Глава 21. Отдел Тайн, часть II

— Атас! — неожиданно для себя заорала я, едва лишь наши гости показались в дверях. Хорошо ещё, что не «Шухер! Менты!»

Малфой резко подался вперёд, но Поттер уже отдёрнул руку с пророчеством и нырнул с платформы на пол. Люциус сунулся было за ним, но в него полетел красный луч заклятия, выпущенный единственной среди новоприбывших дамой. Впрочем, дорогая племянница Нимфадора промахнулась, что неудивительно, памятуя о её пресловутой неуклюжести.

Дальше мне стало не до наблюдений за мальчишкой. Орденцев было вполовину меньше, чем нас, но на их стороне был фактор внезапности. Они лихо заскакали по скамейкам, осыпая нас всевозможными заклятиями.

Старик с жутким лицом, обезображенным шрамами, с глазным протезом, уродующим его ещё больше, прыгал на деревянной ноге, сыпля ругательствами и проклятиями. Не узнать Грюма было невозможно. Оглушив зазевавшегося Эйвери Ступефаем, он тут же сцепился с Долоховым.

Темнокожего лысого гиганта тоже ни с кем не спутаешь — Кингсли Бруствер. Ему удалось сразу вывести из строя Джагсона, после чего Кингсли вступил в схватку с Руквудом. На помощь Августусу кинулся Басти, вдвоём они атаковали Бруствера, но тот уверенно теснил их обоих.

Остальные двое — Люпин и Блэк. И кто же из них кто? Оба достаточно потасканные, у обоих в волосах седина, а на лицах преждевременные морщины, но один выглядит каким-то… блёклым, что ли, пришибленным, второй же, напротив, держится высокомерно и презрительно ухмыляется, окидывая нас надменным взглядом.

— Привет, соратничек! — со смехом кидается ему наперерез Мальсибер. — Правая рука Повелителя, организатор массового побега! Пришёл на помощь?

Лицо Сириуса искажается от бешенства, он вступает в дуэль. Мальсибер прекращает болтать, но всё так же вызывающе смеётся, отбивая заклятия кузена и атакуя собственными.

Люпин останавливает прорывающегося ко мне Родольфуса.

Я вижу, как Макнейр ухватил за горло Поттера и пытается отнять у него пророчество, но Лонгботтом тычет ему палочкой в глаз, а Гарри, освободившийся от хватки, оглушает Макнейра Ступефаем. Я кидаюсь к Уолдену на помощь, но в этот момент рядом со мной луч заклятия высекает фонтанчик мелкой каменной крошки. Я резко оборачиваюсь — племянница с искажённым от ненависти лицом размахивает палочкой, посылая в меня новые заклинания.

Да за что она нас так ненавидит? Я, к сожалению (или к счастью), не знаю, что она говорила Беллатрикс в Азкабане, но, судя по тому, что высказывала Родольфусу и Басти, ничего хорошего.

— Ступефай! Петрификус Тоталус! Редукто! Экспеллиармус! Ваддивази! Импедимента! — надрывалась Тонкс. Разноцветные лучи чиркали об пол вокруг меня, не причиняя никакого ущерба.

— Флиппендо Максима! — я постаралась вложить в заклятие достаточно энергии. Тонкс упала. За моей спиной то ли вскрикнул, то ли взвыл Люпин.

Долохов отправил в нокаут Грюма. Бесноватый аврор рухнул как подкошенный, голова его была залита кровью, а жуткий глаз покатился по полу. Машинально проследив за ним взглядом, я увидела Гарри и Невилла, пытающихся покинуть комнату. Антонин тоже заметил их и бросился вдогонку.

Сириус, увидев, что обожаемому крестнику грозит опасность, резко взмахнул палочкой:

— Акселитус!

Мальсибер схватился за горло и захрипел, лицо его стало наливаться кровью. Не обращая больше на него внимания, Блэк кинулся к подросткам.

