Глава 4

В определенном смысле нам повезло. Дворец Аерафа располагался на скалистом возвышении, которое резко обрывалось с противоположной от города стороны. Понятное дело, этот пласт был вытолкнут из недр подземных не просто так. Вода — это сила, с которой невозможно не считаться, и неважно, откуда она пришла, просочилась сверху или испарилась, коснувшись раскаленной крови земли. Так что в подобных местах полости в породе и подземные реки не редкость. Собственно, наличие рядом с тюрьмой подобного комплекса пещер и придавало мне уверенность и спокойствие. Особенно перспективно выглядел путь, ведущий в сторону реки, что опоясывала дворец. На всякий случай, вдруг ошиблась, спросила у перворожденных — направление подтвердили оба. Нам потребовалось два дня, чтобы буквально продолбиться до комплекса пещер.

Впрочем, тут не только заслуга резонанса. В свое время некто серьезно потрудился, оборудуя казематы, и в память о себе оставил набор из молотов, кирок и тому подобных инструментов. Они пришлись очень кстати, несмотря на свое плачевное состояние — ржавчина буквально осыпалась. И все равно этого хватало, чтобы обозначить направление удара, как результат - деструктивная волна не расплывалась по камню, а фокусировалась в трещинах и вмятинах, оставленных инструментами, лишь по остаточному принципу расходясь в стороны. Это позволило серьезно снизить количество энергии, задействованной в качестве ограничителя. А то ударишь неудачно, и сверху кусок гранита на темечко приземлится. Сохранение минимума резерва считалось мной приоритетной задачей, ведь, к сожалению, щедро замешанному на страхе, состояние наставника не спешило улучшаться.

С третьим эльфом, пожелавшим остаться безымянным (точнее, изъяснявшемся одними жестами — последствия шока, пройдут со временем), было проще всего — передвигаться он мог, небыстро, недолго и недалеко, а вопросы личного характера просто игнорировал. Так что от него можно было не ожидать никаких неприятных выходок.

Да, отношения с эльфами у меня поначалу не складывались. Калион еще более-менее на вопросы отвечал и даже пару раз поддержал разговор, а вот Арвэл старался держаться на расстоянии. Самое большее, что можно было от него ожидать — ответов «да» и «нет». Ну, хоть, просьбы исполнял пусть молча, но добросовестно.

С тоски и от плохого настроения (это я так перворожденным пояснила, и даже не слишком при этом лукавила) попробовала спеть. Эльфы ничего на это не сказали. Просто молча принялись мастерить затычки в уши. Кстати, хорошая идея! А то звуки лопающегося под действием резонанса камня в условиях изоляции ощутимо бьют по органам слуха. Затычки точно пригодятся.

Ожидаемой проблемой и, как ни странно, сближающим фактором стал холод. Жечь что-либо было нежелательно. Помещение тюрьмы внушительно по размерам (примерно с четвертую часть дядиной сокровищницы), но воздух, как ни странно, имеет свойство заканчиваться. Так что единственный источник света — факелы, согревали только бессознательного Маэрода, ну и нас заодно, когда мы всей компанией устраивались спать поближе к источнику тепла.

Когда пробились к пещерам, стало совсем грустно. Вода из них ушла не полностью и, что хуже, была ледяной. А я в средиземских тапках. Смешно? Мне не очень, нормальную обувку с одеждой обещали доставить к концу недели. Не сложилось. Только несколько платьев, нечто на ноги, по удобству напоминающее пыточное устройство, и это был весь временный гардероб.

Апх-чи! Вот почему резонанс с банальной простудой справиться не может? Еще и рельеф в этих пещерах! Сплошные наплывы и каменные шипы. Эльфам хорошо, они и в полудохлом состоянии по всему этому спокойно скачут, а мне как? А наставнику, которого эти изверги тащили на кошмарно выглядящих носилках? Временно немой, к счастью, проблем не доставлял: молча и упорно двигался следом, а то, что медленно, так и мы не неслись сломя голову.

