Глава 5

<tab>В последний месяц Люциус Малфой был слишком занят для того, чтобы вспоминать о жене и сыне. Более того, мужчина сам старался как можно меньше вспоминать о них в присутствии Темного Лорда. Он делал все возможное, чтобы Господин, неожиданно вернувшийся из небытия, не потребовал их к себе на беседу, на которой сделает предложение, от которого они не смогут отказаться. Поэтому глава семейства только спустя два недели заметил, произошедшие на родовом гобелене изменения - тонкая серебристая нить, связывающая его имя с именем сына, выцвела ровно посередине, тем самым как бы прерывая их родство. Будь это любой другой гобелен, Люциус бы подумал, что шелковая нитка просто выцвела и необходимо приказать домовикам выкинуть эту тряпку. Но, так как это был от начала и до конца магический гобелен, над которым не властно время, то проблему, скорее всего, нужно искать во Франции.
Решив не откладывать на потом то, что необходимо сделать сейчас же, мужчина достал из ящика стола тонкую золотую цепочку с медальоном, на котором был изображен герб французской ветви, зачарованную только на него и застегнул её у себя на шее. Почувствовав легкое покалывание, цепочка опознала в нем Люциуса Малфоя, блондин нажал на один из бледно-голубых камней, коими был богато усыпан медальон и спустя пару минут пренеприятнейших ощущений обнаружил себя лежащим на полу в холле особняка своих французских родичей.

…

<tab>Появившийся посреди холла платиноволосый мужчина резко встал, огляделся, нет ли свидетелей его неаккуратного приземления, после чего достал из кармана серебряные часы-луковицу и небрежным движением, свидетельствующим о немалой практике, открыл крышку. Стрелки на часах показывали ровно половину одиннадцатого. Отлично зная, что обычно в это время его дражайший кузен работает в своем кабинете, мужчина не откладывая дела в дальний ящик, отправился туда. Ему нужно о многом переговорить с кузеном и желательно, чтобы им не мешали.
- Что случилось с моим сыном, Аделард? - едва переступив порог, яростно прошипел Люциус, даже не потрудившись поприветствовать родича.
Сидящий за массивным письменным столом мужчина, не спеша отложил наполовину составленный документ, над которым трудился все утро, и выжидательно посмотрел на ворвавшегося к нему в кабинет главу английского семейства Малфоев.
- И тебя с добрым утром, Люциус, - спокойно глядя в, сузившиеся от ярости зрачки кузена доброжелательно ответил француз.
Будь бы на месте Аделарда кто-то из английских колдунов, они бы наверняка испугались гнева главы столь могущественного семейства как Малфои, и тут же дрожа от страха, выложили все как на духу. Но к большому разочарованию Люциуса, он был не в Англии, здесь его недовольством никого не испугаешь. Особенно такого же Малфоя, который видел ярость людей куда опаснее, чем не обученный должным образом колдун с Альбиона, и как ни странно Аделард выжил. К тому же французу доставляло истинное удовольствие смотреть на то, как беситься от неизвестности его дальний, очень дальний родственник.
- Я еще раз тебя спрашиваю, что случилось с моим сыном?
- А что с ним могло случиться? - недоуменно изогнул бровь француз, решив оставить без внимания отвратительные манеры английского аристократа.
- Его имя на родовом гобелене Малфоев поблекло, а нить, связывающая меня и Нарциссу с ним, прервалась, как будто бы Драко... - тут мужчина осекся, не в силах произнести вслух, то, что не давало ему покоя, заставляло внутри все сжиматься от отчаяния, а снаружи покрываться холодным потом. Но, тем не менее, сидящий за столом так похожий на него блондин, отлично его понял.
- Ох, так ты об этом? – коротко хохотнул он. - Не волнуйся, насколько я знаю, от этого еще никто не умирал, - насмешливо обронил Аделард, мысленно закатив глаза - неосведомленность английских чародеев в собственной же родовой магии его просто умиляла.
- Что ты сделал с моим сыном? – подозрительно прорычал Люциус, с трудом подавляя в себе желание, достать палочку и бросить что-нибудь убойное в снисходительно поглядывающего на него родственника. Право слово, общение с Темным Лордом на него дурно влияло.
- Абсолютно ничего, - безмятежно ответил ему француз, посмеиваясь про себя. – Драко умный мальчик и все сделал сам.
- Где он? – внезапно севшим голосом спросил англичанин, ожидая чего-то похуже, чем смерть. Ему как-то сразу вспомнилось о едва не переросшей в кровную вражду крупной ссоре между главами обеих ветвей произошедшей шестьсот лет назад. Его предки не знали в чем причина, но после неё родичи не общались друг с другом в течение многих лет. И только шестьдесят пять лет назад, когда юные Абрахас и Антуан встретились на курорте и подружились, семейства Малфоев, наконец, стали хоть как-то общаться между собой, но, тем не менее, эти две семьи так и остались чуждыми друг другу.
- Там, где и ему положено быть, у своей госпожи, - делая вид, что не заметил перепуганного состояния родича, маскируемого под вспышки ярости, невозмутимо сказал Аделард.
- Госпожи? – почти шепотом переспросил мужчина. - Что ты сделал? – вскрикнул он, едва не перейдя на ультразвук.
- Прекращай свои истерики, Люциус, - раздраженно потребовал француз, которому уже успел порядком надоесть допрос, учиненный ему обеспокоенным папашей, только на вторую неделю заметившим, что с его сыном что-то не так. - Я всего лишь сделал для твоего сына то, что ты не сделал для него либо по глупости, либо по незнанию, что в твоем случае одно и то же, - хлестко бросил Аделард. – Я не смог отговорить тебя, когда ты в свое время рвался пополнить собою ряды счастливых дебилов, радостно лижущих пятки грязнокровке и виляющих хвостом по первому его требованию, так хотя бы сына твоего уберег от этой участи!
- Что. Ты. Сделал? – четко и раздельно повторил свой вопрос уже порядком разозленный своим неведением и тем что, родственник в своей наполненной сарказмом отповеди указал ему на его ошибки, глава английской ветви.
- Я всего лишь обрисовал ему сложившуюся на данный момент ситуацию и чем она может закончиться для него в ближайшем будущем, а так же предложил несколько вариантов выхода из неё, - снова перешел на безмятежный тон французский аристократ. - Драко оказался умным мальчиком и согласился, что лучше провести три года учеником у одной из самых сильных боевых магов Европы, и научиться у неё хоть чему-то полезному, чем рисковать жизнью, здоровьем и рассудком служа грязнокровному психу с манией величия и невыполнимыми мечтами о геноциде всех магглов.
- Малфои никому не служат, - гордо вздернул подбородок Люциус, пытаясь выиграть время на то, чтобы обдумать ситуацию и постараться найти способ, извлечь из неё максимум выгоды. Ему было отлично известно, о том, как проходит ученичество в Европе, Аделард просветил его еще во времена их юности, когда он готовился принять метку, а кузен к ученичеству у какой-то чародейки которую во Франции превозносили едва ли не до небес. Интересно, не она ли стала учителем Драко?
- Не кажется ли тебе, mon cher cousin*, что ты опоздал с этим заявлением как минимум лет на шестьдесят? – с удовольствием подыграл ему француз, намекая на принявшего метку Абрахаса.
- Ты прав, Адди, прости, - вздохнул просчитавший ситуацию и понявший, что выходка кузена сулит ему не малую выгоду, англичанин. – Ты знаешь, где сейчас может быть Драко?
- В поместье рода де Виль, вместе со своей госпожой, я полагаю, - равнодушно пожал плечами, сидящий за столом мужчина. Однако Люциуса не обмануло показное равнодушие, с каким его родственник говорил об этой женщине, он тоже кое-что знал о безупречном семьянине известном меценате и просто красивом мужчине в самом расцвете лет Аделарде Малфое – в молодости мы редко помним, что и кому говорим под приличным градусом. Но при этом всегда есть те, кто тебя внимательно выслушают, посочувствуют и намотают на ус все, что ты расскажешь, чтобы припомнить тебе это впоследствии.
- Ты же понимаешь, что я не могу просто так заявиться в гости даме, к тому же я не был ей представлен… - вкрадчиво проговорил глава английского семейства.
- Хорошо, я представлю тебя Шарлотте, Люци, - тяжело вздохнул Аделард - кузен в своем репертуаре, опять пытается въехать на чужом горбу в светлое будущее. Неужели история с Томом Реддлом ничему его не научила?






