Глава 36

Так больше продолжаться не может – сделал вывод Гарри вечером тридцатого ноября. Решение он это принял, получив очередное письмо от тетушки Аделаиды, призывающее его сидеть на пятой точке ровно и не делать лишних телодвижений. Проблема только состояла в том, что последние полмесяца в ордене явно происходило что-то серьёзное, но, ни его, ни Блейз, никто не собирался вводить в курс дела. На все его письма Мировиннэ отвечал лишь каким-то набором невнятных дежурных фраз, причем написанных настолько не в стиле его наставника, что можно было бы заподозрить подлог. Можно было, если бы не успокаивающие нервы двух молодых магов послания от леди Забини, настоятельно попросившей их лишний раз не беспокоить Джиллиана, мотивируя это тем, что тот сейчас готовится едва ли не к самому важному событию в своей жизни. Гарри с Блейз долго гадали, что же это за событие такое, однако, как показало время, ни одно, даже самое смелое их предположение и близко не стояло с реальным положением дел.
Книга Снейпа о Сыворотке Правды, что в свой последний визит ему всучил наставник, оказалась на редкость интересной. Когда дело касалось главы, посвященной истории создания зелья или шли собственные рассуждения и комментарии зельевара, Гарри было не оторвать от чтения. Юный Поттер и подумать не мог, что Ужас Подземелий может быть весьма остроумным и вместе с тем ироничным в изложении своих мыслей. И куда все это девается на уроках? Если бы Снейп на своих занятиях, вместо того, чтоб язвить и опускать ниже плинтуса самооценку учеников, хоть раз попытался изложить материал именно так, как он писал в «Искусстве Истины», то те не только знали бы зельеварение на зубок, но и искренне полюбили этот предмет. Кстати о Снейпе – исходя из его талмуда, Гарри смог рассчитать примерное время готовности Сыворотки Правды, варимого Гермионой и каждый взгляд на календарь заставлял его спину покрываться холодным потом, ведь времени до дня «икс» оставалось все меньше и меньше. И по всему выходило, что антидот к ней, с таким трудом приготовленный под чутким руководством Блейз, не успеет настояться.
Не нравились юноше и занятия в Отряде Дамблдора, как обозвал их кружок какой-то инициативный дурак из числа гриффиндорской части участников. Не нравились притом, что он вел их сам! Не смотря на то, что его неугомонная подруга затеяла все это ради того, чтобы их однокурсники могли подготовиться к СОВам по ЗОТИ, или в случае чего могли дать отпор Пожирателям Смерти, если на них нападут, те воспринимали занятия исключительно как развлечение. Еще бы, игра в шпионов, ощущение общей тайны, которая не известна больше никому другому… В общем самое то, для запертой в стенах замка молодежи, жаждущей романтики и приключений, в отсутствие межфакультетских соревнований и еженедельных выходных дней. Да-да, именно так – после нападения в Хогсмиде, директор, под давлением напуганных родителей, отменил не только все квиддичные матчи, но и вылазки в магическую деревеньку. Выходило, что их Отряд Дамблдора, помимо различных кружков по интересу, был единственным развлечением запертых в четырех стенах студентов. Захватывающим, таинственным, противозаконным, но все-таки развлечением, так что, наверное, не трудно догадаться, с какой серьёзностью его группа относилась к этим занятиям. Гарри бесился, с трудом сдерживал в себе желание обозвать всех идиотами, но ничего поделать с таким отношением не мог. Зато, побывав в шкуре преподавателя, он стал куда терпимее относиться даже к тому же Снейпу, замечая некую схожесть ситуаций. Поэтому, когда Амбридж каким-то образом прознала, про то, что их кружок все же где-то собирается, и пустила рыскать по замку свою Инспекционную Дружину, юноша только вздохнул с облегчением – его уже порядком достали все эти собрания.
