Глава 30. Смерть Дамблдора

Рэндальф оказался удивительно спокойным ребёнком. Ел, спал, в недолгие пока моменты бодрствования рассматривал окружающий мир. Родольфус трансфигурировал колыбельку и поставил её возле нашей кровати. На случай неожиданных посетителей Флинки в любой момент была готова набросить чары невидимости. Впрочем, посетителей не было — Нарцисса по-прежнему сторонилась нас, а Питер понимал, что ему вряд ли обрадуются, и больше не лез.

Родольфус без конца возился с малышом,  таскал на руках, напевал английские и французские песенки, что-то говорил, и при этом светился от счастья.

— Он тебя понимает? — поинтересовался Рабастан, до сих пор так и не преодолевший страха перед младенцем.

— Пока нет,  — улыбнулся муж. — Но скоро начнёт.

Всю грязную работу делала Флинки, так что моё материнство можно было считать идиллией. Но, как уже не раз подтверждал опыт, в этом мире идиллии долго не длились.

На сей раз вестником рока выступила домовушка, которая, возникнув перед нами, принялась молча, чтоб не напугать Рэндальфа, но с крайне выразительными душераздирающими гримасами выкручивать себе уши, заламывать руки и испускать беззвучные вопли.

— Флинки,  — строго сказала я,  — ты мне тут Добби не изображай, так проблемы не решаются. Что случилось?

Горестно всхлипывая, Флинки поведала, что домовики Малфоев заявили, что не намерены скрывать от госпожи появление нового человека в доме, поэтому либо мы сами немедленно рассказываем хозяйке о ребёнке, либо это сделают они.

— Ничего себе! — возмутился Басти. — Дожили, эльфы ставят волшебникам ультиматум!

— Они правы,  — пожал плечами Родольфус, бережно придерживая головку малыша,  — и выполняют свой долг. Всё-таки Малфои своих эльфов распустили, наши бы и ультиматумов не ставили, а сообщили в тот самый момент,  когда дитя появилось на свет.

— Ты пробовал их призвать? — спросил Рабастан.

— Пробовал,  — вздохнул муж.

Он не продолжал, но и так было ясно: раз не явились, значит, их нет в живых.

— Я приведу Нарциссу, — он передал Рэндальфа мне. — Всё равно в конце концов она узнает, так что лучше сейчас и от нас, а не от домовиков.

Родольфус скрылся за дверью.

— Может, на неё сразу Империус наложить? — шёпотом спросил Басти.

— Может, и придётся,  — я пожала плечами. — Но лучше бы обойтись без крайних мер. Попробуем договориться.

— Не понимаю, Родольфус, к чему такая таинственность,  — послышался из коридора голос  сестры. Чары, наложенные Родольфусом, заглушали звуки в комнате и усиливали их снаружи, чтобы нас не застали врасплох. — Почему ты не можешь мне объяснить на словах, для чего мне непременно нужно идти с тобой?

Рабастан стал так, чтобы загородить меня.

Дверь распахнулась. Родольфус пропустил Нарциссу вперёд, вошёл следом, закрыл дверь и облокотился на неё, отрезая Нарциссе выход.

— Итак, что я должна увидеть? — спросила Цисси.

Рабастан отошёл в сторону. Нарцисса узрела меня с ребёнком на руках.

Глаза сестры сначала широко распахнулись, затем опасно сузились.

— Вы с ума сошли! — прошипела она. — Так вот почему ты глотала селёдку с джемом и рядилась в безразмерные тряпки из обивочной ткани!

— Но ведь помогло,  — холодно парировала я. — Никто, включая тебя, ничего не заподозрил.

— Вообще-то могла бы и поздравить, всё-таки Белла твоя сестра, а это твой родной племянник,  — обиделся за нас Басти.

— Я безмерно рада за вас,  но вы должны немедленно покинуть мой дом,  — заявила Нарцисса.

— Прости, Цисси, это невозможно,  — отозвался Родольфус. — Я бы сам с удовольствием забрал из мэнора Беллу и сына, но Лорд приказал нам жить здесь, и я пока не нахожу повода обратиться к нему с просьбой сменить укрытие. Да и некуда нам идти, ты знаешь, Лестрейндж-холл всё ещё захвачен авроратом.

— Как они вообще туда вошли? Как им удалось взломать защиту? — напустилась на Родольфуса Цисси.

— Мне пришлось дать им доступ. У меня были на это веские причины,  — нахмурился муж.

