Глава 5

Мягкий свет восходящего солнца проникал сквозь высокие стрельчатые окна и, отражаясь в хрустальной люстре, брызгал во все стороны яркими радужными переливами. Один из солнечных зайчиков скользнул к высокой старинной кровати, запутался в огненно-рыжих волосах и ласково коснулся лица спящей молодой женщины.

Джинни Поттер поморщилась и открыла глаза. Разумеется, Гарри рядом уже не было — он всегда очень рано вставал. Лениво потянувшись, Джинни взглянула на часы, а затем взмахнула палочкой, направив ее в сторону висевшего на стене отрывного календаря. Верхний листочек плавно влетел ей в руку. Цифры, обозначающие дату — шестнадцатое марта две тысячи пятого — внезапно запрыгали и исчезли, а через секунду листок окрасился в ярко-салатовый цвет, и на нем появилась надпись: «С добрым утром, сестренка! Бунтуй, перекрась волосы в голубой цвет и врежь Гарри — с каждым днем он все быстрее превращается в замшелый пень, как и все они в этом своем скучнейшем Министерстве! Любящий тебя Джордж».

Джинни улыбнулась. Этот календарик брат подарил ей на Рождество, и вначале он ей не понравился — неприятно напомнил дневник Тома Риддла, но вскоре ассоциация ушла, и теперь она каждое утро радовалась, читая забавные пожелания и напутствия.

Когда Джинни вошла в столовую, то первым что она увидела, оказалась плавающая в воздухе пиала с кашей.

— А кто это тут у нас безобразничает?

Их с Гарри сын, двухлетний Альбус Регулус, звонко засмеялся. Миска спикировала к полу, но тут же замерла, подхваченная магией домовички Диззи. Когда Джинни приблизилась к столу, на нем тут же возник завтрак — значит, их второй эльф по имени Оскар как всегда возился на кухне.

Когда Гарри приобрел этих домовиков, Гермиона больше месяца не разговаривала ни с ним, ни с Джинни, но сейчас миссис Поттер очень радовалась, что у нее есть эти маленькие помощники: без них она никак не смогла бы совмещать уход за ребенком, работу и светскую жизнь, от которой никуда не деться любой жене высокопоставленного министерского чиновника. А ведь еще и хозяйство пришлось бы вести… Джинни поежилась и ласково потрепала восторженно пискнувшую Диззи по голове, а затем обратила все свое внимание на сына:

— Как ты спал, Ал, хорошо?

Ребенок радостно угукнул.

— Мама сейчас сходит по делам, а ты пока поиграешь с Диззи, хорошо? А я вернусь к обеду, и не одна, а с подарком. Что ты хочешь?

— Длакона!

— О Мерлин, кажется, у нас подрастает второй Чарли! Ладно, будет тебе дракон! Но только если ты сейчас съешь всю кашу.

Альбус Регулус согласился на сделку, и Джинни, перепоручив его заботам домовика, принялась за свой собственный завтрак.

Надев красивую темно-зеленую мантию модного приталенного кроя, Джинни довольно улыбнулась своему отражению в старинном высоком зеркале, а затем, быстро крутанувшись на каблуках, исчезла с громким хлопком. Когда перемещение закончилось, она поспешно отошла в сторону: аппарационная площадка Косого Переулка уж точно не годится для размышлений, если, конечно, в ваши планы не входит незнакомец, падающий с неба вам на голову.

— Смотрите, это же Джинни Поттер!

— Где? Где?!

— Ох, какая же она красивая!..

Джинни вздохнула, пожалев, что у ее мантии отсутствует капюшон. Когда-то она полагала, что через пару лет после победы слава Гарри начнет утихать, что после окончания Академии Авроров они с Роном вместе будут служить, постепенно поднимаясь по карьерной лестнице. Однако все произошло иначе: популярность Гарри после победы только росла, народ его обожал, и сейчас она — жена самого молодого Главы Аврората в истории. Джинни понимала, что, хотя она два года играла за Холихедских Гарпий, а сейчас является одним из самых авторитетных квиддичных обозревателей и комментаторов, ее все равно воспринимают в первую очередь как жену прославленного героя. Честно говоря, иногда это довольно сильно раздражало.

Джинни быстрым шагом зашла в кафе под названием «Золотой келпи». За столиком у окна сидели ее подруги: Демельза Робинс, с которой они вместе учились и играли в квиддич, Ханна Аббот, несколько лет назад ставшая миссис Лонгботтом, Луна Скамандер и Гермиона Грейнджер-Уизли.

