Глава 33

С трудом досидев до звонка колокола, возвещающего о конце урока зельеварения и начале обеденного перерыва, выслушав все те неласковые эпитеты, которыми охарактеризовал их Снейп, ученики обоих факультетов, как подорванные, устремились к выходу. И знаменитое гриффиндорское трио среди тех, кто выбегали из класса, было в первых рядах. В тот момент их не особо интересовали потерянные балы, сорванное занятие и огромное домашнее задание – им просто хотелось оказаться как можно дальше от грозного слизеринского декана.
Гермиона рассчитывала, что для серьезного разговора друзья поведут её к месту, в котором она постоянно проводят секретные переговоры – к туалету Плаксы Миртл, но вместо этого, Гарри на выходе из подземелий вдруг резко свернул в один из боковых коридоров. Гриффиндорские старосты недоуменно переглянулись, но все же без тени сомнений последовали за своим другом куда-то во мрак подземелий. Спустя два поворота троица оказалась в небольшом закутке, будто специально задуманном для того, чтобы несколько не самых хрупких пятикурсника могли собраться и обсудить нечто жутко секретное. Приведя друзей на место, Гарри выхватил из кобуры волшебную палочку и наложил на закуток с пяток различных антиподслушивающих чар.
- Итак, Гермиона, мы тебя внимательно слушаем, - с видом сурового прокурора, требовательно произнес Рон.
- Ты все-таки решилась варить Сыворотку Правды, – не дав девушке и рта раскрыть, констатировал уже очевидный факт Мальчик-Который-Выжил.
- Так ты знал, что она задумала? – взревел подобно раненному носорогу младший из сыновей Уизли. – Знал и ничего мне не сказал? Друг, как ты мог?
- Я видел, что она интересуется зельем, но мне и в голову не могло прийти, что Гермиона все же решится на это, - принялся оправдываться Гарри, слегка при этом покривив душой. Уж кто-кто, а он превосходно знал, что подруга уже начала варить Веритасерум, как обычно используя для этого одну из кабинок в туалете Плаксы Миртл. – И только когда я увидел, какие хищные взгляды наша мисс староста бросает на личные кладовые Снейпа, то начал подозревать, что это был не просто научный интерес! А потом было это нападение Пожирателей Смерти на Хогсмид, и я подумал, что… - у юноши кончился воздух в легких и он вдохнул, чтобы продолжить сеанс покаяния, но тут в разговор вмешалась Гермиона. Девушке надоело, что Гарри с Роном разговаривают о ней так, будто это не она сейчас рядом с ними.
- Эй, парни, а ничего, что я тоже здесь стою? – раздраженно поинтересовалась гриффиндорка.
- Нет, ничего.
- Как великодушно, Рон, - тут же фыркнула она.
- Так зачем тебе Сыворотка Правды? Кого ты собралась ею опоить? – требовательно спрашивает Гарри.
- Решила вывести Амбридж на чистую воду? – высказал предположение рыжий староста.
- А и в правду, Грейнджер, зачем тебе понадобилась сыворотка? – раздался позади ребят вкрадчивый голос Малфоя.
Гарри, Рон и Гермиона как по команде разворачивается, и недоверчиво смотрят на небрежно облокотившегося о стену слизеринца.
- Но как же? Там же были наложены чары… - еще не до конца веря в то, что появление его главного школьного оппонента, это не глюк, растерялся Мальчик-Который-Выжил.
- Не фонтан, скажу я тебе, - небрежно помахивая своей волшебной палочкой перед носом у гриффиндорского трио, насмешливо проговорил Драко. – Честно признаться, я разочарован, ибо ожидал большего от ученика Джиллиана Мировиннэ.
- Что ты здесь забыл, Малфой? – набычился Рон.
- Ваша выходка на уроке у крестного, - спокойно проронил блондин. – Мне стало любопытно, и я решил узнать, что же вы опять замышляете. Неужели вам было мало того, что вас чуть не поймали в гостиной Слизерина под личинами Кребба и Гойла? Опять на подвиги потянуло?