Мысленное бурчание неплохо подогревало раздражение, что, в свою очередь, давало дополнительные силы. Нет, ребята, не знаю, кто в Валиноре воду мутит, вот только зря он это делает в тихую. Лучше бы честно признался, чего ему (им) нужно, а то ведь, как показывает практика, прощать такие выходки нельзя, дабы не провоцировать на новые.

На пятый день мы смогли пробиться к старому руслу подземной реки. Продолбить насквозь три пещеры, то есть четыре дыры в каменной породе — это около шестнадцати локтей — было, как уже говорилось, нелегко. К этому моменту не только я задумалась об имеющемся запасе мяса в виде тушек местного бывшего повелителя и его охранника, оставшихся далеко позади, да еще за двумя небольшими рукотворными обвалами. Хорошо, что это был не единственный вариант касательно еды. Разделив найденные галеты поровну, получили по три с половиной штуки. Не густо, особенно, при незнании, сколько дней мы еще проведем под землей. Но! Лепешки по питательности и сытности превосходили праздничный хоббитанский ужин! Лично я за это время съела полторы лепешки. А эльфы… думаю, едва ли расправились с одной галетой каждый. В Маэрода, размочив в воде, я смогла пропихнуть целую лепешку. Была бы уверенность в ближайшем будущем, скормила бы все.

Калион, чем дальше мы уходили от заваленной лестницы, тем больше улыбался, даже рассказывал легенды и предания, касательно гор и Вала Ауле, которые с удовольствием слушала не только я. Похоже, просто нахождение вне казематов давало ему сил жить дальше. Только вот светлые глаза эльфа временами не отражали ничего — ни мыслей, ни чувств. Сам перворожденный в такие моменты ассоциировался с бездушным механизмом. Оставалось лишь надеяться, что со временем воспоминания о тюрьме под Фаидримом потускнеют под натиском новых впечатлений.

Отчего-то этих перворожденных было по-человечески жаль. Материнский инстинкт, что ли?

Арвэл же, несмотря на то что перестал смотреть на меня с настороженностью, особого дружелюбия не проявлял. Был вежлив, изредка предупредителен (поддержать, чтоб в очередной раз не навернулась на скользком полу) и не более. А вот с так и не заговорившим перворожденным возился словно с младшим родичем. А молчащий… самый тихий и незаметный. Не знаю, что происходило с ним в казематах, но дивный в любой ситуации старался не поворачиваться к нам спиной. Временами, хотелось его просто обнять и пожалеть, останавливало понимание, что парень от такого в восторге не будет. Сам перворожденный своему состоянию был не рад. Пройдешь случайно за его спиной, а потом стараешься не смотреть, как сильный парень стискивает челюсти в попытках подавить предательскую дрожь.


Эти дни слились в один непрекращающийся кошмар. Как бы я ни храбрилась, а ситуация к оптимизму не располагала. Зато здоровая злость помогала не опустить руки, даже когда мы наткнулись на своеобразный тупик, и единственным способом двигаться дальше было бросить инструменты и плыть неопределенное количество времени под водой через затопленные пещеры. Пришлось добавить в воду собственную кровь, чтобы точнее определить расстояние, направление и целесообразность такого поступка — так резонанс давал более четкую картину. Впрочем, особого выхода не было. Вариант с возвращением назад всерьез не рассматривался.

На момент с условным тупиком, от поверхности нас отделяло двадцать с небольшим локтей сплошного камня. В принципе, пробить реально и я бы смогла это сделать… обладай более серьезными познаниями в горном деле. Было бы весьма обидным попасть под обвал. Да и откат от использования больших объемов энергии мог оказаться фатальным, если не для меня, то для наставника, в случае ухудшения его состояния.

Основная проблема с тупиком — первый, кто бы нырнул, должен был суметь справиться с сильным течением, вынырнуть в нужной пещере и закрепить там веревку. А теперь представим, что случится с добровольцем, если он не сможет вовремя выплыть?

Носилки бросили. Топить наставника (хоть бы он об этом не узнал!) я планировала просто — нос зажать и дышать за двоих. В попытке успокоить себя и остальных, поинтересовалась, воспримут ли такое, как домогательство? Результат заставил частично поседеть. Калион фырком оценил попытку снизить градус напряженности, а покачавший головой Арвэл, без разговоров кинул нам конец веревки и нырнул в ледяную воду! Без подготовки и страховки!

