Глава шестнадцатая. Конец

Всё происходящее казалось Гермионе сном. Она никак не могла принять тот факт, что они с Драко вместе. После стольких лет вражды это казалось дичью, но девушка не могла отрицать то, что он оказался совсем не таким, каким она его представляла. Нет, некая самоуверенность сверх меры, высокомерность и заносчивость в нём были, но не оказалось той привычной кичливости чистотой своей крови, не было самовлюблённости. Он открылся совсем другим человеком, который ей определённо нравился. И с каждой днём она чувствовала себя чуточку счастливее.
Их встречи не были редкими, однако позволить себе что-либо во время занятий, даже пересечься взглядами, они не могли — по обоюдному согласию было решено держать отношения в тайне. Но каждый вечер пара-тройка часов были в их распоряжении, и в это время они вели себя как обычные влюблённые подростки — гуляли, общались и наслаждались близостью друг друга, не позволяя себе что-то большее, чем поцелуи. Драко не хотел снова вспугнуть её, помня тот полный ужаса взгляд, которым она наградила его, прежде чем покинуть кабинет зельеварения, а Гермиона же не могла забыть то, что произошло между ней и Луной.
Все последовавшие за тем случаем встречи, которых было не мало, Полумна делала вид, что ничего не произошло, отметив для себя, в каком смятении находится гриффиндорка. Та всё понимала и была благодарна равенкловке, пытаясь определиться в своих чувствах. Гермиона никогда не наблюдала за собой интереса к девушкам. Если парней она могла иногда рассматривать, оценивая не только внешность и умственные данные, но и на предмет характера и общего впечатления в целом, то подобный подход к девушкам никогда не был ею за собой примечен. Однако стоило ей подумать о Луне и о том, как сильно они сблизились за последние месяцы, она понимала, что та стала дорога ей. Но секс… Мысли эротического характера иногда возникали в голове Гермионы, но никогда в них не фигурировала девушка, что уж говорить о том, чтобы воплотить это в жизнь?
У Снейпа же гриффиндорка старалась появляться как можно реже. Хоть он и ходил такой же беспристрастный, как и ранее, но она чувствовала, что ярость и злость засели в нём достаточно глубоко. Гарри, по всей видимости, тоже это чувствовал, потому как избегал встречи с зельеваром, несмотря на всё желание обсудить с ним происходящее. Парень так и не мог понять, что так резко поменялось в их отношениях, Северус же не желал давать ему ответ на этот вопрос. Поэтому Демон стал часто проводить время в Риддл-меноре, общаясь с Гелертом, либо же докладывая Тёмному Лорду обо всём, что происходило в замке. В целом, докладывать было особо не о чем — Дамблдор всё чаще отсутствовал, сбросив все свои обязанности на МакГонагалл. Проследить за ним призрак, к его сожалению, не мог, но Лорда это не сильно тревожило — у него были и другие источники, по которым он узнавал нужную информацию. И источники эти сообщили ему о том, что Орден Феникса снова созван, а значит Дамблдор всерьёз готовится к предстоящей войне, предполагая, что всё случится весьма скоро.
Постепенно их общение стало заключаться не только в этом. Разговоры то и дело затрагивали тот или иной раздел магии, с которого они переходили на заклинания, зелья, а после могли разговориться о чём угодно. Демон перестал чувствовать себя некомфортно в общении с Волдемортом, и иногда, незаметно для самого себя, переходил на серпентаго, общаясь на нём столь свободно, будто это был его родной язык. Риддл не мог оставить без внимания этот факт, любопытство съедало его с каждым днём всё сильнее, но в одном он был уверен — ответ на этот вопрос его не разочарует. Интерес к призраку не угасал, наоборот, разгорался всё сильнее. Это делало будни Тёмного Лорда куда интереснее, чем они были до появления Демона — подпольно-разведывательная деятельность его порядком утомила. Да и Гарри не мог не отметить тот факт, что маг был человеком весьма интересным, и только сильнее убеждался в том, что его решение о принятии этой стороны было верным.
Однако не всё было так хорошо, как могло показаться на первый взгляд. Пара раз случился рецидив, после которого Гарри не мог вспомнить, где он был. Была лишь странная пустота, холодная, мерзкая и пугающая. Но дроу, который единственный понимал его состояние, так и не смог выдвинуть хотя бы одну теорию относительно происходящего. Каждый раз, стоило Демону навестить их, Эльдер внимательно смотрел на него, то и дело хмурясь. Однако на все вопросы он лишь загадочно улыбался, пытаясь скрыть беспокойство. После их встреч на душе у призрака становилось беспокойно и не покидало ощущение, что грядёт что-то, что может его совсем не обрадовать.
