотал Калион, с тоской поглядывающий как в сторону болота, так и в сторону закрытых дверей.

Маэрод в ответ с милой улыбкой повел плечом:

— Неужели ты не захочешь побеседовать с Итилиэт?

Пообщаться? Со своей ученицей?

Темно-рыжая, прямо как у Маэрода, роскошная волнистая шевелюра длиной ниже колен и смущенный взгляд серых глаз одной из самых выдающихся моих учениц. Хотя попробуй я рассортировать их по искусности, ничего бы не вышло — эльфийки просто были разными, и у каждой лучше всего получалось что-то свое.

Также допускаю, что мои чувства — это просто гордость учителя за своих первых (и вообще всех) учеников.

— Ну, нас-с-ставник! Ладно. Хорошо. Я, пожалуй, понаблюдаю, как Вы со стражей пообщаетесь, а потом соглашусь, — пепельноволосый тэлеро демонстративно прокашлялся, — в смысле, приму решение.

— Добрая ты, — хмыкнул целитель.

Пожала плечами. Я не добрая, я любопытная. И это любопытство меня постоянно втравливает в неприятности. И нельзя сказать, что против воли.

Наставник мягкой походкой двинулся прочь от каменных ворот. Снял капюшон, слегка растрепал шевелюру и, дойдя до облюбованного пятачка, остановился, скрестив руки на груди и высоко подняв голову. Мы скромно внимали.

Честно сказать, я думала, будет условный сигнал: свист или пение лесной пичужки, но, видимо, никто тратить время на бесполезные действия не собирался. Из снежной завесы перед наставником проявилась стандартная боевая пятерка эльфов. Два аналогичных отряда тихо рассредоточились на флангах, предпочитая не демонстрировать свое появление. А я стала обдумывать варианты действий, если вот эти типы предпочтут засунуть наставника куда-нибудь вплоть «до выяснения обстоятельств». Усыпляем всех и сматываемся? Если да, то с Маэродом или без? Нет, я не злая, просто размытые временные рамки у перворожденных меня несколько напрягают, а наставника все равно не прибьют.

Ну, и чего они ждут?

— Прошу, следуйте за нами, — изобразил легкий поклон видимо главный в отряде.

И все?! А представление, выяснение и просто обычное любопытство? Я не поняла, где моя информация?! Стоящий рядом Калион разочарованно вздохнул. Нет, ну это… осанвэ! Наставник — зараза листоухая!

Проявить, что ли, мудрость (вредность?) и не снимать капюшон? Хоть иногда-то надо. Да и интересно, что из этого выйдет. Точнее, просто ИНТЕРЕСНО! И обидно. Но последнее пока отодвинем на задворки сознания.





Источники. Великий Эру, неужели на свете существует такая прелесть, не являющаяся бредом воспаленного сознания? Укрепление (или все же поселение?) удивительно напоминало так понравившийся мне тюремный комплекс во Дворце Трандуила. Ни единой ровной поверхности, за исключением узких мостков. Широкие расщелины, подобно улицам пересекающие обозримое пространство, были любовно оплетены своеобразными деревьями, что, словно лианы, спускались по необработанным стенам. Серо-зеленые стволы в руку толщиной и длинные ветви с очень плотным лиственным покровом неплохо гармонировали с необработанным камнем. Освещение — граненые светильники, подозрительно смахивающие на хрусталь, беспорядочно свисающие на тонких цепях разной длины. По дороге встретились несколько пичужек, плескавшихся в большой чаше. Вода из нее перетекала через края и попадала в такую же чашу, но уровнем ниже, где ситуация повторялась. На удивление теплый воздух. И неожиданно очень уютно. Впрочем, это же эльфы — они и не на такое способны.

Покои мне выделили первой. С интересом косящийся провожатый — что он там под капюшоном хотел рассмотреть? — с поклоном отворил дверь, и я пропала. Не потому, что поразилась отсутствующей роскоши (зато присутствующему уюту), а из-за того, что сквозь открытые двери напротив были видны они — источники! Наставник, всю дорогу посматривающий на меня едва ли не с мольбой, успел пожелать не утонуть, прежде чем дверь перед мужчинами захлопнулась.

Каменный ступенчатый бассейн в окружении кустарника. Пар над водой! Пузырьки! Обманчивое ощущение нахождения посреди леса. Вон, даже растительность какая-то на потолке!

