Глава 3

Я и раньше это утверждала, и сейчас не поленюсь повториться — эльфы странные. Утром, выспавшись, но не умывшись — стражников к дверям приставлять не стали, видимо, ради экономии, и просто банально заперли тяжелую дверь, так что мое возмущение по поводу отсутствия воды адресатов не нашло — голодная, взъерошенная и поминутно вспоминающая систему водоснабжения, присутствующую в городах Средиземья (кстати, наиболее важный параметр в присвоении городского статуса), я вновь топала на встречу с Аерафом.

Лощеный блондин с короной на светловолосой голове, не смущаясь лишними в его понимании расспросами по типу «все ли меня устраивает?» или «как я провела эту ночь?», невинно поинтересовался, что мне может потребоваться для воссоздания и усовершенствования амулетов.

Вопроса, согласна ли я этим заниматься, вслух тоже не прозвучало.

Через пару часов я в тапках и в платье стояла во внутреннем дворике дворца, разглядывая предоставленную лабораторию, полностью укомплектованную всем необходимым для приготовления зелий и выглядевшую, будто её построили только вчера. Там даже уголок стеклодува имелся и фонтан с чистой водой в шаговой доступности. Правда, позже выяснилось, что и колодец тоже рядом находился, и привычная канализация со множеством краников и финтифлюшек, и это обрадовало неимоверно. Видимо, вчера вопрос с моим поселением решался исходя из предпосылок наличия самой крепкой двери во дворце, вот и «повезло» с покоями. Зато сейчас я могла перейти на полное самообеспечение, включая приготовление завтрака, обеда и ужина. Разнообразные запасы в лаборатории подобное позволяли.

Следующие четыре дня прошли под знаком ежеутренних отчетов брату местного повелителя. Естественно, правды в моих словах был лишь необходимый минимум. Да, провожу параллели между местными растениями и минералами с теми, что произрастают в Средиземье. Да, по свойствам они отличаются, несмотря на принадлежность к одному виду. Да, важно. Другое дело, что примерную закономерность я вывела на второй день, но невозможность практически (да тут годы нужны!) подтвердить собственные выкладки позволила юлить в докладах. К сожалению, это обозначало и невозможность приготовить что-нибудь сложнее среднего уровня.

К новым растениям, никогда прежде в жизни не виденным, подобраться времени не было — прежде всего стояла необходимость восстановления экстренной аптечки. Заодно убедилась, что создать новый амулет с определенными функциями с наскока не выйдет. А ведь была у меня идея смонстрячить самоформирующийся талисман, задав потокам энергии структуру, форму и направление, но быстро угасла. Тут, к сожалению, фильтры еще и меняться должны, и регулироваться в соответствии с качеством поступающей энергии, что не позволяет пустить создание амулетов на самотек. Вот лет через тридцать непрерывных экспериментов…

С зельями возникающие проблемы пусть и доставляли беспокойство, но критичными не являлись, а вот с собственными способностями все оказалось не так радужно, как можно было предположить, попав в мир без Искажений.

Неожиданные трудности возникли с сонаром — преодолеть сопротивление внешней валинорской энергетики с увеличением расстояния становилось все труднее, и концентрация, что являлась основой в Средиземье, здесь оказалась не столь значима. Но были и свои исключения: жизнь во всех её проявлениях полыхала огнем даже тогда, когда разобрать что-либо вокруг неё уже не представлялось возможным. И это сильно напрягало восприятие.

Проще всего оказалось с исцелением — энергетика внутри организма изменений, что логично, не претерпела. Главное — иметь непосредственный контакт с аурой пациента, в противном случае возникают те же трудности, что и с сонаром — ощущение, будто сквозь толстое стекло пытаешься пробиться.

Комплекс неприятностей для возможно противника — деструкция. Ломать — не строить, исключением для прописной истины Аман не стал. Другое дело, что расчет степени разрушения превратился в решение задачи с открытым периодом — это в том смысле, когда ты точно уверен, что стакан разобьется, но устоит ли при этом стол, на котором он стоял, и останется ли целым пол, уже сомневаешься.