Такого количества мата в исполнении возмущенного целителя эти пещеры еще не слышали. Калион, державший конец веревки, потом несколько минут объяснял, что вот такие дерганья обозначают, что все с Арвэлом в порядке, и нам можно нырять следом, да и течение на выходе в нужную нам полость ослабевает. Молчаливый только головой качал, глядя на человеческую экспрессию.

После водных процедур вновь занялась целительством — шишки, пара трещин, несколько глубоких порезов, с таким течением и поворотами могло быть гораздо хуже. Расчет, что вода сгладила все выступы, оправдался не полностью.

Зато мы оказались еще ближе к поверхности.




О чем можно думать, увидев солнечный свет в первый раз за неделю? А вот и нет! Я думала о рыбе, нагло плещущейся под скальным навесом, что совместно с течением реки почти полностью отделяли свободу от дрожащих от холода, усталых и голодных нас. Узкая полоса между водой и козырьком манила светом — утро или вечер. А еще о принесенных течением сучьях, в груде которых вполне можно было раздобыть сухие экземпляры. Правда, привычка, выработавшаяся за последние дни, взяла верх над обиженно воющим животом, и первым делом я кинулась выбирать сухое место и расстилать плащ. Арвэл молча, положил тело наставника на потасканную, заляпанную, и, несмотря на это, все еще плотную ткань.

Маэрод так и не очнулся. Хуже того, пусть чисто физически состояние перворожденного с натяжкой, но могло считаться удовлетворительным, гарантировать, что он поправится я, как целитель, не могла. И это пугало. Эльфы могут уходить в Царство Мандоса по своему желанию, вдруг наставник потерял сознание с этой мыслью?

Неужели из-за моего подарка, столь неразумно врученного небезразличным мне перворожденным, им приходиться страдать? И погибать. Нет, умом я понимаю, что дело не в дарах, а в одном прогнившем насквозь эльфе, только вот присутствует немаловажный факт — никаких ограничений и защиты на амулетах нет, а это громадная ошибка. Моя.

-Апх-х… — поймала руками собственный чих.

Арвэл с Калионом оторвались от ловли будущего обеда (уже одна упитанная рыбина, блестела чешуей рядом с Молчаливым, с предвкушением примеривающимся, как ловчее превратить продукт охоты в очень вкусное блюдо) и посмотрели с бездной укора. Виновато развела руками.

Пусть я не могу справиться с банальной простудой без зелий, зато не дала ей развиться в более серьезную болезнь, да и грелка из меня получилась высококачественная. Еще бы голова с горлом так зверски не болели, и спать не хотелось… Никто ведь не обидится, если я вздремну?

Разбудил восхитительный запах жареной рыбки. Пока я ухомякивала свою порцию — толстенькая рыбка в локоть длиной, посыпанная золой — и выслушивала тихое обсуждение трех четвертей мужского подкозырькового населения о способах пройти сквозь усиленные патрули, наверняка, находящиеся неподалеку, прокручивала в голове отложенный до времени освобождения из пещерного плена мысли. Во-первых: гордость не должна влиять на рассудок — стоит восстанавливать связь с Трандуилом и просить его дать совет. Одно дело боятся создать очередную порцию проблем, которых у моего эльфа и так, наверняка, полно… Моргот, ладно, это в крайнем случае. Все же навешивать на Владыку еще и свои неприятности не хочется, хотя сообщить о местонахождении и состоянии наставника нужно… Восстанавливаю связь, точка! А то что-нибудь еще более логичное надумаю! Справимся. И он, и я.

Во-вторых, какие знакомства в данном случае, могут мне помочь? Эльфы «в пролете», как любит добродушно язвить Рассвет. Остаются Орлы, и это уже гораздо перспективней. И порадуемся, что с резонансом способ общения Орлов имеет мало общего.

Совет мальч… тьфу, мужчин, продолжал мозговой штурм, в ход уже пошли схематичные карты из мелкой гальки и прутики в качестве указок. Надо же, какие чудеса плотный ужин творит — нормальные люди спать бы завалились, а эти активны!