— А у меня есть более чем веская причина настоять, чтобы вы все трое… четверо убрались отсюда. И мне не важно, что ты скажешь Лорду. Раньше надо было думать!

— Это невозможно,  — отрезал Родольфус.

— Ты понимаешь, что Лорд сделает с вами, когда узнает о ребёнке? И со мной тоже, он ни за что не поверит, что я ничего не знала!

— А давайте скажем, что это ребёнок Драко,  — предложил Рабастан.

— Ты с ума сошёл? — возмутилась сестра. — Драко ещё и семнадцати нет!

По лицу Басти было видно, что этот аргумент его не убедил, но, понимая, что Нарцисса не позволит впутывать Драко,  деверь выдал новую идею.

— Тогда  — что это бастард Люциуса.

— Темноволосый и темноглазый, точь-в точь похожий на Родольфуса? — Нарцисса отмела и этот вариант.

— А давай скажем, что это твой ребёнок от Родольфуса. Люциусу мы всё объясним, он поймёт.

Честно говоря, от такого предложения обалдела не только Цисси, но и мы с мужем.

— Хотя нет, — сам себе возразил Рабастан. — Никто не поверит, что Родольфус завёл бастарда на стороне.

— Значит, в то, что бастарда завела я, по-твоему, поверят легко? — злобно прошипела Нарцисса.

— Цисси, мне жаль, что приходится подвергать тебя риску,  — вмешался Родольфус,  — но у меня нет другого выхода. Мы будем очень осторожны, я наложу все мыслимые чары. Ты же понимаешь, как долго я ждал своего сына, и сейчас сделаю всё, чтобы его уберечь. В самом крайнем случае мы все подтвердим, что я наложил на тебя Империус.

— Можно подумать, Лорду будет до этого дело! — глаза Нарциссы метали молнии. Сестра разъярилась не на шутку.

— Будем надеяться, что это его удовлетворит, а ещё сильнее будем надеяться, что до этого не дойдёт,  — спокойно ответил Родольфус. — Во многом это зависит от тебя. Давай договоримся по-хорошему.

— Ты снова мне угрожаешь, Родольфус? —  преувеличенно спокойно спросила Нарцисса.

— Цисси, ты ведь понимаешь, что значит для меня… для нас всех, для рода Лестрейнджей этот ребёнок. И на что я пойду ради него.

— Ты второй раз угрожаешь мне в моём доме,  — Нарцисса словно не услышала его слов. — Берегись. Тебе это так не пройдёт.

Родольфус лишь пожал плечами.

— Как ты намерен его скрывать? — сдалась сестра.

— Нанесу на будуар Беллы чары необнаружения, поставлю сигнальные чары в коридоре… собственно, уже поставил.  Гоменум абскондам, чтобы нельзя было обнаружить ребёнка с помощью Ревелио. Думаю, достаточно.

— Надеюсь. И прекрати сиять, как новогодняя ёлка, одного взгляда на тебя достаточно, чтобы заподозрить неладное.

— Это, пожалуй, будет самое сложное, но я постараюсь,  — улыбнулся Родольфус.

— Как его зовут? — наконец поинтересовалась Нарцисса, кивая на малыша.

— Рэндальф Родольфус Лестрейндж,  —  с гордостью ответил муж.

— Рэндальф Родольфус, — задумчиво повторила Нарцисса. — Что ж, рада за вас, хотя ещё больше была бы рада, если бы он появился на свет где-нибудь в другом месте, как можно дальше от мэнора. Надеюсь, Родольфус, твоих чар будет достаточно, потому что если его обнаружат, то уже я буду защищать свой дом и свою семью всеми доступными мне средствами.

Нарцисса развернулась и решительно направилась к двери. Родольфус посторонился, выпуская её.

— Надо было взять с неё Непреложный обет,  — запоздало предложил Рабастан.

— Брат, ты сегодня прямо-таки фонтанируешь идеями,  — засмеялся Родольфус, но тут же посерьёзнел. — Она бы не согласилась, а Непреложный обет имеет силу только если дан добровольно. Будем надеяться, что Нарцисса всё-таки не станет подвергать опасности родного племянника, семья для неё всегда много значила.

— Если только Драко не облажается и Нарцисса не попробует выкупить у Лорда его жизнь нашими,  — мрачно заметила я.

— Будем надеяться, что этого не случится,  — вздохнул Родольфус и занялся чарами.