С левитацией еще грустнее. Говорят, мореплаватели на юге видели симпатичных стайных птичек с роскошным оперением и даже дали им название — Обломинго, ибо живут пташки в таких местах, на которые без страха и желания удрать не взглянешь, а если точнее, то в очень соленом болоте с весьма ядовитыми испарениями и обитателями. Вот и у меня с левитацией никак. Вообще. Даже гусиное перо, вместо того чтобы воспарить, облысело.

Вот так я и работала, экспериментировала и думала.

Если здешние эльфы не научились врать, то своим появлением я обязана Валар. Зачем? Ну вот что им от меня нужно? Амулетики? Чушь. Может, не им надо, а их попросили? А ничего, что они не должны вмешиваться в дела разумных рас Арды? Или у них терпение лопнуло? Вариантов много, жаль, среди них слишком мало тех, что выдерживают хоть слабейшую критику, да и те чересчур фантастичны.

Аераф меня живой из своего замка не выпустит, значит, делаю упор на лечение и деструкцию. И зелья, в идеале бы порошковые яды и снотворное! Вот только царственный брат столь часто поблизости ошивается, да и за количеством используемых ингредиентов ненавязчиво следит. И врать опасно, и лукавить до бесконечности не реально.

Вариант с побегом кажется единственным возможным решением, но вот беда, дальше-то что? Бежать куда? На Таникветиль? Требовать у Валар, чтобы меня домой вернули? Эх, ладно, что-то разогналась. Просить у них надо ответы на вопросы, а требовать начинать, когда на руках пара сотен пудов взрывного гномского порошка окажется. И все равно, куда податься человеку в Благословенном краю? Стать еще одной причиной валинорцам не любить собратьев из Средиземья, феерично удрав? Я — не мои убийцы, без шума мимо стражей не просочусь. Местный венценосный ситуацию выкрутит в свою пользу. А когда разберутся, осадок все равно останется. Самый, на мой взгляд, разумный вариант — найти Кирдана. Вдруг существует тропка домой? Про основной путь молчу, и так ясно — схлопнулся. Или все же к Валар на гору? Тамошние обитатели человеку удивиться не должны, а вот как надо замаскироваться, дабы сойти за эльфийку при поиске Корабела, вопрос, конечно, интересный.

Убивать меня в ближайшее время не станут — несомненный плюс, но и расслабляться не стоит. Все же у судьбы порой бывает весьма мрачное чувство юмора.





— Повелитель Аефар, — отдавая дань этикету, склонилась в поклоне. — Ваше появление неожиданно.

Высокородный на мои расшаркивания лениво кивнул, с куда большим вниманием рассматривая лабораторию, чем меня. Будто специально дождавшись чужой заинтересованности и отсутствия посторонних звуков, в чугунке протяжно булькнуло.

Я с сомнением покосилась на теоретически остывшую бурую массу.

— Занятное… зелье, — не сразу охарактеризовал поведение котелка озадачившийся перворожденный.

— К сожалению, неудавшееся, — признала, на мой взгляд, очевидное. — Вы что-то хотели?

— Ах, да, — спохватился эльф. — Насколько я понимаю, попытки воссоздания средиземского амулета не приносят результата?

Странно. С одной стороны интерес оправдан, с другой… это же эльф! Ждать мгновенного результата могут люди, у перворожденных другие отношения со временем.

— Прошло всего несколько дней, неудивительно, что попытки воссоздать нужные энергетические волны в условиях неискаженного Валинора и в отсутствии привычных материалов заканчиваются отрицательным результатом.

— Вот как, — задумчиво протянул эльф, смотря в окно на сверкающий темным изумрудом город. — Жаль. Но, возможно, я смогу помочь.

— Да? — запихала я скепсис поглубже.