<tab>Двадцать шагов к окну и столько же к двери, а затем от двери к окну, и так с тех пор, как он вернулся из Франции. Люциус Малфой задумчиво мерил шагами кабинет, являя собой живую иллюстрацию украинского народного выражения: «За дурною головою и ногам нема покою». Ноги у блондина от долгих пеших прогулок, действительно, уже порядком под устали, но погруженный в свои мысли мужчина не замечал этого.
Встреча с наставницей, а по сути, с полноправной хозяйкой его сына на три года стоила ему кучи клеточек, тех самых которые по утверждениям маггловских колдомедиков не восстанавливаются. Зато она дала ему богатую пищу для размышлений. Размышления эти были о Шарлотте де Виль, и отнюдь не в романтическом смысле.
С первого взгляда на женщину, он сильно засомневался, что она сможет помочь Драко. Но с другой стороны хватало одного взгляда на Аделарда, чтобы заметить – в отношениях между наставницей и её бывшим учеником с момента окончания срока действия его клятвы ничуть не изменились. Кузен все так же ловит каждое слово баронессы де Виль и смотрит на неё с каким-то детским восхищением. Те же симптомы, пусть и не так ярко выраженные были заметны и у Драко всего лишь спустя две недели, что было очень странно. Его сын легко заводил полезные знакомства, но крайне сложно друзей. Круг людей, которым Драко доверял, был ограничен исключительно семьей и крестным, поэтому Люциус стиснул зубы, подумал о сыне, изобразил на лице нечто похожее на радость от встречи и отправился заводить более тесное знакомство.
Слово за слово и буквально через десять минут встреча перестала быть томной. Аристократ не пожалел, что не стал рубить с плеча и решил поближе узнать наставницу своего сына. Еще через полчаса мужчина задумался над тем, что все как-то слишком гладко выглядит. Де Виль действительно очень могущественная темная колдунья, о чем свидетельствовало неприятное покалывание в метке, почуявшей прямого конкурента её владельцу, зачем ей его сын? Люциус не был из тех родителей, считающих свое бездарное чадушко непризнанным гением, предпочитая трезво смотреть на вещи. Мужчина с каждым годом все больше и больше убеждался в том, что его сын звезд с неба не хватает и что вряд ли он сможет когда-нибудь превзойти отца. Малфой не хотел верить в альтруизм незнакомой чародейки, поэтому потребовал от неё выложить все карты на стол. Женщина немного подумала и потребовала от него Непреложный обет. Люциус согласился и не пожалел. Когда-то давно, в далеком детстве, мама читала ему прекрасную легенду о вечных воителях. Они появлялись из ниоткуда, по своему усмотрению меняли мир, сражались с другими такими же, как и они, и уходили в никуда. Маленький Люциус, затаив дыханье, слушал эту легенду, и долгое время мечтал встретить кого-то из них.
Теперь его мечта осуществилась. Шарлотта де Виль была бессмертной.