Наложив заклятие необнаружения и Гоменум абскондам, он использовал чары расширения пространства, и скромный будуар превратился в просторную комнату, где мы свободно могли разместиться.

 — Жаль, что нельзя гулять с Рэнди, но это слишком опасно,  — вздохнул муж, заканчивая накладывать заклинания. — То, что мы имеем сейчас — это лучшее из того, на что мы можем рассчитывать.

В один из дней Нарциссу навестили Селвины. На самом деле Селвин явился сообщить нам, что удалось вычислить предателя, из-за которого провалились последние рейды и сорвалась масштабная атака Пожирателей.

— И кто же это? — спросил Родольфус.

— Не поверишь, оборотень из стаи Сивого.

— Случайно не тот уникум, которого Дамблдор протащил в Хогвартс? Он ещё якшался с моим покойным кузеном. Питер, ты должен его хорошо знать, — обратилась я к Петтигрю, на правах Пожирателя присутствовавшего при нашем разговоре.

— Люпин,  — произнёс, словно сплюнул Хвост.

— Да, вроде бы так,  — кивнул Селвин. — Явился к Сивому, скулил, что орденцы ему не доверяют потому что он оборотень, аврорат косо смотрит и только ищет повода отправить его в Азкабан, что разочаровался в Дамблдоре, который его покинул под давлением общественности, не может оставаться в одиночестве и умоляет принять его в стаю.

— И Фенрир повёлся? — поднял бровь Родольфус.

— Как последний дурак,  — подтвердил Селвин.  — Ему было лестно, что грамотный оборотень, окончивший Хогвартс, валяется у него в ногах. Ну и Сивый же этого Люпина когда-то обратил, так что действительно  считал его членом своей стаи. Принял, приблизил, назначил помощником. Сам-то Сивый двух слов не свяжет, очевидно, рассчитывал с помощью выпускника Хогвартса меньше позориться перед Пожирателями. К Лорду на совет несколько раз притащил. А помощничек  и не упустил шанса воспользоваться. Амулеты, не иначе, сам Дамблдор подготовил, очень мощная магия, потому и пропустили.

— Скорее потому что не ожидали такой наглости,  — заметила я.

— И поэтому тоже,  — согласился Селвин. — Он и среди оборотней воду мутил, как потом выяснилось. Уговаривал их покаяться и перейти на сторону добра и света. Только дураков не нашлось, оборотни прекрасно знают, как светлые волшебники к ним относятся. Лорд хотя бы в союзниках держит и позволяет маглов рвать, а то и несговорчивых магов.

— Метки оборотням ещё не ставит? — поинтересовался Родольфус.

Селвин смерил его долгим внимательным взглядом.

— Нет, до этого, хвала Мерлину, не дошло, хотя Фенрир уже давно сидит с нами за одним столом. Но это до поры до времени.

— Хотелось бы верить,  — пробормотал муж. — Странно было бы убрать из нашего мира грязнокровок, чтобы породниться с оборотнями.

— Фенрир прикончил Люпина? — жадно спросил Петтигрю.

— Нет, мерзавец вовремя удрал. Наверное, почуял что-то. Фенрир по-полной огрёб от Повелителя, так что теперь землю носом рыть будет, но рано или поздно, живым или мёртвым этого ренегата отыщет.  Рейды понемногу  возобновляются, людей мы подобрали, обучили, сейчас проверяем в боевых условиях.

При этих словах Родольфус слегка помрачнел.

— Белла, всё-таки я настаиваю, чтобы ты отказалась от рейдов,  — сказал он мне, когда Селвин с женой покинули мэнор.

— Ты говорил, до родов,  — напомнила я.

— Рэндальф слишком мал, он не может сейчас остаться без матери.

— Ему нужны мы все,  — возразила я. — Я практически вернула себе прежнюю форму и обузой не буду.

— Нас никто никуда не отправляет,  — вмешался Рабастан. — Селвин же сказал, сейчас рейды для новичков.

— Это в любой момент может измениться,  — Родольфус нахмурился, недовольный вмешательством брата.

— Тогда и будем говорить,  — отрезала я.

Муж промолчал, решив пока не обострять ситуацию, и снова зарылся в книги. И, наконец-то, нашёл нужное заклинание.

— Цисси,  напиши Драко и спроси, пробовал ли он Гармония Нектере Пасус,  — попросил он.