— Именно, — тонко улыбнулся Аераф. — Поверь, в наше время даже банальная мотивация способна ускорить течения событий. Небольшая прогулка лишней не будет.

Да-с, мое мнение здесь точно никого не интересует.

Попав под лучи солнца, довольно зажмурилась. Мягкое, теплое, успокаивающее и ласкающее одновременно, забытое. Пожалуй, я готова простить отсутствовавшее приглашение за предоставленную возможность вновь оказаться под лучами света цветка Лаурелин. Но, как назло, большую часть времени приходится проводить под крышей, а окна — это все же не то, что льющееся сверху тепло.

Пустынные каменные залы и коридоры, от гномских отличающиеся изяществом и утонченностью, в восторг привести так и не смогли — никак не получалось отделаться от ощущения выстуженности помещений и собственной неуместности на фоне вот этой застывшей в веках красоты.

Действовало все это на психику не лучшим образом и уж точно не способствовало установлению доверительных отношений с окружающими, коих в данный момент насчитывалось аж три штуки, из которых двое — мои личные конвоиры. Показательно, не правда ли? Даже та молоденькая эльфийка во дворце больше не показывалась.

Интересно, когда меня все же просветят о статусе? И будет ли он честно охарактеризован как «пленница», или же Аефар попробует выкрутиться, поименовав «особой гостьей, которой во имя собственной безопасности не стоит и мечтать о самостоятельном передвижении»?

Как вариант, сейчас. С нескрываемым сомнением оглядела узкую, уходящую во тьму винтовую лестницу. На фарфоровой мордашке остановившегося и обернувшегося Аефара при должном воображении можно было отыскать тень смущения.

— Понимаю, это не особо соответствует убранству моего дворца, но в некоторых случаях необработанный камень прекраснее самой чудесной статуи.

— Ммм… а освещение? — спускаться к ожидающим и, возможно, смертельным неприятностям не хотелось, только вот дышащие в затылок конвоиры, а так же собственная охрана корононосного в количестве восьми броне- и меченосцев, без которых этот тип был замечен лишь единожды (первая наша встреча), ненавязчиво намекали на последствия принятия не устраивающего высокое начальство решения.

— Здесь есть факелы, — «обрадовал» Аефар.

А из быстродействующих зелий у меня только маленькая склянка с кислотой.

Один из конвоиров перестал изображать тень и, заставив насторожиться еще больше, первым спустился по ступенькам. Следом, не рискнув проигнорировать приглашающий жест блондинистого эльфа, последовала я. А вот личная повелительская охрана так и осталась стоять у начала спуска.

Интуиция взвыла.

Ну, сонар, не подведи. Шансов удрать от слишком «гостеприимного» местного начальника мало, так что знание местности мне определенно пригодится. Боюсь, в этот раз простой беседой я не отделаюсь. На кусочек наивного «а вдруг?» особой надежды не было. К сожалению (периодически возникающему), воином за восемь десятков лет я так и не стала, хотя и беззащитной меня даже Эц назвать не может — личный опыт не позволяет.

От высветившейся в сознании картины на мгновение закружилась голова — ну, что поделать, не хватило мне пяти дней на восстановление привычного уровня. Все же Валинор в плане энергетики весьма сильно отличается от Средиземья. Я прекрасно «вижу» в радиусе шагов двадцати, а вот дальше картинка смазывается, и чем дальше, тем более смазанной становится. Внизу есть живые — это точно, пустоты большие и маленькие, прямо как в Мордоре после вывода рек на поверхность, и вроде бы друг с другом связанные.

Чего я не ожидала, так это спустя шестьдесят четыре ступеньки оказаться в холодной и плохо освещенной тюрьме с очень высоким потолком и сталактитами со сталагмитами в комплекте.

— Интересная мотивация, — удивилась я, попутно пытаясь сообразить, чего и как хочет добиться этот бракованный перворожденный.