Каким чудом мне удалось взять себя в руки и, прежде чем залезть в эту прелесть, смыть грязь в небольшом водопадике, не знаю. Наверное, остатки вбитого Куиноном воспитания. О, какое это было наслаждение! Положив на лицо влажное полотенце, я на час отрешилась от мира.

А потом громкий стук в дверь покоев стал раздражать. Халат искать не стала, одеваться тоже — прикрылась полотенцем и пошла выяснять, кто это тут такой нетерпеливый.

Оказалось, Итилиэт. Бывшая ученица, пребывающая во взъерошенном состоянии, с еще не погасшим намерением в глазах любым способом миновать дверь, отделяющую её от новой обитательницы покоев, на протяжении нескольких минут просто рассматривала меня. Пристально и не особо радостно.

— Живы, — шипяще констатировала эльфийка.

Так — эмоции назад. Мы же вроде приняли решение попытаться побыть мудрой? Слышь, шизофрения, я к тебе обращаюсь, отставить панику! Мало ли, что осматривают, словно шерсть, которую нерадивый продавец засунул в лоток с отрезами шелка. Это не значит, что нас будут прямо сейчас убивать.

Сначала помучают.

— Вроде бы да, — мягко, о-очень мягко, как общаются с душевнобольными, кивнула я, пытаясь стереть с лица все признаки нервозности.

В неровном свете рыжие косы бывшей ученицы напомнили змей, спешащих на тепленькое местечко под утренним солнышком. Мне очень хотелось верить, что это лишь игра освещения, а их шевеление мне пригрезилось.

— И выглядите прекрасно, — счастливая улыбка, появившаяся на прекрасном лице, вкупе с откровенно злым прищуром напугала сильнее зловещего шипения! — И даже почти не изменились.

Ну да, внешне лет на пять-семь постарела. И вот сейчас впервые почувствовала, что в облике старушки мне было бы безопаснее. Определенно безопаснее.

— Наставница, — ласково протянула эльфийка (я едва не попятилась), — а не могли бы Вы прояснить одну вещь?

— Какую?

Знаю, не мудро, но, Эру, я Аерафа так не боялась! Я его вообще не боялась. Вот уж точно, не спрятаться, не скрыться, если только утопиться.

— С какого драного Барлога Вы остались в Средиземье?! — душевно рявкнула на все поселение Итилиэт. А?.. — Что, так сложно было про Единое рассказать?

— Довольно! — ледяной рык вышел не тише, чем у эльфийки.

Чтобы мне еще моя собственная ученица указывала, как поступать?

Метафизический хруст оков, что я тщательно наматывала на свою сущность на протяжении десятилетий, чтобы, не дай Эру, не познакомить Средиземье с далеко не светлыми чертами своего характера, казался оглушительным. На его фоне треск от образовавшей на стене трещины от двери до поворота просто и без изысков затерялся. Бросившаяся в разные стороны стража нашего внимания вообще не удостоилась.

Влажный блеск в глазах эльфийки немного отрезвил.

— Ладно. Поговорим. С тебя вино, на трезвую голову я это обсуждать отказываюсь.

Итилиэт едва заметно вздохнула и, пряча глаза, поманила одного из стражей. Вот и пригодились.

Не жалея обивку, приземлилась на мягкий диван — ничего, высохнет.

— Итак, что это была за истерика? — десертное вино для допроса, конечно, не подходило, но поить перенервничавшую эльфийку чем-нибудь покрепче я бы не рискнула.

— Почему Вы не отправились с нами?

От непонимания и обиды, смешанной с надеждой, в светлых глазах на мгновение захотелось закопаться куда поглубже. Не понимает? Лихолесцы со своим стремлением оградить своих подруг от всех напастей в мире мне импонируют, но порой все же хочется, чтобы эльфийки не были похожи на детей. Хотя причем тут девушки? Вся их раса — это вечные дети, часть из которых обстоятельства заставили стать взрослыми.

Попробую объяснить, пусть и уверена, что Итилиэт прекрасно понимает мотивы, но вот принять их у ученицы не получается.

— Давай по пунктам, — эльфийка в удивлении моргнула. — Первое: я человек. Тихо! Человек я. На стандарт не тяну, но кровь это не изменит. Отсюда быстрое старение и смерть с уходом из Арды на перерождение в другие миры. То, что я сейчас с тобой разговариваю, а не парю прахом над Средиземьем — очень большое везение, помноженное на хорошее отношение ко мне дракона — огненного рамалока! — и способности к нестандартным видам управления энергией. Кстати, я не совсем уверена, что спустя мгновение рядом с тобой не будет сидеть свежий трупик.