Но вот, что странно, не смотря на свое явное отвращение к мадам инспекторше, Малфой и еще несколько слизеринцев из здравомыслящей части змеиного факультета, все равно записались в основанную ею группу студентов для ночного патрулирования. Пару раз, когда ученик Шарлотты де Виль находился буквально в полуметре от затаившихся за какими-то доспехами Гарри, Роном и Гермионой, он, практически не разжимая губ, шипел что-то вроде: «Валите уже отсюда, придурки» и демонстративно уходил в другой конец коридора, уводя за собой напарников по патрулю. Перебрав все возможные и не возможные варианты, Мальчик-Который-Выжил решил, что, должно быть, Ветренная Лота послала Малфоя шпионить за Амбридж, и перестал заморачиваться по поводу странного поведения хорька. У него и без Малфоя своих проблем было выше крыши.

Утром первого декабря, вся страна узнала о том, что ночью выпал первый снег. Обильно так выпал, к огромному удивлению метеорологических служб маггловского и магического миров, ожидавших осадки не раньше Сочельника. Спускаясь на завтрак, Гарри видел в окно, как Хагрид, недоверчиво покачивая головой, разгребает снежные заносы.
Однако снег был не единственным, что принес Хогвартсу только что наступивший декабрь. Посреди завтрака в замок прибыла комиссия из отдела Образования, возглавляемая Люциусом Малфоем — идейным вдохновителем и главным реформатором творящегося в школе безобразия.
К удивлению Поттера и Забини, помимо отлично известных им почтенных экзаменаторов СОВ и ТРИТОНов из предоставленных леди Аделаиды материалов, в составе комиссии присутствовали как члены Безымянного Ордена, так и Совета Бессмертных. Не узнать Эдвина Ван Калэми – главу культа синеглазой богини и «белокурого ангела» Амалия Авильери – по словам Джиллиана редкостного мерзавца, было просто не возможно. Совет Бессмертных представляла собою новая помощница Фаджа в которой Гарри без труда узнал члена Совета Кассандру, портрет которой ему показывал наставник, вместе с другими изображениями участников этой организации. Кроме них, в комиссии присутствовали двое азиатов, отчего-то показавшихся юноше весьма странными. Освещать все это мероприятие пригласили Риту Скиттер, как репортера «Пророка» с парочкой фотографов и французскую журналистку Аманду Дюпри, у которой, как помнил Гарри, фотоаппарат был всегда с собой.
Как объявил Дамблдор, явно не ожидавший такого подвоха от своего старинного политического противника, комиссия будет работать в Хогвартсе до самого Рождества. Иностранные специалисты должны аттестовать профессоров на соответствие занимаемой ими должности, а так же провести специальный экзамен, чтобы выдать диплом, позволяющий им преподавать, в то время как заслуженные британские мастера должны оценить уровень знаний учащихся.
Не нужно быть гением, чтобы понять насколько эта ситуация не нравится директору и его приближенным – они пытаются руководить учебным процессом и одновременно подготовиться к войне и толпа шныряющих по школе экзаменаторов была тут явно не в тему. Достаточно того, что приходится терпеть Амбридж с её полчищем тараканов в голове, с предоставленными Министром большими полномочиями, но, увы, не наделенную им же мозгами. Сама же упомянутая мадам Генеральный инспектор в окружении стольких обворожительных мужчин практически растеклась счастливой квакающей лужицей и не реагировала на внешние раздражители. Вряд ли сейчас она понимала, что как профессору взятому на работу по протекции Фаджа, аттестация и экзамен ей светят едва ли не самой первой. Новые преподаватели – де Виль и её команда, к присутствию в Хогвартсе комиссии отнеслись с юмором. Но бессмертных можно было понять. Чего им переживать по поводу проверок? Квалификация каждого из них подтверждена многолетним опытом, кучей дипломов, правительственных наград и целой плеядой блестящих учеников, занимавших видные должности в своих странах.
- Дорогие учащиеся, - усилив голос с помощью заклятия Сонорус, обратился к ним Ван Калэми, - после завтрака, вы вместо первого урока отправляетесь в гостиные своих факультетов, а на второй же урок – идете строго по расписанию.