- Откуда ты знаешь об Оборот… - начал было спрашивать младший из сыновей Уизли, но вовремя получив пинок ногой от Гермионы, тут же исправился. – Не понимаю о чем ты.
- Ну, узнал ты, Малфой, и что дальше? Побежишь к своему декану жаловаться? – прищурился Гарри, хотя в полумраке закутка этого не было заметно.
- Нет, Поттер, не побегу, - ошарашил гриффиндорцев Драко. – Я буду наблюдать за вами, ведь мне тоже интересно к чему все это придет.
- Вот так просто? – недоверчиво уточняет девушка.
- Не совсем, Грейнджер, - подтвердил её опасения слизеринец. – У меня есть условие, только одно. Это даже условием нельзя назвать, скорее предостережением.
- Да? И в чем же оно состоит, Малфой? – подозрительно осведомился Рон. – Отлить тебе Сыворотки Правды для личных нужд?
- Нет, Уизли, - разочаровал рыжего старосту блондин. - Если мне понадобится Веритасерум, я попрошу его у Северуса или сварю сам, мне нет нужды полагаться на дилетантов. Перейдем же к моему условию.
- Говори уже! – раздраженно потребовал Гарри.
- То, что вы задумали некоим образом не должно повредить моему крестному и моей наставнице, - огорошил ребят наследник благородного семейства.
- А если мы не выполним это условие? – поспешила уточнить гриффиндорская староста. – Что тогда? Сдашь нас профессорам Снейпу и де Виль?
- О, нет, что вы, я же не изверг, какой, - поспешил заверить трио её коллега со слизеринского факультета. – Я просто пойду к нашей мадам Генеральной Инспекторше и все ей расскажу. Уверен, уж кто-кто, а она будет несказанно рада, получить на вашу теплую компанию хоть какой-нибудь компромат, помимо неодобрения её методов преподавания и действий Министерства Магии. Я понятно выражаюсь?
- Более чем, Малфой, - процедила Гермиона. – Уверяю тебя, что ни Снейп, ни де Виль от наших действий не пострадают.
- Вот и отлично, Грейнджер, увидимся за обедом, - добродушно помахал им Драко и, насвистывая что-то позитивное, первым покинул закуток.

…

По дороге на обед в Большой Зал, Гарри не мог не обдумывать их странный разговор с Малфоем. Да и сам хорек, если честно признаться повел себя очень странно — необычно для него, но вполне нормально для человека, переживающего за близких ему людей. Юноша не мог не отметить, что ученичество у синеглазой боевой чародейки самым положительным образом влияет на блондинчика — он наконец-то начал думать и переживать о ком-то еще, помимо своей совершенно не скромной персоны.
Они не разговаривали с Малфоем с момента грандиозной попойки, устроенной близнецами и самим слизеринцем в первый же вечер пребывания в Хогвартсе. На уроках они обоюдно игнорировали друг друга, а при встречах в коридорах замка молча кивали, и так же молча расходились по своим делам — в общем, вели себя как не представленные друг другу люди, время от времени встречающие знакомые лица в толпе.
И это их обоих устраивало.
Но помимо повзрослевшего и поумневшего отпрыска Люциуса было еще кое-что, беспокоящее Мальчика-Который-Выжил, а именно обещание данное хорьку Гермионой. «Уверяю тебя, что ни Снейп, ни де Виль от наших действий не пострадают» - на первый взгляд все выглядит простым и понятным, но ведь дело было не в самом обещании, а в том как именно подруга его дала. Рон и Малфой обратили внимание только на слова, а нужно было: вслушаться в интонации, с которыми это было произнесено, вглядеться в лицо... И услышать подтекст сего обещания, яснее ясного говоривший, что де Виль и Снейп при их затее не пострадают, а вот насчет безопасности остальных, в том числе и некого слизеринского старосты, мисс Грейнджер не очень уверенна. Хотя возможно блондинчик как раз и уловил суть, он же с факультета хитреца Салазара, у них же мозги совершенно по-другому устроены.