Ага, оживает, на надувшегося хомяка больше не похожа. Чудно — продолжаем!


— Исходя из этого, жить среди вечно молодых перворожденных — пытка! Понимаешь? И моя, и ваша. Вы же из моей памяти сотрётесь при перерождении, а я из вашей никогда. Осознавать это, знаешь ли, сильно неприятно. Дальше: я училась не только для себя — я хотела создать на континенте объединение целителей, способных оказывать помощь всем и везде. Если вдруг интересно, свою мечту я реализовала. Ну и мелочи по типу: не воспринимала я Валинор в качестве места жительства. Исторический пример Нуменора к иному суждению не располагает, — немного помолчала, давая поникшей ученице уложить в голове сказанное. — Даже мысль отправиться с вами казалась кощунственной.

А ведь я хотела, точнее, не хотела никого терять. Поэтому старалась не думать на эту тему — убедить себя легко, а сожалеть… сожалеть тоже можно по-разному. В моем сожалении не было вины.

— Простите, — тихо произнесла Итилиэт.

Подошла моя очередь отводить взгляд — эльфийка явно поняла больше, чем было произнесено вслух.

Очень вовремя принесли вино с фруктами. Да-а-с-с, стыдно в этом признаваться, но я больше к спирту привычна.

— Твоя очередь, — отсалютовала кубком.

Эльфийка, еще раз шмыгнув точеным носиком, наконец, начала превращаться в привычную мне воспитанную леди.

— Когда Владыка Трандуил вернулся с Охоты на назгулов, Вы ненароком обмолвились о знакомстве дракона Смауга и хоббита Бэггинса, — лучше бы я этого не помнила — до сих пор в краску бросает от размеров косяка. — Когда мы шли к Гаваням, наш путь пролегал через Хоббитанию, — это в кубке неожиданно закончилось вино, или я забыла налить?! Вишни среди фруктов не наблюдалось, а вот вкус на языке присутствовал. — Многим было интересно повстречаться с таким удивительным созданием, поэтому мы пригласили его в наш лагерь. Он был такой забавный! И принес с собой рукописи, сказав, что, возможно, кому-нибудь будет интересно.

К Морготу вино! Кубок был торжественно отставлен в сторону.

— А в пути на кораблях у нас оказалось не так уж много развлечений, поэтому рукопись читали вслух, — ик!!! Где здесь стена? Хочу головой побиться. — Правда, пришлось несколько раз прерываться — оратор запинаться начинал.

В этом месте милая эльфиечка Итилиэт стеснительно покраснела.

А вот хрен тебе — не верю!

— Правда, что Вы мистера Бильбо над лавой трясли, чтобы Единое выпало? — улыбнулась… все же ехидна, а не то, чем она тут прикидывалась.

Интересно, а если я буду открещиваться, хоть кто-нибудь из лихолесцев мне поверит? Что дальше случилось?..

-… потом на спор свистнули ривендельцы, — пожала плечиками рыжая и скорчила виноватую мордашку, — первая часть нашего путешествия была очень скучной.

Все-таки не выдержав, спрятала лицо в ладонях и нервно захихикала. Я. Не. Хочу. Знать. Что. Думают. Обо. Мне. Средиземские. Эльфы. Мне мои нервы дороже любопытства.

На сим серьезные разговоры закончились… Хотела бы я это сказать, но характер моих бывших учениц на совершенство не походил никоим образом. Так, между делом, легкие подколки и ехидство, странным и непонятным образом помогающие чувствовать себя живой. Итилиэт – перворожденная, и мудростью не обделена. Расслабиться и заставить почувствовать себя в безопасности эльфийка смогла.

А еще мы не обошли вниманием горячие источники, косметические мази, одна из которых в виде неопрятной серой массы оказалась на наших лицах. С двумя кусочками огурца на глазах для завершения образа. Мы же девочки, в конце концов! Нам положено себя любить!

Что еще может интересовать двух девушек, не видевших друг друга не один десяток лет? Правильно — личная жизнь как их самих, так и всех друзей и знакомцев, коим не повезло в свое время попасть в сферу внимания. Хвастаться у нас обеих оказалось нечем, так что мы быстро перешли на знакомых.