— Финита Акселитус! — я быстро нацелила палочку на Малькольма. Тот отпустил горло и судорожно пытался сделать вдох. Он был совершенно беспомощен. Я взмахнула палочкой, чтобы закрыть его щитом, но не успела.

В противоположном конце зала упал Рабастан. Родольфус отшвырнул Люпина заклятием и бросился туда. Люпин, воспользовавшись тем, что Мальсибер всё ещё не мог продышаться, послал в него Ступефай. Малькольм рухнул. Я метнулась к нему, но на дороге у меня вырос Сириус.

— Куда спешим, дорогая кузина? Неужели ты не уделишь внимание родственнику, которого так давно не видела?

Он бешено замахал палочкой. Заклятия так и сыпались, но, в отличие от заклятий Тонкс, били точно в цель. Я ещё раз мысленно поблагодарила Родольфуса, научившего меня ставить мощные щиты.

Рядом с нами пронеслись Кингсли и Руквуд. Мне пришлось вскочить на платформу с Аркой, иначе Бруствер сшиб бы меня с ног. Сириус запрыгнул за мной.

— Что же ты всё время убегаешь, Белла? — с издёвкой крикнул он. — Мы же близкие родственники, неужели нам нечего сказать друг другу?

Убивать его мне не хотелось. Мне вообще не хотелось убивать. Но он не оставлял мне выбора.

— Сириус, ты же последний Блэк, обзаведись потомством, прежде, чем умереть, — поддела я его, отбивая очередное заклятие.

— Подумай о потомстве для своего дорогого муженька, — осклабился Блэк и явно хотел добавить очередную гадость, как вдруг глянул на что-то за моей спиной и глаза его вспыхнули от радости.

Мне не было нужды оборачиваться. Я поняла, что явился Дамблдор.

Я послала очередной Ступефай, но неудачно, Сириус сумел увернуться.

— И это всё, на что ты способна, кузина? Негусто! — снова принялся насмехаться Блэк. — Не знаю, за что тебя ценит твой хозяин, но явно не за это. Или знаю… — он глумливо осклабился.

— НА ПОЛ!!! — голос Родольфуса перекрыл гомон сражения.

Я мгновенно распласталась на платформе. Над моей головой прошёл красный луч, ударивший Сириуса в грудь. Глаза Блэка расширились от изумления, он всё ещё ухмылялся, словно не понимая, что произошло, но тело, ставшее непослушным, изогнулось под странным углом, и, сминая ветхий занавес, рухнуло в Арку.

Оставаясь на полу, я оглянулась. Сзади недалеко от нас стояла Тонкс. Палочка в её руке ещё подрагивала. Тонкс! Неуклюжая неумеха, вечно всё роняющая и сшибающая на своём пути стулья и подставки для зонтов.

Наши взгляды встретились и в ту же секунду племянница завопила:

— Она убила Сириуса Блэка! Беллатрикс Лестрейндж убила Сириуса Блэка!!!

— Белла, уходи! Уходи!!! — снова закричал Родольфус. Крик тут же оборвался. Надеюсь, это было Силенцио, а не Ступефай или что похуже, — подумала я. Похоже, и вправду пора уходить, но сначала… Я отыскала взглядом всё ещё валяющийся на полу волшебный глаз Грюма.

— Локомотор! — Взмах палочки, и глаз Грюма последовал в Арку за Сириусом.

Я спрыгнула с платформы, но наткнулась на Кингсли. Он яростно накинулся на меня. Впрочем, Басти и Руквуд его основательно потрепали. Правда, и я чувствовала, что после бессонной ночи, беготни по Министерству, нервного напряжения и схваток мои силы иссякают.

— Тебе не уйти, Лестрейндж, — прорычал Кингсли, направляя в меня заклятие.

— Посмотрим, Бруствер, — оскалилась я, отбивая его атаку и отвечая собственной.