— Ну наконец-то! — воскликнула Демельза, обнимая ее. — Смотри, даже Гермиона выкроила для нас минутку, а ты опаздываешь!

— Простите, это все Альбус Регулус! Мерлин великий, Луна, как ты похорошела! Сколько мы не виделись, года два?

— Кажется, даже больше, — певуче произнесла Луна. — Мы нечасто приезжаем домой, ведь в мире столько всего интересного…

Супруги Скамандер были известными магозоологами и постоянно пропадали в экспедициях в самых странных и экзотических местах. Джинни оглядела Луну: подруга обзавелась красивым золотистым загаром, на ее руках звенело множество странных браслетов, а на шее было необычное украшение, сделанное из кожи и разноцветных кусочков дерева. От Луны веяло дальними берегами и свободными нездешними ветрами. Джинни вдруг поняла, что жутко по ней соскучилась.

— Скажи, а почему Альбус Регулус? — спросила Луна, примеряясь к огромному десерту, состоящему из нескольких шариков разноцветного мороженного. — Это идея Гарри?

— Ну конечно, чья же еще. Ты же знаешь, он был очень привязан к директору Дамблдору, поэтому мы решили назвать сына в его честь.

— Это понятно. Но почему Регулус? — Луна устремила на нее безмятежный взгляд кристально-голубых глаз. — Честно говоря, мне казалось, что должен быть Джеймс. Или Сириус.

— Вообще-то, мне тоже, — улыбнулась Джинни. — Но потом Гарри сказал, что Регулус совершил подвиг, в одиночку пошел против Того-Кого-Нельзя-Называть. Он погиб, но никто долгие годы не знал о том, что он совершил. Поэтому мы и решили назвать в честь него своего сына — чтобы поблагодарить.

— Я думаю, когда совершаешь такой поступок от чистого сердца, это просто замечательно.

Джинни улыбнулась:

— Лучше расскажи о себе, о своих путешествиях! Вы с Рольфом надолго в Англию?

— Нет, мы всего на неделю. Здесь становится слишком холодно.

Гермиона с улыбкой закатила глаза:

— Луна, сейчас март, а не октябрь!

Миссис Скамандер лишь с улыбкой пожала плечами:

— Мы привезли с собой кучу всяких интересных и полезных вещей, например, рога двурогов и пушинки дириколов.

— Пушинки-то зачем? — недоуменно нахмурилась Гермиона. — У них же нет никакого практического применения!

— Вообще-то есть: если в полнолуние их растолочь, смешать с молоком и выпить, а потом весь день ходить только спиной вперед, то тебе обязательно приснится вещий сон.

— Что за антинаучный бред?!

— Мадам Сонтейн утверждает, что этот способ отлично работает.

— Кто?!

— А ты о ней не слышала? И вы все тоже?

— Я слышала, — фыркнула Демельза. — Это очень модная предсказательница. Мама предлагала мне сходить к ней — вдруг она увидит в хрустальном шаре, когда же я, наконец, выйду замуж. А я ответила, что собираюсь оттягивать это удручающее событие так долго, как это только возможно!

Волшебницы звонко рассмеялись.

— Если хотите, у меня есть визитки мадам Сонтейн, — заметила Луна.

— Нет уж, спасибо, — фыркнула Гермиона. — Мне с лихвой хватило профессора Трелони!

Джинни рассеянно покрутила светло-голубую визитку с серебряным тиснением и сунула ее в сумочку.

— А вот я, может, схожу, — застенчиво улыбнулась Ханна.

— Мерлин великий, тебе-то это зачем? Ты ведь образованный человек, целительница!

— Иногда немного сказки не помешает, Гермиона. Тем более с моей работой…

— Ты выглядишь расстроенной, — певуче произнесла Луна. — Что-то случилось?

Ханна опустила взгляд, одернув белые кружева на рукавах своей мантии.

— По большому счету, нет, просто… Ладно, я расскажу, хотя Мерлин свидетель, я не хотела портить никому настроение! Вы ведь знаете о том, что не так давно Драко Малфоя отпустили из Азкабана по амнистии?

— Ну разумеется, — ответила за всех Гермиона. — Я до сих пор удивляюсь, что его выпустили всего через полгода после того, что случилось. Я, естественно, имею в виду тот кошмарный побег…

— Да уж, мы поняли, — фыркнула Демельза.