И тут до меня, как до вершины Карадраса, дошло — я совершенно забыла поинтересоваться у Маэрода его семейным положением. Вот где стыд! Выяснилось, что Фалиэль — прости, наставник, но вот не верю, что наоборот — прибрала к рукам моего рыжего учителя и даже успела родить ему ребенка. Девчушка мастью пошла в маму, а глазками и увлечениями — в папу. И все у них было хорошо — даже родители, смирившиеся с выбором своей дочери, по прошествии времени Маэрода одобрили. Хорошо было, пока наставник не пропал. А ведь Фалиэль верила, что он вернётся, даже мысли не допускала… И дождалась, Маэрод мою Итилиэт поймал после того, как весточку своим через птиц отправил.

Похоже, за это время не только Эглерион на наставника повлиял, но и необходимость соответствовать своей супруге. Впрочем, зная учителя, кто кому больше нервов истрепал и чем шантажировал, вопрос открытый, так что новоявленным родственникам можно и посочувствовать… по желанию. Мне лично их не жалко.

На этом хорошее закончилось, ибо в мои покои вломился некий субъект эльфийской наружности и повышенной важности с просьбой-требованием немедленно предстать перед местным главой для какого-то доклада. Последние слова он произносил очень тихо, умудрившись в процессе все же разглядеть, с кем он общается. А нам ведь было лень переодеваться после источников. Зачем, если и в полотенце тепло? Да еще и маска на лице толстым слоем, голова в полотенчико поменьше замотана, дабы волосы с маской в одну массу не превратились, огурчики на глазах для сияния кожи и избавления от темных кругов, вызванных усталостью. Да и возлежали мы среди подушек на диванчике в окружения вина, морса и фруктов и лечили нервы женским трепом. На влетевшего без стука наглеца мы отреагировали с достойным истинных леди высокомерием.

— В следующий раз? — склонила я голову на бок, дождавшись, пока первый шок у перворожденного схлынет.

— Я передам, — слабо кивнул эльф и, не поворачиваясь к нам спиной, пятясь, словно контуженый краб, вышел из покоев.

В очередной раз подливающая себе вина Итилиэт довольно захихикала:

— Я сюда с боем прорывалась, затем вино с фруктами поднесли, теперь скандальный адъютант вышел присмиревшим, — мечтательно улыбалась эльфийка потолку. — Знать бы, что у охраны в голове вертится.

— Мне тоже интересно. Жаль, времени на выяснения завтра уже не будет.


— В смысле? — хмель из серых глаз резко исчез.

Вздохнув, принялась рассказывать, естественно, опуская лишние детали (незачем ученице знать, скольких перворожденных я за полтора месяца на суд Мандосу отправила). Сложнее оказалось объяснить, почему именно сразу нужно бежать к Валар и искать пути возвращения. Отчего не задержаться в этих землях и не проведать своих знакомцев, раз Айнур так распорядились? Плюнула на конспирацию, напомнила о знакомстве с драконом и поведала о содержимом письма, присланного из Средиземья. Задумавшаяся на пару минут Итилиэт признала стремящегося забрать нагло украденное огнедышащего рамалока причиной достойной. И попросила подумать, смогу ли я, когда разберусь с беспокоящимися средиземцами, вернуться в Валинор и более обстоятельно проведать своих друзей. Ха-ар-р-роший вопрос! Мне такой вариант в голову еще не приходил.

Замечательно мы посидели. Отлично поспали вдвоем на одной постели. В полотенцах. Такими и застал нас Маэрод, который, если судить по внешнему виду, спать вообще не ложился.

— Девочки, но совесть ведь должна присутствовать! — возмутился наставник, обозрев окружающий беспорядок.

— Кто? — спросонья не поняла я, чем заслужила многообещающий взгляд.

— Солнышко, а в ледяной водопад не хочешь?

— Не-а, — сладко зевнула я под насмешливое фырканье обоих перворожденных.

— Итилиэт…

В серых глазах эльфийки мелькнула недовольная покорность:

— Пойду, припасы подготовлю и завтрак организую, а то ведь наверняка не успели, — правильно поняла ученица неозвученную просьбу.

Маэрод благодарно склонил голову.

— Начну, пожалуй, с начала, — уселся он на подлокотник кресла.

Оценив фразу, принялась сооружать гнездо из постельных принадлежностей, заодно притянув поближе блюдо с недоеденными ягодами. Нужно было срочно взбодриться, чтобы спокойно воспринять новости. А услышанное, судя по физиономии наставника, окажется не самым приятным в моей жизни.