- Но позвольте… - попытался было возмутиться Дамблдор, сурово глядя на члена комиссии поверх очков-половинок, однако древнему вампиру было откровенно наплевать на все его взгляды.
- Профессорам же, - глядя прямо на старого мага одним из своих особых взглядов – взгляда Люцифера в гневе, с нажимом произнес он, - следует собраться в учительской для обсуждения работы комиссии.
Гарри не видел лица главы Безымянного Ордена, но, тем не менее, вздрогнул – у того пугающие взгляды редко расходятся с делом.
- Эдвин, мой клыкастый друг, надеюсь, я могу не участвовать во всем этом? – уточнила синеглазая бессмертная, явно пытаясь отвлечь того от запугивания директора школы волшебства и чародейства.
Ван Калэми вздрогнул, словно бы очнувшись от транса, моргнул и оставил старого волшебника в покое, повернувшись к де Виль. Дамблдор же выйдя из его поля зрения, хрипло вздохнул и ослабил воротник мантии – вампир в качестве члена комиссии в школе полной детей напугал Альбуса едва ли не до сердечного приступа. Но что еще больше ужасало седовласого волшебника так это то, что все знали об истинной сущности этого красивого мужчины, но не обращали на это внимания. Он не привык к толерантности европейского сообщества по отношению к опасным кровососущим тварям, если они отличные специалисты в своем деле, а, судя по восьми телохранителям – признаку боевого чародея первого ранга, этот конкретный представитель ночного народа был отличным специалистом.
- Конечно можешь, Шарлотта, - словно бы это было само собой разумеющимся, произнес шатен, - у меня никогда не вызывали сомнений ни твоя квалификация, ни способность донести знания до учеников. Более того, я готов вызвать на смертельный бой любого, кто посмел бы в этом усомниться, - с улыбкой добавил он.
- Полстью согласен с господином боевым чародеем, - уважительно согнулся в поклоне один из азиатов, в то время как лицо его спутника приняло весьма хитрое выражение, сделавшее его похожим на лиса, - ваша слава, де Виль-сан, давно уже вышла за пределы Франции.
- Благодарю вас, Минамото-сан, - встав из-за стола преподавателей, поклонилась ему синеглазая бессмертная. – Седьмые курсы Равенкло и Слизерин, жду вас на втором уроке! – воскликнула она, и напрочь игнорируя взгляды своих приятелей, умолявших избавить их от педсовета, покинула Большой зал, насвистывая какой-то популярный шлягер.

…

Пользуясь тем, что Ван Калэми властью главы комиссии Министерства, отменил первый урок, юный мистер Поттер поспешил к комнатам профессора де Виль. Он еще вчера решил, что больше не может игнорировать происходящее в Ордене, а сегодня, увидев за завтраком главу Безымянного Ордена, его решение только еще более окрепло.







Вернувшись в свои покои, Шарлотта снова принялась возиться с любимой шахматной доской. Боевая чародейка и в страшном сне не ожидала увидеть Эдвина и Амалия непринужденно входящих в Хогвартс. По крайней мере, в этом десятилетии. И как у них только наглости хватило?
Женщина ожидала, что Ван Калэми пошлет кого-нибудь из своих рыцарей, но даже и не представляла, что он заявится сам, да еще и в сопровождении одного из иерархов ордена. Должно быть, этот хитрец заметил, что она постепенно собирает в Англии весь Совет Бессмертных, вот и решил лично разведать обстановку.
«Послать ему, что ли ноту протеста?» - усмехнулась Шеннара, передвигая ферзя и ладью с темно-синей доски на несколько клеток вперед.
Эдвин Ван Калэми и Амалий Авильери – ферзь и ладья в её шахматном отображении ордена – вампир и бессмертный, если перевести игру в жизнь.
Со временем получилось так, что среди иерархов ордена собралось каждой долгоживущей твари по паре: два эльфа – как связь с жизнью на планете, два вампира – как связь со смертью и некромантией и только один бессмертный – связывающее звено между теми и теми.