— Нам сюда, — довольно улыбнулся эльф, породив новую порцию холодного воздуха вдоль хребта.

Мгновение спустя поняла — холодок вдоль спины вызван не поведением коронованного, а четырьмя живыми существами, которых я посчитала встречающими, а на деле оказавшимися узниками.

Камера, к которой меня подвели, приобняв за плечи, была освещена чадящим факелом, тусклым, но позволяющим рассмотреть заключенного.

— О! Так вы все-таки знакомы. Приятно, что я не ошибся, — обрадовано протянул блондин. — Не стесняйся, подойди, решетки тут выполняют больше декоративную функцию. Знаешь, я всегда считал, что убедить действовать правильно можно разными способами. Что плохого в исполнении небольшой просьбы, несущей несомненную пользу? Ничего. Прискорбно, когда этого не понимают, не правда ли?

Окровавленный, слишком худой эльф у дальней стены камеры не падал — не давали крючья, насквозь пробившее тело.


— Да, — хрипло ответила чудовищу за спиной.

— Замечательно. Как приятно разговаривать с понимающим собеседником. Всегда лучше предотвращать неприятности.

Кажется, я, наконец, поняла, кого этот орк в эльфийской шкуре мне напоминает.

— Тот посланник в Средиземье — ваш родич?

— Ильмарин? Племянник. С его отцом ты уже знакома. Конечно, он еще очень юн. Но, видишь ли, Ильмарину с рождения дана очень интересная способность — он видит уязвимости своих собеседников. Дар Валар нашему роду.

Мозг едва фиксировал слова Аефара. Сердце распятого эльфа билось слабо, неровно.

— Я — не мои собратья по власти, и прекрасно осознал количество проблем, нас ожидающих с возвращением Старших Владык. Так ведь слушать доводы разума никто из них не захотел. Зачем нам война в перспективе? — продолжал восхвалять себя монстр.

Действительно. Окровавленный лихолеский целитель в тюремной камере некоторых устраивает больше. Меня трясло.

— Эонвэ, оглашая волю Валар, не поскупился на предупреждения. «Это будет опасный поход», — говорил он, — «земля и вода в любой момент могут обратиться против любых живых существ». Пока другие лишь начали задумываться о поиске добровольцев, я уже знал, чье присутствие рядом со Старшими будет наиболее выгодно. Способности родича пришлись как нельзя кстати. Конкретно в нашем случае мой племянник разумно проследил за странными амулетами, попавшими в руки нескольких лихолесцев. Жаль, их создатель остался в Средиземье, — лениво трепался эльф.

Вспомнилось: Эц однажды рассказывал, почему, по его мнению, преступники обожают вещать о своих «свершениях», особенно когда уверенны, что жертве деваться некуда — кто-то же должен оценить их гений, иначе не интересно.

Дав время осознать свои слова, это существо тихо прошептало мне на ухо:

— Великолепная мотивация, не правда ли? Мне даже самому интересно, сколько он протянет, прежде чем я позволю тебе ему помочь.

В следующее мгновение монстр, попав под прямой удар деструктивной волны, с глухим стуком врезался в противоположный ряд отсекающих узников от коридора металлических прутьев. Отшатнувшись от стражника, едва не проткнувшего меня мечом, швырнула ему в голову маленький фиал с кислотой. Эльф от потенциальной опасности увернулся, дав этим возможность закончить формирование второй волны, в этот раз иной структуры. На каменный пол молча рухнуло уже бездыханное тело.

Второй стражник оказался умнее, да и оценить произошедшее у него было на полторы секунды больше времени, чем у почившего повелителя. Перворожденный с приличной скоростью рванул сначала к лестнице, а потом и вверх по ступеням.

Предпринявший попытку вернуть ясность мысли мозг подкинул варианты развития событий в случае, если страж успеет позвать подмогу. Ни один из них мне, понятно, не понравился, ведь, даже если эта пародия на правителя их не особо устраивала, отомстят мне стражи за его смерть без колебаний.