— Официальное разрешение посвятить тебя в происходящее я получил, не волнуйся. И нет, не человеку, а той целительнице, что спасла мне жизнь, вытащив из фаидримских казематов. Командующий Скальным поселением, как ни странно, все еще не в курсе о появлении в Валиноре людей. Думаю, всем просто сложно в это поверить, — зеленые глаза лукаво прищурились. — Собственно, чем начало путешествия нам запомнилось, так это знакомством с одним замечательным произведением удивительного мистера Бэггинса. Итилиэт, наверное, уже рассказала? О, малышка, ты не представляешь, каково мне было слушать о твоих приключениях! И мне, и ребятам. Мы столь сильно жалели, что тебя нет рядом! Вот я, к примеру, до сих пор гадаю, а сколько всего ты о своих похождениях умолчала?

В наставника полетела подушка. Потом еще одна. Окончательно добил пытавшегося казаться невозмутимым эльфа мой ехидный взгляд.

— Тебе не кажется, что люди твоего возраста должны вести себя более взросло? — обреченно-возмущенно.

Я демонстративно нагло усмехнулась:

— Не-а. И я не специализируюсь в болезнях душ. Кто хочет вести себя в соответствии со своим представлением о «взрослости», пусть ведут. Я не настолько сумасшедшая, чтобы рисковать рехнуться, достигнув психосоматической планки.

Наставник задумался, потряс головой и осторожно уточнил:

— То есть?..

Я вздохнула. Грустно. Мысленно. Ибо теория подтверждения не имела, а рассматривать себя в качестве усредненной величины логика не позволяла. Ну, не могу я назвать себя среднестатическим человеком! Не то у меня… кхем, воспитание.

— Достигая определенного возраста, люди САМИ накладывают на себя ограничения. Небольшие. В основном это касается разнообразных увеселений, поведения, желаний. К примеру, ночью выйти во двор и повыть на луну. Глупо? Глупо. Не по-взрослому. А вот то, что подобные шалости помогают сбрасывать излишек напряжения, никого не интересует. Вон как взрослые отдыхают! Делай и ты так же. А по факту, с течением лет таких ограничений накладывается такое количество, что «взрослый» отдых отдыхом уже не воспринимается. Человек устает. Человек не может расслабиться так, как делал это в детстве и юношестве. Человек подходит к черте, когда сознание начинает крошиться. Так что делай со мной что хочешь, наставник, но о взрослении не упоминай. Опыт — есть, взросление — это не ко мне. Я жить хочу, а не вести себя в соответствии с общепринятыми людьми понятиями. И да, Вы такими темпами рассказ в ближайшие сутки не завершите.

— Вот как… — протянул Маэрод, разглядывая меня с… гордостью? — И все же ты повзрослела. Признаю, — смешок.

Я кивнула, нетерпеливо вскинув бровь.

— Так вот, — вновь протянул учитель, смотря куда-то сквозь стену, — многие из имеющих доступ к информации считают, что наличие Орлов в путешествии из Средиземья в Валинор спасло нам жизни.

В голове пронеслась матерная конструкция. Стиснув зубы, сама себе запретила перебивать, несмотря на дикое желание.

— Представь: впереди у горизонта корабль с посланцем, а остальные — мы — не спеша движемся следом. Можно было и быстрее, но пернатые к такому способу путешествия не привыкли, да и мы не видели смысла торопиться. И тут при ярком солнечном свете все парящие в вышине Орлы приземляются на плоты, вздыбив перья, — сухой смешок. — Им в вышине было видно дальше, чем нам. Шторм. Страшный шторм, малышка. Черный, непроглядный. Прошедший между ушедшим далеко вперед валинорским проводником и нашим, не пожелавшим растягиваться в караван, табором. И пусть Кирдан возмущается, но иным словом это скопище кораблей назвать было сложно.

Я, молча вцепившись в подушку, наблюдала за наставником. Вряд ли сейчас он видел комнату, скорее, пребывал там, в своей памяти. Переживал события вновь и облекал их в слова, позволяя взглянуть на произошедшее. И я слушала, молча, внимательно, опасаясь лишним движением прервать цепь чужих воспоминаний.

Пусть выговорится. И я пойму, и наставнику полегчает.

— На горизонте еще было видно это порождение, а Орлы уже взлетели. Все. Даже едва стоящие на крыле птенцы. Знаешь, — более-менее осмысленный взгляд устремился на меня, — это не озвучивалось, но не только я тогда решил, что пернатые властители небес нас покидают. А они образовали своеобразный эскорт. Летали вокруг кораблей. Кто рядом — совсем юные, а кто столь далеко, что наш взор не мог их увидеть. Фалатрим Кирдана тогда говорили, что тот шторм был не единственным. Этим любителям моря было виднее, мы же ничего не заметили. Никаких следов. Ушедший вперед корабль с… посланником мы так и не догнали. По прибытии увидели его в одном из портов Альквалондэ целым и невредимым, но тогда у нас были другие заботы. Нас ждали, малышка. Улыбались, поздравляли, устроили великолепное празднество… Вот только улыбки местных повелителей были холодны, а редкие майар держались на значительном расстоянии.