Гермиона неодобрительно на нее покосилась, но промолчала.

— В прессе это не освещалась, но на самом деле Малфоя освободили, потому что был риск, что он не доживет до конца срока, — тихо произнесла Ханна.

— Что? — изумилась Гермиона. — Но ведь условия в Азкабане сейчас гораздо гуманнее, чем прежде! Да, там все еще есть дементоры, но их допускают к заключенным не дольше, чем на пять часов в сутки…

— Ты себя-то слышишь? — вдруг вспылила Джинни, размешивая свой кофейный коктейль гораздо более интенсивно, чем требовалось. — Всего пять часов в день, да? Совсем немного! Да само по себе пребывание в одиночной камере может свети с ума! Я уж не говорю о том, что она продуваема всеми ветрами…

— А почему ты на меня кричишь? — возмущенно спросила Гермиона. — Я что, похожа на коменданта Азкабана?!

— Прости, просто ты так сказала…

— Я неправильно выразилась. Но Сириус провел в Азкабане двенадцать лет, а Пожиратели — те же Лестрейнджи — четырнадцать, и они выжили.

— Очевидно, Малфой оказался гораздо слабее, — тихо сказала Ханна. — Да и то, что случилось с его отцом, наверное, изрядно его подкосило… Он провел в Мунго больше месяца. Я его лечила. Знаете, мне уже давно пора бы привыкнуть, но я ведь все-таки знала его лично. Конечно, в школе Малфой совсем не вызывал симпатии, но когда я увидела, что сотворил с ним Азкабан…

— Так что с ним случилось? — почему-то шепотом спросила Джинни.

— Его разум… он очень сильно поврежден.

— Так он что же, сошел с ума?

Ханна грустно кивнула:

— Он, конечно, не совсем безумен: разговаривает и узнает свою мать, но, честно говоря, я не уверена, что он сможет вернуться к нормальной жизни.

Молодые волшебницы переглянулись:

— А сейчас он где? — осторожно спросила Гермиона. — Дома?

— Нет, миссис Малфой сказала, что отправит его на лечение в санаторий в другой стране. Она не сказала куда, но я думаю, что в Швейцарию — у них лучшие специалисты…

После таких новостей разговор долго не клеился, но Луне удалось развеять тягостную атмосферу своими удивительными рассказами о дальних странах и редких магических животных и, в конце концов, расставались подруги в приподнятом настроении. Попрощавшись, Джинни направила волшебную палочку на свои волосы, перекрасив их в темный цвет.

— Что, поклонники замучили? — хохотнула Демельза.

— Ты даже не представляешь, насколько… Кажется, даже на супругу министра так не пялятся!

— Ну еще бы! Кому нужен какой-то министр, когда есть восхитительный Гарри Поттер, герой и самый молодой начальник Аврората в истории?!

— Да ну тебя! — фыркнула Джинни и, еще раз крепко обняв подружек, покинула кафе.




Час спустя она вышла из магазина игрушек с большим пакетом, в котором возился плюшевый ярко-зеленый дракончик. К сожалению, за это время солнце успело смениться дождем, но он был не сильный, а меж облаками виднелись прорехи, сквозь которые выглядывало пронзительно-голубое небо, и Джинни решила пройтись. Она выписала вензель палочкой, и над головой распахнулась невидимая полусфера, укрывшая ее, словно зонт. Это заклинание показал ей Гарри, и Джинни нравилось смотреть на то, как капли воды врезаются в невидимую преграду и медленно стекают вниз. Сразу становилось очень уютно, будто она смотрит на дождь сквозь окно в уютной гостиной.

Джинни легкой, почти танцующей походкой шла по мощеной мостовой Косого Переулка и вспоминала о том, что случилось полгода назад. То, что произошло тогда, ужаснуло всю магическую Британию и сделало Гарри начальником Аврората.

Эта история началась с радостного события — Чемпионата Мира по квиддичу. Британия впервые за много лет добралась до финала, кроме того, их соперником оказался не кто-то, а извечный противник — Франция. Разумеется, всех магов Англии захватил невиданный ажиотаж. Джинни тогда еще порадовалась, что она работает спортивным обозревателем, и ей не надо сражаться с коллегами за право поехать. Гарри тоже взял отгул, чем привел свою жену в состояние бурного восторга: до этого он два года работал без отпуска. Зато к тому времени он уже успел сделать головокружительную карьеру: в рекордные полтора года завершил обучение в Академии и уже некоторое время был старшим аврором, возглавляя группу.