Так мы обменялись несколькими ударами. С другой стороны платформы истошно вопил Поттер, требуя, чтобы ему немедленно вытащили Сириуса.

Внезапно Кингсли споткнулся, координация движений у него явно нарушилась, он мотнул головой, как при головокружении. Я воспользовалась моментом, отшвырнула его, снова использовав Флиппендо Максима, и кинулась наутёк. Справа от меня возвышался Дамблдор, изучающе разглядывавший распростёртых у ног пленников. Он быстро обернулся ко мне и взмахнул палочкой. Я легко отклонила его заклятие. Даже слишком легко, но не придала этому значения.

— Я убью её! — Орал у меня за спиной Поттер, пока я карабкалась вверх по каменным ступеням. — Она убила Сириуса — а я убью её!

Наконец добравшись до выхода, я выскочила за дверь и влетела в комнату с аквариумами, промчалась мимо израненых школьников и уже распахнула дверь в холл, как показался Поттер. Да, в скорости мне с ним не тягаться, разница в возрасте даёт о себе знать. Но разница в опыте даёт мне преимущества, успокоила я себя, и, не останавливаясь, разбила заклятием ближайший аквариум. Прости, Августус, у меня нет другого выхода.

Поток вонючей жижи и вывалившиеся на пол мозги действительно задержали мальчишку, к сожалению, ненадолго. Я промчалась через холл и выскочила в коридор, ведущий к лифтам. Его шаги снова звучали за спиной. Вспомнив слова Руквуда, я захлопнула за собой дверь.

Пока Поттер разбирался с вращающимися стенами холла, я подбежала к лифту, захлопнула дверь и через решётку нажала кнопку с надписью «Атриум». Лифт пополз вверх. Я спряталась в нише, наложила на себя Дезиллюминационные чары и затаила дыхание.

Поттер выскочил из-за угла и яростно стукнул кулаком по кнопке вызова второй кабины. Пока старая рухлядь спускалась с первого этажа, громыхая и лязгая на всё Министерство, мальчишка дрожал от нетерпения и бессвязно что-то бормотал, размахивая палочкой.

Наконец, кабина спустилась, Поттер ворвался в неё, хлопнул решёткой, стукнул кулаком по кнопке и исчез из поля зрения. Я перевела дыхание.

Явится ли Волдеморт, если меня там не будет? Я была уверена, что да. Зная Поттера, я не сомневалась: не обнаружив меня в Атриуме, он будет орать в пространство, что найдёт, убьёт, отомстит за Сириуса, что пророчества больше нет, оно разбилось и Лорду никогда теперь не узнать, что в нём было… А поскольку добрый дедушка Дамблдор с помощью Снейпа позаботился, чтобы связь между Поттером и Лордом оставалась как можно более прочной, Волдеморт, узнав о нашем провале, явится самолично. В моём присутствии никакой нужды не было, я лучше потрачу это время на попытку спасти своих близких.

Я решила выждать ещё несколько минут. Во-первых, отдышаться после безумной гонки, во-вторых, дать Волдеморту время явиться, а Дамблдору — убраться. Его присутствие могло испортить мне всю игру.

Что-то в происходящем беспокоило меня всё больше, и в первую очередь та лёгкость, с которой мне удалось сбежать. Дамблдор мог стереть меня в порошок, а он вместо этого бросил какой-то слабое заклятие, которое никак не могло меня остановить. Да и вообще, его поведение выглядело очень странно. Явился к самому концу схватки, когда орденцы уже фактически справились со всеми, кроме меня, но и это был всего лишь вопрос времени. Противостоять пятерым сразу, даже шестерым — Поттер не упустил бы шанс ввязаться, — я б не смогла.

Однако, застав меня вполне ещё боеспособной, Дамблдор не спешил вмешиваться в поединок. Вместо этого он занялся отловом ошеломлённых, деморализованных, израненных Пожирателей, которым и бежать-то было некуда.