Нарцисса, с каждым днём, приближающим конец учебного года, становившаяся всё более нервной и измученной, быстро набросала письмо и самолично, не доверяя эльфам, помчалась в совятню.

Ответ пришёл вечером того же дня. Он состоял из одного-единственного слова: «Спасибо!».

А потом с нами через камин связался Снейп и распорядился, чтобы мы втроём явились в магазин «Горбин и Бэркс», там нас будут ждать и объяснят, что делать дальше.

— Что, так просто взять и явиться? — удивился Родольфус. — Мы всё ещё в розыске, если ты не забыл.

— Наложите чары личины, Дезиллюминационные, отведите глаза, в конце концов, аппарируйте или воспользуйтесь камином. Мне тебя учить, Лестрейндж? — холодно поинтересовался Снейп. — Массовых облав не предвидится, Яксли позаботился, чтобы авроры получили сигнал о нападении Пожирателей в другом конце Лондона, и основные силы будут там, а поодиночке они в Лютный не суются.

— И всё же, Северус,  — поддержала я Родольфуса, — ты ведь знаешь, всего предусмотреть невозможно. Не совсем логично подставлять под удар операцию из-за того, что нас могут случайно опознать.

— Ваше участие не планировалось,  — снизошёл до объяснений Снейп, — должен был идти Гиббон, но что-то случилось у них в отделе Тайн  и сейчас он в Мунго. Трэверс с Селвином и его людьми будут отвлекать авроров, а вы замените Марка.

— Втроём одного Гиббона? — удивился Рабастан.

— Сначала думали взять только тебя, но раз уж вы всюду действуете вместе, то решили не разбивать вашу тёплую компанию.

— Кто ещё участвует? — спросила я.

— Оба Кэрроу, Роули, Фенрир и вы.

Снейп, не утруждая себя словами прощания, прервал разговор и исчез из камина.

— «Горбин и Бэркс»,  — задумчиво  протянул Родольфус. — У Горбина второй Исчезательный Шкаф. Драко намекнул, что Гармония Нектере Пасус помогла. Получается, мы идём в Хогвартс?

— Выходит, что так,  — согласился Басти.

— Такой толпой на детей,  — Родольфус покачал головой. — Ещё и с Фенриром. Вы представляете, что там будет?

— Там будет Орден,  — уверенно сказала я. — Очередная ловушка.

— Белла, мне кажется, ты преувеличиваешь… — начал муж.

— Перед Отделом Тайн тебе тоже казалось, что я преувеличиваю,  — я сорвалась на крик. — Мы не должны были там быть!

Когда Снейп перечислял участников операции, я вспомнила, почему имя Гиббона сразу показалось мне знакомым. Марку Гиббону было предназначено погибнуть от шальной Авады, выпущенной Торфинном Роули. Но вместо Марка идёт Рабастан. Вернее, мы трое. Реальность начинает меняться. Мы ей больше не нужны, и она пытается выдавливать нас.

— Я уверена, что Дамблдору известно и о задании Драко, и о нашем предстоящем визите. Он ведёт свою игру. Нас будут ждать.  Драко болтлив, наверняка наследил, проболтался. Нам нужен Феликс Фелицис.

— Навряд ли мы его найдём,  — развёл руками Родольфус.

Увы, он оказался прав. У Малфоев Зелья Удачи не оказалось. Флинки, отправленная на поиски, вернулась ни с чем. Приходилось рассчитывать только на себя.

— Белла, тебе следует остаться,  — снова начал Родольфус.

— Не в этот раз,  — возразила я. — Снейп говорил со мной, видел, что я жива и здорова. Если не появлюсь у Горбина, это вызовет подозрение, пойдут ненужные разговоры, Лорд может заинтересоваться.

Родольфус с сожалением признал, что я права.

— Только не рвись в самое пекло,  — попросил он. — Ты нужна Рэндальфу.

Дурацкого вопроса «а  тебе?» я задавать не стала, я знала ответ на него. Вместо этого сказала:

— Нам всем нужно быть осторожными. Драко рассказывал, что в начале года Слизнорт подарил Поттеру флакончик Феликс Фелицис. Я уверена, что  при первых признаках схватки Поттер раздаст его друзьям. Им будет сопутствовать удача, а нам — нет.

— Думаешь, он успеет? — засомневался муж.

— Вспомни Отдел Тайн,  — повторила я. — Чем безумнее выглядит очередная идея, чем меньше в ней смысла, тем больше шансов, что нас опять используют втёмную.