Шеннара достала из коробки еще одну темно-синюю ладью, до этого момента еще ни разу не задействованную в игре и заменила ею одну из пешек на доске – похоже Эдвин нашел себе еще одного бессмертного в коллекцию.
Интересно, что же случится, когда Ван Калэми соберет себе полный набор иерархов? Ведь фактически эта система двоек пусть и не в полной степени, но все равно, отображала её суть в мировой системе.
Чутье подсказывало, что ничего хорошего и вместе с тем – ничего плохого.
Где-то на краю сознания что-то мелькнуло, но не догадка – нет, всего лишь только намек на догадку, который следовало бы хорошенько обдумать. И в этот момент в двери её покоев решительно постучали.







Поприсутствовав на всех уроках у пятых курсов Гриффиндора и Слизерина, Люциус Малфой с чувством выполненного долга медленно и важно направился в сторону каминов, но пообещал обязательно завтра вернуться и продолжить инспекцию. На ужин он решил не оставаться. На что весь находящийся в этот момент в Большом зале педагогический коллектив дружно скривился и мысленно пожелал аристократу, доставшему уже всех со своими реформами образования, потеряться между каминами.
Что же касается высокой комиссии, то её члены пожелали остаться в Хогвартсе и продолжить инспекцию.

…

Он метался по лаборатории, словно тигр по клетке и никак не мог найти себе покоя – что-то гнало его от рабочего стола к котлам и обратно. Работа над модификацией одного из ядов Медичи для Темного Лорда все никак не клеилась, потому что мужчина был просто не в том состоянии, чтобы полностью посвятить себя исследованиям, а устраивать взрывы в стиле Лонгботтома ему не позволяла профессиональная гордость. А еще было самым банальнейшим образом жалко потерянных ингредиентов.
Зельевар отлично понимал: происходит нечто весьма и весьма странное, но никак не мог понять, что же именно. Северус был свидетелем практически всех ключевых событий, можно даже сказать, что у него на руках есть все ниточки для того, чтобы сделать необходимые выводы, однако, наверное, впервые он не мог полностью увидеть всю картину. И это сильно настораживало слугу двух господ, можно даже сказать, пугало. Какие-то тайные дела Дамблдора, из-за которых он периодически отлучается из Хогвартса, нежданно-негаданно возникший компаньон у Темного Лорда и вновь вернувшиеся в Англию Безымянный Орден с Советом Бессмертных – у волшебника просто кругом шла голова, когда он пытался сориентироваться в хитросплетении интриг, которыми это паучье собрание опутало всю страну.
Разобраться во всем этом в одиночку, для него просто не представлялось возможным, а Люциус его в последнее время начал откровенно избегать, что тоже не добавляло особой радости. Когда же сегодня его скользкий друг заявился в Хогвартс, да еще и едва ли не под ручку с главой того самого ордена, что желает медленной и мучительной смерти всему роду Малфоев, Снейп запаниковал. Ведь Кайан Кайлаар и та дамочка из Совета Бессмертных, что проникла в школу под видом французской журналистки, категорически не советовали ему позволять Люциусу связываться с Эдвином Ван Калэми, исключительно ради безопасности главы блондинистого семейства. Потому как хитрый кровосос, не смотря на свое показное благодушие и якобы практичный подход к ситуации, обведет вокруг пальца и дорого не возьмет, а уж потомка Вальтера Малфоя – отступника, посмевшего причинить вред синеглазой богине, так в особенности.
Северус понимал, что ему нужно с кем-то обсудить происходящее, благо кандидатур было предостаточно, но вот реально к кому-то подойти и пригласить на пару рюмочек пятизвездочного, гм, чая, ему помешали такие банальные вещи, как гордость и самолюбие. Мужчина закусил губу, пытаясь найти для себя наилучший выход из сложившейся ситуации, да еще и с наименьшими потерями для чувства собственного достоинства… Но на ум ничего толкового так и не приходило.