Пока не помогу Маэроду, отсюда не уйду, перетаскивать с такими повреждениями нельзя, значит, единственный вариант - не позволить им сюда добраться. Не особо подбирая методы, ударила ладонью в основание винтовой лестницы, позволив диссонансной волне распространиться вверх… по несущей колонне и далее. Узкая лестница сложилась первой, дальше задрожали каменные стены тюрьмы.

Замерев, напрягая сонар, старательно прислушивалась к происходящему сверху. Да-ас-с, что ж, похоже, в Валиноре за одну минуту количество разумных (хотя в этом есть сомнения) уменьшилось на одиннадцать штук. Дворец, к сожалению, не рухнул, но и добраться до казематов в ближайшие несколько месяцев у эльфов не выйдет.

Еще одна волна в сторону узников, в этот раз простая резонансная по типу сонара — эти мне незнакомы, и я не уверена, что этому стоит радоваться.

С решётками на камере пришлось разбираться раз в пять дольше. В очередной раз можно порадоваться собственной физической силе, но лучше бы у меня было больше времени и парочка кристаллов с запасом энергии — Маэрод выглядел откровенно паршиво.

А состояние внутренних органов заставило тихо зашипеть сквозь зубы. Не стоило убивать Аефара, нужно было любыми путям привести сюда Эца с компанией и просить повторить сотворенное с наставником, только помноженное на полтора. В идеале на три-пять, только это изнеженное существо в эльфийском наряде в таком случае слишком быстро отправилось бы к Мандосу в гости.

Снять с крюков и положить на… вот, плащ охранника за неимением лучшего подойдет. Остановить кровотечение. Платье укоротить и пустить на перевязочные материалы, все равно быстро с таким количеством ран не справлюсь. В темпе расплела косу — с теми тряпками, что мне предоставили вместо нормальной одежды, спрятать фиалы с зельями можно было только в волосы. Так, контроль сердца и давления, обеззараживающее на крупные раны, осторожно, контролируя резонансом, влить кроветворное, теперь внимание на основные сосуды…

… напоить из фляжки, благо у стражника в ней плескается вода, а не вино. И все — больше просто нельзя, организм, ослабленный такой кровопотерей, не выдержит.

Теперь постепенно, понемногу, перекрываем каналы передачи энергии. Еще немного и сама не встану — за пять часов тело одеревенело, да и резерв не бездонный. Сейчас переведу дух и займусь остальными пленниками. И факелами. Два горят рядом с Маэродом — ему нужно тепло.

Сонар прекрасно справляется с темнотой, но что-то сомневаюсь, что пленники в количестве трех эльфийских тушек разговору в темноте с монстром, устроившим завал в месте единственного — надеюсь, что это не так — выхода, обрадуются.

Дюжина факелов нашлась в соседней камере, видимо, являвшейся по совместительству кладовкой. Правильно, зачем каждый раз с баулами сюда спускаться? Масло, заготовки под факелы, рулоны выцветшей — надо же, и такое здесь есть — ткани… Кремень и кресало искать пришлось дольше, уж больно мелкие вещи (нашлись в кармане стражника), заодно обнаружилась бочка с относительно чистой водой и сверток с галетами, на ощупь мало чем отличающимися от камней. Ну вот, теперь можно и разговор с пленниками начинать — сытый (в нашем случае, просто поевший) мужчина гораздо более разумный, чем его голодная версия, даже если он эльфийской породы. Надеюсь, синдарин они понимают.


— Еда, вода. Выпущу в любом случае. Позже.

Пока не до вежливости. Плюс ко всему, третий перворожденный в отличие от своих хмуро смотрящих на меня сквозь железные прутья собратьев самостоятельно передвигаться, похоже, не может. Выломав пару железяк и добравшись до измождённого дивного, мрачно оценила предстоящий фронт работы. Глупо, конечно, расходовать энергию на лечение совершенно постороннего мне существа, но я — целитель, и это не просто обозначение профессии. К тому же, латать парня полностью и сразу не обязательно — на такое сил у меня уже не хватит. Главное, чтобы не умер в ближайшее время, а там сама восстановлюсь и буду смотреть по ситуации. Отсюда еще выбираться надо, благо хоть времени у нас мно-о-ого.