Но почему тогда он не возмутился или не включил в условие и себя?
Затея Гермионы с Сывороткой Правды действительно не коснется профессоров дуэлинга и зельеварения, но это не значит, что все остальные от этого застрахованы. Хотя, если подруга решила целенаправленно опоить ею именно Малфоя... Но если и так, если хорек подумал о том же, то почему он все-таки не потребовал, чтобы настырная гриффиндорка и его оставила в покое? Или это идиотизм или уверенность, базирующаяся на чем-то конкретном. Правда, есть еще вариант, что Драко просто не знает чего-нибудь эдакого, потому, что Шарлотта ничего ему путного не говорила и поэтому не боится выдать тайны своей наставницы? А может быть, де Виль заранее подстраховалась, чтобы её ученик не мог сболтнуть ничего лишнего? А что, есть ведь способы...
Гермиона решилась на эту глупую и опасную выходку, чтобы узнать у Малфоя, какие-то тайны синеглазой бессмертной. Но возможен и другой вариант — их мисс Всезнайка сходит с ума от информационного голода и решила подлить Сыворотку Правды всем, хоть что-то знающим? Но тогда и его эксклюзивные знания тоже могут оказаться под угрозой. Ему тоже следует перестраховаться, как ученику Джиллиана Мировиннэ — решил гриффиндорец. А то мало ли, какие тайны решила выведать его подруга.

После обеда, улучив минутку, Гарри сбежал из-под бдительного ока друзей и отправился в совятню. Достав из сумки перо, чернила и лишний кусок пергамента, Мальчик-Который-Выжил буквально в двух предложениях описал возникшую перед ним проблему и вот уже через несколько минут Хедвиг улетает с посланием в штаб Безымянного Ордена.







С того момента как Гарри отправил своему наставнику письмо, полное панических воплей по поводу коварных планов своей подруги, прошло уже трое суток. Для юноши это были самые тяжелые три дня и три ночи за всю его жизнь. А еще, кажется, теперь он как никогда понимал знаменитого на всю магическую Англию параноика Аластора Грюма, проверяющего на яды всю свою еду, и предпочитающего собственную флягу самым роскошным кубкам.
Гарри боялся.
Все эти дни гриффиндорец боялся, что в его еде и питье может оказаться Сыворотка Правды, а он этого даже не почувствует — зелье-то без вкуса и запаха.
Боялся того, куда может завести Гермиону её желание, во что бы то ни стало добраться до истины. Как и того, что, если все же подруга перейдет черту, ничего уже не будет как раньше.

…

Прошло еще два дня, наполненных тревогой и ежеминутным ожиданием какой-то пакости от судьбы. И, наконец, в среду утром, придя на завтрак, Гарри со странной смесью восторга и восхищения увидел в Большом зале хмурого Джиллиана о чем-то беседующего с Шарлоттой. Судя по всему, де Виль его за что-то отчитывала. Интересно, чем же так недовольна их профессор дуэлинга, что даже не потрудилась это скрыть от широкой и очень любопытной публики, собравшейся за столами преподавателей и факультетов?
В этот раз наставник решил провести разговор в библиотеке. Заняв самый дальний столик от входа, с книгами, посвященными каким-то крайне полезным морским огурцам, он отгородил немного свободного пространства вокруг него кучей чар от подслушивания и подглядывания. Гарри сел за столик напротив Мировиннэ и вокруг них тут же образовался кордон из сайкхаат.
- Почему? - негромко спросил у него рыцарь ордена.
- Почему что? - недоуменно переспросил гриффиндорец.
- Почему я должен был выслушивать от де Виль о том, что она неприятно удивлена твоим скудным арсеналом щитовых чар?
Вопрос Джиллиана вызвал у Гарри бурю негодования — этот блондинистый упырь еще и возмущается! Видите ли, обожаемой Шарлотте не нравятся его слабые познания в щитовых заклятиях!
- Ну, возможно, потому, что меня им никто не учил? - изображая из себя святую невинность, поинтересовался юноша.