Но одно радовало Демона — Гермиона. Гарри видел, что она стала счастливее, чем была когда-либо. Девушка чаще улыбалась, из её глаз исчезла печаль, залегшая на дне в последние несколько лет. Одно лишь настораживало призрака — Драко Малфой, который и стал причиной этих перемен. Парень всё ещё не слишком доверял слизеринцу, будучи наслышанным о том не самых лестных отзывов. Но постепенно недоверие улеглось, стоило Демону понаблюдать за ним. А уж услышав от Мио краткий рассказ о том, как Драко ворвался в покои Снейпа, успокоился окончательно — всё же запросто так потревожить взбешённого зельевара никто бы не рискнул. Поэтому он пожелал подруге счастья и отошёл в сторону, пообещав себе не вмешиваться.
Однако, не остался без внимания и тот факт, что в их компанию незаметно влилась Луна. Поначалу равенкловка общалась только с Гермионой, проводя время вместе в библиотеке как за подготовкой к урокам, так и за беседами, желая остаться вдали от шумной толпы. После всё чаще вместе с гриффиндоркой стал появляться Драко, подозрительно косившийся на странную для него девушку, и который старательно игнорировал её. Но вскоре он уже активно участвовал в разговорах, отметив для себя, что очередные стереотипы развалились в крах — образ чудаковатой недалёкой равенкловки был обманчив. Луна же в свою очередь относилась непредвзято ко всему, потому новое близкое знакомство не стало для неё проблематичным.
В таком неспешном темпе прошёл месяц. Казалось, будто время тянется, давая насладиться жизнью перед грядущими тревожными событиями. Это чувство не оставляло всех, кто имел к этому непосредственное отношение. Ожидание было слишком томительно, заставляя нервничать даже Снейпа. Слизеринский декан всё чаще устраивал обходы по подземелью, пытаясь избавиться от навязчивого ощущения неизбежности, прохлада каменных стен же приятно охлаждала, позволяя вернуть трезвость ума и перестать впадать в бессмысленные эмоции. И едва ли не каждый вечер Северус натыкался на Драко и Гермиону, уединявшихся то в каком-то закутке очередного коридора, то в пустующем классе. В один прекрасный момент ему это надоело, и под предлогом выдуманного им проекта по зельеварению Гермиона вернулась к привычному времяпровождению в покоях Декана, только теперь компанию ей составлял слизеринец. Узнав об этом, Демон рискнул появиться там, боясь, что Северус продолжит его игнорировать, но стоило их взглядам пересечься, он понял — это осталось в прошлом, что несказанно обрадовало призрака.
Когда Драко впервые смог полноценно увидеть Гарри, он был сильно удивлён, слишком сильно тот напоминал ему призрачные видения, видимые им ранее. Когда же его догадки подтвердили, удивление перешло все мыслимые границы — как и все, кто был в курсе истории, случившейся с Гарри, он никогда не слышал о подобном, призрак вызвал в нём большой интерес, но не только как необычный феномен, но и собеседник. Демон мог достойно ответить на любое из его язвительных высказываний, спокойно поддерживал разговоры о магическом мире и всего, что его бы касалось, да и личностью был интересной. Истинный слизеринец, как однажды назвал его Драко, вызвав нервный смешок у Гермионы и язвительное хмыканье у Снейпа — эти двое уже давно поняли, что призрак мог стать бы истинным представителем змеиного факультета. Гарри в ответ лишь улыбнулся — подобное высказывание ему льстило.
***
Демон резко сел, задыхаясь от нехватки воздуха. Темнота снова пыталась затянуть его в свои лапы, опутывая липкими щупальцами, удерживая, не давая вырваться. Он пытался оглядеться, но всё, что он видел — тёмные очертания деревьев, освещённых лишь луной и тусклым светом звёзд. Гарри поёжился под порывами ветра, обхватывая себя руками и обнаружив, что он снова материален. С трудом поднявшись, он сделал пару шагов и рухнул на землю, ободрав ладони о корни деревьев. Чертыхнувшись, он вернулся в исходное положение.