Минус полтора часа с периодическим отвлечением на проверку состояния Маэрода и восстановления в его организме водного баланса — последнее текущими темпами еще часов десять займет.

Двое более… м-м-м… пусть будет «целых» перворожденных к галетам так и не прикоснулись. Сложно, что ли? Всего-то руку сквозь решетку протянуть и галету с кружкой взять.

Постояла, посмотрела на этих индивидуумов, подумала, пожала плечами и вернулась к наставнику. Может, пока организовать более удобное место и перенести его туда? Нет, не стоит. Свойства эльфийской одежды еще помню, а подаренный Трандуилом плащ до сих пор надеваю, когда тоскливо на душе становится. Маэрод не замерзнет, другое дело, что каменный пол с тонким слоем соломы — не лучшая постель для выздоравливающего. Именно выздоравливающего, не иначе. А если все же посмеет оправиться в Царство Мандоса, то получит навесок в виде моей души. За одним, и с представителем Айнур побеседую.

Выжатый практически насухо резерв привычно отреагировал на плохое обращение — внутренности начало вымораживать — не смертельно, но весьма неприятно. Кстати, надо бы и наставника чем-нибудь посущественнее, чем край плаща, накрыть.

— Спасибо, — неожиданно обрел голос один из заключенных.

Пришлось отвлечься от попыток раздеть повелительский труп.

— За что? — оценила я все еще не тронутую дивным кружку с галетой.

— Приятно перед смертью увидеть труп того, кто разрушил столько жизней.

Я озадачилась: с чего это эльф помирать вздумал? Пришлось вставать и топать к собеседнику.

— Давайте руку.

— З-зачем?

Какой недогадливый эльф мне попался, еще и смотрит подозрительно.

— Проверю Ваше физическое состояние. Кстати, раз уж пошел разговор, почему от еды отказываетесь?

На грязной моське отразилось сомнение, и почему-то — в моем рассудке!

— Вы разрушили единственную лестницу, ведущую на поверхность.

А-а-а, он про это! Впрочем, посиди я в таких условия пару недель, тоже бы плохо соображать стала.

— Тем же способом и выберемся. Или Вас смущает то, что мы еще живы? — тут мне пришла в голову мысль об условно-освобожденных, но вряд ли то существо с венцом на голове позволило бы такому случиться — потеря имиджа, однако. Да и в Средиземье подобная практика ни к чему хорошему не привела.

— Там, — кивнула я в направлении дальней стены, — локтей через шесть полость, а еще дальше — нечто, смахивающее на старое русло подземной реки. Шансы выбраться, воспользовавшись пустотами в породе, гораздо выше, чем разгрести завал на лестнице, так что не стоит переживать раньше времени.

— А если не выберемся? — спустя паузу хрипло спросил эльф.

— Тогда будем ждать, когда нас откопают — с месяц примерно, если поторопятся. Еда, — я покосилась в сторону повелительской тушки (разумным ЭТО считать не получалось), — есть. Продержимся.

Перворожденный, судя по ошеломлению, отразившемуся в глазах, понял меня правильно. Другое дело, что я слабо представляю степень голода, при которой рискну попробовать эльфятину, к тому же явно некондиционную. Лучше уж в медитацию на месяц погрузиться.

— Прошу меня освободить, — выдавил перворожденный, когда я уже перестала рассчитывать на продолжение разговора.

— После клятвы о не причинении вреда, — Рисковать собой и наставником я не собиралась.