Джинни почему-то очень хорошо помнила тот день, с точностью до минуты. Она отвела Альбуса в Нору, а затем аппарировала в Министерство: там их дожидался портключ до Ниццы. Гарри все не было, и она уже почти смирилась с тем, что они опоздали, когда он наконец-то появился, встрепанный даже больше обычного, но с широкой улыбкой на губах.

— Почему так долго?! Портключ сработает через пять минут!

— Прости, пожалуйста, меня в конец завалили работой.

— Да уж, я вижу — у тебя даже глаза стеклянные, — хмыкнула Джинни и протянула ему гнутую железную вешалку. — Хватайся скорее — перемещение вот-вот начнется!

Лагерь болельщиков потрясал воображение: тысячи диковинных палаток раскинулись до самого горизонта, ото всюду доносились разговоры на самых разных языках, и атмосфера радостного, праздничного ожидания тут же захватила Джинни.

— Гарри, а пойдем гулять — до матча еще куча времени! — предложила она после того, как они поставили палатку. — Говорят, тут и до моря недалеко!

— Нет. Я должен немного посидеть, — монотонно ответил ей супруг, тяжело опустившись в кресло.

— Кому должен, своим старым косточкам? — фыркнула Джинни. — Мерлин великий, Гарри, что же станет с тобой в сорок?..

— Прости, Джин, я просто слишком устал, — он слабо улыбнулся. — Ты пока пройдись без меня, а я подремлю часок — и буду как новенький.

Джинни пожала плечами и, легко поцеловав мужа в щеку, отправилась на поиски братьев и Демельзы.

— Эй, Гарри, ты тут? — громким шепотом спросила Джинни, вернувшись в их палатку пару часов спустя. — Ты почему свет не зажег? Ой! — она наткнулась на что-то в темноте и чуть не упала, но тут же звонко хихикнула.

Раздались мягкие, почти неслышные шаги, а через мгновение огонек Люмоса осветил усталое лицо Гарри.

— Я спал. Ты что, выпила?

— Совсем чуть-чуть, — рассмеялась Джинни, прижав ладони к разрумянившимся щекам. — Мы познакомились с девочками из испанской команды, и у них есть сангрия. Вот ты когда-нибудь пробовал сангрию? А сейчас у тебя есть шанс! Пойдем скорее!

— Я воздержусь.

— Гарри, ты неисправим! — она прильнула к нему, обвив его шею руками. — Но я знаю, что еще мы можем успеть до матча. В конце концов, мы же во Франции — стране любви.

Теплый ночной воздух окутывал их, дразнясь и ласкаясь. Джинни чувствовала, как внутри разгорается пламя, и была уверена, что сангрия тут абсолютно не при чем — просто она давно не чувствовала себя настолько счастливой и свободной.

Однако Гарри явно не разделял ее игривого настроя — он быстро поцеловал ее и отодвинулся с почти оскорбительной поспешностью:

— Предлагаю это отложить: у нас впереди еще вся ночь. Я бы хотел прийти на трибуны пораньше — мне надо поговорить с Кингсли.

Джинни разочарованно вздохнула, но была вынуждена отступить.

Для простых волшебников квиддич — это веселье и развлечение, для Джинни же он давно стал работой, пусть даже и любимой: обычно она или комментировала матч, сидя в специальной будке, расположенной выше трибун, под самым небом, или сосредоточенно делала короткие заметки для будущей статьи в спортивный журнал. Но даже сегодня она не могла расслабиться, ведь ее ожидала другая работа — жены Гарри Поттера, и порой Джинни казалось, что эта обязанность, демонстрировать людям идеальную супругу прославленного героя — самая трудная. Их места располагались в министерской ложе, и все время до начала матча прошло в приторно-сладких разговорах с высокопоставленными чиновниками и послами. Джинни знала, что сейчас за ними следят множество глаз, как простых волшебников, так и журналистов, она чувствовала себя так, словно играет на сцене. Довольно часто ей нравилось всеобщее внимание, но не сегодня, поэтому, когда матч наконец-то начался, она с трудом сдержала вздох облегчения.