Я сознавала, что мои слова тоже выглядят безумно и малоосмысленно, но после Отдела Тайн Лестрейнджи  доверяли моей интуиции.

Мы решили, что Нарцисса связывается с Горбином и, если он подтверждает, что в магазине нет ненужных свидетелей, перемещаемся через каминную сеть. Всё прошло гладко, мы присоединились к уже собравшимся в задней комнате, большую часть которой занимал громоздкий древний шкаф, Амикусу и Алекто, Торфинну и плотоядно облизывавшемуся Сивому.

— Фенрир, я надеюсь, ты не забыл, что в Хогвартсе помимо маглорождённых и полукровок учатся дети Пожирателей и просто чистокровных волшебников, и нападать на них не стоит,  — в упор глядя на оборотня, произнёс Родольфус. — А поскольку в суматохе боя трудно разобрать, что за ребёнок перед тобой, то лучше вообще не трогать детей.

Сивый недобро оскалился, но кивнул.

— Только на тех, кто сам полезет сражаться за общее благо,  — он грубо загоготал.

— Не исключено, что там будут орденцы, а значит, и твой бывший помощник,  — вмешалась я. — Думаю, тебе стоит сосредоточиться на нём, он немало подгадил тебе в глазах Повелителя, не говоря уж о том, скольких людей мы из-за него потеряли.

Фенрир злобно взрыкнул.

— Пусть только попадётся мне,  — прохрипел он с ненавистью. — Я с него…

— Нам пора,  — оборвал его Амикус, распахнул дверь шкафа, решительно шагнул в него и исчез. За ним последовала Алекто, затем Роули и Фенрир. Наконец, пришла и наша очередь.

— Что это? — Роули удивлённо осмотрелся вокруг. Огромная, больше Зала Пророчеств, комната была завалена всевозможным хламом. Чего здесь только не было! Сломанная мебель, книги (среди них наверняка много запрещённых), одежда, флаконы с мутными, загустевшими зельями, старинное оружие, драгоценности, чучела непонятных существ…

— Судя по всему, знаменитая Выручай-комната,  — предположил Родольфус. — Многие про неё слышали, но я, признаться, всегда считал её не более, чем легендой, а выходит, она и правда существует.

— Даже не знал, что в Хогвартсе есть такая свалка,  — хмыкнул Рабастан. — Похоже, здешние эльфы совсем разленились.

Я же уставилась на возвышавшийся на старинном резном буфете бюст какого-то мага, голову которого венчали парик и потускневшее украшение. Метку неприятно кольнуло. Диадема Ровены Райвенкло. Крестраж Волдеморта. Возникло искушение захватить её с собой, но я тут же отказалась от этой идеи. Слишком много свидетелей. Наверняка Лорд захочет услышать полный отчёт о смерти Дамблдора, а то и воспоминания просмотрит.  Опять же, я помню, как воздействуют крестражи на людей. У нас только-только всё наладилось, а тут велик риск, что мы снова начнём кидаться друг на друга. Да и чем этот крестраж уничтожить? Ни к яду василиска, ни к мечу Гриффиндора доступа нет, а связываться с Адским Пламенем я сама не стану.

— Беллатрикс, что тебя так привлекло? — поинтересовалась Алекто.

— Пытаюсь вспомнить, чей это бюст,  — выкрутилась я.

— Похож на Подрика Бэрфорти, но я не уверен,  — задумался Родольфус.

— Может, займёмся тем, ради чего мы сюда явились? — перебил Амикус, тем самым положив конец и нашей беседе, и моим раздумьям насчёт крестража.

Из-за ближайшей горы сломанных столов и стульев, на которой были живописно развешаны старые мантии, выступил Драко.

— Я никогда не сомневался, Драко, что у тебя всё получится,  — обратися к нему Родольфус, желая подбодрить бледного как полотно Малфоя.

— У него пока ещё ничего не получилось,  — снова вмешался Амикус. — Где Дамблдор?

— В Хогсмите,  — ответил Драко.  — Я только что получил подтверждение.

— Нужно, чтобы он вернулся в Хогвартс. И желательно туда, где не будет лишних глаз и ушей.

— Астрономическая башня,  — предложила я.

— Годится,  — кивнул Кэрроу.  — Идём туда и… как бы заставить старика туда заявиться?

— Выпустить Чёрную Метку,  — хором сказали мы с Алекто.