Потом я вспомнила, как странно Кингсли споткнулся и потерял координацию. Это выглядело как действие Импедименты. Но зачем?! А затем, — сообразила я, — что Поттера нужно было вывести в Атриум. Волдеморт, понятно, мог и в Отдел Тайн явиться, но Лорда нужно предъявить магической общественности, которая вот-вот потянется на рабочие места, и лучшего места, чем холл Министерства, для этого не придумаешь. Кто его увидит в Отделе Тайн, кроме нас и орденцев? А в Атриуме увидят все.

Значит, мне было предназначено сбежать, а у мальчишки должна была быть веская причина кинуться за мной, при этом быть в состоянии крайнего эмоционального возбуждения, чтобы Лорду было легче проникнуть в его голову и увидеть, что происходит. То есть, кому-то из друзей Поттера суждено было погибнуть. Не обязательно Сириусу — вполне подошла бы Джинни.

Толку от неё немного, только под ногами путается, но чувство вины у Поттера, допустившего смерть сестры своего друга, было бы соразмерно с горем, охватившим его после гибели Блэка. Лавгуд бы сгодилась. Она не так близка Поттеру, как Джинни, но она тоже из Армии Дамблдора. Невилла великий светлый, думаю, всё-таки приберегает — не ровён час, понадобится запасной Избранный. Рон и Гермиона пока нужны, но вполне заменимы, теми же Невиллом (уровень интеллекта и умений примерно одинаков) и Полумной. Полумна с виду странная, но ничуть не глупее Гермионы, и знает не меньше. Однако подвернулся Сириус, и Дамблдор решил, что это оптимальный вариант.

А наш беспрецедентный побег из Азкабана? Уж не для того ли, чтобы не светить людей Лорда в Министерстве, которым, если бы не мы, пришлось поручить эту идиотскую операцию? За ними наверняка присматривают, знают, чего от них ждать. Посадить их — Лорд найдёт новых, а тех ещё вычисли, оцени степень опасности… Получается, нам позволили сбежать лишь для того, чтобы мы поучаствовали в этом фарсе и, пристыжённые, ставшие посмешищем для всего магического мира — как же, двенадцать Пожирателей не справились с шестёркой школьников, — вернулись обратно?! Великий светлый использовал всех — и Пожирателей, и членов Ордена, и подростков, — как расходной материал, не заботясь, что люди мучаются, страдают, гибнут в результате его манипуляций. Ещё бы, он ведь ради общего блага!

Меня охватила злость. Нет уж, я не намерена так просто сдаваться. Я буду драться за себя и свою семью!

Проверив, надёжно ли держаться Дезиллюминационные чары, я скинула туфли и двинулась по коридору в обратном направлении.

К счастью, Поттер так торопился, что оставил дверь в холл открытой. Стараясь не производить шума, я пересекла круглую комнату и осторожно заглянула в зал с аквариумами.

Там всё было по-прежнему: Полумна стонала на полу, вернувшийся к друзьям Невилл пытался ей помочь, Гермиона была без сознания, Рон всё так же дебильно хихикал, Джинни сидела в углу и напряжённо смотрела на дверь, в которую умчался Гарри.

Я направила на неё палочку и тихо произнесла:

— Империо!

Джинни слегка приоткрыла рот, напряжение ушло с её лица, оно стало расслабленным и безмятежным.

«Встань и иди сюда!»

Девчонка сделал попытку подняться, но, став на правую ногу, чуть не упала, вскрикнув от боли. Чёрт, похоже, у неё сломана нога. Как некстати! Но остальные в ещё более плачевном состоянии.

— Ты куда, Джинни? — спросил Невилл, оторвавшись от попыток привести в чувство Гермиону.

«Ты должна узнать, что с Гарри».

— Я должна узнать, что с Гарри, — пробормотала Джинни, осторожно ступая, морщась от боли, но всё-таки продвигаясь к выходу.

— Я бойду с добой, — прогнусавил Невилл.

«Скажи, что он нужен остальным».

