Глава 28.

Неприятная встреча.

Однажды холодным декабрьским днём гриффиндорцы отправились погулять в Хогсмид. На улице было промозгло, сыро и ветрено. Гарри и Джинни были заняты серьёзным разговором, Рон обнимался с Лавандой и никто, похоже, холода не замечал. Гермиона зябко куталась в пальто:
- Может, зайдём погреться? – жалобно попросила она.
Возражений не последовало. Все пятеро вошли в бар «Три метлы», поздоровались с сидевшим там в обществе Пэнси Малфоем, и не успели они занять свои места, как откуда ни возьмись, перед ними возникла Рита Скитер собственной персоной. То ли она их выслеживала, то ли пряталась в баре, ребята не поняли, но никто ей не обрадовался.
- О, какая неожиданная встреча! – притворно восхитилась журналистка, обводя добычу довольным взглядом.
Гриффиндорцы предпочли быть невежливыми и на приветствие не ответили. Тем более что никто не поверил, что встреча действительно «неожиданная». Гермиона демонстративно отвернулась, Джинни нахмурилась.
- Я очень рада вас видеть, чрезвычайно, - продолжала Рита, словно не замечая, что никто не собирается ей отвечать.
Гарри скривился, Рон перестал улыбаться, повисла напряжённая тишина. Но это не смутило Риту. Она, как ни в чём не бывало, достала свой блокнот и Прытко Пишущее Перо и начала задавать вопросы. Вопросы были, как обычно, в её стиле:
- Гарри, мне хотелось бы знать, что вы почувствовали, увидев Того-Кого-Нельзя–Называть так близко? Волнение, панику или вы просто упали в обморок? О чём вы в тот момент думали, о мести за своих родителей, о выполненном долге…
- Я не собираюсь отвечать на дурацкие вопросы, - грубо сказал Гарри. - Мне надоело, когда вмешиваются в мою жизнь и приписывают мне глупые мысли и поступки.
Но Прыткое Перо продолжало что-то строчить, Рон угрожающе взялся за палочку и встал из-за стола, назревал скандал. Гермиона переводила встревоженный взгляд с одного на другого и понимала, что скандал Риту не остановит, наоборот, она только этого и добивается.
- Прекратите вашу писанину, - угрожающе начал Рон, поднимая палочку, - а не то я нашлю на вас проклятие.
- Да? Как интересно, - восхитилась Рита, поворачиваясь к нему и поправляя очки. – Вы теперь всегда так себя ведёте? Так самоуверенно, как и подобает настоящему Герою войны…
- Да я вас… - начал Рон.
Лаванда настойчиво дёргала его за рукав, Джинни попыталась поймать руку с палочкой, но он только отмахнулся от них, а Прыткое Перо весело записывало угрозы.
- Рон, перестань, - тихо попросила Гермиона, но он её не слушал.
- Оставьте нас в покое, - угрожающе сказал Гарри, тоже сжимая палочку.
- О, я вижу, вы тоже чувствуете себя Героем, – восхитилась Рита.
Прытко Пишущее Перо строчило в блокноте, не останавливаясь. Атмосфера накалялась. Рон уже выставил палочку вперёд.
В этот момент к их столику подошёл Драко Малфой и безупречно вежливо попросил Риту поговорить с ним в сторонке. Рита широко заулыбалась и с радостью согласилась. Они отошли за соседний столик, Гермиона с облегчением перевела дух. Рон сел на своё место и зло сказал:
- Жаль, она мне у Волдеморта не попалась, я бы её…
- Ничем не лучше Пожирателей, - пробормотал Гарри раздражённо.
- Посмотри-ка лучше, - перебила его Джинни.
Все с интересом уставились на странную пару. Видимо, Малфой установил чары от подслушивания, и о чём он говорил с журналисткой, никто не слышал. Зато всем было видно, как меняется выражение её лица, становится всё более растерянным и как вежливо улыбается Малфой. Наконец, Рита Скитер не выдержала, вскочила, но невидимые чары не дали её уйти. Малфой, всё так же вежливо улыбаясь, продолжил беседу. Рита нервно теребила Перо, блокнот, порывалась уйти, но не могла. Драко вежливо, но настойчиво потянул блокнот к себе.
Рита схватила своё имущество обеими руками и пыталась было возражать. Однако блокнот всё равно перекочевал к Малфою. В конце концов, Драко милостиво позволил ей покинуть бар. Она выбежала на улицу бегом, чуть не потеряв своё драгоценное Перо.
Гриффиндорцы тут же окружили Малфоя:
- Что ты ей сказал? Ты её напугал, да?
Драко спокойно и несколько снисходительно пояснил:
- Мадам Скитер слегка неразборчива в способах получения информации. И мне пришлось намекнуть, что я буду вынужден рассказать некоторые подробности её многочисленных сделок в этой области, если она навсегда, подчёркиваю, навсегда, не оставит всех нас в покое. А ещё лучше, пусть оставит поприще скандальной журналистики, пусть пишет о цветочках, о бабочках. О жуках, наконец.
Гермиона смотрела на Драко, словно видела его впервые. За последние полгода, нет, месяца за два - за три он сильно повзрослел, стал увереннее, сдержаннее и спокойнее. Словно стал старше на несколько лет, мудрее, что ли. Да и неудивительно. Пережил страшные времена, войну, остался теперь главой семьи (Люциус сидел в Азкабане, в строгой изоляции, дожидаясь суда). Вокруг него вились стайки поклонниц, не одни слизеринки как раньше, а со всех факультетов и со всех курсов, чуть ли не больше, чем увивалось возле Гарри. Хотя некоторые, надо признать, успевали бегать за обоими. Драко переносил всеобщее внимание стоически. Вежливо и холодно, как и полагается настоящему герою, взрослому человеку.
И как-то жаль стало прежнего мальчишку, менее уверенного, но более близкого, жаль их прежних разговоров по душам, которые давно отошли в прошлое. Она незаметно дотронулась до Верного сердца: что делать? Но медальон молчал. Думай сама.
Гермиона вздохнула и покинула бар. Остальные, вроде, и не заметили её ухода.