Ладно, птички, ау! Я знаю, что вы здесь.

Ответом стало крайне недоуменное молчание, пришедшее по ощущениям с разных сторон. Странно, может, не расслышали, или я подзабыла способ общения пернатых? Господа! Ответьте!

Спустя каких-то десять минут попыток «докричаться», перемежаемых шутливыми (это пока моего терпения хватает, да и сил особых на возмущения нет) угрозами, пришло ощущение вопроса, в связи с расплывчатостью, охарактеризованного в одно слово: Какого?!

Выслала картинку прикованного к стене тюремной камеры наставника, затем морду и спич коронованного хама с перечнем его требований, и, наконец, передала просьбу помочь с преодолением земель почившего повелителя, ибо в том состоянии, что мы находимся, это сделать можно лишь в воображении. А еще отметила, что умирать сейчас очень не хочется, ибо неожиданно (это сарказм прорвался) образовалось много дел и тел, не познавших силу справедливого возмездия.


Кажется, меня занесло.

Кажется, Орлы впали в ступор еще при демонстрации поведения местного повелителя.

Ко второй порции печеной рыбы импульс крайнего удивления и озадаченности от нескольких десятков Великих орлов полностью сошел на нет. А ответ или, хотя бы, его подобие, так и не был обозначен. Плохо. Другая идея, связанная с побегом из владений подгнивше-блондинистой семейки, шансов на успех давала на порядок меньше, а сил забирала немерено. Жаль будет разрядить во враждебном Валиноре все свои накопители.

И нужно начать выяснять, что все-таки тут происходит.

— Леди?

Вопрос, заданный над самым ухом, заставил подпрыгнуть из положения полулежа. У меня даже злостная пародия на косу на голове дыбом встала.

— Задумались? — невинно поинтересовался довольный Калион.

— А ведь был такой тихий и приличный эльф, — сдавленно прохрипела больным горлом.

Перворожденный тихо хмыкнул и рассеянно тряхнул спутанной шевелюрой.

— Да как-то обстановка не располагала… Я вот что хотел сказать. Мы тут посовещались, — кивок в сторону с интересом смотрящих на нас дивн… дивно грязных, но уже повеселевших узников, — Вы ведь можете определять наличие в округе наших соплеменников? Тогда мы сделаем несколько вылазок, чтобы раздобыть немного еды и осмотреться, когда поблизости никого не будет. Поможете?

— Переводим дух? — действительно, в запасе же у нас время есть.

Были бы под рукой еще и лекарства.

— Да. У нас есть одно место на примете, где можно будет отдохнуть в относительной безопасности и комфорте, но в таком состоянии, в каком мы все находимся, путь будет очень тяжелым.

— Ясно, — в горы, что ли, подадимся?

Как ни грустно это сознавать, но в одиночку я вряд ли далеко уйду. Это не Средиземье, где все знакомо и понятно. Тут вообще, непонятно что творится и происходит. А ребята уже не совсем чужие. Тьфу, эльфы, эльфы, эльфы! И здесь, в отличие от Средиземья, меня все старше.

— Но с вас хотя бы примерное представление о нахождении этой пещеры на карте Валинора. А то, кроме лаборатории и туманных аллегорий, я ничего про континент не знаю.

— Я не против. Займемся… сразу после того, как приведем себя в порядок, — кивнул эльф, с недовольством рассматривая упавшую на глаза буро-ржавую прядь спутанных волос.

Спустя два часа сонный Арвэл недовольно рассказывал, как мыть голову взбитыми яйцами. Такого опыта в моей жизни еще не было. Впрочем, запахи печеных водяных орехов, найденных вместе с яйцами во время короткой вылазки, примиряли с оригинальностью методов очищения.

Очень, очень ранним… короче, поздним вечером, отоспавшись и определив, что внутренние часы сбились у всех, мы начали претворять планы в жизнь. Вылазки, стирка — помывка, готовка, попытки привести одежду в состояние, когда она способна выполнять свои функции. Теперь уже я учила мальч… эльфов делать иголки из рыбьих костей, благо, что ткань, которую не жалко распустить на нитки, у нас была.