— Отлично,  — улыбнулся Амикус. — Соображаете, дамы.

Он распахнул дверь, но тут же вынужден был её захлопнуть, спасаясь от заклятия.

— Засада! — прорычал он, злобно глядя на Малфоя. — Ты заманил нас в ловушку, щенок?

— Я не знал… я здесь ни при чём… — забормотал ещё сильнее побледневший Драко.

— Выбирай выражения, Амикус,  — Родольфус подошёл к юноше и положил руку ему на плечо. — Ты слишком часто и слишком легко разбрасываешься подобными обвинениями.

— Надо уходить! — крикнула Алекто, когда в дверь впечаталось ещё одно заклинание.

Драко сжался. Это была его последняя попытка, больше шансов не представится, а значит,  гнев Лорда неминуем.

— Не вижу необходимости,  — мотнул головой Родольфус. — Надо пробиться к башне и выпустить метку, а потом завершить операцию. Нас тут достаточно, чтобы противостоять противнику. Не думаю, что их тут слишком много.

Амикус раздумывал несколько мгновений, потом кивнул.

— Хорошо. Мне тоже не улыбается докладывать Лорду о провале. Алекто, Торфин, Фенрир, вы вместе со мной отвлекаете людей Дамблдора расчищаете путь. Лестрейнджи, ваша задача — доставить Малфоя к Астрономической башне.  Встречаемся там.

Мы синхронно кивнули. Амикус взялся за дверную ручку, но Родольфус снова остановил его.

— Подожди. Сонорус! — он прикоснулся палочкой к горлу и произнёс:

— Студенты и преподаватели Хогвартса! Ради вашей безопасности, ради сохранения ваших жизней оставайтесь в своих гостиных. Не выходите в коридоры.

— Думаешь, тебя услышали? — засомневался Рабастан.

— Магия этой комнаты такова, что я в этом практически уверен,  — ответил Родольфус.

— Спасибо, Лестрейндж, ты оповестил всех о нашем присутствии,  — скривилась Алекто.

— Судя по тому, как нас тут встретили, наше присутствие уже не тайна,  — возразил Родольфус. — И я не хочу, чтобы кто-то из детей попал под шальное заклятие.

Амикус поднял руку, призывая нас замолчать, прислушался к звукам в коридоре, пробормотал:

— Мне нужен выход там, где нас не ждут.

Дверь переместилась. Кэрроу распахнул её и четверо наших спутников вихрем вылетели наружу, оказавшись за спиной противников. С обеих сторон полетели заклинания.  Мы дождались, когда  звуки боя сместились довольно далеко, и осторожно вышли из Выручай-комнаты.

— Белла, ты с Драко держись посредине, я пойду впереди, Басти, прикрываешь сзади,  — распорядился Родольфус и мы двинулись к Астрономической башне.

Дойти удалось благополучно, хотя и пришлось отразить несколько выпущенных из боковых проходов неприцельных заклятий, которые, впрочем, не причинили нам никакого вреда. В коридорах было пусто. То ли сработало предупреждение Родольфуса, то ли хогвартцы сами не хотели лезть на рожон, а может, Снейп постарался, но мы никого не встретили, лишь у самого подножия башни споткнулись о неподвижное тело.

Родольфус тихо выругался. Чтобы он успокоился, я быстро наколдовала Люмос и осветила высокого рыжего парня с разодранным лицом, лежавшего в луже собственной крови.

— На студента не похож,  — заметил Рабастан,  — даже на семикурсника. Значит, орденец или аврор. Судя по волосам, кто-то из старших Уизли.

Родольфус с облегчением вздохнул.

По винтовой лестнице мы поднялись наверх, вышли на смотровую площадку. Родольфус взмахнул палочкой, запуская Метку, мы дождались, пока в ночном небе над Хогсмидом показалась одинокая метла, летевшая в сторону Хогвартса, и вернулись на лестницу, закрыв за собой дверь, чтобы Дамблдор не обнаружил нас слишком рано. Как только дверь попытались открыть снаружи, Драко с криком «Экспеллиармус!» резко рванул её на себя и выскочил на площадку. Мы остались на лестнице. Рабастан придержал дверь, не позволяя ей закрыться, Родольфус осторожно запустил чары, усиливающие звуки, и мы обратились в слух.