Разнесшаяся по лаборатории мелодичная трель, возвещающая о том, что кто-то из его змеек решил отправиться на прогулку, прозвучала подобно грому среди ясного неба. Декан Слизерина взглянул на настенные часы и недоуменно вскинул брови – отбой был всего-то полчаса назад. И кому там неймется? Решив посмотреть имя будущего кандидата или кандидатки на какую-нибудь особо неприятную отработку, Северус достал из стола копию журнала, в котором были записаны фамилии всех студентов змеиного факультета.
- И кто у нас тут такой высокоактивный? - пробормотал зельевар, три раза коснувшись кожаного переплета волшебной палочкой.
Журнал раскрылся, и кто-то невидимый принялся быстро-быстро перелистывать страницы, однако он отчего-то был уверен, что и безо всякой сверки с журналом, сможет сказать, кому же именно из его подопечных не спится в эту темную ночь. На разделе «Пятый курс» перелистывание завершилось. Мужчина с любопытством устремил взгляд на страницы журнала: Малфой или Забини? Точнее, Совет Бессмертных или Безымянный Орден? Найдя в перечне фамилий учащихся пятого курса мигающую зеленым цветом запись «Малфой Драко, староста», мужчина искривил губы в самодовольной усмешке – у него только что появился отличный повод навестить де Виль.








Сообщение с просьбой навестить наставницу Драко получил, спустя несколько минут после наступления отбоя. В записке, что принес ему де Рец* – маленький иссиня-черный совенок Шарлотты, которого боевая чародейка использовала для отправки мелких записочек, не было никакого упоминания о том, что явиться к ней нужно срочно, поэтому юноша позволил себе в этот раз собираться чуть тщательнее, чем обычно.
И как результат: занятый доведением своего внешнего вида до состояния совершенства, он забыл снять с мантии слизеринский значок и наложить специальные чары на выход из гостиной, чтоб не тревожить декана. Правда, об этом Драко узнал только тогда, когда посреди их милой беседы с Шарлоттой в покои преподавательницы дуэлинга вломился Северус Снейп. Зельевар был весьма недоволен поведением своего крестника и тем, что его пришлось «разыскивать после отбоя по всему Хогвартсу».
Шарлотта восседала на подоконнике, забравшись на него с ногами, и грела руки об чашку с горячим шоколадом. Пояснить, зачем она вызвала к себе ученика, наставница не успела, следом за ним, в покои влетел его крестный.
- Ты снова навестил меня в моей скромной обители, Северус, - вскинув тонкие брови в выражении вежливого недоумения, протянула де Виль, - какой, однако, приятный сюрприз. Наверное, сегодня Дамблдор объявил акцию: два слизеринца по цене одного, а я это как-то пропустила… - изобразив на лице глубокую задумчивость, сообщила она, глядя в окно.
Наследник славного рода Малфоев с трудом подавил в себе неуместное желание самым позорным образом захихикать – его наставница в своем репертуаре. Спросить по-простому о том, какого черта Снейп приперся к ней посреди ночи, синеглазой чародейке не позволяло воспитание, поэтому она изящно подобрала наиболее приличествующие случаю выражения. Смысл-то от этого все равно не изменился. Крестный на это явственно скрипнул зубами – он, как верно подметила боевая чародейка, был настоящим слизеринцем и, как все выходцы из зеленого факультета, отлично умел улавливать нюансы.
- И где же охрана, приличествующая статусу боевой чародейки? – демонстративно озираясь по сторонам, ехидно поинтересовался Снейп.
- А они всегда со мной, - поставив рядом с собой кружку с какао, небрежно просветила его де Виль, беспечно болтая длинными ногами.
- Да? – скептически хмыкнул зельевар. – И где же скрываются ваши доблестные… О-о-о… Мерлиновы панталоны! – пораженно воскликнул он.
Драко отлично понимал своего декана – когда на твоих глазах пляшущие на стенах тени начали оживать, уплотняться и превращаться в четырех женщин из личной охраны боевой чародейки и не такое воскликнешь. И это декан Слизерина еще не знал, что остальные четверо сайкхаат точно таким же образом возникли у него за спиной.