Кривая усмешка на лице наставника смотрелась дико. Хотелось её стереть. Обнять, ударить, перевести тему… Но нельзя. По крайней мере, не сейчас.

— Владыки и их советники поняли первыми. Возможно, даже изначально такое подозревали.

Эх, наставник, какой Вы, в сущности, наивный ребенок. Хотя, наверное, уже нет. Предательство всегда калечит душу, а единственный способ излечиться — шагнуть дальше.

— Сначала нас ненавязчиво разделили: лихолесцы, ривендельцы, лотлориэнцы. Галадрим не повезло, но это ты уже знаешь. Подобного действия от Галадраиэль никто не ожидал. Нашу компанию к тому времени о творящемся Валиаф просветил, а Эглерион позже дополнил. Знаешь, хотелось высказать этим валинорским снобам все, что о них тогда думал, и вернуться в Средиземье. Если бы не Келебриан и не пришедшие с ней эльфы, кто знает, чем бы все могло обернуться. Она явно пошла не в мать, а в отца — для Келеборна честь никогда не была пустым звуком. Боюсь, Владыка нашим своеволием и несдержанностью был бы крайне недоволен. Впрочем, уж кто, а Трандуил оставался спокоен — он наблюдал и запоминал, и нам посоветовал поступать так же. А потом просто взял и изловил кого-то из майар. Не спрашивай, как, самому интересно, да и то — это просто слух, слыша который, Эглерион до сих пор мрачно и удовлетворенно улыбается. Он-то там присутствовал.

Трандуил может. В это я верю. Не зря он жил в Дориате, когда там царствовали Тингол и Мелиан. Странная вещь любовь, даже майар не всегда могут устоять. Вот и Мелиан полюбила перворожденного, и, как результат, мощнейшее государство синдар оказалось скрыто от врагов чарами.

Наставник, ненадолго замолкнув, все же нашел силы продолжить:

— Потом два десятка лет ожидания. Наши народы покинули гавани Альквалондэ сразу, как только убедились, что нам не позволят сохранить нашу общность. «Присоединяйтесь к нам, приносите присягу новому повелителю»… — наставник горько усмехнулся. — Быть приживалами? Вечными чужаками? Мы во многом наивны, но не глупы. А еще мы слушали тех, кто ушел в Благословенные земли раньше нас. Трандуил и Элронд со своей супругой Келебриан повели нас на запад, к горам Пелори. В их отрогах валинорцы не селятся — слишком, на их взгляд, мрачно. А нам эти места напоминали покинутый дом. Вот только никто не желал отдавать их чужакам. Что, впрочем, понятно. Я не знаю причин, по которым Валар связались с Владыками, сами ли они на такое пошли, или действия Трандуила и Элронда их вынудили. О, неужели, ты думаешь, что мы покорно ожидали приговора? Вовсе нет. Мы искали союзников, искали свободные земли, искали возможности и… совета.

А всем было плевать. Да, наставник?

— Вот только причина, по которой Валар потребовали от нас возвращения, полностью поглощала их силы и время. Ты этого не застала, просто поверь — тот Валинор, который увидели мы и тот, что был известен тебе, ощутимо отличаются. В цветущем саду появилась удушающая лоза. А потом неожиданно все женатые пары, что получили в дар твои амулеты, обзавелись детьми, — на лице Маэрода, прогоняя звериную тоску, расцвела теплая улыбка. — Не разом, конечно, но событие далеко не обычное, учитывая, что в Благословенных землях дети рождаются ненамного чаще, чем в последние века в Средиземье. О, ты не представляешь, как мы были счастливы! Восторг, радость, надежда — все переплелось! Гордость. Кстати, я присутствовал на той… пусть будет пьянке, когда Элронду и его советникам рассказали, чей это был дар. Незабываемое зрелище, Солнышко. Только постарайся с ними в ближайшие пару сотен лет не встречаться, пока не успокоятся, а то я менестрелей, столь мстительно бренчащих на мифрильной арфе, как Линдир, еще не видел. Уж что он там сочинял, не представляю. Да и Глорфиндель был слегка… взъерошен. А уж мои коллеги! В общем, не стоит с ними пока встречаться, хорошо?