Клятву эльф дал простую, но надежную — никакого намеренного причинения вреда. Немного обрадовало эхо, организованное вторым эльфом, до этого молча следившим за происходящим. Кстати, оба представились просто по имени, чем напомнили наставников, — Калион (разговорившийся) и Арвэл (отмолчавшийся). Выпустила обоих и, наконец, занялась, прости Эру, мародерством. Хотя я просто избавила оба трупа от одежды, попутно вытащив все, что лежало в карманах и висело на поясах. Кольца и цепочки не трогала — брезгливость не позволила.

Наверное, с минуту созерцала обнаруженную связку ключей, повертела в руках длинный изогнутый меч, пять кинжалов, обрадовалась мотку тонкой веревки, фляге с вином, отложила в сторону мешочек с непонятным порошком, пару эльфийских брюк, одну рубашку, один камзол, плащ, пару полусапог, пару туфель…

… и несколько золотых и серебряных ажурных медальончиков. Размером с обычную денежную монету.

Тут я подвисла. Потом осторожно уточнила у Калиона, что это такое.

Нет, ну, в принципе, ничего удивительного. Просто средство оплаты товаров и услуг.

Угу. В Благословенном краю.

Не бартером же эльфам пользоваться?

М-моргот… меня перенос в Валинор не так из колеи выбил, как эта находка!

Встряхнувшись и помотав головой для окончательного прояснения в мозгах, вернулась к изучению добычи. Куча металлолома меня интересовала слабо, а вот из одежды прихватизировала плащик, брюки и полоски ткани, бывшие ранее частью верхней одежды Аерафа. Наставнику пригодится.

Снятый с руки бракованного эльфийского повелителя амулет вернула законному владельцу — наставнику. По крайней мере, энергией с носителем он поделится, да и регенерацию немного подстегнет.

Ладно, пора бы уже отдохнуть и хоть немного восстановить резерв. А потом разбираться с полостями в камнях. В том, что мы выберемся, не сомневаюсь, точнее, такой вариант развития не рассматриваю, ибо бояться не люблю, но вот понятия еще не имею, сколько времени на это уйдет. Вполне возможно, что придется ждать, когда же нас откопают, если, конечно, брат этого венценосного не решит использовать осанвэ (в чем сомнений почти нет) и не поймет, что главный теперь он. Опять же, труп народу предъявить все равно нужно, так что будет он прорывать сюда спуск, будет. И стоит нам с наставником к этому времени быть как можно дальше отсюда.


Только бы Маэрод выкарабкался. С такой тяжестью повреждений восстанавливаться ему долго, даже в идеальных условиях, не то, что в нынешних.

Организовав себе подобие постели из прелой соломы вплотную к наставнику — так теплее обоим, да и мне спокойнее — подумала о другом: Аераф о моих нестандартных способностях не знал, иначе бы поостерегся прикасаться, да и приближаться тоже. Повезло, что он не стал лихолесцев обо мне расспраш…или стал?! Вспомнились крючья в теле наставника.

Осторожно коснулась лба Маэрода — не такой теплый, как хотелось бы. Немного расширила оставшийся канал, передающий энергию. Держитесь, наставник, заставить Вас жить я не могу, но все, что от меня зависит, сделаю. И только попробуйте меня расстроить — следом отправлюсь предъявлять претензии Намо! Спасибо за то, что не выдали, Вы от меня еще услышите. Обещаю!

Эребор. Сокровищница.

Спокойствие и умиротворение в окружении золотых сфер размером с суповую тарелку, бывших еще три десятилетия назад банальными монетами и слитками. Конечно, местному обитателю за переплавку пришлось заплатить собственной мифрильной чешуей, но оно того стоило. И сейчас, в преддверии возвращения Торина с семейством, покинувшего Гору с дипломатическим визитом, даже громадному крылатому змею стоит понежиться впрок — наверняка, вернувшись вместе с Железным Королем, женившиеся королевские племянники опять начнут проситься «слетать на рыбалку». Затем их найдут их жены, и спокойствию можно будет помахать хвостом. Тут даже полное зарывание в драгоценный металл не поможет — сферы хоть и пропускают воздух в разы лучше, чем монеты, но слышимость, к большому сожалению, остается отменной.