Игра была удивительно захватывающей, Джинни ужасно жалела, что не может вскочить на ноги и поддержать британскую сборную громкими воплями. После особенно удачного гола она, сияя радостной улыбкой, обернулась к Гарри и с изумлением увидела, что на него лице застыло рассеянное, почти скучающее выражение.

— Что с тобой? — Джинни встревоженно коснулась его руки.

— А? Нет-нет, все в порядке, просто голова болит.

— Ну что за напасть?! Может, мне…

Джинни осеклась, когда Гарри вдруг вздрогнул и сильно, почти до боли, сжал ее пальцы.

— Что?..

— Мне нужно уйти.

Джинни перевела взгляд на специальное зачарованное кольцо на его руке.

— Тебя что, вызывают в Аврорат?! Но Гарри…

— Прости.

Когда Джинни увидела, что вслед за Гарри со своего места поднялся сам Кингсли, а также начальник Департамента Магического Правопорядка, ее возмущение тут же сменилось страхом. Дома явно произошло что-то очень серьезное. Она вопросительно взглянула на жену Шеклболта Гестию, но та лишь едва заметно пожала плечами.

Игра больше не приносила Джинни ни малейшего удовольствия: она вся извелась, гадая, что же могло случиться. А вдруг Альбус пострадал?! Или родители…

Несколько раз Джинни собиралась вскочить со своего места, чтобы бежать прочь из этой ложи, с шумного стадиона, она хотела немедленно отправиться домой, чтобы прижать к себе Ала и убедиться, что с ним и со всей ее семьей все в порядке. Но она сдерживалась, в конце концов, это бессмысленно — у нее нет портключа, а ее сил и мастерства уж точно не хватит на то, чтобы аппарировать через всю Францию и Английский Пролив. Поэтому все, что оставалось миссис Поттер — это ждать и стараться, чтобы иностранные чиновники не заметили охватившей ее паники.

Когда матч наконец-то закончился, Джинни и Гестия почти бегом кинулись сквозь палаточный городок. Сейчас, молчаливый и окутанный темнотой, он казался заброшенным и зловещим.

— Вот наша палатка. Да что ж такое, ни одного аврора из охраны! Куда они все провалились?! Ты заходи, я сейчас… У меня есть Сквозное Зеркало. Мордред, ну почему я не взяла его с собой?! — Гестия нервным движением заправила выбившуюся из прически темную прядь и с тревогой заглянула Джинни в глаза. — Но кто мог подумать, что оно может понадобиться? Сейчас ведь не война, в самом деле, верно?

От ее растерянного, почти извиняющегося тона, Джинни стало еще хуже.

— Иди уже! Чем скорее мы узнаем, что происходит, тем лучше!

В другое время она ни за что не позволила бы себе так резко разговаривать с первой леди, которая к тому же была почти на десять лет старше, но сейчас Джинни была слишком встревожена, чтобы сдерживаться и подбирать слова. Как ни странно, отрывистый, почти приказной тон подействовал, и Гестия, быстро кивнув, нырнула в палатку.

Джинни огляделась и, зачем-то вытащив палочку, пошла следом. В просторной прихожей было темно. Волшебница слышала, как Шеклболт, тихо ругаясь, перебирает вещи в соседней комнате. Почему-то Джинни и в голову не пришло зажечь Люмос, она так и стояла в непроглядном мраке, настороженно стиснув палочку. Тьма окружала ее теплым, непроглядным коконом, легкие дуновения летнего ветерка казались дыханием неизвестного чудовища, подкравшимся к ней под защитой этой непроницаемой, непроглядной ночи.

— Нашла!

Джинни зажмурилась, когда прихожую залил свет магических светильников.

— Кингсли! Кингсли, ответь немедленно!

Распахнув глаза, Джинни поспешно приблизилась к Гестии и заглянула ей через плечо. Сердце глухо билось где-то в горле. Когда в зеркале внезапно возникли черные глаза Кингсли, с ее губ сорвался вздох облегчения.

— Кинг, что происходит?! — воскликнула Гестия.

— У нас форс-мажор, — отрывисто ответил министр. — Побег из Азкабана.

Джинни судорожно втянула воздух.

— Кто?!

Почему-то она точно знала ответ, еще до того как Кингсли сухо, обманчиво спокойно перечислил имена, и каждое из них словно прибивало ее к земле:

— Рудольфус Лестрейндж, Август Руквуд, Люциус Малфой…

Дальнейшие имена слились для нее в неясный гул, главное она уже услышала.