— Ты нужен остальным. Останься, — механическим голосом произнесла Джинни.

«Скажи, что ты приведёшь помощь»

— Я приведу кого-то на помощь.

Невилл кивнул и вернулся к друзьям.

Джинни вышла из комнаты. Я пятилась в сторону коридора, маня её за собой. Она не могла меня видеть, но послушно шла на зов заклинания.

Оказавшись в коридоре, я снова взмахнула палочкой:

— Петрификус Тоталус!

Тело девочки вытянулось в струну, руки прижались к бокам, ноги сомкнулись вместе, и она упала бы, если б я её не подхватила. Аккуратно уложив Джинни на пол вдоль стены, чтобы на неё нельзя было случайно наткнуться, я выдернула волосок из её шевелюры и бросила его во флакон с оборотным зельем. Зелье вспенилось, запузырилось и опало, приняв мутно-жёлтый оттенок. Я прикрыла глаза и одним махом осушила флакон. Вкус был малоприятный, в первый момент показалось, что сейчас меня стошнит. Я судорожно сглотнула и сделала несколько вдохов-выдохов ртом. Тошнота отступила. Моё тело начало стремительно меняться, уменьшаясь в росте и размерах. Волосы из торчащей во все стороны непокорной тёмной копны превратились в огненно-рыжий водопад. Было так непривычно ощущать себя маленькой и хрупкой, но самое неприятное — это острая боль, пронзившая ногу.

— Капио долорем офере! — произнесла я. Боль немного утихла. Совсем снять её не удалось, но какое-то время она не будет меня отвлекать.

Теперь трансфигурировать одежду, превратив её в копию одежды Джинни. Предварительно я на всякий случай выложила портал, затем снова сунула его в карман.

Завершив преображение в младшую Уизли, я наложила на девчонку Дезиллюминационные чары, сняла их с себя, спрятала палочку и в который раз за сегодняшний день захромала в Отдел Тайн.

— Ну что, Джинни? — спросил Невилл, когда я пересекала комнату с аквариумами.

— Гарри тут нет, он поднялся наверх, — ответила я, стараясь двигаться быстрее. Нога отдавала тупой болью.

Невилл хотел что-то спросить, но тут Рон очередной раз захихикал, а Полумна застонала, и он переключился на них.

Я вошла в комнату с Аркой и осмотрелась прежде, чем начать спускаться.

Тонкс рыдала на плече у Люпина. Кингсли пришёл в себя, но выглядел плачевно. Грюм ползал по полу, пытаясь отыскать свой глаз.

Я перевела взгляд на пленников. Они валялись на полу у дальней стены. Многие были окровавлены, некоторые без сознания. Нотт, которого приволокли из Зала Пророчеств, даже отсюда поражал смертельной бледностью. Крэбб, по-прежнему с младенческой головкой на широченных плечах, беззвучно открывал и закрывал рот, по крошечному личику текли слёзы. Очевидно, на него наложили Силенцио, чтобы не раздражал. Руквуд лежал на спине и равнодушно смотрел в потолок. У Мальсибера хлестала кровь из носа, он пытался найти положение, при котором она не затекала бы в горло. На его щеке чётко отпечатался след ботинка. Видимо, Малькольм снова, по своему обыкновению, съязвил, за что и получил ногой в лицо.

Родольфус лежал с краю, за что я немедля возблагодарила судьбу. Руки, насколько я могла судить, связаны за спиной, на правом виске ссадина, лицо покрыто царапинами, волосы над лбом слиплись от крови, но раны не казались серьёзными. Рабастану, лежавшему в нескольких шагах от него, повезло меньше, он до сих пор выглядел оглушённым, по лицу время от времени пробегала судорога, губы кривились от боли.

Я осторожно начала спускаться. Родольфус скользнул по мне взглядом и отвернулся, обеспокоенно посмотрев на Крэбба и Басти.