Тело сильно трясло, и не понятно было, то ли от холода, то ли от страха, засевшего глубоко внутри. С каждым разом ощущение, что однажды он не вернётся, становилось всё сильнее. Однако ни Северусу, ни Гермионе он об этом так и не сказал. Лишь Эльдер и Гелерт знали об этом и поклялись молчать. Будто узнав, что о нём вспоминали, дроу вышел из-за дерева, бесшумно направляясь к юноше. Не говоря ни слова, он протянул ему руку, помогая подняться, и повёл в сторону поляны, где горел привычный костёр. Усадив парня поближе к огню, дроу протянул ему свой плащ, заметив, что тот дрожит.
— В этот раз тебя не было сутки, — голос его был тихим, и от этого сказанное приобретало ещё более зловещий оттенок. Гарри не ответил, лишь плотнее запахнув ткань. Срок нахождения в пустоте увеличивался с каждым разом, как и длительность метаморфоз, происходящих до или после возвращения. Вот и сейчас тело постепенно становилось призрачным, иногда на пару секунд возвращаясь в материальное состояние.
— Я так и не сказал им.
Дроу промолчал. Говорить о происходящем или нет — выбор Демона, и никого более. Но Эльдер считал, что тот поступает неверно, утаивая всё от подруги и зельевара.
— Эльдер, могу я просить вас об одолжении? — мужчина перевёл на него вопросительный взгляд, увидев, что парень снова стал призраком. Он кивнул, считая слова излишними. — Когда меня не станет… совсем не станет, можете написать письмо Мио? Надеюсь, что к тому времени я успею ей всё рассказать, — закончил Демон шёпотом, отворачиваясь от костра. Неизбежность накрыла с головой, вытесняя все рациональные мысли. Гарри просто смирился с этим, не видя смысла в попытках изменить что-либо.
Мысли переключились на зельевара. Гарри задумался о том, как Северус отреагировал бы на известие о том, что призрак скоро может исчезнуть, так же просто и неожиданно, как и появился в его жизни тем холодным вечером, застав слизеринского декана врасплох. Будет ли он расстроен, или не заострит внимания, сделав вид, что ничего не произошло? К своему сожалению, парень решил, что более вероятен второй вариант. И от этого становилось ещё паршивее.
***
Хоть проект по зельеварению и был лишь прикрытием, ни Драко, ни Гермиона не стали от него отказываться. Будучи выпускницей, девушка всерьёз задумалась о том, чтобы остаться в Хогвартсе в качестве ученицы Снейпа, планируя в дальнейшем связать свою жизнь с зельеварением. Драко же просто нравился предмет, любовь к которому крёстный смог привить ещё с детства, и он не стал отказывать себе в удовольствии заняться чем-то интересным. Оба с увлечением, обложившись кипами учебников и различных пергаментов, изучали информацию, делали пометки, спорили, убеждали друг друга, подкрепляя правоту не только аргументами, но и поцелуями, иногда переходившие за границу невинных и становящихся откровенно страстными. В один из таких вечеров, разгорячённый очередным «аргументом» Гермионы и находясь вблизи камина, в котором потрескивали поленья, Драко неосмотрительно закатал рукава рубашки. Понял он это только когда почувствовал лёгкие прикосновения пальцев девушки к магической татуировке, которые не торопясь обводили по контуру змею. Он настороженно замер, не сводя с неё взгляда и наблюдая за сменой её эмоций. Шанс того, что она не знала о чёрной метке, был ничтожен. Раньше они ни разу не затрагивали эту тему, и о своей причастности к Пожирателям он не говорил, предпочтя отложить этот разговор как можно дальше. И теперь он напряжённо ждал её реакции, боясь разочаровать. О своём выборе, сделанном вполне сознательно, Драко не жалел — будучи в курсе реального расклада всей шумихи вокруг Тёмного Лорда, он предпочёл сторону Волдеморта, не только потому, что на той же стороне были отец и крёстный, но потому, что он считал это правильным решением.
— Давно? — гриффиндорка перевела на него заинтересованный взгляд, отложив в сторону перо. Она сильнее откинулась на спинку дивана, перехватив запястье слизеринца, чтобы тот не вырвал руку, и продолжая изучать метку. Впервые она видела её так близко и не могла обуздать свой интерес. Ведь татуировка в своём роде была уникальна — она могла служить своеобразным порталом, равно как и просто способом «общения». Да и магическая змея, неспешно передвигающаяся по внутри черепа, завораживала.