В один далеко не прекрасный день Рассвету не повезло услышать, как орут новорожденные гномы, так что понять счастливого Кили он отчасти мог. Фили, вынужденно смотря, как страдает брат, второй год с переменным успехом придумывает поводы, дабы держаться от супруги подальше. Сам виноват. Говорили же все, женись на нормальной гномке, которая нравится, были же три девы на выбор! Но нет, отношения набегами его устраивали. Дракон, естественно, советов не давал и с огромным удовольствием наблюдал со стороны, как наивный гном загоняет себя в ловушку. Жену, в конечном счете, Фили подобрали Старейшины. А что дама с характером… разве это плохо? И обряд венчания перед золотыми очами дракона организовали (чешуйчатый не удержался и даже предложил Торину провести обряд в его сокровищнице). Блондин потом еще долго дулся, почему чешуйчатый его не спас или хотя бы не помог избавиться от кандалов. Ну-ну. Может, его еще и предупредить стоило? В юбилейный пятый раз? Ха!

Эх, размяк он за последнее столетие.

Золотой холм вздохнул с откровенным удовлетворением.

Осторожное царапанье острых коготков о светлый мрамор, покрывающий внутренние стены сокровищницы, вызвало привычный предупреждающий рык, без труда преодолевший золотой склон и дошедший до виновницы. Шкрябанье прекратилось. Если эта зеленая поганка опять повредила панно из драгоценных камней, будет ободрана до последней чешуйки и сдана на опыты племяшке. Солнышко давно на виверн плотоядно смотрит, да только малышей слишком мало, чтобы даже одну на вскрытие пустить. Ладно, вторая в Лихолесье гоняет пауков. Еще одна причина порадоваться спокойствию и тишине — две виверны рядом способны довести до нервного срыва даже каменные колонны. И сидят эти поганки тихо, только если их связать и кляпы в пасти вставить. Ну, или если рядом чем-нибудь занятая племяшка. Солнышко с мелкими в таком случае не церемонится. Но если и у неё игривое настроение случалось… Двух снесенных шустрой компанией колонн чешуйчатому было не жалко — сокровищница давно просила себя отремонтировать, обидно оказалось за обмелевший бассейн, вода из которого подтопила драконьи сокровища.

Тишина, едва слышимое посапывание задремавшего серебристо-голубого дракона и тихое испуганное сопение маленькой дракошки… раскопавшей золотой склон и добравшейся до папиного кончика хвоста. «Испуганное» от того, что обратить на себя внимание надо, а будить стра-а-ашно! Заступиться-то некому!

Стоявшая в полном боевом облачении охрана сокровищницы дружно сделала вид, что грохот и разъяренный рык им почудились.

Раздраженный до искр из ноздрей, вырванный из приятной дремы большой дракон, рыча, змеиным движением выбрался на поверхность, попутно стряхивая вредное создание с очень крепкими зубами с собственного хвоста. Юркая малявка, вместо того чтобы украсить своей тушкой одну из колонн, выровняла полет и, спрятавшись за лестницей, отчаянно взвыла.

Выть ей пришлось долго, менять укрытие еще трижды, но своей цели вредина добилась:

— Да, что такое?! — прокатился по громадному подземному помещению рев змея, которым матери во всем Средиземье пугают непослушных чад и некоторых великовозрастных обалдуев.

Виверна объяснила, одновременно прикидывая, куда бежать и как не заплакать.

— ЧТО?!

Но сначала выжить, ибо Большой Папа в гневе страшен!

Распахнувшиеся от мощного удара двери едва не расплющили шестерку гномов, изображавшую караул. Следом, придав ускорение створкам, вылетела мелкая дракошка, от испуга попутавшая направления и улетевшая вглубь Одинокой горы.