Когда Арвэл с Молчаливым ушли на очередную короткую вылазку, посчитала момент подходящим для вопроса:

— Вы ведь слышали, что было нужно Аерафу от Маэрода?

В слабом свете маленького костерка не заметить, как напрягся перворожденный, было нельзя.

— Да. Он оказался в казематах дворца позже всех, месяца четыре назад. Под землей сложно следить за временем.

— Ясно.

Можно сделать вывод, что наставника, как носителя амулета, вылавливали целенаправленно. Еще бы узнать примерное время, когда Тулкас явился Аерафу, и какие именно слова были произнесены в том разговоре. Что-то во всем этом капитально не сходится, и присутствует смутное ощущение, что это «что-то» связанно со временем.

— А Вы?..

— По глупости, — отрезал эльф.

Ясно, тему сворачиваем. В принципе, что хотела, то узнала, другое дело, что яснее от этих сведений ситуация не стала.

— А с планировкой города Вы хорошо знакомы?

— Д-да, я здесь живу… жил. Зачем тебе это?

— Мало ли, вдруг опять на ровном месте во что-нибудь влипну? В последний раз даже из библиотеки в собственном доме выходить не пришлось.

Калион, не раз слышавший мое бурчание в адрес высокородных гадов, видимо, подвох в просьбе ощутил, но наивно списал на собственные расшатанные нервы.

— Вот смотри, — подвел меня эльф к «творчеству» мужской команды, состоящей из черточек, камушков, веточек и рыбьего скелетика, как позже выяснилось, обозначавшего дворец, — если, действительно, «влипнешь», держись подальше от этих пяти башен, в них сосредоточены основные силы: в восточной — стражей, в юго-западной — дворцовой гвардии…

До нужного мне обозначения дошли через двадцать пять минут.

— Я как-то считала, что на такого размера город нужно больше целителей, — вслух озадачилась, рассматривая мелкую гальку, обозначающую домик на окраине.

— Есть еще дворцовый целитель, и двое, приставленные к стражам, а также их ученики. Нам хватает. К тому же на территории в шестьдесят два акра проживают около четырнадцати тысяч эльфов. — Всего?! Да-ас, это не Средиземье, где некоторые одаренные личности, территории такого размера королевствами называть пытались, потом прекратили (некому стало). — Да и все эльфы неплохо разбираются во врачевании.

Я снова направила нос в сторону невзрачной мелкой гальки — в принципе, досягаемо, и патрули вокруг особо внимательными быть не должны. А если часть пути проделать под водой, использовав для дыхания соломинку… а нет, вода движется в противоположном направлении. Околею или смоет течением раньше, чем доберусь до цели. Селедка не чищенная, мне зелья нужны, причем желательно готовые и прекрасного качества. Без них, шансы вернуть Маэрода в сознание опускаются ниже допустимых. А так можно создать много шума и удрать с помощью вот этого симпатичного водопадика (прекрасная объемная карта у заскучавших эльфов вышла!).


— Около ста двадцати локтей в высоту, — заметил мой интерес Калион.

Замечательно. Тридцать моих ростов эльфы в доспехах не потянут, а вот от стрел я сбегу вряд ли. Эх, мне бы дымовушек штук пять-шесть.

— А склады ингредиентов у вас в городе есть?

— Нет, но есть пара магазинчиков с готовым товаром: тут и тут, — указал палочкой на кусочки ракушек эльф и, видимо, все же прислушался к интуиции. — Тебе зачем?

— Да так, — посмотрела я на находящийся чуть в стороне от прочих магазинчик, — хочу приобрести несколько зелий.

Глаза у Калиона приобрели округлую форму:

— Да? — прорезался сарказм у эльфа. — И чем расплачиваться собираешься?

Я с откровенным удовольствием запустила пальцы в свою чистую шевелюру:

— Информацией, конечно.




— Эру, поверить не могу, что я этим занимаюсь!

— Пиши, пиши — не отвлекайся, — активно шуршала я по полкам и под прилавком.