— Больше года.
— Давно, — девушка чуть кивнула, уставившись на огонь. Ещё на шестом курсе она подозревала о том, что Малфой может быть Пожирателем, и тогда этот факт немного напрягал её, уверенную в том, что Волдеморт — абсолютное зло. Но сейчас, когда она знала истинное положение дел, этот факт не вызвал никаких негативных эмоций. Равно как и позитивных. Она просто приняла это как данное. Заметив, что слизеринец застыл, не сводя с него взгляд, она потянулась к нему, целуя. Этого хватило, чтобы Драко расслабился. Она приняла это как есть, что не могло не радовать. Всё остальное на этом фоне казалось сущим пустяком.
— Мио, можно тебя на секунду? — выплывший из стены призрак заставил их обоих вздрогнуть. Собравшийся уже было высказать ему всё Драко замолчал, едва раскрыв рот — одного взгляда на Демона было достаточно, чтобы понять, что сейчас не время. Гермиона встревоженно посмотрела на него, кивнула и направилась в другой конец комнаты, куда за ней последовал Гарри.
— Поставишь щит?
Гриффиндорка кивнула, достала палочку и возвела вокруг них барьер, который не позволит подслушать. Едва она закончила, Гарри начал рассказ. Запинаясь, путаясь в словах, он старался сделать так, чтобы голос не дрожал, но это давалось ему с трудом. Их ночь с Северусом он пропустил, решив, что подруге такие подробности без надобности. Когда он закончил, девушка была бледна. Один раз она уже потеряла друга, но он вернулся к ней, пусть и будучи призраком. В этот же раз их вряд ли ждёт хороший конец.
— Прошу, не говори Северусу.
— Как ты можешь так спокойно говорить об этом? — Гермиона шокировано смотрела на него, едва сдерживая слёзы.
— Потому что ничего не изменить, — он пожал плечами.
— Неужели ты смирился? Так просто? Сдался, даже не попытавшись изменить это? — злость закипала в ней. Узнай она раньше… Нет, расскажи ей Демон раньше — она приложила бы все усилия для того, чтобы помочь, чтобы найти выход из ситуации.
— Ты думаешь, я не пытался? Думаешь, всё так просто? — Гарри тоже вскипел, сжав руки в кулаки. С каждым словом девушки злость становилась всё сильнее, и в итоге он просто не выдержал, стукнув кулаком по стене, будучи уверенным, что рука пройдёт насквозь. Боль отрезвила, отозвавшись в ободранной коже и поломанных костяшках. Кровь засочилась между пальцев, стекая на пол. Горячая, чуть густая. Демон уже забыл, каково было ощущать её. Было ощущение, что все стычки с Дадли и его компанией были многие годы назад. Гермиона охнула, вынимая палочку и направляя её на пораненную руку. Меньше чем за минуту кости были сращены, а кровь остановлена. Гриффиндорка нежно удерживала руку Гарри, отгоняя от себя мысли о том, как давно этого не было и что, возможно, больше никогда не будет. Не выдержав бурлящих в душе эмоций, она отвесила ему пощёчину, не сдерживая больше слёз. Парень потянулся к ней, чтобы обнять, но вдруг его пошатнуло. Последнее, что увидела девушка — искажённое от боли лицо Демона. Пару секунд спустя его силуэт растворился окончательно. Практически сразу после этого окно резко распахнулось, впуская внутрь силуэт ворона, который, казалось, соткан из тьмы. Он приземлился на письменный стол, переступая с лапы на лапу. Ворон раскрыл клюв, и вместо ожидаемого карканья маги услышали глубокий голос, полный печали.
— Демон исчез. Совсем.
***
— Чем ты меня порадуешь, Северус? — Риддл откинулся на спинку стула, скрестив пальцы перед собой. Снейп впервые за долгое время появился в поместье, и Лорд надеялся, что тому было чем поделиться.
— К сожалению, мой Лорд, новостей мало. Дамблдор всё так же редко находится в стенах замка, но те недолгие моменты, когда я его видел, дают ясно понять, что он нашёл для себя новый источник, откуда можно черпать магическую силу, и практически полностью восстановился.
Волдеморт усмехнулся. Эта новость обрадовала его, ведь тем интереснее будет победа над ним, чем если бы старик остался слабым и немощным. Парочку таких источников он подбросил ему сам, дав директору наводку не без помощи верных Пожирателей, находящихся в рядах Ордена Феникса.