— Пожиратели Смерти… — прошептала Гестия. — Но как?!

— Мы пока сами толком ничего не понимаем. Одиннадцать головорезов, мать твою! — внезапно рявкнул Шеклболт, на миг растеряв все свое хладнокровие.

— Кинг, мы немедленно отправляемся к вам! — воскликнула Гестия.

— Нет! Нет, оставайтесь на месте.

— Но мы ведь часть Ордена Феникса… — решительно начала Джинни.

— Нет больше Ордена! Точнее, есть, но сейчас не война, так что оставьте это аврорам и постарайтесь убедить министров других стран, что у нас все под контролем — представляю, что они думают! Все высшее руководство страны куда-то умчалось посреди матча!.. Наверное, они решили, что у нас тут как минимум Волдеморт в очередной раз воскрес!

Джинни невольно вздрогнула, но решительно кивнула.

— Кингсли, что с моей семьей? С Гарри? Мерлин великий, мама ведь убила Беллатрикс! Что, если Рудольфус…

— Успокойся! У нас все под контролем: все, к кому у Пожирателей могут быть личные счеты, эвакуированы в Министерство. Им ничего не угрожает. А Гарри, — впервые за все время по губам министра скользнула слабая улыбка, — не буду врать: разумеется, он в авангарде, на острие атаки, так сказать. Но не волнуйся — несмотря на юный возраст, он один из сильнейших волшебников, которых я когда-либо знал. Ничего с ним не случится, я уверен, — Кингсли снова перешел на резкий, деловой тон. — Все, у меня много дел. Займитесь иностранными политиками и держите при себе зеркало. До связи.

Шеклболт исчез, а волшебницы обменялись встревоженными взглядами.

— Знаешь, Джинни, — медленно произнесла Гестия, — сразу после победы я на правах героини войны и невесты министра лично изучила новую охранную систему Азкабана — хотелось быть уверенной, что ни один ублюдок больше оттуда не сбежит.

— Не вини себя, никогда нельзя предусмотреть всего.

Гестия странно усмехнулась и покачала головой:

— И тем не менее, это было сделано. Я готова поклясться, что оттуда и сам Мерлин не смог бы сбежать. А это значит…

— Что Пожиратели сильнее Мерлина? — саркастически хмыкнула Джинни.

Гестия бросила на нее укоризненный взгляд:

— Что им помогли. Кто-то, обладающий нужными сведениями и немалой магической силой. Кто-то из Министерства.




Потом последовали длительные, полные уклончивых недомолвок разговоры с высокопоставленными чиновниками других стран, и — наконец-то! — возвращение домой. Гарри в последующие дни Джинни практически не видела. А затем, в один из вечеров он возник посреди гостиной, принеся с собой запах дождя и чего-то еще, металлического, тревожного. Снимая кожаные перчатки, спокойно, словно между делом, Гарри сообщил, что нашел и убил Люциуса Малфоя.

Джинни молчала, просто сидела и глупо хлопала глазами, а потом опомнилась, вскочила, стянула с мужа мокрую уличную мантию.

— Вот, садись к огню! Принести тебе чаю? Огневиски?

— Не мельтеши — раздражает.

Джинни прекрасно знала этот тон и осеклась, осторожно присев в кресло напротив.

— Как это произошло? — тихо спросила она. — Он не оставил тебе выбора, верно?

— О да, определенно.

Гарри взмахнул палочкой, заставляя огонь в камине разгореться с новой силой, и Джинни увидела, что он улыбается.




Поиски оставшихся беглецов не приносили плодов. Магическое сообщество все сильнее охватывали страх и недовольство. Все громче звучали недовольные голоса, обвинявшие Министерство в бездействии. В один вечер на стенах некоторых домов в Косом переулке даже появились карикатуры, изображающие Кингсли в очень узнаваемом котелке, таком же как тот, что некогда носил Корнелиус Фадж.

А затем грянул гром: у главы Аврората и его заместителя был обнаружен компромат, однозначно доказывающий, что это они помогли Пожирателям бежать из Азкабана, а позже всеми силами саботировали их поиски. Недовольство рядовых волшебников мгновенно обернулось яростью. Безобидные карикатуры сменились откровенными оскорблениями. Рейтинг правительства стремительно падал.