Кивнула, давя улыбку — жаль, я этого не видела.

— Больше трех десятков эльфят, обязанных тебе своим рождением. Счастье, радость… и горькое понимание, что не могут эти амулеты принадлежать кому-то одному, мы с этим согласились и не жалеем. Очередь на них на ближайшую тысячу лет расписана, но это разговор отдельный — Трандуил интересно с распределением придумал. Спасибо за это счастье, малышка. И прости. В политических играх четыре амулета стали ценой, за которую мы приобрели время.

Что? Это… Неожиданно. Неудивительно, что у Аерафа крышу снесло. Моргот! Вот тебе еще проблем, бывший Глава Гильдии Целителей. Кушай, не обляпайся. Ну, песец! И это я не про Трандуила.

Теперь хотя бы примерно представляю, как один из этих четырех оказался в Фаидриме. А разобравшись, что к чему, Аераф начал целенаправленно выискивать по ним информацию. И нашел изначальных хозяев.

Я, оказывается, подарила и боль, и радость. Хорошо хоть не одни несчастья.

— Нам перестали намекать, что мы находимся в чужих владениях. А вскоре, в один дождливый день, к Владыкам явился Тулкас, — я невольно напряглась, — самый физически сильный, но наименее могущественный из Валар. Честно признаюсь, удивились мы все. Надеялись на майар, а тут… Мне кажется, это было извинение за то, что нас бросили.

Или способности Тулкаса лежали не в той сфере, что требовалась остальным Айнур. Не факт, конечно, но что-то в этой идее есть. Время! Когда Тулкас пришел к Трандуилу и Аерафу?! И откуда этот прогнивший эльф узнал о тех, кто моими амулетами изначально владел? Ах, да — тот засланец, родственник фаидримского повелителя. Эру, сколько гадости от действий одного мерзопакостного эльфа!

— Нам предложили земли. Новые земли! И пусть они не до конца проявились в Валиноре. Это не страшно. Мы просто должны закончить начинание Валар — сделать их своими. И когда они окончательно сольются с Благословенным краем, никто не сможет сказать, что они получены не по праву. Ты видела лес вокруг — он лишь малая часть того, что мы делаем здесь. Этих разрозненных кусков, столь непохожих друг на друга много, в общем, по площади с четверть Амана примерно. И это все наше уже сейчас. И каждый из них нам необходимо связать с собой. Здесь — будущий лес. В других местах — город или крепость, сады, статуи, животные, все, что так или иначе можно связать с эльфами. В этом суть Договора, коему мы следуем уже более четырех десятилетий. В этом наша надежда не стать изгоями. А еще — ответственность. Чем больше мы привязываемся к этой земле, тем больше страха, что не справимся, и сия земля сгинет во чреве Унголиант.

Маэрод чуть заметно тряхнул головой, словно сбрасывая остатки своеобразного транса.


— Собственно, это все. Краткий пересказ событий прошедших десятилетий. Что скажешь?

Это шутка такая? Попробуй такой объем информации в голове быстро уложить!

— Звучит замечательно и даже очень, — в задумчивости попыталась отодрать кисточку с одеяла. — Почему именно народы Средиземья? В смысле, почему Валар своих подопечных на новые территории не отправили? Просто их поведение с возвращением вас в Валинор и отсутствием контроля и какой-либо безопасности на любовь к отказавшимся принять их милости не похоже.

Эльф хмыкнул, с ожившим интересом наблюдая за актом вандализма:

— Жители Благословенного края слабо представляют себе, как следует очищать землю от тварей. Слишком мирно им жилось. А вот в Новых землях порой встречаются такие монстры, что пауков Лихолесья при сравнении можно отнести к доставучим падальщикам. Так что, помимо меток принадлежности, мы зачищаем территорию от здешних монстров.

— Ясненько, — протянула я, пытаясь сообразить, куда спрятать оторванную кисточку. — Знаете, наставник, меньше вопросов у меня не стало!

— Ну-у, — протянула рыжая зараза, сверкая зелеными глазами, в которых не осталось ни следа тоски или обреченности, — догадываюсь.

В эльфа полетела предпоследняя подушка.

— Так, значит, да? Растравили душу, вызвали любопытство? Намекнули на толстые обстоятельства? Узнаю методы Эглериона. Наставник, он Вас плохому научил!

— О, не волнуйся, наш начальственный щеголь не раз наши с тобой имена в одном предложением использовал. И были те предложения отнюдь не хвалебными.