— Но практически то же я могу сообщить и о мистере Гриндевальде, — продолжил зельевар. — Он восстанавливается на удивление быстро, и при том не против сотрудничать с нами. Гелерт и сам заинтересован в поражении Дамблдора. Зелья ему больше не нужны.
— А что ты скажешь о нашем призраке? — как бы между прочим уточнил Риддл, внимательно наблюдая за реакцией Снейпа. В последнее время он всё чаще улавливал странные нотки в голосе Гарри, стоило разговору перейти на зельевара. Лорд подозревал, что между призраком и профессором что-то происходит, и он только укрепился в догадках, увидев, как Северус чуть дёрнулся.
— Мне нечего сказать, милорд. Ничего нового о его появлении мы так и не узнали, равно как и о том, кем он был раньше. Но его способности поражают, — стараясь произнести это как можно менее беспристрастно, мужчина пытался понять, к чему этот разговор. Но все вопросы отпали, стоило Волдеморту продолжить.
— Он весьма занимательный юноша, ты не находишь? Он мог бы стать сильным магом, будь Демон чуть…кхм… живее, — он усмехнулся. — Как по мне, такой экземпляр нельзя упускать.
Лорд улыбнулся, отметив, как Северус сжал губы. Видимо, Гарри представлял для него сильный интерес, если зельевар настолько сильно потерял контроль над эмоциями. Дожать оставалось лишь немного, и тогда привычная сдержанность слетит со слизеринского декана, подобно маске.
— Уверен, он и в постели был бы весьма хорош, — Риддл похотливо улыбнулся, не без радости отметив, что Снейп нахмурился. Встав, Лорд вплотную подошёл к Северусу, остановившись напротив. — Как считаешь?
Мужчина не ответил, но и взгляда, наполненного злостью, не отвёл. Одним рывком Риддл преодолел оставшееся между ними расстояние, целуя упрямо сжатые губы зельевара и сбрасывая перед ним личину, опостылевшую за столько лет. Северус шокировано смотрел на стоявшего перед ним мужчину, которого без сомнения можно было назвать красивым. Чуть вьющиеся каштановые волосы, глубокие синие глаза, аккуратные черты лица — такая внешность никак не вязалась у него с образом Тёмного Лорда, к которому все привыкли. Зельевар был настолько поражён, что не заметил, как Риддл уже вовсю орудует у него под мантией, неторопливо расстёгивая пуговицы рубашки, не разрывая при этом поцелуй, на который Снейп ответил. Мужчину снова захватило знакомое чувство нахлынувшей магии, которая была схожа с магией, возникшей между ним и Демоном той ночью. Волдеморт на это лишь довольно ухмыльнулся, продолжая активно раздевать зельевара. Мантия уже была снята, следом за ней слетела и мантия Риддла. Войдя во вкус, Северус перенял роль ведущего, и теперь он со страстью атаковал губы любовника, вызывая у того довольную улыбку и чувство возбуждения от всего происходящего. Мужчина не торопился раздевать Волдеморта, играясь с пуговицами, расстёгивая их неторопливо по одной, не забывая при этом поглаживать пальцами разгорячённую кожу.
Вскоре Лорду надоела прелюдия, хотелось чего-то большего, слишком долго он этого хотел. Развернув Северуса спиной к столу, маг толкнул его, заставляя упереться в край столешницы и прогнуться назад, открывая доступ к шее. Едва Риддл коснулся её губами, намереваясь продолжить распалять зельевара, как сработали сигнальные чары. Громкий мерзкий звук раздался во всех помещениях менора, оповещая всех о том, что к ним пришёл незваный гость. Тёмный Лорд резко отстранился, облачаясь в мантию и возвращая привычный полузмеиный облик. Северус тоже поспешил привести себя в порядок, после чего последовал за Волдемортом к воротам поместья. Издалека было видно несколько Пожирателей, которые с кем-то боролись и, судя по всему, активно проигрывали. Раздался знакомый аппарационный хлопок, и перед зельеваром появился взъерошенный Драко, который тут же помчался к Пожирателям, распихивая их в стороны и присоединяясь к нарушителю. К тому времени маги добрались до них, и Снейп увидел перед собой Гермиону, по щекам которой безостановочно текли слёзы. Заметив мужчину, девушка кинулась к нему, вцепившись в мантию и не прекращая рыдать.
— Профессор! Демон исчез!