Кингсли был вынужден созвать экстренную пресс-конференцию. Позже Джинни жалела, что не присутствовала на ней лично, хотя от свидетелей она многократно и во всех подробностях слышала, что там произошло. Министр заявил, что преступники обязательно ответят за свои преступления, а пост Главы Аврората займет достойный человек.

— Очередной предатель и коррупционер! — выкрикнул кто-то из зала. Толпа согласно загудела.

— Граждане! Граждане, успокойтесь! Я обещаю, что мы выберем человека с идеальной репутацией и послужным списком!

— Гарри Поттер! — закричал кто-то.

— Он поймал Люциуса Малфоя!

— Он Избранный!

— Мистер Поттер, несомненно, достойный волшебник, но не забывайте, что он слишком молод…

— ПОТТЕР! ПОТТЕР! ПОТТЕР! — в едином порыве принялась скандировать толпа.

И министру пришлось уступить. Впрочем, кажется, он счел это назначение полезным и для себя лично, и не только не сопротивлялся, но даже предпочел сделать вид, будто оно было чуть ли не его собственной идеей.

После вступления в должность Гарри дал интервью Ежедневному Пророку. Вернувшись домой, он рассказал, что журналистка всеми правдами и неправдами пыталась вытянуть из него обещание, что беглые Пожиратели все-таки будут пойманы.

— Докажите, что люди не зря доверились вам, мистер Поттер! Умоляем, успокойте нас, мистер Поттер! Наши дети плачут по ночам от страха, мистер Поттер! — Гарри раздраженно передразнил репортершу, нервно срывая одну из запонок с рукава мантии.

— Ужасные люди эти журналисты, правда, дорогой? — улыбнулась Джинни, отложив черновик статьи о начале отборочных матчей для Кубка Британии.

— Кроме тебя, но ты, хвала Мерлину, и не пишешь о политике, — все еще резко ответил Гарри, протянув ей другую руку.

— Так ты дал обещание? — поинтересовалась Джинни, ловко избавив его от второй запонки.

— Только идиот начал бы новый виток своей карьеры с обмана. Ну что ты замерла? Да, Джинни, Пожирателей мы не поймаем.

Ощутив внезапную слабость в ногах, она осела на диван, устремив на мужа умоляющий взгляд:

— Но как же так, Гарри?!

— Скажи спасибо моему предшественнику, который саботировал поиски. Пожиратели не дураки, по крайней мере, не все из них — я уверен, что они уже давно покинули страну.

Джинни с тихим стоном спрятала лицо в ладонях.

— О, моя дорогая, неужели ты боишься? — она услышала тихий шорох одежд — Гарри опустился напротив. — Не переживай, им не за чем возвращаться в Британию.

Джинни резко выпрямилась, гневно сверкнув глазами:

— Боюсь?! Я?! Нет, Гарри, я в ярости! Среди них эта мразь Руквуд! Он убил Фреда и будет спокойно доживать свой век на каком-нибудь долбанном экзотическом острове?!

— Об этом я не подумал, — мягко произнес Гарри. — Мне жаль.

— Да иди ты! — всхлипнула Джинни.

Разумеется, она хорошо изучила своего мужа и знала, что объятий от него не дождешься, поэтому сама дернула его на себя, усаживая рядом и пряча лицо у него на груди. Он замер, а потом легко провел рукой по ее волосам.

— Есть обстоятельства, против которых ты, Джин, бессильна. Поэтому все, что ты можешь сделать — это смириться с ними.

— Странно слышать это от тебя.

— Я просто не хочу, чтобы ты грустила. Это расстраивает и меня, и Ала. Ты же этого не хочешь?

Миссис Поттер закусила губу, но все-таки покачала головой, соглашаясь с мужем. А что ей еще оставалось?..

Гарри в очередной раз оказался прав: месяц спустя появилась информация, что Рудольфуса Лестрейнджа видели в Мексике. Эта страна не экстрадировала преступников, поэтому британцам пришлось смириться с тем, что вернуть Пожирателей в Азкабан им не удастся. По крайней мере, не в ближайшее время.




Джинни вздохнула, выныривая из воспоминаний, возвращаясь в реальность. Пока она была занята своими мыслями, плюшевый дракончик умудрился порвать бумажный пакет и был очень близок к побегу. Перехватив своевольную игрушку, Джинни крутанулась на каблуках, с громким хлопком растаяв в воздухе. Ее уже давно ждали дома.