- Мерлин тут не причем, впрочем, как и его нижнее белье, - усмехнулась Риа, хлопая его крестного по плечу.
Тот явно хотел прошипеть в ответ что-то о недопустимости подобного панибратства, но поглядев на решительных дамочек в синих комбинезонах, поостерегся.
- Что же, вернемся к нашим баранам, господа, - дождавшись пока её охрана, снова растворится в тенях, деловито произнесла преподавательница дуэлинга. – Это даже хорошо, что ты заглянул, Северус, ведь речь пойдет о твоем скользком друге.
- А что не так с Люцусом? – изогнул бровь мастер зелий.
Со стороны это удивление и недоумение выглядело прямо как по учебнику физиогномики, которым в него летом периодически швырялся Кайан Кайлаар, однако Драко знал своего крестного не первый год и в большинстве случаев мог безошибочно определить, когда тот лжет. Сейчас же Северус нагло лгал. Он отлично знает или думает, что знает, о чем хочет поговорить Шарлотта и это ему категорически не нравится.
- Я, надеюсь, вы оба заметили обновку у нашего общего знакомого – такой весьма приметный кинжальчик, что теперь болтается у него на поясе, - внимательно разглядывая маникюр на правой руке, сообщила боевая чародейка. - Таскать на себе лишние железки явно не в стиле сей сиятельной персоны, так что у меня назревает вполне закономерный вопрос.
- И какой же? – перебив свою наставницу, выпалил Драко, к стыду своему совершенно проглядевший появление у отца новой игрушки.
- Откуда столь неожиданная смена стиля? – выразительно на него поглядев, озвучила свой вопрос де Виль.
- Заметил, и тоже теряюсь в догадках, - поделился своим мнением с общественностью зельевар, - ведь Люциус всегда крайне отрицательно отзывался о магах демонстративно обвешивающихся оружием. «У меня есть палочка и голова на плечах, большего здравомыслящему магу и не надо» - говорил он.
- Подозрительно, - нахмурилась Шарлотта, - мне отчего-то очень не нравится этот кинжал, вот только не могу понять, почему. А своему чутью я привыкла доверять гораздо больше, чем глазам. Я прошу вас обоих: в следующий раз, как увидитесь с Люциусом, постарайтесь ненавязчиво выяснить, что это за оружие и где он его взял – это очень важно.
- Как скажете, госпожа, - поклонился Драко синеглазой чародейке.
- Надеюсь мне сгибаться не нужно? – с ядовитой усмешкой уточнил крестный.
Наставница показательно нахмурила лоб, якобы всерьез задумавшись над этим вопросом.
- Думаю, мое эго это переживет, - спустя несколько секунд, подбавив сомнений в голос, милостиво разрешила синеглазая женщина.
- Рад за тебя и твое эго безмерно, - хмыкнул слизеринский декан. – Скажи, ты всех бессмертных знаешь? – внезапно спросил он у де Виль.
- Старейших и сильнейших – всех, - пожала плечами профессор дуэлинга, - а о тех, кто мне не известен – могу узнать, но это займет время. А ты, что перешел дорогу кому-то из вечных скитальцев?
- Нет, не я, а ты вместе со своими дружками. Запугали нового союзника Темного Лорда до истерики прямо на собрании Пожирателей Смерти.
- Ну-ка, ну-ка, расскажи поподробнее, - заинтересовалась его наставница. – А как зовут этого твоего бессмертного?
- Нам его представили, как лорда Странника – могущественного темного мага, вернее представляли его коллегам по метке в мое отсутствие, а это потом старший Нотт рассказал по большому секрету, - пояснил Снейп.
- Лорд Странник? – переспросила Шарлотта. – Нет, мне это не о чем не говорит, да и скорее всего, это даже и не имя. А как он выглядит?
- Рыжеволосый и зеленоглазый сноб с аристократическими замашками и совершенно не аристократическим лексиконом – в общем типичный бессмертный, - скривился зельевар.