Обожаю эльфийских целителей — к какой бы народности они не относились, маркировки на склянках усомниться в содержимом не дают! Кроветворное, обеззараживающее, заживляющее, бодрящее, крем для лица…

Светать начнет минут через сорок, так что у нас с Калионом еще есть время запастись нужными лекарствами, а еще вот этим миленьким котелком, мешочками с травами, бинтами, набором ножей… Короче всем, что может пригодиться.

Через несколько секунд вспомнила — все забирать нельзя. Лишь самую необходимую малость, причем желательно так, чтобы не сразу была заметна пропажа. Котелок и ножи точно в список незаметного не входят.

Валинорские эльфы, в отличие от средиземских собратьев, особого пиетета к темному времени суток и звездам с луной не выказывают — это я еще по работе в дворцовой лаборатории узнала. Вот если бы я в Лихолесье решила прогуляться перед рассветом, то наткнулась бы на множество компаний еще только раздумывающих идти ложиться спать. Так что риск был минимальным. Плюс сонар, пусть и несколько дефектный, зато позволяющий определять наличие разумных, а значит и патрулей, на значительных расстояниях.

К обоюдному удивлению, вылазка на окраину города проходила без затруднений, за исключением периодического ворчания Калиона и вновь изгвазданой, но уже в земле, одеждой. Во избежание внимания всяких дальнозорких передвигались мы кустами.

Арвэла и Молчаливого оставили отсыпаться в пещере. Несчастный Калион был поставлен перед фактом — либо он идет со мной, либо я иду одна. Честно говоря, думала, что меня попытаются мягко вырубить и связать. Но… эльф, прочитав в моих глазах, чем подобные действия могут ему грозить, даже не стал объяснять, насколько опасна эта выходка. Теперь на куске найденного пергамента описывал подземные казематы бывшего повелителя, а так же, что ожидало попавших туда перворожденных. А что? Мало ли, вдруг кто найдет и прочитает? Под ящиком с долго хранящимися ингредиентами. Лишние неприятности для брата бывшего повелителя лично мне согреют душу.

И для начала мести подобное в самый раз. Нельзя же сказать, что мы ничего взамен лекарств не оставляем?

— Ты не перестарался? — обратила я, наконец, внимание на объем исписанного пергамента.

— Нет, — тихо огрызнулся явно увлекшийся и несколько раздраженный эльф, — в сравнении с тобой.

Мнда, найденные пирожки явно лишние, и так мешочек увесистый получается, а ведь это только самое необходимое, изъятое с дальних полок и замененное похожими склянками из подсобного помещения. Сушенные травки и порошки, из холщовых мешочков по чуть-чуть отсыпались, а затем тщательно возвращались на свои законные места. Уходя, не забыть приоткрыть окно! На ветер можно многое списать.

Уже на входе в пещеру на голову обрушился поток информации от оклемавшихся Орлов. Жизнь медленно налаживалась.




Тройка взмыленных подкопченных людей шустро оттирала столь же закопченные стены, которые всего несколько часов назад могли порадовать избранных, имевших разрешение входить в сокровищницу, богатой облицовкой из белого, розового и голубого мрамора, а так же инкрустацией из драгоценных камней, ныне невидимых из-за слоя гари.

Шел десятый день поисков бывшей главы гильдии Целителей.

— Как уже говорилось ранее, — текла успокаивающая речь одного из этих избранных, — нам удалось снять энергетический слепок пространственной аномалии, обнаруженной в доме леди Сорелии.

За спиной говорящего взрослая виверна темно-зеленого цвета с золотыми прожилками на крыльях с гастрономическим интересом в глазах медленно, стараясь не потревожить ни одной золотой сферы, подбиралась к намыливающим очередной участок стены молодым людям.

— После ряда экспериментов мы пришли к выводу, что существует вероятность, отличная от нуля, напитать конструкцию слепка энергией и открыть с нашей стороны эту кротовую нору.