Дамблдор старательно тянул время, забалтывая Драко, Малфой то хвастался, как ему удалось одурачить всех, включая директора, то угрожал, то начинал скулить и юлить. Мы услышали обо всех попытках покушений, предпринятых племянником. Кстати, история с отравленным вином была действительно неплоха. Правда, подозреваю, что даже если бы Слагхорн преподнёс вино Дамблдору вместо того, чтобы тратить его на Поттера и Уизли, у Драко вряд ли бы что-то выгорело. Все роли давно расписаны, кукловод дёргает за нитки марионеток,  мнящих себя самостоятельными игроками, и заставляет их плясать под свою дудку.

Тем временем Дамблдор своими бесконечными «ты же не убийца, мой мальчик» довёл Драко до истерики и обнаглел до того, что стал перетягивать мальчишку на свою сторону, обещая Нарциссе защиту Ордена Феникса, а Люциусу — безопасность в стенах Азкабана. В этом месте Родольфус не выдержал и решительно толкнул дверь, выходя на площадку. Мы с Рабастаном последовали за ним.

— Тётя Белла, дядя, я не собирался его слушать! — кинулся оправдываться Драко.

— Конечно, милый. Тем более, что люди, которых профессор Дамблдор берёт под свою защиту, обычно плохо заканчивают, вспомнить хотя бы родителей Поттера или моего кузена Сириуса,  — успокаивающе произнесла я.

— Беллатрикс, Родольфус, Рабастан,  — улыбнулся нам директор. — Ни на секунду не оставляете юного мистера Малфоя без присмотра? Боитесь, что его серце, в отличие от ваших, ещё сохранило человечность и милосердие?

— Драко, дай мне твою палочку,  — Родольфус, игнорируя Дамблдора, протянул руку. — Я всё сделаю и покончим с этим. Никто ничего не узнает. Если боишься легиллименции Лорда и не доверяешь своим способностям окклюмента, я изменю тебе память.

Драко замер, потом нерешительно протянул руку, но в этот момент на площадку ввалились оба Кэрроу и Фенрир.

— Вы ещё не закончили? — возмутился Амикус. — В чём дело, Драко? Что ты тянешь?

— Старик тут рассказывает такие басни, мы все заслушались,  — ухмыльнулся Рабастан.

— Мы там, между прочим, сражаемся, пока вы тут басни слушаете,  — возмутилась Алекто. — Драко, заканчивай, пора уходить. Селвин прислал патронуса, говорит, они больше не могут удеживать авроров, так что скоро те будут здесь.

— Они и так здесь,  — прорычал Фенрир. — Я узнал девчонку-метаморфа.

— Драко, я удивлён, что вы пригласили именно Фенрира в школу, где учаться ваши друзья,  — встрял Дамблдор.

— Я его не приглашал,  — прошептал Малфой. С появленим остальных Пожирателей он совсем сник. — Я не знал, что он тоже придёт.

— Как же я мог упустить такую возможность? — Сивый плотоядно оскалился. — Столько мягких, тёплых,  беззащитных малышей. Хотя, могу удовольствоваться и одним старым болтливым магом, который уже всех достал.

— Нет,  — оборвал его Амикус. — Это должен сделать Малфой. Таков приказ Лорда.

— А мне кажется, что старик и сам при последнем издыхании,  — заметила Алекто. — Посмотрите на него.

Мы повернулись к Дамблдору, который едва держался на ногах, постепенно сползая по стене.

— Что с вами, професор? — с притворным участием просюсюкала Кэрроу.

— Старость, Алекто, всего лишь старость,  — устало произнёс Дамблдор. — Когда-нибудь и ты это узнаешь. Если доживешь, конечно, в чём я имею все основания сомневаться.

Алекто вспыхнула от злости.

— Старость? — переспросила я. — Или всё-таки излишняя самоуверенность и много лет терзающее изнутри чувство вины? Желание исправить неисправимое, глупые игры с темными артефактами? Сколько вам осталось Альбус? Полгода? Два-три месяца? Было бы неплохо,  — повернулась я к остальным,  — дать ему умереть своей смертью, чтобы не создавать ореол мученика, погибшего за идею. Чтобы все его сторонники увидели, что тот, в кого они верили как в Мерлина,  всего лишь дряхлый старикашка, к концу жизни окончательно выживший из ума.

— Лорд выразился совершенно ясно: Дамблдор должен быть мёртв и убить его должен Драко,  — нахмурился Амикус. — Беллатрикс, на твоём месте я бы поостерёгся нарушать приказы Повелителя или трактовать их по-своему.