— Крэббу нужна помощь, и оказать её можно только в Отделе Тайн, — обратился он к Грюму. — Вы же не отправите его в Азкабан в таком виде.

Грюм выпрямился. Лицо его перекосила злобная гримаса, отчего оно стало ещё более уродливым и отталкивающим, хотя, казалось, это уже невозможно.

— Лестрейндж, может, тебе стоило бы побеспокоиться не о Крэббе, а о твоей шлюхе-жене, этой Волдемортовой подстилке? — прорычал он.

Родольфус побелел.

— Она только перед вашим хозяином ноги раздвигает или перед остальными тоже? — не унимался Шизоглаз. — А почему, Лестрейндж? Ты такой плохой любовник, не можешь её удовлетворить? Может, ты импотент? Или… — он мерзко прищурился, — ты по другой части и за Крэбба не просто так волнуешься? Может, ваш брак просто прикрытие для тебя, а твой настоящий дружок — Крэбб? Что скажешь, Долли?

Родольфус сперва опешил и только глотал ртом воздух, задохнувшись от омерзения. Потом побагровел и забился, пытаясь разорвать незримые путы.

— Дольф, не ведись, — негромко произнёс Мальсибер, сплёвывая кровь. — Он же просто издевается над тобой, не доставляй ему удовольствия видеть, что он тебя достал.

— Ты ещё не угомонился? — повернулся к нему Грюм и с силой пнул ногой в бок. Что-то хрустнуло, лицо Малькольма передёрнулось от боли.

Я стиснула в руке палочку. Но выдавать себя было глупо.

Родольфус внял совету Мальсибера и прекратил дёргаться, лишь тяжело дышал.

— Твоя жена… — всё не мог успокоиться Грюм.

— Аластор, — остановил его Кингсли, указав на меня взглядом, — не при девочке.

Грюм с явным сожалением заткнулся.

— Пожалуйста, — задыхаясь, произнесла я, поразившись, насколько писклявый у Джинни голос, — помогите. Там мой брат… и остальные… Гермиона без сознания… Полумна ранена…

— Давай соберём детей здесь, — Кингсли встал со скамейки. — И оставь уже эти поиски, говорю тебе, Лестрейндж отправила твой глаз в Арку.

— Она мне за это ответит, — сплюнул Грюм. — Говорил же ещё пятнадцать лет назад, что эту семейку нужно было в полном составе приговорить к поцелую дементора. Сириус сейчас был бы жив.

Недовольно бормоча, он вслед за Кингсли поднялся по ступеням и скрылся за дверью. Я бросила взгляд на Люпина. Он и Тонкс были полностью заняты друг другом. Пользуясь тем, что на меня никто не смотрит, я незаметно направила палочку на Родольфуса и прошептала «Финита Инкарцеро».

Он дёрнулся и быстро обвёл взглядом помещение, пытаясь определить, откуда было послано заклятие, но не выдал себя неосторожным движением. Я знала, что могу на него положиться. Освобождать от верёвок Басти было рискованно. Он куда менее сдержан, да и соображает сейчас плохо, а обнаруживать себя слишком рано мне было не с руки.

Я сделала несколько шагов к пленникам и подняла палочку:

— Редукто!

Синий луч высек искры и осколки камня рядом с Родольфусом. Он непроизвольно отдёрнулся, по-прежнему не показывая, что свободен от пут.

— Что ты делаешь, Джинни? — Люпин оторвался от Тонкс и повернулся ко мне.

— Это Лестрейндж! — завопила я. — Его жена убила Сириуса! Она причинила Гарри боль, он так мечтал жить вместе с крёстным! Они пытали родителей Невилла!

Выкрикивая всё это, я вытянула руку в направлении Родольфуса и размахивала палочкой перед его лицом. Он отвернулся. Я послала ещё одно заклятие, с другой стороны, вынуждая его развернуться обратно. Он снова повернул ко мне голову, очевидно, прикидывая, нельзя ли взять в заложницы наглую девчонку и потребовать свободы для меня, себя и брата. Что я нахожусь где-то рядом и при первой возможности присоединюсь к ним, он не сомневался. Не самый плохой вариант, но мой всё-таки получше.