Достигнув расстояния, устроившего небольшого дракона— всего-то тело без хвоста, крыльев и шей размером с очень хорошо откормленного племенного быка, — виверна единым слитым прыжком кинулась на мельтешащую у стены добычу. Добыча, до этого времени не обращавшая внимание на подкрадывающегося хищника, среагировала слаженно: полное ведро мутной воды врезалось в чувствительный чешуйчатый нос, грязная тряпка, словно лассо, обвилась вокруг морды, лишая возможности раскрыть зубастую пасть, а последний из тройки невольных уборщиков вообще достал из рукавов пару метательных ножей и явно был намерен использовать крылатую в качестве живого тренировочного пособия.

Стоящий спиной к проштрафившимся подчиненным и лицом перед мордой дымящегося громадного дракона, матерый убийца, на секунду обернулся и рявкнул подопечным нечто экспрессивно-приказное. Обиженно глянув на наставника, сникшие молодые люди оперативно отодрали тряпку от ошеломленно отпрыгнувшей и врезавшейся в колонну виверны и, подобрав ведро, вернулись к прерванному занятию. Дракошка, обиженно мявкув предпочла ретироваться и продолжить наблюдение за строптивой добычей с обратной стороны золотосферного холма. Так сказать, во избежание.


Наставник юных убийц тихо хмыкнул. Если бы не эта мелкая чешуйчатая летучая мышь, почувствовавшая резкое ослабление ментальной привязки к разуму небезызвестной всем присутствующим целительницы и не сообщившая об этом факте своему старшему родственнику, у них было бы больше времени на самостоятельные поиски. А так, пришлось брать невезучих учеников и идти докладывать о состоянии дела самому опасному существу Средиземья. Первую реакцию дракона на сообщение о пропаже Солнышка пережить удалось лишь благодаря рефлексам, хорошей скорости бега и огнеупорным одеждам.

Удостоверившись, что Осенний Рассвет выпустил пар, а за одним дым и огонь, и направив учеников ликвидировать последствия, Эц приступил к докладу.

— Исходя из прошлых подвигов Вашей подопечной, можно предположить, что подобный трюк с пространством Мира был инициирован эльфами, либо сущностями, имеющими непосредственное отношение к первой расе, — невозмутимо продолжил наставник убийц.

Задумчиво прищурившиеся огненно-золотые глаза с вертикальным зрачком позволили порадоваться за подопечных — маневр по перенаправлению драконьего гнева, прошел успешно.

— К сожалению, как говорят наши умн… специалисты, в связи с нестабильностью такого способа, человеческий организм может не выдержать прохода через Нору без экранирующего материала, наподобие мифрила. Вторая плохая новость — в связи с предположительным дрейфом точки выхода, задаваемой слепком, головас… привлеченные ученые предлагают сместить выход из аномалии на большую высоту над условным уровнем выхода, дабы не оказаться вмурованным в гору или стену здания.

Все еще дымящийся дракон жутковато оскалился, но что-либо произнести не успел.

— Вы не подойдете — слишком велики затраты энергии на перенос существа подобных размеров.

Тихий хмык громадного ящера содержал оттенки иронии.

Громкое шуршание и звяканье, вызванное неудачным шагом темно-зеленой виверны, привлекло к последней внимание обоих участников своеобразного разговора. Дракошка замерла, хвостом чуя подступающие неприятности. Причем, если бы кто-нибудь захотел спросить, то ответить, чей взгляд насторожил её больше всего, чешуйчатая ябеда не смогла бы: золотой — внушительный, но привычный, или светло-карий, но предвкушающе-злорадный.

Узкий зрачок драконьего глаза медленно обратился в сторону едва заметно ухмыляющегося убийцы:

— А ты подумай, — в бархатистом голосе гигантского хищника отчетливо зазвучали угрожающе-ласковые нотки, — подумай, как провернуть эту задумку так, чтобы именно я оказался с той стороны «норы».

Ответный взгляд почти желтых глаз одного из самых опасных представителей людской расы, был полон спокойной уверенности.

— Не только Вы, уважаемый Рассвет. С теми, кто позволил себе украсть то, что принадлежит нам, разговор должен быть особым, — улыбнулся глава Братства убийц.

Молодая виверна, оценившая оскалы двух матерых хищников, предпочла зарыться поглубже в золото.