Дамблдор сверлил меня мрачным взглядом, гадая, что мне известно и откуда я это знаю.

С лестницы донёсся шум схватки и приглушённые крики.

— Драко, сделай это наконец или отойди и дай это сделать кому-то из нас,  — занервничала Алекто. — Я не собираюсь вечно здесь торчать, дожидаясь авроров.

Дверь башни снова распахнулась — заявился Снейп. Быстро обведя глазами всех нас, он вопросительно взглянул на Драко.

— У мальчишки не хватает духу,  — пренебрежительно скривился Амикус,  — так что…

— Северус,  — с усилием простонал Дамблдор,  — прошу тебя…

Снейп смерил его взглядом, исполненным притворных отвращения и ненависти, и взмахнул палочкой.

— Авада Кедавра!

Зелёная вспышка сорвалась с палочки и ударила Дамблдора в грудь. Тело директора, на мгновение зависнув в воздухе, перевалилось через перила ограждения и рухнуло вниз. Через несколько мгновений мы услышали, как внизу что-то тяжело ударилось о землю.

— Уходим! — скомандовал Снейп. Он схватил бледного, трясущегося Драко и потащил за собой. Я рванулась следом, не дожидаясь, пока Поттер, который вот-вот должен отойти от Замораживающего заклятия, запустит в спину Петрификус Тоталус. Родольфус и Басти кинулись за мной.

В коридоре кипела схватка, в которой из-за пыли от обвалившегося потолка было не так-то просто разглядеть сражающихся.

— Всё кончено, уходим! — прокричал где-то впереди Снейп.

— Белла, держись за мной,  — рявкнул Родольфус, отбивая летящий в меня алый луч заклятия.

— Лестрейнджи! — завизжал где-то сбоку женский голос. Я признала дорогую племянницу Нимфадору и ринулась на звук. Вдруг повезёт остудить её пыл сейчас, может, тогда в июле Родольфус уцелеет.

— Белла, нет! — Муж развернул меня в сторону. — Сейчас здесь будет весь аврорат. Ты помнишь, кто тебя ждёт!

Ещё бы не помнить, грудь уже налилась молоком и ныла, отзываясь болью при каждом движении. Пришлось послушаться.

Родольфус прокладывал дорогу, ловко орудуя палочкой, то посылая, то отражая заклятия. Я крутила головой, высматривая громоздкую фигуру Торфина и всё же чуть не опоздала. Заклятие Родольфуса сбило неуклюжего крупного мальчишку  у нас на пути, и прямо перед нами оказался Роули, бестолково машущий палочкой.

-…Кедавра! — скорее угадала, чем услышала я и мгновенно, не раздумывая, обхватила Родольфуса за шею и дёрнула на себя так, что мы оба свалились на Басти, сбив его с ног. Зелёный луч пронёсся над нашими головами.

— Идиот! — взревел Родольфус, вскакивая на ноги и потирая шею. — Смотри, в кого метишь!

Роули лишь глянул на него абсолютно бессмысленным взглядом и, повернувшись в противоположную сторону, швырнул заклятие туда. Мы метнулись в боковой коридор, промчались по бесконечным лестничным пролётам мимо возмущённо вопящих нам вслед разбуженных портретов, пересекли вестибюль  и выскочили  во двор.

Впереди мелькали фигуры Снейпа, по-прежнему тащившего за собой Драко, Торфина и Сивого. Они бежали к воротам, за которыми заканчивалось действие антиаппарационного барьера. Тут им наперерез выскочил Хагрид. Завязалась бесполезная схватка: заклятия отскакивали, не в силах пробить шкуру полувеликана, а сам он со своим розовым зонтиком, скрывающим обломки палочки,  ничего не мог сделать волшебникам.

— Беллатрикс Лестрейндж! — взвыло у нас за спиной. — Ты убила Сириуса Блэка!

А чтоб тебя! Поттера снова обуяла жажда мести.

— Там твоего очередного дружка кончают, Гарри,  — на бегу ответила я. — Может, лучше поспешишь к нему на помощь, пока хоть он ещё жив?

Поттер на секунду застыл, потом бросил в нас Редукто, которое Родольфус без труда отбил,  развернулся и со всех ног помчался к хижине лесника.

-Каждый за себя,  — решили мы и, добравшись до границы барьера, аппарировали в Малфой-мэнор.