Поттеру хотелось орать что-то нецензурное и топать ногами, но вместо этого он улыбался и строил из себя ангелочка. Он прекрасно понимал, что скандальным поведением от Мировиннэ ничего не добьешься, кроме оплеухи и лекции о том, что не пристало наследнику благородного семейства... и прочее бла-бла-бла минут на двадцать.
- Туше, - криво усмехнулся наставник, признавая свою оплошность, что за ним редко замечалось. - А с чего бы Шарлотте вообще возмущаться?
Гарри в лицах пересказал урок дуэлинга, во время которого от учеников пятых курсов Гриффиндора и Слизерина потребовалось показать свои знания в области защиты от чар и проклятий.
- О, знаменитая демонстрация де Виль с огнестрельным оружием! - тоном знатока с весельем в голосе протянул блондин. - Видел один раз — весьма впечатляюще! Собственно после этой демонстрации в Международной Ассоциации Боевых Чародеев и приняли решение о том, что маггловское оружие должно входить в обязательную экипировку боевых магов.
- Это, конечно, замечательно, но все же что там с Сывороткой Правды? Что мне делать с неуемным желанием Гермионы докопаться до истины? Она ведь и мне может подлить её, если посчитает, что я что-то скрываю от друзей? - нервно вцепившись в свои и без того не блещущие укладкой волосы, возопил Мальчик-Который-Выжил.
- Ты так нервничаешь, будто она тебе в любой момент может подлить Веритасерум, - смерив своего ученика насмешливым взглядом, умилился Джиллиан.
- А что, не так что ли? - возмущенно вскинулся гриффиндорец.
- Так-так-так, сдается мне, кто-то, узнав о том, что его подруга решила варить опасное и запрещенное зелье, даже и не потрудился ознакомиться с чем, ему придется иметь дело, - вкрадчиво протянул рыцарь ордена, в то время как внутри у Гарри все похолодело. Это же надо было так опростоволоситься! - Когда ты узнал, что Грейнджер интересуется Сывороткой Правды? - опасно прищурившись, гневно поинтересовался его наставник.
- Ну... примерно... - замялся юноша.
- Не слышу! - повысил голос Мировиннэ.
- Две недели назад, может больше, - поняв, что сейчас ему, как под присягой, лучше говорить правду и только правду, тихо выдохнул он.
- И ты за это время не потрудился посмотреть книги в библиотеке? Или, если уж совсем тошно от печатного слова, не обратился за помощью к Блейз? - изящно изогнул бровь боевой чародей, на что его ученик, лишь мог повинно опустить голову, сгорая от стыда. - Поттер, ты кретин, - тихим голосом, в котором слышалось самое настоящее звериное рычание, доверительно сообщил ему рыцарь ордена и в этот раз Гарри был вынужден с ним согласиться.
- Так что же мне теперь делать? - посчитав сеанс посыпания своей головы пеплом оконченным, задал вполне логичный вопрос Мальчик-Который-Выжил.
Джиллиан посмотрел на него с такой многозначительной жалостью, будто был окончательно и бесповоротно уверен в его диагнозе, но ничего не сказал. Вместо этого, наставник достал из кармана уменьшенный до размеров спичечного коробка фолиант и положил его на столик со словами: «Увеличь!».
Гарри покорно взмахнул палочкой и скороговоркой пробормотал слова заклинания. Книга мгновенно приняла свой истинный размер, оказавшись весьма представительно выглядящим трудом чуть толще ежедневника А4-ого формата. На обложке значилось: «Искусство Истины». Автором сего произведения оказался некий Северус Тобиас Снейп.
- Как знал, что она мне пригодится, - с какой-то подозрительно довольной улыбочкой погладив тонкими пальцами обложку, протянул Мировиннэ.
- Эт...то... - пытался выдать нечто членораздельное гриффиндорец, но у него ничего не получилось. Впрочем, для боевого чародея не составило особого труда понять, о чем думает его подопечный.