— Джинни, хватит, — Люпин сделал попытку освободиться из объятий Тонкс и встать. Это не входило в мои планы.

— Хорошо, Ремус, — я с демонстративной неохотой пошла на попятный. — Я просто посмотрю на него поближе, хочу знать, как выглядят монстры.

— Будь осторожнее, — машинально сказал Люпин, возвращаясь к Тонкс.

Я кивнула и снова обернулась к Родольфусу. Тот расширенными глазами смотрел на мою палочку. Узнал. Сообразил. Потом он медленно перевёл взгляд на моё лицо. Я ухмыльнулась и незаметно подмигнула, потом указала палочкой на Рабастана. Родольфус скорчил звескую гримасу и проартикулировал «уходи». Я подняла три пальца. Он показал глазами на ближайшую скамейку, где были свалены отобранные у пленников палочки и оба портала. Грюма даже без волшебного глаза было нелегко провести.

Родольфус мотнул головой, снова приказывая мне уходить. Я опять указала на Рабастана. Поняв, что меня не переспорить, он стал осторожно, стараясь не производить шума и не делая резких движений, смещаться к брату. Я шла следом. Со стороны могло показаться, что я наступаю, а он испуганно пятится от меня. Впрочем, ни Люпин, ни Тонкс на нас не смотрели. Я хотела воспользоваться этим и применить «Акцио», но не успела. Грюм и Кингсли вернулись в сопровождении школьников.

Бруствер нёс на руках Гермиону, всё ещё не пришедшую в себя. Долохов был настоящим мастером заклятий, жаль, что никак не мог сладить с Петрификусом. Грюм тащил Рона, который продолжал бормотать что-то невразумительное, размахивал руками и пытался вырваться. Невилл помогал идти стонущей Полумне.

Грюм скользнул по мне взглядом, но ничего подозрительного не обнаружил. Хорошо, что я отправила в потусторонний мир его волшебный глаз. Не удивилась бы, если он мог видеть истинный облик сквозь Оборотное зелье.

Люпин и Тонкс поднялись, чтобы помочь. Тонкс занялась Гермионой, которую Кингсли бережно опустил на ближайшую скамью, Люпин пытался привести Рона в нормальное состояние, Грюм и Кингсли наблюдали за ними. Я решила всё-таки рискнуть, пока на меня никто не смотрел, но…

— Джинни, а чья эта палочка? Откуда она у тебя и где твоя? — громко произнесла Полумна каким-то потусторонним голосом, который, тем не менее, очень вязался со всем её обликом.

Воцарилась тишина. Все оглянулись на меня. Я лихорадочно соображала, как ответить, но ничего не приходило в голову.

— Это не Джинни! Это… это Беллатрикс Лестрейндж! — сообразил Невилл. Ну вот, а говорят — тупой, тупой.

Люпин и Грюм вскинули палочки. Родольфус резко дёрнул меня за ноги, свалил на себя и вместе со мной перекатился к Рабастану. В точку, где я только что стояла, ударили заклятия.

Я крепко вцепилась левой рукой в запястье Рабастана, правой выхватила из кармана портал, обхватила пальцами бородку ключа и вытянула руку в направлении Родольфуса.

Родольфус выпустил меня и ухватил Басти чуть выше локтя, уцепившись пальцами свободной руки за ушко ключа.

— Заворот кишок! — хором проорали мы.

В нас уже летели сразу четыре разноцветных луча (один из них, между прочим, был зелёным), но за доли секунды перед тем, как они достигли цели, пол резко ушёл из-под ног, в области пупка что-то сильно дёрнуло, словно к нему подцепили невидимый крючок, нас швырнуло в сторону… и мы рухнули на лужайку перед замком Розье.