— Ну, хоть в таком контексте обо мне помнит, — закатила я глаза. — Наставник…

— У тебя не так много времени, малышка. Скоро на заставу между Новыми землями и Валинором прибудет подкрепление. Твой крылатый истребитель мучного сильно впечатлил стражей. Лучше тебе послезавтра утром быть там.

Прохвост! Я еще столько узнать хотела.

— Будет тебе стимул вернуться и вытрясти подробности.

Я только невразумительно заворчала. Весь рассказ требовал осмысления и времени, которого, оказывается, нет, если я, конечно, не желаю задержаться в гостях надолго. Мне и одного интриганистого Валиафа в компании наставников хватало, а тут еще и Маэрод наловчился окружающими манипулировать.

— А ведь ты не удивилась, — свободно откинулся эльф на спинку кресла.

— Дядя высказал предположение, и он оказался прав в большей степени, чем я. Правда, мы думали, что вас на кораблях расшвыряет по всей береговой линии Валинора. Хоть тут обошлось. А остальные из вашей могучей пятерки? — как бы между делом поинтересовалась, запихивая отодранную кисточку под матрас.

— А они в других землях, так что прости, но рассказать не могу, — широко, во все зубы, улыбнулся целитель.

У меня дернулся глаз.

— Ну-у, наставник!..

— Что? — съехидничал рыжий прохвост.

— Горжусь я вами, вот что!

Понаблюдав, как вернувшаяся Итилиэт вежливо выгоняет не особо сопротивляющегося перворожденного, пришла к выводу, что все сведения, что могла, ведя себя «мудро» и «взросло», я получила. А информационный голод меньше не стал. Ученицу же, как и всякую потенциальную мать, эльфы берегут и вряд ли держат в курсе касательно военных и логистических действий.

Покончив со сборами и оценив увеличившуюся степень комфортности возможного побега, в задумчивости уставилась на ученицу:

— А где сейчас все наши мужчины?

— Командный состав на обходе, потом тренировка и завтрак через час. А что?

В полдень? А, ну да, у синдар, любителей звезд на бархатном небе, распорядок суток весьма специфичен.

— Да вот, недоговаривает наставник. А мне очень хочется знать, что тут происходит. И что вы все задумали.

— Я лично задумала развести Вас на новое посещение. Уже нормальное и полноценное, — безмятежно улыбаясь, перекинула на плечо темно-рыжую гриву Итилиэт.

— Угу, а где здесь кабинет командующего?

Улыбка эльфийки не изменилась, а вот по ауре прошла обеспокоенная рябь.

Рябь? Не поняла. Пригляделась внимательнее сначала к ученице, а потом сняла ограничители с сонара. Не хило! Хотя понятно — это не Валинор, давление внешней энергии минимально, а значит, помех моему сонару нет. Даже наоборот. Посмотрела на близлежащую подушку и сосредоточилась.

Ой, зря! Отмена! Взлетевшие при использовании левитации подушки, кресло с сидящей в нем Итилиэт, блюдо с остатками фруктов и столик за спиной эльфийки звучно брякнулись на свои места.

— … и что с энергетикой?

— Это? — нервно поправила прическу ученица. — Это свойство ничейных земель. Точнее, тех, которые мы уже сделали своими. В пределах нашего Скального укрепления резонанс и все техники на его основе усилен. Мы думаем, что при присоединении этой земли к Валинору, данный эффект исчезнет. А пока отсутствие внешних границ и энергетических воздействий способствует усилению эффекта.

— Ага, — тоже поправила вставший дыбом хвостик. — Так что там с кабинетом?

— Он довольно далеко. Вы ведь не хотите?..

— Если бы не хотела — не спрашивала. Ты как, со мной или тут посидишь?

— Леди, Вы понимаете… — начала нервничать Итилиэт.

— Что если я сейчас не разберусь, то шансов может больше не представиться?

Эльфийка закусила розовую губку.

— А если Вы увидите нечто не для наших глаз?

— Итилиэт, — протянула я, — я активно участвовала в создании Гильдии убийц в Средиземье. Это был самый простой способ защитить учеников. Сомневаюсь, что увижу что-нибудь, что меня сильно шокирует. А тебе смотреть не обязательно, только кабинет покажи, чтобы я обошлась без лишних разрушений, хорошо?

На меня посмотрели укоризненно-возмущено. Видимо, такой наглый шантаж к эльфийке еще не применяли.


— Я с Вами.

— Славненько! Вот, выпей это.

— Что за зелье?

— Да так, абсорбентик один. С элементами противоядия.