На заявление, балансирующее, на грани наглости и оскорбления наставница отреагировала подозрительным покашливанием. Драко видел, как она почти безуспешно пытается бороться со смехом, ведь в большинстве своем, за редким исключением, только подтверждающим правило, бессмертные маги именно такие, как их описал его крестный. И весьма метко описал, следует отметить.
Тип внешности и краткая характеристика, данная Северусом на нового соратника самозваного лорда, видимо все же вызвали у Шарлотты какие-то ассоциации — синеглазая женщина резко замолчала и серьезно задумалась. Скорее всего, сейчас она перебирала по памяти всех знакомых ей бессмертных и, похоже, кое-кого нашла.
- Если я покажу тебе один портрет довольно-таки сомнительного качества, ты сможешь мне сказать твой ли Странник это или нет? - несколько неуверенно спросила де Виль.
Драко удивленно покосился на Шарлотту, судя по всему, она явно чем-то ошеломлена и сильно напряжена. Настолько, что даже не скрывает этого.
- Наверное, - неопределенно пожал плечами декан Слизерина.
- Отлично! - хлопнула в ладоши профессор дуэлинга и бросилась в соседнюю комнату.
Вернулась она довольно-таки быстро, притащив с собой пухлую папку для рисования. Развязав тесемки, женщина принялась быстро-быстро перелистывать рисунки, настолько быстро, что оба слизеринца просто не успевали разглядеть, что же именно на них изображено. Наконец, бессмертная нашла то, что листала и вытащила наружу выполненный в цвете рисунок.
Говоря о том, что портрет был довольно-таки паршивым, Ветряная Лотта сильно погрешила против истины – написано было весьма и весьма недурственно, во всяком случае, не всякий нынче модный художник так сможет.
- Миледи, неужели это вы сами нарисовали? – ахнул он, разглядывая рисунок.
На нем акварелью был изображен смазливый рыжеволосый красавчик с ярко-зелеными и очень жестокими глазами.
- Угу, - призналась та, - но не удачно. Портретист из меня тот еще.
- Не все так плохо, - с кислым видом признал мастер зелий, - определенно проглядывается сходство с оригиналом.
- То есть... это… он, да? - вопросительно протянула де Виль.
Волнуется, его железная наставница, ох как волнуется – с изумлением отметил младший Малфой.
- Да, - подтвердил её опасения Северус, обмениваясь недоуменными взглядами со своим крестником. – Мужчина, изображенный на портрете, определенно является союзником Темного Лорда, известным Пожирателям Смерти под именем лорда Странника.
Шарлотта выдохнула, процедив несколько ругательств на французском, после чего резко развернулась на каблуках и отошла к окну. Несколько минут она молча простояла спиной к ним, вцепившись тонкими пальцами в подоконник и ни один из присутствующих в комнате слизеринцев, так и не смог понять какие именно чувства в этот момент переполняют душу боевой чародейки, но дышать как-то резко стало тяжелее.
Пламя в камине, факелы на стенах и свечи в канделябрах резко взметнулись вверх, будто кто-то плеснул на них спиртом, а волосы и одежда де Виль начала развиваться, словно бы от ветра, но сквозняка в покоях де Виль не было и в помине.
- Драко, Северус, я попрошу вас покинуть меня, - каким-то чужим и безэмоциональным голосом попросила их преподавательница дуэлинга. Мыслями своими она явно пребывала где угодно, но только не в своих покоях.
Снейп и младший Малфой еще раз обменялись недоуменными взглядами, но просьбу выполнили, тихо покинув обиталище синеглазой бессмертной.
____________________________________________________________________

*совенок назван в честь Жиля де Реца — французского барона, маршала Франции и алхимика, участника Столетней войны, сподвижника Жанны д’Арк. Был арестован и казнён по обвинению в серийных убийствах, хотя достоверность этих обвинений в настоящее время оспаривается. Послужил прототипом для фольклорного персонажа «Синяя борода».