- Нет, тебе повезло, Сыворотку Правды создал не твой преподаватель зелий, тогда книжечка была бы гораздо толще. Снейп лишь модифицировал её так, чтобы она быстрее варилась и дешевле обходилась зельеварам, - пожал плечами рыцарь ордена. - Тем не менее, здесь есть оригинальный рецепт, по которому варит Веритасерум твоя подруга, а так же рецепт противоядия. Это твое наказание Поттер — прочитать труд Северуса и научиться варить антидот, - с мерзкой усмешкой сообщил ему наставник.
- И сколько у меня времени на выполнение твоего задания? - обреченно поинтересовался Гарри.
- Дочитаешь до третьей главы — узнаешь, - продолжил издеваться блондинистый изверг. - И мой тебе совет, начни читать сегодня же.
- Но, Джиллиан! - попытался было возмутиться юноша.
- За все нужно платить, Поттер, и за собственную глупость в том числе, - жестко произнес Мировиннэ, поднимаясь из-за столика, тем самым давая понять, что аудиенция закончена.
- Но все же, а если Гермиона варит зелье как раз по рецепту Снейпа? То, что мне делать? - следуя примеру своего учителя, поднялся Гарри.
- Ничего, молча читать книгу. Потому, что монография слизеринского декана вышла только в Европе очень ограниченным тиражом и за местонахождение каждой из книг я могу поручиться. В Англии ему её было не опубликовать, благодаря политике Министерства, - отмахнулся от него боевой чародей, снимая чары.
- А если... - не успокоился гриффиндорец.
- Никаких если, - прекрасно понимая, что теперь их может услышать любой достаточно любопытный школьник, тихо прошипел Джил, подталкивая своего подопечного к выходу из библиотеки. - Как только Снейп запатентовал свое усовершенствование, на его разработки тут же наложили лапы Аврорат и Министерство Магии, именно поэтому ему пришлось опубликовать результаты своих исследований за границей, так что в Хогвартсе новый рецепт найти не реально. Хватит рефлексировать, лучше займись делом! - последнее он произнес менторским тоном уже на выходе из владений мадам Пинс.
Гарри ничего не оставалось, как молча смириться с наказанием, покорно положить опус слизеринского декана в сумку и сгорбившись отправиться на Чары к профессору Флитвику.






Как и не многие разумные и, самое главное, думающие личности на его факультете, Драко Малфой терпеть не мог уроки Истории магии. И дело было вовсе не в восхищенно глядящих на харизматичного профессора студентках или его поразительно подходящих по ситуации маггловских цитатах — нет, проблема была в самих лекциях.
Это сложно нормально объяснить, но... Слушая то, что негромко рассказывал Каллизен спокойным голосом, грязнокровки раскрывали рты, будто слушали сказки о магии, так популярные среди магглов, впрочем, как и предатели крови вместе с прочим отребьем, позабывшим свои корни. Чистокровные фанатики конспектировали лекции с гордостью и высокомерием — мол, это их предки стояли у истоков истории, местами переходя в возмущение, когда что-то из рассказанного преподавателем расходилось с записанным в семейных хрониках. И только Драко вместе с несколькими студентами со своего курса ощущал горечь.
Славные деяния предков или факты из мировой истории, которые им периодически давал Каллизен для расширения кругозора, заставляли юного Малфоя задаваться вопросами о том, куда же делось могущество магов древности. Сколько знаний и умений потерял магический мир Англии из-за дурацких предрассудков, тупости населения и снобизма чистокровных волшебников граничащей с идиотизмом? Осознание того, что он сам и его семья еще до недавних пор тоже относились к категории последних, давило на него.
В итоге все, что оставалось Драко, это молча конспектировать лекции Каллизена и сгорать глухой и бессильной ярости, от отвращения к далеким предкам всех представителей славных магических фамилий, чьи предки были и его родственниками. Но вместе с тем, в душе слизеринца теплилась робкая надежда на то, что когда-нибудь Совету Бессмертных удастся вернуть его стране и роду былое величие.