…

<tab>Метка Пожирателя Смерти, на руке мужчины, многозначительно запульсировала, выведя из глубин собственного разума и слизеринец, закатав рукав, с отвращением взглянул на неё. А ведь было время, когда он гордился тем, что носит её! Его не волновало потребительское отношение Лорда к своим соратникам, как и не волновали Круциатусы, через каждое собрание, для его отца. Он был молод, полон юношеского максимализма и был влюблен в личность своего господина… каким же глупцом он был!
Но одно дело вставать на колени перед наследником Слизерина, пусть он и сумасшедший маньяк, помешанный на пытках, геноциде магглов и Гарри Поттере. Другое же – носить рабское клеймо свихнувшегося от крови и власти грязнокровки, не имеющего к величайшему, из хогвартской четверки, никакого отношения. Да, именно так – Томас Марволо Реддл не являлся наследником Слизерина. Более того, у Салазара Слизерина не могло быть наследников, по определению. Основатель змеиного факультета бессмертен и, между прочим, жив до сих пор. Как доверительно усмехнулась ему бессмертная – порода великая вещь. Один её приятель любил поговаривать, что все дело в крови, но он вампир и поэтому судит предвзято. Именно поэтому некая тайная организация, в которой также состоял и основатель змеиного факультета, без понимания отнеслась к идеям самопровозглашенного Лорда.
Вселенной не чужда ирония: Шарлотта и ей подобные с рождения имеют то, за что грязнокровный выскочка готов положить жизнь. Жизнь любого, кто стоит между ним и вожделенным бессмертием.






А ведь он только хотел пропустить бокал другой пива после работы. И зачем он поддался на уговоры коллег и не ограничился только им? Кто же знал, что на выходе из бара они столкнутся с уличной шпаной?
Ну и что, что они офисные клерки, в последний раз дравшиеся ещё в начальной школе? Главное, что градус был хороший, а там и море по колено.
Получив несколько раз по морде лица и стратегически важным частям тела, офисные мальчики протрезвели, решили что с них хватит развлечений и резко разбежались в разные стороны.
«Оторвался?» - тяжело дыша, подумал молодой мужчина, опираясь на фонарный столб и прислушиваясь. Преследователи действительно отстали, а это значило, что ему необходимо выбираться из этой глуши и как можно быстрее добираться до дома иначе ему предстоит объяснять жене, где её благоверный шлялся полночи.
Неожиданно в кустах позади него что-то резко хрустнуло. Обычно так случается, когда кто-то наступает на сухую ветку, но мистер Скотт не знал этого. Небо было затянуто тучами, поэтому он не знал и о том, что сегодня полнолуние. Молодой человек, как и большинство современных людей конца двадцатого века, не верил в бабушкины сказки, а зря. Его неведенье позволило странному человекообразному существу, покрытому серой шерстью незаметно подкрасться к мужчине практически в плотную и многозначительно облизываясь, занести над ним когтистую лапу. В последний момент, видимо что-то почувствовав, мистер Скотт обернулся и, увидев в неясном свете фонаря самое настоящее чудовище, не уступавшее монстрам из фильмов ужасов, издал вопль кошки, перерабатываемой на норковое манто, и самым позорным образом грохнулся в обморок.
Чудовище, очень смахивающее на короткошерстного снежного человека с длинными белыми волосами и черными вороньими крыльями за спиной, потрясло башкой, пребывая под впечатлением от вопля. Существо задумчиво почесало когтями макушку, недовольно что-то проворчало, нагнулось, подняло мужчину и вонзило клыки в ему в шею.